Every step I take, every move I make. Глава 6. Страсть.

Глава 6. Страсть.

— Вставайте, — симпатичный мужчина с необычными цвета жемчуга глазами явился взгляду Темари из открывшейся двери дамской комнаты.
Утерев последние слезы рукавом темно-синей толстовки, девушка уставилась на красивого незнакомца. Достав из кармана красное удостоверение, он раскрыл его и предъявил сидящей на полу девушке.
— Хьюга Неджи, убойный отдел Токио, — представился он, убирая ксиву обратно в карман и помогая девушке подняться.
— А вы не…?
— Да, — мужчина кивнул и улыбнулся, — я брат этой пигалицы, — а потом снова принял серьезное выражение лица.
— Итак, Собаку-сан, мне сообщили, что вы нашли жертву, — он с сочувствием посмотрел на бледное лицо барменши, — я понимаю, вряд ли вам хочется это сейчас обсуждать, но полиции нужно как можно больше информации и в кратчайшие сроки, ведь убийцу всегда легче поймать по горячим следам.
— Да, конечно, — отстраненно ответила она. «Убийства, жертва, полицейские — какой-то криминальный детектив, неужели это все происходит на самом деле»? — подумала девушка.
— Сейчас мой напарник закончит с осмотром места преступления, и мы поедем в участок для дачи показаний. Обещаю доставить вас домой, как только закончим. Менеджер уже дал свое согласие.
Объект обсуждений попался на глаза пересекающей зал Собаку. Он стоял у кассового автомата и тщательно пересчитывал доход заведения. Ну и падаль, — презрительно подумала она. Словно прочитав мысли девушки, Нара повернулся и уставился на нее в ответ. Она не успела спрятать презрение в своем взгляде. «Ну и пусть знает, что я о нем думаю, плевать!»

***

Сакура и Ино, одетые в черные гимнастические купальники с рукавами до локтей, черные гетры и наколенники и такие же черные туфли на каблуках, стояли посреди тренировочного зала, ожидая прихода Умино Ируки. Ино вертела головой, стараясь охватить взглядом все помещение и запомнить каждую деталь. Она и раньше бывала здесь, когда приходила помогать Сакуре, но тогда она пряталась в углу, проходила вдоль стены и никогда не находилась в самом ЦЕНТРЕ. Казалось, пространство зала просто бесконечно. Такой эффект производился за счет огромных зеркал на стенах и потолке. В углах помещения стояло четыре мощных усилителя, но пока еще некому было наполнить это пустое место музыкой. У одной из стен крепились станки для растяжки, у другой стояло несколько шестов.

Сакура сидела на паркетном полу и медленно растягивала слегка отвыкшие от упражнений мышцы и связки. Только гордость мешала девушке признаться Ируке, что она настолько изголодалась по танцам, по репетициям, что ей стало не существенно, что именно танцевать.
Мужчина энергичным шагом вошел в зал и без лишних слов двинулся к стереосистеме, взял в руки пульт и включил медленную чувственную мелодию. Тренировка началась в таком же неспешном ритме: легкие разогревающие упражнения, растяжка — немного на полу, немного у станка. Затем хореограф дал девушкам время передохнуть, попросил их присесть на пол, взял в руки пульт и включил трек Кристины Агилеры «You lost me». Их первый танец хореограф специально поставил под медленный трек, девушкам надо было овладевать основами стрип-пластики. Ни о каком шесте не могло быть и речи, реквизит в данном танце так же отсутствовал, но при этом Ирука постарался добавить побольше интересных связок, чтобы танец не получился скучным и пустым. Сначала он протанцевал для них всю песню, чтоб они имели возможность оценить номер со стороны. Ино открыла рот, завороженная пластикой мужчины, а Сакура начала елозить на полу, с трудом сдерживая себя, чтоб не подскочить и не начать повторять за ним движения прямо сейчас. Танцуя, она не чувствовала себя пошлой, она чувствовала себя легкой и женственной, как никогда свободной и раскрепощенной. Яманака сорвала с волос тугую резинку и махнула ими, выполняя очередное движение.

***

Карин проснулась от того, что ей стало невыносимо жарко. Что-то тяжелое лежало сверху нее, закрывая черной завесой обзор. Скинув на пол тяжелый черный пиджак, красноволосая упруго вскочила на ноги и опустила взгляд в пол, поморщившись. В отличие от американской сериальной моды, она не имела привычки спать в уличной одежде и в кедах. СТОП! Девушка крепко зажмурилась и широко распахнула глаза, глядя в залитое солнцем окно, пытаясь восстановить картину прошлой ночи. Вот сильные мужские руки несут ее по ступенькам подъезда, опускают на широкую кровать… Неужели последующие за этим поцелуи и ласки всего лишь ей приснились? Ее томные вздохи, его низкие звериные стоны, сплетение рук и ног. Карин подошла к окну вплотную и прислонилась лбом к холодному стеклу. Одно лишь воспоминание о его руках и недавнем сне вызвало возбуждение, которое в свою очередь — огненный пожар ярости. Пропищал заведенный на одиннадцать будильник телефона. Скривившись, девушка отключила его. Пора в душ, завтракать и собираться на тренировку, но так не хотелось сталкиваться с вездесущим охранником Саске. Вчера они договорились называть друг друга по имени, и почему-то для нее этот момент стал словно для других первый поцелуй или первое свидание — такой день, который ты запоминаешь, говоря со временем: «А помнишь, как тогда…?»
Карин повернулась к огромному зеркальному шкафу и вытащила из него свежую белую футболку и бледно-голубые джинсы, набор подходящего к случаю белья, но не обычный спортивный, а фривольные кружева и бантики. Зажав вещи под мышкой, она храбро распахнула дверь спальни.
Объект недавних мыслей девушки восседал на кухне с неизменной кружкой черного утреннего кофе, такой же свеженький и гладко выбритый, как всегда, в идеально выглаженной белой рубашке и черных брюках.
— Доброе утро, — сказала Карин, отчего-то смущаясь и избегая смотреть ему в лицо.
— Доброе утро, — произнес он, а затем неспешно добавил, — доброе, Осаго-сан!
Дверь душевой захлопнулась с резким стуком, заставив охранника недоуменно поднять брови. Только что она была в отличном настроении, и тут же нахмурилась и вымесила зло на ни в чем не повинной двери. Пойди пойми этих женщин, — подумал Учиха.
Еще вчера она так мило уснула у него на руках, а сегодня злится не весть на что! Впрочем, о вчерашнем ему думать совсем не хотелось. Парень проклинал себя за излишнюю нежность и непрофессионализм. Вспомнил, как уснул с ней в одной кровати, а от поцелуя его остановил только чересчур сонный вид девушки. Саске впервые задумался об увольнении. Ему нравилась Карин и тот образ жизни, который они вели в связи с ее родом деятельности. Его не тяготило проводить в обществе танцовщицы семь дней в неделю и двадцать четыре часа в сутки, а ведь даже счастливейшие супружеские пары таким похвастаться не могут! Даже ее острый язык и бесконечную иронию он находил абсолютно не обидной и даже очаровательно остроумной. И в этом-то и была проблема. Ему НРАВИЛАСЬ Карин. Он думал о ней, засыпая, а просыпаясь по утрам варил на двоих кофе и намазывал на хлеб ее любым джем или паштет. Ему бесконечно нравилось познавать девушку и все же осознавать, что он ни на капельку не приблизился к разгадке ее тайны.
Еще никогда Саске не был настолько близко к кому-то. В общем-то, он был довольно поверхностным во всем, кроме работы. Ему часто перепадал непритязательный секс с доступными танцовщицами и посетительницами клубов, а об отношениях он совсем не задумывался. Ему было плевать на весь мир, отчасти даже на свою семью, так почему же ему стала так важна именно ОНА? Мысли обрели странное русло, он представил притихшую Карин под горячими струями воды, ласкающими шикарную грудь с сосками такими же ярко-красными от пара, как и волосы Осаго.
Карин задвинула шторку душа, словно закрытой дверной задвижки было недостаточно, и продолжила страстные мечтания о своем охраннике. Закрыв глаза, она опустилась на дно широкой ванны и слегка развела бедра, направляя между них струю воды. Вода, журча, убегала в сток, унося горячие стоны и порочные мысли, очищала разум и готовила вступить в новый день.

***

Хината подняла голову от шитья и осмотрелась, пытаясь понять, откуда льется музыка. Каждый аккорд, каждое слово песни были словно вырваны из ее души и положены на музыку. Она злилась на себя, еще больше злилась на Наруто, и при этом не могла заставить себя перестать его любить. Да и как, если каждый день она слышала его смех, любовалась его голубыми глазами, отливами света на его волосах и смуглой коже, натыкалась на него в узких коридорах клуба. Вот и сейчас он стоял у стойки бара и непринужденно болтал с Шикамару по поводу новых вечеринок. Он резко обернулся, и девушка тут же опустила глаза к шитью.
В голову брюнетки снова прокрались мысли об ужасных событиях недавнего прошлого: убийстве, громких рыданиях бедной Темари в туалете клуба. Сейчас подругу отвезли на допрос, и Хината непременно попросила бы кузена взять ее с собой для поддержки или хотя бы быть с Собаку помягче, но на самом деле, несмотря на родство и хорошие отношения, была между ней и Неджи какая-то натянутость. То ли потому, что они не так часто виделись, то ли причиной стало получение старшим братом, отцом Хинаты, всего огромного наследства Хьюга, в то время как младшему, отцу Неджи, досталось ровно столько, сколько нужно для того, чтоб свести концы с концами. Хината молча пожала плечами, продолжая свой немой монолог. Это было для нее привычным делом — говорить в мыслях с самой собой, самой себе отвечать, спорить или соглашаться. Крикливые разукрашенные танцовщицы обходили стороной тихоню, то ли находя ее слишком скучной, то ли ощущая собственную второсортность на ее фоне.
Поток мыслей прервал звонкий мужской голос.
— Привет, Хината! — воскликнул он.
На секунду Хьюга отчаянно захотелось сделать вид, что она не слышит Наруто, и продолжить шитье. Да и как, собственно, ей себя с ним вести? Обижаться было, по меньшей мере, глупо, подумаешь, забыл как-то подвести, да ведь, и не обязан был! Но и сделать вид, что ничего и не было, она тоже не могла, уж слишком красивую картинку успело нарисовать услужливое воображение, пока она собиралась выйти к нему. А потом, бац, и словно ушат воды на голову! Поделом, парень еще ни разу ее никуда не пригласил, а она в голове уже придумала имена всем их будущим детям и даже собаке.
Наруто, не привыкший, чтобы его игнорировали, опустился на корточки и отвел длинные темные пряди Хинаты в сторону.
— О чем задумалась, красотка? — спросил он, улыбаясь своей открытой мальчишеской улыбкой. — Уж не обо мне ли? — поддразнил он.
Хината тут же покраснела и, отложив шитье, встала со стула. Одновременно с ней поднялся и блондин, от чересчур быстрого движения качнувшись вперед. Молодые люди оказались друг к другу лицом к лицу, вдыхая, Наруто задевал грудью пышную грудь девушки. А та и вовсе забыла как дышать. Хината поняла по наступившей тишине, что он, заходя, прикрыл дверь, а она настолько погрузилась в собственные мысли, что и не заметила! Румянец Хьюга из легкого сделался пылающе-бордовым от смущения, парень же вовсе не стеснялся их близости и продолжал молча разглядывать ее лицо, грубые мозолистые пальцы коснулись одной пылающей щеки, скользнули вниз к подбородку и осторожно скользнули по шее. Хината испуганно облизала пересохшие губы и попыталась его обойти. Ей так хотелось убежать и спрятаться куда-нибудь, вернуться в свою зону комфорта, знать, что говорить и делать. Но все мысли вылетели из головы, оставив эту тошнотворную панику испуга и тихо шевелящегося в животе дракона чувств к нему. Чем жарче разгоралось пламя дракона, тем больше становилось причин бежать и тем сильнее хотелось остаться.
Наруто остановил ее попытку к бегству, крепко сжав тонкие запястья девушки. Он забыл, что хотел сказать и зачем вообще зашел в ее каморку. Сейчас он просто хотел ненадолго продлить приятный момент, отчаянно сопротивляясь желанию прижать ее к стене.
— Мне нужно идти, — произнесла она, пытаясь освободить запястья.
— Знаю, милая, — успокаивающе заявил Наруто, и жарко лизнул ее нижнюю губу.
В следующую минуту Хината ощутила спиной дверь каморки, а грудью и бедрами — жаркое и упругое мужское тело. С непонятно откуда взявшейся уверенностью она скользнула языком в его рот и тут же отпрянула, устыдившись своего поступка.
— Хватит, отпусти, — попросила брюнетка.
— Не могу, — просто ответил он, скользнув языком по бьющейся у основания шеи жилке.
Внезапный удар в пах более чем отрезвил Наруто.
— Выйди отсюда вон, — холодно проговорила Хината.
Все почернело от боли. Узумаки едва сдержался, чтоб не ударить ее в ответ. С трудом распрямившись, он уставился в полные гнева и презрения глаза.
- Ты сама хотела, — грубо ответил ди джей. — Засунула язык мне в рот, прижималась своей чудесной грудью! — пальцы скользнули по тонкой вязки лавандовой кофточке.
Она сжала зубы и отчеканила:
— Ну хватит, в самом деле! Подожди до вечера, ведь тебе не составит труда склеить пару подпитых клубных девок.
Он мог ожидать подобный отпор от грубоватой барменши, но никак не от мягкой тихони-костюмера. Мужское самолюбие взыграло, он грубо сдвинул ее в сторону и, открывая дверь, с едким смешком заявил, - зачем останавливаться на двоих, сегодня я буду спать в кровати, полной голых женских тел, будь уверена!