Время Наруто Клана
03:28, 28 Сентября 2024 года
Участвуй в ролевой
Флудеры месяца
Чат
Чтобы можно было писать в чате нужно войти в свой аккаунт.
  • Страница 10 из 10
  • «
  • 1
  • 2
  • 8
  • 9
  • 10
Культ язычников
Вздрогнув сама от резкого контраста прохладной воды и обжигающего тела Иллика, леди почувствовала ответную дрожь и у мужчины, и ее улыбка стала чуть шире. Как-то незаметно для нее ее ноги обвили торс партнера, а руки взлетели на широкие плечи, его же ладони преспокойно легли на ее талию, как сам собой разумеющийся факт.
- Просто Иллик, не надо называть меня по фамилии. А не ты ли недавно упрашивала дать тебе передышку, а?
Несмотря на стремление поддержать разговор, девушка ощущала гнетущие любовника мысли, и это заставило ее чуть нахмуриться. Разумеется, как бы она ни заталкивала эти мысли глубоко в подсознание, они периодически мучили и ее. Масари не решила, что делать с Фламмой. Убивать ее без особой нужды не особо хочется, но и к ее телу она уже привыкла. Можно попробовать выкинуть ее в другое тело, но это уже будет варварством, да и эта операция, вполне возможно, будет грозить определенными осложнениями. У тела и души Фламмы весьма крепкая связь, и разрыв ее может сильно ударить по человеческой женщине. Более того - и по самой Анастре, если она останется в этом теле. Искать выход придется Иллику как врачу, ну и ей, разумеется. И даже если эта проблема будет решена, то что делать с тем, что ее уровень силы просто не сможет остаться без внимания? Предположим, что темной сейчас удается сдерживать себя, успешно маскируясь под обычную смертную, но если ее сила даже на минуту выйдет из-под контроля, то ее опознает любой мало-мальски талантливый маг в округе. Да на нее же показательную охоту устроят. Да к черту самоконтроль. Чем чаще она будет обращаться к своей силе, тем тоньше будет становиться ее маскировка, и когда-нибудь наступит момент, когда она исчезнет полностью. Получается, ей придется не только маскироваться под смертную - в каком-то смысле Масари придется стать ею. А этот вариант не особо устраивал.
Сущность закусила губу, с досадой отметив, что легкая волна боли прокатилась по мышцам и мгновенно затерялась где-то. Ей нужно как можно меньше думать об этих проблемах, пока ее контроль над телом не совершенен. Лучше заняться куда более приятными вещами. Разумеется, эти вопросы не исчезнут, но она займется ими позже.
Леди легко чмокнула Иллика в губы, отвлекая и его, и себя от дурных мыслей, и мужчина тут же сосредоточил внимание на ней.
- Нарвёшься, чертовка, - и снова ее губы запечатаны его сильным, уверенным поцелуем. Насладившись лаской в полной мере, Анастра чуть отстранилась от целителя, упираясь ладонями ему в грудь, и сделала вид, что глубоко задумалась, указательным пальчиком постукивая себя по подбородку.
- Передышка, говоришь? - вспомнила она прошлое заявление любовника, и хитро улыбнулась. Склонилась над ним, нависая сверху, и снова прильнула к губам гвидорца в ласковом поцелуе, а затем, воспользовавшись тем, что партнер закрыл глаза, оттолкнулась от бортика, стремительно отплыв. Тут же темная отметила две вещи. Первая: вода была чистой и не хлорированной, что, безусловно, не могло не радовать. Вторая: к сожалению, ее роста не хватало, чтобы доставать ногами до дна. К слову сказать, среднестатический рост Масари существенно превышал рост людей, однако от настоящей Анастры Бломэ осталась, можно сказать, только душа, заключенная в этом теле. Она может воссоздать свой истинный облик по памяти, используя уже имеющийся материал, однако это гарантированно убьет Фламму, к тому же, это придется ломать кости, уже иначе сращивая их, и насильно разрывать ткани, мышцы и суставы, а уровень такой боли сущности не загасить. Да и ни к чему это. Ей нравилось ощущать себя невысокой и хрупкой прежде всего потому, что в этом случае она чувствовала себя рядом с Илликом действительно как за каменной стеной. Да и в невысоком росте было гораздо больше плюсов, нежели минусов.
Женщина не ставила своей целью уплыть от мужчины как можно дальше. Она просто предлагала поплавать и действительно совершить омовение, а возможно - устроить и кратковременные гонки в воде. В прохладе воды она чувствовала себя в своей родной стихии и могла долгое время плыть, не испытывая каких-либо затруднений. И сейчас леди было просто интересно, сможет ли ее догнать мужчина.
Отредактировала Mimosa - Пятница, 22 Апреля 2016, 01:22
Леди улыбнулась, и подарив Иллику поцелуй упорхнула на центр бассейна. Высокому мужчине в самом глубоком месте он был где то по шею, леди вообще не могла там встать, хотя скорей всего изначально она как минимум не уступала ему ростом. Медик пожал плечами, улыбнулся, и уже собирался оттолкнуться от бортика, как раздалась мелодичная трель, заставив медика разочарованно вздохнуть. Это был сигнал магической почты, которой пользовались только для доставки важных донесений. Медик вытянул руку, и спустя секунду держал в ней синюю с золотым пояском капсулу. Вскрыл, прочитал письмо, положил его обратно, и сжал кулак. Капсула вместе с письмом превратилась в пыль, словно была хрустальной. Перехватив непонимающий взгляд махнул рукой:
- Ничего важного, отпускное свидетельство, - в письме мастера Влокариона значилось, что Иллик на время лечения советницы Фламмы Нокс полностью освобождается от обязанностей до появления результатов. А вот оный самый Иллик улыбнувшись нырнул в два гребка догнав женщину, однако та быстро от него уплыла, смеясь как девочка. Минут десять они беззаботно плескались, догоняя друг друга, и рассыпая веера радужных брызг. Несгибаемая темнейшая Леди Анастра Бломэ больше всего напоминала счастливую и беззаботную девчонку, и Иллик мог только поражаться тому, какие преобразования с ней произошли по его вине. И это не могло не радовать.
Леди действительно была в своей стихии, изящной рыбкой уплывая от него, ныряя под воду, и ускользая словно мираж, но всё таки мужчина смог догнать её, крепко обняв со спины поперёк талии и плеч двумя руками. Не вырвешься. Девчонка дернулась и рассмеялась, пытаясь обрызгать его и ускользнуть.
- Поймал. Мне полагается награда! - мысль о том, что можно учинить с леди в бассейне попала на дополнительное рассмотрение и была принята, поэтому мужчина, словно варвар, взвалил красавицу на плечо, и не обращая внимания на счастливый смех и потоки брызг, направился к берегу, где аккуратненько положил женщину спиной на густую траву, и ненавязчиво прижал к ней, касаясь губами дерзко торчавшего вверх сосочка. Это было даже не предложение продолжить развлечение.
Valha wala eeli, valha wala lafri, valha valha parisine, valha volsa olfse
Valha palsa eeli, valha volfa faleri, olsa lauha smaliri, ol lasara leehicï
Судя по многозначительной улыбке Иллика, он принял игру леди и уже собирался погнаться за ней, как раздалась негромкая трель, заставившая мужчину ненадолго отказаться от своих первоначальных намерений. Девушка сразу ощутимо напряглась, резко оглянувшись по сторонам. Ей этот мир был незнаком, поэтому она ожидала подвоха отовсюду. Неужели она угодила в тщательно спланированную заранее ловушку? Нет, целитель не мог с ней так поступить. К тому же, у него бы просто не было времени подготовить что-либо. Стремительно обернувшись, Анастра не смогла сдержать облегченного вздоха. Всего лишь магическая почта, а она уже представила любовника коварным предателем. Мгновенно стало стыдно за недостойные мысли. Врач вытянул руку, и ему в ладонь легла небольшая капсула с закупоренным в ней письмом. Быстро прочитав содержимое и уничтожив бумагу вместе с капсулой, он пояснил:
- Ничего важного, отпускное свидетельство.
Масари улыбнулась. И как она могла подозревать Иллика в предательстве? Радовало, что в их тандеме лишь она могла при желании читать мысли. С другой стороны, когда ты живешь в мире масари, ожидаешь подвоха даже от самого близкого и надежного существа, который прежде мог быть и поверенным, и другом. Всерьез увлекшись своей новой игрушкой и интригами королевского двора, темная напрочь забыла об элементарной осторожности, за что и поплатилась так страшно. Одни лишь ведают, как тяжело находиться в заточении. Словно спать, каждый раз видя сны с одним и тем же сюжетом: своей прошлой жизнью. Выть от отчаяния, когда понимаешь, что не можешь не то что пошевелить пальцем - ты даже не дышишь. Просто находишься в небытии, где стерты все границы времени и пространства. Постепенно забывать, кто ты и что ты, наблюдать за своей жизнью как за чем-то отстраненным и не имеющим к тебе никакого отношения. Это действительно страшно - запечатывание самую твою суть, личность, которой ты некогда был.
Отвлеклась Масари от невеселых мыслей в тот момент, когда заметила движение со стороны гвидорца. Это он решил сократить расстояние. Мотнув головой, леди Бломэ пакостливо улыбнулась и поплыла в противоположную сторону, отдаляясь от любовника. Плавал он действительно быстро, но сущность играла с ним, то подпуская слишком близко, когда хищник уже мысленно праздновал свою победу, и легко уходя в сторону, то начиная уплывать еще загодя, когда он только начинал движение. Анастра не брезговала ничем: она изворачивалась, уходила под воду, сбивала мужчину с толку фонтаном брызг. И при этом - хохотала до слез. Еще никогда она не чувствовала такой потрясающей легкости во всем теле. Словно не плывешь, а летишь, и при этом знаешь, что прямо за тобой находится такой потрясающий мужчина и любовник, то нежный, то дико страстный, то яростный, то осторожный и бережный. И девушка смеялась и смеялась, уже давно перестав удивляться по этому поводу. За все изменения, произошедшие в ней, следует благодарить Иллика.
Отвлекшись, леди со смехом попыталась обрызгать целителя, когда он догнал ее и крепко перехватил поперек талии и плеч, прижимая к себе. Не вышло, но леди совершенно не расстроилась. Наоборот - счастливо и задорно смеялась.
- Поймал. Мне полагается награда!
Темную взвалили на плечо и понесли к берегу, а сама она, продолжая смеяться и обрызгивая любовника с головы до ног, забавно дрыгала ногами. Правда, длинные волосы забились в рот и застилали обзор, но это такие пустяки, право слово. На берегу врач положил Масари на траву и чуть вжал в землю, отчего по женскому телу прошла легкая дрожь, когда влажная трава начала щекотать спину. Мужчина на секунду коснулся губами напряженного соска, а сущность, тут же восстановив дыхание, когда оно на миг прервалось из-за легкой ласки, лишь улыбнулась, притянув гвидорца ближе к себе. Ее губы словно ненароком встретились с его губами, и Анастра с затаенной нежностью в глазах негромко поинтересовалась:
- И какую награду ты хочешь?
Отредактировала Mimosa - Суббота, 23 Апреля 2016, 19:35
Девчонка. Не Леди, а просто молодая девчонка с ветром в голове, которой так мало нужно для счастья. Немного любви, ласки, и мужчина, чья широкая спина закрывает её от ветра жизни. Всё что нужно ей, чтобы беззаботно веселиться и счастливо смеяться. Кажется, что сама леди никак не могла привыкнуть к этому чувству простого женского счастья, которого ей за всю жизнь не дал никто. И это было поистине великой жестокостью со стороны общества Масари. Её боялись. В любом обществе, в любом социуме, даже самом развитом, к тому кто не является простым виньтиком, выделяется из толпы, отношение всегда будет настороженное, и как правило негативное в широчайшем спектре, от боязни и игнорирования, до жгучей ненависти и зависти. Тех чувств, которые не проходят даром, они повисают в воздухе, оседают на душах, и искажают их. Индивид же как правило замыкается в себе, и для него подобное вынужденное одиночество подобно жесточайшей пытке. Особенно если это одиночество длится сотнями лет, когда ты понимаешь, что ты могущественен, и по твоему желанию любой бросится перед тобой на колени, но спину то и дело обжигает ненавидящий взгляд, и везде ты видишь только фальшь...
Она была словно чёрная роза, к которой боялись прикоснуться, из за покрывающих её стебель шипов, но стоило осторожному касанию миновать шипы, как ощущалась вся нежность этого цветка, его дурманящий запах и изящная форма его великолепия. Боль от впившихся в руку шипов как минимум несущественна в этом случае.
И вот она заливисто смеётся, дергаясь на его плече, словно молоденькая девчушка, и от врача не скрывается лёгкая дрожь, прошедшая по женскому телу, когда он коснулся тёмного бугорка, но вот она уже притягивает его к себе, даря лёгкий и нежный поцелуй.
- И какую награду ты хочешь? - мужчина улыбается, глядя ей в глаза, и по-хозяйски, собственнически и демонстративно кладёт руку ей на бедро.
- Всё. - говорит он, прежде чем запечатать её губы сильным поцелуем.
Отредактировал Zariche - Суббота, 23 Апреля 2016, 20:29
Valha wala eeli, valha wala lafri, valha valha parisine, valha volsa olfse
Valha palsa eeli, valha volfa faleri, olsa lauha smaliri, ol lasara leehicï
Иллик завораживающе улыбается, не отрывая взгляда от его глаз, и девушка, что называется, утонула, хотя такое действие для темной сущности Масари кажется как минимум глупым. Сколько часов назад она пробудилась, когда все ментальные цепи, сковывающие ее, ослабли? Подумать только, отсчет идет на часы! И, возрождаясь в теле Фламмы, леди желала только одного: разрушить этот никчемный мир, на число жертв - плевать. Ее сил было бы более чем достаточно. Отомстить всем и каждому за предательство, тупой иглой боли засевшее где-то глубоко внутри. И лишь несколько часов, проведенных в обществе этого мужчины и его тесных объятиях, так сильно ее изменили. Девушка уже отошла от своих изначальных планов, да что там - даже Фламму ей было по-своему жалко. Девочка ведь не виновата, что в ее теле возродилось могущественное и такое темное существо. Однако гвидорец, кажется, без труда развеял всю тьму вокруг нее, и начали пробуждаться более светлые чувства, такие несвойственные Анастре. Она привыкла, что в любом обществе ее будут ненавидеть и пытаться уничтожить. Прежде всего потому, что она не похожа на остальных. А то, что неизвестно, всегда пугает. Вторая тривиальная причина жгучей ненависти окружающих - зависть. Ей попросту завидовали, именно поэтому и пытались уничтожить, стереть, запечатать. Пожалуй, весь мир масари вздохнул с истинным облегчением, когда ее, Анастру Бломэ, мировое злое и исчадие тьмы, запечатали на долгие века. Адаран наверняка прослыл национальным героем. Ну а как иначе, он ведь был наследным принцем, предметом воздыхания многих женщин и попросту всеобщим любимцем, а тут еще и темную изгнал из их мира. Появилось жгучее желание рассадить в кровь костяшки о ствол дерева, под которым сейчас лежала леди, и волком взвыть от отчаяния. И она думает о таких вещах, когда на ней нависает ее неповторимый любовник... Похоже, это все отголоски его мыслей, которые Анастра нечаянно подслушивала.
Мужчина демонстративным жестом собственника кладет руку ей на бедро и шепчет, моментально отвлекая от всех плохих мыслей:
- Всё, - а после его губы запечатывают ее властным поцелуем, сминающим волю к сопротивлению. Но процесс уже был запущен, и Масари сама не понимала, что с ней творится. Она как-то жалобно скуксилась, а когда целитель на секунду отстранился от нее, пытливо заглядывая в глаза, прошептала:
- Иллик, пожалуйста... Перестань думать!
Ей было невыносимо больно. Даже не от жалости к себе, а от всеобщей несправедливости. В конце концов, когда-то устрашающая Анастра Бломэ была совсем не такой. Она была обычной женщиной масари, пусть и несущей в себе темный свет. Но она оставалась человечной. И вот сейчас ее человечность не вовремя вернулась, так как в глазах лишь на миг блеснули слезы. Если бы кто увидел - определенно бы не поверил. Ужасный монстр, несущий в себе тьму, порождение мрака - способно на слезы? Бред! Как оказалось, не бред...
Реакция леди удивляла. Она как то... Потускнела, сжалась, будто содрогнувшись от страха и отвращения. Совершенно не так распалённая и весёлая секунды назад женщина должна реагировать на поцелуй, и поэтому мужчина прервал действо, с тревогой заглядывая ей в глаза. В уголках глаз блестели слёзы.
- Иллик, пожалуйста... Перестань думать! - будто молния обожгла медика. Боги, что он за придурок, леди же великолепно слышит его философские мысли. Его скорбь, жалость, ненависть и сострадание. Всё до единого. И это пробуждало воспоминания. Ненависть, пережитый страх, скуку, зависть, предательство и обман. Всё это возникало в воспоминаниях. И включив проснувшийся самоконтроль, Иллик буквально вырезал эти мысли из головы, будто скальпелем, словно вырезал смертоносную опухоль. Всё, забыть это всё. Он разберётся со всеми этими воспоминаниями и мыслями потом, когда Леди не будет слышать его мыслей, намеренно, или не очень. Он нежно улыбнулся, глядя, как боль исчезает из её глаз, и коснулся ладонью её щеки.
- Перестань, всё уже давно кончилось. От твоих обидчиков не осталось даже теней. Ты здесь со мной. - лёгкий поцелуй, и мужчина снова улыбается, с вызвом глядя в глаза женщины.
- Я жду свою награду. Я хочу всё.
Valha wala eeli, valha wala lafri, valha valha parisine, valha volsa olfse
Valha palsa eeli, valha volfa faleri, olsa lauha smaliri, ol lasara leehicï
Мужчина моментально заблокировал доступ ко всем неприятным мыслям и воспоминаниям, нежно глядя на нее и улыбаясь. Леди благодарно кивнула, отвечая на улыбку и моментально тая. Конечно, Масари язык не повернется назвать человеком, но ощущать себя человечной, испытывать одновременно такой веер противоположно заряженных эмоций было немного странно. Девушка не привыкла к этому. Она привыкла быть холодной, словно неживой, высеченной из камня, ничего не чувствовать, кроме вселенской тоски, и умело скрывать это под крепчайшей маской равнодушия и презрения. А вот теперь она ощущала все то, что чувствует и обычный человек. Ее эмоции разбушевались, и никакое показное равнодушие уже не сдерживало их. Они фонтанировали из Анастры, низвергаясь на нее подобно непокоренному водопаду. Они - стихия, которую невозможно удержать. Да темной, по правде сказать, и не хотелось.
Немного устыдившись собственного поведения, сущность положила свою ладошку на ладонь Иллика, когда та коснулась ее щеки, не сдерживая легкой улыбки. Обвинить мужчину в эгоизме точно нельзя - он как никто другой чутко ощущал моментальное изменение ее настроения и не пер напролом, добиваясь только одного.
- Перестань, всё уже давно кончилось. От твоих обидчиков не осталось даже теней. Ты здесь со мной.
- И так оно и останется, - с некоторым вызовом заявила леди, не без волнения наблюдая, как губы Иллика все приближаются к ее лицу. Вот их уста встретились, и Анастра продолжила: - Ты попался, Иллик. Я никуда отсюда не уйду.
Это не было капризом - просто констатация факта. Так просто Масари не сдастся и сделает все, чтобы быть рядом с гвидорцем. За чудовищное малое время он занял слишком серьезное место в ее мыслях, чтобы вот так просто расстаться с ним. Она будет бороться.
- Я жду свою награду. Я хочу всё.
Темная лукаво улыбнулась, изгибаясь навстречу целителю и словно давая ему карт-бланш. Ноготки словно приглашающе царапнули его плечи.
- Ну так получи свою награду.
Ну разве тут можно было устоять?
Жизнь странная вещь, в ней постоянно происходят какие то невозможные события. Вот если бы Иллику три дня назад сказали, что он будет лежать в своём саду, собственнически положив руку на изгиб бедра самой леди Анастре Бломэ, целовать её... А она будет счастливо улыбаться, пылко отвечая на поцелуи, прижимаясь к нему упругой грудью, смеяться и счастливо смотреть ему в глаза, доверяя ему свою душу и тело в безраздельное владение. Наверное Иллик как минимум посмеялся бы. А как максимум серьёзно бы заинтересовался психическим здоровьем говорившего.
Но жизнь преподносит сюрпризы. Вот она, счастливо улыбается, положив ему ладошки на плечи, и облизывает губки, словно смакуя вкус предыдущего поцелуя. Прогибается ему навстречу, прижимаясь манящими округлостями к его груди, чтобы он мог почувствовать её жар, и твёрдость тёмных сосочков. Она хотела чтобы он взял её, и слова только подтвердили это. Ей это безумно нравилось, потому что никто до Иллика не мог подарить ей это наслаждение - принадлежать мужчине.
- Ну так получи свою награду. - он улыбнулся, целуя свою женщину. Поцелуй углубился, и затянулся, после чего Иллик обнаружил, что одна из женских ножек обнимает его за бедро.
- Приятнее отдавать, чем брать, да? - он целует её. Снова, снова и снова, ибо не может насытиться. Слишком давно рядом с ним не было именно что той женщины, которую он мог бы назвать своей. Да, были любовницы, которые хотели либо просто частички его славы, чтобы была возможность назвать себя любовницей Иллика Ларнада, либо ещё чего-то. Но ни одна не смогла надолго застрять в его голове. Это были не женщины - тела на одну-две ночи. Женщиной стала она, сумевшая забрать его душу, и отдать ему свою. И именно ей он раскрыл себя, и именно она заслужила в полной мере того, чтобы её сейчас прижимали к траве в саду, слизывая с изящной шейки капельки воды, и оставляя следы поцелуев. Чтобы её ласкали ото всей души желая принести ей наслаждение. И получить его обратно. Иллик с трудом вынырнул из омута наслаждения, оставив в покое женскую грудь, и поднялся, целуя свою женщину. В сотый или тысячный раз? Ему не надоедало.
- Мммм... Брать неинтересно. Отдай мне себя. - он слегка отпустил свою хватку.
Valha wala eeli, valha wala lafri, valha valha parisine, valha volsa olfse
Valha palsa eeli, valha volfa faleri, olsa lauha smaliri, ol lasara leehicï
Могла ли леди, находясь в безраздельной тьме, забывая прошлое, не видя настоящее, не задумываясь о будущем, теряя постепенно самое себя, хоть на секунду предположить, что, оказавшись в новом для нее мире, она тут же встретит человека, с которым будет готова связать свою жизнь? Не масари, не последователя ее давнего прошлого, а человека. Мужчину. Разумеется нет. Но вот она лежит под ним, пылко отвечая на его поцелуи, изгибаясь от распаляющей желание ласки и притягивая его еще ближе к себе, чтобы все понятия о расстоянии были стерты. Надоест ли ей вновь и вновь сливаться с этим мужчиной воедино? Нет. С каждым разом девушка открывала все новые грани личности Иллика Ларнада, и ее безумно притягивало. Да и, к тому же, разве может надоесть ощущение силы? Не только своей, но и гвидорца. Эта сила обволакивала все ее тело, подминая под себя, но не ломая, а сливаясь с ее могуществом. Она отдавала - он брал. Он излучал - она впитывала. Они равны.
Ее язычок скользнул по нижней губе, словно впитывая вкус поцелуя, и Анастра маняще улыбнулась своему мужчине, вновь встречаясь с ним губами. Со стороны казалось, будто они не могли оторваться друг от друга, хотя так оно и было. Чувственные поцелуи прерывались лишь на мгновение, необходимое для пополнения легких запасом воздуха, нужда в котором с каждым поцелуем становилась все призрачней. Масари задыхалась от опьяняющей ласки, но не желала прерывать ее даже на секунду. Его губы скользят по ее шее, а она, компенсируя свое временное бездействие, прижимается к нему всем телом, одну ногу закидывая на его бедро и приникая к нему еще теснее. Он терзает горячими губами ее грудь - а она бесстыдно прижимает его голову к себе, запуская тонкие пальчики в темные волосы и чуть оттягивая пряди. Эта игра не надоедала ни ему, ни ей. Они готовы были продолжать до скончания эпох, когда всем миром снова завладеет Хаос.
- Мммм... Брать неинтересно. Отдай мне себя, - шепчет Иллик и ослабляет хватку, позволяя Масари взять в руки инициативу. Он бросает ей вызов. Она - с радостью его принимает, уже через мгновение восседая на любовнике. Ее глаза хитро блестят, словно бы она раздумывает, какой сладкой пытке его подвергнуть. По его глазам видно, что он готов ко всему. Ее губы раздвигаются в легкой улыбке, и леди, наклоняясь, кусает мочку уха, несильно прижимая зубами, и тут же пускает в ход язычок, который моментально вместо ожидаемой боли приносит лишь удовольствие, легкой волной прокатившееся по телу. Ее грудь прижимается к его - нет стеснения, нет преград. Только он и она во всем мире, ну и сад в качестве главной - и единственной - декорации. Мягкие ворсинки травы невесомо щекочут кожу мужчины, и девушка только усиливает это ощущение, также на грани восприятия щекоча его волосами. Ее губы внимательно исследуют его шею, иногда приподнимаясь влажной дорожкой обратно к уху. Пальчики одной руки цепляются за его плечо, соскальзывая периодически на грудь легкой царапкой и играясь с напряженными сосками. Пальчики другой скользят по его лицу, словно желая запечатлеть в тактильной памяти каждый сантиметр его белой кожи. По сравнению с ним ее кожа казалась даже слишком смуглой, хотя на самом деле на пару тонов темнее, не более. Но разве это имеет какое-то значение? Разве имеет значение хоть что-то, когда ее губы вбирают в себя участок кожи на шее и оставляют на нем легкий засос как признак "этот мужчина принадлежит мне"? Все действия направлены на то, чтобы растянуть удовольствие и подогреть тлеющее в груди желание, продлить эту сладкую пытку до срока вечности. Только он, она и терпкое удовольствие.
Отредактировала Mimosa - Воскресенье, 08 Мая 2016, 23:01
Ему нравилось наконец снова ощутить себя живым и молодым. И всё благодаря этой женщине, избавившей его от накинутых на себя же ледяных цепей. Она сняла с него ошейник самодисциплины и контроля, раскрыла внутренний огонь, тлевший в его душе, словно в лампадки, и вылила на этот еле тлеющий огонёк огромный чан горючей смеси, заставив душу Иллика вспыхнуть новым светом жизни, который почти исчез из него.
Он считал, что своё уже отжил, будучи на сотню лет старше почти любого человека на этой планете - она показала ему, что молодым можно быть всегда. Он считал, что человека делает жесткий контроль над собой - она показала ему, что человек должен быть человечным и искренним. Он считал, что неспособен на любовь - она чуть ли не силой заставила его любить себя. И в результате сейчас он чувствовал себя по другому. Он был молод и полон сил, способный наслаждаться жизнью в полной её мере. И немалую долю наслаждения приносила сейчас эта милая женщина с демоническим огоньком в глазах творившая с его телом всё, что хотела. Целовала, игралась с ним, скользила всем телом, гладила пальчиками, иногда царапая ноготками, дарила удовольствие и вместе с этим не позволяя удовольствию быть слишком сильным. Растягивая его, подогревая и продлевая его, превращая каждую секунду в наполненную удовольствием вечность. Умело и целенаправленно. Змеей проскальзывая в душу, и занимая все мысли только собой.
И ему хотелось лежать дальше, впитывая это наслаждение, позволяя ей забавляться с собой словно с игрушкой, до тех пор пока сама женщина не захочет, чтобы её взяли. И тогда он возьмёт её. Так как она захочет. А может быть и как ему захочется. Вряд ли после произошедшего в спальне ему захочется нежности. Нет, ему доставляло удовольствие другое. Слышать крик, разбивающийся о стены комнаты. Отчаянный крик наслаждения, не находящего выход.
Но пока что до этого было ещё рано...
Valha wala eeli, valha wala lafri, valha valha parisine, valha volsa olfse
Valha palsa eeli, valha volfa faleri, olsa lauha smaliri, ol lasara leehicï
Наверное, в тысячный раз за этот день - подумать только! День! - леди встретилась губами со своим мужчиной, поерзав и удобнее устроившись на нем. Она не находила в себе сил оторваться от Иллика даже на короткое мгновение, ее даже не тянуло магнитом - намертво прибило к нему волной удовольствия, которая, вопреки законам физики, не шла на убыль, а лишь усиливала свой напор. Девушка тесно прижималась к мужчине, касаясь его где только можно, вжимая его в траву - ей все было мало. Кажется, даже растворись она в нем, все равно потребовала бы большего. Действия масари становились все более рваными и бесконтрольными. Она не спрашивала разрешения - она брала свое. Ее губы бесстыдно скользили по всему его телу, обжигая жадными поцелуями каждый участок кожи, она все настойчивее скользила своим телом по его, не прося и даже не требуя. Сейчас верховодила темная, а гвидорцу пока досталась роль послушного ее воле любовника. Стоит ли сдерживаться, если оба невыносимо хотят одного и того же? Ее тело пылает невидимым пламенем, плавясь под воздействием высокой температуры, - тот же огонь сжигал и целителя, она чувствовала это. Легких искорок неугасаемого удовольствия уже казалось мало - в душах жадно вцепившихся друг в друга любовников снова распалялся пожар всепоглощающей страсти. Нежность будет потом - когда-нибудь после, когда оба пресытятся ощущениями, а сейчас они вели себя далеко не целомудренно. По крайней мере Анастра точно. Ее пальчики требовательно скользят по низу живота, спускаясь еще ниже и тут же, словно изощренно пытая, возвращаясь на пресс, губы не менее требовательно исследуют область груди, а ноготки все сильнее царапают разгоряченную ласками кожу. Легкая боль, края царапины наполняются кровью, и леди успевает слизнуть капельку алой жидкости, прежде чем легкий порез на глазах затянется. Почувствовав во рту солоноватый привкус, девушка не удержалась от тихого стона, словно подначивающего к продолжению. И снова ее губы сражаются за первенство с губами Иллика, и снова ни один не желает сдаваться. Вот только теперь это не легкие трепетные поцелуи - они жадные, глубокие и настойчивые, почти яростные. Масари со всей очевидностью хотелось большего, мужчина нисколько не отставал от нее в этом желании. Пришло время повторить произошедшее в спальне. Стремительное удар сердца, и Анастра пригвождает руки Иллика к земле, чуть разводя их в стороны наподобие распятия и легко удерживая за запястья, а ее тело каждым изгибом скользит по напряженному телу любовника, возводя удовольствие до апофеоза, равно как и ее губы ненасытно скользят по его губам. Словно через непрекращающийся поцелуй она хотела выпить жизнь своего мужчины, растворив его в себе и сама растворившись в нем. Воздуха уже давно не хватало, но разве это волновало хоть одну из сторон? Лично леди была занята только одним. Вернее ее занимало только одно - тело ее хищника.
Он и не подозревал, насколько великодушно его наградят за его маленькую победу. Он сказал, что хочет всё, и леди дала ему это. В полное распоряжение. Хотя неизвестно ещё кто брал, а кто отдавал. Иллик просто спокойно лежал, отвечая на женские поцелуи, и скользя руками то по ровной спине, то по изгибам бёдер, то по женским плечам, иногда гладя чёрные локоны. А вот женщина похоже решила подарить ему всю себя действуя невероятно настойчиво, и до жути приятно. Было видно, что сейчас её никакими клещами нельзя было оторвать от неё, она была полностью увлечена своим занятием, и прерываться была не намерена. Медленно но верно кровь закипала, тело казалось раскалялось докрасна, впитывая тепло невероятно горячей женщины, уже не сидящей, а буквально лежащей на нём. Каждую секунду он мог ощутить каждую частичку её тела. Женщина решила, что одних рук и губ ей недостаточно, теперь она ласкала его всем своим телом, и этот своеобразный массаж был таким горячим, что ему казалось, что его любовница внезапно превратилась в огненную ленту, и буквально обвилась вокруг него. Она была везде. Он всем своим телом чувствовал её. Чувствовал её длинные ноги, сжимающие его бедра. Чувствовал горячее лоно, скользившее где то внизу живота. Чувствовал её грудь и живот своими. Чувствовал тонкие пальчики, уже забывшие о нежности, и оставлявшие на коже царапины, в попытках выжать из моментально затягивавшихся на нём ран хоть капельку крови. Женщина потеряла способность сдерживать себя, да и никогда не имела, и воспринимала его бездействие, как позволение взять его всеми способами, какими ей захочется. Но вот по поводу как раз этого леди ошибалась и сильно. Это не она - госпожа, которой захотелось взять чуть-чуть удовольствия от своего слуги. Наоборот - он господин, позволивший ей касаться своего тела и целовать себя. И если она будет хорошо себя вести - он даст ей наслаждение. И пока что она справлялась великолепно. Вот, кажется, что она решила проявить немного непокорности, сорвав его руки со своей талии, и припечатав их к земле под аккомпанемент великолепного скольжения и жаркого поцелуя, который казалось никогда не прервётся. А зачем ему прерываться? Он прервётся только тогда, когда леди позволит себе больше, чем он ей разрешил.
Valha wala eeli, valha wala lafri, valha valha parisine, valha volsa olfse
Valha palsa eeli, valha volfa faleri, olsa lauha smaliri, ol lasara leehicï
Леди была везде. Все ее действия были направлены на одно: получение удовольствия и доставление оного. Иллик жадно впитывал все то наслаждение, что она дарила, но пока не предпринимал попыток внести коррективы в разнузданное поведение своей любовницы. В его глазах бушевало пламя страсти, а его эго цвело буйным цветом. Тела медленно, но верно раскалялись, грозя сжечь дотла и его, и ее. Девушка была уверена, что между ними сейчас проносятся невидимые глазу электрические заряды, потрескивающие яркими искорками. Анастра давно забыла о нежности: ее поцелуи были жадными и яростными, прикосновения - требовательными, скольжение рук по мужскому телу - резким и ненасытным. Леди горела сама и заставляла гореть своего партнера. Но еще она чувствовала то же, что и он. Его чувства зеркально отражались в ней, и в какой-то момент ее мужчину перемкнуло. Темная и сама не поняла, когда именно это произошло. Когда она в порыве страсти вонзила более длинные, чем у людей, клыки в его правое плечо, оставляя четко обозначенный контур укуса, или когда полоснула коготками по животу... или когда выжала весь воздух из легких, максимально вжимая горячее тело собой в землю и вовлекая в такой чувственный поцелуй, что закружилась голова? Да какая разница. Но в один миг ощущения гвидорца сменились, превратившись в волну острейшего удовольствия зарвавшегося эгоиста. Теперь он не принимал удовольствие - он позволял его доставлять. Он господин - а ей разрешено почувствовать себя берущей. Масари усмехнулась, продолжая целенаправленно распалять целителя. Разумеется, она не оставит это так, но Иллик не осознает своей ошибки до самого последнего момента, а уже потом будет поздно. Слишком поздно.
Одна ее рука снова скользнула к его горячей плоти, губы продолжали яростно сминать его уста в неистовом поцелуе, юркий язычок неизменно одерживал победу, но, видимо, только потому, что мужчина позволял... горячее гибкое тело скользило по его с каким-то садистским наслаждением. Боль и удовольствие настолько тесно переплелись, что уже невозможно было отличить одно от другого. Все ощущения стали одной яркой вспышкой. И вот когда любовник был доведен до "точки кипения", леди перестала играть по его правилам. Руки гвидорца потянулись к ее талии, чтобы грубо опрокинуть на землю и силой взять то, что, как ему казалось, по праву сильнейшего априори принадлежит ему, а девушка легким неуловимым движением схватила любовника за шею, пригвождая к земле и предупреждая любую попытку вырваться. Разумеется, она не ставила целью задушить, она даже не сжимала пальцы, чтобы перекрыть доступ кислорода, но ее коготки, царапающие кожу и скользящие в опасной близости от бешено бьющейся жилки под ухом, служили наилучшим предупреждением, хотя губы продолжали так же тепло улыбаться.
- Иллик, ты, кажется, кое-что забыл, - мягко произнесла темная. - Я чувствую тебя. Твои ощущения не являлись тайной для меня с самого первого момента. И запомни одну вещь, дорогой: мы либо на равных, либо порознь. Я никогда никому не подчинялась, и в этом вопросе даже ты не станешь исключением. Стихию не приручить. Можно лишь идти с ней рука об руку.
Сложно было угадать, что скрывается за мягкой улыбкой Масари и почти ласковым сжатием его шеи. В ее глазах кружилась метель страсти и желания, знатно приправленная ощущением счастья, но ее предупреждение было более чем весомым.
И что же теперь ты будешь делать, Иллик Ларнад?
Разумеется Иллик не был дураком, иначе бы не прожил свои 200 лет. Он знал, что леди чувствует то, как он откровенно эгоистично наслаждается приносимым ему удовольствием, но при этом специально сохранял такую модель поведения. А почему? Ему хотелось игры на грани, опасной и горячей. Он хотел слегка позлить леди, ибо злость распаляет страсть на совсем уж невероятные высоты. Это сработало, ибо действия леди стали просто беспредельно страстными. Она ласкала его всем телом, принося и боль, и наслаждение, а непрекращающийся уже долго время поцелуй был всему началом и концом, порождая страсть, витавшую вокруг них.
Но вот когда уже сам Иллик захотел наградить леди за её старания, и принести ей удовольствие, которое она подарила ему, леди от награды отказалась, легко удерживая его за шею. Не душа, но удерживая, и глядя ему в глаза.
- Иллик, ты, кажется, кое-что забыл. Я чувствую тебя. Твои ощущения не являлись тайной для меня с самого первого момента. И запомни одну вещь, дорогой: мы либо на равных, либо порознь. Я никогда никому не подчинялась, и в этом вопросе даже ты не станешь исключением. Стихию не приручить. Можно лишь идти с ней рука об руку. - мужчина улыбнулся:
- Анастра, пожалуй не надо считать меня за идиота. Я отлично знаю всё. - одна из рук мужчины коснулась женских губ, и огладила щёку. - Вот именно что мы на равных, и ты совершенно так же как я наслаждалась этим. Но согласись, злость в такие моменты неплохо распаляет твой внутренний огонь. Я смотрю в твои глаза, и вижу в них не только желание. Тебе это нравилось, ты буквально счастлива, что наконец есть мужчина, который может не только отдаться тебе, но и взять тебя саму. Не это ли то, чего тебе всегда хотелось? Перестать на секунду быть вечной госпожой? - он рассмеялся, понимая, что попал в точку. - Ваши глаза буквально светятся от счастья и наслаждения, Леди.
Valha wala eeli, valha wala lafri, valha valha parisine, valha volsa olfse
Valha palsa eeli, valha volfa faleri, olsa lauha smaliri, ol lasara leehicï
Леди с легкой досадой закусила нижнюю губу, поняв, что повелась на простейшую провокацию как малолетняя неразумная девчонка. Невозможно обмануть масари, но возможно повести их по ложному пути, намеренно позволяя читать себя, как открытую книгу. И Иллик воспользовался простой уловкой, поведя девушку по пути злости, а она так легко поддалась этому неуправляемому чувству. Великолепная игра. Немного переборщишь - и уже через секунду ты будешь лежать на земле распластанным с разорванной шеей, окажешься недостаточно убедительным - и тебя мгновенно раскусят. Хоть Анастра и чувствовала себя немного задетой из-за того, как легко ее обыграли, но не могла не признать изобретательности любовника.
- Анастра, пожалуй не надо считать меня за идиота. Я отлично знаю всё. - Одна его рука приподнялась и коснулась женских губ, после чего дотронулась до щеки. - Вот именно что мы на равных, и ты совершенно так же как я наслаждалась этим. Но согласись, злость в такие моменты неплохо распаляет твой внутренний огонь. Я смотрю в твои глаза, и вижу в них не только желание. Тебе это нравилось, ты буквально счастлива, что наконец есть мужчина, который может не только отдаться тебе, но и взять тебя саму. Не это ли то, чего тебе всегда хотелось? Перестать на секунду быть вечной госпожой?
Быть вечной госпожой... а кому это понравится? Осознание, что никто и никогда будет не в силах сопротивляться тебе, даже немного угнетает, стирая весь интерес к развязанной игре. Хотя поначалу это ощущение пьянит лучшего самого дорогого хмельного напитка. Однако это же осознание дарит одну интересную особенность: ты настолько привык к роли ведущего, что, когда встречаешь достойного соперника, способного быть не под, но только рядом, очень нелегко перестроиться, потому что по-прежнему пытаешься перехватить контроль над ситуацией и подчинить, сломать. Нелегко за пару часов измениться, ощущая, как вся жизнь вновь начинает играть яркими красками.
Мужчина довольно рассмеялся, поняв, что попал в цель.
- Ваши глаза буквально светятся от счастья и наслаждения, Леди.
- Браво, дорогой, - чуть лукаво улыбнулась темная, признавая, что в этом раунде она оказалась побежденной. - Но тебе все равно не удастся подчинить меня себе.
Это звучало как откровенный вызов, провокация, предложение доказать обратное, но леди не обратила на это внимания, по-прежнему держа руку на шее любовника, но именно держа, и склоняясь ниже, чтобы слиться губами в легком, почти невесомом поцелуе. Да и сам гвидорец должен понимать, по какой опасной грани ходит. Темный свет масари - это не просто красивое название, Анастра Бломэ не просто так удостоилась чести называться так. Она - это бесконтрольное безумие, это бушующие эмоции, пробуждающие в окружающих самую темную суть, это то, что невозможно покорить или усмирить. Поэтому от нее всегда бежали в ужасе, где-то в глубине души признавая, насколько они слабы перед ней. Поэтому она - стихия.
Когда то давно, сотни лет назад Иллик был лишь подмастерьем. Каждый мастер когда то был подмастерьем. Никто не учит подмастерье, мастер позволяет подмастерью следить за его работой в обмен на работу класса "принеси то, унеси это". Учителем Иллика была леди Ирданна Ланта, ныне известная как "Ледяная дева", добровольно позволившая Влокариону превратить себя в Рыцаря смерти. Она была не просто невероятно красивой женщиной, но и чудовищно жестокой. Иллика всегда удивляло то, как такая красивая женщина, имевшая большую семью, которую невероятно любила, могла быть одновременно столь чёрствой и жестокой. В отличие от других мастеров, госпожа Ланта Иллика именно что учила. И методы обучения у неё были крайне суровы.
Леди Ланта была невероятно хорошим псиоником, и учила Иллика тому же. Раз за разом он чувствовал на своей душе её ледяные ментальные пальцы. Раз за разом она причиняла ему чудовищную боль, пока он не понял, что сопротивляться псионику - дохлый номер. Но псионика можно обмануть. Можно показать ему то, что он ожидает увидеть, подменить его чувства, поймать его в иллюзию.
Сейчас, Иллик пользовался этим же, играя по тонкой грани. Он не мог сопротивляться невероятной магической силе леди Бломэ, но он мог направлять её, заставить её видеть то, что снаружи, и пряча внутрь то что внутри. Позволить ей читать себя, но написать на страницах полную белиберду. Запутать её, но знать меру. Ведь никто не знает, как отреагирует леди, поняв что её обманывают. Или наоборот - если она примет это за чистую монету. Эта игра на грани смерти нравилась Иллику ощущением покалывающего холодка смерти. Он не боялся смерти, его не так просто убить, но инстинкты не денешь никуда, особенно те что проснулись от долгого сна по вине его неожиданной любовницы. Но неожиданно, он попал в точку.
- Браво, дорогой. Но тебе все равно не удастся подчинить меня себе. - Иллик улыбается, слегка прикусывая женскую губку, придавая невесомому поцелую немного остроты.
- Подчинить? Ты мне нравишься именно такой. Мне нравится твоя властность и сила, твоя красота и острый ум. Мне не нравится когда мне подчиняются, я люблю борьбу и равенство. - пока он говорил, позиция снова поменялась. Теперь леди находилась в его объятиях, прижимаясь к нему всем телом, и не способная сделать ни одного лишнего движения из-за стальной хватки рук, одна из которых лежит на своём уже законном месте на талии, а вторая зарылась в шёлковые волосы. И взгляд. Глаза в глаза. Тьма к тьме, свет к свету, и избежать этого взгляда не выйдет никак, потому что рука в чёрных локонах держит крепко, не позволяя отвести взгляд.
- Именно такой. Желание и счастье во взгляде. Желание принадлежать но не подчиняться. Стоять рядом, но не сидеть на коленях у ног. - он улыбается, чувствуя, как женские руки скользят по его телу, даря ласку и только усиливая их контакт - И в моих глазах ты видишь то же самое. Мы оба принадлежим друг другу. - они одновременно притянули друг друга для поцелуя, после чего Иллик отдал леди всё, позволяя ей делать всё, что она захочет, и готовый выполнить любую её просьбу...
Valha wala eeli, valha wala lafri, valha valha parisine, valha volsa olfse
Valha palsa eeli, valha volfa faleri, olsa lauha smaliri, ol lasara leehicï
В ответ на такое самонадеянное заявление Иллик лишь улыбнулся, прикусывая губу леди и добавляя немного огня в и без того пылающий костер чувств.
- Подчинить? Ты мне нравишься именно такой. Мне нравится твоя властность и сила, твоя красота и острый ум. Мне не нравится когда мне подчиняются, я люблю борьбу и равенство.
- И не надейся, дорогой, одной лестью прощен не будешь, - довольно расхохоталась Анастра, тем не менее уверенно прижавшись к нему всем телом, когда мужские руки стальной хваткой обвили ее тело. Одна из рук до приятной боли сжимала талию, другая запуталась в длинных темных прядях, чуть оттягивая их и заставляя запрокидывать голову назад. Ей нравилась эта необузданная грубость, нравилось проявление силы, нравился этот разжигающий страсть взгляд, контакт с которым не представляется возможным оборвать.
- Именно такой. Желание и счастье во взгляде. Желание принадлежать но не подчиняться. Стоять рядом, но не сидеть на коленях у ног.
Масари усмехнулась, скользя руками по его телу и обвивая торс, прижимая еще сильнее к себе и прижимаясь сама. Нет границ, ничто не может удержать.
- И в моих глазах ты видишь то же самое. Мы оба принадлежим друг другу.
Любовники, не сговариваясь, одновременно потянулись друг к другу, чтобы слиться в поцелуе, где терпкая нежность граничила с пылкой страстью, а когда поцелуй оборвался, Масари не удержалась от лукавой улыбки.
- Ты допустил одну ошибку, дорогой, - прошептала она, снова приближаясь и кусая его нижнюю губу. - Никогда не смотри в глаза масари, если не уверен, что сможешь победить.
Ее тихий победоносный смех еще раздавался в ушах Иллика, но реальность перестала для него существовать. Мерцающие глаза леди стали центром его вселенной, единственным лучом света в кромешной тьме, в которую он погрузился. А потом это темное ничто заслонили собой образы. Он и она, неконтролируемый огонь, вырвавшийся из-под ледяной маски врача, и первородное безумие чувств, кое не сдержать никакими масками. Пусть анимация была беззвучной, но звуковое сопровождение совершенно и не требовалось. Вот в один момент мужчина подминает податливую женщину под себя, накрывая ее мягкие губы жарким поцелуем и одним резким движением бедер сливаясь с ней, его мышцы напрягаются, всем своим весом вжимая любовницу в мягкий ворс травы, и видно, как она кричит от удовольствия, прогибаясь под ним и запрокидывая голову назад. На другой картинке уже меняются и декорации, и позиции, и одеяния. Там они были полностью обнажены, тут - частично одеты, и короткая латексная красная тряпка, лишь по недоразумению названная платьем, крайне неприлично обтягивает стройное тело Анастры, восседающей сверху на прикованном к кровати любовнике. Подобной женской одежды Иллик не встречал в своем мире, более того - за один такой вид девушку неизменно бы ждало клеймо блудницы и дешевой проститутки, столь смело выставляющей свои прелести напоказ. Но в мире масари нравы были куда свободнее, и такое платье еще считалось вполне себе скромным и даже закрытым. Следующий эпизод, и здесь уже леди Бломэ, опять же в одежде масари, до боли прижата к холодной стене, что, впрочем, практиковалось уже и в реальности, и гвидорец с необузданной яростью терзает губами ее нежную шею, ключицы и груди, одной рукой хватая свою пленницу за волосы и оттягивая назад, а другой прибивая ее шаловливые ручки за запястья к той же стене. Снова смена декораций, и Иллик, по-прежнему доминирующий и ведущий, пускает в ход посторонние предметы, капая на прикованное и недвижимое тело любовницы горячим воском. Масари тут же выгибается дугой, натягивая короткие цепи, соединенные с изголовьем кровати, которые сковали ее тонкие запястья, и неистовствует, ерзая и дергаясь, но ее мучитель был неумолим. Эпизоды сменяли один другой со скоростью света, но реальная Анастра, победно хихикающая и развратно прижимающаяся к напряженному телу врача, позволяла разглядеть каждую сцену до мельчайших деталей. Темнота рассеялась, и мужчина снова мог видеть свою раскрасневшуюся от удовольствия любовницу, которая зорко подмечала изменение его состояния.
- Видишь, дорогой, какой ты скучный, - поддразнивая, мягко попеняла она, по-прежнему лукаво улыбаясь. - Даже иллюзорный ты развлекается в разы лучше тебя. Или, скажешь, я не права?..
А вот это уже был вызов. Наглый, уверенный, в лоб. Леди расколола последние осколки его ледяной маски, и теперь ей было крайне интересно, как поведет себя любовник. Не разочаруй, Иллик.
Его эта игра откровенно забавляла. Он получал не только наслаждение всем телом от ощущений ласки и их взаимной страсти. Он получал ещё и духовное наслаждение от их игры эмоций и действий. Будучи чувствительным эмпатом, прошедшим обучение психической школы ордена Эол Драяс, Иллик испытывал не только свои эмоции. Край его души улавливал эмоции и желания и самой леди Бломэ. Эмоции потоком шли между ними, обмениваясь и скручиваясь в клубки удовольствия, превращая их страсть в игру не только телесного наслаждения, но и игру разумов. Каждый из них стремился завести партнёра до крайности, взвинтить его чувственность на самую вершину, а после этого обрушить в пучины наслаждения. И здесь они действовали по разному. Иллик - медленной и тягучей игрой, сладкой и липкой, словно мёд, идущей по медленной спирали, сплетающейся в хитрые узлы и неожиданные повороты, ведущие к наслаждению, но всегда заставляющие работать фантазию, не раскрывающие партнёру того, каким способом ему ещё доставят удовольствие. Леди же действовала неожиданно прямолинейно и напористо, но в то же время невероятно умело. Её игра - безумный огонь, сжигающий тело. Вихрь пламени удовольствия, лишающий разума и проникающий в душу. И когда встречались два игрока, не желавших играть по правилам оппонента - игра превращалась в невероятное искусство удовольствия.
- Ты допустил одну ошибку, дорогой. Никогда не смотри в глаза масари, если не уверен, что сможешь победить. - Иллик кидает ей вызов дерзким поцелуем, и хищной улыбкой, слизывая кровь со своей прокушенной губы. Он настолько перестал контролировать себя, что даже его регенерация стала замедляться.
- Я никогда не уверен в победе - я побеждаю. Уверенность нужна только тем, кто думает о провале. - леди загадочно улыбается, и Иллика внезапно затапливают образы. Образы ощущения и зрения, очень похожие на те, что он видел во время медитаций предсказания. Образы будущего или возможных вариантов будущего. Развратные и невероятно приятные глазу. Вот любовники сливаются воедино прямо здесь, на зеленой траве, и невероятно приятный немой крик удовольствия теряется в листве деревьев. Но образ ускользает и снова появляется. Спальня, и леди с невероятно сексуальном "платье" восседает на нём, неспешно забирая своё. Снова туманная завеса, выпускающая образ. Чувство власти и обладания. Закованная в цепи женщина, внушавшая страх многим поколениям после неё. Такая беззащитная в цепях, и чувство превосходства кружит голову, когда горячий воск и плеть касаются её кожи, но немой крик будто просит не останавливаться и продолжать. Ещё один образ, но их слишком много, и где то в глубине врача просыпается ментальный стопор, заложенный в него на уровне инстинкта там же в ордене Эол Драяс.
"Хватит!" - чистый ментальный крик его разума на последней искре выкидывает образы из головы. Похоже что леди либо не заметила этого, либо предпочла не обращать внимания. Он лишь увидел, что она с невероятно довольным видом сидит на нём, облизывая прокушенную губу.
- Видишь, дорогой, какой ты скучный. Даже иллюзорный ты развлекается в разы лучше тебя. Или, скажешь, я не права?.. - спустя долю секунды леди мягко отталкивают, чтобы спустя ещё мгновение руки врача крепко обхватили её сзади, принимая в стальные объятия. Однако врач по прежнему чуток и мягок, и нежен, распаляя и без того распалённую леди, изящно загоняя любовницу в ту же ловушку наслаждения, когда в один момент выяснится, что в душе накопился огромный ком неудовлетворённого желания, которое ищет выхода.
- О нет, Анастра. Я не хочу торопить события. Вкушая удовольствие надо его растягивать. Но если ты хочешь - я могу прокрутить часы чуть вперёд. - с этими словами мужчина будто потерял всю нежность и показную неторопливость. Резкий толчок в спину буквально бросил стоявшую на коленях женщину вперёд.
Иллик ворвался в неё одним движением. Грубо и сильно, крепко схватив женщину за бёдра, и буквально насаживая на свою плоть. Крик наслаждения захлебнулся, потому что он выбил из её лёгких весь воздух, задав такой темп, что не давал даже вздохнуть. Одна из рук пару раз ударила по ягодицам, и протянулась вперёд, хватая женщину за чёрные локоны, заставляя ещё сильнее устремляться ему навстречу.
- Кричи от наслаждения, я хочу слышать это! - это была не просьба, это был приказ.
Valha wala eeli, valha wala lafri, valha valha parisine, valha volsa olfse
Valha palsa eeli, valha volfa faleri, olsa lauha smaliri, ol lasara leehicï
Иллик молчит, но его потемневшие глаза с головой выдают его желания, однако он по-прежнему сдерживается, черт бы побрал эту выдержку. Он легко отталкивает леди, чтобы в следующий миг прижать ее к себе железными объятиями, но уже сзади. Он по-прежнему неторопливо распаляет уже и так раскаленную до предела любовницу, делая вид, что не понимает, как сильно она желает настоящего огня, а не слабеньких угольков удовольствия. Она хочет, чтобы пламя острейшего наслаждения охватило целиком ее тело, не оставляя без внимания ни одного нервного рецептора, она ждет, когда страсть с горячим шипением перельется за края чаши и увлечет ее в мир чувств и эмоций, где ты наедине с удовольствием, пронзающим твое тело каждое мгновение. Удовольствие на тебе, в тебе и вне тебя, и это похоже на безумный аттракцион, где тебя сначала подбрасывает ввысь, а потом так же резко дергая обратно. Если бы продолжилась эта дикая пытка, Масари бы, наверное, выпустила своего демона наружу и крушила все вокруг, чтобы максимально обострить чувство эйфории, граничащего с безумием. Но наконец-то Иллик заговорил, становясь таким, как и желала видеть его Анастра - грубым, властным, требовательным.
- О нет, Анастра. Я не хочу торопить события. Вкушая удовольствие надо его растягивать. Но если ты хочешь - я могу прокрутить часы чуть вперёд.
Резкий толчок в спину, и темная мгновенно сгруппировалась, принимая удар от столкновения с землей на руки, а в следующий миг она максимально выгнулась в спине, издав глухой гортанный стон, который тут же оборвался, когда Иллик, рывком ворвавшись в нее, задал стремительный, почти бешеный темп, выбивающий кислород из легких. Мужские руки крепко обосновались на женских бедрах, и одна из ладоней пару стегнула по ягодицам, тут же устремляясь вперед и хватая длинные волосы, чтобы намотать их на кулак. Выгибаясь и откидывая голову назад, леди боролась с крайне настойчивым желанием кричать, кричать, кричать от удовольствия! Срывать голос, до хрипоты, до немоты кричать от бешеного восторга, вызванного острой порцией удовольствия.
- Кричи от наслаждения, я хочу слышать это! - Но когда Иллик, словно потворствуя ее желанию, потребовал этого в крайне непримиримой форме, Масари с силой закусила истерзанную нижнюю губу, до боли, до крови - плевать! Однако сдаться и подчиняться не в ее стиле. Она будет бороться столько, сколько сможет. Ничто так не распаляет желание обладать, когда вместо покорности и послушания встречаешь ярое сопротивление и стойкий характер. Леди стонала, рычала и буйствовала, но не кричала, все силы перебросив на то, чтобы бороться с этим необузданным желанием. До боли терпела, но не ломалась, принимая без остатка всю обжигающую страсть возлюбленного. На ее губах блуждала улыбка дьявола - она снова бросала вызов, кладя на другую чашу весов свою покорность. Ее не взять так просто, нахрапом, но и растянутой на долгую вечность лаской не переломить ее уверенности в победе.
Ей стоило понять только одно - Иллик никогда не будет играть в её игру на постоянной основе. Он - мужчина, и он не подчиняется. Он может быть рядом, он может временно поменяться ради того кто рядом. Но подчиняться он не будет. За двести лет Иллик Ларнад пережил семь войн, и четыре раза сменил подданство. За это время он пережил столько, что хватило бы не на двести, а на две тысячи лет. Он - наследник царского рода Масари, прямой потомок. Но не принца-тряпки, нет. Он потомок великой и легендарной королевы Алтеи, славившейся своим милосердным и мягким характером, и в то же время державшей в страхе даже саму леди Бломэ.
Он не будет играть в чужую игру. Он будет переписывать правила так, пока они не устроят обоих игроков.
Но сейчас он не будет так делать. Сейчас это была не игра. Это была битва. И когда в битве оба воина одинаково искусны и сильны, выиграет самый выносливый. Иллик принимал правила леди, и собирался доказать ей, что её способность сопротивляться истощится гораздо раньше, чем у него закончатся силы.
- Нет, ты подашь голос! - он не сбавляет темпа, движения становятся только резче, а женское тело, натянутое, словно струна, буквально дрожит. Одновременно Иллик идёт и в ментальную атаку, щедро делясь с потерявшей контроль над ментальной защитой Леди своим желанием и страстью. Он буквально топил её разум в самых тёмных эмоциях. Он передавал ей не желание. Он насильно затапливал её разум тёмным вожделением и жаждой, неудовлетворёнными желаниями и чистым удовольствием. Он тянет женщину за чёрные локоны, заставляя подняться, и с силой прикусывает её шею, обжигая. Рука с бедра немедленно переползает вперёд, лаская её лоно, заботливо охватывающее его плоть. Леди дрожит и стонет, и мужчина смеётся. Громко и нагло:
- Один раз ты уже сдалась, и ты сделаешь это ещё раз, без разницы, насколько сильно ты дёргаешься! - но Анастра только смеётся в ответ с вызовом, и лишь сильнее устремляется ему навстречу своими бёдрами.
- Сдавайся! Подчинись! - она смеётся, захлёбываясь от восторга и удовольствия, и Иллик продолжает действо, превратившееся из ритуала любви скорее в изнасилование. Правда было не очень ясно, кто кого насилует. Темп всё ускоряется, и Иллик не знает сколько это длится. Его силы хватит очень надолго. Его тело - вновь молодо и сильно как всегда, и оно вполне способно поставить на место зазнавшуюся девчонку.
- Сдавайся, Анастра! - он уже почти потерял контроль над собой, оставив лишь одну его часть - он боялся что ураганом своей силы может свернуть хрупкому женскому телу шею. Поэтому он выпустил её волосы, снова схватив женщину за бёдра. И уж здесь никакого контроля не осталось у него. Для его рук она была лёгкой как пёрышко, и его удары проникали до самого её сердца.
- Сдавайся! Кричи и сдавайся!
Отредактировал Zariche - Вторник, 23 Августа 2016, 00:25
Valha wala eeli, valha wala lafri, valha valha parisine, valha volsa olfse
Valha palsa eeli, valha volfa faleri, olsa lauha smaliri, ol lasara leehicï
  • Страница 10 из 10
  • «
  • 1
  • 2
  • 8
  • 9
  • 10
Поиск: