Новый экзамен Глава 17

После часового перерыва между боями зрители шумели и кричали с новой силой: на арене в готовности стояли очередные два бойца, один из которых представлял Коноху – это был парень с большим белым псом; а второй – одноглазый из Песка, расставивший в стороны руки, вокруг которых извивались, словно ядовитые змеи, блестящие на солнце нити стальной лески.
- Инудзука Киба, Акасуна Рафу, - внимательно оглядел каждого судья. – Подойдите ближе.
Соперники встали на расстоянии двадцати шагов друг от друга.
- Начали! – скомандовал рефери и отпрыгнул как можно дальше.
- Уж на этот раз вас никто не покусал и у вас ничего не болит? – усмехнувшись, вскинул бровь песочник.
- Коноха не нуждается в поддержке нытика, одноглазого маньяка и стервозной девчонки, – парировал Киба, блистая на солнце белоснежными клыками.
- Я не маньяк – просто если ты не добиваешь врага, то он поднимается с земли и бьет тебе в спину, когда ты отвернешься, – с кривой ухмылкой спокойно произнес Рафу. – Но ты не бойся, ты мне не враг, поэтому я не убью тебя – просто поваляю в грязи на глазах у лидера твоей деревни.
- Посмотрим, кто кого будет валять, – тихо ответил Инудзука.
Секундная пауза…
- Гацуга! – Киба, закружившись ураганом, понесся на врага.
- Вот так сразу? Я думал, ты умнее! – крикнул одноглазый и в прыжке выпустил из рукавов засвистевшую в воздухе проволоку.
- Это ещё не все! – уворачиваясь от хлестких ударов по земле, бросил Киба. – Акамару!
Гавкнув в ответ, пес так же понесся на противника. Когда расстояние до песочника сократилось, Акамару закружился, как и его хозяин, атакуя вихрем, раскидывающим в стороны куски грунта.
- А руки у меня две… - Рафу кувырком через голову ушел на безопасное расстояние и в то же время леской из пальцев второй руки пытаясь попасть в собаку, постоянно метающуюся из стороны в сторону.
- …но глаз один! – Киба, вошедший в трансформацию полузверя, подлетел к Рафу в тот момент, когда он повернул голову в сторону пса. – Получай!
Взмах когтей – и Рафу летит дальше, чем планировал.
- Попал! – сжав кулаки, вскричал Наруто, следящий за всем с балкона для участвующих; трибуны в этот момент тоже восторженно зашумели.
- Нет, промахнулся, – Хината, также увлеченная поединком, раздосадовано схватила парня за рукав.
Наруто повернулся к ней: Хината рассматривала сражающихся бьякуганом.
- Хината?
- А, меня заинтересовала техника песочника, – пояснила девушка, – он по очень странному принципу управляет этими нитями, я такого раньше не встречала.
- Да, судя по тому, как он сражался на втором этапе, он очень сильный противник, – кивнул Узумаки, и Хината, отключив бьякуган, посмотрела не него:
- Нет, я про другое: он управляет леской так, как будто она является продолжением его пальцев, разрыва в потоках чакры между ними и нитью нет.
- Эээ… и что в этом такого? – почесал затылок Наруто.
- Дело в том, что техника Рафу уникальна, – оба вдруг повернули головы к выходу с балкона, где, опираясь на косяк, стоял их знакомый песочник все из той же команды Китамару. Он был уже одет в пижаму, только штаны остались прежними, от его формы, грудь и живот полностью стягивали бинты, рука была подвешена бинтом за шею, и на голове находилась толстая повязка.
- Китамару? – Наруто разинул рот. – Ты что здесь делаешь, тебе же в больнице надо быть, тебе же чуть все кости не переломали!
- Спокойно, - прихрамывая, песочник подошел к периллам. – В Суне живут крепкие ребята. А я пришел специально, чтобы посмотреть на бой Рафу, он очень хотел сразиться с вашим другом.
- Ага, мы заметили… - Наруто перевел взгляд на арену, где в это время продолжалась ожесточенная схватка двух молодых генинов, претендующих на повышение в звании.
Киба и Акамару без конца нападали на Рафу с разных сторон, чтобы одновременно не находиться в поле зрения его единственного глаза. Они комбинировали свои стремительные атаки так, чтобы он постоянно разделялся на контроле лески на разных руках и не мог переключиться на кого-то одного. Песочник, в свою очередь, это хорошо понимал и все время двигался, стараясь поймать двух напарников прямо перед собой, чтобы действовать сразу всеми нитями, которых было всего десять.
- Исход этого поединка решит скорость бойцов, - высказал свои мысли сидящий на трибуне пожилой ниндзя Песка своей соседке. – А наш парень определенно уступает коноховцу по этому показателю.
- Нити Акасуны могут двигаться куда быстрее, – возразила женщина, сидящая рядом с ним. – Если он правильно воспользуется этим преимуществом, то вполне победит, тем более я слышала, что он самый сильный генин своего выпуска, наверняка у него есть пара козырей в рукаве.
И как раз в этот момент, Рафу, поняв, что, уклоняясь и отгоняя хлесткими ударами быстрых противников, он ничего не добьется, решил использовать те самые козыри в рукаве, только лежали они у него в сумке на поясе и представляли собой клубок острой как бритва проволоки. Вытянув леску из своих рук строго по прямой, Рафу сделал несколько взмахов в стороны, чтобы отогнать назойливых коноховцев по бокам от него.
- А, черт! – ругнулся Инудзука, кувырком перепрыгивая несущиеся на него, словно растянутые между двумя столбами провода, тонкие прямые нити. – Акамару, назад, надо перегруппироваться!
- Гав! – пес, подчиняясь хозяину, прыжком назад так же ушел от рассекающей воздух лески.
Киба и Акамару, встав рядом в комбинированную боевую стойку, знакомую только членам клана Инудзука, начали пристально следить за каждым действием песочника, готовые в любой момент броситься в атаку или перейти к обороне. Встав на безопасном расстоянии от них, Рафу, коварно ухмыляясь, потянулся рукой к сумке закрепленной у него на поясе, и, не сводя своего глаза с противников, он достал из сумки плотно смотанную железную проволоку, поблескивающую белым светом на солнце.
- Твой пес любит играть с клубками? – пугающе посмеиваясь, протянул песочник.
Киба, ничего не ответив, только сверкнул клыками и напрягся всем телом для новой атаки.
- О, Рафу достал ещё проволоку…- изумленный Китамару смотрел на арену. – Значит, ваш друг действительно очень силен!
Наруто гордо ухмыльнулся:
- Он точно завалит Рафу, я не сомневаюсь!
- Не думаю… - Краем рта ухмыльнулся песочник. – Смотри, – он указал на стадион.
Размотав вокруг себя проволоку, Рафу оказался почти что в стальном коконе, из которого вдобавок тянулись и опасно развевались в воздухе десять длинных стальных нитей, готовых разорвать на части любого, кто приблизится к ним. Вдруг леска, за которой скрывался песочник, начала извиваться и стремительно уходить под землю с неприятным для слуха резким свистом.
- Опс, дело дрянь! – сказал себе под нос Киба, и пес утвердительно шмыгнул носом.
Китамару удовлетворенно взирал на замершего в непонятках коноховца, а рядом стоящий Наруто, вцепившись руками в периллы, напряженно пытался найти глазами, куда уходит нить. Он мог поклясться, что сейчас песочник нанесет коварный удар с тыла, который может стать для Кибы или Акамару последним в этом бою.
- Что он делает? – наконец спросил он.
- Я же говорил, что техники Рафу в своем роде уникальны, – довольный эффектом, ответил Китамару. – Рафу родом из клана Акасуна, который издревле специализировался на техниках управления боевыми марионетками…
- Это как у Канкуро, да? – переспросил Наруто.
- Эээ… да, – вспомнив знакомое имя, продолжил песочник. – Но дело в том, что Рафу с детства не любил кукол, хотя его отец, знаменитый марионеточник, и пытался приноровить сына к кукловодству. Рафу предпочитал атаковать противника самостоятельно, а не посредством чего-то, а так как все же ему старались привить навыки кукловода, он научился управлять создаваемыми нитями чакры, выпускаемыми из пальцев. Естественно, он долгое время думал, как эффективнее применить это умение, и в итоге, путем долгих проб и экспериментов, изобрел этот стиль управления специально заточенными тонкими и гибкими лесками. Техника, которую он применяет сейчас, – это “железная клетка”, он таким образом решил вывести из строя одного из своих противников чтобы сосредоточить все силы на втором.
- Что?! – глаза Наруто испуганно округлились, и он, чуть не вывалившись с балкона, надрывно закричал, стараясь переорать шум трибун:
- Киба, не атакуй, отходи дальше!
- Бесполезно, – ухмыльнулся Китамару.
- Киба-кун… - Хината закрыла ладонями рот.
Инудзука в это время, не моргая, следил за противником. Вдруг, почувствовав опасность, они с Акамару резко сиганули в разные стороны – как раз там, где они стояли, из земли по круговой траектории вырвалась длиннющая проволока, но тут же, не найдя никого, извиваясь, словно змея, втянулась обратно. Киба, приземлившись в нескольких метрах от того места, проехал немного на ногах, касаясь одной рукой земли. Он едва не пропустил несколько стальных нитей, летящих на него сбоку, но, вовремя пригнувшись, увернулся, и смертоносное железо со свистом пронеслось над самой макушкой. Затем Кибе пришлось сделать ещё один прыжок, чтобы избежать ещё трех острых, как бритва, ниток, вылетевших из-под земли настолько неожиданно, что парню чуть не продело ими ступни. Акамару в это время приходилось не слаще, он, бросаясь из стороны в сторону, только и успевал, что пригибаться и подпрыгивать над проносящейся рядом извивающейся леской песочника, стоявшего посередине арены и посмеивающегося себе под нос.
“Так, ситуация однозначно хреновая, – сделал умозаключение Киба, – он держит нас на большом расстоянии от него так, что мы не можем перейти в атаку и вдобавок пытается заманить к той длинной проволоке под землей, я даже не знаю, как с ней бороться… Думай, Киба!”
- Хината! – Наруто положил руку девушке на ладонь, привлекая её внимание. – Ты можешь осмотреть стадион бьякуганом?
- Д-да, Наруто-кун, – спешно кивнула девушка, и мгновенно жилки на её висках вздулись, а в светло-сиреневых глазах показались очертания зрачков.
- Ты видишь ту длинную нить? – спросил Узумаки, глядя на нее.
- Да, я вижу, – указала пальцем куда-то на стадион Хината, как будто парень тоже мог это увидеть. - Она так же, как и вся остальная проволока, окружена чакрой и сейчас ползает где-то в радиусе двадцати метров вокруг Рафу под землей.
- Черт, значит, вот где опасная зона… - Наруто задумался. – Как только кто-то из них зайдет в нее сразу попадет в железную клетку, и песочник уже в полную силу нападет на второго… Плохо дело, как же Киба справится с ним?
Рафу не переставал размахивать руками, контролируя со свистом рассекавшие воздух, летающие над всем стадионом нити, каждым своим движением отбрасывая солнечные блики, на секунду ослеплявшие любого, кто смотрел прямо на них. Он совсем не уставал, и затраты чакры были минимальны, поэтому он, только негромко смеясь, гонял вокруг себя уже успевших запыхаться Кибу и Акамару. С каждым новым движением его пальцев, под которыми нить покорно изгибалась или бросалась в сторону, коноховцам все тяжелее становилось уклоняться.
- Этак я их просто до смерти загоняю… - рот песочника растянулся в кривой улыбке.
- Черт, он слишком быстр, мне не справиться с его нитками! – отпрыгнув на самый край стадиона, Киба присел на колено и сплюнул загустевшую слюну. В это время Рафу, заметив, что второй противник ушел слишком далеко, чуть довернувшись, чтобы полностью не терять его из виду, переключился на собаку, он размашисто хлестал своими лесками, и Акамару только и успевал, что уворачиваться от них. Киба сообразил, что его товарищу сейчас придется нелегко, и бросился со всей скорости в сторону песочника.
- Уже отдохнул? – засмеялся Рафу и выпустил пять нитей из одной руки прямо в Кибу, парню пришлось на ходу прыжками и приседаниями увертываться от них, но, избежав прямого попадания заостренных кончиков, Кибе не пришлось расслабляться – извивающиеся нити так и норовили рассечь ему кожу до самой кости. Кибе приходилось кувыркаться, и уже можно было разглядеть, как капельки пота, срываясь с его головы, падают наземь или разбиваются метнувшейся леской.
“Черт, Рафу же не может атаковать, не видя цели!” – вдруг осенило парня. Киба вспомнил, как на втором этапе экзамена они не могли выбраться из тумана, и если бы не он, Рафу и раненый Китамару ничего не смогли бы сделать. Он из последних сил ухмыльнулся и, быстрым движением вынув из кармана два синих шарика размером с яйцо, бросил их прямо под ноги песочнику.
- Что за?! – его начал быстро окружать темно-синий дым, стремительно разрастающимся облаком поднимающийся над стадионом. Зрителям это понравилось, и кое-кто зааплодировал догадливости Кибы.
Отпрыгнув на некоторое расстояние от озадаченного в тумане песочника, Киба и Акамару, сделав пару глубоких глотков воздуха, переглянулись и как будто кивнули друг другу.
- Акамару, гацуга! – скомандовал на бегу Инудзука, и они, синхронно закружившись, понеслись прямо в облако клубящегося синего дыма.
- Киба, нет, стой! – срывая голос, заорал с балкона Наруто, но шум трибун перекрывал его крик.
- Я одним глазом вижу лучше, чем вы четырьмя… - кривая улыбка расползлась по лицу песочника.
- Да, похоже, что твой друг не понял плана Рафу, – довольно усмехнулся замотанный в бинты Китамару.
- Киба справится, я знаю! – скорее стараясь убедить в этом себя, крикнул в ответ Наруто.
- Хм, ну посмотрим, – песочник продолжал самонадеянно улыбаться, – Рафу практически неуязвим для ближних атак, потому что каждый, кто приближается к нему, рискует быть продетым его нитями.
- Неправда, я же вижу, как испещрено шрамами его лицо! – бойко возразил Узумаки.
- Ну… это не совсем то, что ты подумал… - Китамару резко посерьезнел и понизив голос произнес:
- Все шрамы на лице Рафу – это результат его тренировок в детстве…
- Что…?! – глаза Наруто округлились, Хината так же пораженно взглянула на него.
- …Да, это именно следы его тренировок с острой, как бритва, леской, – продолжал песочник, – у него ушли годы на освоение этой техники, и каждый год оставлял о себе память глубокими кровавыми ранами на его теле, но он продолжал неотступно тренироваться до тех пор, пока шрамы не прекратили появляться. Кстати свой глаз, – Китамару жестом указал на себя, – он потерял так же во время одной из тренировок.
- Это… с ума сойти… - только и сумел выдавить из себя Наруто.
- Так что у твоего товарища, к сожалению, нет шансов, Рафу – это шиноби фактически уровня дзенина, он мог бы противостоять самому Казекаге.
В смятении Наруто и Хината медленно перевели взгляд на арену, где в это время Киба с Акамару уже на полном ходу влетели в дымовую завесу. Раздался свист проволоки, хлесткие удары, затем крик и собачий визг. Хината перепугано схватила Наруто под руку и прижалась к нему.
Синий туман постепенно рассеивался, и уже можно было разглядеть в нем силуэт человека, вокруг которого угрожающе колыхались стальные нити, лежащего на земле парня в десяти шагах от него и прижатое чем-то к земле животное. Когда тяжелый дым полностью выветрился, Рафу заговорил, зло улыбаясь:
- Ну, вот ты и проиграл, Киба. Я знал что вы, коноховцы, ни на что не способны без нашей поддержки.
- Это не так, я ещё пока в строю… - с трудом поднимаясь с земли, держась за разрезанное ударом нити плечо и грудь, проговорил Киба, кровь постепенно пропитывала его одежду, а сам он морщился от обжигающей тело боли.
- Как тебе это удалось, засранец? – Киба не сумел встать на ноги и сидел на земле. – Ты же не можешь атаковать, если не видишь цель!
- Да, так и есть, – сухо ответил песочник и сразу ухмыльнулся. – Но нить, которую я пропустил под землю, несколько отличается от остальных моих нитей, она реагирует на чакру противника, на которую она нацелена. Помнишь, как вы в первый раз увернулись от её удара из-под земли?
Инудзука вспомнил их с Акамару прыжок в разные стороны от вырвавшейся со свистом прямо из-под ног лески.
- …Так вот, тогда я запрограммировал её для реакции на вашу чакру, образцы которой она получила, находясь рядом с вами, для этого достаточно всего доли секунды. Она ползала под землей в радиусе десятка метров подо мой и была рассчитана как раз на случай вашей атаки, ты ведь специализируешься на ближнем бое, так? – Рафу вскинул бровь и с надменной усмешкой взглянул на сидящего недалеко Кибу, сделавшего попытку подняться с земли. – И когда один из вас оказался в этой зоне, нить автоматически среагировала и поймала того, кто находился рядом, вот полюбуйся.
Песочник простер руку в сторону лежащего на земле, прижатого к ней тугой леской белого пса.
- Черт, Акамару! – тревожно закричал Киба, сумев встать на ноги.
- Но я не убиваю союзников, даже если мне выпало с ними сражаться, как я и говорил, – продолжал Акасуна. – Поэтому я даю тебе возможность сдаться сейчас.
- Да никогда! – закричал разозленный Киба. – Я ещё могу сражаться!
- Ну, смотри сам… - песочник коварно ухмыльнулся исподлобья и зашевелил пальцами вытянутой в сторону пленника руки.
Леска моментально начала стягиваться и прижимать собаку к земле ещё сильнее, Акамару пронзительно завизжал.
- Прекрати, ты что делаешь! – вскричал Киба.
- Сдавайся, – тихо ответил ему песочник, продолжая стягивать нить.
- Акамару!! – в отчаянии закричал Инудзука.
Пес ещё громче заскулил, а трибуны замерли в ожидании, что же сейчас сделает Киба.
- Повторяю – сдавайся, иначе его разрежет по частям! – Рафу не останавливался.
- Акамару, нет! Отпусти его, мерзавец! – Киба уже не знал, что делать.
- Ну, как знаешь… - в единственном глазу песочника блеснул недобрый огонь, он собирался уже взмахнуть рукой…
- Стой, перестань! – Киба, зажмурившись в ужасе, замахал руками, призывая Рафу прекратить пытку. – Я… я…
- Я слушаю, – внимательно вытянулся Рафу, издевательски выставив вперед ухо.
Все зрители молчали, и взгляды всех, кто находился в данный момент на стадионе, были прикованы к темноволосому парню с нарисованными на щеках перевернутыми треугольниками. От его слов сейчас зависел исход столь напряженного и драматичного боя, за время их сражения была уже сделана куча ставок как на коноховца, так и на парня из Суны, многие сейчас могли либо выиграть все, либо все проиграть. Наруто с Хинатой и Китамару рядом с ними, также, не моргая, глядели на арену, на которой Киба уже начал поднимать руку, жест которой обозначал желание сражающегося сдаться, судья спешно приближался к ним.
“Так. Думай, Киба, – мысли нервно метались в голове Инудзуки. – У тебя всего несколько секунд. Если ничего не придумать, либо придется сдаться, либо Акамару погибнет, а этого допустить я не могу. Что делать? Сдаваться? Нет, это позор, я так не могу. Акамару я ни за что никому не отдам, а на растерзание этому ублюдку тем более, что же делать? Так, включи котелок, не уподобляйся Наруто. Как сражается Рафу, по каким принципам, где я видел, как он дерется? У него должны быть слабые места! Ага, вспоминаю… второй этап, бой в тумане. Да нет черт, там и боя не было, сначала Рафу просто неожиданно продел шиноби нитью, а потом переругивался с Китамару в тумане, в то время как я их спасал. Черт, как же мне теперь от него Акамару спасти? Так, потом был ещё один бой, мы пытались подобраться к шиноби-экстрасенсу…”
Рука Кибы уже на половину поднялась вверх, по его виску скатились капли пота; все затаив дыхание смотрели на него.
“…Экстрасенс взял под контроль Хинату и защищался ею, сволочь, за спину девушки прячется. Так, не отвлекайся. Рафу попытался атаковать, но ничего не вышло, потом он атаковал ещё раз, и Хината, схватив его нити… черт, она же могла себе руку отрезать… схватив его нити, сбила его с ног… он запутался в своей проволоке… Черт! Понял!”
Киба уже поднял руку вверх, и судья был готов услышать заявление о желании сдаться и засчитать ему поражение, как вдруг…
“Солнце вроде бы как раз у него за спиной…” – Киба, прищурив один глаз от бьющего в него яркого света, вторым глазом он поймал на земле солнечный зайчик, отбрасываемый его маленьким металлическим протектором на кисти. Он едва уловимым движением повернул руку.
- А, мать твою! – закричал Рафу от ударившего прямо в глаз яркого света и затряс головой, пытаясь закрыться от него ладонью.
Какие-то доли секунды песочник ничего не видел, но этого хватило Акамару, сразу понявшему план хозяина, с заливистым лаем вырваться из ослабшей проволочной тюрьмы. Киба, не теряя времени, одним прыжком оказался рядом с собакой и закричал, скрестив перед собой когтистые руки:
- Акамару, вихрь стальных когтей!
- Гав!
Пес понесся прямо на стоящего впереди Рафу, который, только убрав руки от лица, бросил в их сторону гневный взгляд. Пес и хозяин с пронесшимся над стадионом стальным лязгом пропали из виду.
- Черт тебя дери, - прошипел песочник. – Вот теперь вы меня реально разозлили, я больше не отвечаю за последствия… Сеть!
Последнее слово он выкрикнул скрестив перед собой руки так же, как и Киба, только открытыми ладонями к себе. Мгновенно, разрезая его одежду в некоторых местах, из-под нее со свистом выскакивали длинные стальные нитки, разлетаясь в разные стороны, сумка на боку порвалась, и из нее вылетели два плотно смотанных клубка проволоки, которые сами по себе начали разматываться в воздухе и уходить под землю. В этот момент вся земля вокруг начала содрогаться под тяжелыми быстрыми ударами и то тут, то там на ней появлялись следы от удара звериной лапы – это был Киба.
- О, Рафу применил ЭТУ технику! – округлившимися глазами Китамару смотрел на стадион, Наруто и Хината в это время, обрадовавшись тому, что Киба не сдался и показывает такую классную технику, чуть ли не хлопали ему, подпрыгивая на месте.
- А что за это за техника? – вдруг повернулся к песочнику Наруто.
- Эта техника называется “сеть”, - Китамару указывал на происходящее на стадионе. – Смотри и ужасайся, Рафу применял её всего один раз, когда выполнял миссию ранга “В”, во время которой он в одиночку сошелся в бою с целым полком армии даймё страны Молнии, в тот раз из трехсот человек не выжил ни один…
- Что?! – Наруто замотал головой то на Кибу, то на Хинату, то на песочника в бинтах.
- Да-да, именно так, – закрыв глаза, кивнул Китамару.
Киба, заметив, что происходит неладное, резко затормозил вместе с Акамару, прекратив технику. Они по инерции оба проехались по рыхлой земле, разбрасывая её в стороны, остановились и замерли.
Когда все кружившие над стадионом нити исчезли под землей, Рафу развел руки в стороны и зашевелил пальцами, в ту же секунду земля затряслась и, едва не заходя за край стадиона, над ними со звоном и свистом начал подниматься из земли формирующийся из проволоки гигантский купол. Нити вплетались в него сами по себе, образуя сетку с очень маленькими проемами, они тянулись до самого верха, пока полностью не сомкнувшись на вершине купола, и замерли.
- Вот черт… - оказавшись в тени всей этой громадной конструкции, протянул Киба.
- А теперь дрожи от страха… - тихо произнес песочник, – потому что других вариантов у тебя нет.
Купол низко загудел, и по нему прошла как будто волна, сопровождающаяся оглушительным скрежетом, затем короткая пауза, в течение которой все вокруг погрузилось в тишину, даже трибуны молчали, восхищенно глядя на блистающую в лучах солнца конструкцию, единственная цель которой – убивать. Киба только и успел отскочить, когда сильнейший удар просвистевшей рядом лески глубоко рассек землю и раскидал в стороны куски грунта, оставив после себя небольшую ямку. Ещё один удар, но на этот раз по ногам, от лески снизу заставил парня подпрыгнуть и кувырнуться вперед, весь купол пришел в движение, стальные нити со свистом носились в воздухе и, сталкиваясь, закручивались снова, затем разлетаясь в стороны. Если до этого Киба думал, что уходить от ударов Рафу просто сложно, то теперь он чувствовал, что попал в настоящий ад, где, если хоть на мгновение замешкаешься или отвлечешься, будешь истерзан на куски острой, как бритва, леской. Посреди всего этого адского сооружения стоял, словно дирижер этого безумного оркестра, Рафу, окружаемый потоками стальных ниток, и злобно смотрел одним глазом на прыгающих вдалеке двух неразлучных друзей, старавшихся по возможности действовать синхронно и отвлекать нити на себя.
Киба, один раз случайно повернув голову, получил удар, обжегший его лицо, теперь на его щеке был глубоко рассеченный порез. Рана на груди тоже во всю зудела и мешала парню не отвлекаясь уклоняться от хлестких ударов. Он понимал, что так долго они не протянут и надо было что-то срочно предпринять, но продумать свои дальнейшие действия Кибе мешала одна проблема: остановишься на секунду – и ты покойник, причем не просто покойник, а изрезанное на части тело. Все это напоминало Кибе гигантскую мясорубку, в которую они с Акамару угодили по глупости. Парень вовсю старался заметить на ходу хоть какую-то брешь в обороне песочника, который скрывался далеко от них за текущими в воздухе потоками проволоки, но, ничего не находя, был вынужден лишь уворачиваться от ударов, которые тот с новой силой обрушивал на товарищей. Даже никакого принципа действия и уж тем более слабого места не мог найти Киба в этой технике, а сил становилось все меньше. Киба понял, что терять ему, кроме жизни, под этим куполом больше нечего и решился на отчаянный шаг: он, закрутившись миниатюрным ураганом, врезался в землю и, раскидывая её в стороны, вырыл яму в несколько метров глубиной. К счастью, земля на этом стадионе была рыхлой, правда, иногда попадались здоровые валуны. Краем глаза заметив устремившуюся за ним в яму леску, Киба вновь завертелся волчком и, вгрызаясь в грунт, пошел вперед, Акамару, заметив, что делает хозяин, последовал его примеру и тоже врылся в землю. Они где-то с полминуты упорно сверлили грунт под стадионом в направлении, где предположительно стоял Рафу, песочник в это время, дико оглядываясь по сторонам, пытался выцепить взглядом напарников. Он не успел и оглянуться, как, крутясь двумя ураганами, Киба и Акамару вылетели из земли прямо у него за спиной, нити Рафу, в этом месте спокойно колыхавшиеся, резко устремились в ребят с явной целью продеть их на сквозь, но в доли секунды Киба приготовился к своей заключительной атаке. Он решил – все или ничего.
- Акамару, ещё раз, вихрь стальных когтей! – ещё не успев достигнуть ногами земли закричал парень и, схватив пса за загривок, сел ему на спину.
- Не выйдет! – заревел одноглазый, занося руку, по велению которой все нити рядом, сплетясь в один мощный кулак, готовились размазать собаку с наездником по земле, но в то же мгновение они исчезли, и стальной лязг затерялся в шуршащей и свистящей проволоке. Удар по земле – грунт и куски случайно оказавшейся там проволоки летят в стороны, ещё удар, почти рядом с ногами Рафу, ещё один – и песочник уже летит назад, его настигают ещё удары, и каждый с новой силой обрушивается на него. Рафу, разбив спиной сетчатую стену, как пуля вылетел из своего купола, догоняемый новыми сокрушительными ударами когтей. Наконец он, весь истерзанный и в крови, падает на землю, беспомощно раскинув руки и ноги, купол за спиной Кибы с оглушительным грохотом и стоном, напоминающим вой какого-то гигантского животного, рушится и разваливается на части, проволока, потеряв контроль, как куча проводов оседает наземь.
- Победитель Инудзука Киба! – объявил судья, а затем и голос из усилителей повторил его слова. Трибуны взревели, аплодисменты заглушали даже звук рушащегося купола. За весь день стадион ещё не взрывался такими бурными овациями, как сейчас, и Киба был счастлив. Он свалился бы на спину, если бы подбежавший Акамару не поддержал его своим пушистым боком. Парень сел, облокотившись на него, и, потрепав пса по голове, прошептал, глядя в его добрые глаза:
- Мы победили, Акамару…
Пес в ответ лизнул его прямо в нос, от чего Киба засмеялся и начал громко хохотать, пытаясь отпихнуть, полезшего “целоваться” напарника. В это время на стадион выбежали почти все генины его деревни, Наруто и Хината подоспели первыми и, подскочив к товарищу, помогли ему подняться.
- Я победил, я крут! – закричал Киба, от радости чуть не разорвав на себе и так порезанную рубашку.
- Ну ты монстр! – хлопнул по плечу ликующего друга Наруто.
- Киба-кун, это было потрясающее сражение! – тихо сказала Хината, радуясь за напарника.
Подоспевший сюда же Рок Ли поднял Кибу на плечи и понес в толпу генинов, свистящих и кричавших победные речевки, зрители были просто в восторге, часть из них тоже выскочила на арену, желая быть ближе к победителю, как будто он стал уже чемпионом турнира.
- Иииихааа! – закричал Киба, размахивая руками. – Я победил, я победил! Сегодня вечером угощаю всех!
От этих слов толпа ещё больше разошлась, и Кибу уже чуть ли не как коронованного понесли к выходу. Общее веселье прервали санитары, требовательно загородившие проход; на самом деле уже жутко измотанного и изможденного Кибу пришлось передать в их распоряжение, Акамару тоже взяли несколько врачей и повели в больничный блок.
- Ну вот, Киба победил, я знал это! – схватив за плечи Хинату, Наруто затряс её.
- Д-да, Наруто-кун, только не тряси меня, пожалуйста.
- Ой, да, прости, – Наруто, улыбаясь, прижал девушку к себе.
Они уже вернулись на балкон и с нетерпением ожидали следующего боя, был объявлен короткий перерыв, за который большое количество вышедших на поле рабочих разгребало завал из остро заточенной проволоки, оставленной поверженным песочником. Самого Рафу спешно доставили в больницу в бессознательном состоянии; расстроенный Китамару, уважения ради тоже поздравив победителя, убежал, прихрамывая, следом за врачами. На балконе оставались теперь только Наруто, Хината, толстяк из деревни Камня, не проявлявший к ним никакого интереса, Ли, а так же несколько чуунинов Камня и Песка, которые вскоре куда-то исчезли. В следующем раунде должны были драться Ино, которая весь день не появлялась здесь, и толстяк Фэтцу Якиники, в это время грозно щелкавший костяшками пальцев в предвкушении боя. После них самым последним сражением первой ступени экзамена и последним боем на сегодня должно было стать противостояние Хинаты и девушки-медика из команды Песка, остальные напарники которой уже вылетели из турнирной таблицы. Хината чувствовала, что сейчас пощады ждать от нее не придется, она уже не будет тем заботливым врачом, который помог ей на втором этапе, а будет сражаться в полную силу и наверняка попытается отыграться на Хинате за поражение своего товарища по команде. Девушка очень нервничала по этому поводу, но виду не показывала и держала это в себе, она не хотела, чтобы вместе с ней тревожился ещё и Наруто. В душу вновь закрадывались робость и неуверенность, Хината не знала, как она выйдет на бой в такой ситуации, ведь она чувствовала в себе прилив сил и храбрости только когда надо было защитить дорогих ей людей, а здесь – просто драться с кем-то ради награды… Хината, обняв руку Наруто, прижалась к нему и прикрыла глаза.
“Я должна показать своему отцу, что я чего-то стою, и Наруто должен поверить в мою силу, чтобы не отвлекаться на заботу обо мне”, – убеждала себя девушка, это в какой-то мере поддержало её.
Наруто, почувствовав, что Хината нервничает внутри себя, обнял её одной рукой и прижал к себе, он прошептал ей на ухо:
- Я знаю, ты справишься, просто верь в себя.
Хината быстро закивала в ответ, прильнула к нему щекой. В это время голос из репродуктора объявил:
- На арену вызывается Яманака Ино и Якиники Фэтцу!
Трибуны шумно зааплодировали, ещё не растеряв нахлынувшие после предыдущего боя восторженные эмоции. Толстяк, бросив презрительный взгляд на коноховцев, стоявших на балконе, вышел на лестницу, ведущую вниз на арену, а из большого прохода под зрительскими трибунами, покачивая бедрами, выплыла напыщенная блондинка с собранными в хвост волосами. Судья жестом подозвал обоих участников к центру поля.

Солнце по-прежнему нещадно палило, самый пик его активности, правда, уже прошел, но к пяти часам дня земля раскалилась, и теперь было непонятно, откуда идет духота и жар. Но похоже, что зрителей на переполненных трибунах погода совершенно не беспокоила, а если кому и было до нее дело, то они утоляли свою жажду активно продаваемыми прямо на стадионе холодными напитками.
Ино и камневец Фэтцу стояли друг напротив друга и ехидно ухмылялись.
“Хех, блондинка… наверняка ничем не умнее остальных девчонок…” – сказал себе толстяк.
“Жирный урод, интересно, он с кем-нибудь хоть раз встречался… кроме парней…?” – размышляла Ино, скривив губу и подперев бока.
“Пожалуй, расправлюсь с ней по-быстрому, она меня бесит”, – толстяк, потерев руки, сложил их перед собой.
“Чего руки-то чешешь? Уж не думаешь ли ты, что я во время боя позволю себя облапать?” – Ино поморщилась, представив как “этот жирдяй” трогает её за разные места. Она встряхнула головой, чтобы отогнать эти мысли, и вернула небрежную улыбку на лицо.
“Чего башкой трясешь? Уж не думаешь ли ты, что я собираюсь с тобой нянчиться? Использую против нее технику земляной лавины, поваляю в грязи, чтобы стереть с её лица эту паскудненькую улыбочку, которую она корчит перед всеми.”
- Начинайте же! Начина-а-а-айте! – судья скакал вокруг соперников, тщетно стараясь привлечь их внимание. По трибунам прошел недоумевающий ропот:
- Нам что, одного идиота за этот день было мало? – громко вопросил сидевший в верхнем ряду мужик с бутылкой лимонада, который, судя по его красной физиономии, был разбавлен рисовой водкой.
- Они так и будут пялиться друг на друга? – возмущенно фыркнула полная дама, сидящая неподалеку.
- Тише, тише! – пытался успокоить её щупленький мужичок рядом, видимо, муж этой особы. – Эта девушка – ниндзя-экстрасенс, из известного в Конохе клана Яманака, её противник уже наверняка угодил в гендзюцу или ещё какую-нибудь ловушку!
Ино в это время, покосившись на судью, перевела взгляд на своего оппонента. Она не стала совершать каких-либо перемещений, потому что прекрасно знала – использующие техники различных элементов должны складывать печати для высвобождения чакры, и она сразу увидит, как её противник это делает, сама же Ино могла атаковать как вблизи, так и издалека, именно поэтому в выгодном положении находилась сейчас она.
- Ну, начали так начали… - хихикнув, пожала плечами девушка. – Получай! – не раздумывая, крикнула она и вытянула перед собой руку.
Парню почудилось, будто все, что он видит перед собой как картинку, проецируемую на холст ткани в кинотеатре, схватили и потащили вперед. Он отчетливо мог разглядеть каждый ухоженный ноготок на пальцах Ино, на которые против его воли был сконцентрирован его взгляд, как будто это и была та самая рука, потянувшая его. Затем девушка, действительно сделав тянущее движение назад, резко вытолкнула руку вперед, разжав пальцы – изображение в глазах толстяка понеслось назад и словно ударило его, ему показалось, что его сейчас просто сшибет с ног, но этого не случилось, только в глазах все начало двоиться и в ушах оглушительно зазвенело. Парень схватился за голову и попятился, сквозь этот звон он услышал приглушенные слова девушки:
- Как тебе это блюдо? Добавки хочешь? – и вновь все повторилось, только в глазах теперь начало троиться, а звон стал невыносимым.
- Проклятая девка… - прошептал толстяк, стараясь сильнее сдавить голову, как будто это могло утихомирить её. – Ну, держись!
- Ха, придурок, я ещё не закончила…
Но новое её движение прервал беспорядочно вырвавшийся из земли фонтан сухой грязи, заставивший девушку отпрыгнуть, чтобы не быть засыпанной.
“Как он это сделал, он же должен был сложить печати… Ну что ж, придется перейти к более жестким мерам…”
Толстяк только оправился от ментальной атаки Ино и хотел уже произвести печати, чтобы атаковать, как вдруг понял, что его руки ему не подчиняются…
- Что за дерьмо? – выругался камневец.
- Сейчас я объясню тебе! – бросила с усмешкой девушка.
Шиноби сам не понял, что это было: он поднял в воздух свою руку и со всего размаху влепил себе в челюсть, затем, выплюнув кровь от прикушенного языка, ударил второй рукой.
- Сучка, как ты это делаешь? – в бессильной злобе закричал толстяк.
- Чё ты сказал, урод жирный??! – сразу ощетинилась девушка. – Ну я те щас покажу!
Камнев