Годайме Хокаге. Глава 37

Когда вернулась домой, часы показывали половину второго. По дороге забросила мокрые вещи в стирку, сменила выданную юката на свежую одежду. Прошла в кухню, начисто вымыла руки, надела передник, полезла проверять холодильник. Овощи были. Это гуд. Достала, сложила в мойку, залила чуть теплой водой. Поставила отвариваться рис на онигири, откопала пять кусков куриного филе. Включила духовку. Порезала мясо кубиками, туда же кубиками – сыр, нашинковала зелень и грибы. Посолила, поперчила, залила сметаной и соусом, добавила просеянную муку, взбитое яйцо и оставила мариноваться. Наскоро замешала мягкое тесто на лепешки, оставила - пусть пока подойдет. Водрузила сковородки на конфорки – чтобы хорошенько раскалились. Натерла яблоки, порезала сливы, распарила кипятком изюм. Добавила ложку меда и немного крахмала. Достала из морозилки кусок песочного теста, отпилила нужную часть, густо натерла на дно в две формы. Оставила на подоконнике, под солнцем, чтобы немного подтаяло. Вымешала начинку. Выложила на тесто. Натерла сверху остатки замороженного куска, посыпала сахаром и поставила в духовку: будет красивая карамельная корочка. Выложила на одну сухую сковороду первую лепешку, наколола вилкой, чтобы прожарилась без пузырей, на две других отправилась первая партия мясных оладий. Теперь можно и овощи помыть…

Сняла готовую лепешку, наколола новую. Почти готовый рис немного присолила, вымешала и слила воду. Перевернула содержимое сковородок. Выложила на бумажное полотенце чистые овощи. Сняла куриные оладьи, налила новые. Достала чистую разделочную доску, застелила листами нори, специальной формой выложила шарики и треугольнички остывающего риса. Перевернула оладьи. Половину рисовых шариков присыпала кунжутом и сахаром. Другую половину вскрыла острым ножом и вложила туда соломку из сыра и лосося. Края нори приподняла и завернула в них онигири. Так, это пусть остывает. Сняла лепешку, сняла оладьи, залила новые. Доску с готовой закуской прикрыла большим бумажным полотенцем и поставила в холодильник. Чистые овощи промокнула сверху и аккуратно сложила в бумажный пакет.

Перевернула содержимое сковородок. Сгрызла яблоко. Потыкала щепочкой пирог. Убавила огонь в духовке. Сняла оладьи и лепешку, выложила на освободившиеся сковородки три порции теста. Наколола. Поставила себе чайник. Откопала мяту. Подумала и отсыпала мелкому с собой. Перевернула содержимое сковородок. Положила внуку конфет и остатки вчерашних плюшек. Пачку печенья. Сняла лепешки. Выложила последнее тесто.

Все равно бежать будут в спешке, остановок мало, и денег у него тоже мало. Даже если заночуют в гостинице, чего он там себе на ужин купит? Опять гадость какую-то. Нет уж, пусть лучше мои кулинарные опусы ест!

Отключила пироги, приоткрыла духовку. Аромат, по-моему, на весь дом разошелся... Стукнула входная дверь, раздалось неуверенное: «Баа-чан?» Наконец-то заявился! Крикнула, чтобы шел мыть руки и обедать. Разогрела ему остатки супа. Сняла хрустящие лепешки, сложила все в одну сковородку, прикрыла полотенцем, отключила две конфорки. В освободившейся последней сковороде пожарила пару яиц с беконом и зеленью. Положила ему лепешек. Достала тот пирог, что поменьше, отрезала треть для мелкого и себе кусок. Оставшееся прикрыла и выставила на подоконник: вечером с Шизуне чаю попьем.

Взъерошенный внук маленьким слоником пробрался на кухню и уселся на свое законное место за столом. Поставила ему под нос все тарелки, сама села пить чай.
- Ешь. Только жуй не спеша. На миссию не опоздаешь, не переживай.

- Хай. Итадакимас! – Все-таки как мало ребенку нужно для счастья. Дом, «собственный» взрослый и горячий обед. Ненавижу Хирузена. И старейшин тоже ненавижу. У всех ведь свои внуки есть, так в кого же вы такие сволочи?! Думаете, мне не жалко Саске? Конечно, жалко, только вот мозги ему на место я вправить не смогу, да и своих проблем хватает...

Подождала есть пирог, пока мелкий не расправился с супом, чтоб ему обидно не было. Полюбовалась на извазюканную в варенье моську: начинка получилась очень мягкая и нежная, края теплой сдобы крошились. Вкусно вышло. Нашла чистый стакан, вылила в него остатки утреннего молока. Наруто прошамкал: «Шпа-шибо!» - и продолжил уничтожать пирог. Расправившись со своей порцией, сделал умильные глазки и поинтересовался:

- А больше нету? А то тут так вкусно пахло!..

Вот хитрюга! Отрезала ему еще треть. Так, по-моему, сегодня вечером у меня очередная диета... Не, мне не жалко. Шизуне просто врать придется, что не хочу.

- Сейчас половина второго. Доедай и пошли собирать тебе сумку с оружием. – Внук закивал и удвоил скорость. Составила посуду в мойку.

- Баа-чан, а ты мне помогать будешь? – Встал рядом, протягивая грязную тарелку.

- Да. Пошли. Тебе еще нужно научиться пользоваться запечатывающими свитками.

- Ааа. А зачем? – Вытерла руки полотенцем, взяла его ладошку и потащила в комнату.

- Затем, что я тебе еду с собой приготовила, а унести ее ты сможешь только в этом самом свитке. Иначе все испортится на вторые сутки. – Мелкий понятливо покивал, а потом выпучился: – То есть ты пришла домой, только чтобы помочь мне собраться?!

- Угу.

- Баа-чан... - крайне растерянная моська и слезы в глазах. Растрепала ему волосы на макушке.

- Давай, шевелись и включайся в сборы. Вы у ворот сразу встречаетесь?

- Да. Но я же не успею! Я слишком долго искал Джирайя-сенсея! – подскакивает и делает шаг, чтобы заметаться. Снова хватаю за руку, по слогам повторяю:

- Ты ус-пе-ешь! Не бегай только бестолку.

- Ха-ай...

- Так, давай сюда свой рюкзак, посмотрим, что там тебе выдали на складе. - Итогом инвентаризации стала куча колюще-режущего хлама не лучшего качества, стандартная аптечка и пачка пищевых пилюль с расчетом на две недели. М-да... Логично, конечно, что генины сухпайков на неделю с собой не унесут, за неимением лишнего места. Но, ками, жрать-то им чего? Кстати, у джонинов и чунинов на миссиях есть такая фича, как необходимые расходы. Из казны им погашаются траты на еду. А если хочешь отдыхать с удобствами в гостинице - будь добр, плати сам. Шиноби - не развалишься от ночевки в лесу. А вот если генины, то одно - крутитесь как хотите. Мда. Какая-то дыра в правилах... Надо подумать, как исправить.

Иду к своему оружейному шкафу, вынимаю сразу сами ящики - а чего маяться и толочься в углу, если можно выложить их на пол и спокойно удобно разобраться, что нужно, а что нет? Передаю поштучно мелкому, пальцем показывая в центр комнаты. Послушно раскладывает их веером.

Достаю пять свитков. Один откладываю, вслух уточнив, что он для еды. Садимся на корточки. В три кучки собираем то оружие, что ему выдали, плюс кое-что от меня. Часть сразу перекочевывает в его набедренную сумку. Что-то парень рассовывает по «привычным местам». Остальное будем запечатывать.

Предупреждаю, чтобы смотрел внимательно, и показываю, как запечатать. Потом вновь подаю чакру и освобождаю свиток. Прошу повторить. С третьей попытки у него получается. Хвалю, запечатываем вдвоем все три свитка.

Беру четвертый, подхожу ко второму шкафу, Наруто хвостиком идет следом. Выкладываю бинты, антисептик, кровевосстанавливающее, пластыри со снадобьем на обратной стороне, перекись, пару кусков льна, коробочку с легкими стимуляторами вроде настоек женьшеня, левзеи и элеутерококка. Поясняю: это если голова кружится и от недосыпа. Туда же кладу прополис, лечебную вытяжку из трав для обработки ран и довольно дорогую смесь цветочной пыльцы (хорошо восстанавливает физические силы). Все пункты по мере добавления подробно поясняю. Отдельно заворачиваю несколько стимуляторов, кладу в карман, пока мелкий не видит.

- Наруто, ты все понял? – Может, ему записать все-таки?

- Хай, Баа-чан. - Ладно, понадеемся, что запомнил...

- Повтори, - вовремя отпихиваю у него с дороги ящик - чуть не наступил, поросенок! А там сюрикены. Острые.

- Это... - Умудряется слово в слово повторить все пояснения. Молодец какой!

- Все верно. Надеюсь на твою сознательность и взрослость. Все это даю помимо стандартной аптечки, что тебе выдали на складе. Как понимаешь, светить таким разнообразием не стоит. Достанешь только когда понадобится. Пошли наверх, будем тебе еду складывать. Там онигири в холодильнике, сложи пока в коробку, – вручаю готовые свитки, жду, пока скроется на кухне. Сама вставляю на место ящики, закрываю и иду следом. Наруто уже деловито докладывает последний шарик, спешно жуя «те, которые не влезли». Качаю головой, но решаю промолчать - пусть учится самостоятельно думать наперед. Вытаскиваю из духовки большой пирог, перекладываю в пластмассовую емкость, разрезаю на порции, герметично закрываю. Кладу рядом пакет с овощами. Отдельно складываю все лепешки. Сюда же сладкое (печенье, булки, конфеты). Пакетик мяты. Отсыпаю в коробочку соли и сушеных трав. В коробку побольше отправляются остывшие мясные оладьи... Наруто смотрит на все это богатство и пускает слюнки. Приглашающе махнув рукой, разрешаю самому все запечатать. У него прекрасно получается.

Часы показывают без пяти минут три. Показываю пальцем на циферблат, спрашиваю:

- Ну что, успели же?

- Ой-ой, я не добегу! – Пресекаю не успевшую начаться панику: - Прячь свиток и бери меня за руку.

Мелкий затыкается и делает как сказано. Шуншином отправляюсь поближе к воротам. Вываливаемся на толстой нижней ветке какого-то дерева. До ворот осталось каких-то пятьсот шагов. Наклоняюсь, шепчу в ухо:

- Ну, вот видишь, успели же! – придерживаю за ладонь, договариваю: – Только это секрет, и чтобы ни-ко-му, договорились?

Подмигиваю. Наруто расплывается в ухмылке и мелко кивает, показывая «замочек» на губах. Чмокаю в лоб и легонько шлепаю по попе. Спрыгивает в ветки. Смотрю, как он бежит в сторону уже собравшейся группы, машет и что-то кричит... Ухожу шуншином во дворец. Вываливаюсь посреди приемной. Народ запугать - наше все! Вон опять забегали, как в попу клюнутые. Вот почему пока лично с плеткой над душой не встанешь, ничего делаться не будет... Ладно, все это лирика. Вот и Ширануи скачет навстречу.

- Генма, Тензо предупредил?

- Да, Цунаде-сама. Он ждет возле кабинета.

- Отлично, спасибо. Зайдешь через пять минут, а пока испарись куда-нибудь...

- Слушаюсь.

В коридоре рядом с дверью, слегка светящейся барьерами, уныло стоит наш Буратино: руки в карманах, лопатки сгорблены... М-да.

- Тензо! – Поднимает голову, кланяется. – Ко мне в кабинет!

Идет следом. Под бдительным оком АНБУ заходим.

- Ширануи тебе все передал?

- Хай, Цунаде-сама.

- Тогда повтори, чтобы я убедилась, что вы ничего не напутали.

- Слушаюсь. Джинчурики Узумаки Наруто, принц Учиха Саске как самостоятельная команда, в составе которой третьим участником идет бесклановый генин Харуно Сакура, направляются на миссию В-класса в Страну Чая условным сроком на две недели... - Ну и нудным голосом процитировал мне мой же приказ. Цель миссии, полномочия команды, особые указания на случай возникновения непредвиденных обстоятельств, экстренная связь, собственная роль... Нет, все верно, но как-то исполнитель не рвется в бой. Стоит, смотрит. Черными своими глазами.

- Все верно. Задача вам ясна, я так понимаю?

- Хай. - Стучу пальцами по столешнице, разглядываю выпрямившуюся фигуру.

- В таком случае подтверждаю ваше участие в миссии, – беру лист с приказом, подмахиваю. Продолжаю. - Вот эти серые таблетки, - перебрасываю кулек, – использовать в случае безвыходной ситуации. Доза высокая. Вполне вероятно, что для вас она окажется предельно высокой... Это – мои боевые стимуляторы, и они действительно «на самый крайний случай». Но, будем надеяться, что не пригодятся… - Провожу рукой по волосам. Уточняю. – Еще вопросы, пожелания есть?

- Нет, Цунаде-сама.

- В таком случае приступайте к выполнению.

- Слушаюсь. – Фигура испарилась в вихре шуншина. Минутой позже в дверь поскребся Генма.

- Цунаде-сама, можно? – Гаркнула, чтоб заходил.

Сначала зашла стопка бумаг. За ней уже сам джонин. Я испытала непередаваемое чувство счастья. И желание побиться головой о стол. Стол жалко.

Освещать списки выполненных миссий и подмахивать зарплатные ведомости я закончила где-то через час. Потерла уставшие глаза. Интересно, как поведет себя на этом задании Наруто. Первая сложная самостоятельная миссия... «Чип и Дейл спешат на помощь!» Однако из детишек может выйти толк... а бестолочь останется. М-да. Сколько их там не будет - неделя-две? Ну и замечательно. Пока под ногами не путаются, хоть дела свои переделаю. Кто там на повестке дня? Секретарь, мне нужен секретарь. Причем срочно! Вот с этого и начнем, пожалуй...

Вызвала Генму, озвучила запрос на подшивку дела Анко. Тот сначала удивился, но потом спохватился и сделал лицо кирпичом. Чего-то чиркнул в блокноте. Хм. Подглядеть просто так не получится. А жаль. Но я над этим еще подумаю... Усмехаюсь.

Ширануи до сих пор при виде меня слегка нервничает. Странно – не припоминаю, чтобы я его в детсадовском возрасте пугала. Надо будет выяснить. Ладно, все равно это пока не к спеху.
Хм. Что же еще я хотела?.. Нет, мне действительно СРОЧНО нужен секретарь! И личный помощник! И нормальная охрана, а не этот... цирк на выезде.

А, точно! Карты. Стучу пальцами по столешнице. Озадачиваю подчиненного немедленно найти и принести сюда карты Конохи – нынешнюю (со всеми объектами и обозначениями), старую (до нападения Кьюби, с теми же требованиями), самую старую – то есть карту местности еще до того момента, как здесь зародилась Скрытая Деревня, и обычную геодезическую.

Генма шустро все записывает. По мере озвучивания у него все больше округляются глаза: на фига мне это надо, если в штабе вроде все есть, да и тут одна висела? Ищет взглядом по сторонам, а нет ее! Сорвала и на помойку приказала вынести. Да шучу я, шучу. В столе лежит. Как вещдок. Теперь уже я делаю лицо кирпичом. Кланяется и выходит. Вдогонку кричу:

- Первое чтоб через две минуты у меня на столе было! Со вторым можешь не спешить, но как найдешь – заноси в кабинет и жди, пока не вернусь! И приемную перед кабинетом чтоб убрали через час и рабочее место там приготовили! И булочек мне с кухни захвати!..

Стоящий на пороге парень наконец поворачивается и грустно так говорит:

- Слушаюсь, госпожа. – Мне кажется, или он так пытается давить на совесть?.. Не выйдет: сдохла в давние времена и успешно кремирована. Дважды.

Уже через минуту в двери кабинета тихо стучится и испуганным зверьком заходит какой-то чунин. Смотрит на меня умоляющими глазами и на вытянутых руках кладет на край стола пухлую папочку. Третий раз это чудо синеглазое вижу. Кста-ати - он же в палате должен лежать и никуда не рыпаться! Хм. Странно. Что-то не очень верится, что конкретно это недоразумение могло сподобиться удрать из больницы... Дрожащим голосом спрашивает:

- Я могу быть свободен, Хокаге-сама?

Отрываюсь от документов:

- Тебя уже выпустили, что ли? - Угу. Досрочно, блин! А как же насчет святого - промурыжить?!

- Д-да, Шизуне-сан написала, что я совершенно здоров!

- М-да? - О как. А по виду и не скажешь...

- Ну, тогда иди... Тобинедзумо-кун*. - Мальчик вздрагивает, спотыкается и нервно вылетает из кабинета. Кукушка издает очередное «боммм!» Тьфу. Достала!

Папочка, конечно, содержательная, но ничего особенно нового для себя я там не увидела. Разве что девчонка пару раз за прошедшие годы меняла место постоянной дислокации. Адреса прилагались.

Слава ками, её нынешняя квартира не на другом конце деревни! И как раз кондитерская по дороге. Раньше была. Зайти бы – хоть поздороваться да пару пирожных взять к обеду. Сверяюсь с часами – четверть пятого. Как раз к половине шестого вернуться успею. Беру свиток с бенто, запихиваю в набедренную сумку, закрываю папку в столе, активирую стационарный барьер на ящиках. Задумчиво смотрю на дверь... на окно... снова на дверь. Что-то как-то тихо. Хулигански ухмыляюсь и выпрыгиваю в окно: вот и проверим качество моей нынешней охраны! Делаю Хенге темноволосого подростка. Иду вверх по стене, перелезаю на крышу – и ни-ко-го. Хм. Прислушиваюсь – правда пусто! Ну надо же... В два прыжка пересекаю крышу, примериваюсь... И вот я уже на крыше архива, вцепившись всеми конечностями... Как-то это слишком просто оказалось. Даже обидно. Два прыжка вниз, и на полной скорости несусь через лес. Так, конечно, путь длиннее, зато с ветерком. Боковым зрением улавливаю отдаляющуюся башню, примерно высчитываю положение общаги Анко и нужный мне магазин. Где-то здесь. Наверное.

Разворачиваюсь и спускаюсь по склону. Прыгаю вниз, попадаю на чей-то задний двор. Аккуратно перепрыгиваю грядки с помидорами, балансируя на тонких вбитых в землю колышках – к ним-то помидоры и подвязаны. Бегу по хлипкому забору, спрыгиваю на кривую улочку - пусто. Значит, мне опять повезло. А теперь по направлению к радиальной улице. Фух! Тут народ уже ходит. Так. Надо сориентироваться. Нет, визуально не получается. Остается только пройтись и принюхаться. О! Шоколадным тортом пахнет! Мне сюда...

Открываю старенькую витражную дверь. Звенят бубенцы. Поднимает голову сидящая за стойкой пожилая женщина.

- Добрый день, Йошино-сан, – снимаю Хенге и улыбаюсь. Женщина неверяще спускает с носа очки для чтения, близоруко щурится, всплескивает натруженными руками и неловко выбирается из-за прилавка, придерживая полы длинного кимоно. Со смехом поддерживаю ее за локоть. Она останавливается, отпускает подол, вцепляется в меня обеими руками, заставляя повернуть лицо к свету.

- Цунаде! – В глазах старушки стоят слезы.

- Да, это я, – смущенно улыбаюсь. Не ожидала, что она еще жива, и что меня до сих пор помнит. В груди теплеет. Осторожно обнимаю за плечи, веду к столику у дальней стены.

- Сколько же лет тебя не было? Десять? - Видно, что женщина растеряна и рада одновременно.

- Больше, Йошино-сан, – грустно улыбаюсь и легонько глажу ее руку, лежащую на столе. Кожа уже тонкая, как пергаментная, видно все вены и косточки... Стара она стала, ой как стара.

Смотрит на меня, качает головой, спохватывается:

- Что же я сижу! Сейчас тебе чаю сделаю и твою любимую тарелку пирожных принесу! Голодная, наверное!.. – Придерживаю ее за рукав:

- Не надо, Йошино-сан. К сожалению, у меня очень мало времени - я бы лучше с вами просто поговорила. Потом поем, не волнуйтесь. – Старушка недоверчиво прищуривается: мол, врешь ты все, знаю я тебя! Затем вздыхает и улыбается.

- Ну так что ж, девонька, с чем ты ко мне пришла? - Теперь вздыхаю уже я: многое и хотелось бы рассказать - да нельзя. Но просто так сидеть я тоже не буду, мне уже не пятнадцать и даже не тридцать, мое время – очень дорогая штука...

- Йошино-сан, я не буду сейчас вспоминать, как уходила из деревни, и что было потом. Лучше расскажу, что есть сейчас. – Старушка качает головой, но ничего не говорит. Ответно гладит пальцами мою руку.

- Так сложилось, что совсем недавно я приняла пост Хокаге. Скажу честно, деревня разваливается, и развалена она была изнутри... - Бабулька огорченно качает головой: мол, знаем, плавали. – Теперь у меня везде нескончаемая череда абсолютно безотлагательных дел, которые надо решать, решать, решать. Очень мало кому можно верить хотя бы частично, а еще меньше кому - довериться, - делаю паузу, горько сжимая губы.

- Да, девонька, жизнь такая, – старушка тепло улыбается и похлопывает меня по руке. – Но ты сильная, ты выдержишь! Мы с мужем всегда это говорили...

- Как он?

- Умер семь лет назад, – грустно улыбается, треплет меня по щеке. – Но ты не расстраивайся, он всегда считал тебя доброй девочкой и перед смертью просил шинигами передать тебе всю его удачу и выносливость.

Усмехаюсь. Да, Ямамото-сан был именно таким. Всегда верил в меня, всегда меня поддерживал и учил быть стойкой. Несмотря на то что я им была не родная, и вообще – из крутого клана... Ко мне относились примерно как к племяннице. Утешали, зареванную после гибели деда, баловали, оставляя мои любимые пирожные. Они вообще меня любили. Просто так, ничего не требуя взамен... Удивительные люди!

Но не время вздыхать и предаваться воспоминаниям:

- Незадолго до принятия поста Хокаге я... м-м-м... самовольно приняла опеку над джинчурики Узумаки Наруто, сыном Минато и Кушины. Теперь он зовет меня бабушкой... - Дружно смеемся. – А сейчас я иду к Митараши Анко – знаете такую? – Старушка кивает, соглашаясь.

- Ученица Орочимару-куна. Зачем она тебе? – испытывающе щурится.

В защитном жесте поднимаю руки:

- Я не сделаю ей ничего дурного, честью клянусь! – Удовлетворенно кивает, с любопытством переспрашивает: – Так зачем?

- Понимаете, как я уже сказала, у меня острая нехватка благонадежных кадров. И срочно нужен секретарь. Много кто нужен, но секретарь просто жизненно необходим! – Кривлюсь. Смеется:

- То есть ее ты считаешь благонадежной?

- Более чем. - Качает головой. - И я вам вот еще что скажу: с Орочимару мы... Смогли найти общий язык. Тоже не так давно, но все же.

- Старый друг лучше новых двух?

- Точно. - Хмыкаем. Йошино-сан озорно подмигивает, придвигается поближе и шепчет:

- Ну а сам-то он тебе как?..

Непонимающе хлопаю глазами... Потом до меня доходит. Машу руками:

- Да ни за что! – Старушка хихикает, прикрываясь рукавом, и картинно строит глазки. Ну, Йошино-сан!..

Фыркаю. Опять смеется. Да что ж такое! Когда вы оставите идею выдать меня замуж? Я и так теперь на деревне жената, куда мне еще мужа? На шею, что ли, посадить?.. В виде шарфика?
Но вслух ничего не говорю – она же не со зла. Она мне добра желает. В своей неподражаемой манере.

- Можно вас попросить?

- О чем именно? - щелкает раскрывшийся веер.

- Если сможете, присматривайте за моими охламонами?

- Это за кем? - Сощуривается.

- Во-первых, Наруто. Сейчас еще Анко добавится...

– То есть Анко ты уже считаешь своей? - начинает изящно обмахиваться.

- Да, я приняла такое решение. Осталось её перед фактом поставить. – Хихикаем. Да, Анко будет в шоке... Если не в коме.

- Ну и потом, по мере поступления... - пожимаю плечами.

- И много таких будет?

- Пока не знаю. Но, думаю, человек пять наберется. Ну, максимум семь! - дергаю себя за хвост, вспоминая и пересчитывая потенциальных кандидатов в члены семьи.

- Ты меня знаешь – помогу всем, что только в моих силах. Но время мое коротко, Цунаде. - покачала головой старушка.

- Я медик, я могу хотя бы попытаться... - А что, если я себя привела в порядок, то, думаю, и ей помогу.

- Дать мне еще несколько лет жизни? – грустно усмехается.

- Да хотя бы и так! - с горячностью отвечаю. Нечего себя раньше времени закапывать...

- Кто его знает. На все воля шинигами, - снова покачивает головой. Молчу. - Не грусти, Цу-кун. Пока не помру – я еще как-то буду шевелиться и приносить пользу.

Вот не хотела плакать, уже и не думала, что могу, но глаза становятся влажными.

- Ну что ты, малышка Цу! – из-за широкого темно-синего оби достает тонкий платок и вытирает мне лицо. Удерживаю эту сухонькую ладошку и целую. Шепчу: «Спасибо». Йошино-сан снова улыбается и бодро спрашивает: - Так ты сейчас к Анко-чан отправляешься?

- Верно.

- Тогда вот, возьми сладенького: коробочку оданго, шоколадный пирог – утром пекла, и твои любимые корзиночки с фруктами, джемом и взбитыми сливками...

Пахнет изумительно! У меня уже слюнки текут. Как воспитанная девочка, говорю «спасибо» и слышу в ответ ласковое «пожалуйста». Как же мне этого иногда не хватало!.. На пороге старушка меня еще раз обнимает, целует морщинистыми губами в щеку, касается пальцем печати на лбу и благословляет:

- Да пребудет с тобой Шинигами! Да призрит он на тебя лицем своим – светлым и темным! Да воздаст он врагам твоим по делам их! - Йошино всегда была суеверна. А объектом поклонения ее семья выбрала почему-то шинигами. Видимо, смерть постоянна и не меняется с приходом новых богов...

Счастливо улыбаюсь и кланяюсь, обнимаю напоследок и шепчу:

- Я скоро отправлю за вами Анко. Надо только придумать, как лучше обставить ваше появление...

- Цунаде, может вообще никак не надо? Я просто и тихо буду жить в твоей тени?

- Я подумаю, - киваю.

- Хорошо. Думай, девочка. Я буду ждать. А ты всегда на меня рассчитывай. Иди! - Йошино-сан почти вытолкнула меня из магазинчика, ласково улыбнулась напоследок, подмигнула и закрыла дверь.

Пф! Она СОВСЕМ не изменилась. И это хорошо! Срываюсь и стремительно бегу по улице. Наверняка очень скоро Генма прознает о моем отсутствии во Дворце, сообразит, что «неспроста это жу-жу-жу», и кинется на поиски. Если еще не кинулся – все-таки у него большой опыт общения с хулиганистым Минато. Вычислит, прискачет лично – весь в мыле и с укоризной в глазах. И будет давить на совесть... Ну нет ее у меня, нет! Хоть днем с фонарем ищи!

Перепрыгиваю какой-то затрапезный курятник, взмываю на стену, пробегаю насквозь через чей-то заброшенный чердак, на ходу делаю Хенге и вылетаю на параллельную улицу. Еще в воздухе на высоте третьего этажа цепляюсь рукой за фонарь, разворачиваюсь в нужном направлении, отталкиваюсь от фонаря... Ой, кажется, там что-то хрустнуло. Ладно, это был ненужный фонарь. И вообще – главное, что хрустнуло не в позвоночнике! Тру-ля-ля... я ничего не видела, ничего не слышала, и я тут ни при чем! Так, а вот искомый дом.

Хм. Ну, что сказать – какая-то затрапезная общага гостиничного типа. Максимум. Ками, как она тут живет?! Мимо пробежала какая-то живность. Вроде хомяка или мыши-полевки. Может, чья-то потерялась. Не стала убивать.
Делаем рекогносцировку на местности? М-да. Что-то совсем неутешительно. Инфраструктура если и есть, то где-то «очень далеко», квартал полупустой и в целом какой-то подозрительный. Брезгливо переступила с ноги на ногу, примериваясь, куда бы прыгнуть. В том, что Анко тут не живет, а существует, я уже убедилась. Осталось только убедить её и быстренько утащить, пока никто не видел. Может, хоть так от Генмы отбрехаюсь.

Шинигами, ау? У меня тут накладочка вышла... Подсоби, а? Хихикнула. «Надо идти самой искать», – подумалось. Разворачиваюсь уходить от дома, картина маслом: топает навьюченная Анко по дорожке, тащит какую-то капусту в пакете и воду в бутыльке. Не поняла? Передергиваю плечами, но на всякий случай шепчу: «Спасибо». Поднимается легкий ветер. Какие качественные глюки!..

Девчонка наконец замечает меня и резко останавливается. Настороженно замерев, разглядывает. Догадываюсь, что в рукаве у нее уже парочка кунаев наизготове, а то и змеюк. Хмыкаю. Киваю на дом и показываю, что в руках у меня ничего, кроме коробки с пирожными, нет. Морщит нос, но берет пакеты и заходит в дом. У нее тут что, вообще двери не закрываются? Капец.

М-да. Клетушка это, а не комната. На улице зной, ветер, солнце, а тут все равно сыро и темень. Проходим на кухню. Моет руки, ставит чайник. Оборачивается. Снимаю Хенге. Смотрю, с каким страхом её глаза расширяются, и мне опять становится горько. За наши прошлые ошибки – мои и Орочимару.

- Анко. Не спеши ужасаться. Пожалуйста, выслушай меня внимательно. – Девчонка медленно доковыляла до какой-то колченогой табуретки и села. Какая-то она чересчур отрешенная, что ли... Может, подумала, что раз я к ней пришла лично и тайно, то это я ее сейчас убивать буду?! Ой-йо...

- Анко, я пришла, потому что очень в тебе нуждаюсь. - О, взгляд на меня подняла. Ура, продолжим. - Ты правда мне нужна. Так нужна, как никто другой. Я не верю вокруг никому и взвалила на себя слишком много обязанностей, но и отказаться от них не могу. Это будет означать проигрыш. Настоящий и бесповоротный. А я не могу позволить себе такую роскошь!

Сдуваю мешающуюся челку. Анко заворожено следит, как мои волосы медленно опадают. Снова переводит взгляд на глаза.

- Прямо сейчас мне безотлагательно необходимы помощник и секретарь. Тебе я предлагаю место секретаря. – До девушки медленно доходит, глаза вновь расширяются, но на этот раз от удивления. – Я серьезно. – Она порывается что-то сказать, останавливаю категоричным: «Не перебивай». – Я понимаю, что ты никогда таких функций не выполняла, и тебе кажется, что ты на эту должность никак не подходишь, или еще хуже, что ты её недостойна. Так вот, это говорю тебе я, Цунаде Сенджу и Пятая Хокаге: ты прекрасно подходишь, ты достойна! Ты научишься, и ты справишься! И ты будешь лучшим секретарем из всех возможных. Обещаю.

Сидит, слушает, раскрыв рот. Уже даже забыла, что только что меня боялась. Понимаю, что у нее сейчас разрыв шаблона – как так, сама Хокаге пришла к какой-то ней, жалкой Митараши Анко, всеми презираемой бывшей ученице нукенина Орочимару, но это самая верная тактика.

- А... - рот бессильно открылся.
- М-м-м? - с готовностью киваю: мол, что? Давай, выкладывай, отвечу на любые вопросы!

- Нет, ничего. – Мотает головой. Сидит, думает... - А почему именно я?

- Потому что другим я не верю, - пожимаю плечами. Трехочковый!

Тупо переспрашивает:

- То есть мне - вы верите??

- Да.

- С ума сойти, – смотрит перед собой расширенными глазами, качает головой, переводит взгляд на меня и начинает хохотать. Да так, что у меня в ушах звенит. Истеричный смех становится еще громче. Губы кривятся, и она сейчас, кажется, начнет задыхаться от ярости. Не сдержавшись, подхожу ближе, обнимаю сжавшуюся девчонку и начинаю гладить по спине. М-да, довели ее сослуживцы, слов нет. Анко захлебывается очередным резким вдохом и дрожит. Продолжаю гладить. Мне действительно горько. Очень. Минуты через две истерика идет на убыль, уже чаще слышатся шмыганья сопливого носа. Усмехаюсь: прощай любимое хаори, я буду по тебе скучать. Но, приглядевшись к пятнам внимательнее, понимаю, что у нее идет носом кровь от внезапного нервного перенапряжения... Подтаскиваю бутыль, на ощупь беру со стола чашку со сколотыми краями. Что-то знакомое... Ба-аа, так это память об Орочимару! Обалдеть... Орыч, засранец, где только понабрал-то таких преданных!

Заставляю выпить всю чашку до дна. Зубы у нее стучат о края. Глажу по голове. А волосы до чего шелковистые! Совсем еще юная... Меня саму захлестывают воспоминания: вот я, девятилетняя, сижу среди каких-то сараев и в голове пугающая пустота. Такой, в полном неадеквате, меня и находит у себя на заднем дворе Ямамото-сан. Без слов берет на руки, садится тут же на землю и успокаивающе гладит по спине... С тех пор я часто к ним бегала. Его жена была замечательной и на редкость отзывчивой особой, хоть и с чисто женским характером - что для меня, как для шиноби, казалось очень непривычным. И сам он, такой живой, такой бережный и такой добрый. Тогда мне было стыдно самой себе в этом признаться, но он был похож на папу, именно не на отца, а на папу. Я благодарна небесам за тот период в моей жизни.

Пошмыгивая носом, Анко встала и метнулась к раковине – смывать следы. Пальцы у нее все еще дрожат. И стыдно наверняка за проявленную слабость. Но я своих решений не меняю. И один раз взяв ситуацию в руки, уже не выпускаю.

- Ты сейчас ненавидишь себя за то, что оказалась слишком сопливой? – Митараши возмущенно вскинулась. – В целом это нормально. А еще я сама когда-то попадала в подобную ситуацию, но это было давно... Причины уже не помню, но точно могу сказать, что она была гораздо МЕНЕЕ значимой, чем твоя, ведь я так сильно выплеснула свои эмоции в девять лет. – Анко прикинула в уме и весело фыркнула. Спохватившись, уставилась в противоположный угол. Уши залила краска. С усилием повернувшись, опустила глаза в пол, и выдавила: «Простите». Я хмыкнула.

- Не заморачивайся! Но если совсем тошно станет – приходи, возьму с собой на тренировку. - Анко это явно представила себе в лицах... впечатлилась и хрюкнула. В итоге мы смеялись уже вместе.

- Ну что, уважаемый секретарь уважаемого Хокаге, обедать будем? А то я жрать хочу, а еще там пирожные от Йошино-сан лежат, портятся...

- Не испортятся! – весело огрызнулась Анко и полезла в холодильник за сыром и рыбой. Я тут же взяла себе на заметку, что теперь должна своей подчиненной обед, и что ее как можно скорее надо поставить на довольствие и как-то решать жилищный вопрос. Будем смотреть по ситуации… Честно говоря, оправдывая сейчас Митараши, я основывалась на том, что она эти долгие годы была в постоянном внутреннем напряжении и храбрилась перед всеми окружающими, зная, что стоит только один разок позволить себе расслабиться, и ее мгновенно затопчут. А сейчас вот прорвало.

Простой и неказистый обед мы «залакировали» изысканными сладостями. Чай был так себе, но вкус и аромат шоколада доминировал во всем. Казалось, и кухонька, и примыкающая к ней комнатушка пропитались благословенным пряным облаком. Мы постигали дзен.

Дожевав последний кусочек, сыто икнула. Сбоку послышалось еще одно «ик» и «ой». Ухмыляюсь, поворачиваюсь: сидит, нахохлившись, прикрывает рот ладошкой, глазенки испу-уганные. Пф. Забавная она все-таки! Улыбаюсь и выдаю командный рык:

- Митараши Анко, у вас пятнадцать минут ровно на сборы! Через четверть часа жду внизу со всем необходимым имуществом. На месте у вас будет полчаса на ознакомление, и в шесть часов пополудни вы приступите к своим непосредственным обязанностям в должности секретаря Хокаге!

Анко на секунду замирает, счастливо выпаливает: «Слушаюсь!» - и срывается маленьким ураганом. Посмеиваясь, собираю со стола перемазанные кремом картонки и выхожу наружу. Пока искала мусорку, из дома доносился свист ускорившейся Анко. Только подошла к крыльцу, как эта стрекоза уже выскочила с каким-то неприметным узелком и весело отчиталась:

- Хокаге-сама, задание выполнено, Митараши Анко готова заступить на должность секретаря!

Фыркаю. Она радостно и открыто улыбается в ответ. Ками, как мало тебе нужно для счастья. Как и Наруто: всего лишь честно признаться в том, что вы необходимы! Шинигами, ненавижу Третьего!..

Сорвавшись, побежали напрямик к Дворцу. По проводам, деревьям, крышам... Вовремя не убравшимся с дороги кошкам... Ой, чей-то горшок с цветами. Был. Ну и фиг с ним – все равно герань, а она воняет... Не люблю эту гадость!

Как-то быстро дома кончились, и мы выскочили почти у кромки леса справа от башни. Знаками показываю, что идем в обход через архив и на крышу. Хулигански подмигиваю. Анко принимает игру - как два заправских шпиёна, крадемся домой... В окнах мелькают силуэты нескольких штабистов. Чаще всего мечется раненым в зад кабанчиком знакомая фигура с нечесаным хвостом и банданой на голове. Мне сегодня несказанно повезло, слава шинигами! Листья вокруг начинают ласково шуметь. Передергиваю плечами. Отсюда вроде двух летящих чокнутых баб видно быть не должно... Эх, была не была!

Так. Это мы удачно приземлились. Сканирую. Опять наверху никого! Слушайте, я уже люблю этот день! Потихонечку, аккуратненько, хамелеончиками пробираемся в мое родное окно. Победа!
Вовремя зажимаю ладонью рот чуть не заржавшей от избытка чувств Анко, отбираю у нее другой рукой котомку, швыряю себе под стол, прижимаю палец к губам и делаю страшные глаза. Часто кивает. Убираю руку, плюхаюсь в кресло, снимаю барьер, впихиваю ей в руки папку с её же делом, знаками показываю – мол, давай, ознакамливайся, хочу узнать твое мнение.

Анко, ау? Все, она уже «там». Не дозовешься... Разворачиваю к себе лицом, подпихиваю, усаживая на край стола слева от моего кресла. Зарываюсь в собственные бумаги... Сидим. Читаем. Идиллия.

__________

* Тобинедзумо - Тушканчик