Трёхтысячный, война за человечество. Глава 2 Всё только начинается.

Сменяются поколения, идолы, на смену приходят новые веяния. Мода, музыка, искуство - всё меняется, оставляя после себя отпечатки. Вот и наука в ходе развития оставила ощутимый след, исполосовав уродливыми шрамами землю. Технологии изничтожили всё, и мир создателя пал.

Быстро нажав привычный набор цифр и символов, выученный наизусть уже очень давно, нежданный гость прошёл в закрытую зону. Он знал это место очень хорошо, когда-то пропадал здесь неделями, выискивая и выстраивая свои пути к вершинам. Невероятных размеров помещение было залито ярким белым светом, который вырабатывали сотни ламп, подвешенных под потолком. Совершенно голые стены, обшитые каким-то непонятным материалом, словно глянец вырисовывали на своей поверхности узоры из бликов. Тот факт, что за эти годы ничего не поменялось, пробуждал в глубинах памяти давно ушедшие дни. Почти всё пространство комнаты занимали огромные столы, аккуратно разложенные детали больших и маленьких размеров, паяльные установки. Непонятные простому человеку механизмы бесшумно работали, проходя тестирование. Технологии, они всегда будоражили его сознание. Знания, которые они получили от сгинувших поколений, были бесценны. Он говорил, что знания несут спасение, процветание и счастье. Но слепая вера в прогресс не давала ему увидить другую сторону медали. Неосторожное их использование может привести к гибели.
Занятые наблюдением, столпившиеся у одного из столов учёные не заметили вошедшего. Сотни бессоных ночей, изоляция от внешнего мира и людей ничуть не страшили их; прогресс, новые технологии - вот что занимало их умы, вот что заставляло их сердца биться, а тело не замечать усталости. Новое поколение, новые ценности,и слепая вера лидеру вела их сквозь терни к звёздам.
- Здравствуйте, лорд Дандзо Симура, - привлекая всеобщее внимание, произнёс один из учёных. Устремив уставшие взгляды на вошедшего и склонив головы как болванчики в поклоне, все вернулись к прерванной работе, тем самым только подтверждая свою преданность делу.
Возникший из ниоткуда невысокий темноволосый учёный натянул на бледное припухшее лицо улыбку и чересчур театрально склонил голову. Несмотря на запал, Дандзо не проявил интереса к его стараниям, сразу дав понять причину незапланированного визита.
- Как проходит внедрение механических компонентов в подопытных? - По-хозяйски вышагивая меж груд непонятного металлического "мусора", он внимательно выслушивал отчёт.
Всё, что его сейчас интересовало: удалось ли наконец достигнуть желаемого? Мужчина сгорал от нетерпения. Стремление подчинить всё население города стало идеей фикс, рисуя в мозгу больные стратегии к цели. Полное и безоговорочное подчинение, уничтожение на корню всех преград - лишь это было для него дорого. Чистейшее, незыблемое подчинение. Его болезненная тяга к "прекрасному" оставляла чёткие отпечатки на окружающих, тем самым разделив общество на два лагеря.
- Ткани подопытного номер 014 наконец перестали отторгать внедрённое систему под управлением микроконтроллера, но вот с восприятием окружения никаких сдвигов, - потирая покрасневшие глаза, вынес вердикт собеседник. - Пойдёмте, я вам всё наглядно покажу.
Быстро пересекая комнату, они приблизились к небольшой потрёпанной деревянной стенки. Выстроенная на скорою руку ширма отгородила небольшое пространство. На гладкой поверхности стола неподвижно лежал человек. Молодое, мускулистое тело было покрыто датчиками. На каждый квадратный сантиметр его тела приходился катетер с длинными иглами, напрямую внедряясь во внутренние органы. Они выводили чёткую картинку всего необходимого на монитор, отмеряя не только частоту пульса, количество кислорода в крови, но и скорость роста повреждённых клеток, развитие микроорганизмов. Распахнутые глаза безжизненно смотрели в потолок, совершенно никоим образом не реагируя на пришедших. Пустой взгляд в пространство сопровождали ежеминутные сигналы противно пищащих датчиков.
Нескрываемое разочарование скользнуло по лицу Дандзо, сменяясь злобной гримасой. Слишком много он положил на алтарь чтобы сейчас всё бросить, сбежать поджав хвост. Ощущая сладкий вкус победы, он был в полной мере опьянён самыми низменными пороками, не в силах отказаться от этой сладкой истомы. Желая видеть всеобщее поклонение, ощущая божественную силу в своём теле, он готов был отнять ни одну жизнь. Долго, даже слишком долго, он карабкался к цели. Выстраивая в голове картину своей утопии, он смирялся с кровью, потерями, страданиями, которые послужат жертвой ради последующих благ. Когда все люди станут идеальными, без каких-либо отклонений - вот тогда начнётся Новая эра. Он в это верил и к этому стремился. Его утопия, в которой он станет Богом.

- Видите, он совершенно не реагирует, - помолчав минуту, учёный наконец продолжил. - Все органы чувств в полном порядке, но почему-то никакой реакции.
- То есть он нас слышит?
- Да, можете посмотреть на монитор, мозг получает сигнал.
- Делайте, что хотите, но он должен работать. И как можно скорее, - чётко дал понять, что сроки на выполнение минимальны.

Механизм, он всего лишь вещь.
***

Быстро среагировав на полученный приказ, розоволосая стремглав понеслась на поимку нарушителя. Совершенно неподготовленная в подобных делах, она пыталась побороть захлестнувшие её эмоции, уверяя себя, что "непременно справится". До этого лишь неся караул, у неё не было возможности пересечься с повстанцами и уж тем более пытаться захватить их живьём. Ей лишь доводилось слышать рассказы об отчаянной и бесстрашной группе людей, стремившейся изменить все устои города. Она частенько слышала от полицейских восхищенные бесстрашием и отвагой этих людей возгласы, с горящими глазами снова и снова рассказывающих одни и те же истории. Но в реальности всё обстояло куда мрачнее, ведь именно они, по словам Глав, расшатывали и разрушали город изнутри. Вступив в ряды полицейских и получив определенные обязанности, они должны были подчиняться Корпорации, не имея возможности отказаться от выполнения приказа. Их сталкивали между собой, со стороны наблюдая за военные действия двух сторон.

Розоволосая бежала изо всех сил. Быстро преодолев целый проём, она, не сбавляя темпа, направилась в правое крыло, в точности следуя заданному маршруту голографической карты*. Впервые удостоившись чести посетить третий этаж, девушка мимолётно обвела взглядом огромный свод холла, в который попала, восхищаясь масштабностью сооружения. Высокие потолки казались недосягаемыми, уходя в небо, массивные колонны поддерживали величественность, корнями врастая в самый пол; пустые стены цвета хромированной стали отражали блики от нависших под самым потолком ламп минималистичных форм. Здесь чувствовалось что-то иное, загадочное и неимоверно манящее. На одной из колонн красовалась табличка с сокращёнными координатами места "S 3, T 35"*. Переведя дух и собравшись с силами, она ринулась вперёд. По мере продвижения до неё дошло, что по пути она не встретила ни одного полицейского, что существенно подорвало её уверенность. Вновь её охватила паника, поселившаяся в душе и ускоряющая сердцебиение. Тихий коридор казался бесконечным, словно оккупировал весь этаж под свои владения. Чёткая, прямая, без отклонений линия дверных проёмов или ответвлений наводила на мысли о том, какова вероятность того, что коридор никогда не кончится. Совершено глупая мысль сейчас пульсировала в голове, зарождая панику. Место по праву можно было считать жутковатым. Несмотря на хорошее освещение и отсутствие нелепых легенд, его неясность давила на психику, порождая страх из ниоткуда. Пульсируя в мозгу и отдавая глухим эхо в барабанных перепонках, страх разрастался, с каждым новым шагом увеличиваясь в диаметре. Сменив бег на опасливую ходьбу, зеленоглазая через силу заставляла ноги передвигаться. Однако с каждым шагом отчаяние только усиливалось.

- Вперёд, вперёд, вперёд, - ступать, ступать. Снова и снова.

Наконец показавшийся выход из "ловушки" привёл сознание в нормальное состояние, отметая скопившиеся пыльные клубы страха. Выйдя из узкого коридора и переведя сбившееся дыхание, болезненно разрывающее грудную клетку, она оказалась в раскидистом холле, имевшем некоторую схожесть с предыдущим. Здесь, однако, были куча проёмов, дверей, десяток коридоров, каждый из которых вёл в прилегающую данному сектору точку. Лишь один из них являлся прямой дорогой в пятый сектор. Оставалось всего ничего: преодолеть прямую и выйти к нужному месту, но вместо этого розоволосая направилась в другом направлении, забыв о пункте назначения. Она случайно, краем глаза, как говорится, заметила проскользнувшую по стене тень и, поддавшись внутреннему порыву, направилась в противоположном направлении.

***
Также получив сигнал по передатчику, Кабуто, прихрамывая на правую ногу, неспешно направился на поимку взломщика. Беспокойное прошлое навсегда оставило на нём след, превращая молодо парня в хромого инвалида. Уважаемый в своих кругах человек долго не мог смириться с потерей ноги, отсиживаясь в одиночестве и отказываясь выползать на свет к людям. Страх быть осмеянным душил его эго, заживо погребал в земле, а вероятность людской жалости и постоянного напоминая о вынужденной инвалидности бесила. Изгнивая в больнице под капельницей, он проклинал всех, грезя в мечтах о кровавой мести, затуманившей рассудок. Одиночество стало его единственным посетителем, позволявшим с головой уходить в размышления. Не давая людям возможности видеть его таким, беспомощным и жалким, он отказывался принимать приходящих посетителей, кутаясь с головой в объятья тишины. Лишь обещание, слетевшее с его уст ещё в детском возрасте, давало сил карабкаться, преодолевая боль, идя вперёд. Обещание жить и охранять единственного дорогого сердцу человека лучше любых лекарств притупляло боль, заставляло жить дальше, преодолевать любую преграду. Неудавшийся бунт стал переломной точкой его жизни, предоставляя иное развитие и без того непростой жизни. Сила духа этого человека вдохновила сотни его сторонников, его персона обросла последователями и фанатами, тем самым воодружая его на пьедестал. Встреча с Дандзо подарила ему надежду. Именно их встреча стала переломным моментом для каждого из героев.

****
Вывалившиеся на городские улицы люди служили отличным камуфляжем, скрывая повстанцев от посторонних глаз. Лучшего прикрытия просто не было. Пробравшись сквозь живое море из людей, девушка беспрепятственно прошла в здание. Она точно знала, на что идёт, осознавала всю тяжесть наказания при поимке. Но её стремление помочь не только себе, но и всем обиженным и обездоленным, стремление наконец искоренить несправедливость было сильнее страха. И вот ещё юная девушка шла на смерть, шла уверенно, шла и надеялась, что горожане всё же переступят через страх и последуют за ними.
Её жизнь была заведомо отдана пустым, безжизненным глазам.