Доказательство верности. Глава 1: Дурман. Часть 2

Уже пробило двенадцать, когда старенькая тойота припарковалась у белого двухэтажного здания. В некоторых окнах еще горел свет, но никто из бодрствующих жителей дома не выглянул на улицу, поэтому Юми без свидетелей довела еле соображающего брюнета до своей квартиры.
Единственная, небогато обустроенная комната поражала не только скудностью интерьера, но и своими мизерными размерами. Здесь едва хватило места для углового письменного стола с компьютером и потертого деревянного комода, над которым висело незамысловатое овальное зеркало. Оставшееся пространство занимал развернутый на полу футон, который хозяйка жилища приготовила заблаговременно.
На последнем издыхании девушка все же дотащила своего гостя до постели. Небрежным движением руки, толкнув полицейского на простыни, она окинула долгим взглядом его фигуру и удовлетворенно улыбнулась. Даже через слои одежды было видно, что мужчина прекрасно сложен.
Взмахнув длинными, слегка вьющимися черными волосами девушка присела на колени рядом с неподвижным Учиха. Его глаза были закрыты, и он никак не реагировал на нее, пребывая в мире иллюзий. Изредка, будто пытаясь отогнать особенно неприятные галлюцинации, полицейский вздрагивал и порывисто мотал головой из стороны в сторону.
Изящная кисть опустилась на часто поднимающуюся крепкую грудь. Поглаживая сильное тело, Юми неосознанно прошлась языком по верхней губе. Ее пальцы слегка подрагивали от нетерпения, когда она одну за другой расстегивала пуговицы темно-бардовой рубашки. Закончив с последней, девушка с немым восхищением осмотрела открывшийся взору рельеф тренированного тела мужчины, чтобы затем приникнуть к нему с жадным поцелуем.
Спускаясь все ниже и ниже, губы брюнетки оставляли за собой влажную извилистую дорожку. Горячий язык описал кольцо вокруг пупка и слегка погрузился в неглубокую ямку, ласково касаясь нежного участка кожи. Девица зажмурилась от удовольствия, опьяненная ошеломляющей вседозволенностью.
Ненадолго отстранившись, она избавила Саске от пиджака и рубашки, нетерпеливо отбросив их за спину. Веки мужчины дрогнули, но в сознание он так и не вернулся.
Небольшие ладони легли на узкие бедра. Юми уверенно потянула за пряжку ремня, и через короткое время он был расстегнут. Снять брюки не составило труда, и вскоре она смогла насладить свой взор видом практически обнаженного мужчины. Черные боксеры скрывали все самое интересное от горящих желанием серых глаз. Девушка поспешно стянула платье через голову, оставшись в одних кружевных трусиках, и нагнулась над заметавшимся в кошмаре полицейским.
Не сдерживая сладострастного стона, она потерлась щекой о выступающий из-под тонкой ткани бугорок. Красивые черты лица преобразились под напором всепожирающего вожделения. Тяжело дыша, чувствуя как внутри живота все сжимается, требуя немедленного насыщения, брюнетка просунула пальцы под тугую широкую резинку трусов и потянула их вниз...

Неясные картины прошлого сменяли друг друга, перемешивались в жуткую болезненную массу, а затем разбегались прочь, оставляя его одного в кромешной тьме.
Гудящая тишина превращалась в оглушительный вой тысячи голосов, которые острыми иглами впивались под кожу, принося телу пронзительную жгучую боль. Длинные черные руки, не принадлежащие ни одному из известных человечеству существ, появлялись из зияющей вокруг пустоты и цепляли за волосы, царапали плечи, хватали, тащили к себе.
В его сердце не было страха. Воспитание отца, палками выбитое на спине, навсегда отняло у него способность бояться. Не кричать, даже если муки невыносимы. Не проигрывать, даже если противник втрое сильнее. Не просить о помощи, даже если смерть сдавливает горло. Не смотря ни на что не отступать от своего. Быть успешнее, сильнее, умнее и лучше других во всем.
Он ломал оплетающие тело руки, и они безжизненными лохмотьями падали к ногам. Вырывался из плена, оставляя клочья волос в крепко сжатых кривых черных пальцах. Скрипел зубами, до хруста сжимая челюсти, но не издавал не единого звука, когда алые рваные раны покрывали его тело. Вынести. Вытерпеть. Выжить. Выйти победителем.
С разочарованным рычанием монстр, скрывающийся во мраке, отступил, приняв поражение от человека.
Приятная дрожь прошлась вверх вдоль позвоночника. Мир завертелся, вновь унося мужчину во власть новой иллюзии.

Устроившись на совмещенных креслах последнего ряда, молодые люди, скрытые темнотой кинозала, обменивались жаркими поцелуями. Студентка медицинского факультета и кадет полицейской академии частенько проводили свои встречи именно в кинотеатре, где, казалось, были созданы идеальные условия для влюбленных пар, желающих уединения. То, что показывали на экране их не интересовало, как впрочем и остальных обитателей этого ряда. Билеты на эти, разделенные небольшими перегородками, диванчики покупались отнюдь не ради фильма.
Веки были опущены, ребята полностью отдались во власть непередаваемых ощущений, которые дарило переплетение губ и легкие обжигающие касания языков. Их тяжелое дыхание заглушал шум перестрелки, напоминающий о том, что публике демонстрируется боевик. Но парочка находила свое занятие более увлекательным, чем разборки каких-то бандитов, поэтому никак не отреагировала на яростные крики и пальбу.
Свидания этих двоих давно перестали носить невинный характер. Белый воздушный сарафан девушки был задран нетерпеливым юношей до самого бедра, а его руки по хозяйски блуждали по округлым ягодицам, поглаживая их и слегка сжимая. Тесно прижимая подругу к своей груди, он нехотя отстранился от нежных губ, давая ей отдышаться, но не смог отказать себе в удовольствии взамен пройтись языком по плавному изгибу шеи.
- Саске... - он обожал слышать собственное имя, произнесенное ее низким от возбуждения голосом, это заставляло хотеть Сакуру еще сильнее, чем прежде.
Молодому Учиха доставляло какое-то нездоровое удовольствие то, что только его она звала, теряя рассудок от наслаждения и дрожа от непреодолимого желания. Этого требовала его властная натура и эгоистичный нрав. Не раз возлюбленная попрекала его за собственнические повадки, которые он даже не думал отрицать. И тем сильнее ей нравился его непростой, но твердый и уверенный в себе, характер.
Теплая девичья ладошка прошлась по гладко выбритой щеке, затем одними подушечками пальцев спустилась по шее к крепкой груди, и задержалась там, чтобы ощутить ускоряющееся биение дорогого сердца. Этот быстрый стук воодушевил девушку и подтолкнул к более решительным ласкам. Ее рука медленным дразнящим движением продолжила путь к застежке ремня.
Черноволосому парню не составило труда разгадать намерения своей спутницы. Тихо усмехнувшись, он расстегнул кожаный пояс, позволив ей выполнить задуманное.

В Харуно Сакуре как-будто одновременно существовало два человека, которые идеально взаимодополняли друг друга и делали ее особенной, не такой как все. Она могла быть милой, приветливой и во всех отношениях воспитанной девушкой — такой, что даже строгий отец одобрил выбор младшего сына, когда он недавно познакомил ее со своей семьей. А Фугаку считался чрезвычайно требовательным свекром, и ему было ужасно сложно угодить.
С ней было не стыдно появиться на людях, поскольку она всегда прилично одевалась, в отличие от большинства его поклонниц, которые считали, что чем больше участков тела оголят, тем будут более привлекательны для противоположного пола. Саске же относился к тому типу людей, которые предпочитали единолично любоваться прелестями своей девушки, поэтому не мог не ценить достоинства гардероба возлюбленной. Скрывая от посторонних глаз, принадлежащие только ему одному, манящие участки тела, Харуно умела оставаться привлекательной и желанной в любой ситуации.
Хотя Сакура и не обладала модельной внешностью, но все же была достаточно красива, чтобы выделяться из серой толпы других девиц. Ее яркие, по-кошачьему зеленые глаза действовали на мужчин получше любых украшений и нарядов, поэтому в ухажерах она никогда не знала недостатка. За этими изумрудными глубинами Учиха и разглядел скрытую страстную натуру девушки, которая затем каждую их встречу постепенно раскрывалась перед ним, расцветала и очаровывала своими огненными лепестками.
Бесстыдная бестия, о существовании которой знал, пожалуй, только он один, плавно скользнула ладошкой сквозь расстегнутую ширинку темных джинсов и нежно погладила отвердевшую выпуклость. Она почувствовала, как юноша тут же напрягся остро реагируя на ее прикосновение, и самодовольно улыбнулась.
Ее легкие, почти невесомые прикосновения пробуждали в нем желание похлеще любых изощренных ласк. Розоволосая чертовка, прикрывающаяся маской невинности, быстро научилась разжигать его страсть и теперь при каждом удобном случае умело пользовалась полученными знаниями.
Пришлось стиснуть зубы, когда она продвинулась дальше, смело оттянув резинку трусов. Ее маленькие пальчики скользили по разгоряченной нежной плоти, заставляя его сердце биться с удвоенной силой, а дыхание прерываться, как после долгого бега. Обжигающая, словно лава, молодая кровь бушевала в здоровом сильном теле, пламенным потоком разгоняя по организму мощные волны удовольствия.
Шумно выдохнув, чтобы хоть как-то утихомирить разыгравшиеся гормоны, Учиха крепко прижал возлюбленную к груди и вновь запустил руку под подол ее сарафана. Не в его привычках было оставаться перед кем-то в долгу, поэтому особо интимная ласка мягкими массирующими движениями была с лихвой возвращена тут же разрумянившейся девушке.
Не прерывая ритмичные движения, они не отводили друг от друга подернутого пеленой взгляда, даже сквозь темноту различая, как страсть преображает их лица, и этом зрительный контакт в разы усиливал невероятные ощущения. В зале было полно народу, полностью поглощенных фильмом и даже не подозревающих о бесстыдстве, царящем на последнем ряду. А молодых людей осознание запретности и аморальности своего поведения только подстегивало к более дерзким действиям.
Напряжение возрастало. Окунаясь в новый, пышущий страстью, поцелуй, они почувствовали, что еще немного, и терпеть это уже будет невозможно.
Быстрым и резким движением девушка перекинула через Саске ногу и уселась на его бедрах так, чтобы со стороны не особенно сильно бросалась в глаза их необычная для этого заведения поза. Им пришлось с силой втиснуться с мягкий диванчик, потому как небольшие перегородки не достаточно хорошо скрывали парочку от соседей, благо те были заняты исключительно собой.
Отодвинув намокшую ткань трусиков, Харуно дразняще потерлась открывшимся влажным участком об окаменевшее достоинство парня, доставив ему столько же наслаждения, сколько и мучений. Зарываясь пальцами в густые черные волосы, она подарила плотно сжатым в тонкую полоску губам извиняющийся поцелуй и плавно опустилась на его жаждущую плоть.
Они оба едва подавили рвущийся наружу стон, слишком острые ощущения от долгожданного соединения казались невыносимыми.
Длинные мягкие волосы девушки упали на зажмурившееся от удовольствия лицо Учиха. Быстро и порывисто двигая бедрами, Сакура покрывала дикими поцелуями пахнущие лосьоном щеки, нежно покусывала упрямый острый подбородок, скользила языком по приоткрытым в безмолвном блаженстве губам, ловя его горячее дыхание и наслаждаясь своей мимолетной властью над этим сильным человеком.
Преодолевая очередную мощную волну удовольствия, Саске с трудом приоткрыл глаза. Охваченная безудержной страстью Харуно была особенно прекрасна, и он не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться этим чарующим зрелищем. В такие моменты парень в очередной раз убеждался, что сделал правильный выбор, предложив ей по окончании университета вступить с ним в брак. Именно такую женщину, примерную жену на людях и необузданную любовницу в постели, он и хотел видеть рядом с собой всю оставшуюся жизнь.
Его руки погладили упругие девичьи ягодицы, едва прикрытые невесомой тканью сарафана. Хотелось ощутить соитие со всех сторон, а ритмичные покачивания под ладонями значительно усиливали производимый эффект. Саске с удовольствием вдохнул приятный запах ухоженных волос, которые щекотали его лицо всякий раз, когда Сакура склонялась над ним, требуя поцелуя.
Они жадно глотали дыхание друг друга, чувствуя, что вскоре экстаз полностью поглотит их, и молодые тела содрогнутся в умопомрачительном оргазме.

Черные брови сошлись на переносице, когда красивые черты возлюбленной стали расплываться, превращаясь во что-то несуразное и отвратительное. Девушка распрямилась, гордо вскинув голову к верху, будто совершенно не опасалась, что их могут застукать за неприличным занятием. Белое платье рассыпалось на тонкой девичьей фигуре, обнажая высокую полную грудь. Саске непонимающе уставился на мерно покачивающиеся при каждом движении округлые холмики, ведь у Сакуры никогда не было столь аппетитных форм. Вечно гладкие волосы завились и потемнели, и вскоре над ним возвышалась уже не его девушка, а незнакомая жгучая брюнетка с самодовольной ухмылкой на губах.
Он вскинул руки, пытаясь столкнуть с себя девицу, но монстр, все это время терпеливо выжидающий во мраке, обвил его своими черными клешнями, предоставив ей безграничную власть над скованным мужчиной. Секс перестал приносить какое-либо удовольствие, а тошнота немедленно подкатила к горлу.
Будто похотливая блудница со стажем, женщина остервенело скакала на нем. Она изгибалась в спине, с силой сминая свои спелые груди, и словно безумная оглушительно смеялась. Ее истеричный хохот пробирал до самых костей, и желание немедленно сбросить с себя эту ведьму преобладало над всем, но полицейский не мог пошевелиться, крепко зажатый в кольце черных рук.

…Юми последний раз дернулась, сгибаясь под натиском мощного оргазма. На припухших от частых поцелуев губах заиграла блаженная улыбка. Невероятно уставшая, но предельно удовлетворенная, она устроилась под боком Учиха, все еще пребывающего в наркотическом дурмане, и, положив голову на его плечо, крепко заснула.