Бездна. II

Одиннадцать месяцев назад.
Когда просыпаешься за две-три минуты до будильника – даже неплохо, легче вставать, словно делаешь глубокий вдох, чтобы погрузиться в водоворот нового дня. Однако как по щелчку резко открыть глаза в предрассветной полутьме, с досадливым стоном убедившись, что до нормального пробуждения еще целых полчаса – настоящая пытка. Ворочайся из стороны в сторону, закрывай глаза, представляя свои самые смелые мечты – бестолку.
Наруто чувствовал себя полумертвой рыбой, выброшенной из живительного океана на раскаленный песок. Заспанным взглядом он уже минут десять бездумно смотрел в белый потолок: виски гудели, мысли путались. Первую неделю лекций блондин благополучно прогулял, со спокойной душой ходя на разные вечеринки, отлично проводя время до утра. И теперь с непривычки встать рано, утомлять невыспавшийся мозг умственной нагрузкой – целый подвиг.
Перевернувшись со спины на правый бок, парень уставился на своего соседа по комнате, счастливо сопящего во сне – Шикамару Нара. Гениальность спящего шатена была прямо пропорциональна его лени и праздности, что всегда вызывало шквал неодобрительного удивления. Такой умный, а усилий совсем не прилагает. Наруто, с детства не придававший особого внимания мнению посторонних, лишь был рад иметь соседа смышленого, спокойного, не лезущего не в свои дела. С натяжкой можно было назвать шатена другом Узумаки, но приятелем – да.
Несмотря на гиперактивность и суперобщительность, Наруто, начиная с прошлого года, заметно поубавил список своих друзей. Знакомые, приятели – хоть отбавляй, а вот настоящих друзей всего двое – Саске Учиха – лучший, Собаку но Гаара – просто отличный друг. К сожалению, Гаара учился за рубежом, так что виделись друзья от силы два-три раза в год, но благодаря Интернету они всегда были на связи. Во многом сказалось влияние Саске, с хорошей стороны: Узумаки перестал растрачиваться на ненужных людей, перестал доверять, кому попало, в большинстве случаев теперь стараясь поступать мудро и взвешено, как его избирательный лучший друг.
Безуспешные попытки вновь погрузиться в сладкий сон были отброшены прочь – Наруто решил «навестить» с утра пораньше Саске. И на это были две весомые причины: первая – ванная комната была расположена на две комнаты каждая, а так как Учиха проживал один, то у него была своя «личная», хоть и весьма крохотная; вторая – с другом тяжкое утро всегда скрашивалось, да и колкости брюнета порой пробуждали сонную голову Наруто даже лучше чашки ванильного капучино.
Коридор был предсказуемо пуст. Бесшумно пройдя половину, свернув за угол, Узумаки по-особому постучал в дверь комнаты друга – три стука, пауза, два стука. Ожидание длилось несколько дольше обычного. Наруто собирался постучать во второй раз, как дверь бесшумно распахнулась, и на пороге собственной персоной предстал Саске в одних пижамных штанах. Слегка удивившись такому приветствию, блондин еще более озадаченно засмотрелся на друга: тот стоял с плотно закрытыми глазами и выдернутыми из ушей берушами.
- Доброе утро, - Наруто ладонью оттолкнул спящего на ходу брюнета, закрывая за собой дверь, - с каких это пор ты променял утреннюю пробежку спозаранку на лежбище в кровати?
- Тебе знакомо слово «акклиматизация», - сипло прохрипел Саске, свернувшись коконом на мягкой кровати, - через десять минут чтоб разбудил.
- Я пятнадцать минут купаюсь! – недовольно шикнул Наруто, но лицезрея столь миловидную картину – блаженно сопящего брюнета в теплом коконе из одеяла – парень лишь тихо рассмеялся, быстро и незаметно сфотографировал Учиха, теперь уже радостный направился в узкую ванну.
В прошлом году график подъема у двух друзей был своеобразным: Саске всегда просыпался за полтора часа до начала занятий, успевая выполнить свой ежедневный утренний ритуал, – зарядка, пробежка – затем, где-то через сорок минут он выполнял следующий ритуал – будил Наруто. Вместе, под сонное нытье Узумаки, оба парня шли завтракать, после, по дороге на пары, попивали любимые «напитки бодрости»: у блондина – ванильный капучино, у брюнета – чисто черный кофе американо. Встречались друзья уже только на обеденном перерыве.
- Да, я как-то не подумал… ведь разница между Токио и Барселоной – восемь часов…
- Ты все эти пятнадцать минут считал? – Саске сейчас напоминал злого, голодного хорька с черными суженными в полосочку глазами, спрятанного в своем укрытии. Наруто не удержался и расхохотался над комичным видом всегда такого собранного и серьезного друга. Учиха чертыхнулся себе под нос, резко, даже как-то неожиданно вскочил, сбросил одеяло прямо на пол и, уже на ходу натягивая майку, выбежал из комнаты. Неряшливость, нервозность и бурчание под нос были так не свойственны брюнету, что Узумаки лишь пуще рассмеялся. Да, иметь столь разностороннего друга – настоящий подарок.
Через час, приведшие себя в порядок, сытые и довольные, оба парня неспешно направлялись в главный корпус, где по расписанию должные были проходить их занятия. Саске чувствовал себя гораздо лучше после привычной зарядки и любимого кофе, однако Наруто, с каждым шагом, приближающим его к главному корпусу, заметно помрачнел.
- Неужели экономика, еще даже не начавшись, уже стала нагонять на тебя депрессию? – шутливо произнес Саске, пытаясь не дать другу совсем скиснуть. Наруто остановился, встав напротив брюнета. Учиха хотел было вновь съязвить, но увидев взгляд друга, внутренне напрягся.
- Пожалуйста… если ты вдруг… - Наруто осекся, удрученно вздохнул, - расскажи мне потом… какое впечатление произвел на тебя мой… отец. Я хочу… понять, почему…
- Эй, - сжав плечо понурого блондина, Саске понимающе улыбнулся ему, - не переживай так. Естественно, я расскажу все, как есть. Ты же прекрасно знаешь, что я…
- Что ты понимаешь меня лучше других, - вздохнув, Наруто улыбнулся в ответ, - два друга по несчастью, - друзья одновременно усмехнулись. Узумаки даже пожалел, что позволил себе «поплакаться в жилетку»: Саске было тяжелее гораздо, однако он никогда в открытую не давал эмоциям взять над собой верх. И блондин не мог не восхищаться этой стальной выдержкой друга.
- До скорого! - Наруто махнул рукой на прощание и помчался к своей аудитории. Саске пару секунд смотрел вслед удаляющейся фигуре друга. Глубоко вдохнув еще по-летнему знойный воздух, расправив плечи, брюнет направился внутрь здания. Он не верил в рок судьбы, но если встреча с Наруто было знаменательной, то чего ожидать от знакомства с его отцом, Минато Намикадзе?

Первое, что бросилось в глаза – полупустая аудитория. И это немало обрадовало Саске, который терпеть не мог толпу и все вытекающее из нее: неперекрываемый шум, мерзкая давка. Оглядев кабинет, брюнет по привычке выбрал второй ряд слева. До начала оставалось не более семи минут, следовательно, большинство записавшихся на курс зарубежного права уже присутствуют. Так что «соседей по парте» у Учиха не наблюдается.
- Извините, свободно? – Саске чуть в голос не чертыхнулся. Вот же закон подлости! Брюнет, стараясь придать лицу как можно более доброжелательный вид, взглянул на подошедшую девушку. Миниатюрная, с роскошными длинными волосами цвета болгарской розы, с улыбающимися изумрудными глазами… Где-то она ему уже встречалась. – Просто первые заняты…
- Пожалуйста, - прервав разглагольствования девушки, Саске, едва не закатив глаза, пропустил ее. Сам брюнет предпочитал сидеть с краю.
- Спасибо, - на милую благодарную улыбку Учиха никак не отреагировал. – Ты с какого факультета?
- Информатика, - несмотря на неоспоримую красоту девушки, ее добродушность и открытость, Саске, никогда не отличавшийся общительностью, никак не желал беседовать с незнакомкой.
- Значит, здесь собрали все точные науки, - усмехнувшись, девушка стала доставать из своего кожаного рюкзака тетрадь на кольцах и ручку с текстовыделяющими фломастерами, - Я Сакура Харуно.
- Учиха Саске, - брюнет лишь приулыбнулся на протянутую ладонь Сакуры: Саске никогда не импонировало рукопожатие, - что ты имела в виду под точными науками?
- Просто я с медицинского факультета, - Харуно скрыла удивление от каких-то замкнутых повадок нового знакомого, - а ты с информатики… Видимо, всем точным наукам дали гуманитарный курс.
- Видимо, - кивнув, Саске оглянулся вокруг: все двенадцать человек уже расселись по своим местам. Воцарился тихий шепот – оказывается, преподаватель уже появился в аудитории, пока еще не начав пару. Учиха впился болкатыми глазами в высокую фигуру в центре зала, копавшуюся в бумагах. Густая пшенично-золотистая шевелюра, чуть загорелая оливково оттенка кожа… - сомнений более не оставалось.
- О, Минато-сан уже тут! - Сакура стремительно убрала лишние вещи в сумку, приняла позу примерной ученицы и стала выжидательно смотреть на преподавателя. Учиха лишь издал смешок на все ее всколыхнувшиеся действия.
Все же закатив глаза на манеры Харуно, Саске поднял голову и как-то срыву столкнулся взглядом с кристально-голубыми глазами Минато. Учиха даже слегка растерялся под этим взором: неотрывным, изучающим и таким… притягивающим. Еще никто не смотрел на него подобным образом, словно без лишних слов угадывая все мысли Саске, словно вдруг понял тебя до глубины души. Учиха вздрогнул, хмуро сведя тонкие брови. Минато сам нахмурился, резко отвел сосредоточенные глаза от брюнета. Улыбнувшись всем студентам, мужчина, не став включать микрофон, спокойно вышел в зал, практически к первым рядам, и уверенным мягким тоном заговорил:
- Доброе утро, уважаемые студенты, - шепот разом смолк, - я, Минато Намикадзе, очень рад, что ваш выбор пал на столь увлекательный, непростой предмет – история государства и права зарубежных стран. Лекции профессором Якито были вам прочитаны, у всех они имеются? – все без исключения утвердительно закивали. – Отлично. Что ж, тогда приступим непосредственно к изучению нашей первой темы: государство и право Древнего Египта. И пока вы ищете нужную тему, я вкратце охарактеризую вам, так сказать, техническую сторону. Пользуемся выданными учебником, хрестоматией. В первом семестре нам понадобится первая часть, во втором, соответственно – вторая. Как вести записи и как искать в интернете статьи – этому учить я вас не буду, - студенты усмехнулись. Минато, выглядевший порядком моложе своих лет, с уверенной, доброжелательной улыбкой, с пронзительным небесно-голубым взглядом неосознанно располагал к себе, - от вас я жду добросовестного выполнения домашней работы, активного участия на практических занятиях и неподдельного интереса к выбранной дисциплине.
- Извините, а можно ли пользоваться электронной версией хрестоматии? – Сакура быстро сориентировалась в предмете. Учиха, сидевший неподвижно, положивший подбородок на крепко сцепленные руки, подавил комичную усмешку в сторону новой знакомой. С виду милая да пушистая, а шустрая, и, несомненно, со стальной хваткой.
- Можно, но вам будет неудобно, - Минато обратился ко всем присутствующим, - настоятельно прошу вас носить на каждое занятие хрестоматию, мы постоянно будем к ней обращаться. И последнее: отметим, кто пришел, - мужчина раскрыл журнал своей группы и по порядку стал называть фамилии. Каждый, кто был называл Намикадзе, вставал, кивал преподавателю и садился на место. – Сакура Харуно, - дойдя почти до конца списка, мужчина на мгновение остановился, - Саске Учиха, - брюнет, как и все встал, вперив жесткий взор на Минато. Девушки вокруг зашептались: нельзя было не отметить исключительную привлекательность брюнета, в особенности столь нелюдимого и немногословного. – Садитесь, - и Учиха в неком недоумении опустился на свое место. Ему показалось, или это «садитесь» прозвучало как… «привет»?
Весь оставшийся час пролетел незаметно. Минато задавал вопросы, студенты отвечали. Минато рассказывал, попутно поясняя, все с упоением слушали. Да, дар настоящего оратора, чей голос не просто приятен, речь построена идеально, был присущ Намикадзе. Он умел построить рассказ так, что все представлялось в самых ярких красках и в самых мельчайших подробностях. Он умел без усилий завлечь в объясняемые события, вызвав целый ворох вопросов в голове. Он рассказывал такие занимательные, необычные факты, которые не вычитаешь в энциклопедиях, не отыщешь в интернете. Он с легкостью шутил с отвечающими, словно был тебе другом. Да, о таком преподавателе мечтает каждый.
- К следующему занятию я попрошу вас подготовить письменно: что собой представляет суд Осириса; можно ли было судить фараона? И читаете следующую тему. На сегодня все, благодарю за внимание! – все студенты разом встали и зааплодировали Минато. Мужчина широко улыбнулся, еще раз всех поблагодарил и стал собираться.
- Саске, стой! - Сакура остановила сборы Учиха. Парень готов был воскликнуть: «Я не твоя подружка, милочка!», как девушка быстро упорхнула к Намикадзе, явно собираясь задать очередной вопрос. Вообще, Харуно не производила впечатления всезнайки, однако прошедшее занятие изменило представление о ней. – Минато-сан, а если носить хрестоматии на двоих? И указывать источники, откуда взят материал для домашней работы?
- Указывать не нужно, Сакура, - Минато мягко улыбнулся столь серьезно настроенной девушке, - и если тебе и твоему другу будет удобно пользоваться…
- Думаю, не очень, - Саске вальяжно облокотился на первый ряд парт, - тем более ты же схватываешь все налету, Сакура.
- Вы тоже довольно быстро находите ответы на вопросы, Саске, - Минато не переставал улыбаться, но вот глаза его стали какими-то хитрыми, - однако вам решать. И в следующий раз советую сесть на первый ряд, столь способные ученики должны быть на виду, - Сакура смутилась, Учиха усмехнулся, а Минато не сдержал смешок.
- До свидания, - Саске невольно приулыбнулся на прощание. Харуно последовала примеру брюнета, напоследок поблагодарив преподавателя в сотый раз. Как только Намикадзе скрылся из вида, Учиха отчего-то сразу стало легче.
- Ну, до следующего занятия, - и сама Сакура перестала напоминать Гермиону Грейнджер, - давай я возьму хрестоматию в пятницу, а ты в понедельник?
- Я не против такого партнерства, - Харуно заулыбалась, Саске так и почувствовал, как настроение поднялось в разы. Все же энергетика Намикадзе дает о себе знать. Попрощавшись с Сакурой, Учиха направился на третий этаж – в компьютерный кабинет. Вот только неразрешимая мысль исступленно колотила изнутри: «И как же п р а в и л ь н о охарактеризовать Минато в глазах Наруто?»

Настоящее.
«Хочется прогуляться с ним. Идти вместе по мокрым тропинкам парка, едва касаясь друг друга плечом. Медленно брести, аккуратно обходя коричнево-серые лужи, смотреть по сторонам, на низкое грозовое небо, на свои запачканные грязью ботинки. Гулять долго, бесцельно, простоя для успокоения нервов и души. В полном молчании, умиротворяющем и по-своему уютном. Как в старые добрые времена, когда после муторного дня, после занимательного разговора, после моих шуточек и твоих колкостей, мы так вот просто гуляли, размышляя обо всем и ни о чем. Два лучших друга, которые общались без слов и жестов, которые умели наслаждаться жизнью…», - Наруто пару раз моргнул, возвращаясь из вереницы угрюмых дум в действительность. Наверное, он уже около часа немигающим взором глядел на обширный парк лечебницы, сегодня, в мрачном свете погоды, такой унылый, кажущийся заброшенным. Вновь стал накрапывать мелкий дождь, точно как в начале октября. Узумаки отвернулся от созерцания непогоды, что наводила лишь тоску и удрученность. Он перевел задумчивый взор на Учиха. Брюнет мирно спал на кровати, заботливо накрытый теплым одеялом. Раньше во сне алебастровое лицо Саске выглядело беспечным, мягким и каким-то открытым, нежели в повседневной жизни. Сейчас же его лицо было каким-то… чужим. Нездоровая бледность, скулы, бывшие плавно очерчены, теперь проступали резко, жестко, между тонкими бровями наметилась преждевременная морщина, а губы, когда-то сжатые то в усмешке, то в неповторимой улыбке, теперь были одной сплошной обескровленной полоской. И никакого покоя на спящем лице. Видимо, сон стал лишь восстановлением физических, но нисколько не душевных сил.
- Привет, - от долго молчания и внутреннего переживания голос Наруто прозвучал надломлено, неуверенно. Саске проснулся неожиданно, застав блондина врасплох. Учиха, с его новым взглядом, таким тяжелым, давящим, на пару секунд пристально всмотрелся в Узумаки, будто вспоминая, кто перед ним, а затем слабо кивнул на приветствие друга. Блондин поежился, не зная, что говорить, как вести себя. Все было в новинку – Саске для него теперь новая книга, о содержании, кратком описании которой ничего неизвестно. – Я принес тебе апельсинов с киви и ананасовый сок. Мне сказали, что ты перестал есть яблоки и пить томатный сок… Надоело? – криво усмехнувшись, Наруто решил небольшими попытками разговорить брюнета. Может, если Узумаки будет шутить, вести себя непринужденно и весело, то вернется… хотя бы отчасти прежний Саске?
Учиха никак не отреагировал. Парень осторожно поднялся с кровати, босиком зашагав к окну. Остановился прямо посередине широкого окна и молча уставился на тоскливый пейзаж. Наруто, в первые мгновения растерянный, скованный неловкостью и тревогой, пересилил себя, быстро налил чаю и, поравнявшись с брюнетом, предложил дымящуюся чашку ему.
- Белый чай, ты ж только его всегда пил, - Саске озадаченно взглянул на кисло улыбающегося друга. Он как-то сощурил глаза, точно ему неприятно было смотреть на блондина. Но худой рукой парень все-таки взял кружку, сделав маленький глоток.
- Спасибо, - он сделал еще глоток, - спасибо, - Наруто приулыбнулся, ощутив некоторое облегчение. Даже новая манера повторять слова, порой растягивать их более не смущали.
- Жаль, мы не можем прогуляться! – Узумаки несколько ободрился. – Лето началось так прекрасно, а июль совсем не радует! Не хочу, чтобы ты вдруг заболел из-за меня, однако как только потеплеет и пройдут дожди, то сразу же ты мне покажешь здешний парк! Можно даже устроить пикник…
- Почему… почему тебя не было? – Наруто резко замолчал. – Почему ты… ты не пришел…пришел раньше? – блондин сжал кулаки. Его голубые глаза стали щипать слезы. Весь вид Саске был пугающе отталкивающим: он не двигался, не менял позы, стоял каменным изванияем, жутко отощавший. Глухой голос, пустые глаза, длинные лохматые волосы – никогда еще Узумаки не чувствовал, что Учиха так недосягаем для него.
- Когда ты впервые очнулся после... – блондин отвернулся от друга, - после всего, то ты такими глазами на меня глянул, будто готов был убить. И ты сказал, чтоб я убирался и не смел к тебе подходить. Твой тон вкупе с испепеляющими глазами были очень убедительны. Не припоминаешь? – прежняя боль, распаленная злобной обидой, всколыхнулись внутри, отчего Наруто говорил жестко, даже чуть шипя. Как только Саске очнулся после комы, то он просто-напросто прогнал всех своих близких, не позволяя подпускать их к себе.
- Плохо… плохо помню, - а вот от виноватого тона брюнета Наруто все же поостыл. Узумаки прекрасно понимал, что в состоянии, в котором находился Саске, нужно быть осторожным, внимательным с ним. Нельзя грубить, нельзя ругать. – Почему… почему же сейчас? – Саске прислонил лоб к холодному стеклу, прикрыв ониксовые глаза.
- Потому что я не мог более жить без моего лучшего друга, - Наруто хотелось зарыдать в голос от раздирающей боли внутри, закричать на Учиха от душащего бессилия и досады. – Пожалуйста, прости меня, - блондину так много хотелось сказать, объяснить брюнету, однако этот новый, непонятный Саске с такими опустошенными глазами вряд ли бы проникся мучениями Наруто. Ведь то, что пережил сам Учиха – несравнимо. – Можно я задам тебе вопрос?
- Почисти мне… мне киви, - Наруто не сдержал улыбки. Саске, тот Саске, предпочитал вместо обычного «да», сказать что-нибудь абсолютно другое, словно дав подготовиться себе и говорящему. Брюнет удобно устроился на белом бержере*, пока блондин достал заранее вымытую ягоду, аккуратно почистил и нарезал ее. – Спасибо.
- Приятного аппетита, - Наруто ощутил, как на душе стало тепло – парень будто ухаживал за простудившимся другом. Иллюзия, но она помогала, - почему ты до сих пор не разрешил своей маме навещать тебя? И почему ты так легко…
- Отнесся к… к твоему…твоему приходу? – прожевав, холодно произнес брюнет. Его глаза странно засверкали, не предвещая ни приятных слов, ни ободряющего ответа. – Если даже в твоих глазах я… я вижу… вижу эту надломленность, жалость и… и боль, то представь… представь, как бы она… она смотрела! – с каждым словом голос Саске все повышался и повышался, а последнюю фразу он чуть ли не выкрикнул. И это было ужасающе: неподвижно сидящий Саске, с недрогнувшими руками и крепко сжатой между пальцами тарелкой, с искаженным гримасой лютой злобы лицом, с черно-свирепыми глазами. Будто его прорвало после стольких месяцев. – А ты всегда…всегда выдерживал меня… - и столь резкая перемена – апатичное выражение лица, равнодушный мглистый взгляд, тихий голос – просто поразили блондина. Никогда ранее Саске не был таким. Или же он такой… н а с т о я щ и й?
- Она любит тебя, несмотря ни на что. И вам обоим только хуже, что вы не видитесь. Твой отец каждую неделю звонит мне, спрашивает о твоем здоровье. Даже Итачи, рискуя всем…
- Будь…будь добр…заткнись, - яростно прошипел Саске. Узумаки закусил губу, уже готовый к новой вспышке друга, однако брюнет лишь сжался в комок на бержере, плотно закрыв глаза. Было видно, что парень пытается успокоиться, не сорваться. – Из-за тебя… тебя я вновь вспоминаю их… их, что мне…мне неприятно. Они мертвы…мертвы для меня, а для них тоже…тоже мертв. – Вдруг в дверь постучали. Наруто без слов встал с кровати, сложил обратно в мешок непочищенный апельсин и направился к двери.
- Ты восстал из мертвых, смирись с этим, - стоя на пороге, твердо произнес Наруто. Захлопнув за собой дверь, он встретился с бирюзовыми глазами Ино. Взгляд девушки был понимающий, участливый, однако светился уверенностью и одобрением. Блондин улыбнулся ей и решительно направился к выходу.
- Больше двух часов на встречу не могу дать – нелегально, - Яманака не пыталась расспросить, как все прошло на этот раз. Она давно поняла, что Саске, к счастью спокойный и послушный пациент, однако один из самых сложных и нелюдимых.
- Я вытащу его из этой трясины! – воскликнул Наруто, сжав добела кулаки. Ино остановила его, мягко коснувшись плеча:
- Посещение пациентов закончилось, но вот работа лечащего врача твоего друга – нет. Так что нам в другую сторону, если ты действительно хочешь, чтобы Саске излечился…
*Бержер (франц. bergere — «пастушка») — глубокое мягкое кресло с подлокотниками и высокой спинкой, на тонких ножках, чаще всего изогнутых — ножках «кабриолях».