Бумажные воспоминания, Глава 1, 2.

Глава 1. Детство.

Серые глаза наполнились слезами. Чтобы не зареветь, ребенок кусает губы, но ни единым всхлипом не выдает своей боли.
- Конан, прекрати дергать волосы, - погладила ее по щеке мать, присев рядом. – Ты же знаешь, они у тебя особенные.
- Знаю, - упрямо поджала губы девочка.
Она откинула назад длинную прядь. Свои красивые фиолетовые волосы девочка ненавидела. Ее с причудами бабушка наложила на них заклинание. Конан никогда ни при каких обстоятельствах не должна обрезать их, потому как они не вырастут более. Каждое утро, расчесывая свои спутанные длинные волосы, Конан тихонько злилась.
- Улыбнись, родная.
Состроив умильное лицо, Конан рассмеялась. Мать вечно заставала ее разозленной, хотя, на самом деле, у девочки был радостный и веселый характер. Сняв с себя плащ, женщина стряхнула с него прозрачные капли дождя. За окном непрестанный дождь, сырость, дома же, напротив, сухость и теплое дыхание стен. Шелестом текут по крыше дома капли, едва слышно отбивая такт с легкими шагами ребенка и матери.
Сидя у теплой домашней печи, они ждали возвращения отца. Конан неумолимо клонило ко сну, и, устроившись на коленях матери, ребенок лениво переводил взгляды с матери на огонь и обратно.
- Мама, а война - это страшно?
Не понимая смертельное значение этого слова, ребенок все же чувствовал всю боль и тревогу, с которыми произносили это слово взрослые. Весь мир Конан заключался в четырех стенах своего дома и родителях. Еще была весна, сезон дождей подходил к завершению, и земля свободно вздыхала от постоянных осадков и щедро одаривала все вокруг зеленью и цветами. Конан знала, что за ее днем рождения следует пора яркого солнца, веселого щебета птиц и долгих прогулок.
- Да, Конан, это ужасно страшно, - тяжело вздыхает мама и кладет подбородок на голову ребенка.
- Почему?
- Она забирает самых близких, - задумчиво произносит женщина.
Ее ребенок повзрослел не по годам, девочке только шесть, но даже она чувствует это отвращение к пропитанной кровью своих жертв войне. Войне, что никогда не прекратится и что проливается кровавыми слезами с небес.
- Что бы ни случилось, Конан, пообещай мне, что ты не будешь ни на кого злиться.
Ребенок на короткий миг задумался и кивнул.
- Обещаю.
- Вот и хорошо. – «Ты слишком жизнерадостная, чтобы губить свое сердце ненавистью».
- Я тебя люблю мам, - уже сонно бормочет Конан.
- А я тебя, родная.
- Опять папа опаздывает, всегда так. – Недовольно пробурчала девочка, поправляя цветок из оригами в волосах. Подарок отца.
Это было самым любимым украшением Конан, она никогда не расставалась с ним. Каждый раз из листков отец складывал всевозможные фигурки, пропуская через них чакру. Конан любила часами разглядывать свое изящное украшение, воссоединявшееся из белоснежных листков.
Окна время от времени дребезжали от особо сильного порыва ветра, безжалостно швыряющего град вперемешку с дождевыми каплями. После же непогода утихала до тихого шелеста и стелилась по земле, прижимаясь к податливой мерзлой почве.

Глава 2. Убийцы.

Дикие крики обезумевших смешивались в ее сознании с собственным тяжелым дыханием. Девочка от страха пыталась еще теснее сжаться в углу шкафа, но грохот разрушающего дома снаружи заставлял вздрагивать с усилением каждого удара. Вдруг Конан отчетливо поняла, что если она продолжит прятаться в шкафу, они найдут ее. Испуганно выскочив из незаметного проема в стене маминой комнаты, девочка раскрыла дверь, ведущую во внутренний дворик. В сильном потрясении, девочка стояла в замешательстве, куда бежать.
Ее семья жила далеко от Селения, и даже если ей удастся выбраться за пределы дома, то врагам легко удастся догнать ее. Они пришли убить Конан – все, что осознавала девочка. Инстинкт самосохранения взял вверх над страхом, и ребенок отчаянно начал думать: где спрятаться так, чтобы никто не сумел найти.
- Попалась! – злорадный рев настиг ее так внезапно, что от ужаса у Конан подкосились ноги. Упав на спину, девочка пыталась разглядеть в темноте тучную фигуру выскочившего перед ней мужчины. Закрывая своим телом небо, убийца неторопливо приближался к напуганному ребенку. Конан ползла назад, стараясь не сводить полные слез глаза с мужчины.
- Смотри-ка! У этих мерзавцев был ребенок!
- Мелюзга! – презрительно фыркнул худощавый человек, появившийся позади своего напарника. Несомненно, это шиноби!
Конан сглотнула, осознавая, что эти люди такие же, сильные как ее родители.
Схватив девочку за волосы, второй убийца потащил ее по террасе к свету. Конан закричала от боли, никто никогда не дотрагивался до ее волос. Расчесывать и ухаживать за ними должна была только она сама, а прикосновение чужих рук вызывало мучительную боль в голове.
Жестоко рассмеявшись, убийца намотал ее длинные волосы на свой кулак и начал тянуть все туже и туже. Так, что Конан уже задыхалась от ужаса и отчаянного крика, разрывавшего ее грудь. Девочка не могла отвести шокированного взгляда с внушавших ужас взрослых. При косом лунном свете их грубые черты лица приобрели гротескно жуткое выражение.
- Смотри, кричит, как резаный поросенок!
- Ну, где твоя мама? – издевательски ласковым голосом спросил толстый шиноби. Он стоял дальше, но глядел на девочку таким ненавидящим взглядом, что у него жевалки заиграли на скулах. – А нет мамы, она умерла. Хахаха.
Отвратительно рассмеявшись своей шутке, толстый шиноби со всего размаху дал ребенку пощечину. Конан замолчала. Мама умерла? Она ждала родителей три дня, но они так и не вернулись. Ночью же грохот и звуки разбивающегося стекла разбудили Конан. Незнакомые звуки насторожили ребенка, и, когда она услышала чужие грубые голоса, Конан поняла, что надо прятаться. Засунув в рукав кунай, который она достала из вещей матери, девочка торопливо влезла в шкаф. Но ее все равно нашли.
- Ее забрала война, - поддакнул первому человек, который безжалостно тянул ее за волосы. Конан забыла о боли. Ее родителей забрала война? Злость разорвала сознание ребенка.
Рывком девочка немного оттолкнула взрослого от себя, и одним движением Конан вытащила из-за рукава кунай, сосредоточив всю чакру в оружии. Махом отрезала кисть худощавого человека вместе со своими волосами. Рука, обмотанная волосами, неестественно сжалась судорогой и упала на землю.
- Аааа! – закричал человек от боли и отступил назад на шаг в шоковом состоянии. Из обрезанной руки резко хлынула алая кровь.
Посмотрев на ребенка страшным диким взглядом, раненый шиноби завопил:
- Мразь! Что ты наделала?!
Конан поднялась с земли. Глаза высохли от слез, девочка не сводила с них леденящего взгляда. Враги застыли на месте как прикованные. Холодный взгляд серых глаз заставил их погрузиться в темную зыбкую форму.
- Этот ребенок! – только успел прошептать толстый шиноби, прежде чем бумажная роза в ее волосах распустилась, и лепестки резко полетели в их сторону. Превратившись в вихрь смертельно острых бумажных прямоугольников, они безжалостно хлестали их по щекам, резали тонкими краями руки и тело. От невыносимой боли терялся голос, и убийцы, корчась и извиваясь, упали на землю.