Я не твой слуга. Глава Четвёртая.

От неожиданности Карин дёрнулась и выронила палочки, которые держала в руках. Осознание действительности пришло не сразу. Да и как она могла реагировать на такой вот случай? Удивление, непонимание полностью захватили её, не давая ни единого шанса для побега. Она смотрела на лицо “брата” из детства своими красными глазами и молчала. А он ехидно улыбался, подставив под подбородок тыльную сторону ладони.
- Кто это? – спросили подруги девушки, внимательно осматривая парня. Голубые волосы, доходившие до подбородка; сиреневые кристальные глаза, напоминавшие сугилит. Создавалось ощущение, что если парень будет идти в темноте, то его очи будут сверкать, как драгоценный камень. На шее – серебряная, блистающая в лучах яркого солнца цепь крупного плетения. Белая рубашка, расстёгнутая на две верхние пуговицы, чуть оголяла грудь парня. Первая мысль, которая пришла в голову к юным особам – “хулиган”. Ну не придёт же порядочный человек в таком виде в школу? Но что ещё больше удивляло их, так это откуда знала девушка из обеспеченной семьи с хорошей репутацией этого “бандита”?
- Ты! – выкрикнула Карин, указывая пальцем на сидящего перед собой парня.
Суйгетсу удивлённо посмотрел на неё и весёлым голосом ответил:
- Я, - и, улыбнувшись, продолжил, - Ну, неприлично же показывать пальцем на людей.
- Ходзуки, ты что, издеваешься? – раздражённо продолжила девушка, поправляя очки, съехавшие на нос.
- Конечно, – Карин, не ожидавшая такого однозначного ответа, сделала шаг назад и оперлась о стенку. Не укладывалось сейчас ничего в голове. Почему он приехал назад? Как нашёл её школу? Как, вообще, нашёл её? Почему-то на последние два вопроса ответ “родители” не устраивал девушку с пламенным цветом волос. Словно Карин была какая-то жертва, Суйгетсу – серийный убийца, который хотел видеть смерть невинного подростка, а родители – единственные спасители, которые ни за что на свете не предали бы свою любимую и единственную дочь. “Это просто сон”, – не единожды она повторяла эту фразу в мыслях.
- Эй, эй, а откуда ты знаешь Карин? – подруги, совсем недавно обедающие с Карин, быстро переключились на незнакомого им парня. Интерес, который вспыхнул у них, нужно было срочно потушить, ведь он как голод: если не утолить вовремя, то можно погибнуть в неописуемых страданиях.
- Я её брат, - повернувшись к девушкам, легко и быстро ответил юноша. – Видите ли, мы не родные брат с сестрой, поэтому очень редко встречались, но теперь у меня появилась возможность приехать к своей любимой сестрёнке, которую я не видел уже десять лет, - снова повернувшись к Карин, парень продолжил, - ты же по мне скучала, неправда ли?
- Ходзуки, ты… - скрип двери и шаги вошедшего учителя прервали речь девушки. Едко улыбнувшись, Карин бросила быстрый взгляд на Суйгетсу и быстро побежала к учителю, отчитывающего её одноклассника за внешний вид. “Вот тут-то ты и попадёшься”, - злорадно думала Карин, уже готовая радоваться победе, которую она так легко одержит над тем, из-за кого год детства, по ёё словам, был потерян. Но, к сожалению, был момент, который школьница не учла: бдительность соперника. Парень, увидев, что девушка двинулась с места, как только в класс зашёл учитель, решил исправить своё, в тот момент, невыгодное положение. Ведь, и правда, внешний вид его нельзя было назвать школьной формой.
- Дурочка, - прошептал Суйгетсу, быстро застёгивая пуговицы на рубашке цвета перистых облаков. Сняв цепь и положив её в карман классических брюк, он взял чёрный галстук, лежавший у него на коленях, и завязал его. Повернувшись к подругам своей “сестры”, парень улыбнулся и тихо спросил, так, чтобы вопрос был слышен только им:
- Я всё правильно сделал? – и, увидев кивок, Суйгетсу, довольный собой, встал со стула и пошёл по направлению к Карин, которая уже разговаривала с учителем.
- Я вам правду говорю. Вон, смотрите на него. Он же… - но увидев Суйгетсу, девушка оборвала свою речь на полуслове. Он, как ни в чём не бывало, подошёл к ним и вежливо поздоровался. И самое главное - его одежда. Ещё минуту назад этого аккуратно одетого старшеклассника можно было спутать с хулиганом!
- Карин, ну что же ты такая придирчивая? То, что молодой человек снял пиджак, ещё ни о чём не говорит. Посмотри на своих одноклассников: вот некоторым из них и следует переодеться. А этот юноша выглядит подобающим образом, - и, ещё раз осмотрев парня, учитель утвердительно кивнул. – Ах, да! Карин, позвонили твои родители и попросили тебя отпустить раньше времени, так что ты можешь идти домой. Не забудь только, что на следующей неделе у вас будет тест, тебе нужно готовиться, - договорив, учитель отошёл от молодых людей.
- Как ты это объяснишь? – сжав кулаки, спросила красноволосая бестия.
- И как бы я зашёл в школу в том виде? Неужели нельзя было догадаться, что изначально я был одет, как сейчас? Ты, правда, думаешь, что снять галстук, расстегнуть две верхние пуговицы на рубашке и надеть цепь так трудно и занимает много времени? И ещё, если бы ты меня заметила сразу, то явно бы увидела галстук, который я нёс в руке, а потом, как только сел, положил его на колени, - подняв голову, Суйгетсу посмотрел на круглые часы, одиноко висевшие на противоположной стене, и продолжил: - Забирай свои учебники, и пойдём к тебе домой. Шотаро и Румико, наверное, уже заждались.
- Без тебя знаю, что мне делать, - резко развернувшись, прошипела девушка и пошла к своей парте, чтобы собрать все свои школьные учебники, а также попрощаться с друзьями, которые пристали к девушке с расспросами о незнакомце, словно мухи слетелись на мёд. Пробормотав что-то вроде: “Я потом вам всё расскажу”, Карин выбежала из класса и, не увидев Суйгетсу, удивилась:
- И куда делся этот актёр? - глубоко вздохнув и поправив красные очки, Хасэгава не спеша пошла к лестнице, ведущей на первый этаж, а затем к своему шкафчику. Закончив переобуваться, девушка услышала до боли знакомый голос, раздающийся за углом. Она пошла на звук, чтобы убедиться в своих догадках, и каково же было её удивление, когда она увидела стоящих у дерева и мило разговаривающих Суйгетсу и свою одноклассницу - Тен-Тен.
- Не лезь к девушкам! – как можно громче крикнула Карин, подходя к парочке. Она крепко схватила свою знакомую за руку и потянула на себя, якобы “освободить” из лап злодея.
- Ты что делаешь? – высвободив руку из стальной хватки, прокричала брюнетка. Бросив яростный взгляд на одноклассницу, она снова повернулась к Суйгетсу и, поклонившись, прошептала:
- Спасибо вам большое за автограф, - показав язык ошарашенной бестии, Тен-Тен побежала в школу. Карин молча стояла, переводя взгляд с Суйгетсу на убегающую одноклассницу и наоборот.
- А теперь попробуй-ка мне всё объяснить! Что это… - не успела договорить девушка, как парень забрал её сумку и, закинув к себе на плечо, проговорил:
- Черепаха быстрее тебя соберётся. Пошли уже, - повернувшись, он подмигнул ей и пошёл вперёд. А девушка так и стояла на месте, поражённая случившимся. Больше всего её интересовали два вопроса: первый – какой ещё автограф дал этот несносный парень, и второй - почему он так себя ведёт. Не проснулся же джентльмен в нём! “Что я делаю?” – пронеслось в голове, и Карин побежала вперёд, намеренная всё узнать у первоисточника. Солнце уже находилось в зените, распуская свои длинные лучи, словно ростки, на землю, даря ей при этом тепло и заботу. Кучевые ярко-белые облака, плавающие в голубом спокойном море, возвышающемся над головами людей, были похожи на мягкие, только что постиранные игрушки. Бледно-зелёные маленькие листочки - первая одежда высоких и могучих деревьев - колыхались на ветках от нежного, ещё немного холодного, ветра. Ступая по ещё не просохшим лужицам и отражаясь в них, школьники шагали, словно по чистому зеркалу.
Карин шла рядом с Суйгетсу, искоса поглядывая на него, и каждый раз, когда он поворачивал голову к ней, она переводила взгляд вперёд, словно боясь его взора. Прикусив губу и глубоко вздохнув, девушка протянула руку и схватилась за рукав пиджака впереди идущего “брата”. Он повернулся и изогнул бровь.
- У меня к тебе несколько вопросов, - вяло и как-то робко проговорила девушка, глядя в строгие глаза собеседника. Увидев кивок, девушка продолжила:
- Почему Тен-Тен просила у тебя автограф и тогда, десять лет назад, в аэропорту. К чему был тот детский поцелуй? – нервно сглотнув, Карин отвела взор в сторону. Ощущая на себя взгляд Суйгетсу, девушка чувствовала, что щёки окрасились красноватым оттенком. - Хм, интересуешься? Значит, влюбилась? - с ноткой издевательства в голосе произнёс парень, наклоняясь к лицу “сестрёнки”.
- Да как ты смеешь? - сделав быстрый шаг назад и поправив очки, выкрикнула Карин. – В тебя влюбиться? Ни за что! – развернувшись, она, ускорив шаг, пошла по направлению к своему дому, хлюпая по невысохшим зеркальным лужицам. Эмоции – из-за них забываешь о своих первоначальных целях; именно они – результат всех ссор; именно они заставляют забыть о том, какая цель у тебя была ещё минуту назад. Эмоции словно наркотик. Ведь именно сейчас девушка забыла о своём первоначальном вопросе, который её интересовал не меньше второго.
- Ну, и что за реакция? – тяжко вздохнув, спросил парень, смотря на яро идущую впереди девушку. – Это же просто шутка, - и, задорно рассмеявшись, Ходзуки двинулся за ней.
Наконец, дойдя до дома, Карин нажала на звонок и чуть повернула голову вбок, чтобы удостовериться в присутствии “братика”. Убедившись, что он стоит позади неё, Карин громко выдохнула и собиралась уже сказать пару слов в его сторону, как дверь открыла Румико:
- Карин, Суйгетсу, наконец, вы пришли! – женщина отошла немного назад, чтобы дать пройти ребятам в дом.
Школьники, разувшись в прихожей, последовали за хозяйкой дома в гостиную. Юноша, оглядывая комнату, был приятно удивлён, что за десять лет ничего так и не изменилось: всё тот же цветок, те же картины. Лёгкая улыбка озарила его лицо – такие детские приятные воспоминания.
Сев на диван, Румико и Шотаро, который только что подошёл и поприветствовал, как и свою дочь, так и своего, как он говорил, сына, начали расспрашивать Суйгетсу о том, как он долетел и скоро ли собирается возвращаться назад.
- Перелёт был, как ни странно, нормальным. Насчёт того, когда собираюсь вернуться… Наверное, я пока не смогу вам ответить на этот вопрос. Здесь появились у меня некоторые дела, которые хотелось бы скорее завершить, - договорив, юноша отпил воды из стакана, который принесла Кейко.
- Ну, Суйгетсу, как всегда, занят. Ты совсем не изменился, - рассмеявшись, сказала Румико. Ласковым взглядом смотрела она на парня, словно он был для неё родным сыном.
- Ну, что ты такое говоришь? Смотри, как он повзрослел! Таким мужественным стал. Наверное, девушки тебе проходу не дают.
- Шотаро, знаете, как-то мне не хочется говорить на эту тему, - иронично рассмеявшись, прошептал юноша, отводя взгляд в сторону. “Они, как я вижу, тоже не изменились”, – устало подумал он.
- Не смущай мальчика, Шотаро! – и, повернув голову к Суйгетсу, женщина продолжила. – Кстати, а где ты остановился?
- В гостинице. Она находится в центре города.
- Мальчик мой, зачем? У тебя же есть мы. Комната твоя так и осталась на втором этаже. Перевези свои вещи к нам. У нас и жить бесплатно будешь, - улыбнувшись, высказалась Румико.
- Спасибо, конечно, но…
- Мама, он же сказал, что живёт в гостинице. Ему и там хорошо, - перебив своего “брата”, рассерженно сказала Карин. Переведя взгляд на Суйгетсу, она улыбнулась лишь уголками губ, но заметив ухмылку на лице “противника”, удивилась. “Пожалуйста, помилуйте меня”, - умоляла девушка в мыслях.
- Знаете, я передумал. Всё-таки у вас останусь. Но зависеть от вас не буду, у меня есть свои деньги, так что за проживание я вам тоже заплачу, - сложив руки на груди и откашлявшись, чтобы скрыть свою улыбку, сказал юноша.
- Карин, что за ужасное поведение? – спросила Румико, бросив злой взгляд на дочь, которая огненными глазами сверлила пол. Девушка, не сказав ни слова, встала с дивана и, взяв школьную сумку, пошла к лестнице, чтобы подняться к себе в комнату. Злость съедала, нет, разрывала её на части изнутри, и от этого становилось невыносимо больно. Ну, почему она не может дальше спокойно жить, как те прошедшие десять лет? Почему снова объявился тот ужасный человек из её детства? Почему он издевается над ней? Неужели детская игра, которой уже давно пора закончиться, будет продолжаться? Почему парень просто не замечает её? “Злопамятный, наверное”, - вздыхая, отвечала сама себе девушка…

- Суйгетсу, ты, насколько я знаю, до сих пор играешь на скрипке, не так ли? – с огромным интересом спросил Шотаро.
- Да, вы правы. Было несколько побед на конкурсах. Впрочем, среди музыкантов я довольно узнаваем. Через месяц у меня выступление в вашем городе. Единственная проблема – нет того, кто бы мне смог аккомпанировать, - устало вдохнув, проговорил юноша.
- Ясно. Ты иди в свою комнату, я же вижу, ты устал, - Румико приятно улыбнулась и, встав, подошла к “сыну” и чуть потрепала его волосы. – Шотаро съездит в гостиницу и заберёт твои вещи.
- Спасибо, Румико, - устало договорив, Суйгетсу встал и медленным шагом пошёл в свою комнату. И всё-таки, даже если юноша и считал, что перелёт был вполне удачный, но усталость настигла его, коварно перечёркивая все планы, которые были задуманы на день. Дойдя до комнаты, Суйгетсу остановился у двери. Усмехнувшись своей нерешительности, он надавил на ручку и медленно начал открывать её. Каково же было удивление парня, когда он полностью открыл дверь и вошёл в комнату: обои всё того же любимого цвета – голубого, те же атрибуты мебели, что и десять лет назад, кроме кровати, которая была заменена на большего размера; и то же фортепьяно, стоящее в углу комнаты. Он подошёл к нему и, как и в первый раз, провёл по клавишам, наслаждаясь полученным звуком. Дрожь прошла по всему телу, оставляя за собой приятный осадок. Всегда ведь приятно понимать, что ты кому-то дорог, что тебя ценят и любят. Отношение, поведение и действия семьи Хасэгава по отношению к скрипачу были именно такими. И сейчас он никак не мог спрятать радость, которая так спонтанно нахлынула на него.
Юноша вернулся к двери, чтобы закрыть её и, подойдя к кровати, лёг на неё, уставившись в потолок.
- А может, это и хорошо, что я вернулся? – шёпотом слетело с его уст. Суйгетсу прикрыл глаза, вспоминая тот день, когда он снова вернулся к своему отцу…

- Лучше бы ты не возвращался, - угрюмо проговорил тридцатилетний мужчина, держа в руках сигарету. – И как тебе, понравилось у моего друга? – усмехнулся он и затем продолжил, - ужасно, наверное, находиться среди бедняков?
- Они не бедняки, отец. Почему ты так говоришь о своём лучшем друге? – раздражённо возражал пятилетний мальчик, стоявший перед мужчиной и держа его за рукав пиджака.
- Замолчи. Тебя это совсем не касается. Вон из моего кабинета, - ударив по руке мальчонку, глава семьи подошёл к своему креслу и, усевшись в него, бросил яростный взгляд на ребёнка, всё ещё стоявшего в комнате. – Что тебе ещё нужно? - скептически произнёс он, словно обращался не к своему сыну, а к слуге.
- Рад тебя видеть во здравии, отец, - поклонившись, мальчик вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Облокотившись о стену, он закинул голову вверх и прикрыл глаза, чтобы мысленно успокоиться и не показывать, как он считал, своей слабости. Не показывать чувств, на которые его выводил отец: отчаяние, грусть. Услышав шаги, Суйгетсу отошёл от стены и повернул голову, откуда, по его мнению, доносились звуки. Навстречу ему шли две девушки, одетые в одежду горничных. Остановившись рядом с молодым господином, девушки поклонились ему и начали расспрашивать, нужно ли что-нибудь Суйгетсу. Мальчик, посмотрев на них, фыркнул и, развернувшись, пошёл вперёд по коридору, прямиком в свою комнату.
Остановившись у высокой дубовой двустворчатой двери, малец сжал маленькие кулачки, словно он хотел открыть дверь не в свою комнату, а в ужасный мир, наполненный ещё большей болью и горестью, чем тот, в котором он находился в данный момент. Наконец, решившись, Суйгетсу открыл и дверь и, зайдя в комнату, осторожно прикрыл её за собой. Всё здесь отличалось от того, что было в квартире Хасэгава. Комната, словно была сделана не для ребёнка, не для сына семьи Ходзуки, а для чужого человека. Обои коричневого, самого нелюбимого, цвета; большая двуспальная кровать, заправленная тёмным одеялом; справа от двери стоял письменный стол, на котором одиноко стояла фотография. Свет, который исходил от люстры, не делал комнату светлее, а был лишь обязательной частью. Мрачная комната, которая хранила в себе множество неприятных воспоминаний, от которых хотелось убежать. Единственное, что приносило какую-либо радость в это замкнутое пространство, так это светлый, нежно-зелёный диван, стоящий в углу комнаты. Он, словно белое пятно, выделялся среди другой мебели, но именно этот простой предмет навевал мальчику приятные воспоминания в родном доме: о Хирому – любимой бабушке, которую он никогда не больше не сможет увидеть. Ведь именно она и была его лучом света в этой беспросветной тьме; только своим присутствием она делала жизнь любимого, внука во многие разы легче и веселее. Но, к сожалению, она, как и любой человек, не могла жить вечно, её время подошло к концу. Смерть горячо любимой бабушки – вот причина возвращения Суйгетсу. Но не для того, чтобы мальчик смог попрощаться с дорогим для себя человеком, он был привезён обратно; как глава дома Ходзуки сможет объяснить отсутствие своего сына на похоронах? Не может быть уважительной причины. Играть - единственное, что, по мнению мальца, умел делать его отец. Играть на публику, чтобы найти выгоду для себя. Снаружи выглядеть расстроенным, а в душе радоваться избавлению от помехи, которая мешалась на протяжении многих лет.
Суйгетсу подошёл к письменному столу и взял в руки фотографии, на которой была изображена улыбающаяся семья, состоящая из трёх человек. Женщина с длинными голубыми волосами держала в руках небольшой свёрток.
- Мама, - слетело с губ мальчика. Да, это была его мать, но помнил он её только по фотографиям, впрочем, как и улыбающегося отца. Мальчику не исполнилось и трёх лет, как она умерла. Старший Ходзуки никогда не разговаривал с сыном о матери, никогда не вспоминал о ней, но с того времени отношение к музыке было изменено. Отец Суйгетсу, как и его мать – были музыкантами, выдающимися музыкантами. Она – скрипачка, а он – пианист. Они всегда выступали вместе, всегда играли дома, даря всем в округе прекрасное исполнение. Но всё изменилось в один день.
Мальчик загорелся мечтой: стать скрипачом, таким же выдающимся, как и его мать, но отец запретил, поставил крест на мечте. И только благодаря Хирому, Суйгетсу смог постепенно двигаться к осуществлению своей мечты.
- Суйгетсу, мальчик мой, знаешь, что бы хотела твоя мама? Она бы желала осуществления всех твоих желаний. Поэтому, Сугейтсу, запомни, иди к своей мечте и не отступай от неё…

- Хирому, - открыв глаза, проговорил парень. Он сел на кровать и взъерошил волосы. – Надо отвлечься, - прошептал он.
Молодой человек только собрался встать, как дверь стремительно распахнулась, и в комнату зашла красноволосая бестия. Она угрюмо посмотрела на него и спросила:
- Зачем ты вернулся? – не услышав ответа, девушка подошла к недалеко стоящему стулу и села на него, ожидая, что разговор будет долгим. – Я долго буду ждать? – раздражённо переспросила она, положив одну ногу на другую. Однако Суйгетсу даже и не собирался начинать разговор, он облокотился о кровать и зевнул, тем самым ещё больше раздражая свою “собеседницу”. – Ты что, глухой? – девушка уже перешла на крик. Как же её раздражало поведение её “братика”. Эти мелкие издёвки, неудобства в проживании, испорченная жизнь – только это она видела в своём будущем. – Не хочешь, не разговаривай со мной! – констатировала Карин, вставая со стула. – Но запомни, если ты собираешься вести эту детскую игру дальше, знай, что победителем буду я!
- Выиграешь? – уголки губ медленно поднялись вверх, - если не ошибаюсь, за то время, когда я жил здесь, ты ни разу не была победителем. Думаешь, сейчас что-нибудь изменится? Ты, правда, считаешь, что стала умнее меня? – ехидно улыбаясь, парень наслаждался за изменениями, происходящими на лице девушки, в то время, когда он говорил.
- Да как ты смеешь? – Карин встала со стула и крепко сжала кулаки. Она развернулась и быстро пошла по направлению к двери. Подойдя, девушка остановилась и, развернувшись, хотела кинуть какую-нибудь колкость, как увидела Суйгетсу, расстёгивающего пуговицы на рубашке. Щёчки налились яркой краской, и девушка приглушённо и, немного заикаясь, спросила:
- Что ты делаешь?
Парень посмотрел на неё, удивляясь тому, что она ещё в комнате. Он, хмыкнув, издевательски сказал:
- Что так смотришь? Неужели, правда, влюбилась?
- Идиот! – крикнула девушка, бросив в юношу небольшую подушку, которая лежала на стуле у письменного стола. Карин выбежала из комнаты и громко хлопнула дверью. Услышав смех, раздающийся из-за только что покинутого помещения, Хасэгава, ещё больше раздражённая поведением нового сожителя, пошла к лестнице. Не прошло и дня, как “братик” уже осточертел ей.
Девушка спустилась в залу и, пройдя на кухню, налила в стакан воды. Отпив, она оперлась о стол и тяжко вздохнула.
- Карин, - послышался голос Румико. Женщина вошла на кухню и продолжила речь: - Мы с папой уходим на ужин к Тикагэ-сану, - не успела женщина закончить, как её перебила девушка.
- А зачем я с уроков ушла?
- Ну, вы же с Суйгетсу так долго не виделись! Конечно же, хотите пообщаться, - глаз девушки нервно задёргался, а рука так и намеревалась выпустить стакан, - вот мы и решили, что пропуск нескольких уроков ничего не сделает. Всё я пошла, Шотаро уже в дверях стоит, - Румико подошла к дочери и чмокнула её в лоб. – Хорошо провести вам время, - улыбнулась она и пошла обуваться.
Девушка стояла и не двигалась, уткнувшись взглядом в проход, затем она резко поставила стакан на стол и ударила по нему рукой.
- Что за отношение к Суйгетсу? Словно он – мой родной брат. Да с каких это пор надоедливые люди стали важнее учёбы? Просто невыносимо, - Карин провела рукой по волосам и закинула голову наверх, медленно закрывая глаза, чтобы успокоиться и прийти в себя.
- Хм, - знакомый и такой раздражающий голос заставил девушку резко опустить голову и открыть глаза. – Потолок настолько интересный? - подойдя к холодильнику и открыв его, скептически спросил парень.
- Поинтереснее тебя будет, - сжав губы и переведя взгляд в сторону, прошептала Хасэгава.
- Тогда удачи вам, - достав, наконец, из холодильника молоко, проговорил юноша.
- К чему это сказано? - удивлённо спросила девушка, наблюдая за действиями своего временного братика.
- Просто, - сказал он и вышел из комнаты. “Я убью его”, – мысленно уверяла себя Карин, ставя стакан в посудомоечную машину.
Услышав, что кто-то звонит в дверь, Хасэгава быстро пошла в коридор. Карин тяжко вздохнула и подумала о том, что лучше бы мама не отпускала Кейко так рано в этот день. И ей веселее бы было, и Суйгетсу бы не так надоедал ей. Открыв дверь, молодая госпожа нервно сглотнула: перед ней стояла высокая тоненькая девушка с длинными русыми волосами, заплетёнными в два низких хвостика. Рубиновые глаза так и светились счастьем:
- Карин! – радостно крикнула она, бросившись подруге на шею. – Я, как только увидела в окно, что твои родители ушли, сразу же к тебе пошла! Как же я давно тебя не видела! - она говорила так бодро и так радостно, словно они были лучшими подругами, которые не виделись на протяжении некоторого продолжительного времени. И только она не заметила, как Карин скорчилась от такого приветствия. На её лице можно было прочитать ”Лучше бы ещё столько же не видела”.
- Рури, какой сюрприз! Про.. – Карин оборвала речь на полуслове. Только она хотела сказать “проходи”, как вспомнила о Суйгетсу. Рури славилась тем, что знала обо всех и обо всём. Типичная девушка-подросток – сплетница ещё та. А Карин не очень-то хотелось, чтобы по округе ходили непонятные слухи.
- Мы так и будем стоять в проходе? - надув губки, как маленький обиженный ребёнок, спросила Рури.
- Нет, прости. Проходи, конечно, - закрывая дверь за ещё “подругой”, беспокойно произнесла Карин. “Видимо, проблемы так и тянутся ко мне”, - подумала она. “Пожалуйста, пусть Суйгетсу не выйдет из своей комнаты. Умоляю!”
- Какой красивый! – расширив глаза и бросив что-то вроде: “Только не это”, Карин побежала в залу. Зайдя в комнату, девушка прикусила нижнюю губу: на диване сидел Суйгетсу, и рядом с ним уже устроилась Рури. Увидев Карин, она сразу же начала её расспрашивать:
- Кто он? Почему он у тебя дома? И почему вы одни? Неужели вы встречаетесь? – не переставая, продолжала девушка, смотря то на парня, то на свою подругу.
- Ты всё неправильно поняла. Он… - Карин замялась, пытаясь быстро придумать нелепое оправдание, - он – мой слуга. Телохранитель, если быть точнее, - криво улыбнувшись и переведя взгляд на Суйгетсу, приглушённо ответила Хасэгава. Увидев расширенные от удивления глаза “братика”, Карин опустила взгляд, уже готовясь к атаке, со стороны Суйгетсу.
- Приятно познакомиться, леди, - парень взял тонкую руку Рури и поцеловал тыльную сторону ладони. Девушка отвела взгляд в сторону и невольно покрылась румянцем.
- Ну, что вы. Я.. – не успела договорить подруга, как подошла Карин и, забрав руку у “телохранителя”, повела свою подругу на кухню.
- Рури, я уверена, что ты голодна, поэтому, давай перекусим, - ласково улыбнувшись, сказала Карин, наконец, отпустив руку девушки. Она подошла к плите и хотела поставить на разогрев удон.
- Госпожа, что вы. Я сам всё сделаю. К вам же подруга пришла, - девушка резко повернулась и удивлённо посмотрела на Суйгетсу. Она попыталась найти в его взгляде огонёк, который бы указывал на придуманный план, но всё было бесполезно. Единственное, что было причиной для беспокойства – это предчувствие, нехорошее предчувствие.
Хасэгава отошла от плиты и, подойдя к обеденному столу, села на стул, напротив подруги Рури, которая сразу же начала восхищаться ‘телохранителем”, затем же перевела тему, начиная рассказывать о том, как сходила на очередную вечеринку. Карин отрешённо слушала её, исподлобья поглядывая на Суйгетсу, который колдовал над их обедом. “ Может, он отравить меня хочет? Или что-нибудь подсыплет в еду?” - множество догадок лезло в голову, но ни в чём точно уверена она быть не могла. Девушка тяжело вздохнула, но, заметив удивлённый взгляд Рури, объяснила своё действие тем, что устала ждать обед. – Госпожа, всё готово, - сказал Суйгетсу неся на небольшом подносе две тарелки с удоном. Он аккуратно поставил его на стол и, взяв одну тарелку, отнёс её Рури; другую же, подняв, он взял в руки и подошёл ближе к “сестре”. Хотела она уже сказать “спасибо”, как Суйгетсу, инсценировав то, что он споткнулся, перевернул содержимое тарелки на девушку.
- Простите меня, - он низко поклонился и замер в таком положении. - Мне кажется, я уже говорил тебе, что не твой слуга. Неужели так долго до тебя доходят мои слова? Жаль, будешь всё время тогда расплачиваться. Ты, кстати, ещё за эту пьесу с телохранителем должна, - усмехнувшись, прошептал юноша с голубыми. Ходзуки выпрямился и вальяжно вышел из комнаты.
- Рури, прости, я сейчас переоденусь…

Хороводы звёзд чудными узорами сплетались на небосклоне, и одна за другой гасли по мере того, как высокий ярко-жёлтый шар поднимался на востоке, при этом озаряя только что пробудившийся мир. Лёгкий, ещё не ушедший туман, стелился по земле, убегая от лучей. Двое молодых людей медленно по аллее, вдыхая чистый, свежий утренний воздух. – Ты зачем со мной идёшь? – устало спросила девушка с пламенными волосами.
- С директором нужно кое-что обсудить, - зевая, отвечал Суйгетсу.
Они не спеша шли в школу, наслаждаясь новым днём, медленно проходя мимо одиноко стоящей машины и не замечая за собой внимательных взгляда…
- Теперь я знаю, как можно отомстить тебе, Шотаро…