Не по-детски. Темная триада: оттенки отрицательного. Декомпенсация 2/2

Мы готовились ко сну. Я по сей момент не осознавала, что Мадара у меня остается ночевать. Я вылетела из комнаты, хватая свой пижамный комплект, состоящий из длинной майки, боксерок и халата. Душ принимался быстро. Волосы, которые я прятала все время в жгут на макушке, вдруг показались до безобразия длинными и непривычными. За все это долгое время они отрасли и теперь заканчивались буквально на груди. Взъерошив и обмакнув свой беспорядок на голове полотенцем, я направилась в свою девственную девичью обитель, накинув капюшон на себя.
Учиха вальяжно лежал на кровати, подложив руки под голову. Мое одеяло слегка прикрывало живот парня, открывая мне соблазнительную картину. Впадина на плоском, но рельефном, напряженном животе манила к себе - мои пальцы даже сжались в карманах халата.
Очередное измерение волшебства предстало передо мной в виде Учихи. Внутри вдруг закусалось до ноющей боли - я хотела прикасаться к нему. Трогать, гладить, ощущать под пальцами его кожу, рельефную твердость. Воплощение прекрасного Ночного бога, раскрывающего мне свои прелести. Как-то в манге я читала про темных эльфов, которые обладают неземной красотой. И вот, казалось, что сейчас одно из этих ночных существ полностью преобразилось после дневного времени суток. Учиха пленил собой и очаровывал.
- И долго ты будешь на меня пялиться? - резко спросил Мадара, устремляя на меня взор своих темных глаз. От неожиданности я буквально подпрыгнула на ровном месте, вскрикивая. Надо же, сейчас я себя ощущала вором, которого поймали с поличным. Но все мое внимание тут же впилось в глаза парня. Познавая Учиху, мне показалось, что Тьма его глаз имеет невероятное количество эмоциональных оттенков - грозный, бешеный, ироничный, возбужденный, холодный, заинтересованный - и все они манят, что черное болото, затягивая все глубже, в себя, в странную личность.
- Э, - выдохнула я, понимая, что мои щеки, кажется, вспыхнули, что от ожога, да и внутри все прожигали эти глаза, словно клеймили.
- Ляг, - закрывая глаза, скомандовал Учиха и поднял одеяло. Ну надо же, наглость, меня же в мою постель приглашать! Но я подошла, забралась под одеяло. Моя кровать была типа полуторки, чуть больше одноместной, но жалкой по сравнению с двухместной. От стены, спиной к которой я лежала, отдавало холодом, и невольно мне приходилось соприкасаться с правой стороной тела Мадары. Это настолько взволновало и захватывало, что я буквально задрожала. Тело парня отдавало жаром, обжигая мою кожу. И меня почти лихорадило лишь только от одной мысли, что мы опять с ним так близко. Интимно, по-своему и не по-детски. Голова Мадары была повернута к телевизору, а глаза по-прежнему закрыты. Я украдкой смотрела на лицо Саске. Волосы завивались, потому что резинку парень снял буквально перед сном. Высокие скулы, тонкий, аккуратный длинный нос. Черные-пречерные ресницы. Я просто таяла, любуясь этим чудом. Но ощущение того, что мы лежим как-то не так, хлестануло по нутру. Ведь мы лежали просто. И пускай у меня уже была близость как с Саске, так и с Мадарой, я не теряла трепета ни перед одним из них. Моя рука медленно, змеей, обвила парня за талию. Между нами была его рука, не позволяющая сократить проклятые миллиметры до абсолютной близости, так, чтобы наши бедра бы соприкасались. Но мне было все равно. Носом уткнулась в предплечье, зажмурилась и поймала себя на мысли, что хочу мурлыкать. Потерлась губами. Рука Мадары поднялась, парень сглотнул, и я увидела, как резко дернулся кадык на шее. Долго Учихе не пришлось ждать, так как я его тело буквально облепила собой. Пальцы мои сами потянулись к боку, и вот уже ногти легонько выводили невидимые узоры. Рука парня опустилась, притягивая ближе к нему. Тяжелый и громкий выдох вырвался из груди, и я поняла, что улыбаюсь. Сколько же нужно для счастья? Сантиметры? Щепотка касаний? Несколько грамм ощущения кожи любимого человека? А еще его неповторимый запах.
- Я люблю тебя, - само вырвалось, и я напряглась. Глупо, наверное, но это действительно птицей вырвалось из меня на свободу. К НЕМУ. И мне стало абсолютно спокойно, потому что я для себя в этот момент поняла - даже привычной любви с какими-то трениями - не быть. Не с Учихой. Потому что заранее обреченно. Но невидимые крылья распустились, и я, будто бы вся затекшая, вдруг почувствовала расслабление.
Но Учиха никак не отреагировал. Однако я с удовольствием устроила голову на груди парня. Его сердце стучало, что ненормальное. Билось между ребер под кожей. Он что-то чувствовал, но как обычно словами не отвечал. Таков Мадара.
- А я все равно тебя люблю, - тихо засмеялась я, вслушиваясь в его сердцебиение. Словно я еду в поезде, и меня усыпляет под звук езды колес по рельсам, не хватает лишь покачивания. Ту-дум-ту-дум.
- Перестань, - раздраженно вдруг мне ответили и отстранились на приличное расстояние. Точнее Учиха меня буквально оттолкнул к стене. Холод той вкупе с простыней, что ушат ледяной воды, поразил.
- Я, - и тут же запнулась. Это было как удар в солнечное сплетение. Невыносимо и сносяще с ног.
- Мы у тебя дома, не одни. У твоей матери слух ого-го какой, - менторским тоном процедил Мадара сквозь зубы.
- Ага, - тяжело как-то получилось сказать, невольно вырвался тяжелый выдох. - Я просто ластилась. - Да, как котенок, щенок.
- Доластилась, - грубо выплюнул он это слово и отвернулся набок, спиной ко мне. Я увидела, что Учиха буквально заграбастал все одеяло. Благо, у меня в закромах родины имелся шерстяной плед. Ну и ладно! Демонстративно и медленно я поднялась с кровати. Прошагала к шкафу. Там у меня хранился и плед, и теплые носки. Злость вдруг опалила собой, и мне захотелось какую-то каверзу. Но, что я могла сделать Мадаре? Взяв пульт, я включила Анимал Планет, плюхнулась в широкое мягкое кресло. Устроилась кое-как поперек, закутываясь в плед. Ноги свесила через подлокотник. А что, удобно.
- Не пойду я с тобой никуда.
- Это еще почему? - хмыкнул Мадара.
- Да бесит меня этот бред, - пробубнила себе под нос, не смотря в сторону парня. По телевизору показывали двух ластящихся к друг другу слонов. Ого, мне бы так, но слонам сегодня явно фортило больше.
- Угомонись, - зло на меня прошипели из-под одеяла.
- Заткнись, - как-то само по себе вырвалось. Вот еще, занял мою кровать, выеживается, так еще и командует!
- А то - что? - насмешка, но не страшно мне.
Ничего, собственно, не удостою вниманием на ответ. Я тоже умею игнорировать. Однако и на злость меня не хватило. События насыщенного дня брали свое. Морило в сон, а теплый плед заменял объятья парня. Да, Учиха лежал относительно близко, а я лежала, укутанная в плед, воображая в голове романтические картинки жизни, которые мне никогда не будут доступны. И когда я уже буквально проваливалась в свое небытие сновидений, что в темную бездну, раздалось это короткое "Вернись". Я распахнула глаза, благо, парень не мог этого видеть, и замерла, что мышь полудохлая, которую кошка, придушив до полусмерти, вдруг выпустила из своих лап.
- Вернись, - еще более настойчиво и раздраженно приказал Мадара. О да, а тараканы-то у нас не могут единогласно проголосовать за выбор действия.
- Нет, - рыкнула я из под пледа - мне было просто лень, да и как-то холодно слоняться туда-сюда по комнате. Закрыла опять глаза, сворачиваясь буквально клубочком в своем креслице. Сладко зевнула, пытаясь подумать о чем-то приятном. Но оно, приятное, говнилось в некотором близком расстоянии от меня. Ками-сама, я даже не знала, о чем мечтают девочки в моем возрасте. Секс уже был, романтика, приключения, любовь, страдания... Что ты хочешь, черт возьми, Сакура? Сладко-острый омлет хочу! Вот про это и буду думать, а не о наглом Мадаре! Боже, начав думать об этом омлете, представляя его вкус, я блаженно вздохнула и стала проваливаться в сон.
- Подвинься, - раздалось неожиданно, но властно. Гора сама пришла к Магомеду?
- Это кресло, тут и так мало места, - категорично я заявила. Однако Учиху это не остановило. Выдернув плед из моих рук, Мадара буквально втиснулся ко мне, выпихивая пахом в стенку мебели. Психанув, я вскочила и хотела было выпихнуть парня, как тот просто сгреб меня в охапку. По-мадаровски, так, как только мог сделать только он.
- Я передумал. На кресле не так опасно, как на кровати.
- Чем это опасно? - я не понимала вообще, о чем толкует Учиха.
- Ты дура? - раздражение в голосе парня меня задело.
- Почему это сразу - дура? - я пихнула Мадару локтем, попадая, кажись, в ребра.
- Потому это - как-то не очень это удобно беспокоить твоих родителей громкими стонами и всхлипами среди ночи, - Учиха говорил со мной опять как с умственно отсталой.
- А? - тут же сон как рукой смахнуло. Так это только все потому, что Учиха мог в любой момент заняться со мной любовью? Мои щеки тут же вспыхнули, а тело покрылось пупырышками от сотрясаемой дрожи возбуждения. - И как теперь спать после твоих слов? - тяжело я выдохнула, не в силах контролировать себя.
- Молча, - тихий смешок в мою шею, и руки парня поползли, что змеи, под майку. - Но сначала, - он перешел на шепот, прикусывая мое ухо, - я тебя помучаю.
Мадара привстал, все так же находясь позади меня.
- Встань на колени, - приказал так сухо, что я испугалась, однако тело повиновалось. Парень сел на подлокотник, вытягивая свои ноги вдоль моих. Он возвышался надо мной теперь. Я вцепилась руками во второй подлокотник. Мой халатик был развязан, а потом стянут и выкинут на пол. Я оглянулась: глаза Учихи были, что засыхающий гудрон - черные и блестящие, тягучие. Его руки легли на мои бедра, начав поглаживать. Медленно, соблазнительно. Большие пальцы слегка сильнее надавливали на кожу, чем остальные. Он гладил мои икры, спускаясь к стопам. Потом вел ладонями вверх, обхватывая ягодицы, менял траекторию, большими пальцами скользя по внутренней стороне бедер. Внезапно Мадара приспустился, а потом и меня усадил на себя. Его тело обжигало, воспламеняя меня буквально. Руки гладили, губы целовали, а язык щекотал. Я вцепилась в его ноги, закрывая от блаженства глаза. Вот оно, какое мучение... Ему нравилось обладать моим телом, ставить опыты, искать чувствительность, приглашать в свою игру.
- Садись на меня, - Мадара приказывал с хрипотцой в голосе, сдавлено.
Но как я могла выполнить его просьбу? Это означало то, что мне нужно... Мадара хотел, что бы я взяла его сама.
- Не могу, - сдавленно прошептала в тон, и пальцы парня сжались на моих сосках, чуть ли не до боли сжимая те.
- Ты боишься дотрагиваться до меня? - тихий смех в плечо возбуждал не меньше рук Учихи. Я даже себе такого никогда не представляла: потрогать парня так... так не скромно.
- Ну, как тебе сказать, - мягко я прошептала, представляя на секунду возможные деяния с телом Учихи.
- Попробуй меня, прикоснись, оближи, укуси - я могу тебе еще очень много порекомендовать, Харуно. - Опять фамилия, которая разделяет нас, ставит друг против друга, стирая всю близость. Я вырвалась из объятий, поворачиваясь к Мадаре лицом. Вызов сделан, но мне не очень хотелось его принимать, потому что все правила Учиха давно, кажется, определил, вот только не рассказал.
- Попробовать, значит, - хмыкнула я. - Просишь взять тебя? Ты же знаешь, что я скромна до безобразия, - вместо раздражения меня почему-то окутала нежность.
- Да, возьми меня, я хочу, - его рука потянулась к моим волосам, наматывая их на кулак. Учиха меня дернул, и я чуть не прыснула от смеха - паника сигналила в мозгу красным прожектором - Мадара сейчас будто позвонил в звонок, а я должна была отворить двери незваному гостю и впустить в себя. Вот только куда? Невинность моего девичьего мозга в упор не хотела понимать предложения парня.
- Что значит: взять тебя? - недоуменно я улыбнулась и могла поклясться, что Учиха меня понизил от умственно отсталой до еще более низкой стадии. Порой он говорил странными загадками.
- Сакура, - голос его снизился еще больше. - Я по натуре доминант. Командир. Меня так создали, и я полностью в этом образе существую. И мне нужна пассия, любовница, которая сможет в постели удовлетворять все мои капризы.
- А... - закивала я глупо головой, но толком не поняла ничего.
- Я мог бы тебе сказать сейчас грубо, как меня это возбуждает, - сказав это, парень еще ближе притянул меня за волосы к себе. Но я не понимала, в упор и обреченно.
- Покажи мне, - чуть ли не всхлипывала я от досады за свою несмышленость.
- Н-да уж, тяжела нынче роль доминанта, - усталый выдох из его груди колыхнул слегка растрепанные волосы. - Но, видимо, да.
Он так резко поднялся, что я слетела с него, буквально заваливаясь на пол, и каким-то чудом Учиха поймал меня за лодыжку. Подтянул в кресло, а сам встал.
- Сядь и устройся удобно, - скомандовал. Сейчас он смотрел сверху вниз, и у меня все сжималось внутри под его взглядом. Но я послушалась, потому что сейчас должно было произойти какое-то таинство, которое нас могло сблизить. - Раздвинь широко ноги и положи голову на спинку кресла, откинься, Сакура. - Я подчинилась, но не из-за страха, а из-за предвкушения. Любопытство настолько сильно мной овладело, что я была готова на любой каприз Мадары. Да и он что-то хотел от меня лично. Только между нами. Ведь не будет же он просто так раскрываться. Учиха подошел и опустился на колени. Его голова сейчас находилась чуть выше моих бедер. Резко схватив меня за шорты, Мадара притянул к себе. Я вцепилась в подлокотники и чуть было не вскрикнула. Пальцы парня стали проворно стягивать с меня эти шортики. Теперь я вцепилась буквально в свое лицо, так как стыд жег собой, если бы мне на щеки кинули две раскаленных монеты. Ой-ёй, мы так не договаривались. Да, у меня уже была близость, но я не исследовала то, чем эта близость "совершалась". Не раскрывая глаз, я могла лишь себе представлять, как Учиха пялится на меня.
- Не смотри, - прошипела я буквально.
- Может, ты на меня посмотришь? - хрипловатый смех сразу же кольнул в моем сердце. Я раскрыла глаза, стараясь не смотреть на свою обнаженность. Учиха улыбался, и это было лишь выражением похоти. Глаза блестели, заманивая в свой магический омут. Один шаг, и можно провалиться, захлебнуться, и все. Притягивая к своему лицу мои бедра практически вплотную, Мадара все-таки закрыл глаза, а я распахнула, еле сдерживая крик. Учиха целовал меня там, где я бы никогда не посмела себе попросить поцеловать. Там, где приличным девушкам и думать запрещалось иметь такие ласки... Но у нас давно все приличия куда-то сползли, оголяя физический голод. И сейчас, когда любимый человек меня ласкал губами и языком, а мое тело отвечало так, будто бы под кожу запустили несколько электрических угрей, жалящих током, я все-таки поняла кое-что. Поняла сокровенность, единство и то отношение, которыми меня наделял сейчас Мадара. Он раскрывался, желая и с меня содрать к чертовой матери печати сжатости, барьеры и изоляцию. А взять его - означало то самое, что сейчас вытворял Учиха. А вытворял он так, что было невыносимо. Задирая мои ноги, да так, что я буквально пальцами касалась спинки кресла, он вторгался в меня безжалостно, заставляя кусать свои же пальцы руки, чтобы не заорать. Но тут же грубость сменялась нежным щекотанием, и руки начинали гладить. И опять жадная агрессия, которая меня сотрясала, что электричеством. Не в силах это терпеть - я оказалась уж очень чувствительной - заерзала.
- Я поняла, - всхлипнула, умоляюще смотря в глаза парня. Он ничего не ответил, но отстранился и встал. Мы поменялись местами. Я встала на колени. Вальяжная поза Мадары приглашала. Я потянулась к его трусам, осторожно прикасаясь. Интересно, как это? Как он реагирует? Конечно, я вообще не знаю никаких тонкостей соблазна. Нет, в журналах для женщин всегда было что-то со статистикой, какими-то фактами, но нигде не описывались эмоции. Да и пособия мне как-то жизнь в рученьки сама не вручила. Я видела, что парень возбужден, и его улыбка Чеширского кота заражала и меня этим. Моя ладонь накрыла пах Учихи, ощутила напряженную твердость. Он был горяч. Я сглотнула. Пальцы медленно двигались по ткани трусов, слегка надавливая на возбужденную плоть под ними. Я посмотрела в глаза парня - тьма приглашала к чему-то запретному, к чему моя детская психика совсем не была готова. Моя медлительность раздражала меня саму. Но требовалась лишь какая-то изысканная ласка. Я же не опытная любовница, сведущая в делах постельных. Но именно такой хотел, кажется, меня Учиха. Развратить. Открыть. Создать под себя. Сделать идеалом. Ну что, Дора-следопыт, а вот и Башмачок. Пальцы гладили твердую плоть, но я неотрывно смотрела в глаза своему обольстителю. Он усмехался, не скрывая того, что его явно забавляет моя осторожность и неопытность. Во рту у меня появился вкус притора, и дыхание перекрывалось. Осторожно стала стягивать белье с бедер Учихи. Тот подмигнул, и мне хотелось поцеловаться. Когда Учиха улыбался, пусть это и была всего лишь приподнятость уголков губ - мое сердце срывалось в жуткий ритм стука. Барабанило. Билось, обливалось кровью. Похоть? Страсть? Я желала его улыбок, адресованных только мне. Я хотела его взглядов, предназначенных только для меня. Со своим тайным смыслом. Все-таки решилась посмотреть на Учиху во всей красе. Сглотнула. То, нескромное, что красовалось передо мной сейчас, заставило задохнуться. Голова закружилась, тело сотрясло ознобом. Познакомиться с тобой? Вот оно как? Медленно, но я склонила голову. Губы парня опять улыбкой меня приветствовали, и они же намекали мне на желанное для Мадары - язык скользнул по нижней губе Учихи, и я вторила, лизнув пульсирующую плоть. Глаза зажмурились от жуткого страха и стыда. Что оголенный провод, искрящийся током, я чуть ли не вскрикнула, когда моей головы коснулись руки Учихи. Но не в принудительном жесте, а в ласковом. И я вобрала опаляющую пульсирующую плоть в ротовую полость. Учиха, кажется, промурлыкал. Все еще пребывая в возбуждении страха, я приоткрыла один глаз, чтобы глянуть на выражение лица парня. Он улыбался, прикусывая краешек нижней губы. А я медленно ласкала Учиху ртом и губами, в ужасе боясь его укусить. Это же я - мисс Нелепость и Рука-Лицо. От этой мысли мне стало вдруг так легко и весело - адреналин брал свое - Учихе нравилось. Учиха улыбался, пребывая в блаженстве.
Но вот Мадара резко оторвался от спинки кресла, хватая меня за волосы и прильнул в грубом поцелуе. Язык парня буквально вторгся в мой рот, захватывая в плен сладкой игры, ведя собой и увлекая. А потом руки Мадары меня затащили на бедра, заставляя сесть. Чуть приподняли, и через секунду резкое проникновение отдалось болью во всем теле. Я сжалась от неприятных ощущений. Но мы не перестали целоваться. Руки на моей талии держались цепко. Учиха дернулся телом вверх, а я прикусила его губу, застонав, чтобы не заорать. Жестокость Учихи не терпела отлагательств, показывая истинную натуру, которую тот умело сдерживал. Выпады его тела казались мне безжалостными, сотрясающими все мое нутро. Но быть в его власти, быть ЕГО - это сводило с ума, и я улыбалась в губы Мадары. Я вонзалась ногтями в плечи, безжалостно и властно. Я раскрывалась, стирая все барьеры, потому что в любви так просто не может быть. Либо все, либо ничего. И Учиха меня принимал, жадно целуя грудь, плечи, шею, стараясь как можно больше кожи обласкать губами. И я принимала Мадару, радуясь близости, именно такой, какая должна быть в моей погорелой ныне юности. Мы двигались, находясь на ровном месте, но сливались. Обнимать его за плечи, улыбаться в губы и смеяться - не это ли суть таинства между двумя? Обоюдное, заражающее и заряжающее безумие. Тереться о любимого как внутри, так и снаружи, всем доступным в твоем еще незрелом теле - разве не это любовь? Внюхиваться, вслушиваться, внимать каждому изменению - разве не это жизнь? Стонать, жадно глотать, задыхаться, обливаясь потом - это оно самое, желанное и сокровенное, что только может подарить близость. Быть вообще близко. И раскачиваться с любимым, что на качелях, стараясь подняться как можно выше, и, главное, быть в унисон, чтобы достичь тех заветных небес. В доверии. Мой ласковый зверь вырвался из своей невидимой клетки, и я принимала его. Слезы от переполняющих эмоций полились по моим щекам. Я задыхалась в руках любимого, заполняемая им, сжимаемая этими сильными руками, и улыбалась в безумном блаженстве.
Учиха резко дернул мое тело, заставляя лишиться его тепла внутри, но тут же усадил на свои бедра обратно.
- Живая? - тихий голос ласково поинтересовался - Мадара разнежился?
Я вдыхала его запах, блаженно терлась носом о его влажную кожу. Запах этого тела будоражил, взывая к моим животным началам.
- Да, - засмеялась тихим смехом. Потому что была счастлива до безумия - сегодня было все по-другому. Сегодня я себя чувствовала намного ближе к Учихе. Единым целым.
- У тебя есть ненужная майка? - сдавлено прошептал парень, все еще пытаясь выравнять дыхание.
- Да.
Не задумываясь, резко встала - меня повело в сторону - ноги тряслись так, будто бы тело лихорадило. Да, мне теперь навечно запомнится этот вирус "Мадара". Но Учиха тут же меня подхватил под руку и встал сам. Выдала ему старенькую майку. Парень заботливо обтер мой зад, а потом себя. Хмыкнув, подошел к окну и открыл его, запуская ледяной воздух в помещение. Я переминалась с одной ноги на другую, смущенно глядя на обнаженного Учиху. Кажется, ему нравилась моя реакция. Пулей пролетев мимо парня, я юркнула под одеяло, в кровать, забираясь к стене. Тихий смех заполнил все помещение. Но вот Учиха подошел и улегся рядом. Руки обвили мое тело, губы уткнулись в шею.
- Когда ты перестанешь себя так вести? - прошептал он.
- Как?
- Проехали, - легкий поцелуй, а меня опять залихорадило. Но сон тут же обрушился, затуманивая рассудок. - Но помни о моих словах...
О каких именно - я подсознательно поняла, но разум открещивался, что от черта, а уют был в данный момент намного важнее.