Давай играть

Идей не было совершенно никаких…
Совершенно…

Это начинало толком напрягать. Ведь уже на завтра запланирована встреча с мальчиком, но у него нет ни малейшего плана действий. Есть только задание, которое он должен выполнить, и ни малейшего представления, как это сделать. Есть только имя Дейдара и большая ненависть к опозданиям.

Недовольно фыркнув, он откинулся на спинку кресла, хотя, лишенному ощущений это ничего дало, так что, это действие, как и многие схожие, было всего лишь оставшейся привычкой.
- Дейдара, Дейдара, Дейдара, - тихонько напевал марионеточник, вертя в руках небольшую и довольно потрепанную детскую игрушку и вспоминая все то, что ему удалось узнать за сегодня, наблюдая за потенциальным членом Акацуки.

Это был обычный мальчик, лет двенадцати, с очень длинными и не очень ухоженными волосами. В потрепанной, слегка одежде не по размеру, и с глупым тряпичным зайцем в руке. Исхудавшее лицо, свежий синяк под глазом, который был заработан в недавней стычке с каким-то пацаном, измотанное от недоедания и недосыпания тело и очень громкий, раздражающе громкий голос. Обычный ребенок во время войны, без присмотра, без родителей. Один из многих, если бы не одна маленькая деталь – Лидер решил, что он может быть им нужен, ведь в мальчике был потенциал, следовало только его подтолкнуть. Акасуна на расстоянии наблюдал, как этот паренек играл со своим безобразным кроликом, потом, за обедом, подрался из-за того, что какой-то Миташи отобрал у некой Суцуи ее хлеб, а потом играл с подобной мелкотней в прятки, купался в небольшом ручейке около детдома и бегал босяком по лесу, пытаясь найти ягоды. Затем, пока парниша пытался выманить белку, незаметно стащил у него игрушку.

- Игра началась, – задумчиво хмыкнул мастер марионеток, и кукла полетела в камин. Сначала он должен с ним поговорить, а дальше будет видно. Свет от огня осветил небольшую ампулу с жидкостью непонятного цвета, а между тем пламя уже вовсю пожирало небольшого кролика по имени Тики.

~

Утро следующего дня оказалось таким же солнечным, как и предыдущие. Сасори нашел свою цель в тревоге и со слезами на глазах, обыскивающую опушку леса.
- Что ищем? – спросил кукольник, выходя из-за деревьев и давая парнишке разглядеть его. Тот же, в свою очередь, вздрогнув и бросив испуганный взгляд на взрослого, собирался удрать подальше, но Сасори не намеревался так просто отпускать его, потому, легко наклонив на бок голову, снова задал вопрос:
- Что-то потерял, мальчик? – Акасуна сверху вниз смотрел на быстро вытирающего глаза ребенка.
- Д-да, - всхлипнул тот и шмыгнул носом, - я потерял свою игрушку и не могу ее найти. Вы не видели моего кролика? Он такой серенький, и одна лапка немного оторвана, а еще у него глаза из разных пуговиц. Я уверен, что оставлял его здесь, но он исчез.
- Оу, - немного приподнял левую бровь Акасуна, изображая удивление, хотя понимал, что разыгрывать спектакль незачем и не для кого, ведь перед ним всего лишь расстроенный ребенок. Но игра началась, и он-то уж попытается хоть немного развлечься. – К сожалению, нет, не видел, может, его взял кто-то другой?
- Но кто? – хныкая, и даже как-то по-своему трогательно, мальчик вытирал слезы с лица и с надеждой смотрел на незнакомца.
- Хм, видишь ли, любая информация кое-чего стоит, что ты можешь мне предложить?
- Я, я не знаю, у меня ничего нет для вас, - шаркая ножкой, ответил маленький Дейдара.
- Ну, так дела не делаются, - Сасори скорчил недовольную мину, - но у меня есть для тебя предложение, если ты согласишься, я подскажу, у кого может быть твой кролик.
- Я согласен! – выкрикнул малой, а потом уже застыдился столь вольного поведения. Но мужчина ему понравился с первого взгляда. Он был такой красивый и чистый, он так спокойно говорил, и у него было такое удивительное, почти кукольное лицо. Хотя его учили не разговаривать с незнакомцами, и вообще не отходить от приюта, ведь война идет полным ходом. Однажды он даже увидел ребят, которых приносили после очередной стычки вражеских шиноби, точнее, их остатки. Первым негласным правилом у них всегда было «бежать», а он уже успел его нарушить, и теперь еще и разговаривает с этим странным человеком. Заметив сомнение, которое так красноречиво было написано на маленьком личике, Сасори с улыбкой предложил:
- Дейдара, а давай играть?
- А, но… а во что? – блондин был так удивлен предложением, что даже не удивился, откуда этот незнакомец знает его имя. Ведь он так любил играть!
- Потом узнаешь, - затем наклонился и потрепал мальчугана по волосам, - а о своей игрушке спроси у Миташи, я видел, как он ее нашел.

На этом незнакомец скрылся, а Дейдара буквально пылал от злости. Этот гадкий Миташи был старше, больше и сильнее его, он всегда обижал остальных ребят, отбирал их еду и игрушки, а теперь он отнял его Тики. Со всех ног Дейдара бросился в сторону речки, где обычно сидел Миташи с его шайкой. С воплями «Отдай, отдай его мне! Верни сейчас же!» он набросился на своего врага. Что было дальше, он плохо помнил. Было очень больно. Кто-то держал его руки, в то время, как Миташи бил его в живот, потом его повалили на землю и много ног пинали его, а он задыхался в дорожной пыли и все тише молил «отдайте». И, даже когда он перестал двигаться и защищать голову руками, его продолжали истязать. Детская злость, самая непредсказуемая, детская жестокость не знает границ. У них нет понятия «лежачих не бьют». У них нет понятия, куда и чем бить не нужно. И в самом конце, когда банда уже устала избивать свою грушу, он еле слышно скулил «отдайте». Затем, пришла темнота, и он лишь отдаленно слышал истошные вопли, но не мог понять чьи.

За всем этим издали наблюдала пара безразличных глаз. «Отчаянный, это его и погубит», - ухмыляясь, отметил про себя Сасори. Но пока все шло по плану.

*

Раны зажили быстро, хотя левая нога все еще не сгибалась как раньше, но его уже отпускали на прогулки. Он никому не рассказал, что случилось и кто его так избил, упорно отвечая: «Упал». Наконец на него все плюнули, решив, что раз избили, значит, было за что. Его обидчикам тоже здорово досталось, и они больше не подходили к нему, что его удивило. Но, однажды, спустя неделю, он поймал на себе пугливый взгляд, и к нему подошел Миташи, с опаской глядя на его руки, и сказал, что они точно не брали его игрушку, и никто из детей не брал, а затем быстро убежал. Никто из детей не хотел играть с ним, и вскоре он сам никого не хотел видеть, даже нагрубил Суцуи, которая принесла ему немного ежевики. Тики… он так и не нашел его, а это было последнее напоминание о маме, последней подарок ему. Теперь казалось, что, потеряв Тики, он начинает забывать ее. Теперь он остался совсем один, она окончательно покинула его вместе с безобразной игрушкой, он остался совсем один и иногда, закрывая уши руками, слышал странный шепот.

- Первый этап пройден, - тихий голос нарушил тишину комнаты, пламя свечи немного колыхнулось в кромешной тьме. – Скоро начнется веселье.

**

- Суцуи, где ты? Суцуи прости меня! Я бака, давай помиримся? – он уже пол дня бегал по комнатам и двору в поисках подруги, но никак не мог ее найти. Затем решил проверить их лужайку и лес, где они собирали орехи и ягоды, но и там ее не было. Он спрашивал всех ребят, но никто ничего не знал. «Она обиделась, зачем я на нее накричал?» - грустно размышлял Дейдара, сидя на берегу и бросая небольшие камушки в реку.
- Чего грустишь? – этот голос заставил его вздрогнуть, но не обернуться.
- Ты мне напугал, Миташи не забирал моего кролика, зачем ты мне наврал? – обиженно бубнил мальчик, со злостью сжимая кулачки.
- А что, что-то случилось? – поинтересовался Сасори.
- Меня избили! А теперь еще и Суцуи обиделась, а все из-за тебя.
- Ну-ну, - марионеточник присел на корточки возле блондина. – С таким настроением играть будет совсем невесело.
- Я не буду с тобой играть! – Дейдара встал и собрался опять пойти на поиски подруги, но рука, что сомкнулась в кольцо чуть выше его локтя, не дала ему это сделать. – Отпусти меня! Урод!
- А ругаться нехорошо, - задумчиво протянул Акасуна, глядя чуть выше уровня воды. – Ты мне ведь пообещал, а обещания надо сдерживать, пошли со мной.
Легкий удар по сонной артерии, и сознание покинуло испуганного мальчугана.

***

Он проснулся от журчания воды невдалеке и тихого хныканья возле себя. Когда глаза привыкли к полумраку, он узнал в скрюченном теле на полу Суцуи. Но то, что он увидел, заставило его вырвать скудный завтрак. Она была вся испачкана грязью и кровью, везде по телу были ужасные раны, похожие на укусы, но он не представлял, какое животное могло нанести такой урон. Она дрожала, вся одежда была полностью изорвана, да и сама девушка, похоже, уже ничего не соображала.
- Суцуи! - он попытался встать и подойти к ней, но руки разорвала дикая боль, и парень со стоном упал на пол. Вместе с этим комнату разорвал дикий вопль. Суцуи бешено вопила, пытаясь отползти и закрываясь руками .
- Суцуи, Суцуи успокойся, - Дейдара попытался подползти к ней, но она закричала еще громче. - Суцуи, это же я, это я – Дейдара.
Но, казалось, она не узнает его, даже больше, она боится его. Но что же могло случиться? В отчаянии и панике блондин протянул к ней руки, в попытке успокоить, показать, что он не опасен вовсе, он хотел, чтоб она его узнала. Но ответом ему был бешеный взгляд и животное рычание, она смотрела на его руки и задыхалась от ужаса. Это его насторожило.
- Суцуи, что же такое? Что ты видишь? – он кинул беглый взгляд на свои ладони, и комнату взорвали уже два детских крика.
Его руки! На них были рты! Самые настоящие, с зубами и слюнявыми языками, они что-то жевали, что-то красное, теплое и жесткое, что-то похожее на…
- Не-е-е-е-е-е-т!
Он охватил голову руками и почувствовал боль, и тот странный шепот. По скуле медленно потекла струйка крови, его укусила… укусила собственная рука! Это было слишком, слишком жутко, слишком больно, слишком неправильно. Он бешено мотал головой, работал ногами и руками, к его крикам опять присоединились крики Суцуи, а потом пришел этот человек, и он опять отключился.

****

На этот раз он очнулся в кровати, под закрытые веки упорно пытались пробиться солнечные лучи. «Сон, всего лишь глупый кошмар», - с облегчением успел подумать маленький Дейдара, но.
- Ты уже очнулся? – тот голос! Это именно тот голос, этот человек! Попытка закричать была жестко прервана ударом по горле.
- Спешу сообщить, что твоя подружка почти мертва, но еще жива. Правда, сомневаюсь, что она еще что-то соображает. Ты заставил меня очень долго ждать, а я этого, ой, как не люблю, так что, даже не знаю, хочу ли я еще с тобой играть.
Дейдаре не оставалось ничего, кроме, как испуганно следить за каждым вздохом этого человека.
- Но доиграть придется, итак, мои условия: сейчас мы идем к Суцуко, и ты должен кое-что сделать, после этого я тебя отпущу. Идет?
Ответом ему был резкий моток головы. Дейдара помнил, что он увидел там, он помнил, что это именно он так поступил с Суцуко и боялся идти туда, он не хотел еще больше ранить ее. Ведь их найдут, их обязательно найдут, и все будет хорошо! Уже скоро, в лесу, поспеют яблоки, и они вместе будут сбивать их при помощи камней, а потом долго-долго сидеть на берегу и смотреть, как утки чистят перышки.
- Как угодно, все можно сделать и по-другому. Тебе же хуже.
Сасори легко подхватил парня на руки и понес сначала вдоль коридора, а потом вниз по лестнице. В ноздри ударил тот тошнотворный запах, который раньше он почуял в камере. Дверь с глухим скрипом отворилась, а Суцуи уже даже не кричала. Она, неестественно выгнувшись, лежала под стеной. Затем, в руку блондина вонзилась игла, и дальше он предпочитал не вспоминать. Он осознавал себя, когда с бешеным рыком кинулся в ее сторону, а она даже не смола взглянуть на него. Он помнил, с каким ужасающим чавканьем его руки рвали ее плоть, а она ведь даже не кричала. Он пытался остановиться, но не мог, он пытался отойти от нее, но тело не слушалось его. Он закрыл глаза и попытался забыться, но громкий и довольный смех человека не дал ему это сделать. Этот красивый человек был тут и смотрел на то, что он делал с подругой, это он его заставил, не надо было ему отказывать, надо было все делать так, как следует, может, тогда он отпустил бы ее?
Наконец со всем было покончено. Он сидел где-то возле стены и боялся открыть глаза, боялся увидеть себя, боялся увидеть свои руки, которые до сих пор что-то жевали. Из закрытых глаз то и дело текли слезы, но он даже не пробовал что-то с собой сделать. То, что он сейчас сделал не укладывалось в голове, этого не могло быть. Это все была неправда. Все же уши уловили тихие шаги человека, который все еще был здесь. Тот молча присел возле него на корточки и тихо прошептал.
- Запомни, Дейдара, не стоит отказываться от игры из страха совершить ошибку, потому что это и есть самая большая ошибка, и ты проиграешь, так и не начав партию.