Я возвращаю тебе твою ледяную любовь - Часть 8/2. В преддверии беды

- Тоби, - окликнула Сэйрен своего наставника, идущего вглубь леса прочь от Логова акацук, - Тоби, подожди меня.
Он обернулся и остановился. Девушка подбежала к нему и улыбнулась.
- Что Сэйрен-чан нужно от Тоби? Тоби – хороший мальчик, - в своей обычной манере заговорил тот.
Девушка огляделась вокруг: «Тоби, здесь никого нет. Мы можем нормально поговорить?»
- Только если Сэйрен даст Тоби конфетку, - весело продолжил он.
- Тоби, я серьезно! Мне очень важно узнать у тебя одну вещь, - она немного помолчала и тихо добавила, - о шарингане… о моем шарингане…
Человек в плаще акацук и маске, напоминающей тыкву, молчал. Девушка могла лишь догадываться, что сейчас он внимательно смотрит на нее.
- Сэйрен, - наконец, он нарушил тишину, - я отвечу на твой вопрос. Но сначала подумай, готова ли ты услышать ответ.
- Мне надоели тайны и загадки. Сегодня ночью я обнаружила некие документы, которые вызвали во мне сомнения и новые вопросы. Я знаю, кто ты. И полагаю, ты - единственный, кто может помочь мне понять больше о своих способностях в плане теории, но ты до сих пор пытаешься развить мои навыки, ничего не говоря о том, откуда они у меня (!). Хотя я подозреваю тебе многое известно.
«Кажется, я догадываюсь, о каких документах идет речь. Что ж, возможно стоит немного приоткрыть завесу непознанного», - подумал Тоби, а вслух произнес:
- Хорошо, сформулируй свой вопрос, - он жестом предложил ей пойти по тропинке в глубину леса.
На минуту Сэйрен задумалась. В голове вихрем крутилось столько всего – вопросы, догадки, размышления. И из всего этого ей следовало бы самые главные слова.
- Кто я, Мадара? Я хочу понять, кто я…
Он снял маску и посмотрел на девушку. Сэйрен не в первый раз видела Тоби-Мадару без маски, хотя по-прежнему порой удивлялась, почему именно ее посвятили в самую главную тайну организации Акацуки. Возможно, однажды это посвящение обойдется ей очень дорого, но пока оно ей несколько льстило. Его зрачки были сейчас темно-бордового (словно спелая вишня) цвета, плавно переходящего в светло-красный (как окровавленная вода). Эти глаза одновременно и завораживали, и пугали.
Они стояли под раскидистым старым дубом. Мягкая трава под ногами и голубое безоблачное небо над головой. Могущественные старые деревья вокруг и легкий шелест листвы в верхушках крон. Порхание маленьких разноцветных бабочек, жужжание насекомых и пение невидимых птиц. Окружающая обстановка так располагала к спокойствию и умиротворению. Но на сердце было беспокойно: от копившихся словно снежный ком тайн и загадок, от ночных страхов и смутного предчувствия еще более тяготящих перемен, от непонимания себя.
Мадара продолжал смотреть девушке в глаза. Он словно предлагал ей продолжить свою мысль.
- Ни у кого из моего клана не было подобных способностей. Я уверена в этом, иначе заметила бы и спросила у отца. Однажды кто-то из гостящих у нас послов другой страны заметил, что у меня необычные глаза. Но этот разговор перевели в шутку и замяли, поскольку никто не имел права обсуждать дочь Кадзекаге. Тогда я даже не придала этому особого значения. А потом вообще забыла.
Я жила спокойно и беззаботно, обучалась и тренировалась в рамках общей программы. Единственным серьезным потрясением для меня было исчезновение мамы. Я не понимала, что могло произойти, и никогда не верила в то, что она могла умереть. Однако после нападения на нашу деревню Дикона и его наемников, надежда стала угасать. Я почти уверена, все началось именно в день, когда мы потеряли маму. Она была так не похожа на окружающих людей. Она казалось какой-то нереально воздушной и очень сильной. Отец говорил, что до их встречи она состояла в какой-то военной организации. Но когда оба поняли, что должна появиться я, он принял сан Кадзекаге, а она ушла со службы, чтобы остаться с ним. Я только недавно осознала, что ничего не знала о своих родителях. И эта неизвестность не дает мне покоя.
Несколько минут они молча стояли, глядя друг другу в глаза.
- Твой отец был редким упрямцем, - Мадара, наконец, заговорил, - он не хотел, чтобы его дочь пошла по стопам родителей. Хотел, чтобы ты жила в мире без войн и боли. Идеалист. Вот почему при всей своей силе и возможностях ты не знаешь техник, которыми владеют даже самые заурядные ниндзя. Но он все же передал тебе мастерство владения катаной. В этом ты совершенна, - он довольно улыбнулся.
- Так ты знал моего отца? – удивленно произнесла Сэйрен.
- И мать.. – добавил Мадара.
- Но…
- Я расскажу тебе о них… то, что знаю сам… Ты сказала, твоя мать состояла в военной организации. Эта организация - Команда Особого Назначения АНБУ. Я не знаю, где и при каких обстоятельствах она познакомилась с твоим отцом. Он был чужеземец. Нам до сих пор практически ничего неизвестно о той стране, откуда он родом. Он пришел в наши края с небольшой группой людей и основал колонию, которую позже возглавил, приняв сан Кадзекаге. Думаю, она была посвящена в тайну происхождения его рода и колонии, но никогда и словом об этом не обмолвилась. Вероятно, это знание стоило ей самого дорогого в жизни – вас. Другие члены колонии не могли рассказать о своем клане, поскольку были связаны печатью звезды. О ней также ничего неизвестно, кроме того, что человек с такой печатью способен выдержать даже самые изощренные и жестокие пытки и не проронить ни слова.
Память Сэйрен отчетливо воспроизвела слова отца о Пейне: «На нем стоит печать звезды». Новые вопросы атаковали мозг. Но прямо спрашивать про Пейна ей показалось неудачной мыслью:
- А откуда ты знаешь про печать?
- Твоя мать… - Мадара осекся.
- Они были ее заданием! – воскликнула девушка, - вот как она узнала отца. Ты же говорил, что ничего об этом не знаешь.
Глаза Сэйрен стали ярко синими от злости.
- Я имел в виду, что не знаю подробностей знакомства.
- Ладно, продолжай, - быстро произнесла девушка.
- Однажды она пришла с задания с непоколебимым желанием покинуть АНБУ. Причиной тому была ты. Я не смог уговорить ее остаться. Она отреклась от своего клана. Отец - глава клана – объявил ее преступницей класса S и собрал команду для уничтожения, которую возглавил я.
- Ты? – от удивления девушка опешила. – Ты? Ты же Учиха, моя мать тоже принадлежала клану Учих?
- Да. Сури была моей двоюродной сестрой.
В голове молоточками стучали мысли. Она уже почти полгода в Акацуки. Столько времени мучилась тайной своего происхождения. Пыталась понять, как у обычной девушки могут быть такие способности. А все это время истина была так близко. Мадара Учиха – ее тренер, сенсей. Мадара Учиха – ее двоюродный дядя?! Голова начинала болеть. Сэйрен села на траву и, прислонившись головой к стволу дерева, закрыла глаза.
- Но ты ее не убил.
- Я оставил свою команду в засаде, и под предлогом повидаться с сестрой проник в деревню. Кадзекаге пока плохо разбирался в местных порядках, однако Сури сразу все поняла. Как истинная куноичи, она была сосредоточена, готова к нападению и защите в любой момент. Однако знаком я показал, что в тот вечер пришел с миром. Еще детьми мы разработали специальную систему жестов, которую понимали только мы, - в ровном голосе Мадары на секунду прозвучало что-то похожее на грусть. Он отвернулся от Сэйрен и посмотрел в небо:
- Я хотел понять, что заставило ее забыть свое призвание, стать нукэнином. Я провел с ними весь вечер и половину ночи. Время пролетело незаметно. Мы разговаривали и смеялись, вспоминая наше детство. Рядом с твоим отцом сестра словно расцвела, она казалась беззаботной и счастливой, как когда-то очень давно. В этой молодой женщине я не увидел ни цепкого взгляда ниндзя, ни следов кровавого прошлого. Светло-сиреневого цвета кимоно и в тон ему лента в волосах сделали Сури совершенно иной.
А потом она показала мне тебя. Ты весила не больше 4-х килограмм, маленькие ручки так и норовили схватить меня за волосы, а в бездонных голубых глазах, обрамленных веером длинных черных ресниц, играли чертики. Когда ты уснула, Сури рассказала мне странную вещь о твоих глазах. В зависимости от твоего настроения они приобретали разные оттенки от светло-голубого до темно-синего цвета. Порой они напоминали Бьякуган (когда становились такими светлыми, что невозможно было различить зрачок), порой – шаринган (насыщенно темные с маленькими вкраплениями). Мы долго размышляли над этим и пришли к выводу, что в тебе явно выражен ген клана Учих, однако он модифицировался геном клана Хьюго. Только почему это произошло, оставалось непонятным. Я спросил, что думает об этом Кадзекаге. Он посмотрел на жену, и тогда Сури сказала, что в его роду такими способностями никто не владеет. Их поведение показалось мне странным, но я удовлетворился ответом и не стал развивать тему.
В тот вечер я вырезал всех, кто состоял в команде преследования. Затем вернулся в деревню и сказал дяде, что Сури и ее ребенка больше нет. А другие ниндзя погибли в битве с ней. Вопросов по этому поводу не возникло, поскольку она была сильной куноичи. С тех пор я больше никогда не видел сестру. Их колония свернула свой лагерь и ушла в неизвестном направлении.
Сури считала, что твой дар может быть очень важным для восстановления равновесия в мире, к которому так стремилась Коноха. Мирное сосуществование кланов и стран было целью и для твоего отца. Своими действиями и образом мысли они заронили во мне тогда интерес. Не стану скрывать, интерес иного свойства. Я подумала, что ты, должно быть, станешь сильным ниндзя.
- Идеальным оружием, - холодным голосом продолжила Сэйрен фразу Мадары.
От неожиданности он обернулся. Она по-прежнему сидела, облокотившись о дерево. Только сейчас ее глаза смотрели прямо на него и требовали честного ответа.
- Да.
- Я знала, ты не можешь быть таким сентиментальным. Ты сильный человек и жестокий воин. В твоей жизни есть цель, хотя я пока не совсем поняла, в чем она заключается. Что будет, если я откажусь?
- Ты знаешь ответ.
- Хм… честно.
- Но сейчас рано об этом говорить. Ты еще не раскрыла свои способности. И у меня есть время ждать, - с этими словами он протянул девушке руку, чтобы помочь подняться, - а сейчас нам пора идти. Я ответил на все твои вопросы?
- Да. Пока да… дядя, - произнесла она и усмехнулась.