Addicted to you. Глава 11

Подняться на рассвете, заправить постель, принять прохладный душ, одеть тренировочный костюм, повязать на лоб протектор, выйти во двор для утренней тренировки с братом – таким было начало всех дней последнего года Хьюга Хинаты. Болезнь, дождь, лютый мороз – ничто не могло нарушить эту маленькую традицию. Вот и сегодня утром спустя пять минут после ее появления во дворе старого фамильного особняка показался Неджи.
- Доброе утро, нии-сан, - поприветствовала брата Хината. Тот лишь ограничился кивком и без каких-либо вступлений резким хуком справа начал их обычный утренний спарринг.
Девушка ловко ушла от удара рукой, отклонившись корпусом назад, тут же чуть присела, сделав подсечку, от которой Неджи с легкостью увернулся, перепрыгнув через Хинату и заняв положение за ее спиной. И удары посыпались градом – простое тайдзюцу, никаких специальных техник, расходующих чакру, мало ли, какая миссия предстоит потом? Куноичи на секунду остановила внимательный взгляд на лице брата и тут же пропустила удар в плечо. Отскочив назад, Хьюга подумала, что никогда еще не видела его таким замкнутым. Конечно, Неджи не был особо разговорчивым, тем более с ней, но сегодня его глаза казались абсолютно стеклянными, и лишь благодаря тренированному телу, движущемуся на основе годами вырабатываемых рефлексов, она до сих пор не отправила его в нокаут.
Ночью мужчина так и не смог уснуть. Он все думал, как же получилось, что Ино умерла, а его не было рядом, искал виноватых, пытался найти причины произошедших событий. За этими мыслями Неджи и не заметил, как наступил нежно-розовый рассвет, прекрасный как румянец на щеках Яманака. И вот пришло время утренней тренировки с наследницей его клана. Пара быстрых ударов в пол силы, и она уже держится за ушибленное плечо. «Слабачка! Вечно плачущая, заикающаяся, пустоголовая, высокородная слабачка! Однако, несмотря на эту ее слабость, почему-то до сих пор живая! Кто же решает, кому жить, а кому умереть?» - подумал Хьюга, изо всех сил заехав Хинате по лицу. «Почему вернулась с миссии вечно ноющая о своей первой любви Сакура? Саске-кун то, Саске-кун сё…» - мысленно передразнил Неджи, наблюдая, как сестра стирает кровь с разбитой губы. «И этот носитель девятихвостого, Наруто, он читал его доклад, это из-за него Ино погибла! Ублюдок, хватило же наглости прийти на похороны ребят, как ни в чем не бывало стоять там, делая несчастное лицо! Чертов Узумаки! Никогда не стать тебе Хокаге, пока я жив!» – ярость ускоряла ток крови мужчины, повышала адреналин и заставляла быстрее биться сердце. Уклонившись от удара левой ногой, направленного в его живот, он перегруппировался и ударил своей правой по пояснице Хинаты. Девушка упала на землю, но тут же поднялась и немного отступила назад. Ни секунды не колеблясь, мужчина сократил образовавшееся было между ними расстояние и ударил в солнечное сплетение. Не давая сопернице времени перевести дух, Неджи снова атаковал, на этот раз целясь в ухо противницы. Послышался глухой звук удара, но Хината вновь встала с земли, принимая боевую стойку, хотя в глазах у нее двоилось. Очередная подсечка, и вот Неджи оседлал сестру, не давая той пошевелить руками. Хотя девушка чувствовала себя окончательно поверженной, она продолжала сопротивляться до конца, но испуганно затихла, ощутив сильную руку у себя на горле.
- Брат? – хрипло произнесла Хината, глаза которой отразили странную смесь испуга и удивления. Продолжая пребывать в своих невеселых мыслях, Неджи лишь сильнее сжимал пальцы.
- Брат, по-жа-луйс… - больше она не могла говорить, воздух в легких начинал заканчиваться. Никогда еще их тренировки так далеко не заходили. Чувствуя, что в глазах темнеет, Хината все еще пыталась понять, что происходит.
- Достаточно! – послышался холодный властный голос с другой стороны двора, но даже он не произвел никакого эффекта на мужчину, сжимающего свою ладонь на горле хрупкой девушки.
- Я сказал, довольно! - Хьюга Хиаши тут же оказался рядом с ребятами и резко оторвал ладонь Неджи от горла Хинаты.
Молодой мужчина поднялся и, развернувшись к дяде и сестре спиной, молча удалился. Отец обернулся и, напоследок бросив испуганной, находящейся на грани обморока дочери холодное «Тебе надо больше тренироваться!», отправился по своим делам.

Сегодня Саске снова был в пути. Не найдя подходящего места для ночлега, мужчина просто растянул свой черный плащ на влажной после недавнего дождя земле и лег на него. «Чертовски неудобно», - подумал Учиха. Он с легкостью мог вытерпеть любые пытки, голод и холод, да и спать на земле не впервой, тогда почему же так неуютно, почему долгожданный после трудного дня сон не приходит к нему? «Все из-за Итачи, ведь скоро я найду его и, наконец, отомщу», - ответил сам себе Саске. Это последнее слово все пульсировало в его усталом мозгу. «Отомщу», «отомщу», «отомщу»… И словно в противовес ему возникло другое, совсем незнакомое, абсолютно непривычное «люблю». А вслед пришли и другие – «доверяю», «забочусь». Такие неожиданно приятные, такие теплые и такие необходимые… долгожданные! Захотелось встать и бежать через лес к той, что произнесла их, вложила в них смысл, эмоцию, правду. И лишь воспоминание об одном последнем слове, сказанном полушепотом несколько дней назад, заставило его передумать. Ее тихое, полузадушенное, наполненное горем и отчаянием «ненавижу».

«Боже, кто это страшилище?» - думала Сакура, стоя в ванной и глядя на себя в широкое зеркало. Глаза опухли и покраснели, щеки ввалились, губы сжаты в тонкую линию, возле рта залегли две скорбные складки. Девушка попыталась улыбнуться своему отражению, как делала когда-то раньше, но вместо улыбки вышла лишь скривившая лицо гримаса.
Боже, как я ненавижу все это: ненавижу новый день за то, что он наступил-таки, ненавижу свою работу, где надо притворяться перед коллегами, что все хорошо и что ничего не случилось, ненавижу, когда мама смотрит на меня, а в глазах такая грусть. И ненавижу чертова Наруто с его вечной жалостью!
Плеснув в лицо холодной водой, Сакура, понуро повесив голову, поплелась на кухню и открыла холодильник. Он был почти пуст, то, что осталось до ее ухода на миссию, давно пропало, но она за четыре дня так и не сходила в магазин. Содержимое желудка сейчас беспокоило ее в самую последнюю очередь, к тому же, все равно ее тошнит, она вполне обойдется без еды, только вот кофе бы не помешал.
Сварив и выпив кружку горького, как ее слезы, и черного, как его сердце, напитка, Сакура медленно поплелась к шкафу в спальне, вынула из него первые попавшиеся вещи, абсолютно не заботясь о гармоничности и актуальности своего костюма, натянула их и медленно побрела на работу.
Очень странно снова идти по этими улицам. Несмотря на необычный цвет волос, девушке раньше без труда удавалось сливаться с толпой. Но сегодня Харуно казалось, что все жители деревни вышли на улицу только чтобы поглазеть на нее. Еще бы, не каждый день на улице увидишь живого трупа.
Чем ближе Сакура подходила к госпиталю, тем больше происходило в ней изменений: осанка становилась с каждой сотней метров все ровней, подбородок медленно поднимался выше, губы растягивались в полуулыбке. Что ж, раньше, много лет назад ей приходилось притворяться, что она не густит из-за ухода Саске, девушку уж слишком напрягали все эти сочувственные взгляды. Противное чувство дежа вю заставило ее хмыкнуть. Кто-то окрикнул Сакуру сзади, и она обернулась:
- Наруто, - как можно более приветливо проговорила Харуно.
- Привет, Сакура-чан, - Наруто остановился, ероша длинными пальцами свою непослушную блондинистую шевелюру, в двух шагах от нее, не зная, что сказать.
Молчание все затягивалось и наконец, не выдержав, Сакура пробурчала:
- Мне на работу, - и обернувшись, зашагала в нужном направлении.
- Постой, Сакура, я хотел, в общем, если ты не хочешь быть одна, я к твоим услугам. Если нужна поддержка, ты там не подумай чего, просто я хочу помочь! – сбивчиво затараторил Наруто.
«Побыть одной – это единственное, чего я по-настоящему хочу», - пронеслось в голове Сакуры.
- Да спасибо, Наруто, может вечером в Ичираку? – непринужденно проговорила она.
- Да! До вечера, Сакура-чан! – весело сказал Узумаки и унесся в неизвестном направлении.
Зачем она притворяется при нем? Сакура не знала ответа на этот вопрос, может потому, что признать все случившееся перед лицом хотя бы одного человека означало снова плакать, жаловаться… и сломаться. Нет, такого она позволить себе не могла. Только и оставалось, что залезть на чердак души и извлечь оттуда свою старую маску.

- Мне нужен зажим, Кейко! И еще бинты, - деловито проговорила куноичи.
- Да, Сакура-сан, - послышалось в ответ.
Кровь, кровь била фонтаном из прорванной артерии, быстро заливая ее руки в медицинских перчатках и белый больничный халат. Сакура почувствовала тошноту. Перед глазами она увидела страшную картину: кровь на белых волосах той, что когда-то была ее подругой, тело, раздавленное, изувеченное, погребенное под огромным дубом. Девушка зажмурилась на секунду, пытаясь прогнать кошмарное видение. Нет, только не сейчас, сейчас ей нужна была вся концентрация. «Черт, как же руки дрожат»! - новая волна тошноты перекрыла ей кислород, заставив беспомощно задыхаться. Маска равнодушия треснула и теперь осыпалась вниз мелкими кусочками.
- Сакура-сан, с вами все в порядке?
- Нашатырь сюда живо. Кто дежурит из главных хирургов? - раздался неправдоподобно бодрый для такого бледного лица голос.
- Шизуне-сама – ответила маленькая полненькая медсестра Кейко.
- Вызовите ее, - приказала Сакура стоящему рядом с ней стажеру с приготовленной иглой в руках.
- Шизуне, закончи за меня, пожалуйста, - сказала Сакура входящей в операционную миниатюрной брюнетке, которая, обеспокоенно глядя на белую, как ее рабочий халат, Харуно, спешно натягивала перчатки.
- Сакура, с тобой все в порядке?
- Да, просто отравилась, - осторожно поднося к лицу вату с нашатырем, проговорила куноичи. Пойду, полечу себя, - с этими словами Сакура направилась в палату одного коматозника.
Не обращая внимания на лежащего на койке полутрупа, девушка упала в кресло для посетителей и подняла к животу дрожащие руки с зеленой чакрой.
- Вряд ли это поможет при тошноте, если последняя вызвана поспешно прогрессирующим сумасшествием, - имитируя менторский тон Цунаде, проговорила вслух Сакура.
- Если ты пыталась изобразить меня, то не особо успешно. Не помню, чтоб у меня был такой умирающий голос и такие мешки под глазами. Ты вообще спишь? - обеспокоенно спросила Пятая Хокаге, энергичным шагом пересекая палату.
«Не ваше дело»,- хотелось рыкнуть Харуно, но она лишь промолчала.
- Что произошло? Мне сказали, что ты ушла из операционной, оставив открытой брюшную полость больного?
- Простите, я решила, что в таком состоянии не смогу продолжить операцию. Как я и сказала Шизуне, обычное отравление. Нечего Вам бросать все свои важные дела только из-за этого! - слегка повысив голос, проговорила Сакура и тут же опустила глаза. Раньше она никогда не обращалась к своему сенсею в таком тоне.
- Я решаю, какие дела важные, какие нет! – резко одернула ее Цунаде, - А теперь иди сюда, я тебя осмотрю!
- Ну, неудобно, тут же пациент, - попыталась возразить Харуно. Ей так хотелось просто посидеть в тишине.
- Да? А я думала, это кактус. Чего ты вообще пришла сюда? – проговорила Пятая, скользнув беглым взглядом по неподвижному телу на кровати.
«Здесь тихо, и никто не задает лишних вопросов», - ответила про себя Харуно.
- Думаю, он не будет против, - бросила Цунаде и начала закатывать рукава.
- Я могу и сама, как раз собиралась! - засопротивлялась Сакура.
- Нет уж, позволь мне, - Цунаде подняла ладонь, выпустила немного чакры для сканирования и провела рукой вдоль тела девушки.
«О боже, где мое сакэ»? - про себя подумала Цунаде. «Как я ей скажу»?
- Сакура присядь, - попросила Хокаге.
- Что? Что такое? – нетерпеливо спросила девушка. Ей хотелось побыстрей закончить этот разговор.
- Сядь, тогда скажу.
- Да не тяните же! – раздраженно проговорила Харуно.

- Сакура, ты умираешь, у тебя рак. Саркома на третьей стадии, мне очень жаль!
Сердце юной куноичи на секунду остановилось и тут же понеслось вскачь. То же произошло с ее мыслями.
«О господи, спасибо, - подумала Харуно, - Ты меня услышал! Отлично, попрощаюсь с родителями, пристрою куда-нибудь свои комнатные цветы, может, успею доучить этого непутевого стажера Атая».
- Это ничего, Цунаде-сама, не расстраивайтесь, вы же знаете, рак - не такая уж редкая штука. От него ежегодно умирают миллионы людей, так почему бы не я? – принялась успокаивать сенсея Харуно, видя, как та с трудом сдерживает слезы.
- Сакура, но ты же умрешь, как же я.. как же.. - не было слов, которыми бы она смогла выразить то, как девочка за последние годы стала ей дорога.
- Вам ничего не остается, кроме как смириться с этим. А сейчас простите, я бы хотела побыть одна, - безразлично промолвила юная куноичи.

Пятая встряхнула Харуно один раз, второй. Хватка пальцев Цунаде на плечах вырвала девушку из ее приятных мыслей об окончании кошмара под названием жизнь и бросила в новый:
- Сакура, ты слышишь меня? Слышала, что я сказала? Ты беременна!

Как давно я здесь не был. «Ни разу с тех пор, как ушел», - услужливо подсказал внутренний голос. Старое поместье клана Учиха встретило своего молодого хозяина громовой тишиной. Пробраться сюда было проще некуда! Он знал старый подземный ход, ведущий к подсобке бакалейной лавочки, находящейся в доме через эту улицу, которая так и осталась абсолютно пустой после убийства всех ее жителей около пятнадцати лет назад.
Дойдя до левого крыла здания, мужчина распахнул входную дверь с резким скрипом заржавевших петель. Почему-то на душе стало противно. Не должен этот величественный дом быть таким пустым и мертвым. «И кто же оживит его, ты?» - снова откликнулся внутренний голос.
- Нет, не могу. У меня есть незаконченные дела.
- А хотел бы?
- Не знаю…
Так некстати воображение нарисовало образ засыпающей на его груди девушки, которая перед тем, как провалиться в царство Морфея, нежно выдохнула «Я люблю тебя». Новая картинка с теми же действующими лицами. «Я люблю тебя» - та же фраза, но произнесенная другим, полным боли, отчаяния и потери голосом.
В голову пришла неожиданная мысль: «А ведь она здесь, рядом, всего через несколько улиц. Прыгая по крышам спящих домов, можно добраться за пару минут». «Но она не будет рада, она теперь долго не простит!» - снова откликнулось второе «Я». «Не важно, что она там себе думает, все равно любит меня, я уверен!»
Не разбираясь в причинах, не задумываясь о последствиях, мужчина вышел во двор, запрыгнул на покосившийся забор и, перемахивая через улицы и переулки, помчался к той, что дарила ему тепло.

Всю дорогу домой Харуно решала, как быть дальше. «Почему это должно быть проблемой?» - думала розоволосая. «Я медик, одно осторожное движение и зародыша нет». Внезапно она представила себе малыша. «Их малыша», - подсказало внутреннее я. Маленького мальчика с черными торчащими на затылке волосами и длинной челкой, с зелеными как у нее, наивно глядящими на мир, глазками. Или маленькую девочку, худенькую, с растрепанными розовыми волосиками и не по-детски серьезным темнооким взглядом. А рядом с малышкой разыгравшееся воображение дорисовало высокого сильного мужчину, держащего ее за такую маленькую детскую ладошку. Или мальчика, сидящего у него на плечах... или обоих.
Разве не хотел он воскресить свой клан? Он бы ухватился за эту возможность, Сакура была в этом уверена. Но нет, это больше не для нее – просто быть с ним любой ценой. Никогда он не полюбит ее, в его сердце есть чувства только для одного человека. Учихи Итачи. Тогда к чему ей это вечное напоминание о собственной глупости и наивности? Сакура открыла дверь в свою квартиру, не разуваясь, прошла в спальню, села на кровать, подняла к животу руку с зеленоватым сиянием и сделала одно осторожное, почти незаметное глазу движение.

Кто бы мог подумать, что она так облегчит ему задачу. Даже не зажгла свет, направилась прямиком в спальню, где за плотной портьерой была организована засада. Уловив краем глаза какое-то движение, девушка повернула голову в сторону окна, различив на его фоне темный высокий силуэт.
- Саске? – удивленно воскликнула она, но, получив удар по голове, так и не узнала ответа на свой вопрос.