Когда сгорают лепестки... Глава 29

XXIX

Начались беспокойные недели. Школа превратилась в растревоженный муравейник. На лица молодых людей, суетливо сновавших по коридорам, словно легла печать вековой тревоги и взбудораженности, свойственной школьникам всех времен и стран. Как звук ужасных труб, разрушивших некогда древние стены Иерихона (о чем особенно памятливые и старательные ученики знали из уроков религиоведения), звучало тут и там страшное слово.

Экзамены.

В библиотеках толпились сонмы школьников и школьниц, воспылавших пламенной страстью к стоящему тут же копировальному аппарату, добросовестно выплевывающему раз за разом новые пласты горячей на ощупь бумаги. Особо сообразительные и трудолюбивые ученики писали шпаргалки от руки, в надежде, что так материал отложиться лучше и в голове. На время была приостановлена деятельность всех кружков.
Сакура тоже решила отменить все свои занятия — и уроки вокала, и посещения спортивного зала, и даже репетиции. Последнее решение было принято почти единогласно всей группой. Еще воскресным вечером Сакура созвонилась с Саем и Наруто, предложив отложить репетиции до конца экзаменов, на что они сразу же согласились. Наруто при этом бурно выражал чувство облегчения — видимо, еще не все шпаргалки были написаны Хинатой.
Сама Харуно к шпаргалкам не прибегала. Не то, чтобы ей это претило — просто не было необходимости. Школьная программа давалась ей легко, играючи. Да и к экзаменам, проходящим в конце каждого триместра, она давно уже привыкла, поэтому особенно и не волновалась по поводу их результатов. Они всегда были успешными. Однако кроме экзаменов ей предстояло кое-что более сложное.
Сакура долго думала над этим, и первым делом, зайдя в школу утром понедельника, остановилась возле ящика Саске. Девушка прикусила губу, чувствуя, как она дрожит, чувствуя, как бьется сердце, глухо ударяясь о грудную клетку, будто пытаясь выскочить. Миллион мыслей пронеслось в ее голове, пока рука, в которой находился маленький белый лист, поднималась, приближаясь к узкой щелочке, будто специально созданной для записок. На секунду Сакура задержала дыхание, остановив руку. Но уже в следующее мгновение решительно опустила в ящик небольшое послание с тремя единственными словами, перекрывая любой путь назад. И тут же ей захотелось вытащить записку и убежать, не оборачиваясь, куда глаза глядят. Писать сообщение на телефон или звонить почему-то совершенно не хотелось. Оставить записку казалось самым простым решением. Шумно выдохнув и сжав опущенные вдоль тела руки в кулаки, Сакура развернулась и направилась в класс.
Тест был сдвоенным — одновременно по алгебре и геометрии. Как Сакура и ожидала, он оказался относительно легким — все в пределах изученного в течение триместра, за исключением всего пары заданий повышенной сложности. Достаточно было просто посещать уроки и внимательно слушать учителя, чтобы справиться с вопросами. Быстро ответить не составило труда. Однако покидать класс до истечения отведенного на экзамен времени было нельзя, и Сакура еще около сорока минут от скуки разрисовывала белый лист черновика загадочными каракулями. Изредка она поглядывала на сидящих в отдалении друзей. Несмотря на все опасения, Ино тоже достаточно быстро отложила в сторону тестовые листы, впрочем, как и Сай с Хинатой. Наруто еще что-то бодро строчил — это означало, что шпаргалки были вовремя доставлены по адресу любящим почтальоном. Но на единственного человека, на которого ей действительно хотелось смотреть — смотреть, не сводя глаз, — Сакура так ни разу и не взглянула.
После экзамена девушка торопливо покинула школу. Она ждала от него ответа, но не знала в каком виде он придет — смской, телефонным звонком или как-то еще. А может быть, он просто проигнорирует ее записку. Но в последнее она не очень-то верила. Сакура уже достаточно хорошо знала Саске, чтобы понимать — на это ее послание он откликнется. Непременно откликнется. Но вот, что будет дальше... Как ей вести себя потом? Что сказать ему?

Ощущения Сакуру не подвели. Он ответил, использовав при этом ее же способ. Следующим утром, когда Харуно заглянула в свой ящик, она увидела там написанную ею вчера записку: «Надо поговорить. Сакура».
Сердце пропустило один удар. Неужели он таким образом выразил свой отказ? А что? Это в присущей ему пренебрежительной манере. Знакомая смесь облегчения и разочарования зародилась в душе. А в сознании вся эта идея предстала самой глупой на свете. Но Сакура заметила просвечивающиеся с другой стороны буквы. Дыхание на секунду пресеклось, а мысли, что крутились в голове, улетучились, оставив место лишь повторяющимся в сознании словам, «Сегодня. После экзаменов. На крыше».
— Что это ты там разглядываешь? — из-за спины донесся заинтересованный голос Ино.
Сакура испуганно повернулась к подруге, одной рукой пряча записку обратно в шкаф:
— Да так. Список покупок, которые мне надо сделать после школы, — ложь родилась в ее голове мгновенно.
— Ммммммм... Я могу составить тебе компанию сразу после экзаменов. Саске сегодня не нуждается в моем обществе. А мне хочется развеяться. Давай, как раньше, прошвырнемся по магазинам и наедимся пирожных в каком-нибудь кафе! — бодрый тон Ино не обманул Сакуру. Она четко уловила в словах скрываемую горечь, отчего ей самой стало как-то... Больно. Где-то в районе груди. Слева.
— Я не могу, — твердо ответила Харуно.
— Не можешь... Ну ничего! Все в порядке! Значит, в другой раз! — улыбка у Ино получилась фальшивой.
«Она чувствует себя одинокой», — мелькнуло в голове у Сакуры. Но сделать с этим ничего было нельзя.
Ее ждала другая, важная встреча.

День был уже в самом разгаре, когда Сакура поднялась на крышу. Саске уже был там. Он практически первым покинул класс, как только ученикам дали разрешение выйти. Сейчас он сидел на разогретом от солнца парапете крыши, поставив одну ногу рядом с собой и опершись на нее рукой. Кисть его была расслаблена и свободно свисала. Другой рукой молодой человек упирался в плоскую поверхность ограждения. Он сидел к Сакуре вполоборота и взгляд его был устремлен куда-то вдаль. Казалось, он полностью погружен в свои мысли. В который раз девушка подумала, что ей никогда его не понять. Как всегда он был где-то недосягаемо далеко, и если ей и доставалось что-то от него, то только ранящие взрывы ярости или болезненные уколы льда.
Она зашла легкими неслышными шагами и так же бесшумно прикрыла дверь, остановившись в отдалении от Саске. Хотелось смотреть на него вечно. Сакура стояла, вглядываясь в этот точеный профиль, аристократические черты лица, эти темные глаза, красивые губы, сложенные в обычном безразличии. Почему-то перед внутренним взором предстала ее первая ночь. Первая ночь с ним. Из-за воспоминаний сердце стало бешено биться о грудную клетку, а нижняя губа еле заметно задрожала, отчего пришлось ее прикусить. Сакура не хотела показывать свою слабость перед ним. Он не должен этого видеть.
Даже не глядя в ее сторону, Саске, будто шестым чувством, уловил ее присутствие.
Не поворачивая головы, он ровным голосом констатировал:
— Я же сказал, что ты придешь... Сама.
Девушка убрала с лица пряди волос, растрепанные свободно гулявшим на крыше ветром:
— Ничего удивительного, мы же договорились.
— Я не об этом.
Сакура слегка нахмурилась, но промолчала, старательно подбирая слова. Учиха тоже молча продолжал смотреть на город, выжидая как ястреб, парящий в небе, чтобы в одно мгновение кинуться вниз за неосторожной добычей.
Наконец, Сакура решилась.
— Саске, я пришла тебя кое о чем попросить, — в голосе сквозила неуверенность. Девушка изо всех сил старалась сделать голос твердым, решительным. Но тщетно.
Парень не шевельнулся. Сакуре показалось, что его не очень-то интересует происходящее.
Она снова помедлила, нервно теребя тонкими пальцами пуговичку школьной формы, затем продолжила:
— Я знаю, ты, скорее всего, не послушаешь меня, но все равно хочу это сделать. Я хочу попросить тебя... Нет, я прошу тебя, Саске... очень прошу... пожалуйста, оставь Ино. Оставь ее в покое. Не держи ее.
Он повернул голову, слегка склонив на бок, и пристально посмотрел на девушку своими темными глазами:
— Сакура, ты видела на Ино наручники? Или, быть может, она привязана ко мне веревкой?
Губы Харуно нетерпеливо дрогнули: нет, с ним совершенно невозможно было разговаривать спокойно. Внутри поднималась горячая волна гнева. Медленно, тихо бурля, но верно и точно поднималась, вот-вот готовая ударить в сознание и вырваться наружу.
— Прекрати, черт возьми! Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю! — ее голос непроизвольно повысился, в зеленых глазах блеснули искорки ярости.
— Сакура, разве таким тоном просят о чем-либо? — не скрывая иронии, спросил молодой человек.
Девушка почувствовала, что сейчас Саске просто играет с ней, забавляется. И даже не дает себе труда скрыть это. Сакура сделала над собой огромное усилие, пытаясь заглушить гнев, клокочущий внутри, и снова сбавила тон:
— Ино несчастна с тобой. Пожалуйста, прекрати ее мучить.
— Если ты так считаешь, то не проще ли поговорить с ней самой?
— Она не послушает меня.
— Я тоже. Не вижу причины, — он снова отвернулся, словно давая знать, что разговор окончен.
Тогда Сакура решительно подошла к нему, встав рядом, напряженная как струна:
— Я не понимаю тебя. Не понимаю твоих дурацких игр и садистских развлечений. Тебе дела нет до окружающих людей. Тебе дела нет даже до тех, кому ты дорог. Никогда в жизни не встречала человека с таким холодным и пустым сердцем. Я была дурой, надеясь прорваться сквозь окружающий тебя лед. С самого начала я была дурой. Но я не оставлю все просто так! Я не оставлю Ино с тобой! Я сделаю все, чтобы она не разрушила свою жизнь из-за такого холодного ублюдка как ты!
Саске посмотрел на Сакуру, и она с отчаянием увидела, что лицо его по-прежнему остается совершенно равнодушным, как мраморный лик античной статуи. Никакие ее слова не могли пробить брешь в его самообладании. "Я разговариваю со стенкой«,- возникла полная отчаяния мысль — «Это невозможно». Сердце непроизвольно сжималось от этого взгляда, от этого выражения лица. Выражения, способного привести в дрожь и даже вызвать страх. Вот так просто. Обычное равнодушное лицо и темные безучастные глаза. Казалось бы, ничего невероятно ужасающего, но, увы, при его желании этого хватило бы для оцепенения и панического ужаса.
Лицо, не оставляющее никакой надежды.
Все было бесполезно. Девушка уже решила развернуться и уйти, когда он сделал свой ход:

— Убеди меня.
— Как? — помедлив, тихо спросила Сакура, посмотрев прямо в его таящие бесконечный мрак глаза.
— Дай мне то, что я хочу.
— Чего ты хочешь?
Прежде чем прозвучал его голос, она уже знала ответ. Она поняла, что знала ответ еще до того, как пришла сюда. На несколько секунд настала тишина. Оглушающая тишина, громкая, неприятно давящая на слух и отдающаяся невыносимым звоном в ушах. Спустя, казалось, вечность, напряженным взглядом зеленых глаз Сакура увидела, как приоткрылись его четко очерченные губы, и с них слетело всего одно слово:

— Тебя.