Дорога, ведущая только вперед. Виари и скрещенные клинки

В течение нескольких минут хирург развлекал публику кульбитами, сальто, делал «колесо», бегал по стенам, выполнял переворот вперед через одну руку, совершал фляк, рондат, в общем, выделывался как мог, пока не придумает способ победить пса, который гонялся за ним как угорелый, норовя схватить человека за ногу и по возможности откусить ее.
Овации трибун не смолкали не на секунду. Люди ставили ставки, споря, кто же окажется более удачливым – человек или животное.
… Какаши чувствовал, как руки и ноги начинают ныть, а он до сих пор ничего не придумал на счет укрощения кобеля. Доктор легко мог залезть по ограде на трибуну и тем самым сохранить себе жизнь, но что в таком случае станет с виари, Хатаке не представлял. Хирург твердо решил спасти девчонку, и убраться из нечестивыми проклятого места.
Краем глаза Какаши видел сидящую у стены девушку, как и все остальные в этом зале, не сводившую с него взгляда. Вряд ли она была в состоянии помочь ему, глаза девушки были полны страха, а тело дрожало как от пронизывающего насквозь ветра Северных Отрогов. Понимала ли она, что происходит, было неясно.
- Эй, - громко крикнул Хатаке, привлекая внимание виари, - отвлеки его, - мужчина указал на животное, бесновавшиеся все сильнее.
Девчонка осталась неподвижной, лишь с животным страхом посмотрела в лицо хирурга. Какаши запрыгнул на ограду и со всей силы ударил обеими ногами пса по морде, держась руками за железные прутья. Пес взвизгнул, отшатнулся и пропустил момент, когда человек пронесся мимо него к лежащей поблизости гире. Мужчина напряг мышцы, поднимая немалого веса гирю, размахнулся и обрушил ее на голову приближающегося зверя.
- Крррак! – треск проломленного черепа застыл в воздухе, мозги, кровь и осколки костей разлетелись во все стороны, забрызгав Какаши и землю вокруг тела собаки. На несколько секунд над залом повисла гнетущая, обещающая новые трудности, звенящая тишина.
Затем…
- Браво, доктор, давно я и мои досточтимые гости не получали такого удовольствия. Никогда бы не подумал, что люди вашей профессии столь, эээ… подвижны, - умиленно произнес комендант Храни и, подавая пример остальным, захлопал в ладоши. Последовали бурные аплодисменты. – Вы выросли в моих глазах еще больше. Теперь вы – желанный гость в нашем славном городе. Хасан, – обратился хозяин к служке, - открой ворота и…
- И подай мне ключ от оков виари, - перебил его Какаши, осматривая раны девчонки. – Хм, раны заживают быстрее, чем у обычных людей. Как я и предполагал. – Он поглядел в зеленые, распахнутые от страха, глаза. – Пойдешь со мной, - не терпящим возражений голосом, сказал мужчина.
Хатаке заметил, как девушка недоверчиво, словно загнанный звереныш, вытаращилась на него и замотала головой.
- Не бойся, я доктор, не оставлю тебя на растерзание этих недоносков. Или хочешь еще разок повеселить публику? Хочешь, чтобы над тобой продолжали издеваться? – холодно спросил он.
Виари опять не ответила, но быстро-быстро закивала в знак того, что готова идти куда угодно, только бы оказаться подальше от ненавистных стен этой страшной тюрьмы, в которой она прибывала уже несколько месяцев.
Какаши встал и выжидающе посмотрел на Хасана, тот получил утвердительный кивок от хозяина и бросил связку ключей доктору. Хатаке быстро подобрал нужный ключ, открыл замок и, взяв за руку девушку, пошел к выходу с арены.
Когда они оказались у ложи, на которой Какаши оставил одежду, человек в черном весело оскалился и задорно подмигнул обоим «циркачам», так замечательно всех повеселивших.
- Где вы работали, док, до того, как стали кромсать людей? – с иронией спросил обладатель амулета-дракончика.
- Ловчим, – последовал лаконичный ответ хирурга.
Улыбка сползла с лица чернявого и на губах появилась ядовитая, но чуть напряженная улыбка.
- Тогда понятно, откуда у вас заправские навыки хладнокровного убийцы, - глаза говорившего сузились, а голос стал вкрадчивым и задумчивым, словно он решал интересную задачку.
Какаши оделся, не обращая внимания на удивленный взгляд Храни, и вновь взял, трясущуюся всем телом, девушку за руку.
- Вы уже покидаете нас? Так скоро? – скорбно сложив губы, поинтересовался комендант. – Хотите забрать это себе? – он брезгливо указал на виари, стоявшую перед ним в грязной, потрепанной одежонке, и источающую удушливую вонь определенного свойства. - Я не против, Какаши, забава с этой виари уже всем наскучила.
Все гости, сидевшие в непосредственной близости от виари, зажали носы, не в состоянии терпеть ее присутствие.
Девушка с безумным видом оглядывалась вокруг себя, боясь, что седовласый человек с забрызганными кровью и собачьими мозгами, руками, пошутил и на самом деле не увезет ее в далекие дали, где нет собак и страшных тюремщиков, тыкающих палками и стегающих плетьми, если она не выполняет их команд.

- Мне нужен фонарь Алэо с письменами, - потребовал Хатаке, сдерживая рвущуюся наружу злость, вперемешку с омерзением к этим, с позволения сказать, людям.
Хозяин благосклонно кивнул, будто оказывал Какаши неоплатную услугу.

Стоя в огромном, отделанным светло-голубым мрамором, вестибюле, Какаши принял из рук Храни волшебный светильник, горящий белым неугасающим огнем, который меняет свой цвет по мере приближения тварей с той стороны.
- Мне безумно приятно, что вы посетили мой, всегда открытый для вас, дом, доктор. Моя благодарность, - комендант протянул хирургу небольшой сундучок, отделанный малахитом.
Бывший Ловчий не стал отказываться от такого щедрого вознаграждения. Зачем лишать себя нескольких сотен золотых изображений императора. Глупцом Хатаке никогда не был.
- Буду надеяться, что мы больше никогда не увидимся, комендант, - без выражения проговорил Какаши, а его ледяной взгляд скрестился с глазами Храни. Толстяк не сумел скрыть мелькнувшее на его лице негодование, но вежливо склонил голову в знак уважения.
Какаши же не обратил на это внимание и вышел вон из особняка, потянув за руку виари.

Путь, которым он добирался до дома Храни, не подходил для возвращения в гостиницу – бывшая пленница еле передвигала ногами, вцепившись в подол куртки хирурга. Док видел, как тяжело дается ей каждый шаг, сказывалось нервное постоянное потрясение и, как понимал Какаши, голодание, страх, побои. Неприятный душок, источаемый одеждой бедняги, наводил на мысль об отсутствии нормальных условий для естественных потребностей организма. Скорее всего, ее держали в камере и не выпускали даже по нужде.
Фонарь Алэо горел ровным ярким пламенем, что говорило об отсутствии нечестии в радиусе десяти метров. Хатаке старался разглядеть виари, но та была такой грязной, что точно определить ее возраст и цвет волос не смог бы и сам Всевидящий. Девушка до сих пор шла неровной походкой и постоянно спотыкалась.
- Так мы с тобой будем идти целый час. В таком месте, как Энгор нельзя подолгу находиться на улице. Есть большая вероятность нарваться на лихих людишек или еще чего похуже, - недовольно произнес Какаши, снимая на ходу куртку и камзол. Он протянул второе девушке. – Одень, я тебя понесу, так будет быстрее.
Она отчаянно замотала головой, отступая от него на шаг и прижимая руки к груди. Затравленный взгляд зеленых глаз недоверчиво буравил лицо мужчины.
- Не бойся, я забрал тебя не для того, чтобы издеваться над тобой или…
Он прервал речь, заметив ее кивок.

Главная улица петляла, словно взбесившаяся змея, и Какаши уже не чаял, когда доберется до спасительного, безопасного постоялого двора, в котором он остановился. В свете заговоренного фонарика городские постройки казались сказочными сахарными домиками. Но стоило его загасить, как улица вновь становилась сама собой – грязная, с темными, негостеприимными домами и опасностью за каждым углом.
В этой части Империи могли жить только люди или нечисть. Животные, кроме псов и котов, здесь не приживались. Поэтому приходилось добираться пешком, как бы далек не оказался твой путь - на соседнюю ли улицу ты идешь или решил насовсем покинуть Северную Землю, рассчитывать можно только на свою отвагу, выносливость и светильники, вроде того, что Какаши нес в руках в данный момент.

Идти было крайне неудобно, нести и фонарь, и девчонку, да еще вдыхать отвратительный запах, который источали одежда и тело виари, становилось невмоготу. Глаза слезились, дорога расплывалась перед Хатаке, и в тот момент, когда долгожданное строение показалось из-за поворота, доктор уже не чаял его увидеть.

-… Залезай в ванну и отмойся тщательно, одежду положи сюда, я ее потом выкину, - он указал на угол ванной комнаты и еще раз при ярком свете внимательно оглядел худенькую, словно тростинку, виари. Единственным ярким пятном, на сером от грязи лице, выделялись зеленые глаза. Девушка глядела на него затравленным зверьком, боящимся поверить в то, что человек перед ней не желает причинять ей вреда. - Ты не можешь говорить? Ты не немая?
Девушка с минуту молчала, казалось, она раздумывает, как лучше ответить и стоит ли вообще отвечать этому человеку, мотивы которого ей были не до конца ясны. Потом утвердительно кивнула и замычала что-то нечленораздельное.
- Скорее всего, постоянный стресс причина твоего онемения, – задумчиво водя пальцем по косяку, тихо проговорил доктор. - Все нервные пути от головного мозга к телу человека в нашем организме перекрещены, то есть соприкасаются друг с другом. Итак, что же произошло с твоей речью? Эта патология психологического свойства или твои связки повреждены?
Ему, как доктору было интересно все, что связано с организмом человека.
Виари не произнесла и слова, но ее нервное пожатие плечами было красноречивым ответом. Девчонка продолжала дрожать и смотреть на Какаши волком, и тот еще раз успокаивающе произнес:
- Не бойся, я просто хочу тебе помочь, я не брошу тебя на произвол судьбы и не стану издеваться над тобой. Ты - человек, и никто не имеет права лишать тебя этого звания. Тем более таким способом, - он посмотрел ей в глаза и подождал, пока она в очередной раз кивнет, это было важно - Хатаке хотел, чтобы она действительно поверила ему, иначе их общение в дальнейшем не сможет быть доверительным. - Ты не помнишь кто ты и откуда?
Девушка покачала головой.
- Мойся и иди спать, - устало посоветовал доктор, - завтра в путь.
Когда он закрывал дверь, сумел выдавить улыбку.
Он вышел из ванной комнаты, оставив виари одну, а сам переоделся и устало повалился на кресло.
Какаши тяжело вздохнул, припоминая, как добирался до этого треклятого городишки – пешком, в темноте, но с веселым проводником, который к тому же владел магией Алэо. Но даже в сопровождении знающего путь волшебника, передвигаться было ой как нелегко. Вечная ночь, сковавшая все земли на много миль вокруг, таила в себе множество опасностей и передвигаться через Северную Землю тоже самое, что танцевать джигу с завязанными глазами на краю пропасти.
… Где искать хорошего проводника на обратный путь, доктор пока не знал, он собирался заняться его поисками завтра, оставить все заботы на грядущий день.
Хотелось завалиться спать и забыть обо всем на свете.

Девушка сидела в ванной с теплой водой и наслаждалась почти забытым ощущением чистоты и покоя. Тело наконец расслабилось, грязь, впитавшаяся в кожу за многие недели, отошла. Она готова была на все, чтобы угодить доктору, только бы он не вернул ее в тот страшный дом.
Ей очень-очень хотелось ему верить.
Виари вытерла слезы. Она не могла припомнить своего имени, своего дома (если он у нее еще остался где-то), родителей, близких. Вся ее прошлая жизнь стерлась из памяти, остались только боль, страдания, унижения, которыми одаривали ее тюремщики. Животный страх быть разорванной на куски собаками, если она не сможет использовать особенности своего тела.
При последних воспоминаниях ее передернуло и из горла вырвались, наконец, все вышеперечисленные страхи в виде рвущихся из горла рыданий. Девушка завыла в голос, больше не в силах сдерживать себя.

Хирург встрепенулся от странного звука, который вытолкнул его из объятий сна. Кто-то, как ему почудилось, скулил под дверью спальни. Он встал, подошел к двери и открыл ее. Какаши ошибся. Виари всхлипывала и стонала, забывшись тяжелым сном, ворочалась и билась как в лихорадке. Прикрывала лицо, будто старалась защититься от удара.
Седой хирург привык видеть страдания людей, зачерствел душой, как он считал, но пребывание в Энгоре всполошило его чувства. Он стал еще более подозрительным и, что очень несвойственно ему, чувствительным ко всякому роду несправедливости.
Хатаке зажег фонарь и приблизился к дивану, осторожно присел на краешек, рассматривая девушку. Короткие розовые волосы неровно острижены, пухлые губы. Бледная кожа словно светилась в темноте. Именно губы и выдавали пол виари. Если ее худое тело не позволяло понять, кто перед тобой – девушка или парень, то ее прекрасные и женственные губы сразу выдавали в ней представительницу лучшей половины человечества.
Какаши присмотрелся к ее коже, но не заметил ничего необычного, что могло бы привлечь его внимание, как доктора. Его интересовало невероятное свойство физиологии виари, способность пропускать сквозь себя любые физические объекты. Насколько помнил доктор, представители этого народа могли делать свое тело бесплотным, но не полностью, а лишь часть. Например, как эта девушка: ее рука стала почти прозрачной, бестелесной, и пес не смог нанести ей серьезную рану.
Хирург поднял покрывало и осмотрел искусанную ногу.
- Как я и думал, - шепот завис в тишине на несколько секунд.
Девушка дернулась и испуганно округлила глаза, не ожидая, что рядом с ней окажется этот человек, которому она хотела, но боялась поверить. Виари мучила мысль, что этот доктор, спасший ее из нескончаемого кошмара, бросит ее при первой же возможности.
- Хочешь есть? – неожиданный вопрос сам слетел с губ мужчины.
Глаза девушки наполнились слезами, она прикусила кулачок, а плечики начали подрагивать.
- Я понимаю, ты давно сытно не ела, но сразу хочу предупредить тебя – нельзя много есть после долгого голодания, это может плохо кончиться.
Виари понимала это, она вскочила на ноги и с энтузиазмом закивала.
… Какаши не смотрел на нее, пока она ела, но боковым зрением видел, как девушка то и дело поглядывает на него. Как он и советовал, виари ела с не спеша, тщательно пережевывая пищу, но Хатаке догадывался, как ей хочется заглотать все, что осталось на столе.

Какаши посмотрел на часы, висевшие на стене – полдесятого утра, надо попытаться найти проводника и купить одежду для виари.
- Я скоро вернусь, - негромко сказал он девушке, стоявшей на балконе и внимательно вглядывающейся в темное небо. - Ты все равно не увидишь солнца, здесь всегда Ночь, я же разъяснил уже.
Она показала на себя, на него, а потом указала пальцем на улицу.
- Нет, тебя я не возьму. Во-первых, у тебя нет одежды кроме моей рубахи, во-вторых, и в главных - это опасно. Я быстро. Знаю, что тебе трудно поверить мне, почти незнакомому человеку, но я не собираюсь возвращать тебя обратно, - спокойно, как и всегда, произнес Какаши. – Не все люди зло, пойми это.
Виари тыкнула в себя пальцем и указала на балкон.
- Хорошо, можешь смотреть на улицу, увидишь, как я буду возвращаться. Никому не открывай, кроме меня, поняла? – строго спросил Какаши. – Но наблюдай через окно, на улице не так чтобы тепло. Не хочется задерживаться здесь, если ты заболеешь.
Девушка закивала и закрыла балкон. Хатаке пристигнул ножны, проверил легко ли выходит меч, и только потом вышел на поиски одежды и проводника.

Какаши возвращался обратно через хорошо освещенный переулок, что вел прямо к дверям гостиницы, когда на его пути прямо из воздуха материализовался тот не в меру веселый черноволосый гость господина Храни, с амулетом-дракончиком на шее. Какаши резко остановился, но ни один мускул не дрогнул на его холодном лице, что не укрылось от улыбающегося колдуна.
- Рад вновь вас видеть, док, - лучезарно улыбнулся человек и в его руке, как по волшебству (скорее всего так и было) появился короткий, почти такой же длины, как и у Хатаке, меч. – Ах да, прошу прощения, - мужчина подмигнул и в его левой руке засверкали стальным блеском метательные ножи Какаши.
Колдун бросил вещи законному владельцу и встал в боевую позу: отставил назад правую ногу, согнул руки в локтях, кладя кисти на длинную рукоять. Чуть нагнулся вперед. Клинок принял горизонтальное положение, а его острие было направлено в лицо противника.
Какаши отбросил куртку и вещи, купленные для виари, не торопясь вынул клинок и заметил, как сузились глаза колдуна, оценившего оружие противника.
- Драконья сталь, выкован в Черных Горах, не так ли, дорогой доктор? Я недооценил вас. – Он весело подмигнул Какаши. – Будет интересно.
- Нечестивый? – внезапно для колдуна, спросил Хатаке.
На короткий миг черные глаза стали почти пустыми, и мужчина даже не стал отвечать. Этого не требовалось.
- Что тебе нужно? – холодно спросил доктор, беря клинок двумя руками. Правая - на рукоятке, левая – на гарде. В отличие от меча некроса, клинок Какаши смотрел в землю.
- Мне просто скучно, док. В такой дыре, как эта, трудно не подохнуть от скуки. Вы мне нравитесь все больше и больше, док: ни ненависти ко мне, ни страха, ни сомнений в своей победе, я не вижу на вашем лице. Вы или смельчак илиии… глу…
Молниеносный, восходящий удар «драконьего» меча чуть не застал колдуна врасплох, но он сумел отклонить выпад противника, что далось ему с трудом. Будь на его месте обычный человек, потроха бы уже валялись на земле. Но…
Теперь в атаку бросился сам чернокнижник. Его клинок описал в воздухе две восьмерки, колдун отступил на шаг и горизонтальный удар нечеловеческой силы пронзил бы противника, но Какаши просто отступил в сторону, пропуская колдуна мимо себя. Встал за его спиной и стал «зеркальным отражением» заклинателя душ. Черноволосый шагнул вправо, Какаши проделал то же. Колдун быстро развернулся, но Какаши вновь оказался сзади, перебежав за его спину. Шаг влево – «зеркальное повторение», некрос посмотрел вправо – тоже самое проделал хирург.
- Хм, - колдун усмехнулся и, исчезнув на несколько секунд, появился перед противником, сразу атакуя его с разворота.
- Дзанг! – пропели клинки и искры посыпались в разные стороны.
Еще один переход и смена поз. Какаши пригнулся, выставив меч перед собой в горизонтальном положении, словно щит, направил острие влево.
- Защита, - прокомментировал его действия черноволосый.
Опять растянул рот в улыбке и резко отступил назад. Последовало несколько быстрых выпадов сверху, снизу и с разворотов.
- Дзанг, дзанг, дзанг! – клинки звенели, ударяясь друг о друга, и плели замысловатые узоры в воздухе, ведомые своими хозяевами – Мастерами меча.
Со стороны казалось, что мужчины танцуют, настолько красиво и изящно они двигались в своем смертельном поединке. Клинки сталкивались в воздухе на долю секунду, отдалялись, а затем вновь пели одну песнь на двоих. Колдун и хирург перемещались по тротуару, двигаясь по кругу, не уступая противнику в мастерстве.
Нечестивый крутанулся, превращаясь почти в размытое пятно, и сделал вид, что нападает, но в последний момент замедлил свое движение. Какаши автоматически подставил клинок под несуществующий удар, чернокнижник тут же воспользовался этим. Доля секунда и клинок колдуна снес голову Какаши.