Вернуть всё на круги своя... Глава 2.

Суйгетсу отрывисто и хрипло рассмеялся. Безумный… После чего сразу же сморщился от боли. Безжалостно кровоточащая рана в боку мешала мыслям мечника прийти в порядок. Хаотично, бессмысленно и бестолково они кружили в его голове, причиняя непонятный дискомфорт. По неясной причине хотелось курить. И не хотелось сдохнуть, как последней собаке.
«Чего ты добился? Статуса безжалостного убийцы? Отступника? Использованного эксперимента Орочимару? Моя жизнь… Ошибка», - всплыло в сознании Ходзуки, которое покидала ясность. Голова будто налилась свинцом, а глаза неумолимо слипались. Яркие, прекрасные, но лишённые всяческого смысла картины мелькали перед взором. Не смотря на свою твёрдую уверенность в никчёмности собственного существования, очень хотелось жить! Помогите… Кто-нибудь.
Отчаяние. Скорбь. Борьба. В последние секунды своей жизни так часто начинаешь понимать, как много ты не успел сделать. Эта мысль настолько банальна, что нисколько не удивляет. Но всё это не лишает её статуса истинной и правдивой мысли. И никто не может до конца её понять и принять, пока не окажется на пороге своей кончины.
Суйгетсу умирал. Глупо, мерзко, с вечной циничной улыбкой на бледных, окровавленных устах. Потерянный. Последняя стычка с дзенинами из Деревни, Скрытой в Облаке высосала из него все силы. Просто он опять корчил из себя невесть кого. Герой? Он?! Как бы это ни было смешно, это было правдой. Снова рискнул своей шкурой и принял удар на себя. Снова спас товарищей по команде, уводя преследователей глубже в лес. Товарищей?.. С трудом верилось, что люди, с которыми он был неразрывно связан уже три года, – его товарищи. Компаньоны, так, наверное, будет правдивее.
Пейзаж перед глазами становился всё более расплывчатым. Мысли окончательно спутались. Хотелось пить. Внезапно перед глазами появился набор каких-то ярких красок. «Розовый, да, это определённо розовый!.. Зелёный, даже изумрудный… Красиво». Ходзуки сощурился, пытался разглядеть что-то, но, увидев только стройный силуэт, окончательно потерял сознание. Пульс его стал замедляться, а вдохи и выдохи происходили с неравными, медленными интервалами. Смерть?..

***

Сакура внимательно осматривала лицо мечника. Лоб покрылся испариной, а губы лихорадочно шептали неясные обрывки фраз. Девушка презрительно хмыкнула, но всё же сконцентрировала в ладонях чакру и стала аккуратно залечивать зияющий ужасной дырой, пробитый насквозь бок Суйгетсу. Помимо этого, она вливала ему прямо в рот несколько видов микстур, которые приносили мечущемуся в бреду Ходзуки малое, но успокоение. Куноичи Листа трижды обращалась к различным медицинским дзюцу, и через некоторое время рана хоть и не зажила полностью, но выглядела более-менее опрятно. Харуно промокнула лоб парня мокрой тряпкой и удовлетворённо кивнула. Теперь его жизни, по крайней мере, ничего не угрожало.
- Отлично, Сакура. А теперь отойди от него, - послышался за спиной давно знакомый голос. По телу девушки пробежала дрожь. Такие бархатные, мягкие его нотки обволакивали слух. Куноичи медленно выпрямилась и, не поворачиваясь, тихо произнесла:
- И ты здравствуй, Саске…
- Не глупи, отойди в сторону, или…- чуть повысил голос её собеседник.
- Или что? Убьёшь меня? – она позволила себе усмехнуться. Она не боялась. Нет, девушка чувствовала невероятную уверенность и свободу. Да, свободу. Казалось, она была способна предугадать действия бывшего товарища. «Проходит столько лет, Саске, а ты всё такой же предсказуемый… Для меня», - подумала Сакура про себя. Даже стоя к нему спиной, она ощутила, что парень подошёл к ней ближе. Наклонившись к самому её уху, Учиха прошептал:
- Может и убью…
Лёгкий удар в основание шеи, девичий тихий вскрик – и Саске безразлично смотрит на лежащую у его ног куноичи Листа. Они не виделись около трёх лет… А она изменилась. Розовые волосы, так раздражающие своей яркостью в детстве, стали длиннее, черты лица приобрели небывалую женственность и какую-то свою, оригинальную красоту. Хрупкая фигура, может даже слишком. Но впечатление обманчиво. Сила, таящаяся за обликом нежной девушки, порой просто поражала. А способности к концентрации и медицинским дзюцу… Она пригодится им.
- Дзюго, - тихо позвал обладатель Шарингана. Рядом с ним незамедлительно материализовался крепкий мужчина. – Возьми Суйгетсу.
- С ним всё хорошо? – обеспокоенно спросил Дзюго.
- Да.
Дождавшись, пока сокомандник унесёт мечника, основательно подлеченного юной куноичи, он, вздохнув, взял на руки Сакуру и последовал за остальными. Путь их лежал в старое убежище Орочимару.

Аккуратно приоткрыв глаза, Харуно поглядела вниз, стараясь узнать месторасположение и предугадать дальнейший маршрут. То, что её нёс на руках сам Учиха, нисколько не поколебало спокойствие девушки, она лишь легко улыбнулась и подумала: «План сработал. Карты розданы, ставки сделаны. Твой ход, Саске».

***

Оказавшись в своей темнице в полном одиночестве, Сакура встала и критично осмотрела помещение. Пустые серые стены, кованая железом дверь, из мебели – жёсткая кровать в углу. При желании она могла легко вышибить ту же стену, к примеру. Но, к сожалению, этому мешали браслеты на руках и ногах, блокирующие чакру.
- Всё предусмотрели, - ухмыльнулась девушка и опустилась на кровать. С виду совершенно спокойная, она была готова закричать и закрыть уши руками. Ей так хотелось позволить себе это безумство! Настолько, что даже кровь пробегала по венам, яростно стуча в висках. «Лгунья, лгунья, лгунья!» - кричала она про себя, выдавая своё истинное состояние тем, что с силой сжимала кусок ткани, наброшенный на кровать. Не выдержав, она откинулась на ложе и попыталась !предаться сну, ведь в дальнейшем ей понадобится хладнокровие, спокойствие и полнейшая адекватность выполняемых действий.
Ветер. Он так напоминал ей Наруто. Непокорный, сильный, стихийный… Свободный. Как же Сакуре не хватало его поддержки сейчас. Он был так нужен. Чтобы как всегда успокоить. Чтобы как всегда не дать в обиду. Чтобы просто быть рядом… Вроде бы, столько лет прошло! Сакура перестала быть просто членом когда-то существовавшей команды номер семь – нет, она добилась звания капитана первого отряда АНБУ, который стоял в иерархии шиноби ниже Хокаге на одну ступень. И это в свои не такие уж и большие годы. Но, несмотря на это достижение в карьере, она потеряла намного больше. Искренность. Теперь девушке это чуждо. Не считая тех недолгих мгновений, когда с ней был Узумаки… Слишком много боли и испытаний пришлось на её и без того изрезанное и опороченное сердце. Больше не было той безумно счастливой и по-детски наивной Сакуры Харуно, которая смотрела в спины шиноби, идущих на верную смерть. Теперь юная куноичи возглавляла эту смертную команду, запрятав свои страхи и чувство отчаяния глубоко-глубоко в мрачные углы своей души.
Ей снился ветер. Он давал Сакуре возможность вновь ощутить этот ни с чем несравнимый восторг полёта. Это превосходство искренности над безразличием. Почувствовать свою старую любовь, которую она поклялась никогда не вспоминать более. И, тем не менее, девушка даже сквозь дебри сна ощущала теплоту и нежный стук сердца. Любовь, чёрт её возьми!.. Какое сильное чувство, но, вот парадокс, именно оно делало способную и уверенную куноичи слабой даже в мире собственных сновидений.
Дверь распахнулась, и на пороге показался Суйгетсу. Он внимательно осмотрел помещение, и взгляд его остановился на неспокойно спящей девушке, которая металась по кровати, еле слышно шепча что-то. Мечник медленно прошёл внутрь и стал наблюдать за ней, почему-то не решаясь нарушить её сон. Секунды за секундами, а он всё стоял и смотрел на куноичи, не позволяя себе ничего кроме этого. Парень помнил, как умирал там, на поляне. Помнил, как чувствовал приближение смерти и как жалел о том, что сделал в жизни. И о том, что не успел. Агония длилась не долго, ведь что-то спасло его. Последние воспоминания угасающего сознания – розовые волосы и изумрудные глаза. Следовательно, его спасла эта розоволосая !крошка из Конохи. Тёмный полумрак камеры не давал возможности разглядеть девушку как следует. Взгляду Ходзуки были подвластны только изящная фигура, не слишком длинные волосы и неясные очертания лица спящей. В памяти всплывал тот момент, когда они, будучи союзниками Мадары, прорвались через отряды шиноби в Деревню, Скрытую в Листве. Вроде бы он видел эту девушку, но не запомнил её. Тогда это казалось неважным!.. А сейчас? Важным, безусловно. Но почему?
Он наклонился чуть ближе к лицу юной куноичи, как вдруг она резко распахнула глаза и с неожиданным затравленным выражением посмотрела на Суйгетсу. Тот, растерявшись от её столь необычного взгляда, остановился в таком неудобном положении. Казалось, он около минуты смотрел в её глаза, пока в них находились эти едва заметные кристаллики слёз. Но прошло немного времени, и взгляд куноичи ожесточился, стал более безразличным и пустым. Ходзуки выпрямился и проговорил чуть насмешливо:
- Вставай, красавица, тебе уже следует быть на балу!
Не произнося ни звука, девушка поднялась и ожидающе посмотрела на мечника. Ухмыльнувшись, Суйгетсу открыл дверь и насмешливым полупоклоном дал понять, что пора на выход. Оставив его дурачества без внимания, Сакура прошла мимо него. После двух дней, полностью проведённых в четырёх стенах этой мрачной комнатки, она оказалась, наконец, хоть немного, но на воле. Прошедший вперёд Суйгетсу жестом приказал следовать за собой. Девушка послушно проследовала за мечником, походу осматривая и запоминая путь.
Они прошли уже, казалось, десятки коридоров и пропустили около сотни дверей. Но Ходзуки продолжал идти вперёд, не останавливаясь. Сакуре ничего не оставалось, кроме как покорно идти навстречу своей боли. Наконец, Суйгетсу остановился перед массивными дверьми. Постучавшись, он получил тихий приказ «Войдите», после чего повернулся к девушке и усмехнулся:
- Ну, тут тебе придётся обойтись без меня. Босс ждёт тебя одну, меня на чай не пригласили… Справишься, малышка?
Харуно только кивнула и прошла в зал. Там её уже ждали…
Саске стоял перед камином. Очертания его фигуры были видны наиболее отчётливо на фоне огня. Крепко сложенная, мужская, идеальная… Какую бы неприязнь или даже ненависть не чувствовала юная куноичи Листа к этому человеку, было трудно оторвать взгляд от отступника. Красив, чертовски красив. Всё те же непослушные волосы, чёрные, как смола, чуть бледная кожа, казавшаяся персикового цвета в этом скудно освещённом помещении. Глаза… Их не было видно так хорошо, как всё остальное. Учиха стоял полубоком, и казалось, будто он совсем не заметил появления Харуно. А девушка находилась около двери и молчала, словно боясь нарушить атмосферу загадочной тишины.
- Здравствуй, Сакура, - еле слышно прозвучал его такой завораживающий голос, заставивший девушку чуть вздрогнуть. – Сядь, - прозвучали в его тоне ускользающие повелительные нотки.
Ничему не удивляясь, Сакура прошла в середину зала и села в глубокое кресло, не сводя настороженного взгляда с бывшего товарища. Тот, опустившись в кресло, стоящее напротив неё, безразлично осмотрел девушку, мельком оглядывая её фигуру и лицо. Харуно в свою очередь смотрела лишь в знакомые черты, не отрываясь ни на что другое. Она, наконец, получила возможность взглянуть в его глаза… Тёмные, пугающие и одновременно привлекающие своим равнодушием и пустотой. Благодаря этой пустоте, она получила своё собственное безразличие. И теперь глаза Саске отражались в её, таких же пустых и безжизненных изумрудах, ранее безудержно светящихся различными эмоциями.
Закончив разглядывать бывшую сокомандницу, Саске перевёл взгляд прямо в очи девушки. Словно пытаясь прочесть в них что-то, он, не отрываясь, смотрел в зеркала души юной куноичи. И наткнулся на абсолютную стену. Гладкую, нерушимую стену. Пусто. Как и в его душе.
- Думаю, ты задаёшься вопросом, почему ты здесь? – усмехнувшись краем губ, спросил Учиха, продолжая вглядываться в лицо Харуно.
Сакура, не сдерживая совершенно не свойственной ей ядовитой ухмылки, коротко ответила, чуть наклонив голову набок:
- Нет.
Саске удивлённо поднял брови вверх.
- И тебе безразлично, что с тобой будет? И когда ты успела стать такой безрассудной идиоткой, Сакура?
Сверкнув глазами, девушка проговорила, настойчиво глядя на Саске:
- Не имею ни малейшего желания отвечать на твои вопросы, Саске. Плевать хотела, зачем я тебе. Не используй своё красноречие, чтобы объяснить мне это.
- Не играй с огнём, Харуно, - спокойно произнёс Учиха, но в глазах на мгновение кроваво вспыхнул Шаринган. Нисколько не испугавшись, девушка наклонилась чуть вперёд и прошептала, выдавив замученную улыбку, которая получилась какой-то фальшивой и кривой:
- Так убей меня, Учиха Саске. Убей и избавься от своих связей! Очерни свою и без того искалеченную душу.
Саске долго изучал её глазами. Прошло немало времени, прежде чем он ответил, небрежно, будто кидая слова:
- Так просто? Нет, Сакура, ты ещё послужишь мне для кое-каких целей. Я сломаю тебя, ведь как бы ты не силилась показать мне свою сильную сторону, я знаю, что в тебе до сих пор живёт та маленькая и слабая девчонка, которая только и умеет, что докучать остальным своим безудержным нытьём и постоянными слезами. Так что это вопрос времени…
Его слова больно впивались в сознание. Нутро заполняло желание доказать чего она стоит. Резко поднявшись на ноги, куноичи смерила Учиху презрительным взглядом и, повернувшись, последовала к выходу. Не успела она дотронуться до дубовой поверхности двери, как на её плечо предостерегающе легла рука отступника. С силой сжав часть тела Харуно, он усмехнулся, заметив появившуюся боль на лице Сакуры. Её боль была такой приятной!.. Наркотической. Но нужно держать себя в руках… Отпустив девушку, Саске отвернулся от неё, недоумевающей от такого его поведения, и тихо проговорил, наслаждаясь бликами мерцающего костра:
- Обратно тебя отведёт Суйгетсу. Не забывай, Сакура, всё это вопрос времени, - и вернулся обратно к камину, давая понять, что разговор закончен. Сакура тихо вышла, еле сдерживая горечь, выражаемую в накопившихся слёзах, которым девушка уже много лет не давала выхода…

***

Дни сменялись днями. Сакура больше не удостаивалась личной аудиенции Саске. К слову, его вообще не было в убежище. Об этом ей рассказал немного болтливый Суйгетсу, который заходил к ней каждый день, поражая девушку своим чересчур хорошим отношением. Конечно, Сакура жадно выслушивала его, не подавая, впрочем, никакого виду, что эта информация её хоть каплю интересует. Однако Ходзуки лишь усмехался на её попытки выразить полнейшее безразличие к происходящему. Вообще, мечник сам искренне недоумевал, что заставляет его каждый день приходить к пленнице, разговаривать с ней и так по-детски радоваться её таким редким словам и фразам. А ещё внимательно смотреть и изучать её. Неужели в сердце давнего эксперимента закралась любовь? Или это всё чувство благодарности? Так или иначе, в глубине души Суйгетсу боялся этих незнакомых чувств и ощущений. Боялся, потому что они завладели им. Завладели, посредством чарующего взгляда красивых изумрудных глаз и робкой улыбки мягких и нежных губ.
Сакура относилась к своей участи вполне адекватно. Она знала, на что шла. Знала, что ей будет так нелегко выполнить это задание. Знала, что порой мысли в голове будут порождены не разумом, как ей хотелось, а ненавистным сердцем, призывно стучавшим, гулко отдаваясь в висках. И это было невыносимо. Более всего она боялась одиночества. Потому, что именно тогда она понимала безысходность своего положения. Куда ей до равнодушия, холодности и полнейшего отчуждения Саске Учихи? Она никогда не дотянет до его уровня. И никогда не сможет возродить в нём все старые чувства и желания, что когда-то давно видела в глазах и поступках двенадцатилетнего мальчика, которого любила со всей душой.
Он брал её измором. Как всегда был прав. Всё это вопрос времени…

Однажды к ней зашёл молчаливый Дзюго и жестом показал следовать за ним. Сакура с готовностью соскочила с кровати и вышла из душившей её своей темнотой комнаты. Как оказалось, мужчина повёл её вовсе не в тот зал, где она была в прошлый раз. Нет, они опять пошли длинными коридорами, выматывающими своей раздражающей постоянностью и схожестью, которые привели их в неожиданно светлое помещение. Там был Саске и незнакомая Сакуре куноичи с красными волосами. Они о чём-то разговаривали. Хотя, скорее говорила девушка, а Учиха молча слушал, иногда кивая головой. Наконец, она закончила и, как показалось Сакуре, с мольбой взглянула на брюнета. Но тот безразлично отвернулся и скрестил руки на груди, словно говоря, что отступать он не намерен. Девушка неожиданно легко и грустно улыбнулась и, повесив красноволосую голову, пошла прочь. Проходя мимо куноичи Листа, она кинула в сторону Харуно взгляд, полный неприязни, однако на дне его плескалось и… сожаление? Словно, она была в чём-то виновата. Это показалось Сакуре очень странным, но виду она не подала и, невесомо подталкиваемая Дзюго на середину комнаты, покорно вышла на свет. Саске мгновенно повернулся и кивнул сам себе, что выглядело для девушки немного ненормальным. Молчание слегка затянулось, но, ни Сакура, которая упорно смотрела в пол, ни Саске, не отрывающий испытующего взгляда от розоволосой куноичи, не решались его нарушить. Наконец, Сакура тяжело вздохнула и смело подняла глаза на бывшего товарища. Как всегда невозмутим, но вот где-то в глубине ониксовых глаз мелькает едва уловимая насмешка. Насмешка над ней. Наверное, она жалко выглядит – исхудавшая, со спутанными розовыми волосами, в грязной, испорченной одежде. Но её это не волновало. Сакура продолжала смотреть на Саске, придавая своему лицу выражение презрительности с нотками огорчения.
- Зачем ты позвал меня, Саске? – тихо произнесла она.
- Посмотреть на то, готова ли ты сотрудничать, - ответил он, ухмыляясь краем безупречных губ. Девушка лишь покачала головой и, вновь отвернувшись от Учихи, проговорила, выделяя каждое слово:
- Нет. Ты. Никогда. Не сможешь. Меня. Сломать. Лучше. Убей.
- Неужели, это всё, чего ты хочешь? – насмешливо спросил Саске, внезапно оказавшись прямо перед ней. Но Сакура даже глазом не моргнула. Тогда Учиха пальцами аккуратно приподнял её лицо за подбородок и вкрадчиво, словно змей-искуситель, задал ещё один вопрос, заставивший Харуно тихо вздрогнуть:
- А, может быть, ты хочешь моей взаимности, а, Сакура? Ты ведь до сих пор любишь меня, глупая… Я читаю это в твоих сверкающих глазках, - он нежно провёл по её щеке, тем самым заставляя девушку стиснуть зубы, чтобы не показать, что ей это нравится. Саске нагнулся и хрипло рассмеялся куноичи прямо в ухо:
- Какая сильная девочка… Ладно, не хочешь по-хорошему… У меня есть для тебя мотивационный повод. Твои друзья из Конохи схвачены на территории моего убежища и сейчас находятся в подвальных темницах. А там не так комфортно, как у тебя… - девушка испуганно взглянула на обладателя Шарингана. Тот был серьёзен и, казалось, абсолютно не переживал за судьбу бывших товарищей. «Чудовище», - всплыло определение в голове у куноичи.
- Что ты хочешь…за их свободу? – безнадёжно спросила Сакура, понимая, что иного выхода нет.
- Смотря, что ты можешь предложить, - спокойно ответил Саске. Но Харуно понимала – он попросту издевался над ней. Он знал, что она будет готова на всё ради спасения шиноби Листа. Жертвенность. Увы, она безаппеляционно правила в душе девушки. Какая глупость…
- Я готова сотрудничать… - тихо прошептала юная куноичи, закрывая глаза от обиды и разочарования в самой себе. Кто-то когда-то говорил, что жизнь прекрасна! Прекрасная шутка.