Тысяча бумажных журавликов. Глава 9.

- Ау, Сайюри! – Конан уже в сотый раз за прошедший час издала подобный жалобный или же возмущенный вопль. – Ну можно хоть немного полегче, больно же!
- Милая, хватит возмущаться, - не обращая внимания на стенания подруги, девушка ловко орудовала маленьким пинцетом, доводя и без того идеальную форму бровей Конан до совершенства. – Я же для тебя стараюсь, глупенькая.
- Ааа, да что же так больно то!
- Конан, милая, не дергайся, пожалуйста…
- Испанские инквизиторы - младенцы по сравнению с тобой, милая моя подруга. Сегодня ты, определенно, мой мучитель и палач.
- Ты несправедлива, дорогая, - Сайюри тщательно прошлась по бровям маленькой щеточкой, чуть закругляя острый участок на внешнем углу. – Я – твой спаситель, и ты это прекрасно понимаешь. Ведь понимаешь, а?
- Еще как понимаю, Сайюри, - Конан немного грустно вздохнула, устыдившись своего нытья. – Без тебя я в лучшем случае накрасила бы ресницы и пошла в какой-нибудь старой майке…
- Ну, не стоит думать о себе столь плохо. Закрой-ка глаза и не открывай, я скажу, когда можно будет, - мягкая кисточка ласково заскользила вдоль овала лица, задержавшись на щеках и дополнительно обрисовав тонкие скулы. Радостное ”Ммм” донеслось до слуха Конан. Кажется, Сайюри восхищалась собственным же творением. Легкие, едва ощутимые касания на верхних веках, слегка влажное щекотание на ресницах – Конан улыбнулась.
- Что смешного? – Сайюри попыталась говорить грозно, но смех буквально плескался в каждом ее слове.
- Щекотно… - и снова легкие касания, теперь более четкие, словно тонкая твердая палочка скользит вдоль границы роста ресниц. – Сайюри, долго еще?
- Ками, ну какая же ты нетерпеливая!!! Я тебя накажу – запрещаю открывать глаза, пока не закончу вообще, поняла меня?
- Ксо, - порою Конан позволяла себе такие словечки. – А одевать тоже сама меня будешь?
- Ты невыносима…
- Знаю, Сайюри, а еще я тебя обожаю!
- Не подмазывайся, - голос подруги звучал наигранно надуто и важно, но Конан не повелась на ее уловку. – Одеваться сама будешь, но в темной комнате!
- Апчхи!
- О, ну не дергайся, прошу тебя!
- Не могу, я уже просто задыхаюсь в этой пылищи!
- Глупенькая, это не пылища, это самая лучшая рисовая пудра! Как же ты мне надоела сегодня, Ками!
- Знаю, Сайюри, знаю… Но ничего не могу с собою поделать. Но ты ведь видишь, что я безумно благодарна тебе.
- Ладно, хватит оправдываться… Лучше сиди смирно.
Следующие полчаса прошли в молчании. Сайюри усердно работала кисточками и всевозможными красками, тенями, карандашами. Выдавив на ладонь немного геля и растерев его, она едва заметными касаниями прошлась по волосам Конан, приподнимая основную массу волос у корней и фиксируя задорно торчащие пряди на висках и шее. Отойдя в сторону, она критично осмотрела результаты своих двухчасовых трудов, пару раз обойдя вокруг, пытаясь найти хоть малейший недочет. Со счастливым вздохом закатив глаза вверх, Сайюри предвкушала реакцию подруги, когда та увидит себя в зеркале. Она была уверена, что в тот же момент простит ей и нетерпение, и нытье, и ее прямо таки детскую неусидчивость.
- Конан, иди, оденься…
- Я могу открыть глаза, Сайюри? – девушка уже справилась с волнением, а накатившее легкое смущение требовало хоть немного исправиться в глазах обожаемой подруги. Сайюри тихонько усмехнулась – какая смирная сейчас, когда уже не надо. Нет, она определенно девчонка, веселая и задорная, невероятно добрая и милая девчонка!
- Ты недооцениваешь меня, - Сайюри сняла с вешалки джинсы и темно-синий топ, и подала все это Конан. – В этой комнате нет ни одного зеркала, так что у тебя ничего не выйдет. Одевайся и выходи, как будешь готова. Я жду в коридоре, - и она вышла, оставив девушку наедине.
Дрожащими пальцами Конан осторожно разгладила мягкую, чуть переливающуюся в солнечных лучах, ткань топа. Цвет материи просто завораживал своей насыщенностью и глубиной. Девушка с удивлением отметила, что она одного цвета с цветом ее волос. Неожиданно солнце зашло за тучи, на пару мгновений покинув комнату, и золотистые искорки в глубине синевы погасли, оставив после себя спокойную теплую синеву, ласкающую взгляд не меньше озорного блеска. Зрачки у Конан, впечатленной таким контрастом, восхищенно расширились. В любом случае, невозможное и притягательное тепло; искорки вносили легкую нотку игривости и живости; ровная матовая поверхность навевала успокоение и гармонию. Впервые Конан была так заворожена обычной, на первый взгляд, тканью. ”Вот бы сложить из подобного материала какую-нибудь фигурку. До чего же красиво вышло бы!”
Но время на раздумья у девушки не было и поэтому, быстро скинув с себя простую домашнюю футболку, она быстро скользнула в ласкающее тело волны невесомого шелка. Прохладная, дрожащая от каждого ее вздоха ткань, окутала горячее, взволнованное тело, успокаивая и умиротворяя. ”Боже, это просто чудо!” Через пару мгновений шелк словно слился с нею, став второй кожей, заключая тонкую талию в хрупкие объятия, плавно стекая по небольшой упругой груди, подчеркивая красоту форм. Плечи были полностью обнажены, но за неимением зеркала Конан не могла оценить посадку одежды полностью. Торопясь удовлетворить свое любопытство, она быстро, не тратя время на любование джинсами, поспешно натянула их, попутно все же отметив, что и они сели как влитые.
Пытаясь успокоить необъяснимым образом сбившееся дыхание, Конан опустил дверную ручку вниз и вышла в коридор, боясь и страстно желая как можно скорее найти зеркало. Сайюри сразу же оказалась рядом и, взяв ее под руку, повела в другую комнату.
- Конан, я тебя очень прошу, для пущего эффекта, пожалуйста, закрой глаза еще раз, - Сайюри сомневалась, что девушка вытерпит это еще раз, но была приятно удивлена, когда та покорно выполнила просьбу. Она осторожно подвела подругу к центру комната, распахнула тяжелые шторы, позволив лучам садящегося солнца играть со светом и тенями лишь по ему одному ведомым правилам и тихонько позвала Конан, разрешая, наконец-то, открыть глаза.
Она осторожно приподняла веки, ища испуганными глазами зеркальную поверхность. Встретившись взглядом со своим отражением, Конан пораженно приоткрыла рот, прижав руки к груди. Ресницы дрогнули, зрачки расширились, заполоняя привычную голубизну зрачка непроглядной чернотой. Едва слышно выдохнув, девушка медленно подошла к зеркалу, настолько близко, что копна темно-синих волос почти сливалась со своим зеркальным двойником. Боже, разве такое возможно? Еще два часа назад она была обычной девушкой, в меру привлекательной, но не более. По крайней мере, так думала сама Конан. Буквально в паре сантиметров стояла в целом похожая на нее девушка, но их сходства заканчивались на этих общих чертах. Все было новым, иным, немного пугающим и необъяснимо завораживающим Конан. Густые волосы переливались, словно драгоценный черный жемчуг; тонкие прядки у висков, подчеркнутые гелем, вносили в общий, безусловно, благородный и взрослый образ, некую легкость и игривость. Брови изящно взметнулись вверх тоненькими дугами, то ли немного смущенные, то ли задорно подмигивающие. Перламутровые голубые тени гармонировали с радужкой, а аккуратные стрелки делали взгляд более глубоким и загадочным. Совсем немного, виртуозно балансируя на едва ощутимой грани между четкой видимостью и небольшим помутнением. Скулы были чуть выше, чем обычно, но сейчас, подчеркнутые полупрозрачными мазками румян, вытягивали лицо, скрадывая по-детски припухшие щечки, придавая линиям лица очаровательного подростка по-женски изысканную утонченность. Губы обрели законченную форму; чуть более пухлые, чем раньше, нежные и мягкие, словно лепесток розы – так и хотелось прикоснуться к ним, поцеловать, узнать, сладки они на самом деле или же это просто обман возбужденного сознания…
Пораженная до глубины души, Конан сделала пару шагов назад, окидывая ничего непонимающим взглядом свой наряд, и приходя в еще большее восхищение. Чувства не обманули ее – топ, действительно, сел идеально. Открывая чуть покатые хрупкие плечи, он подчеркивал главное достоинство – умопомрачительное изящество линий тела и идеальные формы. Конан обняла себя руками, чуть сжимая; в этот момент все происходящее сейчас окончательно показалось ей игрой больного воображения.
- Это… Это что? – она прошептала свой вопрос, боясь чересчур громким голосом развеять очаровательное видение. Сайюри улыбнулась и подошла к подруге, вставая рядом и глядя вместе с ней в зеркало.
- Не что, а кто, - она осторожно поправила выбившуюся из общей массы прядку волос. – Это ты, Конан. Ну как, нравится?
Девушка лишь отчаянно закивала головой, чуть повернувшись боком и пытаясь рассмотреть себя в профиль. Сомнений нет, это она! Не в силах сдержать безумный восторг, она с радостным криком повисла на шее Сайюри.
- Сайюри, милая, это просто невозможно! Спасибо, спасибо тебе огромное! – девушка буквально захлебывалась эмоциями, торопясь как можно скорее высказать все, что накопилось. – Я, я и не думала, что из меня можно сделать такую… Такую даму! – закончила она с радостным смехом.
- Ну, не стоит, - столь искренний порыв был лучшей наградой для мастера. – Давай-ка подберем какое-нибудь достойное украшение.
Пока Сайюри выбирала между несколькими ожерельями и браслетами, Конан снова засмотрелась в зеркало, но теперь в ее голове роилась лишь одна мысль, настойчивая и тревожная.
- Сайю, - она тихонько позвала подругу. Встретившись взглядом с ее теплыми серыми глазами, Конан тоскливо спросила. – А что, если Яхико все это не понравится? Ну… Вдруг я потеряла свою естественность…
- Боги, Конан! Ну о чем ты думаешь? Да не то что Яхико, любой, да любой глаз не оторвет! – остановившись на жемчужном браслете, Сайюри одела его подруге на руку. – Даже и не думай об этом, Конан! Ты невозможно привлекательная сама по себе, и дело не в макияже и не в костюме - природа щедро одарила тебя. А вещи лишь призваны подчеркнуть твою красоту, не привнося при этом ровным счетом ничего нового. Знаешь, будь я мужчиной, зацеловала бы такую красавицу до смерти!
Конан радостно засмеялась, вновь обнимая подругу.
- Спасибо большое, дорогая…
- Не за что… Кстати, с Днем Рождения, Конан! – и она протянула немного удивленной девушке обернутую темно-синей бумагой прямоугольную коробку.
- О, Сайюри! Спасибо! А что здесь? – Конан крутила коробку в руках, разглядывая со всех сторон, но не решаясь разорвать красивую обертку.
- Открой – увидишь, - лукаво усмехнулась подруга, предвкушая новый восторг. – Скажу лишь одно – ты используешь это сегодня, прямо сейчас.
В коробке лежали темно-голубые босоножки из мягкой кожи, на красивом высоком каблуке. Конан одела их, и тонкие ремешки оплели ее ногу крупной сеткой. В местах пересечения ремней были вшиты небольшие перламутровые бусины, чуть переливающиеся при каждом движении. Сделав пару шагов и убедившись в потрясающей устойчивости каблуков, Конан окончательно осознала реальность происходящего. Сайюри протянула ей бежевый палантин, который оказался нелишним – солнце село, и легкая прохлада лилась приятной волной, сменяя жаркий майский день. Покинув дом, девушки сели в машину и покатили за город, навстречу веселому и счастливому вечеру.