Алая нить. Зеркальные осколки.

У Ханаби сейчас нет тела, оно появится в этом мире лишь через несколько столетий; это хорошо, иначе её ноги подкосились бы, и она рухнула бы на тёмное дерево.
Ханаби нематериальна, в противном случае она попыталась бы себя ущипнуть. Или ударить.
А так она просто стоит и таращится на своего близнеца. Девушка застыла, словно пойманная в хитрую ловушку джитсу ветряная техника. Или же закольцованная иллюзия.
На высокой ограде откуда ни возьмись появляется кошка. Драная, серая, с рассечённым ухом, она прыгает на конёк крыши и уже оттуда спускается вниз. Всё – единым мягким движением. Кошка неслышимо ступает по доскам. Подойдя ближе, садится.
Два глаза: левый – едко-зелёный, правый – одурманивающе-голубой, - смотрят сквозь невидимую фигурку девушки. Смотрят и, кажется, видят.
Нет, не кошка.
Кот.
Когда их взгляды – непроницаемо-серый, поражённый и всезнающий гетерохромический - пересекаются, младшая Хьюга успокаивается.

Спокойствие пепла.
Кошка играет с шерстинкой.
Все пройдет.

Вдох.
Выдох.
Дышать нужно медленно. Так, словно хочешь погрузиться в собственное подсознание, чтобы посмотреть на свои движения со стороны и выявить ошибки. Чтобы двигаться к совершенству.
Ну, или просто чтобы крепко уснуть в спокойный и не хлопотный день.
Вдох.
Выдох.
Ей кажется, будто уже прошло много времени с того момента, как она начала изображать, что дышит, обманывая в первую очередь саму себя.
Но на самом деле всё совсем не так. Девушка – её копия – стоит на том же самом месте. Потом скрывается в комнате и с кем-то там говорит голосом Хьюга Ханаби.
Рикудо как смотрел в другую сторону, так и смотрит. И, кажется, Ханаби из Конохагуре но Сато правильно делает, что пока что не задаёт лишних вопросов.
Эмоциональное напряжение сеннина можно поймать руками.
Девушка, её копия, выходит с низкими простенькими гэта в руках и вновь встревожено вертит головой. Длинные прядки хлещут её по бледным щекам. После этого она обувается прямо на веранде и куда-то убегает.
Алая нить поначалу отмечает её путь, изгибаясь, но всего через несколько мгновений словно бы врезается в стену, не причиняя дому никакого вреда.
Дерево стучит о дерево, но много тише, чем у длинноволосой красавицы Сари, приглушённо, словно под маленькими женскими ступнями мягкая, но плотная земля, глушащая шаги, а не сухие доски. Ханаби внезапно понимает, что, скорее всего, эта девушка – служанка, потому что прислуга в главном особняке клана все как один умеют так ходить. Но служанка не самого низкого положения, вроде посудомойки, иначе как бы она оказалась здесь.
- Её зовут Рейхо*, - вдруг говорит Рикудо.
«Даже имя...» - думает Хьюга.

Потеря внешности. Потеря имени.
Потеря себя.
Шок.
Уничтожение.
Порезы от осколков.

Всё-таки её мутит. Слегка.
Если хорошенько подумать, то полупрозрачное подобие тела – её душа.
- Я очень хочу отсюда уйти, - говорит она. Или, скорее, громко думает.
Да, всё же думает.
Рикудо подходит, Рикудо ободряюще кладёт ей руку на плечо и что-то говорит про перерождение, Рикудо понимает, что этого недостаточно, чтобы привести в чувство девочку, у которой отобрали собственное «я» в четырнадцать лет.
Мужчина обнимает её очень и очень крепко, неловко прижимает к себе и успокаивающе гладит по волосам. Теперь уже молча.
Несмотря на то, что Ханаби колотит, как будто от какой-то потусторонней лихорадки, она вспоминает. Ей становится стыдно и вновь спокойно. На этот раз по-настоящему.
Стыдно – потому что она ненавидит плакать, ненавидит, когда кто-то видит её плачущей, так как проливать слёзы недостойно куноичи. Исключение – любимая сестра.
Спокойно – потому что волны живого золота хоть и перестали быть видимыми, но они есть, пусть их никто и не чувствует. Исключение – она сама.
Руки младшей Хьюга все ещё болтаются двумя безвольными плетьми вдоль тела, когда она спрашивает:
- Ты знаешь моего брата?
- Неджи?
- Неджи. Ему восемнадцать.
Никакого прошедшего времени. Ни в коем случае.
Ханаби мертва, Рикудо мёртв, Неджи мёртв.
Можно болтать всё, что только придёт в голову, не ограничивая себя рамками.
- Пока не знаю.
Неясное «пока» обнадёживает.
Отлипать банально лень, но хочется посмотреть не его лицо и проанализировать увиденное.
Результат того определённо стоит, так как знаменитый на весь мир Мудрец Шести Путей, первый шиноби и просто очень могущественный человек выглядит, словно нецелованный влюблённый подросток, которому во время игры в бутылочку необходимо слиться в страстном поцелуе с любимой при всех. Ринненган положения не спасает, а то, как он старательно отводит взгляд в сторону, лишь ухудшает его незавидное положение.
Теперь Ханаби еле сдерживается, чтобы не расхохотаться в голос, словно Инудзука или Удзумаки, так как Рикудо для полноты картины только румянца на щеках не хватает.
Стук гэта. Всё такой же глухой, но на этот раз более грузный. Но никаких сомнений в том, что это Рейхо – её копия – у Хьюга не возникает.
Вот и она. Девушка осторожно несёт нечто массивное и довольно увесистое. Когда женщина приближается, удаётся рассмотреть, что её ноша – это простые серые доспехи. Металлические края уже натёрли тонкие руки, рукава на которых сильно закатались: на коже выступали красноватые следы.
Это, наверно, больно, но если Рейхо действительно служанка, то ей не привыкать.
- Присмотрись.
Сеннин, который теперь вновь представляет из себя смятый комок нервов, говорит на удивление спокойно и почему-то не может отвести взгляда от красного росчерка душевной связи. Впрочем, Ханаби хоть и замечает это, но предпочитает сейчас эгоистично об этом не думать.
Девушка подходит настолько близко, насколько возможно, чтобы не касаться живой себя.
Присматривается.
Волосы длиннее, шея тоньше. Руки грубые с обрезанными под корень ногтями. Тонкая сеточка морщин у уголков глаз. Бьякугана, разумеется, никакого нет, но радужка и зрачок затянуты белой мглой.
- Что... у неё с глазами? Она слепа?
- Была. Не самый тяжёлый случай, - поясняет Рикудо. – Избавится от слепоты подобного рода не сложно. Простейшая техника. Но медицина этого времени не могла с этим справиться. Здесь ещё никто не знает ни о чакре, ни о том, что с её помощью можно лечить.
- Но ведь она... – Рейхо всё так же уверенно идёт по веранде, - ... всё видит.
- Видит. Хотя пришлось постараться, так как я до этого не занимался такими вещами.
Несколько секунд Хьюга вдумывается в последнюю фразу.
- Вы знакомы?! – скрыть своё удивление она и не пытается.
Мужчина отворачивается.
А напряжение вокруг него всё так же ощутимо, хоть и внешне ничего не проскальзывает.
- Знакомы, - холодно говорит он. – Сейчас всё увидишь.
- Рейхо!
Сначала кажется, будто это сказал Рикудо. Но это не так, только его плечи чуть дёргаются.
Когда из вновь открытых сёдзи быстро выходит высокий мужчина с растрёпанной копной каштановых волос, Ханаби даже не нужно вглядываться в его лицо.
И так всё ясно.
Хьюга мстительно ухмыляется и смотрит на сеннина.
То, что на другом конце красной черты оказывает Рикудо собственной персоной, девушку практически не удивляет. Пожалуй, это было даже ожидаемо.
Хоть и материальный Рикудо гораздо моложе своей призрачной копии без возраста.

*«Рейхо» – один из японских вариантов написания слова «салют». «Ханаби» - фейерверк.