Дорога, ведущая только вперед. Город Вечной ночи

Часть 1. Город Вечной ночи.

- Невеселое место, как и сама ситуация, - слова странным образом застыли в воздухе вокруг говорившего человека, будто он находился в замкнутом пространстве, где не могло существовать эхо, но лишь одна пустота.
Мужчина смотрел в темные небеса Северной Земли (или Энгор, что на всемирном языке означало «Безвременье»), которые как ночью, так и днем, оставались страшным напоминанием давно ушедших в небытие событий. Сотни и сотни лет назад Энгор называли Алином (Северная Жемчужина). Но те славные времена давно канули в вечность, и теперь перед взором Какаши Хатаке, стоящим на балконе своего номера, простирался темный во всех смыслах край.
Черное небо нависало до самого Южного мыса, ровно до того места, где на Границе Энгора находились Стражи - две башни, созданные волшебниками для того, чтобы не дать Тьме, окутывающей все северные угодья Срединной Империи, распространиться дальше Северной Земли.
Энгор столица Северной – дрянное место, где по ночам в тени прячутся странные, а порой и опасные существа, названия которых неведомо никому из ныне живущих. Кроме, возможно, некросов, скрывающих свои способности из-за гонений и ненависти, из-за страха перед их могуществом возвращать души мертвых с той стороны - Серой Грани, которая уродует как души мертвых, так и саму суть людей, именуемых некросами, нечестивыми или же заклинателями душ.

Доктор присмотрелся к звездам на небосклоне. Те подмигивали ему, будто обещая веселые и славные приключения в столь необычном месте, как Северная Земля. Хатаке старался припомнить, что именно произошло 700 лет назад, как получилось, что чудесный город превратился сначала в кучу развалин, затем в обитель ходячих мертвецов, разгулявшейся нечестии, и только потом, - через два столетия, - в один большой вертеп, где правили деньги, расчет, преступность и разврат.
От таких мыслей всегда чуть надменное и холодное, лишенное всяческих эмоций, лицо Какаши Хатаке скривилось как от смрадного запаха, источаемого городскими канавами, в которые сбрасывают ненужных свидетелей, предварительно перерезав беднягам глотки. Чтоб не распускали языки.
- Что же дорогой гость достославного городка, вкусил ты все прелести здешней жизни, да? - холодный голос вновь разрядил тишину. Доктор облокотился о перила балкона, устало опустил плечи. Ему уже обрыдло здешнее высшее общество (чванливые, напыщенные индюки, прожигатели жизни, никчемные, алчные ублюдки с гонором, превышающие все мыслимые и немыслимые пределы): нескончаемые приемы на протяжении двух недель, что он тут находился; вдовушки, пытающиеся затащить его в постель и другая, не интересующая хирурга, шваль.

Какаши повезло, он приехал в Энгор осенью, когда сезон наплыва «туристов» (любителей рискованных и опасных мест) уже подошел к концу. Док ни за что на свете не пустился бы в такое «веселое», полное «прекрасных» впечатлений, приключение. Но… Его жажда к новым знаниям оказалась сильнее доводов разума. Слава Хирурга Какаши Хатаке разлетелась по всей Империи, его приглашали оперировать самых сложных и безнадежно больных, помочь которым отчаялись даже волшебники-целители. Какаши соглашался только в том случае, если возможный пациент представлял для него, как для ученого, несомненный интерес. Больных и безнадежно больных, к радости Какаши, было предостаточно. Хирургу было глубоко плевать на денежное и общественное положение пациента, главное – необычный новый опыт. Он не был алчным или жадным до денег, но никогда не отказывался от вознаграждения в виде мешочка набитого золотом.
Единственным исключением были бедняки, у них он не брал ни гроша. Совесть, спрятанная в потаенных уголках души где-то глубоко внутри, еще теплилась. Хатаке был реалистом до мозга костей, имел на все свое собственное суждение, и не был лишен своеобразного чувства справедливости. То есть жил так, как удобнее ему, не особо обращая внимание на окружающих.
И все же, доктор не погнушался, приехал в это богами забытое место и совершил невозможное – успешно прооперировал коменданта города Энгора – господина Храни (который и прислал ему письмо два месяца назад, умоляя Какаши о помощи), страдающего болезнью Ивпата. Опухоль поразила спинной мозг мужчины, сковывая его движение и парализовав часть тела. Хатаке взялся за такую сложную работу, потому и оказался в этой протухшей дыре под названием Северная Земля, где каждый шаг по улице, словно прогулка по эшафоту. Никогда не знаешь, что или кто поджидает тебя за следующим поворотом.

… Какаши вгляделся в сумрак улицы, нагнулся вперед, перевешиваясь через балкон. Точно, под фонарем гостиницы, где жил док стоял слуга коменданта – Олаф, мужик могучего телосложения и жестоким взглядом глубоко посаженных светлых глаз.
- Хах, опять следит, кретин, можно подумать я не уйду от слежки этого тупого выродка, если мне понадобиться, - Какаши сплюнул вниз и попал прямо под ноги Олафа, тот поднял голову, Хатаке шутливо отсалютовал ему и вошел в комнату.
С первого дня знакомства с этим гигантом, доктор невзлюбил его. Мягко сказано. Хирург не был славным добрым малым, но он никогда и ни при каких обстоятельствах не унижал того, кто слабее. Олаф же любил издеваться над всеми слабыми и убогими, при всем притом, что сам он был кретином в прямом смысле слова. Слабоумным, но преданным псом коменданта, являясь по совместительству его помощником в самых грязных делишках. Какаши никак не мог понять, отчего Храни так доверяет этому уроду, прекрасно зная о его недостатках развития.
- Какое мне до этого дело, еще пару дней и я смоюсь из этого… - он не успел произнести фразу до конца, в дверь постучали, и на пороге появился тот самый слоноподобный кретин. На поясе, как и у каждого жителя Северной Земли, красовалось оружие и оберегающие амулеты.
Хатаке поражался глупости и наивности людей, веривших в подобные вещи. Никакой амулет не спасет от порождений тьмы, обитавших в этих краях в достаточном количестве. Не тьма тьмущая, но… наличие нечисти заставляло опасаться за свою жизнь даже такого смелого человека, как Хатаке, повидавшего в своей жизни много ужасных и абсолютно необъяснимых вещей.
В той, прошлой жизни.
- …Чего тебе? – пренебрежительный вопрос слетел с губ дока.
Он развалился на кресле, с презрением наблюдая за гостем.
- Хозяин просил п-п-проводить вас до его рези-зи-зиденции. У него сегодня п-п-прием, - заикаясь, как впрочем и всегда, ответил слуга.
- Я не нуждаюсь в охране, тем более в таком убожестве, как ты, - голос был мягким и даже немного сочувствующим. Хатаке знал, как его насмешки достают этого человека, поэтому при каждой их встречи старался посильнее унизить северянина.
Олаф скрипнул зубами, руки зачесались свезти кому-нибудь челюсть, но он смолчал. Хозяин запретил трогать хирурга и пальцем. Господин Храни чуть ли не боготворил Хатаке (так думал кретин), хотя по мнению самого слуги, этого не в меру наглого докторишку следовало бы пришить при любом удобном случае. Но кого волнует его мнение? Он всего лишь раб.
- Господин ждет вас через п-п-п-п…
- П-п-п? - продолжал насмехаться хирург. – Говори внятно, ни лешего не пойму, что ты мямлишь. Слушать противно.
Хирург встал и быстрым движением накинул темную куртку, надел мягкие, но добротные сапожки, пристегнул к поясу метательные «звездочки» и ножи, натянул на голову капюшон и к изумлению гиганта, разбежавшись, оттолкнулся от бортика балкона и, совершив в воздухе кульбит, приземлился на крыше соседнего здания. Олаф не успел сказать самого главного и со злорадством смотрел вслед, бегущему по крышам, Хатаке.
- Что ж, п-п-пусть сегодняшнее представление будет д-д-для за-за-зазнайки сюрпризом.
Грязно выругавшись, северянин потопал к выходу.

Какаши словно темная тень скользил по крышам города. Этот способ перемещения, по убеждению доктора (не совсем верному), был одним из самых безопасных. Вечная Ночь, царившая в Энгоре, заставляла людей быть предельно осторожными, выходя из дома. Но странное дело, несмотря на несомненную опасность этих мест, население превышало двадцать тысяч человек. Людей влекло сюда беззаконие, золото и алмазы, что вдосталь добывали на местных рудниках. Потому и разброд преступности зашкаливал все существующие нормы.
В Северных землях жили в основном люди, бежавшие от закона или же надеющиеся разбогатеть любой ценой.
… Какаши сделал очередное сальто вперед и оказался на покатой крыше местного Храма Благоденствия. Качнулся назад, но устоял на ногах и понесся дальше, перепрыгивая с одного здания на другое.
- Ааааааа!!!
Хатаке резко присел, прислушался.
Тишина.
Крик, раздавшийся минуту назад, больше не повторился. Кто бы ни оказался жертвой, Какаши поспешил убраться как можно дальше от опасного места, не желая попасться на ужин потусторонним существам или ввязываться в дурную историю и стать свидетелем убийства.
«Да, тут нет безопасных мест», – мелькнула мысль.
На окраине города чаще совершались преступления и нападения безымянных теней, жертвы которых находили обглоданными до костей или выпотрошенными.
… Хатаке свернул с Главной улицы на более короткий путь, и чуть замедлил свое стремительное движение по крышам. Перевел дух, озираясь по сторонам, посмотрел вниз на тротуар и … замер, боясь пошевелиться. Вдоль здания напротив, в свете фонарей двигалось странное сгорбленное существо с расплывчатыми очертаниями. Какаши старался не дышать, кто знает, что может привлечь это нечто. Ближний к Хатаке фонарь мигнул и погас. А в следующее мгновение эта тварь молниеносно переместилась и оказалась перед мужчиной. Док вовремя пригнулся, прозрачная, похожая на тень, рука схватила воздух над его головой, и он услышал странное приглушенное бормотание на непонятном языке. Хатаке не стал раздумывать, перекатился влево, прогнулся в спине, встал на руки, перевернулся и вскочил на ноги. Только такие акробатические фокусы и спасли его от молниеносных ударов твари. Тень явно не ожидала такой прыти от жалкого человека. Она бросилась вперед, но доктор даже не стал уклоняться, просто отошел в сторону, пропуская сущность мимо себя, и задал такого стрекача, что со стороны могло показаться, будто человек летит.
Тварь все-таки достала его, но в пылу схватки Какаши этого не заметил.

Доктор забыл простое правило пребывания здесь – всегда иметь при себе заговоренный волшебником фонарь с начертанными на стекле тайными письменами. У него был такой светильничек, как и у многих других, живущих здесь, богачей, но сегодня он забыл взять его с собой. Только сильные мира сего могли позволить себе такую дорогую, но необходимую в этих краях, вещь.
Хатаке порадовался, что легко отделался от той неведомой твари. Граница между Миром живых и Серой Гранью в Северной Земле истончилась настолько, что потусторонние сущности могли прорываться в мир людей без особых трудностей. Этому способствовало еще и то, что в этих землях творилось много бесчинства: убийства, грабежи, насилие и т.п.

… Какаши вытер руки, предварительно сполоснув их в мыльном растворе. Ощущение мерзости, от прикосновения к сидящему перед ним человеку, никак не проходило.
- На вас все заживает, как на виари, комендант. Через две недели сможете вновь вести привычный образ жизни, но исключите из рациона жареное и алкоголь, если не хотите вновь испытать незабываемые ощущения беспомощности.
Храни застегнул камзол и повернулся лицом к доктору. Жабья улыбка расползлась от уха до уха, и хирург в который раз пожалел, что не прирезал этого жирного борова на операционном столе. Тогда он еще не знал, что представляет собой хозяин этого города. Мерзкая, никчемная мразь, ворующая у простого люда, погрязшая в разврате и коррупции.
Какаши захотелось как можно скорее покинуть этот особняк, так же, как и саму Северную Землю. Холодные темно-серые глаза Хатаке встретились с маленькими поросячьими глазками Храни, и к удовольствию первого, комендант попятился, натолкнувшись на тяжелый взгляд доктора.
- Я бы хотел уйти сейчас же, - низкий тембр Какаши заставил Храни отступить еще на шаг, но толстый лысый человек быстро взял себя в руки и загадочно улыбнулся гостю.
- Вот вы только что говорили о виари, - и замолк, наблюдая за реакцией Хатаке.
Тот внимательно вгляделся в самодовольное лицо Храни, пытаясь понять правильно ли он понял намек.
- У вас действительно есть человек из этого племени? – с интересом спросил доктор.
Липкое, мерзкое ощущение опасности медленно вползало в подсознание, но академический азарт ученого переборол остерегающие мысли. Никогда в жизни Хатаке не имел возможности изучить особенности строения тела виари. Он слышал об этом немногочисленном народе, живущим далеко на западе, но видел представителей этого племени только два раза в жизни, издалека.
Храни не ответил, кивнул головой и приглашающим жестом указал на дверь.
- Следуйте за мной доктор, я предоставлю вам возможность лицезреть одну из них на нашем, эээ, приеме, - улыбнулся жирдяй. – И лучше оденьтесь потеплее, внизу прохладно, - рыхлое лицо опять расползлось в подобострастной и приторной улыбке.
Какаши нутром чуял, что вляпается во что-нибудь грязное до неприличия.
- «Одну из них» вы сказали. Девушка, ваша гостья? – уточнил доктор, спускаясь вслед за хозяином в полуподвальное помещение.
Храни немного замялся перед тем, как ответить.
- Ндааа, можно и так сказать.

«Куда тебя занесло, Хатаке?» - подумал док, рассматривая ряды скамеек и лож, размещенных в подвале особняка Храни. Почти все места на трибунах были заняты, а взгляды собравшейся публики устремлены на круглую арену, расположенную в самом низу.
«Все высшее общество в сборе», - с отвращением понял он.
Какаши сидел в ложе вместе с хозяином города и еще несколькими гостями.
- Я не участвую ни в чем подобном, комендант. Не люблю противозаконных игрищ, вроде смертельных боев без правил, - процедил хирург.
- О, что вы, что вы, уважаемый доктор, - притворно залебезил Храни. – Это всего лишь представление для увеселения моих дорогих гостей. Никаких смертей, - признался толстяк и звонко хлопнул в ладоши, подавая знак слуге.
Внизу послышался лязг открываемой решетки, железные ворота, что находились у входа на арену, открылись и оттуда вышел громила, ведущий на поводке невысокого человека, который озирался по сторонам и дрожал всем телом.
«Виари», - понял Хатаке.
Какаши напрягся, готовый в любой момент остановить то, что произойдет дальше. Он не сомневался, что грядущее шоу ему не понравится.
Хирург пропустил тот момент, когда амбал покинул арену, оставив девушку на середине зала. Виари была настолько худа, что Какаши удивлялся, как она вообще держится на ногах. Он заметил, что к ноге девушки прикована длинная цепь, второй конец которой припаян к огромной гири.
«Понятно, чтобы «клоун», развлекающий публику, не сбежал… Как же мерзко».
- Вы даже не представляете, доктор, насколько живуча эта девка, - с гордостью за свою находку, проговорил Храни. – Ловкая, быстрая, а ее способность делать свое тело…
Он не успел договорить, толпа засвистела и заулюлюкала. Представление началось.
Какаши не поверил глазам, на арену вывели три огромных пса, а четвертого пристегнули к решетке, на случай, если публика заскучает, и виари будет слишком неуловимой для троих собак.

… Доктор с замиранием сердца смотрел, как девушка (если бы он не знал, что человек на арене женского пола, сам никогда не догадался бы: одни кости да кожа, никаких особых половых признаков не наблюдалось) кидается, то в одну, то в другую сторону, пытаясь увернуться от зубов собак, бросающихся на нее слева и справа. Толпа рукоплескала каждому удачному ее маневру, и разочарованно стонала, если один из псов дотягивался до руки или ноги виари.
Какаши видел, что девушка уже чуть не падает от страха и усталости, поражался ее ловкости и желанию жить.
- Пара заканчивать этот балаган, - процедил всегда спокойный холодный голос слева от Храни. – Я, конечно, люблю всякого рода веселье, но это, – он ткнул пальцем в сторону арены, где прыгала, кувыркалась и бегала маленькая, худенькая девушка, пытающаяся выжить любой ценой, - бесчеловечно даже для такого, как я.
- Не волнуйтесь, доктор, псы не станут убивать ее, только потреплют. Они хорошо обучены, - как ни в чем не бывало, проронил хозяин Энгора.
- Оооо, - разочарованный вопль десятков людей разнесся по залу.
Один из псов достал виари, схватив ее за запястье. Девушка зарычала не хуже собаки, а в следующий момент зубы пса клацнули друг о друга. Рука девушки на мгновение стала почти прозрачной: можно было увидеть все сухожилия и артерии, но те были блеклыми напоминаниями самих себя, словно превратились на короткое время в серые тени. Морда пса просто прошла сквозь руку девушки.
- Невероятно, - прошептал доктор.
Виари дернулась влево, но пес, что был ближе всех остальных, вцепился ей в лодыжку. Девушка закричала.
Какаши резко поднялся, снял куртку и камзол, оставшись в штанах, белоснежной сорочке и сапожках. Затянул потуже черную ленту на седых волосах, заплетенных в короткую косу.
- Что вы собираетесь делать, док? – спросил человек слева.
Хирург мимолетно посмотрел в его сторону. Мужчина выглядел не в меру веселым и беззаботным. Черные глаза, длинные черные волосы, неприятная, не обещающая ничего хорошего, улыбка, черный же плащ и странного вида амулет на шее, в виде свернувшегося дракона.
- Решил развлечься, - уведомил Хатаке.
Он разбежался, с разбегу вскарабкался по решетке, ограждающей трибуны от арены. Сделав в воздухе двойное сальто, приземлился позади одного из псов, вгоняя ему в шею «звездочку». Позвонки с характерным хрустом переломились, а Хатаке с отвращением вынул оружие из шеи уже мертвого пса. Доктор выпрямился во весь его немалый рост и свистнул, привлекая внимание остальных собак. Кобель, что рвал ногу виари, тоже отвлекся от своего увлекательного занятия. Девушка быстро отползла к стене, со страхом наблюдая за новым участником представления.
На миг в зале воцарилась полная тишина.
- Эй, Хасан, - позади Какаши раздался громкий, немного скучающий голос Храни, - если уж наш глубокоуважаемый хирург так хочет потешить нас, отцепляй четвертого. Так будет намного веселее, не находите, доктор?
Хасан выполнил приказ хозяина, но лицо Хатаке осталось почти спокойным, когда на него понесся огромный мускулистый пес, пепельного цвета, с пасти которого свисала слюна.
«Он что, бешеный? - мысль, как нож. – Вряд ли, иначе не слушался бы команд», - подумал Какаши, а в следующий миг пружинисто оттолкнулся от земли, высоко подпрыгнул, разведя ноги широко в стороны, пропуская огромную тушу под собой.
Пес затормозил и развернулся в сторону доктора, расставил лапы, угрожающе зарычав. Трибуны взорвались аплодисментами, отдавая дань ловкости доктора. Остальные трое псов будто приросли к земле, чем и воспользовался Какаши. Три почти неуловимых движения, и собаки повалились на землю, захлебываясь собственной кровью, хлещущей из горла.
Доктор еще раз провел рукой по одежде, но…
«Что за… ?»
Пояс, на котором несколько секунд назад было пять метательных ножей, загадочным образом исчез.
«Колдовство», - догадался Хатаке.
- Что ж, гости господина Храни не перестают меня «приятно» удивлять, - прошептал он и стремительно сместился влево, с траектории атакующего пса.
«Срочно нужно что-то придумать, иначе меня можно списывать со счетов и из списка живых».