Чай, кофе, меня? Часть 18.

- Я этого не вижу, я этого не вижу... – на грани слышимости бормотала Хината, заливаясь краской. Мадара шикнул на неё, и девушка зажала рот руками, но вскоре стала нервно покусывать кончик ногтя на указательном пальце.
Несмотря на то, что, слившись с открытой дверью, они не издавали ни звука, не удавалось разобрать ни слова. Но было ясно другое – все трое пьяны. Особенно Тобирама: на щеках ещё был лихорадочный румянец, под напором алкоголя слетела холодность, а его разговор с Изуной не казался враждебным. Учиха смеялся в ответ, а Ханаби широко улыбалась, иногда тоже смеялась, легко так, переливчато и вставляла комментарии. Было видно, что мужчинам нравилось её скромное общество до чрезвычайности, хотя вряд ли здесь имели место быть какие-либо задние мысли.
Старшая Хьюга внимательно вгляделась в лицо сестры, пытаясь найти фальшь. А, зная Ханаби, таковая просто обязана была там быть! Но нет: ни в сером прищуре глаз, ни в растрёпанных волосах, ни в неуверенных шагах, - Хьюга Ханаби выглядела именно так, как и должна выглядеть нетрезвая девушка её лет.
Вот только никогда – никогда-никогда-никогда! – Хьюга Ханаби не вписывалась в общие поведенческие стандарты. Ни Изуна, ни Тобирама об этом, разумеется, не знали, и знать не могли.
Когда одна из расположенных по противоположной стене дверей захлопнулась, и в коридоре вновь стало пустынно, Мадара коротко всё это прокомментировал:
- Твою ж мать.
Наверное, это относилось к тому факту, что его младший брат ошивается с Сенджу. Или же к тому, что тандем Сенджу-Учиха-Хьюга противоречит законам логики, физики и мироздания. Если такое и возникало, то значит, что кто-то один точно что-то затевает. Интуиция не просто подсказывала, а кричала, что сейчас это отнюдь не вечные интриганы Учиха.
Подозрения подтвердились гораздо быстрее, чем ожидалось.
Ханаби, будучи в гордом одиночестве, воровато оглянулась, тихонько прикрыла за собой дверь и опасно усмехнулась. На поясе у неё, словно кобура пистолета на тонком ремне, висел незамеченный ранее футляр от фотоаппарата, а, в сверкнувших перламутром глазах, была лишь холодная расчётливость.
Мадара недоверчиво глянул на Хинату и скрылся в комнате, с виду быстро потеряв интерес ко всему происходящему. Старшая Хьюга взглядом проводила бодро цокающую каблучками сестру до поворота и, тяжело вздохнув, решила, что хватит ей тут стоять в таком виде.
Учиха стоял спиной к ней копался во встроенном в стену баре. Помимо бара и наудивление удобного ковра, здесь было два низких кресла, ещё более низкий столик и невидимое за тяжёлыми шторами окно, а так же возле бара было нечто вроде узкой стойки неясного назначения, на которой Мадара расположил два низких стакана и бутылку виски.
Хината неспешно преодолела разделяющее их расстояние, зарываясь пальцами в длинный щекочущий ступни кремовый ворс. Когда она приблизилась, мужчина притянул её плотнее к себе, вложил в руки один из стаканов, стукнулся об него своим и выжидающе посмотрел на неё сверху вниз. Под его расслабленным, но чёрным, без малейшего просвета, взглядом девушка осторожно сделала крохотный глоток, но Мадаре этого оказалось достаточно, и он удовлетворённо кивнул.
- Ну?
- Что?
- Колись, - Учиха отпил немного виски. – Я знаю, что ты знаешь, и я знаю, что ты знаешь, что я это знаю.
Хьюга ещё раз вздохнула и ещё раз пригубила из стакана: древесный аромат успокаивал и помогал собраться с мыслями, а лёгкая горечь на языке с лихвой компенсировалась приятным теплом и стеклянной тяжестью в руке.
- Эм... Ну... Ты когда-нибудь слышал о Сером Кардинале?
- Сером Кардинале Хьюга? Ну, разумеется... Из-за него обанкротились «Нара» и к тому же...
Мадара замолк на полуслове. Кажется, нужные логические связки выстроились быстро и в дальнейших наводках не нуждались. А Хината, тем временем, невольно вспомнила ту грязную историю с компанией «Нара», после которой Ханаби отправилась на неделю в Америку со своим тогдашним дружком Хаку и его жутковатым приятелем. За всю поездку сестра не потратила ни цента, в наглую пользуясь отцовскими деньгами, так как считала, что любые услуги требуют оплаты. Семейство Нара, впрочем, не пропало, как это было принято считать по официальным версиям: около трети игорных домов Токио принадлежало им, и Шикаку принял мудрое решение - сосредоточиться на подпольной деятельности якудза,* на что имел полное право.
- Не верю, - наконец-таки высказался Учиха. – Чтобы твоя сестра, да и... – он сощурился, вглядываясь в её лицо, словно пытаясь найти отблески коварства. – Быть того не может.
- Но это так, - вздохнула Хьюга.
Мужчина ничего больше не сказал и, молча, опрокинул в себя остатки виски.

*Традиционно, якудза занимались только азартными играми. Это сейчас к этому и деньги приплюсовались, и аферы, и наркотики... Но будем считать, что Нара воздают дань чести и традициям.