Addicted to you. Глава 12

— Закрываемся, Наруто, — предупредил своего самого позднего посетителя хозяин «Ичираку Рамен».
«Ну вот, а Сакура так и не пришла», — устало подумал парень. Расплатившись за четыре порции рамена, Узумаки медленно побрёл в сторону её дома. «Может, заболела, или случилось что? Хотя, наверное, просто забыла. Я никогда не был для неё особо важен. Член её команды, Джинчуурики её деревни, вечная головная боль и не более того». А ведь он любил Харуно. Или любит? Наруто больше не знал точного ответа на этот вопрос. Когда-то она была для него всем — небом, воздухом, самой жизнью! А теперь она важна, как никто другой, знает его лучше, чем кто-либо, верит в него сильнее всех! Но он больше не оценивает каждое своё действие с точки зрения того, понравится ли оно Сакуре, не ищет её одобрения, не ждёт её внимания. Может, он повзрослел, а может, просто смирился с тем, что никогда не будет значить для неё столько же, сколько Саске. И пусть Сакура убеждает остальных, что у неё все в порядке, он, Узумаки, слишком хорошо знал тот взгляд, который появлялся в её глазах, когда речь шла об Учиха. И не видеть ему больше рамена, но парень был уверен, что Сакура утаила не только львиную долю произошедшего с ней за те две с небольшим недели её отсутствия, а также то, что все это как-то связано с Учиха Саске.
И вот он подошел к её дому. Погода сегодня была спокойная, небо было звёздным, лёгкий ветерок колыхал занавески на отрытом окне её комнаты. Тёмная резная дверь была небрежно распахнута. Так не похоже на аккуратную Сакуру. Окликнув её по имени и не получив ответа, Узумаки робко вошёл в тёмное помещение. Убранные комнаты, застеленная кровать в спальне — все говорило о том, что Сакура домой не приходила. Только вот сумка, стоявшая около кровати, та самая, что была в руке у девушки сегодня утром, заставила друга ощутить чувство тревоги.
Внезапно занавеска на окне отодвинулась в сторону, пропуская в спальню ещё одного незваного гостя.
— Ты? — хором воскликнули, не ожидавшие этой встречи парни.
— Что ты с ней сделал, ублюдок? — прошипел Узумаки, подбегая к высокому темноглазому брюнету и хватая его за грудки.
— Где Сакура? — сбрасывая с себя сильные загорелые руки одним резким движением, процедил Саске.
— Не разыгрывай спектакль, Учиха, — злобно проревел Наруто. — Лучше сразу признайся, а не то я… — в руке блондина вспыхнуло и стало приобретать очертания шара синее пламя чакры.
— Ты всегда был задавакой, бака, — проговорил Саске, в глазах которого проступили три запятых Шарингана.
— Теме! — гневно выкрикнул блондин, атакуя своего бывшего друга.
Учиха успел увернуться, и рука Джинчуурики вместе с разенганом впечаталась в стену, по которой тут же пошли крупные трещины. В голове, так, некстати, проскочила мысль: «О-оу, Сакура-чан меня убьёт!»
— Ты можешь, конечно, продолжить крушить спальню Харуно, а можешь включить свои мозги, которые, к слову, размером как у хомячка, и понять, что я тут не причём, иначе, чтобы мне здесь делать?
— А вдруг ты держишь Сакуру у себя за спиной, а я не вижу этого, так как попал в твою иллюзию? — подозрительно прищурившись, усомнился Наруто.
— Ага, в левой руке у меня Цунаде, а из-за уха выглядывает маленький Какаши-сенсей! — усмехаясь, Саске вернул своим глазам прежний вид. Узумаки первым делом посмотрел на левую руку, а потом за спину Учихи, заставив брюнета снова усмехнуться.
— Сакура пропала! — нелепо разведя руками, поделился фактом носитель Девятихвостого.
— Да ладно, а то я не понял, придурок!
— Не умничай, идиот! — грозно сдвинув брови, проговорил Наруто.
Саске сжал за спиной руки. Он был немного обескуражен этой неожиданной встречей и последующей потасовкой, что только сейчас осознал, что видит перед собой живого и невредимого Узумаки. Это казалось ещё удивительней в свете того, что Учиха собственными руками не только закопал его мертвое тело, а ещё и табличку к могиле прикрепил! Ладони горели от желания обнять этого глупого усоротонкачи, ну или просто коснуться, чтобы убедиться, что он жив, а лучше отвешать тумаков, так, для профилактики. Но Саске был слишком Учиха, чтобы позволить себе такие нежности.
С минуту шиноби смотрели друг другу в глаза, думая каждый о своём. Внутренний голос, убедившего себя, навсегда забыть о Саске Узумаки, теперь буйствовал о предательстве товарища. Наруто вдруг решил, что уж слишком легко отказался от поставленной когда-то давно цели — вернуть Учиха в деревню.
— Саске, ты решил вернуться? — внезапно спросил он потеплевшим голосом.
— В какой-то степени… — неожиданно для самого себя ответил тот.
— Навсегда? — немного по-детски спросил Узумаки.
— Нет, пока не убью своего… Учиха Итачи! — во взгляде брюнета появился яростный блеск.
— А… ясно… — Наруто опустил глаза в пол.
— А ты бы хотел этого? — внезапно охрипшим голосом спросил Саске. — Ну, чтобы я вернулся?
— Хотел, команда номер семь без тебя совсем не то! — краснея, ответил Узумаки. — Так ты найдёшь её? — внезапно спросил он.
— Сделаю все возможное! — пообещал Саске. «Неужели Наруто настолько мне доверяет после всего, что произошло со дня моего побега из Конохи?» — спросил он себя.
— Тогда я за неё спокоен, — честно сказал Узумаки. — И, это, Саске…
— Да?
— Она — самое дорогое, что у меня есть. Не обижай её!
— Обещаю, — услышал Узумаки, глядя на колышущуюся на ветру белую занавеску.

С каждым днем отношения Неджи и Хинаты становились все хуже. После той тренировки, когда он чуть не задушил её, парень отказался от их утреннего обычая. То, что раньше походило на прохладный нейтралитет, теперь превратилось в ненависть. Грозные взгляды, грубые слова, холодное равнодушие сменяли друг друга так быстро, что Хината терялась, не понимая, как реагировать на такие разные эмоции брата. Отец уехал куда-то по делам, и обстановка в доме стала просто невыносимой.
Очередной скандал налетел неожиданно, словно ураган, оставив после себя неприятный осадок в душах и осколки разбитой посуды на полу. Хината даже не могла припомнить, чем не угодила брату на этот раз! Сидя в своей комнате и роняя слезы на лежащую на коленях подушку, Хьюга чувствовала себя самым одиноким человеком на свете. В плохие дни она уходила тренироваться с Кибой, Шино и Акамару, и друзья как могли, скрашивали её одиночество. Все они были семьёй. Самой настоящей, со своими годовщинами и особыми воспоминаниями, коронными фразочками, понятными только им самим, и общим сердцем на всех. И теперь это сердце кровоточило, потеряв большую часть себя.
Хината каждый вечер приносила цветы на могилы друзей. Подолгу сидела там, беседуя с ними, воображала, как весёлый беззаботный Киба хлопает её по плечу и говорит, что все её проблемы — это глупые девчоночьи заморочки, и они не стоят того, чтобы из-за них плакать. Молчаливый Шино берет её за руку и сажает на маленькую ладошку красивых разноцветных бабочек, заглядывая в глаза, убеждаясь, что из них исчезла грусть.
Выйдя в сад, Хината срезала несколько длинных стеблей красивых сиреневых чертополохов и в пару к ним — голубые свечки цветущих люпинов. Осторожно обернув низ стеблей бумагой, она принялась за второй букет. Нарвав низко стелющегося по траве ароматного чабреца, который так любили пчелы Шино, девушка перевязала стебли голубой ленточкой. Взяв по букету в каждую руку, она отправилась, ставшей привычной за последние дни дорогой к кладбищу Конохи. Раньше это место казалось Хинате жутким и страшным. А теперь оно стало убежищем. Поправив подол тонкого белого сарафана, девушка присела на траву между могилами Кибы и Шино. Возложив на них приготовленные для друзей цветы, девушка начала, ставшую уже привычной, безмолвную беседу. Мысленно рассказав о своих проблемах с братом, она почувствовала облегчение. Холод ночи заставил обхватить руками хрупкие плечи. «Должно быть, я очень жалкий человек, если поговорить кроме покойников мне не с кем», — подумала она, нежно проводя ладонью по надгробью Кибы. Внезапный душевный порыв заставил прижаться к холодному серому камню, и, представляя себе широкие тёплые плечи Кибы, тихо всхлипывая, излить ему всю накопившуюся в душе обиду и горечь.

Выйдя из квартиры Сакуры, Наруто сразу понял, что не сможет уснуть этой ночью. Сегодня ему не хотелось возвращаться в свою одинокую квартиру. Бродя по тёмным пустынным улицам Конохи, он и сам не заметил, как оказался перед старым кладбищем на окраине. Странное свечение между могил заставило Узумаки продолжать свой путь. Этим светом в конце туннеля оказалась облачённая в белый сарафан Хьюга.
Из грустных мыслей Хинату вывело тепло чьей-то ладони, коснувшееся её плеча.
— Наруто-кун? — воскликнула она, обернувшись.
— Что ты здесь делаешь в такое время? — спросил Узумаки, глядя прямо в её заплаканные глаза.
«Ох, только не Наруто-кун», — подумала девушка. — Почему он пришёл именно сейчас, когда я выгляжу и чувствую себя такой слабой и беспомощной?»
— Очень красивые цветы, — с теплотой в голосе сказал он.
— Д-да, спасибо, — робко ответила девушка.
— Пойдём, поздно уже, парням тоже надо дать отдохнуть. К ним столько народу ходит! — грустно улыбнулся Узумаки, поднимая её с колен и отряхивая испачкавшийся подол тонкого белого сарафана. «Какая она холодная», — с заботой подумал Наруто, расстегивая змейку своей черно-оранжевой олимпийки и накидывая её на худенькие женские плечи.
— Не стоит, ты ведь сам замёрзнешь, — смущаясь, проговорила Хината.
— Не замёрзну, пойдём, — он уверенно взял её за руку и увлёк к выходу из кладбища.
— Куда мы? — стараясь нарушить затянувшееся молчание, спросила она, чувствуя, как дрожат её пальцы в его ладони.
— Я провожу тебя домой, — сказал Узумаки, и увидел, как напряглась его спутница. — Что-то не так?
— Н-нет, Наруто-кун, просто я поссорилась с Неджи, и… — Хината поёжилась, сильнее сжимая в кулак левую руку в кармане черно-оранжевой олимпийки, нагретой теплом чужого тела.
— Тогда можешь переночевать у меня, — предложил парень, возобновляя шаги.
— Что? Э? Н-ну, это, я… не хочу тебя стеснять, — пролепетала Хьюга, но Узумаки, не обратил на этот лепет ни малейшего внимания. Держа холодную маленькую ладошку большой загорелой рукой, упрямо направился в сторону своей квартиры.
«Спать в одной постели с любимым человеком, натянув на себя одну из его длинных ярких футболок — разве не этого я всегда хотела?» — подумала Хината. «Почему же тогда так грустно?»
Придя поздно вечером домой, Наруто предложил ей чувствовать себя как дома и тут же уснул, напоследок пробормотав: «Сакура». Так Хьюга и пролежала всю ночь со своими грустными мыслями о брате и любимом, которым, кажется, было на неё абсолютно наплевать. Проснулась девушка в одиночестве. Вмятина на подушке Узумаки уже не была тёплой — наверное, он давно ушёл.

Слишком много внезапных поступков для человека, привыкшего все тщательно планировать, совершил Учиха Саске. Натолкнувшись на очередную стену в своих бесконечных поисках брата, он неожиданно для себя свернул в сторону Конохи. Наплевав на безопасность, пришел в старое поместье Учиха. Через несколько минут, повинуясь внезапному порыву, отправился к Сакуре, где встретил Узумаки, пообещав ему когда-нибудь вернуться в деревню. Когда вдруг появилось это желание вернуться? Оставшись в тиши лесной чащи недалеко от Конохи, Саске, наконец, получил возможность перевести дух и разложить по полочкам свои спутавшиеся мысли.
Покидая девушку в последний раз, он делал это без всяких сожалений. Откуда же тогда взялось желание её увидеть? Почему-то воспоминания о проведённом с Сакурой времени казались тёплыми, радостными, даже их ссоры, жуткая ругань, они словно делали самого Учиха человечнее, напоминая, что он не ангел мщения, а живая плоть и кровь. Тем временем в душе мужчины появлялось новое или хорошо забытое старое чувство — стыд. Внезапно ему стало совестно за то, как он поступил с Харуно, за оба раза! За хрустально чистые слезы, что она роняла из-за него. Почему он — это он, а не кто-нибудь другой? Возможно, в другой жизни брюнет смог бы быть любим, смог бы любить в ответ. Но свернуть с намеченного пути не было никакой возможности, ибо тогда он потерял бы то единственное, что имел и чем всегда гордился — свою честь, а шиноби без чести не имеет права на существование.
Саске все размышлял над тем, почему за маской информатора много лет скрывался Итачи. «Это была какая-то очередная извращённая игра? Попытка следить за ним и контролировать его дальнейшие действия? Управлять его жизнью?» — Саске сжал руку в кулак, вокруг которого затрещали искры. В голове всплыл самый главный вопрос, не дававший спать ночами и гнавший на тренировки даже в самый лютый мороз: «Достаточно ли я силен? Смогу ли я его победить?» Вспомнив, как Итачи ловко водил его за нос последние годы, почувствовал, что ответ скорей не в его пользу. «И зачем только тебе потребовалось убивать всех, Учиха Итачи? Для получения Мангекку шарингана достаточно было лучшего друга. Это бы я тебе простил. Да и многое другое, наверное. Но только не маму с папой, не годы моего одинокого сиротского существования, боли, отчаяния, слез и страха, непонимания и отчуждённости. Просто так взять и отнять у маленького мальчика всех, кого он любил, всех, включая самого дорогого, самого лучшего на свете брата.
А что, если всего этого Итачи было мало? Может… хотя, нет, это практически невозможно! С чего бы ему похищать Сакуру? И вообще ещё не факт, что Харуно похищена. Может, ушла на миссию, не предупредив друзей?» — решив, что располагает недостаточным количеством данных, Саске решил вернуться в Коноху. Ненадолго. И, возможно, пожить в доме родителей. Совсем немного.

Кто бы мог подумать, что Сакура Харуно так облегчит ему задачу. Влетела в свою квартирку, даже не зажгла свет, направилась прямиком в спальню, где за плотной портьерой была организована засада. Уловив краем глаза какое-то движение, девушка повернула голову в сторону окна, различив на его фоне тёмный высокий силуэт.
— Саске? — удивлённо воскликнула она, но, получив удар по голове, так и не услышала ответа на свой вопрос.
Влажный бетонный пол, голые стены и никаких окон — вот что увидела Сакура вокруг себя, очнувшись. Голова болела адски, казалось, что затылок вот-вот расколется. В горле чувствовалась горечь. Девушка приподнялась на локтях, ощущая, как комната начала вращаться, приложив все имеющиеся у неё силы, встала на ноги. Вызвав зеленоватую чакру в ладонь, куноичи нацелила её на стену комнатушки.
— Не советую, — раздался у неё за спиной такой знакомый голос. — Все стены с внешней стороны оклеены взрывными печатями, срабатывающими от малейшего импульса чакры.
— Ты — не Саске! — удивлённо воскликнула куноичи.
— Да ты просто Капитан Очевидность! — иронично заметил мужчина.
— И-итачи? — неуверенно начала она. — Учиха Итачи?
— Он самый собственной персоной, — нагло ухмыляясь, брюнет отвесил Сакуре поклон.
— Это у вас генетическое отклонение? — безразлично предположила Сакура. — Чтобы найти себе женщину, надо непременно огреть её по голове и притащить в какую-нибудь сырую отвратительную дыру?!
Итачи от души рассмеялся над её колкостью. Давно уже никто не говорил с ним в подобном тоне, и мужчина находил это крайне забавным и любопытным.
— Ну что ты уставился? Делай, что собирался или отвали от меня!
— А что, по-твоему, я собирался делать?
— Ну, то, что вы — Учихи, обычно делаете в таких ситуациях! Я уже поняла, что это у вас семейное. Не бойся, орать не буду, уже привыкшая, — спокойно заявила она.
Итачи искренне забавлялся. Кажется, теперь он понимал, что Саске в ней нашёл!
Учиха старший с любопытным выражением на лице, потянувшись к девушке, украл у неё поцелуй. Посмотрел на её реакцию. Полюбовался медленно расплывающейся по щекам краске румянца, а в следующий момент изо всей силы ударил по лицу.
Сакура прижала ладонь к горящей от удара щеке.
— За что? — тихим голосом спросила она.
— Просто так, — мучитель с черными глазами изучающе глядел на девушку.
— Ясно, как обычно, — ответила она, отворачиваясь к стене.
— Вот так просто? Никаких криков? И даже сдачи не дашь? — поинтересовался он холодным тоном ученого, ставящего эксперимент.
— Я не могу использовать здесь чакру, это слишком опасно! И ты тоже не можешь, но ты мужчина, ты выше и сильнее. Не вижу смысла в драке.
— А если я соврал про печати, и ты могла бы выбраться в любой момент, сломав любую из этих хлипких стен? — словно дьявол-искуситель спросил Итачи.
— Почему ты делаешь это? — все еще стоя к мужчине спиной, спросила Харуно.
— Что именно? — тихо приближаясь к ней, поинтересовался Учиха.
— Испытываешь меня, — ответила Сакура, резко оборачиваясь к нему лицом.
— Мне просто любопытно. Должен же я как-то развлекаться, — спокойно пожав плечами, ответил Учиха, наматывая на длинные пальцы прядь розовых волос.
— Тогда купи себе игрушек и отстань от меня, — девушка попыталась отстраниться, но сильная ладонь сжалась в кулак, захватив одну длинную прядь.
— Какая ты дерзкая. А может, просто глупая? — вкрадчиво спросил он.
— Почему я? Я не самая сильная куноичи деревни, я не знаю никаких важных секретов, я не... — внезапная догадка отразилась на ее лице. — Все дело в Саске, не так ли?
— Мой маленький братишка? — Учиха улыбнулся девушке совершенно безумной улыбкой.
— Отпусти волосы, мне больно, — резко проговорила Сакура.
— Мне тоже, черт пробери. Но разве кто-нибудь интересуется этим? — внезапно ответил он.
— Я не понимаю! — Сакура помотала головой.
Внезапно Итачи отпустил ее и отошел на приличное расстояние.
— Я лишь хочу узнать тебя, — сказал он, стоя к девушке спиной так, что она не могла видеть выражения его лица. — Если мне понравится то, что я узнаю, я отпущу тебя, если же нет... Еще одной бабочке придется оборвать крылья.