Идеальное преступление. II

Должна признать: архитектура и само учебное заведение поразили меня с первых секунд, едва я успела взглянуть на университет. Внушительных размеров здание в стиле барокко, которое, как я узнала из небольшого курса истории, соорудили итальянцы, раскинувшийся вдоль всей площади сад, где пахло дикими розами и цветущей сакурой. Неподалеку от самого учебного заведения можно было устроиться на свежем газоне оттенка ярко-зелёного, прямо под деревьями, листья которых опадали на землю и создавали настоящую цветовую гамму из жёлтых, красных, зелёных и бардовых листьев, возвещая о наступлении осени. Такая обстановка идеально подходит для расслабления и сосредоточенности на выполнении заданий. Хотелось бы верить, что люди здесь так же приятны, как и созданная обстановка вокруг и внутри университета, но все мы знаем жестокую правду о богатых, высокомерных, лицемерных и заумных представителей золотой молодёжи этого света. Попробуй хоть на минуту оступиться, только дай повод, один малейший неверный шаг, и твоя жизнь превращается в чреду непрерывных мучений. Я никогда не была изгоем в школе, но и «мисс популярность» меня назвать сложно. Жила жизнью совершенно нормального человека, старалась никогда не попадать в неприятности, и это у меня вполне неплохо получалось. И сейчас я переступаю порог Токийского университета Саджо с совершенно спокойной душой и уверенностью, что ничего не изменится.

— Сакура Харуно? — От испуга я едва не поскользнулась на недавно вымытом кафельном полу. Растерянно повернувшись, я увидела перед собой высокого мужчину с пепельно-белыми волосами и натянутой на лицо больничной маской.

— Да, здравствуйте. Сегодня мой первый день здесь, поэтому я плохо ориентируюсь в коридорах… — Слова непроизвольно вырывались из моего рта. Зачем я это сказала?

— Сейчас у вас проходит вводная лекция в триста пятнадцатом кабинете, на которую вы, кстати, опоздали уже на целых десять минут. Не самое блестящее начало.

И тут меня словно молнией ударило. Он прав! Уже десять минут десятого, нужно срочно бежать, пока меня не исключили в первый же учебный день.

— Спасибо, м…

— Хатаке Какаши.

— Извините, но я, пожалуй, побегу со всех ног на занятие. — Я уже собралась ринуться, но внезапно остановилась и всё-таки решила поинтересоваться:

— А как вы узнали мое имя?

— Меня информируют о каждом новом студенте, а в нашем университете не много таких с розовыми волосами. Удачи на первой лекции. Она вам понадобится…

Я хотела спросить зачем, но нельзя было больше терять ни одной драгоценной минуты, поэтому мне оставалось только разогнаться со скоростью ветра и ловить на себе заинтересованные взгляды учащихся.

Итак, вот он: триста пятнадцатый кабинет. Глубоко вздохнув, я собралась духом и, сделав над собой усилие, открыла трясущейся рукой входную дверь. Стоило мне только это сделать, как я мгновенно встретилась с пожирающим меня взглядом присутствующих. Душа ушла в пятки, ладони вспотели, взгляд разбегался, и я совершенно не знала, что сказать. Только тогда, когда мои глаза смогли немного успокоиться и уловить раздражённое лицо декана, которого, видимо, прервал мой приход, я еле слышно выдавила из себя «простите» и поспешила занять свободное место на втором ряду. Мои однокурсники продолжали разглядывать меня ещё какое-то время, меняя гримасу то на ухмылку, сопровождающуюся смешками, то на ярко выраженное удивление, пока преподаватель вновь не начал свою речь:

— Если прошлый год казался вам разочарованием, наполненным страданиями и неудачами, спешу сообщить: в этот раз все будет гораздо хуже. Если в том году педагогический коллектив был слишком мягким и отсеял всего четверть студентов курса, то не сомневайтесь, что в этом уйдет половина из вас. Останутся только лучшие из лучших, и большинство здесь, конечно, считают себя таковыми. Наивно полагают, что деньги могут решить всё, что их блестящие знания спасут, как и всегда, или, что имеют право опаздывать на вводные лекции…

Почему он так пристально сюда смотрит? Нет, только не говорите, что… Это он обо мне!

— Но всё это меркнет перед главным навыком уметь раскрывать преступления. Логика, факты, хладнокровие. Запишите эти три слова и запомните их навсегда, потому что они будут постоянно сопровождать вас в выбранной профессии.

Не знаю, что меня смущало больше: то, что мой преподаватель, можно сказать, прилюдно меня унизил, или что на вид он не выглядит старше двадцати трёх. Честно, я пыталась сосредоточиться на словах, которые он пытался донести до нас, но эта мысль не давала мне покоя, особенно тот факт, что он невероятно хорош собой. Свинцово-чёрные, близко посаженные глаза, томный, глубокий и пронизывающий насквозь взгляд, аккуратный маленький нос, не сильно выделяющиеся скулы, волевой подбородок, тонкая линия губ, слегка женственные ямочки на щеках, аристократично-бледная кожа без единого прыщика, угря или другого изъяна, взъерошенные темные волосы, широкие плечи. Список его внешних достоинств можно было бы пополнять бесконечно, и так думала не одна я, стоит лишь вглядеться во влюбленные лица девушек, пытающихся точно так же внимательно слушать каждую проговоренную им букву, надеясь услышать, как с его соблазнительных губ слетает имя одной из них.

Налюбовавшись молодым деканом, я всё же постаралась вникнуть в его слова:

— Создадим ситуацию: в вагоне поезда едут шесть абсолютно не знакомых друг с другом людей. Один из них врач-невропатолог, рядом сидящий — бывший заключенный, слева от него — жена бизнесмена с дорогими серебряными часами, женщина напротив — патологоанатом, а два других — писатель и строитель. Когда поезд проезжает тоннель, вагон покрывается мраком на несколько секунд и раздаётся истошный мужской крик, а когда в помещении снова появляется свет, присутствующие с ужасом обнаруживают, что один из них мертв. Убитым оказывается врач-невропатолог: заколот точным ударом в двенадцатиперстную кишку фирменным ножом с инициалами «Г.М.». Задача: выяснить, кто из шести пассажиров — убийца и мотив преступления. Предположения?

— Женщину-патологоанатома можно сразу исключить, поскольку она физически не смогла бы дотянуться через напротив сидящую жену бизнесмена за несколько секунд, — выдвинул свою гипотезу один из студентов, державший на коленях собаку, что поразило меня даже больше, чем его предположение. Какая глупость, ведь все зависит от скорости движения поезда, траектории и пару законов физики.

— Опровергаю, — решительно произнесла блондинка, сидящая на первом ряду. — Мы не знаем, с какой скоростью двигался поезд: вполне вероятно, что во время темноты ей удалось бы упасть на убитого. К тому же, кто мог так точно нанести удар по двенадцатиперстной кишке, как ни патологоанатом, прекрасно знакомый с анатомией человеческого тела?

— Подтверждаю теорию Ино. — На этот раз мужской голос раздался прямо сзади меня. — К тому же, если попытаться расшифровать инициалы фирменного ножа, можно сделать вывод, что «Г.М.» означает «государственный морг». В подобных учреждениях выдаются оригинальные вещи каждому из сотрудников, это давний и общеизвестный факт.

Темноволосый парень, бледный, как призрак и произнесший это был весьма убедителен. Но что-то мне подсказывало, что убийца не она…

— Вы состроили неплохую догадку… но поверхностную. Копните глубже, решение ближе и проще, чем кажется.

Я задумалась, как и все вокруг. Зал наполнился тишиной, прерываемой иногда бормотанием. Сложный случай… Но я не собиралась сдаваться так просто.

— Никто не может ответить? Тогда…

— Подождите, — неожиданно для себя подала голос я, — а что, если все они связаны? Если они знакомы, но заочно?

— К чему вы клоните? — непонимающе поинтересовался преподаватель.

— К тому, что когда-то в молодости девушка безумно любила одного мужчину, пока того не приговорили к внушительному сроку из-за иска невропатолога, и он не стал заключённым. Спустя несколько лет эта самая дама выходит замуж за богатого бизнесмена — лучшего друга того самого человека, помешавшему счастью её возлюбленного, чтобы отомстить ему. Через своего мужа она узнает необходимые ей подробности личной жизни невропатолога. Например, что когда-то он не смог вылечить психически-больного мужа женщины-патологоанатома, и тот покончил жизнью самоубийством, или, что однажды он помешал строительству крупного здания, из-за чего лишился работы строитель, или, что как-то раз распустил неприятные слухи об одном писателе. Таким образом, она выясняет личности всех этих людей, у которых был мотив убить врача и собирает их вместе в одном вагоне поезда, чтобы замаскировать задуманное убийство…

— И как же ей удаётся собрать их вместе? — заинтересованно поинтересовался декан.

— Подделать ложное письмо о срочном выезде якобы с работы каждого не так уж и сложно, сама она тоже покупает билет на этот рейс.

— Каким образом она совершает убийство? — Похоже, он не желал успокаиваться и решил засыпать меня наводящими вопросами.

— Дождавшись полной темноты, жена бизнесмена достает из кармана патологоанатома нож, зная, что он всегда при ней и наносит удар, заранее изучив лучшее место для мгновенной смерти. Она знала, что у всех присутствующих есть явный мотив, но только не у неё.

— Все это — лишь предположения. Нужны факты. — Он словно пытался добить меня, уничтожить, даже если речь его была вменяемой и спокойной, взгляд выдавал лишь одно: «заткнись и не мешай другим». Он не понимал, что для себя я уже твёрдо решила, что раскрою его замысловатое преступление и одержу победу.

— Тогда так: если бы я была там, то во время темноты можно было бы увидеть единственный источник света на одном из пассажиров, чтобы понять, кто именно совершил убийство. Таковым источником являлись те самые дорогие серебряные часы, висящие на руке и жены бизнесмена. Когда её рука потянулась к жертве, они должны были сверкнуть рядом с его телом.

Я победно улыбнулась. Наступила гробовая тишина. Я почувствовала на себе шокированные взгляды своих однокурсников, но что самое неприятное — его пожирающий, полный гнева взгляд.

— Хм… Поздравляю: вы только что распутали это дело, Сакура.

Кажется, я не успела представиться. Откуда он знает моё имя? Из его уст оно звучало холодно и отдаленно, но так приятно.

— Хоть какая-то компенсация за ваше вульгарное поведение.

Не понимаю: сначала похвалил, затем снова унизил? Что же он за человек такой? Неужели мне придётся терпеть это весь год?

Прозвенел звонок. Вся мужская часть моего факультета разлетелись, как мухи, а женская столпилась возле стола преподавателя со своими «невероятно важными» вопросами.

Я решила последовать примеру мальчиков и поскорее убраться отсюда, обдумывая эту странную лекцию, которая совсем таковой не являлась.

— Ну ты даёшь… — Я подняла голову на раздавшийся рядом голос выходившей из кабинета блондинки. Возле неё красовались ещё две девушки, которые выглядели не менее привлекательно и надменно. — В первый же день задрать нос перед Саске, да ещё и решить его задачу за пару минут… Не знаю, чем ты его так разозлила, но впредь тебе лучше быть сдержанней. У нас не любят выскочек.

— Сказала Яманака, — на ходу бросил только что подошедший парень. Высокий, голубоглазый блондин, улыбка до ушей: типичный представитель «простачков», как может показаться на первый взгляд, но я почувствовала, что здесь совсем другой случай. — У нашего курса здесь занятие через пару минут, так что сделай одолжение: освободи проход.

Девушка окинула его недовольным взглядом, но последовала его просьбе и не забыла захватить с собой подруг.

— Я — Наруто Узумаки, с пятого курса. — Приятный молодой человек протянул мне руку, на что я слегка улыбнулась и ответила:

— Харуно Сакура.

— Я слышал, ты уже успела познакомиться с Учихой? Не правда ли он душка?

— Ты про преподавателя? Да уж… — только и смогла вымолвить я, — как такой молодой парень смог преподавать здесь?

— Разве не знаешь? Его отец, Фугаку Учиха — самый престижный адвокат и директор лучшего университета Японии, то есть того, в котором мы сейчас находимся. Саске экстерном закончил в прошлом году учебу, сдав на отлично все экзамены за последний год. Сейчас ему двадцать два и, как ты уже поняла, он должен был быть моим однокурсником. Отец позволил ему иногда вести занятия у младших курсов, в связи с его выдающимся умом и способностями. Гордость семьи, не иначе. Правда, Итачи в его возрасте уже был профессиональным детективом…

— Итачи?

— Его старший брат. Да, Сакура, многого ты ещё не знаешь, нужно тебя будет обязательно проинформировать. Встретимся после пар в саду. И да, совет на всякий случай: постарайся в него не влюбиться.

На этом мой новый друг скрылся за дверью кабинета. И тут я поняла, что только что стала самой нелюбимой студенткой сына ректора Токийского университета Саджо.