Бери и властвуй. Часть 3

Высокие исполинские деревья не пропускали ни единого луча красной звезды, что освещала Ад. Погружённый во мрак, лес стоял тихий и беззвучный. Ни единого шороха не было слышно, ни единого звука. Только журчание небольшого ручья. Листья под ногами захрустели, и на берегу появилась красноволосая демоница. Привалившись к стволу большого дерева, она вытянула ноги и закрыла глаза, вслушиваясь в тишину леса. Внутри всё клокотало от чего-то ей непонятного. Обычный день обычного года, совершенно типичный, ничего нового. Однако на душе было противно. Настолько, что хотелось разорвать кого-нибудь, почувствовать, как кровь течёт по рукам, как стекленеют глаза жертвы. Инстинкты демона брали верх. Такие извращённые желания… они обычно не появлялись в её голове. Обычно было просто скучно, а сегодня душу разрывало от липкой тягучей раздражённости. Что-то было не так, и Таюя это чувствовала.
Резким движением руки вытащив кинжал, демоница без колебаний вспорола себе ногу, проталкивая лезвие в плоть до рукоятки. Глаза застилало красной пеленой, но боли ещё не было. Демоница испуганно вздрогнула, медленно приходило ощущение реальности.
По лесу разнёсся оглушительный крик. Сотрясая тишину, он вернулся к девушке, врываясь в её душу сокрушительным вихрем. Это ведь не больно. Совсем не больно. И не противно. Нет липкости и раздражённости. Только режущая боль в ноге. Кровь, что хотелось видеть на жертве, пропитывала ткань её брюк.
По щекам текли слёзы, руки тряслись, а в глазах было мутно. Таюя не могла ничего сделать. Сознание не слушалось её. Не подавало никаких признаков жизни.
Дрожащими ладонями схватив кинжал, демоница потянула его вверх, но почувствовав ещё большую боль, отдёрнула руки назад. Она ничего не могла сделать. Ничего. Все эти годы она росла под колпаком. Её оберегали так, что ни единой капли крови не пролилось. Таюя не знала до этого момента, что такое боль. Паника затапливала сознание. И когда рядом появился Хидан, она уже не ощущала его присутствия. Не слышала, как он что-то ей кричал, не чувствовала, как сильные руки подхватили её на руки, и мир замелькал перед глазами.

Издали послышался истошный крик, Хидан остановился, несколько медля: спасать кого-то? А смысл? Он не рыцарь. Кинув взгляд на тёмный вековой лес, жнец неспешно двинулся на поиски пострадавшего. Вполне возможно, что он не успеет, и тени деревьев поглотят новую жертву, подпитывая души грешников. Однако, жертва сама виновата. Она должна была знать, что лес затуманивает разум, заставляя делать ужасные вещи.
Крик стих, и тишина вновь вступила в свои права. Чем ближе приближался Хидан к месту, откуда исходили волны ужаса, тем мрачнее становилось его лицо. Запах крови – он не был удивлён. Яркий аромат чистокровного демона. Ужас и боль, паника. Хидан прибавил шагу.
Выйдя на берег ручья, жнец замер. Картина, представшая его глазам, смутила его: красноволосая лохушка сама себя проткнула кинжалом. Мужчина раздражённо вздохнул и присел перед ней на корточки.
- Эй, дурында? Ты слышишь меня? – казалось, она его не замечала. Дрожь била её тело, глаза в ужасе смотрели на расползающееся красное пятно. – Прости, забыл, что тебе больно.
Закатив глаза и несколько раз заверив себя, что это последний раз, когда он её спасает, Хидан поднял девушку на руки и переместился в горную пещеру, в которой он останавливался по дороге сюда. Горы окружали замок отца Таюя с противоположной лесу стороны.
- Лапуля, ты выглядишь кошмарно, - хмыкнул жнец, укладывая демоницу на пол пещеры. Таюя лишь сжалась, даже не пытаясь вытащить из ноги кинжал. Сознание медленно возвращалось к ней, свободное от влияния грешных душ. Разум прояснялся. Подняв на мужчину злой взгляд, она прохрипела:
- Я бы посмотрела на тебя, если бы у тебя из ноги торчал нож. Вот было бы весело.
Жнец насмешливо улыбнулся, присаживаясь рядом.
- Не волнуйся, со мной такое часто случается.
- Неужели кто-то таки надирает тебе задницу? – девушка наигранно-потрясённо округлила глаза, на что Хидан лишь рассмеялся.
- Нет. Но это не значит, что в процессе боя я не могу пораниться.
- О, да ты не всесилен. Высшим не подчиняешься, делаешь, что хочешь, - Таюя фыркнула, наблюдая, как мужчина снимает с себя чёрную рубашку. – Придурок, одень её обратно! Мы так не договаривались!
Уловив намёк, Хидан замер и хитро улыбнулся, глядя ей прямо в глаза.
- А не ты ли сама мне себя предлагала? – на щеках демоницы появился еле заметный румянец. От своих поступков иногда становилось неловко. И не то чтобы она никогда не видела голых мужиков, просто… Ситуация была какая-то другая. Таюя не ощущала злости и раздражённости, кои всегда имеют место быть, когда она общается с существами ниже её по рангу. Нет, этого не было. Демоница нахмурилась, не отрывая глаз от нависшего над ней Хидана. Он был интересен ей. Не поддавался всеобщей нелюбви к ней (а чего любить избалованную дочь хозяина?), не льстил. Жнец одним лишь взглядом ставил её на место, заставлял почувствовать себя слабой женщиной. Это заводило.
Губы расплылись в несмелой, но заискивающей улыбке. Глаза завороженно смотрели прямо в хмурое лицо мужчины.
- Ты опять начинаешь? – мрачно спросил жнец, отстраняясь от Таюи. Девушка схватила было его за руку, но он отшатнулся в сторону, резким движением руки выдёргивая кинжал из её ноги. Крик боли пронёсся по пещере. Хидан разорвал рубашку и перевязал рану, стремительно разворачиваясь к выходу. – У неё кинжал в ноге, а она всё об одном. Даром что чокнутая похотливая демоница.
- Сукин сын! – истошный вопль разнёсся по помещению. Таюя отползла к стене, сверля спину уходящего мужчины яростным взглядом. Она не понимала, что с ней происходило. Природа демона? О, ну, наверное, да. Сестра ведь предупреждала, что рано или поздно, каким бы запоздалым её развитие не было, она будет желать этого. Желать секса с демоном. Но не со жнецом! Чёрта с два она будет с ним спать! Он дважды её отверг, хотя мог воспользоваться моментом! Она ведь не возражала…
В пещере становилось холодно, а Хидан всё не возвращался. Неужели решил оставить её здесь? В это верить не хотелось. Минус адского климата состоял в том, днём здесь было невыносимо жарко, а ночью холодно. Людям такие температуры – страдания, демонам – дом. Однако Таюя всё же не любила холод. Ненавидела до чёртиков.
На улице начался дождь, красная звезда освещала землю из-за облаков. Было холодно и немного обидно. Она ведь даже не знает, где находится, и из-за этого не может перенестись. А этот кретин явно сидит в мягком кресле замке отца и смеётся над ней.
А этот кретин стоял у входа в пещеру и наблюдал за засыпающей дрожащей демоницей. Красные волосы спадали на плечи; она сидела, прислонившись к ледяной стене. Жнец нехотя подошёл и опустился рядом, поднимая девушку к себе на колени. Душа недовольно ворчала от количества совершённых за сутки подвигов. А сонная Таюя нежно прижималась к его груди, ища тепла и поддержки.

Очнувшись от продолжительного сна, демоница недовольно потянулась, отмечая боль в затёкших мышцах. Она не привыкла спать на холодной твёрдой земле. Мягкие перины любимой постели были как-то милее душе и телу. Осмотревшись вокруг, Таюя не обнаружила никаких следов жнеца. Это несколько смутило её, ибо она ещё помнила свой странный сон, где Хидан якобы разрешил ей спать у себя на коленях. Великая щедрость.
Раздосадовано фыркнув, демоница вышла из пещеры. Алое небо Ада освещалось кровавой звездой, а вокруг простирались горы. Учитывая ситуацию, это было не очень хорошо. Она уже нарушила столько правил, что последующие двадцать лет ей придётся просидеть в собственных покоях, не имея шанса даже выйти подышать воздухом. Высшие демоны иногда заходили чересчур далеко, в желании воспитать собственное чадо.
Не желая терять драгоценного времени, Таюя спустилась по извилистой тропе к небольшой речке, что была у подножия горы. Умывшись и приведя себя в порядок, демоница вновь двинулась в путь, стараясь обходить опасные участки стороной. Девушку радовало лишь то, что в горах не было душ грешников; это значительно облегчало положение.
К вечеру демоница чувствовала себя отвратно. Злость и раздражение подпитывалось усталостью. Будучи хищницей по природе, Таюя не ощущала напряжения в мышцах, но общий упадок сил значительно ухудшал настроение. Небо темнело, постепенно становясь багрово-коричневым. Яркие звёзды освещали землю. Найдя небольшой выступ в скале на трёхметровой высоте, Таюя вскарабкалась на него. По ночам здесь было небезопасно. В Аду без оружия вообще было небезопасно. И плевать, что ты – дочь Высшего демона. Суть от этого не меняется.
Проклиная всех и вся, демоница прислонилась спиной к скале, закрывая уставшие глаза. Таюю раздражало и пугало одновременно, что она всё ещё не вышла к замку отца. Куда этот проклятый жнец её перенёс? Девушка храбрилась и злилась, но с каждым мгновением тоска всё сильнее топила душу.
От внезапного хлопка перемещения Таюя резко подскочила, подбирая ноги под себя. Подняв глаза, демоница прищурилась: над ней возвышался белобрысый жнец. Челюсти сжаты так, что казалось, она слышит скрип его зубов. Яростный взгляд приковывал к месту, гипнотизируя злостью. Чувствуя нарастающий внутренний протест, демоница чуть оскалилась, выпуская небольшие клычки – отличительные черты женщин-демонов.
- Лапуля, неужели ты уже готова извиняться? – потянул жнец, старательно сдерживая раздражённый рык и вызывая тем самым злое шипение демоницы. Таюе не нравились мурашки, что шли у неё по коже, но она не могла ничего с собой поделать. На уровне инстинктов девушка ощущала, что Хидан сильнее. Клыки же – стандартная защитная реакция всех демониц. Жнец это прекрасно знал.
- Отойди от меня, - выдавила дрожащим голосом Таюя. Она не знала, что её беспокоит больше – страх перед более сильным существом или желание подчиниться. На губах Хидана появилась ухмылка, откинув косу в сторону, он со всей силы пнул лежащий рядом валун так, что тот разбился о скалу на маленькие кусочки. В глазах отчётливо читалась ярость. Таюя отползла подальше, вжимаясь в неровную поверхность горы.
- Отойти от тебя? – рык рвался изнутри, демоница физически ощущала исходящую от него злость. – Отойти от тебя?! Какого дьявола ты делаешь?! Зачем ты убежала от меня?!
Демоница прищурилась, сжав в ладошки в кулаки. Дрожь била её тело, но она старательно не показывала того животного страха, что поселился в сердце.
- Я не убегала, - её голос слегка дрожал и надрывался, - я искала дорогу домой.
- Я бы тебя вернул! Не подождать было херовых полчаса?!
- Откуда мне было знать, что ты вернёшься?! – вскрикнула демоница. Мужчина нахмурился, буравя её взглядом и будто бы успокаиваясь.
- Таюя, лапочка, я провёл с тобой всю ночь, не давая твоей царской заднице мёрзнуть на холодном полу пещеры. Думаешь, это было для того, чтобы, в конце концов, бросить тебя в горах одну? – глаза девушки удивлённо распахнулись.
- Так это был не сон? – жнец вздохнул и устало потёр лицо рукой.
- Нет, не сон. Ты проявляешь просто поразительные способности в идиотизме. Дура конченая. Дочь Высшего, блять. Теперь я понимаю твоего папашу: на его бы месте я б тебя в комнате запер. Сидела бы там безвылазно.
Услышав тихое шипение, жнец перевёл взгляд на притаившуюся в углу Таюю. Недовольный взгляд её глаз заставил Хидана усмехнуться. Присев рядом, он привычным движением притянул демоницу к себе на колени. Почувствовав дрожь её тела, он аккуратно обнял её за талию и прижался губами к виску. Обычно Хидан старался обходить демониц стороной, предпочитая их объятия земным женщинам. Да и мало кто из зрелых демониц обращал на него внимание: всего лишь жнец, пусть и такой, как он.
Таюя же была молода и ещё не знала свободы. Её поведение и манеры исходили лишь из того небольшого жизненного опыта, накопленного за годы заточения в замке отца. Её желание защитить себя, упорство и страх – всё это пробуждало в нём ответное желание дать эту самую защиту и помощь. Хотя рыцарь из него никакой.
И когда она сидела у него на коленях, периодически выпуская клычки, зверь внутри его сердца довольно рычал. Хидан чувствовал её нерешительность и страх, ощущал её желание ласки и довольно улыбался, вдыхая лавандовый аромат её волос.
- Прекрати, Таюя. Я не собираюсь причинять тебе вред, - демоница несколько удивлённо посмотрела на него и провела языком по выступившим клычкам. Жнец замер, чувствуя, как по телу побежали мурашки, а руки напряглись от ощущения подступающего возбуждения. Таюя дёрнулась на его коленях, заставляя мужчину плотно сжать губы и отвести взгляд от её хрупкой фигурки, сжимающейся в кольце его рук. Резким движением сбросив демоницу, жнец подорвался на ноги и отвернулся к ней спиной.
- Я сказал – прекрати! – из его груди вырвался хриплый рык. Оперевшись о скалу, Хидан глубоко вдохнул холодный воздух. Только этого ему ещё не хватало. Нельзя сейчас желать эту ненормальную засранку. Им ещё возвращаться обратно. А если он сейчас поддастся инстинктам – несколько дней выпадут из их графика. Да и вообще в принципе заниматься сексом с дочерью Высшего как-то не сильно хотелось.
- Что прекратить? – тихо произнесла Таюя, недовольно потирая ушибы. То, как он резко её столкнул было неприятно. Как физически, так и морально.
- Прекрати елозить, облизывать губы и выпускать свои чёртовы клыки!
За спиной послышался смех. Вздрогнув, жнец нахмурился и повернулся к девушке.
- Я не понял, а что смешного?
Таюя прикусила губу и подмигнула, откидываясь на спину и прогибаясь в пояснице, подобно жаждущей ласки кошке.
- Я тебя возбуждаю? – мягко промурлыкала она. Хидан зло рыкнул, чувствуя, как отзывается на этот призыв его суть, и напрягаются чресла. Спрыгнув на землю, жнец широкими шагами направился прочь от прелестной красноволосой демоницы. Он ничего не мог с собой поделать: дрожь её тела, мягкость голоса и бархат холодной кожи пробуждали в нём потребность взять и властвовать. Любить и подчинять. Ощущать, как упругие холмики её груди вжимаются в его ладони, как стройные ноги обхватывают его бёдра, прижимая к себе и позволяя проникать глубоко в неё. Разрешая брать и давать.
Хидан зло сплюнул и со всей силы врезал кулаком по скале, чувствуя, как рык отчаяния рвётся изнутри. Это его доконает.
Таюя долго лежала и ждала мужчину, смотря в небо. Может быть, она перегнула палку? Но даже если так, в чём проблема? Неужели она всё-таки не красивая и не привлекательная? Демоница была слегка обижена. Что она сделала не так? Почему мужчина, что вызывал в ней страх и уважение одновременно не желал её?
Но жнец вернулся только под утро. Он прилёг рядом с девушкой, намеренно отвернувшись от неё. Стиснув зубы, мужчина старался не обращать внимания на то, как она ворочалась, как тяжело дышала и постанывала. Жнец не хотел чувствовать, как её грудь с вставшими от возбуждения сосками трётся о его спину.
Заснул Хидан лишь в шесть утра: беспокойный сон юной демоницы закончился. И радовало лишь одно: не ему одному пришлось несладко.