По лезвию ножа. Глава 8. Карты на стол, или Ты мое воспоминание…

Глава 8. Карты на стол, или Ты мое воспоминание…





- Вишня… Вишенка… Дикая кошка… Не уходи… НЕЕЕЕТ! Сакура! – с криком на губах подхватился с кровати младший представитель семьи Учиха. Темная ночь единственным глазом заглядывала в раскрытое окно. Часы на прикроватной тумбочке меланхолично сменили цифры. «Три ночи. Самое время для кошмаров», - подумал Саске, сжимая виски. Видения прошлого давно не навещали его. Но сегодня… Наверное все из-за встречи в ресторане, выбившей привычное течение жизни из устоявшейся колеи…
Молодой мужчина никогда не верил в судьбу, предсказания и прочую ерунду, но вечером… Его будто что-то вело, нашептывая на ухо, что так будет лучше: сначала отец настоял на встрече с Карин и заказал столик в «El Bati», потом, совершенно неожиданно, его дорожка пересеклась с путем друга детства, его вечным соперником и теплым легким воспоминанием. А чуть позже он увидел ее… Прелестные розовые волосы, молочно-белая кожа, яркие искры выразительных очей, но… Не так… Девушка так неуловимо чем-то напоминала ее… Была похожа, но что-то ускользало, смутно тревожа и без того переполошенную память….
- Черт! – выругался темноволосый мужчина, сбрасывая ненужное одеяло на пол. Лунный свет, залюбовавшись идеальным телом, нежно обнял ледяным спокойствием бликов обнаженный торс. – Это не может быть она! – стряхивая остатки сонного оцепенения и резко поднимаясь на ноги, выдохнул Саске. – Ее убили, она – предательница. Но тогда… Почему? Почему мне снова снится ее лицо? Я не видел его так долго, но помню в мельчайших подробностях… А в этой Сакуре… Глаза… У Вишни были такие же… Манящие, искрящиеся, хотя они были больше полны обожания, чем ледяной ненавистью. И как Наруто это терпит? А остальное? – память, судорожно искала схожесть. Что-то еще… - Точно, как мог не заметить? – ухмыльнулся своим мыслям парень. – Волосы… Пряди нежно-розового цвета, как лепестки цветущей сакуры… Нет! У меня уже паранойя на фоне общего недосыпания развилась.
И снова в мыслях пронесся весь прошедший вечер. Иронично хмыкнул, вспомнив перекосившееся от разочарования лицо Карин, когда та поняла, что ужин будет не на двоих, тепло улыбнулся, едва услужливая память нарисовала Наруто... Единственное, что все же омрачило окончание вечера – быстрый уход его друга. Но работа – превыше всего, как никто другой понимал светловолосого мужчину брюнет. Если бы только Карин не домогалась всю дорогу до дома, то день легко можно было бы считать отличным. А так… Как бы не было ему противно от осознания, кто рядом с ним, как бы он не ненавидел это «обязательство вешалки для псевдо-обожаемой невесты Карин», а молодое тело бурно реагировало на женскую ласку и сдерживать приходилось себя на грани боли, вспоминая, что это будет лишь очередной повод для его заарканивания. Саске даже пришлось заказать себе какую-то шлюшку для расслабления, но, в то время, пока он жестко трахал распростертое под ним податливое «тело», перед глазами стояли зеленые очи, с укоризной смотрящие на него.
- Черт, Сакура, - сквозь зубы простонал мужчина, в последний раз врезаясь во «всегда готовую девочку». Но оргазм не принес ни удовольствия, ни не прочистил мозги. Вынув из бумажника положенную сумму, он презрительно, даже с каким-то штрихом брезгливости, кинул деньги на кровать и вышел из комнаты.

- Подружка не дала, красавчик, - хмыкнула проститутка, шустро натягивая свои яркие шмотки. Спрятав заработок в голенище высокого сапога, она размашистым движением взлохматила волосы и направилась к двери, дабы навсегда исчезнуть из жизни очередного клиента.

Ласковые струи воды баюкали брюнета в своих нежных объятиях. Измученное тело жаждало покоя, но мозги упорно заставляли воскрешать все, как в кино, прокручивая кадры жизни перед закрытыми глазами. Вот легкие воспоминания детства, сменяясь и обгоняя друг друга, перетекают в юношескую память… То, что раньше приносило покой и облегчение измученной душе, сейчас терзало, разрубая новые раны на незаживших рубцах.
Только через час Саске в растрепанных чувствах вышел из ванной и упал на кровать, моментально вырубаясь. Прошло всего два часа, и кошмар вырвал мужчину из «сладких» лап морфея.

Подойдя к столу, парень выудил из ящика початую пачку сигарет и вычурную зажигалку. Он не курил, просто иногда нуждался в дурманящем спокойствие и затуманенном мозге, даруемым лишь дозой никотина.
Открыв балконную дверь, он вышел на залитую лунным светом площадку. Яркий огонек весело заплясал, освещая таинственными отблесками лицо Учихи. Первый вдох, и легкие обжег горький дым наркотика. Терпкое послевкусие, как вкус дорогого коньяка, осталось на губах. Брюнет неуверенно провел языком по устам, будто пытаясь подтвердить свою догадку. И снова глубокая затяжка… Взглянув на ночную красавицу, украшавшую блестящее покрывало ночного неба, Саске тихо спросил, выпуская облачко дыма:
- Как ты, Роза? Смогла ли ты победить?
Пусть он - лидер, пусть ему должно быть все равно, но он знал Розу очень давно. Она была с ним с самого начала, как и…
- Да хватит уже! – гневно ударив по перилам, воскликнул мужчина и схватился за голову, будто пытаясь выкинуть ненужные мысли и воспоминания. Но как назло перед закрытыми глазами, дразня и издеваясь, пробегали веселые деньки в «Конохе». Их дружное трио… Роза была одной из них… Он верил в нее, боясь потерять последние нити света и растворится в бездушной пустоте, что медленно протягивала ледяные руки, опутывая замиравшее в ужасе сердце…
И снова яркий огонек игриво прыгает на сигарету, отдающую приятными нотами дорогого табака.
Погрузившись в свои размышления, позволив памяти медленно проигрывать картинки прошлого, Саске пропустил тот момент, когда чернота спящего неба сменилась несмелыми лучами сонного утра. Звезды тихо гасли и, исчезая, заверяли вернуться чуть позже. Луна, поцеловав на прощание темноволосого мужчину, исчезла, обещая сохранить его слабость в тайне…
Глаза лидера Цвета слипались от усталости. Его сильно вымотала последняя неделя. «Такое ощущение, что события накаляются, - подумал мужчина, потягиваясь и разминая затекшие мышцы, - будто пружина скручивается, чтобы в один момент распрямится и хлестнуть всех зазевавшихся. Я..» - так и не успел закончить мысль младший Учиха, ибо его голова коснулась мягкой подушки, и беспокойный сон мгновенно сковал его.



Надоедливый дождь уже давно закончился. Прекратился так быстро, как только бывает с внезапной весенней грозой. Команда медиков, вызванная Гением, уже все осмотрела и запаковала холодное тело в неприятно шуршащий черный мешок. Получив полный отчет и обещание, что если после исследования появится еще информация, то ее мгновенно предоставят для расследования, работники медотряда с позволения сыщиков смогли уехать.
На пирсе осталось лишь двое тихо переговаривающихся детективов.
- Шикамару, что думаешь? – обратился к своему напарнику взъерошенный парень.
Тот хмыкнул и обвел меланхоличным взглядом пристань.
- Знаешь, это дельце будет безумно напряжным. Мы вляпались по уши, если не больше.
- То есть? - перебил его как всегда нетерпеливый Киба.
Шикамару лишь хмыкнул на гиперактивного друга и, вяло потянувшись, произнес, лениво поясняя:
- У нас вновь никаких зацепок. Только бездушное послание Феникса. Надо бы подготовить рапорт о происшествии и дождаться анализа крови.
- А огласка?
- Нет, этого-то и хочет Феникс. Думаю, маленькой заметки на последней полосе в газете хватит.
- Но это же Яманако! Ее магазин достаточно знаменит!
- Я сказал нет, - в ленивом голосе проскользнули стальные нотки. Киба мгновенно их узнал. Его товарищ был предельно серьезен. – Сейчас гораздо важнее понять, почему она убита, и почему она в таком виде!
- Хорошо, - недовольно заворчал «вечный мотор» и, демонстративно отвернувшись, направился к машине.
- Ну как всегда, - тихо простонал Шикамару, картинно хлопая себя по лбу. – Какой же ты напряжный. Ну что тебе вечно неймется?! – сетовал себе под нос Гений, плетясь вслед за другом.