Давно не дети (окончание)

Его уважали.
Все. Соратники, обычные шиноби и даже враги. Он слыл истинным шиноби – хладнокровным оружием, карающим врагов Кири и страны Воды. Во время Второй гражданской войны, когда ниндзя с изменённым геномом стали вне закона, Кишимару стал настоящим героем, прервав волнения на корню. Его отряд единолично уничтожил причину войны. Кекай генкай и их носителей. Большую их часть.
Но не всем понравился такой кардинальный метод, одобренный молодым Мизукаге. В Семёрке мечников, в самой влиятельной организации, назревала смута. Тогда Ягура поставил на освободившееся место доверенного человека – Куриараре Кушимару. Одно его появление сразу же остановило возможные слухи о мятеже. С ним считались. Уважали его. Но и ненавидели. Это его и убило.

Стоило только Кушимару переступить порог своего дома, как он почуял неладное. Интуиция на такие дела его ещё никогда не подводила. Спокойно закрыв дверь, он в несколько шагов прошёл в обширную гостиную. При его огромном росте это не заняло много времени. Не снимая с лица привычную маску, Куриараре ухватился за рукоять верного меча, висевшего за спиной, и громко произнёс:
– Выходи и объясни причину вторжения, пока я тебя не убил!
К удивлению Кушимару, из тёмного угла не вылетели оружие или сокрушительная техника. А вышел обычный мальчишка с не менее обычной коробкой в руках. Но Кушимару обмануть себя не давал – рука уверенно сжимала рукоять верного меча.
– Я от Касуми, – как-то тихо проворил малой.
– И что Бледному надо от меня?
Мальчик лишь поставил коробку на пол и вновь отошёл в угол. Но на этот раз не стал скрываться под спасительной тенью. Кушимару усмехнулся и, наконец, убрал руку с рукояти. Пригнулся и осторожно открыл коробку, зная, что у Касуми было неважное чувство юмора. Внутри была банка из-под краски. Чёрной. И всё.
Куриараре не успел задать вопрос, как гостиную поглотил туман. Мечник успел заметить, как мальчик вздрогнул и растерянно оглянулся. Это был не он. Но Кушимару быстро догадался, кому могла принадлежать данная техника. Бывший глава АНБУ ухватился за рукоять меча, вступая в опасную пляску лязга стали. В танец Смерти.

Сай кубарем вылетел из комнаты, сбивая по пути ближайшую мебель. В коридоре концентрация тумана была ниже, и он смог разглядеть маленькую фигуру. Не спрашивая и не предупреждая, Сай бросил в предполагаемого врага подаренный танто. Кинжал попал прямо в цель, но вместо крика раздался звук, похожий на бьющееся стекло. Фигура врага рассыпалась, а рядом, как по волшебству, появились новые. Такие же маленькие. И одинаковые.
Сай машинально припал на колено, выхватывая из-за плеча кисточку и раскатывая на полу свиток. Кисть двигалась по свитку быстрыми отточенными движениями. Времени на детальный рисунок не было, поэтому художник ограничился пятью змеями по числу загадочных фигур. Сложил рукой необходимую печать и прокричал:
– Нинпо! Ожившие рисунки!
– Нинпо! Ожившие рисунки! – вторило ему неизвестно откуда взявшееся эхо.
Змеи стрелой рванулись к своим целям. И вскоре исчезли в тумане. Вдруг одна из нарисованных змей прошмыгнула мимо художника, проползая в совершенно противоположном направлении. Удивиться Сай не успел. Боль сокрушительно пронеслась по всему телу, заставив его неестественно крикнуть. Из руки торчал окровавленный ледяной кол. Новая череда невыносимой боли пронзила спину, руки и ноги, подняв художника в воздух. И так и не отпустила на пол. Сай, затуманено глядя на окровавленные наконечники, выглядывающие из его груди, не сразу осознал, что новые более длинные колья из льда подняли его над полом. Распятым он висел над грудой льда, булькая изо рта пузырьками крови.
– Спасибо за мой портрет…
Голос был незнакомым. Хотя раньше он явно его слышал. Когда-то давно. Когда он ещё жил. Чёрные глаза Сая бесцельно смотрели на потолок, но ничего не видели.
И больше не увидят.

Его боялись.
Он для многих был сущим дьяволом, который наделал много шороху ещё в детстве. Когда на выпускном экзамене в Академии ниндзя убил всех одноклассников, а так же сверстников из параллельных классов, и покалечил несколько учеников. Экзамен, будучи кровавым по своей природе, в одночасье превратился в жестокое побоище. После чего подобный экзамен были вынуждены отменить.
А выживший генин ещё напомнил о себе. И не раз. Убив одного из мечников Семёрки, Забуза забрал его меч и занял освободившееся место. Но ненадолго. Забуза был недоволен исходом последней гражданской войны. Тот, кто раньше без какого-либо оправдания убивал людей пачками, внезапно заявил, что истребление измененного генома предательство по отношению к Кири. И устроил покушение на молодого Мизукаге. Неудачное.
Многие позже говорили, что Забузе нужен был лишь повод для убийства Ягуры. Истинных мотивов не знал никто, кроме самого дьявола во плоти. А на освободившееся место в Семёрке пришёл Кушимару.
Забуза просто не мог простить подобный выбор. В Кири был заслан его ученик, который должен был выжидать подходящего момента для атаки. По крайней мере, так думал сам Хаку. Но у Забузы на его счёт были немного другие планы. Когда пришло время, он через своего человека, как обычно, передал записку. На этот раз последнюю.

Хаку в назначенное время в надёжном месте нашёл очередное послание от Забузы-сама. Послание было коротким, но чётким. Хаку быстро взглянул на солнце на небосводе. Его спаситель скоро должен был атаковать своего злейшего врага. И Хаку нужно было торопиться, чтоб оказать Забузе поддержку и не допустить к битве посторонних. Используя шуншен, мальчик скрылся в одно мгновение, оставив после себя облачко пыли.
Из укрытия вышел Касуми и улыбнулся своей обычной улыбкой.
– Это твой финальный экзамен, Хаку-чан. Не подведи меня…
Глава АНБУ не торопился, хоть и не хотел пропустить всё веселье. Ведь он пользовался шуншеном, техникой мгновенного перемещения, намного лучше Хаку.

Забуза упивался боем. Несмотря на неприязнь к Кушимару, Мамочи не мог не признать, что замену ему подобрали отменную. В отличии от противника, Куриараре не мог видеть в непроглядном тумане. Но мечником он был несомненно более искусным. После пары обменов ударами Кушимару разгадал нехитрый стиль атаки оппонента. А потому заранее предугадывал возможные направлении ударов и вовремя их парировал или избегал. А вот с контратаками всё было не так удачно. Полагаясь на длину своего клинка, Кушимару делал большие замахи, будучи уверенным, что попадёт в зону поражения. Но каждый раз по неведомой причине промахивался. Из-за чего сбивался его ритм боя, и приходилось быстро уходить в защиту и перестраиваться. Необходимо было что-то менять.
Но не успел Кушимару вновь перестроиться для ответного контрудара, как невидимая верёвка оплела его ноги, выбивая из равновесия. Мечник было рванулся из неожиданных пут, но крепкая верёвка будто была живой и проворной змеёй оплела так же и туловище, прижимая руки к телу. А Забуза, издав яростный крик, кинулся в очередную атаку. Кушимару знал, куда будет направлен удар, но возможности для блокировки уже не было.
Всё произошло быстро. Меч резко просвистел в воздухе, с лёгкостью перерубая любые препятствия. Волосатая голова взлетела в воздух, непрерывно вращаясь, пока не упала точно в вазу, заменив собой отсутствующие цветы. Долговязое безголовое тело как-то замедленно обмякло и не скоро упало на пол, чтоб окрасить его в багряный цвет крови. Забуза ловким движением убрал меч за спину. Обезглавливатель в очередной раз доказал, что не зря носил такое имя.
Туман постепенно рассеялся, и теперь было отчётливо видно, что Кушимару остановила какая-то странная чёрная змея, выглядящая не совсем естественно. Из ледяного зеркала, находящегося у выхода из гостиной, буквально вылез немного запыхавшийся Хаку. Мальчик перевёл взгляд с Забузы на ледяной трон, на котором был распят ещё один мальчишка. Он был, наверное, лишь на два года старше самого Хаку.
Хаку что-то прошептал, но Забуза не расслышал слова. Ему, собственно, они были и неинтересны. Пнув труп, Мамочи вновь посмотрел в сторону коридора и раздражённо рявкнул:
– Тебе обязательно было вмешиваться? А, Касуми?
Названный появился буквально из ниоткуда. Он спокойно подошёл к мёртвому Саю, не обращая внимания на напряжённого Хаку. Немного полюбовался открывавшейся взору композиции, и, как обычно, в спокойной манере ответил:
– Я лишь тоже хотел развлечься. Пока есть время, – и после недолгого молчания обратился уже к Хаку. – Красивый… э-э… этюд. Ты сдал финальный экзамен, Хаку-чан. Вновь вверяю тебя под опеку Забузы.
Касуми прошёл в гостиную и поднял с пола чудом уцелевшую банку с краской. Глава АНБУ улыбнулся, и, как и прежде, ничего нельзя было сказать по его улыбке. Затем вновь обратился к своему компаньону, Мамочи Забузе:
– Не понимаю, зачем ты поручил мне Хаку. Он всегда был оружием. Исключительно твоим и ничьим другим. Ты зря его проверял. Так что цени его, как свой меч.
– И это всё? – спросил Забуза, снова пнув труп. – Один готов. Не хочешь взяться и за Ягуру?
– Ты ведь знаешь, что мне всегда были симпатичны малыши. Пока они представляют для меня хоть какой-то интерес. – Касуми коснулся своей нарисованной змеи, и она превратилась в обычную краску. – И я чувствую, что Ягура ещё не раз развлечёт меня.
– Как скажешь, – буркнул Забуза. – Значит, как обычно, будешь развлекаться под крылышком своего Ягуры.
– Нет, – загадочно произнёс Касуми. – Я нашёл для себя более интересного малыша. И он меня уже ждёт…

Его не убили.
Просто оставили доживать свои, быть может, последние дни. Вдали от родных земель. В тёмной сырой темнице.
Он плохо помнил нападение на их клан. Что-то взорвалось совсем рядом, взрывной волной его отбросило головой прямо на камень. Он мгновенно отрубился. Это его и спасло.
Очнулся он уже за решёткой. Неясные расспросы, странные эксперименты. Всё было как в тумане. Позже он узнал, что к нему приходили медики. Диагностировали сухо и не ему. Но он запомнил.
«Неизлечимо. Долго не проживёт».
Он и раньше часто кашлял. Иногда кровью. Но его родственники не придавали этому особого значения. А после к кашлю привык и он сам. А оказалось, что он его медленно убивал. Без шанса на спасение. Как и на спасение из тюрьмы. Здесь ему и было суждено умереть. Умереть здесь, но где именно он так и не знал. Впрочем, это было уже не важно.

Звук шагов был привычным. Но они прозвучали слишком рано. Скудный ужин уже приносили и его должны были оставить в покое до утра. Как обычно. Но шаги явно приближались. Он не пошевелился. Зачем бы ни пришли, всё это уже не имело значения.
Бряканье связки ключей, характерный звук открывающегося замка, скрип заржавевшей решётки. Он не шевелился. Бесцельно глядел на потолок. Пока в его поле зрения не попала голова мальчишки с голубыми волосами.
– Привет, – внезапно мягко проговорил нежданный гость.
И улыбнулся. Приятно и искренне. Фума невольно тоже изобразил на своём измученном лице что-то наподобие улыбки.
«Это лишь моё виденье. Иллюзия разума».
Виденье протянуло руку. На ощупь она была реальна и быстро подняла его, из-за чего голова у последнего представителя клана Фума закружилась, и он вновь чуть было не упал. Но его удержали на ногах. Крепкие руки того самого голубоволосого парнишки.
– Идём, – спокойно проговорил Касуми, вновь вернувшись к своей обычной манере общения.
Фума как-то испугано посмотрел на открытую дверь его камеры. Касуми быстро прочитал его опасения.
– Не бойся. Темнота скроет нас.
Парень достал неизвестно откуда взявшуюся банку и вылил её содержимое на себя. Краски было не так и много, но по крайней мере хватило, чтоб полностью окрасить голову в чёрный цвет. А вот на руках и ногах остались чистые места. Фума моргнул и внезапно осознал, что почти не видит внезапного спасителя в тюремной темноте.
– Как тебя зовут? – голос из темноты.
– Шин.
– Люблю короткие имена. Меня можешь тогда звать… э-э… Сай. Следуй за мной. Смотри, не отставай.
Чёрная фигура качнулась и окончательно исчезла в темноте. Шин последовал следом. Осторожно. Всё тело ныло, и шаги давались с небольшим, но трудом.

Хё ждал их в подземном туннеле в условном месте. Кабуто должен был передать все указания Саю и помочь в случае необходимости. Но подручный Корня всё равно волновался. Сай раскрывал себя слишком рано, а ведь он почти стал одним из членов АНБУ Кири. Но выживший парнишка из клана Фума действительно заинтересовал Данзо. Хотя сам Хё не понимал, чем именно. Фума всегда жили отдельно от любых Скрытых деревень. И славились только киндзюцу, умением управлять холодным оружием. Ходили слухи, что именно они изобрели фума-сюрикен, гигантскую звёздочку. Но не более того. Но приказы начальства не обсуждались.
Хё обречённо вздохнул. И в тот же момент к его горлу приставили лезвие кинжала. Невидимый враг, сконцентрировав чакру на ступнях ног, сейчас свисал с потолка сверху вниз, надёжно обхватив голову Хё. У Хё не было ни шанса. Но его не торопились убивать.
Воин Корня чувствовал чем-то испачканные руки врага на своём лице и стоял, затаив дыхание. Разъяснение последовало скоро. Голос был на удивление спокойным:
– Судя по всему, связными Сая за несколько лет его нелегального пребывания в Кири были только ты и тот очкарик. С последним я уже договорился, как и с тем, кто называл себя Саем. Теперь ты этим именем будешь называть меня. Если хочешь жить, конечно. Уяснил?
– Да, – прохрипел Хё, удивляясь своему изменённому до неузнаваемости голосу.
– Вот и хорошо.
Руки ослабили крепкую хватку, и самоназваный Сай спрыгнул с потолка. Используя чакру, он одним движением руки стёр краску с лица. Он и правда был чем-то похож на подопечного Хё. Вот только был слишком бледным.
– Нюансы обговорим в дороге. Например, моё нынешнее настоящее имя. Более чем уверен, что засланный к нам… э-э… к туманикам Сай был вовсе не Саем. Но это позже. Лжесай, то есть я, выполнил приказания Данзо-сама.
Касуми взмахнул танто, концом лезвия указывая за спину Хё. Мужчина медленно обернулся. К нему навстречу брёл мальчишка. Не смотря на его принадлежность к клану Фума, его волосы были вовсе не зелёными, а белыми.
– В скрытом обществе Корня новое пополнение, Хё-сан. Его зовут Шин.

Его не было.
Не существовало никаких записей о нём либо родственников, помнящих давно исчезнувшего ребёнка. Собственно не существовало и его самого. Официально. Так же как и не было никаких данных о сторонней организации АНБУ, Корне, в котором он состоял.
Не существовал он и для непосредственного главы Корня, Данзо. Не обладая никакими выдающимися способностями, Хё для начальства был настоящим безликим, как в народе называли бойцов АНБУ за их маски.
Он был верным бойцом. Но не более того. При случае его легко могли заменить на другого, не менее преданного воина Корня.
Его обязанности были просты. Для шиноби. Убийство нежелательных персон, налаживание связей с засланными шпионами. А так же обучение новичков.
Но никто, кроме самого Хё, не знал, что один из его новых учеников был вовсе не тем, за кого себя выдавал.

Новость о том, что спасённый Шин был неизлечимо больным, а подающий надежды Сай подхватил в Кири странную болезнь, из-за которой замедлился рост, Данзо воспринял на удивление просто. Полным провалом это назвать было нельзя, молодых бойцов всегда можно было использовать как смертников. Но перед этим их стоило подготовить. Что и поручили Хё.
Он не знал, кем на самом деле был новый Сай. Но ему приходилось следовать его странным правилам. Чтобы Хё ни говорил, но он так и не стал оружием Корня. Ему ещё хотелось жить. А Лжесай быстро доказал, что бояться стоит именно его.

Новый дом Касуми был прост, но он даже и не начинал привыкать к роскоши. Все стены квартиры были развешены его картинами, подписанными весьма безвкусно. Например, картина с деревом так и была обозначена – «Дерево». Касуми было неинтересно давать названия обычным рисункам. Всё, что он делал, так это тренировался в оттачивании мастерства в технике оживших рисунков, которую скопировал у мальчика, пока обучал его основам рисованиям. Хотя Касуми прекрасно понимал, что и самому есть куда стремиться.
Однажды Касуми разбирал рюкзак и наткнулся на книжку. Нарисованную им самим. Это должен был быть подарок. Первый подарок в странной жизни бледного шиноби. Для его первого и последнего друга.
Касуми резко развернулся. Клинки танто ударились друг о друга.
– Молодец… – хрипловато проговорил Хё, убирая оружие. Он так и не оставил безуспешных попыток убить незваного гостя, но открыто никогда не выступал. – Так и надо, никогда не расслабляйся.
Касуми воспринял неудачное покушение спокойно. Хё его развлекал, так что он не стремился его убивать. Наоборот, он всячески подыгрывал забавной игре «учитель-ученик».
– В чём дело, семпай?
Особым наслаждением было называть «семпаем» человека младше самого себя. И следить за реакцией.
– Возьми, – Хё после недолгого промедления протянул конверт. – Тебе подарок от Данзо-сама.
Касуми бегло пробежался по немногочисленным словам. Лишь новое задание. Но на этот раз индивидуальное.
– Тебе поручено сверхсекретное задание, – Хё отчаянно играл роль учителя, чтоб сгладить впечатления от нападения. – Ты должен выполнить все пожелания Данзо-сама, человека, который проведёт нас в будущее…
Услышав шорох за окном, Хё, не договорив, метнул сюрикен в гущу листвы дерева. С визгом на подоконник выскочила кошка и дала дёру со всех лап.
– Кошка… – из-за этого парня у Хё нервы стали совсем ни к чёрту. – И ещё… Неудача не принимается.
– Я знаю, – как всегда спокойно ответил Касуми.
– Мы бойцы Корня. У нас нет имён. Нет чувств…
– Нет прошлого и нет будущего, – продолжил «ученик». – Есть только долг.
– Мы невидимая сила. Корни, питающие дерево селения… – Хё продолжал заученную речь, скорее для себя, чем для чужестранца. – Мы бойцы Корня. Не забывай этого.
Сложив необходимую печать, Хё поспешил скрыться. Касуми невозмутимо начал собираться, книжку для мёртвого друга по привычке положив в рюкзак.

Его не понимали.
Ни те, кто вместе с ним затаились под землёй, ни те, чей покой они защищали над землёй. Ни Третий Хокаге, который позволил ему создать Корень, но при этом недоверчиво качал головой на его радикальные меры. Ни верные соратники, кого он превратил в истинное оружие, карающее врагов Конохи. Лишь немногие понимали ход его мыслей. И этим немногим было суждено занять его место. Если не умрут раньше времени. Но Данзо даже не догадывался, что кто-то ещё принимал его методы. Тот, кого он считал обычным живым оружием, как большинство своих подчиненных. Но он не был ни оружием, ни подчиненным. Он лишь развлекался.

Касуми развлекался. «В последний раз, пока есть время», – как он любил поговаривать.
Он с детства считался болезненным ребёнком. И с детства же знал, что ему суждено прожить недолго. Срок гарантии его тела был слишком маленьким. Оставалось только развлекаться, вводя всех в заблуждение, и наблюдать за всем со стороны, лишь иногда принимая непосредственное участие. Не зная, какое развлечение будет для него последним.
Наверное, именно поэтому он привязался к Шину, в котором находил родственную душу. Касуми думал, что умрёт раньше единственного друга. Но Судьба распределилась иначе. Так что оставалось только притворяться и веселиться. В его любимой манере.
И хоть тело по-прежнему медленно росло, в свои двадцать семь лет он теперь походил не на двенадцатилетнего мальчишку, а на пятнадцатилетнего парня. Поэтому его и выбрал Данзо для очередной важной миссии.
– Ты попадёшь в команду Какаши. Я уже обо всём договорился. В Корне ты больше всех подходишь на роль сверстника Узумаки Наруто. Более того, ты самый сильный из претендентов. А твой художественный талант просто потрясает. – Данзо взмахнул тростью, указывая наконечником на Касуми. – С этого дня и до конца задания ты будешь носить имя Сай.
– Сай… Как изволите.
Касуми припал на колено в знак уважения и безграничной верности к Данзо. Но не смог сдержать улыбки, как обычно неестественной. Было весьма иронично получить имя того, благодаря кому он и попал в Коноху.
«Узумаки Наруто. Джинчурики. Будет весьма весело с ним поиграть. Говорят, он неординарный ребёнок. Люблю таких. Надеюсь, он не быстро мне наскучит…».