Старые знакомые Глава II, часть 2

***
Покосившись на стоящую в темном углу до отказа набитую сумку, Рэн прошла между стеллажами и принялась расставлять книги. Руки слегка подрагивали – сказывалось вчерашнее напряжение и сегодняшние душевные терзания. Главным вопросом на повестке дня, было – сможет ли она уйти из теткиного дома и жить отдельно? В сумку девушка напихала вещи первой необходимости и захватила ее на работу с твердым намерением домой больше не возвращаться. Денег, что она зарабатывает, вполне хватит на то, чтобы снимать где-нибудь комнату. Но как же сложно было выполнять данное накануне обещание – начать новую жизнь!.. «Масари-сама говорила, что у нее есть свободная комната на втором этаже над магазином… Интересно, согласится ли она сдавать ее мне?» - думала девушка, отряхивая руки от книжной пыли. Звякнул колокольчик у входной двери – явился покупатель. Рэн поспешила к прилавку. Когда она проходила мимо приоткрытого окна, легкая занавеска вспорхнула от сквозняка, рука девушки запуталась в ней. Почувствовав внезапное прикосновение, Рэн, сама того не ожидая, пришла в ужас. Она отпрыгнула от окна, вырывая руку из плена невинной тряпки, а в памяти всплыл приснившиеся этой ночью сон.
Такое же легкое и холодное прикосновение. Что-то скользит по руке выше и выше… Пробирается под одежду… И такие же прикосновения – легкие и неотвратимые, она ощущает на своих ногах… «Нечто» пробирается под одеяло, под одежду… А она лежит на своем футоне и ничего не может сделать – страх сковывает движения и мысли. И все такое реальное, настоящее… Ее комната… проступающие в полумраке знакомые предметы… Свет луны из окна… А скользящее прохладное уже приближается к ее груди и горлу… Но ее страх – это не тот панический ужас, к которому она привыкла в своих снах. Это страх неизвестного, необъяснимого, большого и всепоглощающего. Рэн переводит взгляд на руку… Песок… Прохладный, струящийся песок… Крик комком застревает в горле, потому что кричать нет смысла. В свете луны видны маленькие песчаные вихри – мельчайшие частицы просачиваются из-под рамы и проникают в комнату… Все больше и больше… Зрелище завораживает… Гипнотизирует… Плотнее и плотнее… И вот уже из общей массы образуется силуэт человека. А песок струится по ее ногам все выше и выше… Человек подходит и склоняется над ней… Дыхание Рэн учащается… Она ждет… Ждет чего-то, сама не понимая, чего… Страх внутри сворачивается клубком и разливается по телу каким-то новым, неизведанным чувством. Человек касается ее щеки, затем его рука скользит выше и погружается в ее волосы… Его лицо, скрытое тенью приближается… песок же, минуя все преграды, стремится вверх, по ногам и… проникает внутрь, все глубже и глубже, заполняя ее… Рэн хочет закричать, но холодные губы впиваются в ее рот…
– Рэн! Рэн?.. Ты спишь, что ли? К тебе пришли! Иди сюда, у меня покупатель!
Голос Масари-самы вывел девушку из транса, вернув ее из прохлады и темноты на свет. Рэн затрясла головой. Погрузившись в воспоминания о странном сне, она совершенно отключилась от реальности. Но то, что привиделось ей сегодня ночью… Такое странное… и такое настоящее!.. Нет, конечно же, это был всего лишь сон! Потому что после поцелуя она проснулась в холодном поту одна в своей комнате. Что самое странное, луна светила также… там же были тени… и она явно чувствовала чье-то присутствие… чей-то взгляд… Некоторое время Рэн пялилась в темноту, не в силах закрыть глаза, но вскоре усталость взяла своё, и девушка уснула. Наутро приснившееся совершенно вылетело из головы, и вот только сейчас скользящее прикосновение заставило его вспомнить.
– Рэн! Что не откликаешься? Случилось что?
– Иду-иду! Я ставила книги на место!
Девушка похлопала себя по щекам, чтобы прийти в себя и вышла из закутка к прилавку. Там, облокотившись, стояла Кая. Рэн невольно припомнила вчерашний разговор, и в ногах появилась слабость. Но девушка взяла себя в руки и решила, во что бы то ни стало не показывать своего волнения.
– Доброе утро! – улыбнулась она.
– Доброе. – Кая казалась немного смущенной, на Рэн она старалась не смотреть.
Зайдя за прилавок, девушка повернулась к стеллажу.
– Как обычно? Журналы для твоей матери?
– Да.
Пока Рэн копалась, в воздухе между ними висело напряженное молчание. Утреннюю тишину нарушал лишь голос Масари-самы, рассказывающий что-то покупателю в глубине магазина.
Рэн повернулась к прилавку и бросила взгляд на Каю. Та выглядела так, словно меньше всего хотела находиться в магазине. «Она жалеет о вчерашнем разносе?» – удивилась Рэн и вдруг почувствовала себя увереннее. Она положила стопку журналов на стойку и забрала деньги. Отсчитывая сдачу, девушка подняла глаза.
– Слушай, – начала она твердым голосом. – Вот ты вчера мне так хорошо описывала, как я пресмыкаюсь перед Химами и ее свитой… А почему ты с ними? Нет, конечно, ты не у них на побегушках, как я, но ты все равно тусуешься с ними. Ежедневно. Это твоего достоинства не унижает, а?
К удивлению Рэн, Кая густо покраснела, схватила сдачу и пулей выскочила из магазина.
– Та-а-ак… – пробормотала ей вслед девушка. – Если после этого она продолжит с ними также регулярно видится, то мозгов у нее не больше, чем у самой Химами…
– В общем, в следующем месяце, я надеюсь, у нас будет эта книга. До скорого!
Масари-сама проводила постоянного клиента, престарелого важного господина, и подошла к прилавку.
– Рэн, девочка моя, что с тобой последние два дня?
Оторвавшись от наведения порядка в бумагах, девушка подняла на хозяйку задумчивый взгляд.
– Масари-сама, окружающие меня… презирают?
– Что?! – Женщина оторопело уставилась на свою подопечную. – Господи, девочка, кто тебе такую чушь сказал? Твои подружки завистливые?
– Завистливые? – не поняла Рэн. – Мне кто-то еще завидует?
– Та-а-ак, что тебе эта кикимора наплела? Вы вчера с ней минут 15 ругались. Надо было все-таки мне послушать, что за чушь она тебе втирала! Солнце мое!.. Презирают… Что за мысли?!
Девушка, хлопая глазами, уставилась на хозяйку. Та смягчила тон.
– Котенок мой, такой обязательной, заботливой и добродетельной девочки еще поискать! На нашей улице все от тебя в восторге! Ты всегда готова прийти на помощь…
– Ага, – саркастически вставила Рэн.
– Да. Ты сострадательна и умеешь беззаветно любить своих близких. Знаешь, как сложно в наше время встретить таких людей?
– Но моя мать…
– Твоя мать была замечательным и удивительным человеком! Грязные сплетни… – она внезапно замялась. – Сплетни распускают те, кто ее плохо знал. Из зависти, наверно. К тому, что твоя светлой памяти матушка не побоялась обменять богатства своего рода на любовь всей жизни – твоего отца!
Щеки Рэн вспыхнули, она опустила глаза.
– Легче поверить плохому, верно?
– Вы, прям, из меня святую делаете…
– Святую?! – Масари рассмеялась. – Святые не такие рассеянные, мнительные, ленивые и неряшливые!
– Я не ленивая! – со смехом стала защищаться Рэн. – Просто после утренней тренировки у меня сил ни на что не хватает. И желания… А еще я неуклюжая…
Масари махнула рукой.
– То, что ты можешь ходить – это настоящее чудо. И это только потому, что ты регулярно делаешь те упражнения, которым тебя еще в раннем детстве научили. Неуклюжесть – это невысокая цена за возможность ходить.
Рэн вздохнула.
– А я всегда мечтала стать шиноби… Как отец…
-Хо! Знаешь, милая моя! Я тоже всегда мечтала сниматься в кино, но, видишь, рожей не вышла и торчу всю жизнь в этом магазине. Если жалеть обо всех упущенных возможностях не хватит времени на то, что действительно можно сделать… Кстати, ты когда сможешь переехать?
– Что?..
– Ты, похоже, притащила на работу весь свой скарб – сумка не закрывается. Надумала жить отдельно? Давно пора.
– Э… вообще-то не весь… Вы говорили про комнату…
– Конечно. Я просто буду вычитать ренту из твоей зарплаты.
– С-спасибо… – только и смогла вымолвить ошалевшая Рэн. Этот разговор окончательно выбил ее из колеи.
– Только, надеюсь, Такео не станет к тебе наведываться… – Масари многозначительно приложила палец к своей скуле.
Рэн покраснела и схватилась за щеку, на которой проступал сквозь косметику тети синяк.
– Я… Я же сказала, что упала…
– Ага. Только вот глаза у меня с ушами еще от старости не отсохли. Ваш вчерашний разговор милым любовным щебетанием не назовешь.
– Мы… мы расстались, так что он больше не придет.
Рэн вспомнила отвратительную сцену в подворотне. Ее передернуло.
– Так, девочка, тебе не кажется, что мы заболтались? Работа стоит! А ну марш в подсобку товар распаковывать! А я бумагами займусь.
– Есть! – обрадовано воскликнула Рэн, отправляясь выполнять указания. С души будто камень свалился.
Но смутное чувство тревоги не покидало ее. Словно все не закончилось, а только-только начинается…

***
Гаара хмуро просматривал бумаги. Напротив сидел Канкуро со скучающим лицом.
– А может это и липа… – протянул он.
– Нет, – твердо возразил Казекаге, не поднимая головы. – Что-то назревает, я чувствую.
Канкуро внимательно вгляделся в лицо брата.
– Слушай, ты не спал опять, что ли? Отдай ты это семейство кому-нибудь! Не перенапрягайся.
– Нет, – отрезал Гаара и его щеки слега порозовели, когда он вспомнил свою слежку. Черт, эта девчонка стала какой-то навязчивой идеей! Стоит ему закрыть глаза, как тут же видит ее обнаженной в душе… Или мирно спящей в обнимку с одеялом, как сегодня ночью. Он не успокоился, пока не пришел к ее дому и не понаблюдал за ней. Девушка спала очень тревожно, металась во сне, даже один раз проснулась, стала оглядываться. Тогда Гааре показалось, что она заметила его, что в принципе было невозможно. Он приходил еще раз, еще засветло, чтобы увидеть обычный распорядок дня этой семейки, и был крайне удивлен, найдя Рэн проснувшейся и делающий упражнения. Мало того! Это была самая начальная тренировка для шиноби по управлению и концентрации чакры. Девушка занималась около полутора часов, потом пошла в душ (каких трудов ему стоило сосредоточится на работе, а не проследить снова за ней!..), тем временем ее домашние проснулись и сели завтракать. Ничего необычного – стандартное утро. Дождавшись, пока Рэн и сестра уйдут на работу, Гаара оставил одного из только что собранной группы следить за теткой и самим домом и вернулся в кабинет – количество нерешенных проблем без него не уменьшится. А если кто-то из этих троих замешан в этом деле, то навряд ли будет встречаться со шпионом при свете дня у всех на виду.
Раздался стук в дверь.
– Это она? – Оживился Канкуро.
Гаара кивнул.
– Входите.
– Тена Юко по вашему приказанию прибыла.
В кабинет вошла высокая худая девушка в жилете чуунина, выбившиеся из-под банданы светлые пряди едва доставали до плеч. Канкуро оценивающим взглядом осмотрел ее с ног до головы.
– Получите новое задание, – Гаара протянул девушке бумаги.
Та пробежалась по ним взглядом.
– Так далеко? – Вырвалось у нее.
– Есть возражения? – Нахмурился Казекаге.
– Никак нет!
– Миссия предельно проста – доставка документов. Получите у архивариуса. Вопросы?
– Никак нет!
– Берите свою команду и выдвигайтесь.
– Так точно.
Юко поклонилась, развернулась на каблуках и вышла из кабинета.
– Хо-хо-хо, – медленно произнес Канкуро. – А вот это уже интересно! Чего это она возражать задумала?
Гаара хмыкнул.
– Я действительно послал ее оооочень далеко. Туда, где холодно и идет снег, – он вздохнул. – Дальше, к сожалению ничего не нашлось… Чем меньше действующих лиц…
– Я понял ход твоих мыслей, – хмыкнул кукольник. – На сколько я помню, она – единственный шиноби из подозреваемых.
– Вот поэтому ты сейчас отправишься за ней. Что-то мне подсказывает, что ее миссия закончится очень скоро.
– Ты думаешь?..
– Пока не знаю, думать или нет. Но она родилась в селении Скрытого Тумана…