3 в 1

Знаешь, это сложнее. Быть одной.
К одиночеству невозможно привыкнуть, черт.
Оно поглотило меня.

День-ночь, все равно…

Мы
были далеко не детьми, и даже не подростками, чтобы сделать потом
глупое лицо, извиняясь, и просто забыть обо всем. Позабыть, и после
притворяться, что ничего не произошло. А что мы могли? Что мы могли
дать друг другу?

Привет, как дела, и опять разбежались…

Это
всегда нас устраивало, да, Сай? Сталкиваться на миссиях, изредка в
библиотеке, после в коридоре Резиденции. Здороваться, как старые
приятели, и прятать за фальшивой маской слезы, злость, обиду, чувства.
Потом, прощаться. И храня в своей груди боль, как что-то ценное, идти
своей дорогой.
Разрываться от безысходности, разрывать свою душу от горя, и от любви…

«Любовь умерла».

Слова
острым кинжалом впиваются в сердце. Я молчу, ты по привычке уткнулся в
книгу, тишина в комнате. Но душа исходит криком, не верю. Ни единому
слову, ни единому жесту, непривычной, широкой улыбке. Ты бесстрастно
глядишь на меня, молчишь.
Нет сил, спросить зачем? За что, Сай?
-Уходи.
И все.

Как ты там?

Я кутаюсь в одиночестве в свое одеяло, пытаясь заснуть. Слушать мерный
стук часов, тихие песни ночных птиц, слушать, как разбиваются капли,
которые падают с крана на кухне, - мое единственное развлечение по
ночам. Приводить с собой кого-либо нет сил, нет желания. Ни подруги, ни
друзья не могут заменить тебя, Сай. И все же, перед тем как заснуть, я
ворошу в своей памяти полузабытые воспоминания.
Ты всегда
молчал, изредка отвлекаясь от своих картин. Иногда спрашивал о чем-то,
и мне казалось, что на самом деле ты все знаешь, и все же отвечала, не
в силах отделаться от ощущения, что ты просто играешь со мной. Ты
всегда задумчиво глядел на деревья, я искала причины. Их не было. Ты
никогда не говорил о своем детстве. Ни слова, ни намека. Только
аккуратно поглаживал по корешку тот самый альбом. Меня это задевало, но
я молчала. Это личное, я не вправе спрашивать.

Привет, как дела, и опять разбежались…

Я всегда хотела понять, что скрыто в омуте твоих черных, бездонных
глаз. Когда я заглядывала в них, твои губы вздрагивали в незаметной
усмешке. Улыбаться, Сай, ты так и не научился. А сейчас, сейчас я не
загляну в них ни за что. Не позволю тебе прочесть в своих пустоту,
которую ты подарил мне. Знаешь, Сай. Ты подарил мне то, что не удалось
никому. Ни Наруто, ни Саске…Ищу спасение в миссиях, в отчетах, в
работе. Терзаю себя, мучаю, чтобы выбросить из мыслей тебя. Мое
самолюбие, его уже не было. Твой образ, твое лицо, твои глаза…

День, ночь все равно…

Сказать,
почему я редко говорила тебе, что люблю? Можно повторять до
бесконечности эти слова, но только при твоем имени я ощущала горечь на
губах, и, знаю это смешно, сладкую мяту. Я не хотела привыкать к этому
вкусу, желала наслаждаться им лишь изредка.
Соленые слезы высыхают
на щеках. Поднимаюсь. Заглядываю в пустоту, с этой вершины все кажется
таким ничтожным. И я, оказалась, ничтожеством. Я ненавижу плакать,
особенно в одиночестве. Саске говорит это слабость. Так и есть. Мне не
страшно, давно привыкла, что страха нет, он исчез.

Шаг, еще один.

Кто-то обхватывает меня руками за талию. Не двигаюсь, надоест –
отпустит. Зарывается в мои волосы, и шепчет спасительное «Сакура…»
Сердце останавливается. Щемящая душу тоска:

- Сай, не отпускай меня…

Слова, что делают счастливей...
POV Сакуры
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Ожидание. Так утомительно. Время словно замирает, растягивая секунды в
минуты, часы в вечность, такую непреодолимую, безграничную...
Торопимся?
Мы спешим, торопим жизнь, ускоряем события, стараясь приблизить себя к
цели, к которой стремимся в течении многочисленных дней, месяцев, лет
ожидания...
С одной стороны, рациональной точки зрения, это неправильно, но это так же привычно для нас, ведь никто не осудит, нэ?
В
такие минуты ожидания ценность составляют лишь те мысли, что незаметно
и внезапно появляются в твоем разуме. И сквозь этот ворох запутанных,
оборванных мыслей ты выискиваешь что-то рациональное, что-то верное,
которое привязывает тебя к действительности, не позволяя полностью
погрузиться в свой внутренний мир, не позволяя оторваться от реальности.
Усталость?
Да, в те моменты, когда я стою где-нибудь, неважно, будь это остановка,
очередь за талоном, я чувствую некую усталость.Мысли, иногда
неадекватные, иногда наивно-умильные, порою пугающие, врываются в мое
сознание, и на короткий миг, который я с трудом успеваю уловить,я
чувствую всю гамму жизни, прелесть, что ли? Но все же усталость,
неизменная спутница моих размышлений, никогда не покидает меня. В такие
моменты чувствую, что будто я навалила на себя незримую ношу, которая
давит, не позволяя двинуться, отвлечься...
Мимо проходят люди, не
замечая, погружаясь в свои проблемы, в свои мысли. Неожиданно, но
только сейчас осознаю, что может быть и я выгляжу, как они, словно
пустая оболочка, с отрешенным взглядом и забитым видом. Оборачиваюсь в
надежде найти теплый, живой, родной взгляд, с надеждой встретить
искреннюю улыбку в глазах... Но я только упираюсь в стену, сырую,
непреодолимую, которая незаметно выросла между мной и всеми остальными.
Их равнодушные лица, лишенный интереса взгляд, раздражают. Каждый
погружается в свои мысли, проблемы, и превращаются в пустые оболочки, с
отсутствующим взглядом. куклы? Может быть.... Усмехаюсь про себя,
напоминая, что пора привыкнуть к взрослой жизни, и что все хорошее и
чистое давно потеряно, как утренний сон, что так краток. Поправив
челку, разворачиваюсь, устремляя взор на приближающуюся электричку, и...

-
Ох, гомен... - виновато улыбнулся уголками губ высокий темноволосый
парень, помогая мне встать. Нет, я не сразу определила его рост и цвет
волос, нет. Я утонула в его глазах. Загадочно-улыбчивых, наполненных
неизвестной мне тайной. Я даже обидеться не смогла, вот как.

- Это я виновата, надо было глядеть по сторонам,- начала оправдываться в своей неуклюжести.

-
Нет, ты не права, - спокойным голосом, отвечает, поправляя галстук на
шее. Что-то до боли знакомое промелькнуло в его голосе. Саске? Такой же
спокойный голос, ровный тон. Нет, Саске не улыбается. Может, Шика? Тоже
нет. Шикамару редко улыбается,он чаще ухмыляется .Но что-то в голосе
незнакомца, сбившего меня, успокоило, придавая ощущение безмятежности.

- Гомен... Я отведу тебя в медпункт? - тянет меня в сторону аптеки, не воспринимая, и не замечая мои протесты.

- Не стоит.

Он
лишь качает головой, улыбаясь. Добрая улыбка. Она согревает,
раскрашивая серую действительность в разноцветные краски. Я в ответ
лучезарно улыбаюсь, чтобы показать, как мне тоже хочется поделиться с
ним улыбкой и радостью.

- Простите, можете осмотреть девушку? - обращается к медсестре, и подталкивает меня к больничной койке.

Медсестра
затянула шторку, разделяя нас с тем незнакомцем. Садится ко мне и
перевязывает рану на ноге. Я же, отрешенно улыбаюсь и благодарю за
помощь,а сама, в глубине души, прошу, чтобы тот, кто меня сбил с ног не
уходил. Остался со мной, хоть немного.
Торопливо прощаясь с
медсестрой, раскрываю штору... Никого. Словно и не было той встречи с
темноволосым парнем. Грустно вздохнув, раскрываю дверь...

- Я
подумал, что тебе захочется пить, - тепло улыбнулся незнакомец,
протягивая мне сок. Он повернулся в мою сторону, пропуская меня. То,
что он остался, меня обрадовало несказанно.

- Аригато, - коротко поклонилась.

Мы
неторопливо, размеренным шагом, часто оглядываясь по сторонам,скорее
пряча взгляды, идем к перрону. Молчание. Оно не мешало, и не напрягало.
я развернулась к нему лицом. Встретившись с ним взглядом, радостно
улыбнулась. Мне, кажется, что только одна его улыбка способна сделать
меня счастливой.

- Может, это выглядит будто я хочу пофлиртовать с тобой, но... Меня зовут--Сай.

Сай. Сай. Повторяю, запоминая, и мысленно уже обращаюсь к нему.

- А меня --Сакура.

- Знаешь, мне, кажется, что я тебя знаю уже давным-давно, будто мы с тобой никогда не расставались...

И эти слова, сказанные так непринужденно, так искренне, сделали меня по-настоящему счастливой...

Ностальгия.
-----------------------------------------------------------------------------------
Всё зависит от того, кто с тобой рядом.
(с) Николас Спаркс «Прогулка по воспоминаниям»

Апатия – то, что остается после того, как исчезает за призрачной дверью любовь. На самом деле это не страшно. Все равно, что есть и будет. Порою становится грустно, что квартира, которую я делю с мужем, - единственная причина наших встреч. Невнятное приветствие по утрам, неприкрытое равнодушие, мы даже не глядим друг на друга за завтраком, - стало частью нашего распорядка дня. В квартире витают частички наших душ, как полузабытые воспоминания о былом. Эфемерно-легкие, неосязаемые, они блуждают между нами, но мы глядим сквозь них невидящим взглядом, игнорируем, подавляем.
Просыпаясь, каждое утро я убиваю в себе обманчивую надежду, что все вернется на места. Все забудется, как плохой сон. Тягучий, кошмарный, сосущий сознание. Реальность же разуверивает меня и возвращает на круги своя. Обида точит мою душу, разъедая изнутри. Мне больно, нет сил кричать, ни плакать.
Бессвязный поток мыслей вертится в моей голове, пока мы едем на встречу друзей. Странно, словно прошла вечность с тех пор, когда мы последний раз куда-то выходили вместе. Я веду машину, изредка поглядываю в твою сторону: мне не нравится, как ты завязал галстук, но поправить я не смею. Слова застревают комом в горле, не находя выхода, чтобы просто сказать, как прежде «Милый, я поправлю твой галстук?» А все она, стена, что мы с тобой сложили маленькими кирпичиками, но такую прочную и высокую, что вряд ли удастся когда-либо ее разрушить. А кому это собственно будет нужно, потом?
Машины проносятся сотнями, как пчелы в улье, то, обгоняя, то, срезая наш автомобиль. Дорога тянется змеей, исчезает за каждым поворотом. Смешно, она похожа на наши отношения, которые тянутся долго и нудно, огибая препятствия, подскакивая на частых ухабах, буксируя, и продолжаясь бесконечно. Им не видно не конца ни края. Признаюсь, я проявила слабость. И все же подала заявление в загс.
- Развод? – ты словно читаешь мои мысли. Разворачиваешь сложенный пополам лист, проводит спокойным, ровным взглядом.
- Да.
- Что ты скажешь своим родителям? – вот только не нужно строить из себя заботливого мужа, Сай. Это нелепо. Родственники никогда не волновали тебя, ты даже не утруждался запоминать дни рождения моих родных. Поначалу мне было обидно, но после я поняла, что ты не видишь в этом необходимости. Ты никогда не имел ни родных, ни близких, поэтому даже такая мелось, как попытка запомнить имена моих друзей никогда не волновала тебя. Или я не права?
- Они давно знают. – Странно, я привыкла мысленно разговаривать сама с собой. И слышать то, что желаю.
-Останови.
- Сакура, останови машину.
- Что ты сделаешь? Выйдешь из авто, и хлопнешь дверью? – я кричу, потому что по-другому никак. Я больше не могу держать в себе.
- Когда?
- Что когда?.. – я не понимаю, чего ты хочешь. Почему в такие моменты я совсем перестаю понимать тебя? Почему твои слова отдают болью в груди, как тебе удается без слов втоптать меня в унизительное положение?
- Когда все это началось?
Я и сама хочу узнать. Когда начались наши мучения, когда они успели въесться в наши души. Сейчас, ни ты, ни я не сожалеем о произошедшем, нет. Ах, какими были радужными наши мечты. Я вспоминаю о них, словно это было давным-давно, много лет назад.
- Прости, Сай, я не знаю, - слезы крупными каплями стекают по щекам. Мое лицо пылает, руки дрожат.
Удар. В страхе оборачиваюсь к тебе. Ты охаешь, и откидываешься назад, на сидение.
- Ты могла нас убить.
- Прости.
- Сакура, может, выйдем?
Женщина за рулем это конец машине – нехитрая философия, но сейчас я убедилась в этом. Сломанная фара, погнувшийся капот, - почти повезло.
- Идем, вызови аварийную.
- Может, подождем? – идти в одиночестве по длинной дороге наедине с тобой совсем не привлекает.
- Нет. Пошли. – В твоем голосе властные нотки, я их ненавижу.
В очередной раз смирилась. Бреду за тобой. Как люди живут в пустыне? Я не выдержу и часа под такой жарой. Дорога длинная, надеюсь, с нами ничего не случиться, пока мы не дойдем до ближайшего поселения. С жалостью вспоминаю о прохладе, невыключенного кондиционер, в машине. Лучи солнца умирают, прячась за холмами.
- Не отставай. – Берешь за руку. Мои пальцы дрогнули, только дернулись, чтобы высвободиться, но ты не опускаешь. Твое тепло уже не греет, в душе нет волнительного ощущения нереальности происходящего. Помню, как было боязно в каждом миге, каждом движении, каждом поцелуе. Все было красивым. Красивые слова, как красивые отношения. Ими восхищаются, им завидуют, но если постараться, то можно разглядеть слезы, боль и страдания, которые складывают эти самые идеальные отношения. Неужели так сложно понять, что совершенства нет? Как и нет абсолютного идеала. Без недостатков и изъянов никак. Потому что даже медом из бочки, без капли дегтя, можно захлебнуться. Идеал это нечто непостижимое, которое завораживает и удивляет своим величием. Но он забыт в нашем мире, его нет, и не будет.
- Смотри, Сакура, падающая звезда. Она, как наша любовь, исчезла в глубине… – Останавливаешься и проводишь свободной рукой по воздуху, очерчивая траекторию метеорита, который мчится мимо нас, разрезая небесные сферы.
Говорят, некоторые метеориты пролетают над Землей раз в столетие. Это невероятное счастье проводить восхищенным взглядом пылающую звезду, которая исчезает в глубине небосвода. В детстве мне казалось, что моя любовь непременно будет такой же, единственной, неповторимой, одна на столетие. Она также будет освещена мерцанием пролетающей звезды, и метеорит унесет далеко-далеко мои мечты и желания, чтобы растворить их в просторах Вселенной.
Я больше не могу. И не хочу: ни идти, не быть с тобой сейчас. Не могу отпустить тебя, ни принять. Мне больно. Воскрешать забытые чувства, прошлое – как минимум глупо, и мы, наверное, тоже должны продолжать свой путь, обрывая связи и узы между нами. Всё зависит от того, кто с тобой рядом – это верно, но еще важнее, что зависит от твоего выбора и твоих чувств. Если раньше я считала, что у любви не бывает конца, она не исчезает, то сейчас своими же руками мне придется оборвать едва видимую нить, что связывает нас с тобой.
Надеюсь, ты меня поймешь. Прости, я тебя любила.