Хроники шиноби.Часть8.

- Тебе лучше?
- Да, спасибо, - девушка сидела на стуле в лаборатории и потихоньку попивала из кружки невкусный, но полезный травяной настой, - у меня всё ещё раскалывается голова...
- Это пройдёт минут через пятнадцать, - парень улыбнулся и чуть склонил голову набок, рассматривая собеседницу, - поразительно и как они так быстро отрасли? Ты ничего не делала?
- Нет, я же говорила.
- Тебе очень идёт. Ещё бы ты нормально питалась..., хотя даже худоба тебе к лицу.
- Так и сыплешь комплементами. Я не успела собрать все травы, которые ты просил. Едва ли половину... они у меня в сумке - сходи в покои отца.
- Хм... Орочимару-сама обмолвился, что вы с Саске-саном провели вместе весь день - в его покоях.
- Ну, да. И что?
- Нет, нет. Ничего. Но ты... выглядишь очень усталой.
- Не знаю почему... я и сама себя паршиво чувствую. Кабуто, приготовь мне, пожалуйста, ещё отвар - пару литров - на будущее. Я позже схожу в деревню - куплю нужное в лавке и буду делать уже сама. Вы, кстати, тоже переехали?
- Ещё нет. Мы с господином Орочимару уходим завтра утром.
- Надолго?
- Кто знает, - загадочно улыбнулся пепельноволосый шиноби.
- Кабуто...
- Что?
- Ты во мне дыру просверлишь взглядом.
- Прости, - снова улыбнулся парень и вышел из лаборатории с лёгким поклоном.
"Мужчины..." - пронеслось в голове девушки, как только дверь сомкнулась за его спиной.

- Пап, к тебе можно?
Девушка приоткрыла дверь спальни, в которой они с Саске провели несколько часов, и заглянула внутрь.
- Конечно, Хаку.
Змеиный саннин улыбнулся своей фирменной улыбкой, раскинувшись на огромной кровати.
- Хочешь о чем-то поговорить?
- Да, нет... просто соскучилась. Кабуто сказал - вы уходите завтра, а когда придете? - Хаку медленно и лениво скинула сандали на пол и проползла по одеялу к саннину, опускаясь рядом с ним.
- Не знаю. Тренировки Саске ещё не закончились... ты ничего не хочешь мне рассказать?
Она лишь посмотрела ему в глаза и устало вздохнула.
- Да нечего рассказывать - ты и так всё видел... Скажи, зачем ты это подстроил?
- Разве тебе плохо?
- Зачем?
- Я объясню тебе позже, Хаку.
- Почему не сейчас?
- Потому что, - отрезал мужчина и погладил девушку по волосам, - А ты просто расцвела, моя дорогая...
- Я не знаю, почему это произошло и каким образом...
- Полагаю, твоя особая чакра при контакте с Саске выплеснулась в слишком большом количестве, и послужила толчком к резкому выбросу гормонов.
- У меня болит голова и...грудь.
- Головная боль пройдёт, а грудь... видимо и она попала под воздействие твоего Дара, - саннин не переставал удивляться всякий раз, когда Хаку разговаривала с ним на совершенно откровенные, с точки зрения девушек-подростков, темы.
А она лишь устало потянулась к нему, устраивая голову у него на плече, и сжимая его крепкую мужскую ладонь в своей.
- Саске бы это не понравилось, если бы он увидел, - усмехнулся саннин.
Девушка на мгновение прикрыла глаза.
- Лёгок на помине, - прошептала она, и дверь спальни распахнулась.
Ни саннин, ни девушка даже не повернули головы в сторону брюнета, глаза которого полыхали диким ярко-красным цветом.
- Хаку, иди сюда, - холодно произнёс шиноби.
- Можешь лечь рядом, если так невтерпеж, - лениво парировала девушка, обнимая саннина ещё и руками и явно не намереваясь подниматься с тёплого, во всех смыслах, местечка.
Дар, лёгкой дымкой витавший над ней и мужчиной, разделился на два потока - один остался при них, второй плавно потёк по направлению к брюнету.
- Орочимару...
Учитель и ученик скрестились взглядами.
- Хаку, Саске покажет тебе твою комнату, - произнёс змей через несколько секунд.
Девушка подняла голову и недовольно посмотрела на возмутителя спокойствия. Он ответил ей таким же взглядом.
- Я заберу тебя чуть позже, - шепнул ей на ухо отец и провёл рукой по её волосам.
- Хорошо, - она улыбнулась ему и, наклонившись, поцеловала в уголок губ.
Злость и ненависть во взгляде молодого шиноби можно было черпать вёдрами, как из безбрежного океана.
Как только девушка добралась до края кровати и натянула обувь, он тут же вышел за дверь.
- Ты играешь с огнём, дорогая, - улыбнулся саннин.
- Хочется покапризничать, - в тон ему улыбнулась девушка и вышла вслед за Саске из покоев, - прекрати психовать, Саске. Я не твоя собственность, - холодно произнесла она, как только закрыла за собой дверь.
Черноволосый шиноби вмиг очутился возле неё и грубо, коротко поцеловал.
- Посмотрим, - прошипел он, отстраняясь и хватая её за руку.
Одно лишь прикосновение к ней неумолимо рассеяло весь его негативный настрой. Брюнету хотелось вновь поцеловать девушку - нежно и обстоятельно. И он займётся этим немедля - как только они достигнут своей комнаты.
"Как дурак ревную не свою девушку к человеку, которого она считает отцом... я схожу с ума"
Хаку невозмутимо следовала за ним, ответно сжимая его ладонь своей, успокаивая его тем самым ещё больше. Он повернул голову и мягко на неё посмотрел.
- Он мой отец, - спокойно произнесла она, останавливаясь и прижимаясь щекой к его плечу.
Шиноби не ответил ей, и, выждав ещё несколько мгновений, во время которых наслаждался её близостью, возобновил путь.
Ему показались вечностью те пять минут, что они добирались до свободных комнат, а после он, пинком закрывая дверь, тут же притянул к себе долгожданное тепло.
В комнате стояла небольшая, довольно узкая кровать, книжный шкаф, рабочий стол и мягкое кресло. Судя по покоящимся на полках книгам - эта комната предназначалась как раз для Хаку.
Саске опустился в кресло, потянув её за собой и усадил себе на колени, лицом к лицу. Его руки тотчас переплелись за её спиной, а она - обхватила его за шею, прижимаясь всем телом так, что парень уткнулся лицом в вырез её футболки на уровне груди.
Так они просидели неизвестное количество времени, наслаждаясь друг другом и плотной пеленой чёрного тумана, с неистовой силой окутывавшего их обоих.
"Ну, наконец-то..." - это была последняя сознательная мысль, промелькнувшая в голове молодого носителя шарингана, прежде чем он вновь окунулся в пучину умиротворяющего наслаждения.

Змеиный саннин так и не забрал её, как обещал. Он и его подчинённый покинули новую базу ранним утром.
А молодые шиноби довольно уютно расположились на тесной кровати.
Как и ожидалось, первой проснулась Хаку.
Сонно посмотрела на свою "подушку", закатила глаза и осторожно, чтобы не разбудить крепко спящего парня, вылезла из его объятий, неловко сползая с кровати на пол.
"Ксо... это полный пи*дец! Папа, забери меня домой... почему ты не пришел за мной вчера!? Зараза!"
Чувствовала она себя не в пример лучше, чем вчера, а потому и злиться не было настроения. Этому способствовал и черноволосый красавец, безмятежно раскинувшийся на кровати.
Как непривычно для девушки было смотреть на себя в зеркало и видеть словно другого человека. Ей безусловно шли длинные волосы, так нежно обрамляющие её узкое, бледное лицо.
"Пожалуй, не буду обрезать..."
Грудь уже не болела, но и никаких особых изменений Хакуфу не заметила.
Она умылась и переоделась, сменив уже мятую и поношенную длинную чёрную футболку на майку, которую принёс для неё Кабуто. Та плотно облепила её худощавое тельце.
"Сойдёт. Пора на тренировку... хм, интересно, папа оставил мне кого-нибудь поиграть?"
Почти полтора часа Хаку блуждала в потёмках с факелом по нижним этажам подземных катакомб, но ни в одной камере или комнате она не нашла ни души, что здорово её огорчило.
Здраво рассудив, что, раз нет подопытных жертв, то можно заняться стандартной тренировкой шиноби - отработкой тайдзютсу и техник.
На поиски выхода из логова потребовалось гораздо меньше времени - достаточно было ориентироваться по лёгкому сквозняку, блуждающему по коридорам. На площадке, явно отведенной для тренировок, за входом в подземелье, уже находился Саске.
Он тренировался в одних штанах и обуви, белая рубашка висела на ольховом кустике, где и остановилась Хаку, залюбовавшись зрелищем.
Саске двигался плавно, быстро и грациозно.
"Пантера"
Кунай просвистел у самого её уха. Ещё бы чуть-чуть - и девушка лишилась бы пряди волос. Но шестое чувство и вовремя замеченное холодное оружие, помогло ей неуловимым движением отклонить голову вбок.
- Где ты была?
- Обследовала нижние этажи. Начнём?
Парень кивнул и встал в боевую позицию.
Стоило молодым шиноби нанести всего лишь по одному удару по воздуху - в рукопашном бою, и они перестали видеть что-либо, кроме густой чёрной пелены вокруг себя.
Саске активировал шаринган, схватил озирающуюся по сторонам девушку за руку и притянул к себе для поцелуя.
- Мы так не потренируемся, - несколько недовольно выдохнула Хаку через пару минут.
- Согласен. Не уходи далеко, я не хочу опять прочесывать лес в поисках тебя и тех неприятностей, что ты успеешь найти.
Ещё один крепкий и долгий поцелуй... как же трудно ему потом было её отпустить!
Хвала Ками, девушка контролировала себя гораздо лучше и сумела вывернуться из плена его рук и губ, растворившись в воздухе клубком белого дыма вперемешку с чёрной водянистой пеленой.
Учихе потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и вновь сосредоточиться на тренировке.
Теперь им придется заниматься по отдельности, иначе все тренировки будут сводится к тому, что оба будут валяться в траве, в тени какого-нибудь дерева и нежиться в тепле, окутанными чёрной чакрой девушки. Перспективка соблазнительная, но мрачная, как ни погляди.
Оба шиноби единогласно, не сговариваясь, решили, что видеться они будут только вечером, перед сном. Для обоих это было неприятным, но необходимым условием.
"Неужели в моей жизни, наконец, появилась белая полоса?"
Не забывайся, девочка...

Семь дней.
Сто семьдесят два часа счастья.
Десять тысяч триста двадцать минут наедине друг с другом.
Первый день раздельных тренировок и оба шиноби послали к чёртовой матери и Орочимару, и занятия, и весь мир в придачу. Не расставаясь ни на минуту молодые только и делали, что отдыхали. Тихая, спокойная жизнь, каждое мгновение которой было заполнено безмятежностью, теплом и умиротворением.
Черноволосый шиноби и думать забыл о своей цели своей жизни, о своём старшем брате, о своём доме в Конохагакуре. Его дом был рядом с ней. С той, о которой он практически ничего не знал, но о которой думал каждую свободную секунду. Как можно не думать о человеке, который постоянно находится рядом, окутывая своим теплом, одаривая своей бесконечной нежностью. Для носителя шарингана стало невозможно не видеть бесконечной мглы её глаз хотя бы пять минут.
Они вместе засыпали, просыпались, завтракали, обедали, ужинали, гуляли, принимали душ. Находились всегда вместе, всегда рядом. Не раз Саске спрашивал себя - а вдруг всё это лишь иллюзия? Сон? В таком случае, он не хотел просыпаться. Он был готов жить в этой иллюзии до конца своих дней. Даже не думая о том, что может думать сама Хаку по этому поводу.
А она...
Девушке оставалось лишь радоваться тому, что её любимый не умеет читать мысли. Потому что она знала - так продолжаться больше не может. Так нельзя. Она полностью изменила ход его жизни. Но...неделя, всего неделя. Эти семь дней - она будет с ним. Она подарит ему всё - всё, что у неё есть. Но самое главное - это воспоминание о ней. Он будет помнить и хранить воспоминания о ней и её тепле до последней минуты своей жизни. Сейчас они вместе и пусть ему будет хорошо. Пусть он всегда так же по-детски улыбается, пусть его рука всегда будет в её руке.
Семь дней.
Пролетели как один прекрасный сон.
Всё хорошее имеет дурную привычку когда-нибудь заканчиваться.
Она была счастлива. Так счастлива, как никогда в жизни.
А теперь...теперь - пора платить по счетам...
Посланник отца прибыл ровно на седьмой день, под самый вечер, за её жизнью - за Саске.
- Я скоро вернусь.
- Да.
- Никуда не уходи.
- Хорошо.
- Я закончу тренировки и вернусь за тобой - и мы уйдем отсюда, поняла?
- Поняла, - только и сумела выдавить девушка, прежде чем развернуться и уйти к себе.
- Нам пора, Саске-сама, - прошипел посланник.
Водоворот эмоций взорвался в голове наследника шарингана.
"Пора..., но..."
- Один час.
- Что?
Юноша обернулся к четырёхметровой зелёной змее.
- Жди меня у выхода через час.
- Но, Саске-сама, Орочимару-сама велел...
Но он её уже не слушал. Его удаляющиеся шаги гулко раздавались по коридору подземных катакомб.
"Только один час" - он толкнул рукой дверь комнаты.
- Саске? Разве вы не...
Она не успела договорить.
Взрыв Дара головокружительно волной прошёлся по их сплетающимся телам. Его губы нашли её.
- У меня есть один час... - хрипло выдохнул он, целуя её шею.
Его пальцы ловко поддели край её чёрной майки и потянули вверх.
- Саске подожди, остановись, - тихий шёпот потонул в беспросветной мгле.
"Я не буду сопротивляться. Не хочу. Это последнее, что у меня есть, последнее, что ещё осталось. И это твоё. Люблю тебя, люблю..." - губы девушки озарила мягкая и мимолётная улыбка, а потом её пальцы потерялись в его эбеновых волосах.
А ещё через несколько мгновений - потерялись и они. Потерялись, растворившись друг в друге.
Хаку раскрыла глаза лишь раз - удивлённая неожиданной, неведомой ранее болью. И на эти несколько секунд Мир утратил свои привычные очертания и краски.
Они были друг в друге абсолютно и полностью. Телами, душами, разумом. За эти несколько секунд она увидела всю его жизнь, почувствовала всю его боль, но самое главное - она увидела свой Дар, неустанно вплетающийся в душу её любимого ангела. Языки чёрного пламени с непередаваемой нежностью латали рваный плащ его души, зашивая прорехи, забивая собой ещё не зажившие шрамы. Её Дар будет жить в нём. Она будет жить в нём.
Одна слеза, ещё одна...ещё...последняя быть может.
Это был первый раз в её жизни, когда она плакала от счастья.
А затем она зажмурилась вновь.
Она дарила ему тепло, получая взамен счастье, и расплачивалась...
Расплачивалась своим разумом.
"Рано или поздно это произойдёт... но больше никто, никто, слышишь? Не причинит тебе боль. Ты никогда не будешь одинок, потому что..."
- ... я люблю тебя.

- Вы в порядке, Саске-сама?
- Хай.
Носитель шарингана крепко зажмурился и тряхнул головой, но слова девушки всё ещё не покидали его мыслей.
"Любит...значит, простит"
Пронизывающий холод вернулся в его глаза, но там...в их непроглядной глубине всё ещё было... всё ещё осталось её отражение. Отражение той, что подарила ему...
"...жизнь"
Настоящую жизнь. Жизнь без боли, без ненависти, без сожалений. Совершенный, идеальный.
Он вернётся к ней. Он закончит начатое и вернётся, чтобы построить с ней подаренную ею жизнь. Она будет его ждать. Конечно, будет, ведь она любит его. Значит, она хочет чтобы он был счастлив. И он хочет. А значит - всё будет хорошо, как бы плохо ни было сейчас.

"Прости меня..."
Черноволосая девушка сидела на холодном полу ванной комнаты и плакала навзрыд.
Сумка для дальнего пути была уже готова и ждала её у порога комнаты.
Сто семьдесят два часа счастья... взамен на бесконечную боль и муки.
Ты сама виновата, девочка. Ведь ты знаешь, что осталось совсем немного времени.
Этот Мир не примет тебя. Никогда.
- Кто-нибудь, пожалуйста, помогите.... помогите мне...
Не проси - тебя никто не услышит. Не плачь - твоих слёз никто не увидит. Не надейся - ты больше никогда не почувствуешь его тепла. Не сдавайся - у тебя есть ещё одна задача. Последняя задача. Последний штрих - к окончанию страданий твоего ангела.
А потом...ты будешь отдыхать...ведь ты так мало и плохо спишь, правда?
Скоро всё закончиться.
Хаку улыбнулась и вытерла слёзы.

Перекрестье дорог на четыре,
А дальше - решай...
... всё равно, все они, как одна
приведут нас к концу,
Но к какому - решит
Беспристрастная наша
Душа..
И тогда, сняв улыбку,
Ты дашь передышку лицу.

- Ты готов, Саске? - саннин больше не улыбался.
Здесь и сейчас свершиться его мечта.
- Да, я готов.
- Тогда начнём.
На что ты рассчитывал, великий змеиный саннин? На что надеялся?
Молодой шиноби спустил свою рубашку, обнажая красивое мужественное тело. Его ладонь незаметно легла на рукоятку прикреплённого к поясу короткого меча - кусанаги.
"Я готов..."
Перекрестье дорог... перекрестье судеб... перекрестье мечей.
Разве ты забыл, змеиный саннин, что по всем правилам - ученик всегда кода-нибудь превзойдёт своего учителя.
Звон твёрдой, холодной стали.
И тело пепельноволосого шиноби, медленно оседающее на холодный каменный пол.
Расползающаяся лужа вязкой, липкой, пахнущей железом жидкости...

Девушка резко остановилась, прижимая руку к груди. Её дар полыхал гигантским пламенем, выжигая её изнутри.
- Что... это...
Вспышка чёрного огня... ещё одна, ещё...
Она падает с ветки дерева, на котором остановилась, ударяясь спиной о твёрдую поверхность земли.
Воздух выбило из лёгких так же быстро и резко, как невыносимая и жгучая боль пронзила её сердце и голову.
"Нет... не может быть..."

...
- Береги мою дочь...
Это были последние слова одного из величайших саннинов всех времён.

- ААААААААААААААААААААААААААААААА!
Не кричи, девочка, тебя никто не услышит.
Хрупкое тело продолжало извиваться по земле. Кровь катилась по её лицу, забрызгивая сухую листву на земле. Красная жидкость била из носа, изо рта, из ушей.
Боль всегда была твоим постоянным спутником... и всегда им останется.
Девушка кричала, кричала, захлёбываясь собственной кровью и чёрными слезами, градом катившимися из чёрных зеркал её измученной души, от которой оторвался очередной клок водянистой мглы. Оторвался и растворился в воздухе.

"Не плачь... не плачь... моя маленькая, любимая девочка..." - зелёные глаза остекленели, но лёгкая улыбка успела коснуться губ мужчины, застывая на них навсегда.

Белая, тонкая рука расслабилась и безвольно упала вдоль тела на землю.
Долгожданный обморок.
Несколько минут непрекращающейся мучительной боли.
Физическая боль - ничто, по сравнению с болью сердечной.
Чёрные, размытые дорожки на бледных щеках.
Нет, ещё не умерла.
Отдыхай, девочка. Скоро ты очнешься и вновь двинешься в путь. Свой последний путь. У твоего любимого ещё есть незаконченное дело. И он непременно вернётся за тобой в подземелье.
Не застанет, не найдёт.
Она сама придёт к нему. К ним обоим. Он увидит её гораздо раньше, чем предполагал.

"Последняя цель. Цель моей жизни. И я заберу Хаку, и вернусь в Конохагакуре"
Черноволосый шиноби в компании троих напарников удалялся прочь с места своего поединка с учителем.
"Она простит. Конечно, простит. Ведь она сказала, что любит меня. Ты будешь со мной, Хаку, будешь моей. Через что бы мне не пришлось переступить. Всё будет прекрасно. Да"
Молодой мужчина был полон не только сил. У него появилась мечта. Она была такой же чистой и светлой, такой же тёплой, как женщина, которая будет с ним, несмотря ни на что. Мечта давала ему силу. Его друг был прав. Теперь и Саске есть ради чего жить. Он вернётся вместе с ней в свою родную деревню, к своим друзьям, которые так страстно и искренне хотели вернуть его. Он придёт. Сам. И они все будет вместе, всё будет как всегда. Впереди светлое, не обременённое болью и ненавистью будущее - в одной деревне, среди друзей и близких, с ЕГО женщиной.
"Хех, я даже немного соскучился по тебе, усуротаканочи" - Саске незаметно улыбнулся.
У него было прекрасное настроение.

Хаку очнулась через пару часов.
Долго и неподвижно лежала на холодной, сырой земле, глядя в звездное ночное небо.
- Я люблю тебя...папа... - тихий хриплый шёпот.
И она начала подниматься.
На улице летняя погода и тёплый южный ветер пытался приласкать её. Но девушка дрожала, как осиновый лист. Она не чувствовала его тепла. Только беспросветную темноту и могильный холод.
Она не винила любимого за то, что он сделал. Она понимала, что выжить мог только один. Знала, куда и для чего он уходил. Знала и молчала. Потому что у неё не было выбора.
Говорят - "Выбор есть всегда!".
Но её лишили права выбирать. Она доверила это право ему.
Тихий стон, сорвавшийся с её тонких окровавленных губ - и она встала на четвереньки.
Кровь неприятно стягивала лицо.
Дар размеренно колыхался в её груди, обдавая её леденящим холодом.
Очередная потеря.
Она теряет всех. Всех, кого любила своей душой.
Но его она не отдаст. Не потеряет. И не позволит ему разрушить свою жизнь последним убийством.

- Нашла...
- Далеко?
Красноволосая девушка сосредоточилась, стараясь как можно точнее определить расстояние до цели.
Саске молча выжидал. Двое суток поисков. Две ночи без сна, но он всё же нашел его.
"Сегодня всё решиться, нии-сан. Ты заплатишь за то, что сделал с нашей...нет, с моей семьёй. А потом...я заберу тебя, Хаку"
Два изнурительных дня никак не отразились на состоянии молодого шиноби - он был собран, как никогда.
- Шесть...нет, семь верст на северо-восток. Саске-кун, пожалуйста, позволь нам пойти с тобой.
- Нет, Карин. Это только моё дело - уходите. Вы мне больше не нужны.
Глаза девушки увлажнились. Она не хотела отпускать его на эту битву. Не хотела, но знала, что не сможет его остановить.
"Черт, Хакуфу, лучше бы ты была здесь..." - невольно подумала она.
Да, она ненавидела и презирала её за то, что Саске позволяет ей быть рядом с собой. Но в этой ситуации - повлиять на него могла только Хаку. И за то, чтобы она сейчас пришла и остановила его, Карин была готова простить её за это.
- Уходите, - холодно повторил наследник шарингана, поправляя свои кусанаги на поясе, а затем сложил печати и растворился клубами дыма.
- Саске-кун...
- Хватит, Карин, - голос Суйгетсу был глух, и в нём не было ни намёка на издевку, - он знает, что делает. Саске справится.
- Да, наверно...
Она опустила голову, несколько секунд бездумно глядя себе под ноги.
- Икузо...

- Постой, Кисаме.
- М? В чём дело?
- Дальше ты пойдешь один.
- Нандэ, Итачи-сан?
- У меня есть...незаконченное дело. Иди.
- Это ваш отоуто, верно? Бросьте, Итачи-сан, вы даже не знаете, где он находится. Этот Саске не мог вычислить нас здесь.
- Он движется сюда. Уходи, Кисаме, - равнодушный и спокойный голос черноволосого нукенина, казалось, не терпел возражений.
Акулоподобный мужчина недовольно сплюнул на землю и повернулся к напарнику спиной.
- Удачи, Итачи-сан.
Ответа он уже не услышал - владелец шарингана беззвучно исчез.
- Ну, что ж...надеюсь, вы знаете, что делаете, - хмыкнул мечник и продолжил свой путь на базу организации Акацки.
Как бы не неприятно было это признавать, но этот молодой шиноби деревни Скрытого Листа стал кем-то больше для него, чем просто напарник. Немногословный и хладнокровный в любой ситуации - Итачи внушал ему уважение. Что и говорить - сильнейшему мечнику тумана будет не хватать его. Он не знал, какие семейный разборки происходили между двумя братьями, но чувствовал - его напарник, скорее всего, не вернётся с этой битвы. И сожалел.

- Хисащибури дес, Саске.
- Аа, Итачи.
- Думаешь, готов?
- Уверен. Сегодня только один из нас уйдет отсюда на своих двоих. И знаешь брат..., - оружие со свистом вылетело из ножен, - ... это будешь не ты.
Две пары ярко-алых глаз скрестились между собой.
"Время пришло"
Да, время... это неумолимое время. Сегодня, Саске, наконец, исполнит свою цель. Расставит все точки над i.
- Готовься к смерти, нии-сан.
"Я уже давно был к ней готов, мой глупый младший братик..."