Легче шелка мягче облаков 9 глава

9 глава.

- Хината, глубже наклон! Ну же! Вот так! – голос нового учителя разносился по небольшому залу. Она стояла среди танцовщиц, облаченная в новый костюм, и счастливая. Все казалось таким легким, таким красивым, что она невольно начала подпевать мальчику, игравшему мелодию на трубе. Его игра отличалась от целого оркестра музыкантов, но была такой душевной и пронзающей, что девушка напевала эту мелодию не только вслух, но и в сердце.
Они вертелись по комнате, иногда шумя цепями, что были декорациями костюма. Столько разных движений, стилей и даже западных заимствованных «па».
- На сегодня закончили, девочки! Вы все молодцы, если на выходных будете так же танцевать, то все получится. Завтра репетиция на сцене.
Хьюга, довольная окончанием репетиции, побежала в коморку Тентен - отдать костюм. Ее так сильно смущало это «нечто», что сильный румянец, появившийся на щеках, стал под цвет полупрозрачной юбки.
- Хината! – голос блондинки заставил ее остановиться на полпути и медленно повернуться. – Ты куда? К Тентен?
- Да Ино-сан, - ответила акробатка в поклоне.
- А! Брось немедленно эти «сан»! Ужас! Как тебя вообще такую тихоню пустили сюда, - наигранно отвечала Яманако, хватая девочку под руку. – Сегодня великий день! К нам приезжает дочь императора! Ты представляешь?! О, Ками-сама, что за счастье! Интересно, а какие у нее наряды? Наверное, самые дорогие!...
Ино рассказывала и рассказывала, заставляя Хьюгу иногда краснеть и невольно смущаться.

Вечером она одна репетировала танец в уже опустевшем зале, вокруг вился старик Джирайа, которого то и дело била по голове Тсунаде за пошлые мысли.
- Хината, спой нам! – весело сказал седовласый старик, поудобнее размещаясь в воздухе.
- Я не умею, Джирайа-сама. Вот Сакура-сан поет восхитительно. У нее такой голос и ее игра бесподобна, - мужчина громко рассмеялся.
- Эта курица красиво поет?! Ха-ха-ха-ха. Вот рассмешила! Бесподобная игра?! Убила ты меня, красавица, да у нее же груди нет! Ай! – рядом уже висела грозная женщина, потирая кулаки.
- Старый извращенец! А ты спой, и ведь Джирайа прав, она совсем не умеет петь, не скажу что у нее плохой голос, но лучшего в театре нет. И людям простым не понять тонкости вокала… - пока дух рассказывала что-то об умении петь, голосах от бога, Хьюга вспоминала ту игру мальчика и начинала петь.
«В ту дивную ночь из сапфиров Непала,
В те древние горы вливался свет.
О, Ками-сама, я ведь не знала,
Каким чистым бывал рассвет…»
Ее мелодичное пение, смешанное с умелыми движениями рук и ног, разнеслось по всей комнате. Звук был настолько прекрасен, что так и искал щели в стенах, дыры и сквозняки, чтобы вырваться наружу. Духи замерли, даже старый Орочимару прилетел на ее голос. По всем уснувшим коридорам разносилась ее странная песня. Слова, взятые из самой души, из потаенных уголков сердца, из того времени, когда все было иначе, когда ее наряжали в кимоно тысячи слуг, когда маленькую девочку вели по роскошным залам, когда хрупкое девичье сердце не знало боли и потерь.
Матахаси уже хотел уйти в свои покои, закончив письмо императору с приглашением на новый спектакль, как услышал тихую мелодию чьего-то голоса. Он замер, прислушиваясь, откуда идет звук, и быстро перебирая гэто, направился в ту сторону шума. Он тихо, почти неслышно, открыл дверь и замер. Мог ли он подумать, что у кого-то есть такой голос, такая грация и умение держать ритм. Она действительно казалась нимфой, сказкой, но никак не человеком, не рабыней из цирка. В голове родилась безумная идея, которая должна была перевернуть жизнь театра.

- Ты ведь знал о ее голосе, старый хрыч!
- Знал, и что?
- У нее будут проблемы, - сказал Орочимару, растворяясь в клубах дыма.

На следующий день все началось вроде как обычно. Они, уже одетые в свои костюмы, стояли чуть в стороне от центра стены и делали растяжку, пока главные актеры репетировали свои роли. Только вот господин Матахаси уже не восхищался Сакурой, а постоянно указывал на ошибки и недочеты, что выводило девушку из себя, а иногда и заставляло слезы навернуться на глаза.
- Харуно-сан! Вы можете петь на ноту ниже, иначе ваш голос как у конюха, - он отвернулся от сцены и добавил. – Может, вас заменить? – глаза Сакуры расширились от ужаса. – Сама дочь императора, знатная особа, та, кто поет как колокольчики в садах Кьетти, приедет на эту постановку, а ваш голос как у любителя. Ваша пластика требует доработки! – актриса чуть ли не рыдала от ужаса, у нее дрожали губы и уже прослезились глаза.
Стоявшая позади Карин уже была счастлива, что возможно сейчас поставят ее на главную роль, но вспомнив, как когда-то провалилась с оперным пением, поникла. Да и кем можно заменить? Ведь больше в театре никто не поет.
- Хьюга Хината! – танцовщица, шумя цепями, подбежала к Яно и низко поклонилась.
- Да Матахаси-сан!
- Станцуй роль Харуно-сан и спой, девочка, - не только актеры, но и все остальные: танцовщицы, гримеры, костюмеры и даже уборщица - были удивлены. Бедная девочка боялась оглянуться назад, чувствуя на себе столько взглядов.
- Но… - ее голос дрожал.
- Это приказ! – сказав, что она слушается и, понимая свои права, Хината ушла на середину сцены. Не то чтобы она не знала роль и движений, наоборот, она отлично помнила любой взмах руки, поворот головы и каждую ошибку Харуно. Только вот взгляд ведущей актрисы, взгляд черных пустых глаз был устрашающим, одна смотрела с завистью и ненавистью, а другой с каким-то купеческим умыслом. Хината чувствовала себя товаром.
Несмотря на все это, краснея, смущаясь и чуть ли не трясясь от страха, она начала танцевать. Звук цепей будто слился с ее голосом, насколько тонко и звучно она пела, а движения рук…
Затаив дыхание на нее смотрел весь персонал, все актеры и прочие люди в зале. Хината закрыла глаза, чтобы не видеть этих лиц, чтобы не чувствовать себя в центре внимания, потому что голова начинала кружиться, и она готова была вот-вот потерять сознание.
Когда акробатка остановилась, и, затаив дыхание, открыла глаза, то зал наполнился странным шумом, который она так часто слышала в цирке. Это были аплодисменты, овации и даже чей-то свист. Хьюга, уловив эти звуки, раскраснелась, и тут же спохватившись, увидев, как на нее смотрит Сакура, выбежала из зала.
- Стой! – крикнул такой знакомый и, кажется, уже полюбившийся голос. – Да постой же ты! – Хината остановилась и, не смея повернуться, прошептала его имя. Настолько это было тихо, что даже сама девушка не услышала.
- Хината-чан! Ты потрясающе поешь! – Наруто тут же оказался перед ее носом: счастливый, такой довольный и вечно улыбающийся. – Так ты будешь петь?
- Что?
- Ну, Матахаси-сама сказал что заменяет Сакуру тобой, ты разве не счастлива?! – она помотала головой и, прежде чем успела что-то ответить, посмотрела на это прекрасное лицо из под челки, увидела улыбку, адресованную ей, и потеряла сознание…

Открыв глаза, Хината увидела перед собой задумчивое лицо Джирайи, повернув голову влево, заметила Шизуне и господина Яно, а еще там был кто-то третий, но этого человека не хотелось рассматривать.
Хьюга глубоко вдохнула и медленно поднялась, принимая сидячее положение. Ее тут же окружили все находящиеся здесь люди, расспрашивая, задавая вопросы и создавая ужасный шум.
- Хината-чан! Нам надо репетировать! – ее кто-то схватил за руку и заставил бежать в зал.
И началось…
Репетиция с утра до поздней ночи, новый костюм, новая роль, другое отношение. Она даже начала замечать, что на нее как-то косо смотрят бирюзовые глаза. Что опять она делает не так. Духи качали головами, но ничего не говорили.
Когда настал день спектакля, когда ей рукоплескали, аплодировали, восхищались и дарили цветы, Хината просто стояла и беззвучно плакала, не веря в чудо, не веря, что такое вообще может быть…
- Ну, какого быть звездой? – спросила подошедшая к ней Ино, радостно вручая цветы.
- Ино-сан, я не хотела! Я не достойна! – Яманако обняла бедную девочку и засмеялась.
- Кто-кто, а ты так говорить не должна. Жизнь не дает того, что мы не можем выполнить, а такая награда, я думаю, дана тебе не зря.
Хьюга утерла подступившие слезы и поблагодарила подругу. Было еще множество поздравлений со стороны новых друзей и знакомых. Сам директор театра сказал, что она прекрасно играла свою роль. Только вот злобный взгляд Сакуры никуда не делся. Девушка с волосами цвета молодого заката с завистью смотрела на все это и понимала, что Саске теперь не удержать.
- Сакура-чан, как тебе новая актриса?
- Хм!
- Да. Я тоже думаю, что ты самая лучшая! – Наруто добродушно улыбнулся и приобнял девушку за плечи, только вот именно у этой пассии в голове созревал коварный план по устранению соперницы.

Хината осталась одна в большом зале с опустевшими местами для зрителей и убранными декорациями. Она была так счастлива, что кружилась по пустой сцене и улыбалась. Потом акробатка села на пол и посмотрела наверх, где висели мешки с песком и были старые балки, и лестница с балконом.
Послышались чьи-то шаги, и девушка быстро вскочила на обе ноги и посмотрела на силуэт в темноте. По мере приближения человека, Хьюга понимала кто это. Учиха Саске – звезда театра, сам пришел к ней, только вот зачем?
- Значит, теперь ты у нас лучшая? – она молчала. – Знаешь, что ждет самых-самых в этом месте? – девушка помотала головой и отошла на шаг назад. – Они становятся моими, теперь твоя очередь!
Хината распахнула глаза и закрыла рот рукой. Он был страшен и ужасен, она боялась его больше, чем дикого мустанга в конюшне. Все еще пятясь назад, Хьюга мотала головой в знак несогласия и, когда дошла до самого края, резко спрыгнула и убежала наверх, теряясь в темноте огромного помещения и хлопая большими дверьми.
- Ничего, еще никто не отказывался…