Дух Зимы

Про­лог.

Жен­щи­на зна­ла, что за­мер­за­ет. Ее крас­ные во­лосы, раз­ме­тав­ши­еся по спи­не, пок­ры­лись сне­гом буд­то преж­девре­мен­ной се­диной.
Ее муж ушел все­го на па­ру ша­гов впе­ред, вле­комый приз­рачной на­деж­дой, при­няв­шей очер­та­ния жи­лого, теп­ло­го, спа­ситель­но­го до­ма. Он ушел, и его мгно­вен­но от­ре­зала от семьи неп­рогляд­ная снеж­ная пе­лена.
Зи­ма ни­кого не ща­дит. Зи­ма ни­кого не слу­ша­ет. Зи­му ник­то не лю­бит.
Жен­щи­на при­жала в гру­ди сво­его трех­летне­го сы­на, ста­ра­ясь от­дать ему все то теп­ло, что ей уда­лось сох­ра­нить. Она ук­ры­вала его со­бой, ук­ры­вала от жес­то­кого вет­ра, еле пе­рес­тавляя но­ги. Шаг, еще один, еще. Быть мо­жет, до спа­сения ру­кой по­дать.
Где же он, тот теп­лый дом, где то крыль­цо, что вы су­мели раз­гля­деть сквозь ко­лючие, ле­дяные вол­ны бе­лого сне­га? Где же она, ру­ка му­жа, что вы­тащит из этой бес­прос­ветной без­на­деж­ности?
Жен­щи­на пы­та­ет­ся поз­вать на по­мощь, вы­пус­кая изо рта об­ла­ко па­ра и сдав­ленный хрип. Го­лос боль­ше не слу­ша­ет­ся ее. Как и все те­ло.
Зи­ма стре­митель­на. Зи­ма кра­дет у пус­ты­ни ми­ражи и за­вора­чива­ет их в ле­дяные одеж­ды. Да, вер­но, тот дом был все­го лишь ми­ражом. И муж ушел, об­ма­нутый, но то­же пы­та­ющий­ся об­ма­нуть свою судь­бу в от­вет.
Но­ги не дер­жат. Жен­щи­на па­да­ет на хо­лод­ную бе­лос­нежную пе­рину, под­ле­та­ют вверх пот­ре­вожен­ные спрес­со­ван­ные сне­жин­ки, и их тот­час по­дат­ли­вый ве­тер уно­сит к не­бу, а за­тем сно­ва точ­ным и слиш­ком ра­зум­ным дви­жени­ем вби­ва­ет в зем­лю.
Жен­щи­на при­жима­ет к се­бе ре­бен­ка, что есть си­лы ды­шит на его крас­ные щеч­ки. Ма­лыш уже не пла­чет, его тря­сет от хо­лода, эта зи­ма уби­ва­ет и его.
- По­жалуй­ста...
Еле слыш­ный ше­пот в этом гу­ле ль­да и сне­га.
- По­жалуй­ста, не за­бирай его...
Ус­та­лые, блед­ные ру­ки при­жима­ют к гру­ди дра­гоцен­ную жизнь. По­лосы крас­ных во­лос - как от­блеск, от­го­лосок ми­нув­шей осе­ни.
- По­жалуй­ста, спа­си его... Ты слы­шишь, Зи­ма...
Ве­тер сти­ха­ет, но хо­лоду он боль­ше не ну­жен. Тот и сам уже тон­ки­ми ни­тями про­ника­ет под ко­жу, тя­желит рес­ни­цы и пу­та­ет соз­на­ние.
- Слы­шишь... по­жалуй­ста... спа­си его, и воз­можно... воз­можно... он бу­дет те­бя лю­бить...
Жен­щи­на за­мол­ка­ет. В пос­ледний раз дрог­ну­ли паль­цы в от­ча­ян­ной по­пыт­ке сог­реть за­мер­за­юще­го ре­бен­ка.
Мир мол­чит, скор­бно в ве­чер­нем све­те се­ре­ют сне­га. Ши­рокая, не­объ­ят­ная, вздыб­ленная не­дав­ним жес­то­ким вет­ром зем­ля.
Зи­ма то­же мол­чит, при­падая на од­но ко­лено пе­ред ре­бен­ком, все еще ды­шащим в ру­ках обез­дви­жен­ной ма­тери. Смот­рит вни­матель­но, не­от­рывно, а за­тем тон­ки­ми проз­рачны­ми ру­ками тя­нет­ся к ма­лышу и ле­гонь­ко про­водит хо­лод­ным блед­ным паль­цем по его ще­ке.
Зи­ма ни­кого не ща­дит. Зи­ма ни­кого не слу­ша­ет. Зи­му ник­то не лю­бит.
Но се­год­ня под этим не­бом эти не­зыб­ле­мые сло­ва раз­би­лись на ты­сячу ле­дяных ос­колков. И без стра­ха рас­та­ять упа­ли на ла­донь жен­щи­ны с крас­ны­ми во­лоса­ми, что­бы ска­тить­ся по нак­лонной, очер­чи­вая ее ли­нию жиз­ни, в ма­лень­кую ла­дош­ку, сжи­ма­ющу­юся в ку­лачок.
И что­бы вот там - рас­та­ять.