Чай, кофе, меня? Часть 26

На Хинате был бело-кремовый сарафан из лёгкой воздушной ткани, греческие сандалии на босу ногу, а за волосы Ино ей добровольно-принудительно заправила пушистую белую хризантему. Свадьба же. Та же Яманака заставила хоть как-то приодеться.
Вообще-то, «свадьба» - это слишком шумное понятие. Свадьба – это праздник и все радуются. А Мадара припёрся в джинсах, притащил брата вместо свидетеля и поставил крестик на бумажке. Впрочем, поцеловал, да так, что у Хинаты голова пошла кругом, Тен-Тен вспыхнула, а Ханаби залихватски присвистнула.
- Ты точно не забыл ключи?
- Не должен.
Но видимо в чёрном портфеле возникла не менее чёрная дыра, потому что, пока Учиха там ковырялся, Хьюга – то есть, уже тоже Учиха – успела рассмотреть его дом. Именно дом, а не квартиру, не слишком далеко, но и не близко от центра, один из множества довольно неприметных домов для небольших семей, что могут себе это позволить. Другое дело, что Мадара занимал два этажа в одиночку, но всё же Хината, пожалуй, ожидала нечто более помпезное.
Наконец, ключи были найдены и повёрнуты в замке. Мужчина открыл перед ней дверь и, ухмыляясь, сказал:
- Дамы вперёд.
Дежавю.
Девушка поправила ремень спортивной сумки, в которой находились необходимые ей на чуть больше, чем полмесяца, вещи, и, оставив позади себя матерящегося Мадару, у которого что-то не ладилось с замком, осторожно огляделась.
Обстановка была весьма простой и минималистичной, но ей определённо нравилось. Преобладал кремовый и ореховый цвета, мебель – хотя здесь и была только что тумбочка у стенки да вешалка – была деревянной. На полу – старомодные циновки-татами, а единственные двери, ведущие из просторного для двоих, подобия холла, были раздвижными.
- Кухня там, - проинформировал Учиха, указывая на них. – Гостиная - дальше по коридору, телик там же.
Хината бросила взгляд на коридор, образованный стеной и лестницей с подозрительно тонкими перилами. Складывалось ощущение, будто их специально сделали такими, чтобы было легко выломать для обороны. Только вот от кого?
- Ванна, спальня, кабинет – наверху. В кабинет не заходи, если зайдёшь – ничего там не трогай.
Девушка насупилась, но лишь для виду. Мало ли какие у человека скелеты в шкафу, а что-то подсказывало, что у Мадары они и в кухонном шкафчике найдутся.
Наверное, надо было что-то сказать, но девушка просто не знала, что должен чувствовать человек в такой ситуации. Лично она не испытывала ничего, кроме лёгкого любопытства.
- Надо бы замок починить, - отстранённо заметила Хината и подивилась тому, как обыденно и буднично это звучало.
Учиха пожал плечами, молча соглашаясь и последний раз ругнулся.
Сказано – сделано. Пока Мадара набирал мастеру, девушка, воспользовавшись моментом, шмыгнула наверх. Бегло осмотрев ванную и оставив там скромную косметичку, Хината открыла следующую дверь. Повезло – спальня. В комнате тоже всё было обустроено довольно скупо, но не без некоторого уюта. Двуспальная, как ни странно, кровать казалась несколько узковатой, и Учиха вздрогнула. Мысль, что она довольно долго будет спать с Мадарой в одной кровати, почему-то волновала гораздо больше, чем все иные, по идее, более важные аспекты совместной жизни.
Хината, небрежно сбросив сумку в изножье кровати, расчесала пальцами растрёпанные волосы и, отложив переодевание на потом, решила осмотреть дом до конца.
Прикрыв за собой дверь, девушка с интересом повертела головой. Нет-нет, ничего трогать она не будет...
Кабинет был открыт – видимо, живя один, Мадара не привык его запирать, а, быть может, замочная скважина была вообще декоративной. Хината, затаив дыхание, открыла и...
Честно говоря, уж лучше б там был труп. Так хотя бы интересней. А так – банальный бардак из таких, когда: «Оно не валяется и лежит на строго отведённом для этого месте!» Причём место может быть где угодно. Девушка, не сдержавшись, хихикнула и поспешно покинула святая святых Учиха Мадары.

Мадара обнаружился на кухне. В его руке всё ещё был телефон, и Учиха сжимал его так, будто собирался раздавить или на худой конец разбить о стену.
- Что-то случилось?
- Бесят коммунальщики.
- Понятно.
Кухня тоже была вполне себе ничего. Плитка на полу, гигантское незанавешенное окно со свёрнутыми сейчас жалюзи, новейшая техника, большой стол и пара стульев. И всё чистое настолько, что аж блестело.
Интересно, к нему приходит кто-то убираться или же Мадара самостоятельно так всё вылизывает? Представив мужа – это слово ассоциировалась с Мадарой пока с трудом – в почему-то розовом фартуке, со шваброй и косынкой, подвязывающее длинные лохмы, Хината прыснула.
- Ты чего ржёшь? – мрачно спросил Учиха.
- Да так... хи-хи... не важно.
Мужчина вопросительно приподнял бровь, но допытываться не стал.
Воцарилось неловкое молчание, так как оба не знали, что делают люди в браке. Ну, или хоть как начать. Мадара так, казалось, был вообще далёк от всего этого.
- И что теперь? – не выдержала Хината через некоторое время.
Учиха задумался и через пару секунд щёлкнул пальцами.
- Я тут кое-что вспомнил... – он в пару шагов преодолел разделявшее их расстояние.
- Чт... Уа-а!
Ничего предрассудительного, вроде, но как-то внезапно.
Ноги Хинаты на секунду оторвались от пола, но ненадолго. Усадив её на стол и опёршись руками по бокам, Мадара сказал:
- Помнится, я когда-то что-то говорил про стол...
Девушка нервно поёрзала, но когда чужое лицо опасно приблизилось, отодвигаться не стала. Мужчина подался вперёд, целуя медленно, с ленцой.
- К тому же, какой же брак без брачной ночи... – добавил он, оторвавшись
- Так сейчас же день... – неуверенно сказала она.
- И что?
Собрав волосы бывшей Хьюга в тяжёлый хвост, Мадара откинул их назад и склонился над обнажёнными плечами и шеей. Мужчина стал вычерчивать сухими губами какой-то одному ему известный орнамент; Хината прерывисто вздохнула и провела ладонями по его груди к плечам, проскальзывая ими под расстёгнутый пиджак. Пару движений – и он упал на пол.
Ни о чём не думать и не ставить рамок.
Что может быть проще?
Не втискивать отношения между людьми в принятые обществом понятия: любовники, женатые по расчёту, знакомые, родные, влюблённые... Всё равно ничего не подходило. Было что-то, что-то явное и яркое – только что?
Или же не вдумываться – это и есть самое сложное?
Вновь целуя, жадно проскальзывая в приоткрытый рот языком, Мадара стал распутывать завязки на спине сарафана. Хината, переняв желание жаркой близости, пьянела от терпкого острого запаха, почему-то напомнившего ей какие-то специи, и оглаживала крепкие торс и спину сквозь ткань.
Внезапно, Учиха резко отстранил её от себя, аккуратно приподнял, снимая со столешницы и ставя на пол, а затем резко развернул к себе спиной.
- Тупые завязки, - раздражённо сказал он и коротко провёл языком по разгорячённой коже точёного плеча. – Хорошая невеста должна выбирать свадебное платье с учётом его быстрого и удобного для мужа снятия.
Хината почувствовала, как и без того не тугая шнуровка перестала выполнять свою функцию и, вспомнив про отсутствие лифа, рефлекторно удержала платье на его законном месте. Мадара неодобрительно цокнул языком.
- Ой! – вырвалось у Хинаты, когда мужчина ухватил сарафан и бесцеремонно дёрнул его вниз, исхитрившись стянуть и белье. Вернув девушку в прежнее положение, он расстегнул было несколько пуговиц, но потом, плюнув, просто стянул рубашку через голову.
- А невеста может рассчитывать на брачную ночь в кровати... – в тон ему ответила Хината, на самом же деле ощущая сильное смущение. Сердце колотилось как безумное, а внизу живота сладко тянуло...
Не слишком ли быстро?
- У нас ещё куча времени, - парировал Учиха
Кухню пронизывал солнечный свет, он таял в волосах Мадары, не в силах преодолеть их черноту, и в нём собственная кожа казалась Хинате невероятно чистой, будто тоже светящейся.
Когда Учиха плавно вошёл в неё, обнимая, девушка подалась навстречу; от него веяло жаром, как от печки, на секунду прикрывшиеся от наслаждения глаза горели живым огнём, и Хината не знала точно, растает она или сгорит. Не так уж это и важно...
Мадара двигался сильно и неторопливо, до конца заполняя мощными глубокими толчками, его прерывистое дыхание ощущалось шеей, которую он изредка покусывал, смакуя, или же грубо, с глухим полузвериным рыком, впивался в нежную кожу. Мужчина не давал ей лечь на столешницу, но всё равно немного отклонял назад; его поддержки не хватало, поэтому Хината изо всех сил цеплялась за него, и её пальцы скользили по мокрой от пота спине.
Девушка потянулась к его губам, Мадара охотно ответил. Смазано, влажно целуясь, Хината чуть выгнулась и обвила его руками и ногами. Когда Учиха ладонями очертил изгиб поясницы, она буквально повисла на нём и в итоге добилась того, чего хотела: мужчина мягко повалил её на стол, освобождая руки. Стало удобней, а Мадара с активно пользовался открывшимися возможностями.
Живот, бока, грудь... Его руки, казалось, были везде, а ещё Хинате хотелось почувствовать на себе приятную тяжесть его тела, чтобы окончательно отделиться от внешнего мира.
Учиха терял остатки самоконтроля: он постепенно ускорялся, сбиваясь с размеренного ритма, закатывал глаза от удовольствия и был уже не в силах сдерживать громких стонов, что так органично сплетались с всхлипами и непристойными просьбами уже ничего не соображающей Хинаты. Всё же она таяла.
В тот момент, когда её ногти начали скрести по дереву, а тёплая, оглушающая волна захлестнула с головой, Мадара навалился на неё сверху, опираясь на локоть и другой рукой оставляя розоватые следы на придерживаемом бедре, и, ухватив за волосы, заставил смотреть себе в глаза. Его лицо на пару мгновений исказилось, мышцы напряглись, а затем оба замерли, и лишь шумное дыхание нарушало, казалось, звенящую тишину. Мужчина прислонился лбом к её лбу и закрыл глаза; его рука всё ещё зарывалась в волосы Хинаты.
Некоторое время никто не шевелился, вслушиваясь в себя и в друг друга и постепенно восстанавливая дыхание.
- Жарко... – сказали они одновременно с удивительной синхронностью.
Мадара, казалось, нехотя отстранился, и девушке, привыкшей к его жару, стало на мгновение холодно. Мужчина стянул презерватив, брезгливо отправил его в мусорку и, подтянув приспущенные штаны, выжидательно посмотрел на Хинату. Его кожа лоснилась от пота, а солнце играло с невидимыми бликами.
- Жарко, - повторила Хината.
- Ванна наверху, - напомнил Мадара. – Спальня тоже наверху, раз уж ты хотела брачную ночь в кровати.
Девушка спешно начала собирать одежду, скрывая неуместное смущение за завесой волос. Когда она выпрямилась, взгляд Мадары был весьма многообещающим.