Бери и властвуй. Часть 8

А между тем противостояние взглядов продолжалось. Таюя с замиранием сердца следила за тем, как Архерс, почесав затылок, пнул лежащего на полу Высшего. Бедняга и так еле дышал, а небрежность Принца на благо явно не пошла. У него даже не осталось сил стонать, все уходили на регенерацию. Всё же вырастить новые органы при такой громадной кровопотери было даже для Высшего тяжело.

Наконец, окинув собравшихся любопытных презрительным взглядом, Архерс двинулся в сторону жнеца и демоницы. Он приближался к ним неспешным шагом хозяина положения, коим, на самом деле, и являлся. Таюя бросила на Хидана быстрый взгляд. От того, насколько расслабленным он был, демоница застыла. Словно перед ними – не младший сын Дьявола, который, в принципе, имеет полное право убить их прямо здесь, на этом месте.

- Эй, ты чего так дрожишь? – Таюя вздрогнула от неожиданности, когда голос Принца раздался совсем близко. Архерс стоял в метре от них и заинтересованно её разглядывал. Протянув руку, он схватил её за подбородок. Стоящий рядом Хидан еле слышно зарычал, привлекая внимание Архерса.

Усмехнувшись, тот резко отпустил Таюю.

- Забавно, - только и выдавил он. – Ещё не обратился, а уже такое сокровище отхватил.

Хидан мгновенно расслабился, уловив насмешливую нотку в тоне Принца.

- Забавно, - усмехнулся жнец, - что это заметили вы, а не ваш старший брат. Хотя я-то только рад.

Таюя стояла, не способная что-либо сказать. Высшие всегда вызывали у неё страх. А сейчас напротив стоял чёртов Принц. Пусть, видимо, и не очень кровожадный.

А Архерс искренне забавлялся.

- Мой бра-ат, - смеясь, потянул он. – Мой брат чертовски глуп в отношении всего, что касается красоты. Выбрал себе какую-то хиленькую блондиночку и радуется. Ни мозгов, ни тела, ни здоровья.

Таюя, в общем-то, была согласна. Оорни представляла собой запуганную высокородную красивую овечку. Пожалуй, единственное, чем она могла гордиться – это смазливой мордашкой.

Архерс всё продолжал веселиться:

- Приношу свои соболезнования, - слегка поклонившись, произнёс он, обращаясь к Таюе. – Вы хотели получить двинутого на роскоши Принца, а имеете всего-навсего какого-то жнеца, - говорил он, но глаза его смеялись.

Таюя, чуть осмелев, прищурилась и ответила на вызывающий взгляд Архерса.

- Соболезнования излишни, - артистично передёрнув плечиками, она прижалась к Хидану и, приподняв бровь, усмехнулась: - Я вполне довольна своим всего-навсего жнецом.

- Даже так, - наклонив голову, Принц сверкнул синим взглядом и спустя мгновение обратился к прислуге. – Эй, шевелитесь, для вас в кои-то веки работка нашлась. Отведите даму в красные покои.

- Но это не для гостей, мой Принц.

- Да срать я хотел. Сейчас же пойду к отцу и скажу, что там остановятся мои гости, - не терпящим возражений тоном рявнул Архерс, кинув раздражённый взгляд на слугу. Тот покорно опустил голову и попросил Таюю следовать за ним.

Но демоница не спешила никуда уходить. Подняв голову и встретившись взглядом с глазами Хидана, она слегка прикусила губу. Он был каким-то слишком спокойным. Ни единого признака волнения. Это прощание? А если он её здесь оставит и уйдёт? А если эти покои – только для неё одной? А вдруг Хидан и не хотел оставаться с ней? А она так опозорилась, когда назвала его «своим»…

Вопросы крутились у неё в голове, но задавать их при таком большом количестве свидетелей не хотелось. Таюя чувствовала, что, наверное, впервые в жизни она готова расплакаться. Просто потому что так быстро доверилась мужчине, о котором, в сущности, ничего не знала. Просто потому что осмелилась в него влюбиться. Просто потому что уверила себя, что у них может что-то получиться.

Словно увидев все эти переживания в её глазах, Хидан только закатил глаза и, поцеловав в губы, произнёс:

- Иди, лапуля. И смотри там не залей всё слезами. Меня зарёванные демоницы с опухшими глазами не возбуждают.

Резко развернувшись, Таюя вывернулась из его рук и бросилась вслед за слугой, ни разу не обернувшись. Невозможный мужчина, невозможный, невозможный!

Таюя притронулась подушечками пальцев к губам и улыбнулась. О, как она его обожала.

А тем временем Хидан с Принцем пошли в противоположном от красных покоев направлении – в небольшую уединённую комнатку, которую слуги использовали, как кабинет для мелкой, ежедневной работы. Архерс поморщился от той духоты, которой встретило их помещение. Подойдя к окну, он открыл его и облокотился о подоконник, сразу же обращаясь к усевшемуся в кресло Хидану:

- Ты ей сказал? – тон его потерял всю весёлость и формальность, что присутствовали в зале.

- Преподнёс, как моё предположение, - ответил жнец, чуть пожав плечами. Ему, в сущности, было всё равно. – Это её испугало.

- А не должно бы, - холодно одёрнул его Принц. – Видишь ли, твоя девка росла, как Избранница для моего брата. Не думаю, что сын Младшего Принца – такая уж плохая партия. Да это лучшее, что вообще в её жизни могло произойти. А теперь попробуй убедить меня, что она того стоит. Потому что я дольше твоего прожил и могу с уверенностью заверить: Высшие демоницы – полное дерьмо. Избалованные, заносчивые, слабенькие, но всё равно думающие, что с ними надо считаться.

Из груди Хидана вырвался тихий угрожающий рык, а глаза полыхнули красным.

- Да мне насрать, что тебе там не нравится. Видишь ли, ты мой чёртов единственный сын, да и пока внук у папаши моего тоже единственный. Хочу убедиться, что она не тупая дура, желающая поудобнее выйти замуж.

Хидан вновь зарычал, чувствуя, как внутри закипает злость:

- Она отдалась мне до того, как я ей это сказал. А потом не выглядела довольной. Мне пришлось убеждать её в том, что это только предположение.

Архерс усмехнулся.

- Не хочу огорчать, но для демониц девственность – это пшик. Она хоть была невинна?

- Это тебя не касается.

- Была или нет?

- Да, - не сдерживаясь, рычал Хидан. Когда хотел, Архерс мог быть дотошным ублюдком.

- Радует. В общем, даю вам испытательный срок – две недели. Это как раз время, за которое её отец доберётся сюда. Если мне покажется, что она не та, за кого себя выдаёт, я убью её. - Архерс засунул руки в карманы и направился к выходу. Остановившись у самой двери, он развернулся и, усмехнувшись, добавил: - Надеюсь, после обращения глаза у тебя всё же станут синими, а не красными. Так, знаешь ли, легче общественности доказать.

Хидан откинул голову на подлокотник и закрыл глаза. Он почти ненавидел этот разговор.

- Из-за неё началось обращение, - шаги прекратились, и в комнате воцарилась тишина.

Тщательно подбирая слова, Архерс всё же выдал:

- В твоих чувствах я уверен. А вот в её…

- Она любит меня.

- Это слова влюблённого мужчины.

- Она любит меня.

Архерс качнул головой и, бросив напоследок, вышел:

- Подумай хорошенько. Через две недели здесь будет её отец.

Таюя металась по огромному помещению, не в силах остановиться. Красные стены давили на неё, сжимались вокруг, вызывая желание бежать и пытаться что-то сделать. Она никогда не была так близка к панике. Ноги носили её по комнате, и со стороны могло показаться, что это не гордая Высшая демоница, а заточённая в клетке лисица. Заламывая руки и тяжело дыша, Таюя подбежала к окну и отворила его створки. Горячий воздух обжёг лёгкие.

А что, если он действительно не вернётся? Вдруг этот поцелуй тоже был прощальным? Или просто предназначался для того, чтобы её успокоить? Таюя прижала одну руку к груди, а вторую к губам. Ещё никогда она так сильно не переживала и не боялась кого-то потерять. Ещё никем она так сильно не дорожила.

Таюя шикнула, когда случайно задела кожу клыком. Алая капля скатилась по пальцу и упала на пол. А вдруг Принц его убьёт? Таюя-то знает, как жестоки могли быть Высшие, когда дело касалось их детей.

Поэтому когда дверь с грохотом отлетела в сторону, демоница была вне себя от счастья, хотя в обычном состоянии разозлилась бы на такое отношение к мебели. По пылающему взгляду и неаккуратно брошенной на пол косе было понятно, что Хидан не в себе. Старательно сдерживаясь от желания броситься к нему, Таюя поджала губы, складывая руки на груди.

- По какому поводу дворец ломаем? – он лишь бросил быстрый взгляд на закрывшуюся дверь.

- Она и не такое должна выдерживать, в конце концов, не одуванчики тут живут, - раздражённый голос жнеца, местами срывающийся на рычание совсем не радовал.

В довесок ко всему, Хидан, скинув плащ и кофту, улёгся на кровати и похлопал рядом с собой рукой. Судя по его виду, не валяться он с ней собирался. Таюя прикусила губу, чувствуя, как по коже бегут мурашки. И почему ей нравится даже это бесцеремонность?

Качнув головой, демоница опустила взгляд на пол.

- Видимо, у нас возникла проблема, - Хидан лишь вопросительно поднял бровь. – Хочу поговорить о нас.

Вместо ответа жнец лишь тихо рассмеялся.

- Где ты это услышала? – Таюя недовольно нахмурилась, не понимая, о чём он это вообще говорит. – Чтобы что-то сказать, надо это где-то услышать. Но в Аду нет телеков, да и общительностью персонал Высших не блещет. Значит, у вас, женщин, это на подсознательном уровне запрограммированно. Какой ужас.

Таюя с каждым мгновением раздражалась ещё больше. О чём он? Почему на простой вопрос он отвечает так сложно? Или это его способ уйти от ответа? Отвернувшись к окну, она обняла себя руками и сдула со лба прилипшие пряди. Но не было ли его поведение ответом? Он же не ушёл, верно? Значит, то, что между ними – что-то да значит, так?

- Почему ты всегда так невыносим? – наконец, выдавила из себя Таюя и закрыла глаза. Эта неизвестность, протянувшаяся между ними, пугала до ужаса.

Сзади послышалось шуршание покрывала и тихие шаги. Она почти слышала его размеренное дыхание у себя за спиной. Повернись – и окажешься в его объятиях. Снова.

Хидан не предпринимал никаких попыток, чтобы сблизиться. Жнец смотрел на напряжённую спину демоницы и ненавидел себя, за то, что оказался в такой глупой ситуации. Кажется, именно этого он хотел избежать с самого начала. Хидан не желал сложностей. А без них не бывает отношений.

- Тебе вроде всегда это нравилось.

- О, безусловно, - тщательно взвешивая слова, прошипела Таюя и всё-таки развернулась к нему лицом. – Только вот не тогда, когда мне хочется какой-то конкретики.

- Какой конкретики, лапуля? – довольно грубым голосом потянул Хидан, приподняв бровь. Демоница оскорблённо покраснела. – Я должен тебе пообещать замок на скале или личные покои во дворце?

- Да хоть что-нибудь! Проклятье! Я совершенно не понимаю, что происходит! Мы переспали и ведём себя, как чёртовы влюблённые, но через две недели здесь будет мой отец, а ты молчишь, словно немой! Да, я хочу конкретики. Потому что, если ты не понимаешь, сейчас я ощущаю себя игрушкой.

В комнате воцарилась гробовая тишина, разрываемая только тяжёлым дыханием демоницы. Таюя не отрываясь смотрела на Хидана, пытаясь хотя бы по лицу понять, что происходит у него у душе. О чём он думает? Понял ли он, какую боль причиняет ей своим поведением?

Но жнец, казалось, вообще отстранился от неё. Лицо лишилось даже насмешливой улыбки, а глаза превратились в холодные озёра Ада, что кишили душами грешников. По коже Таюи побежали мурашки от взгляда, которым смерил её Хидан. Засунув руки в карманы, он развернулся и вышел из покоев, оставив её одну наедине со своим разочарованием.

Демонице казалось, что внутри у неё всё разбилось на тысячи осколков. Они резали и кололи под кожей, впиваясь в сердце и лёгкие. Обняв себя руками, Таюя медленными шагами дошла до постели, чуть не упав на полпути. Ноги не держали, и всё, чего ей хотелось – зарыться в плотную ткань покрывал и исчезнуть, чтобы никто и никогда не смог её найти.

Он вернулся поздно ночью, разбудив нежным поцелуем в шею и скользящими по талии руками. Таюя проснулась почти мгновенно, но не спешила открывать глаза и поворачиваться к нему лицом. По щеке скользнула, наверное, тысячная за этот вечер слезинка. Сердце болезненно сжалось от того, какими аккуратными были его прикосновения и поцелуи. Таюя до крови прикусила губу.

Замаливай, идиот. Целуй меня. Почувствуй, как больно ты мне сделал.

Хидан замер, глубоко вдохнув донёсшийся до него аромат её крови. Мгновение они лежали рядом, боясь сделать лишнее движение. Первым прервал затишье Хидан, несмело притянув демоницу к себе за талию и склонившись над её ухом.

- Прости меня.

По коже Таюи пробежала дрожь. Душа болела и разрывалась, желая исчезнуть и вернуться к нему одновременно.

- Где ты был? – дрожащим голосом выдавила Таюя, неосознанно откидывая шею ему на плечо, тем самым поощряя мягкие поцелуи.

Хидан скользнул рукой под её кофту.

- Голову проветривал. Иногда мне это нужно, - хрипло прошептал в ответ он, разворачивая её к себе лицом и впиваясь поцелуем в губы. Таюю всю трясло от противоречивых эмоций, обиды и любви, но оттолкнуть его она не могла.

- Ты какой-то неправильный, - тихо произнесла Таюя, отрываясь от его губ и заглядывая в родные красные глаза. – Это ведь обращение так на тебя влияет, да?

Обманывай себя. Он всегда таким был и будет. Эти крайности – его суть.

Хидан качнул головой.

- Давай просто займёмся любовью, лапуля.

И они снова были вместе, ночь напролёт сплетаясь в объятиях. Теряя себя. Растворяясь друг в друге. Страсть и нежность витала в воздухе, впитываясь в красные стены, въедаясь под кожу двум влюблённым существам. Шёпот, стоны, шорох простыней. Они навсегда останутся в этой комнате. Как символ того, что от чувств не застрахован никто. Даже демоны.

Две недели пронеслись незаметно. Хидан почти не оставлял Таюю в одиночестве, периодически бурча по поводу того, что к началу зимы во дворце становится слишком много Высших. Днём они гуляли по окрестностям, ночью наслаждались друг другом. Опасная тема, касающаяся характера их отношений, более не поднималась. Таюя чувствовала, что ещё одной ссоры не выдержит. Она смогла простить его. В конце концов, то, что он остался, уже было хорошим знаком. Но беспокойство по поводу приближающегося приезда отца с каждым днём становилось сильней. А тем временем, весь дворец был взволнован предстоящим балом по случаю рождения первенца Принца Ада и его Избранницы Оорни.