Измени меня. Глава 2.

Глава 2. Разбитая жизнь.
Кто любовь потерял – превращается в лёд.
Кто её отыскал – никогда не умрёт. ©Всадник из Льда.

Квартира семьи Учих. Спальня детей.

- Мама, ну почему мы должны спать? – задала вопрос Аюми, сидя на кровати, и возмущенно смотрела на Сакуру, оттягивая маленькой ручкой рукав розовой пижамы.

- Да, мама! – поддерживая сестру, заговорил Акира. - Почему я должен спать? Аюми пусть спит, она маленький слон! Но я-то взрослый! Мне даже книги читать не надо! – принялся объясняться мальчик, опустив ноги на ковер возле кровати, задевая пальчиками ворсистую поверхность.

- Ты сам слон! – неумело, но уверенно стала переводить стрелки девочка, переставая трепать рукав. – А еще ты забираешь на кухне мамины макарошки и прячешь их в машинку! – не осознавая того, что только что открыла тайну брата, пролепетала девочка, не выговорив букву «р».

- Так вот, кто рвет пакет, - зло прошептала, а, возможно и устрашающе прошипела, Сакура. – Я ведь говорила, что в ту комнату свободный вход только для Аюми! – пронзительно страшным взглядом, посмотрела на сына госпожа Учиха. – Что же мне с тобой сделать? – прищурилась женщина, положив пару пальцев себе на губы, создавая вид задумчивости и скрытой угрозы.

Оба ребенка с испугом в глазах смотрели на свою озлобленную мать. Завидев грозный взгляд Сакуры, они поспешили лечь в кровати и покорно повиноваться сну, дабы избежать гнева.

- М-мам? – боязно прошептал мальчик, тихо зовя родителя к себе, при этом накрывшись одеялом до самой шеи. – Аюми! Ябеда! – обиженно буркнул мальчик, не сдерживая тон своего громкого голоса. – А кто мамину косметику помыл? – показав язык сестре, сказал Акира, словно стараясь отмстить любимой сестричке.

- Вот оно, что... - выделяя каждое слово и злобно... да, именно злобно усмехнулась подозрительная мама, растягивая гласные буквы. Ее тонкие пальцы аккуратно легли на пухлые губы, задевая кончик прямого носа. - Я вот думаю... - она игриво приподняла палец вверх, прикрыв зеленые глаза, - мне вас сейчас расстрелять или же отправить на растерзание к Микото-сан и моей маме Мебуке? - опустив свой длинный бледный палец, мыслила вслух Сакура, то и дело поглядывая на реакцию своих детей. - Точно! - ударив кулаком о ладонь, вскрикнула девушка, видя, как сын с подозрением смотрит на мать, шумно сглотнув, а дочь как-то обыденно и с ноткой непонимания наблюдала за родительницей.

- Я поеду к бабушке! - радостно прикрикнула девочка, поднимая ручки вверх, а ее лицо озарила детская и такая милая улыбка, что Сакура невольно залюбовалась такой картиной.

- Там ведь еще Кушина-сан будет, - тихо прошептала девушка, надевая маску злобной мачехи. - Сейчас спать, а затем к бабушкам! - вынесла свой приговор она, заставив Аюми замолчать и опустить руки на теплое одеяло.

- Мам, - тихо окликнул мальчик Сакуру, а затем посмотрел на нее своими черными глазами, наполненными печалью и немой просьбой. - Может не надо к Кушине-сан! Она нас заставит снова кататься на тех страшных горках и будет варить свою кашу по утрам, - грустно шептал мальчик, смотря жалобным взглядом на мать. - Мы больше не будем воровать макароны и красить воду в черный цвет! - принялся просить сжалиться мальчик, кусая нижнюю губу.

- Обещаем! - в один голос вскрикнули дети. - Пожалуйста, мам! - с новой силой начали просить о пощаде Аюми и Акира, добавив своим голосам невинность и покорность.

- Теперь точно! Приговор обжалованию не принадлежит! - грозно заявила Сакура, надменно ухмыльнувшись, напоминая таким действием Саске. - Ах, да. Вы ведь не знаете этого слова, - вспомнила девушка. - Спорить бесполезно, котятки! - победно улыбнулась мать, подойдя к кровати сына, накрывая его одеялом. - Спи, Акирончик-макарончик, - поцеловав в лоб сына, проговорила Сакура, а затем направилась к дочери. - И тебе приятных снов, Аюми-мазюня, - поцеловав девочку в лоб, Сакура направилась к окнам, дабы зашторить их. - А теперь спать, сон час, - мило улыбнулась бывшая Харуно, направляясь к двери.

- Ну вот, мало того, наябедничали друг на друга, так теперь еще и к бабушкам ехать, - грустно проговорил Акира, отворачиваясь к стене, тяжело вздохнув.

- Не возмущаться! - погрозив пальцем, проговорила Сакура, тихонько закрывая дверь. - Может, вам почитать? - предложила она, ибо не любила видеть то, как ее дети грустят, но менять их режим она была не намерена. - Что скажете? - улыбнулась Сакура, подарив детям улыбку.

- Да! - обрадовалась Аюми, спрыгивая с кровати, легким бегом направляясь к своей полочке. - Будем читать вот это! - детским голосом пищала девочка, доставая розовую книжку. - Про принцессу и семь гномов! - со счастливой улыбкой на лице говорила Аюми, прижав к себе сказку с картинками.

- Ну уж нет! - подал свой голос брат. - Я ведь доказал, что ты не принцесса! - припоминая утренний разговор, добавил Акира. - Мам, давай лучше журнал про супер-героев! - таким же милым и умоляющим голосом проговорил мальчик, стараясь найти свои журналы.

- Сам ты не супер-герой! - стала возмущаться девочка, крепче сжимая книжку.

- Твои принцессы никому не интересны! - сел на кровать мальчик, свесив ноги на пол, упираясь пальчиками ног о покрытие пола.

- Твои герои никому не нужны! Девочки любят принцесс! Братишка-врунишка! - громко кричала девочка, изредка выговаривая ненавистную букву, смотря взглядом, наполненным нескончаемым возмущением, на старшего брата.

- Сестрица-лисица! - не оставаясь в долгу, проговорил мальчик, прищурив черные глаза. - Аюми-болтуня, Аюми-болтуня! - показав сестре язык, добавил он, завидев на себе злобный взгляд маленькой девочки, которая казалась всем милым и неспособным обидеть ангелом.

- Акира-курятина! - бросив книгу на пол, завопила малышка, прыгая с разбега на кровать брата. - Я побью тебя! – девочка стала колотить брата по спине, заставляя морщиться его от боли. - А ты меня не можешь ударить! - принялась хвастаться Аюми, все так же колотя Акиру по спине. - Папа тебе руки оторвет! - показала ему язык девочка, поцарапав его руку своими едва видными ноготками, а затем громко засмеялась и спрыгнула с кровати, чтобы поднять книгу, брошенную беспощадно на пол. – Бе-бе-бе! – добавила она, показав язык мальчику.

- Аюми, - пробудив в себе какого-то спящего демона, Сакура громко произнесла имя дочери. - Папа оторвет руки Акире, а я твои кулачки тебе! Сколько раз вам было сказано не ругаться? - не сбавляя тона, возмутилась мать. - А теперь живо по кроватям! Никаких книг и конфет! А услышу малейший писк, то приду и сама лично проучу вас. Спать! Живо! - тоном, не требующим каких-либо возражений, произнесла Сакура, посмотрев на то, как дети легли в кровать и отвернулись к стене. - Я вас предупредила, - хлопнув дверью, произнесла она, услышав всхлип Аюми, но жалеть ее она была не намерена. – Совсем разбаловались, - усмехнувшись, прошептала Сакура.

Громко покинув комнату, хранительница очага направилась к дивану, на который вскоре беспощадно упала, чувствуя, как ее тело радо такому исходу событий.

- Отдых, долгожданный отдых! – положив руки за голову, слегка зевая, проговорила девушка, а затем беспокойно стала ворочаться на диване, стараясь найти позу, в которой будет комфортнее спать, ну, или дремать, наслаждаясь сладкой истомой отдыха, если это можно так назвать.

Сакура лениво открыла глаза, осматривая бледно-бежевый потолок со светло-коричневым узором, который ветвился, словно лиана, обвивая замысловатую люстру. Ее взор блуждал по однотонным стенам, на которых висели различные фотографии. Сакура чувствовала, что она -часть всего этого пространства, она знала, что она - неотъемлемое звено этой квартиры, расположенной на семнадцатом этаже, она невольно, но счастливо улыбалась, помня, как сердито и грозно ворчала на Саске, который поместил свое существование в темные тона, которыми он окрасил свою жизнь. Все существование в четырехкомнатной квартире давило на Сакуру, да и она простила парня не в полной мере. Девушка отчетливо помнит, как он ей разрешил делать с этим местом все, что ее душе угодно, собственно, она бы и не спрашивала его о ремонте комнат, ведь яркой личности нельзя находиться в темноте – она потеряется и исчезнет, испаряясь, оставив после себя сладкий запах, которым так грезил Учиха. Она заберет свою улыбку и смех – вещи, которые превращали существование в жизнь, наполняя ее лучиками света, теплыми красками и приятной музыкой.

Но ведь она его простила лишь пять лет назад, когда протянула черно-белую «фотографию» в его руки, а сама с отчаянным страхом смотрела на него, держа в руках листочки с анализом крови, подтверждающие ее беременность. Конечно, она не знала, как ему сказать о такой новости, хотя признавалась сама себе, что на протяжении месяца они подружились и играли отнюдь не в игрушки, а друг с другом, и все-таки Саске говорил, что не хочет пока детей. Она помнит, как после злосчастного случая с крышей ее отношение к нему изменилось, в принципе, как и его к ней.

- Выходит, что я простила тебя раньше, ибо снова поверила тебе… - шептала она, задумчиво осматривая потолок. На губах появилась добрая улыбка, волосы красивым водопадом свисали с дивана, небрежно расположившись на полу, а зеленые глаза с детской наивностью улыбались и ей было плевать на то, что ее возраст давно не детский, но все-таки…

В гостиной послышался шум открывающейся двери, улыбка все так же сияла на бледном лице, а взор смотрел на коричневую дверь, ведущей в прихожую. В течение нескольких секунд в дверном проеме появился Саске, держа в руках маленький пакет с продуктами.

- А ты быстро, - прошептала Сакура, приподнимаясь на локти. – Ну что, все принес? – улыбнулась девушка, все так же смотря на брюнета, который подозрительно глядел на супругу.

- На кой черт тебе понадобился весь этот список? – озадаченно посмотрел на женщину Саске. – Неужели экстренно понадобилось купить все эти сладости? – тяжело вздохнул он, направляясь на кухню, но увидел, что улыбка до сих пор присутствует на ее губах, а глаза смущенно смотрят на руки. – С тобой все хорошо? – посмотрел на нее брюнет, прищурив черные взволнованные глаза.

- Все в порядке. Только не шуми, дети, типа, спят, - улыбнулась Сакура, поднимая на него свой взгляд, сделав указательными и средними пальцами жест, похожий на кавычки. – И я хотела побыть одна, - призналась девушка, виновато улыбнувшись. – Прости, - тихо добавила она.

- Я так и знал, что здесь что-то нечисто, - ухмыльнулся Саске, а затем направился в сторону кухни, убирая пакет с различными сладостями в холодильник. Спустя пару минут он вернулся в гостиную, где мирно лежала Сакура, одетая в свои короткие шорты и кофту. Девушка блаженно прикрыла глаза, а уголок ее губ иногда подрагивал, бледный носик с едва видными веснушками смешно дергался. Саске, наблюдая за такой картиной, бесшумно подошел к дивану, аккуратно собирая ее волосы в руку, дабы не наступить на них. – Звезда что-то интересное вспомнила? – прошептал Саске ей на ухо. – Держи, - так же мягко произнес он, положив на грудь «конфетку-рафаэлло», - ведь знаю, что ты их любишь, - проговорил он, смотря, как ее ресницы широко распахнулись.

Ее рука быстро переместилась на грудь, в то место, где, по ее мнению, лежал вкусный предмет.

– Еще как люблю, - прошептала она, разворачивая навесу обертку.

- Сакура, ты сейчас… - он тяжело вздохнул, когда услышал фразу жены: «чертов кокос», - и взрослая девушка называет себя матерью, которая просыпала на себя большую часть стружки? – усмехнулся Учиха, принимаясь убирать свободной рукой крошки с ее кофты. – Сама еще ребенок, - улыбнулся он, видя, как ее рука сжимает фантик, а конфета уже давно отправилась в рот.

- Очень вкусно, - простонала она. – Дай еще, - улыбнувшись мужу, сказала она, протягивая ладонь.

- У кого-то от избытка сладкого скоро произойдет залипание одного места, - смотря ей в глаза, сказал он. – И у меня с собой нет, уж прости, - таким же тоном добавил он.

- А у кого-то скоро появится пирсинг из-за степлера, - не оставаясь в долгу, ответила Сакура, пальчиками сжимая бледные губы парня. – Тебе не пойдет, - посмотрев на его бледное, но такое любимое лицо, словно вынесла вердикт, произнесла девушка, убрав руку от него.

- У одного рот закрыт, а у другой пятая точка склеенная, не очень перспектива, согласись? – ухмыльнулся он, завидев на ее лице усмешку. – Два сапога - пара, - тихо добавил он, наклонившись к ее губам. – Как думаешь? Если у меня будет застеплерен рот, то я смогу сделать так?

- Как? – словно невинная овечка, спросила Сакура, подув ему в губы. – Покажи, - попросила она, состроив невинные глазки и прикрыв длинные ресницы. – Прошу, продемонстрируй, - в учиховской манере и резкости произнесла она, расслабляясь.

- Ты даже хмыкаешь, как я, - в подтверждение своим словам, он ухмыльнулся и едва прикоснулся своими губами к губам девушки. Он осторожно прикусил ее верхнюю губу, провел кончиком по контуру, а затем быстро и беспрепятственно проник в рот, аккуратно провел по ее небу, заставляя почувствовать приятное, скользкое и такое нежное чувство, вызванное обычной щекоткой. Его руки давно опустили ее волосы и они снова безграничным водопадом коснулись пола. Ее ладошки медленно скрепились за его шеей, притягивая к себе мужа, заставляя углубить поцелуй. Его язык скользнул по ее ровным зубам, а его рецепторы почувствовали вкус той сладкой конфеты, которая была беспощадно съедена. Девушка медленно отвечала ему, стараясь повторить все действия, которые были испытаны на ней неоднократно, но все же он всегда доминировал. А Сакура ропотно подчинялась и наслаждалась, чувствуя его горячее дыхание на себе.

- Нет, ради этого я выкину все степлеры, - улыбнулась Сакура сквозь поцелуй, выдыхая ему в губы. - А говорил, что любишь грубость, - поцеловав его в кончик носа, добавила Сакура, ухмыльнувшись и слегка покраснев. – Дурак мой мрачный, - добавила она, чувствуя, как его горячее дыхание щекочет ее ушко, заставляя улыбаться и слегка посмеиваться.

- Ну вот, видишь, привычки изменились, давно изменились, - уткнувшись в ее шею, прошептал он.

Flashback.
Проснувшись спустя какое-то время, Саске поморщился от света, который бил в глаза. Что это было, он понять не мог. Неужели настолько ярко светит луна? Может быть… он стал подниматься, затем сел на матрас, протерев красивое лицо широкой ладонью. От чего он проснулся? От того, что девушка, которая лежала рядом с ним какое-то время назад, испарилась. Исчезла. Ушла так, словно бы её и не было. Саске стал оглядываться по сторонам, стараясь заметить хоть какой-нибудь силуэт девушки, но нет, он не видел стройной маленькой фигурки ни рядом, ни где-нибудь неподалёку. О чём он сейчас думал? Ни о чём… ему так хотелось позвонить ей и объясниться… но он не мог. Почему? Гордость. Чёртова гордость, которая сдерживала его эмоции подобно самому настоящему охраннику какого-то дикого, рассерженного зверя. И этот рассерженный зверь сверкал глазами, ходил по кругу, рычал на своего охранника, бился мордой, головой и телом, раздирая бока в кровь. Саске не мог понять своего состояния. Он и не понимал того, почему он так просто смог взять и проявить все свои звериные инстинкты, но при этом не сдержать один-единственный. Он ведь не изнасиловал её, он просто… вспоминать это Учиха не хотел, а потом только обхватил голову руками, вцепившись длинными пальцами в растрёпанные волосы. На минуту он понимал, как он поступил с ней. И что она сейчас делает? Где она? Что с ней? Он начал уже думать, что сможет остановить её, а потому, поднявшись с места, стал одеваться в свои тёмные джинсы и рубашку чёрного цвета. Когда он закончил с гардеробом, он поспешил спуститься вниз. Скорее, как можно быстрее…

Сердце колотилось в груди, грозилось вырваться. Саске думал о том, как себя чувствует она, что происходит в её сердце. Скорее всего, оно просто разорвалось от переизбытка эмоций. Может быть, она простит его? Но нет… Учиха знал, что она его не простит. Быстро сбежав вниз, он остановился у лестничной площадки. Выйдя на улицу, Саске осмотрелся. Никого, ни единой души, лишь какая-то шумная пьяная компания у дома, распивающая пиво и слушающая громкую музыку, которая мешает спать соседям. Прикрыв глаза, Учиха привалился спиной к стене, вновь зарывшись пальцами в волосы. Что он натворил? И почему он убил столь искреннюю любовь этого доверчивого существа? На секунду Саске подумал, что она была, как ребёнок. Она доверяла ему, она любила его так искренно, так нежно, что это казалось просто невообразимым. Разве так могут любить люди? «Нет, конечно же, нет», - уговаривал себя Учиха, качая головой. Он противоречил самому себе, он хотел стереть этот день и записать новый. Он хотел стереть его, как старую киноплёнку, из своей памяти, он больше не хотел быть в этом дне. А потому, вздохнув, сунул руку в карман, нащупав там какую-то ткань. Нахмурившись, он достал то, что причинило ему такие неудобства – это оказалась зелёная лента, которую Сакура вплела в свои волосы…
Нахмурившись, он стал рассматривать единственную вещь, оставшуюся от девушки, осознавая, что это сейчас самое дорогое для него. И эта вещь поможет найти ему Сакуру, вот только как? Никак, но надежда есть. По крайней мере, простое желание. Он верил, он слепо верил в это, как верят немые люди в то, что когда-нибудь скажут хоть слово. Он верил, как малое дитя. Лента переливалась в лунном свете, и невольно Саске, даже если сам этого не хотел, поднёс её к носу, вдохнув сладкий запах. Её волосы… боже, как чудесно пахнут её волосы… и как он смел так грубо обращаться с ней? Как он смел?! Как…

Одумавшись, он быстро достал из кармана джинсов телефон, принявшись искать номер девушки. Имена каких-то девушек в телефоне, которые теперь были ему совершенно не нужны, мелькали мимо, сбивая с толку, и вот, наконец, Саске нашёл её номер… да, сейчас он ей позвонит, он приедет. Если нужно, он извинится перед ней. Он скажет ей всё, что чувствует, он скажет, какой он на самом деле придурок. Она будет оскорблять его, и кричать, может быть, но Саске и сам, без её слов знает, насколько сильно он провинился. Он уже готовился к тому, как надоедливые губки будут терроризировать его барабанную перепонку, однако того не произошло. Милый женский голос промолвил о том, что абонент временно недоступен. Временно… для Саске казалось, именно сейчас, что она будет недоступна для него всю оставшуюся жизнь. Временно… «Неужели отключила телефон?» - подумал Учиха, нахмурившись и снова принявшись набирать номер девушки. Всё тот же ответ, который заставлял буквально швырнуть телефон куда подальше. Хмыкнув, Учиха убрал телефон обратно в карман, вздохнув. Нет, так просто не может быть, так не должно быть, так… конечно, она, скорее всего, специально это сделала. Если бы Саске был на её месте, он бы тоже не хотел вновь связываться с человеком, который так гнусно поступил. Который разбил, разрушил все её чувства подобно ветру, который подул на карточный домик, вдребезги…
Вернулся к себе домой Саске уже только под утро. Начинало рассветать, а он всё бродил по ночному пустынному городу, слушая, как где-то гудят машины, слушая, как где-то люди встают и начинают собираться на работу. И никому нет дела до того, что произошло на крыше… он думал о том, что чувствует Сакура, каково ей сейчас. Его мысли не покидало отвратительное чувство вины. И он думал, что оно теперь уже никогда его не покинет. Что теперь будет? Дико хотелось спать, дико хотелось прийти и завалиться в кровать… и Саске уже готов был это сделать, заходя в свою квартиру и отпирая ключами дверь. Принял душ, выпил воды, а затем поспешил завалиться прямо на диван, так и уснув, не прекращая думать о Сакуре…

Едва ли его веки стал смыкать сон, как он услышал звонок в дверь. Кто это к нему ломится с утра пораньше? Хотя, Саске уже догадывался. Оказывается, ему только показалось, что он спал так рано. Времени уже было достаточно для того, чтобы кто-то позвонил в дверь. Стрелки часов монотонно показывали половину десятого, тихонько тикая. Устало поднявшись с дивана, он направился в коридор. В дверь всё так и трезвонили, и Саске открыл ее, сонно потирая глаза. Веки сами собой слипались, он хотел послать того человека, который достал его в такую рань… и, конечно, это оказался товарищ Узумаки. Вытаращив чёрные глаза на лучшего друга, Учиха сглотнул. Неужели и он про это знает?

- Учиха, мать твою, какого хера происходит?! – высказался он, разводя руками. Саске вздохнул, пропустив его в квартиру. Наруто выглядел как нельзя бодро в половину десятого. Растерявшись, Саске даже не знал, что мог ответить своему другу. Неужели Наруто кто-то рассказал о том, что произошло? И этот кто-то явно был Сакурой, так как больше никого на крыше не было… вздохнув, Учиха прошёл следом за другом в небольшую кухоньку, а тот разом опустился на стул, глядя требующими объяснения голубыми глазами прямо на Саске. Тот зевнул, потянувшись, а Наруто нахмурился. – Знаешь… я действительно требую от тебя объяснений…

- Что? – не понял Учиха, нахмурившись. Узумаки лишь усмехнулся, пожав плечами:

- Как это «что»?! – переспросил он, вытаращив глаза. – Не звонишь мне даже, не рассказываешь, что у тебя там с Сакурой!

В тот момент Саске готов был облегчённо выдохнуть. Он подошёл к кухонному столику, поставив чайник и принявшись готовить чай, наливая сначала заварку в два бокала, а затем и достав сахар из шкафчика. Наруто следил за каждым его движением, явно не понимая, чему это Саске так улыбается. А Учиха думал о том, что, слава богу, что Узумаки ничего не знает. Ибо сразу же Наруто стал его упрекать… а этого Учихе не очень-то и хотелось.

- Ничего, - пожал плечами Саске, соврав: - Всё просто отлично…

«Да, как нельзя лучше», - подумал про себя Учиха, язвительно фыркнув. Наруто только промчал что-то вроде «м-м-м», а потом, вскочив из-за стола, подошёл к Саске, схватив его за запястье, так и не дав другу выключить кипевший вовсю чайник. Саске лишь недоумённо посмотрел на друга.

- Пойдём тогда в кафе! – поторопил его Узумаки, топнув ногой от нетерпения. Он втащил друга в спальню, бросив на кровать, будто заставляя того собираться прямо сейчас. – Что ты вылупил на меня свои чёрные зенки?! Давай, собирайся, позавтракаешь в кафе, там ведь Сакура должна быть! А, раз у вас всё отлично, она будет тебе рада!

Саске чувствовал, что его постепенно начинает переполнять злость. Наруто туда несёт только из-за Хинаты, он это чувствовал. Но вот он туда не пойдёт… нет, ни в коем случае. Именно тогда Учиха, скорее всего, опозорится. Тем более, Сакура уж точно не будет молчать. И Хината, скорее всего, про это знает. Учиха даже не знал в тот момент, как ему поступить. Он лишь вскочил, готов был на месте прибить Узумаки, а тот вдруг счастливо улыбнулся белозубой очаровательной улыбкой. В тот момент Учиха ясно осознал, что не сможет возразить своему лучшему другу, как бы ему не хотелось это сделать… чертыхнувшись, услышав смех Узумаки, Саске стал собираться, плюнув на всё…

Как только Учиха и Узумаки устроились за своим привычным столиком, к ним, как по мгновению волшебной палочки, подбежала Хината и вроде все должно быть как прежде, но ведь судьба не дает второго шанса так просто, да и, в принципе, не дает времени на исправления своих ошибок.

- Здравствуй, Саске-кун и Наруто-кун, - грустно улыбнулась девушка, теребя блокнот и ручку. – Вам как обычно, чай, кофе и пирожное? – спросила Хината с печалью в глазах.

- Привет! – радостно протянул Наруто свою речь. – Я хочу фруктовый чай, надоело мне зеленый пить. Сделаешь? – блондин с азартом в глазах и нежностью в словах улыбнулся официантке, которой до сих пор не смог предложить встретиться после кафе. – А этому придурку, - указав на друга пальцем, сказал Наруто, - кофе, да покрепче, ему сегодня придется замаливать свои грехи и вести себя порядочно. Смотри, какой бледный! Вот-вот и вывалится через окно, Трахтенберг недоделанный! Ну, а что, он хоть не рыжий, зато первые четыре буквы ему подходят, да, Саске? – быстро тараторил Узумаки, изредка поправляя куртку на себе, не замечая смущенный взгляд Хинаты, которая, слушая монолог Наруто, покрывалась румянцем, необычно красным румянцем.

- Завались, петушиная рожа! – зло прошипел Учиха, вспоминая диалог, который произошел между друзьями буквально пару минут назад. – Да, Хината, мне кофе и покрепче. А где Сакура? – словно невзначай спросил он, ибо искренне надеялся, что найдет девушку на месте работы и поговорит с ней о том, что между ними произошло. – И еще принеси что-нибудь из горячего, - добавил Саске, скрестив руки перед собой, а затем шумно выдохнул, осмотрев глазами кафе.

- Она… - опустив взгляд в пол и нервно сжимая блокнот, принялась отвечать на вопрос Хината, - не пришла сегодня, только позвонила мне и попросила подменить ее, - соврала девушка с темно-синими, но такими блестящими волосами и напуганными серыми глазами. – Наверное, приболела, - на всякий случай добавила она. – Я пойду, принесу все, - поправляя блузку, быстрым шагом девушка удалилась от своего столика, направляясь сперва к барной стойке, дабы выбить заказ, а затем и на кухню, чтобы вынести тот самый заказ, но ведь туда она пошла не только за этим. Ей срочно нужно было увидеть свою подругу, которая занималась делами на кухне, совершенно не входящими в ее обязанности, стараясь скрыться здесь под любым предлогом.

- Сакура, я сказала, что ты подменилась, потому что заболела, - ставя на поднос горячее Саске и пирожное для Наруто, проговорила девушка. – Давай я буду выбивать заказы, а ты мне будешь все ставить на подносы, если увидишь директора, скажи, что сильно подвернула ногу, потому и боишься идти с подносом, - трепетала Хината. – Я помогу тебе, мы ведь столько лет дружим, - ободрительно улыбнулась девушка. – Отойди, а то заметят, - сказала Хьюга, аккуратно вынося поднос. На миловидном лице появилась фальшивая улыбка, в которой читалась грусть и печаль.

- Сейчас принесу напитки, - тихо произнесла Хината, хотя и понимала, что сперва нужно нести напитки, но ведь они хорошо знакомы – поймут, наверное, думала Хьюга, быстрым шагом направляясь к барной стойке, дабы принести двойное капучино и фруктовый чай.

- Спасибо, Хинаточка, - громко, но озорным голосом произнес Наруто, наблюдая, как ее ручки ставят перед Саске стакан холодной воды и кружку кофе, который своим ароматом звал и манил выпить его. Терпкий запах быстро окутал столик, тем временем смущенная Хината поставила аккуратный чайничек и кружку перед Узумаки, невольно покрывшись румянцем.

- Приятного аппетита, - проговорила официантка, искренне улыбаясь Наруто и печально – Саске.

- Вкусный чай! – словно маленький ребенок, проговорил блондин. – Как называется? – с интересом проговорил он, смешивая аромат фруктов с капучино, кусая шоколадное пирожное.

- Нахальный фрукт, - улыбнулась Хината, принимая очередной заказ, после чего быстро направилась на кухню, дабы вынести горячее и салаты, предназначенные для посетителей.

- Сакура, он про тебя спрашивал, мол, где ты и как ты. Скорее бы они ушли, я и Каору не можем справиться вдвоем. Может, тебе за барную стойку пройти? Никто не увидит, через другой вход пройдешь и будешь напитки делать! – предложила Хьюга, с мольбой смотря на подругу.

- Хорошо, - вздохнула Харуно, надевая на свою голову какой-то непонятный колпак-косынку и ненавистный фартук. – Я делаю напитки и буду ставить их тебе на поднос. Хорошо, что они сидят во втором зале и не увидят меня до тех пор, пока не встанут, но ты если увидишь их, то быстро ко мне, дабы отвлечь их, а мне смотаться на кухню, ладно? – со страхом в глазах проговорила девушка, наблюдая за подругой, которая быстрым шагом, в мгновение ока, прижала розоволосую к себе, шепча успокаивающие слова и гладя ее по волосам.

- Все будет хорошо, слышишь, Сакура? Пусть Каору не знает всей ситуации, да и ей этого не нужно, но она сказала, что не выдаст тебя! Не плачь! Распугаешь наши чаевые! – добавила Хьюга, поцеловав Сакуру в щеку. – Иди в обход. МЫ здесь все друзья, мы все прикроем тебя, - улыбнулась Хината, подтолкнув девушку к холодному цеху.

- Я от тебя столько слов за всю жизнь не слышала! – чуть улыбнулась Сакура, убегая к черному ходу, вытирая не прошеные слезы и шепча губами простое слово - «спасибо».

Остановившись возле массивной красной двери, ведущей в зал, Сакура сжала кулаки, впиваясь своими ногтями в тонкую кожу, ее острые белые зубы сильно прикусили нижнюю губу, старательно и намеренно причиняя физическую боль. Но ведь это все миф о том, что телесные повреждения, раны, ссадины, физическое угнетение и желание сна могут заглушить боль разрушенного сердца, боль ноющей души. Это миф и очередная ложь лживого и развратного мира. Все эти советы - ничто, ибо такие отвлекающее маневры терзают душу с новой несокрушимой силой, разрывая остатки целых частиц на более мелкие, словно атомы.

Собираясь с силами, собираясь с уверенностью и стараясь смирится с болью, Сакура медленно, боязно и тихо открыла дверь, после чего подбежала к барной стойке, радуясь, что Узумаки и Учиха выбрали именно второй зал, зал, который отделяет ее буквально одной стеной от любимого человека, который унизительно поступил с ней. Человека, которому она искренне доверяла и смеялась. Человека, которого выбрало хрупкое сердце и тонкая душа, изорванная, словно легкая ткань, на кусочки, кусочки отчаяния, страдания, боли и страха, одновременно смешиваясь с частичками чистой любви и доброты раненого сердца.

Едва сдерживая слезы, Сакура смотрела в монитор, где были высвечены пять заказов. Стараясь ничего не перепутать, она быстро распечатала «счета», в которых сообщался весь необходимый заказ. Она быстро принялась заваривать нужные чаи, доставать нужное вино и протирать бокалы. Краем глаза она видела, как бедные девочки обслуживают банкет и посетителей. Вроде нет народа, но столик из десяти человек требовал колоссального внимания. Стараясь успеть во всех местах сразу, Каору и Хината удалялись то на кухню, то в зал, принося еду неблагодарным клиентам, которые вечно возмущались и нарочно марали пол, случайно роняя еду на него.

Некоторые посетители хмуро смотрели на многолюдный столик, сочувственно глядя на измученных официанток, которые, не смотря ни на что, должны приветливо улыбаться и извинятся за все подряд. И не важно, что ты не виноват, ведь клиент всегда прав.

Протирая очередной стеклянный стакан, Сакура услышала, как дверь, которая сейчас служила материальной и в каком-то смысле духовной преградой, стала открываться, а затем уже были слышен голос Наруто, который что-то грозно объяснял Саске о том, что не хорошо брать то, что ему не принадлежит. «Чертовски умная фраза», - подумала Сакура и в ту же секунду села на корточки, забираясь под барную стойку, да так, что не было видно ничего, да и кто будет смотреть на то, что творится в баре, ежели кругом кто-то да о чем-то разговаривает, отчаянно доказывает и спорит? Вот именно, никто, но спрятаться от пронзительных черных глаз и доверчивых голубых – невозможно. Да и как бы Сакура не прятала свои волосы, они бы все равно растрепались, увы. Да и притом все узнают Сакуру по лицу, она ведь не умеет телепортироваться в другое тело? Не умеет, но при этом мечтает о такой способности организма. Она слышала обломки фраз Саске, но чаще всего его тяжелый вздох, направленный странной тяжестью горечи. Горечи, которую Сакура услышала через всю толпу, через все посетителей. Она все слышала. Но не придавала этому значения, однако ее мучил вопрос о том, рассказал ли Саске про свою выходку Наруто или нет? Юной Харуно было очень интересно знать ответ на такой банальный, но такой важный вопрос. Ее сознание делало вывод о том, что о случившемся знает только Саске, Сакура и Хината. Но ведь Наруто тоже не дурак, видит и чувствует, что что-то происходит в душе лучшего друга, и со временем он нажмет на струну его души, заставив рассказать правду. Обязательно, ведь он его лучший друг и хороший знакомый Сакуры, девушки, которая отрабатывала на нем в детстве приемы рукоприкладства, но при этом всегда помогала с учебой. Девушка, которая переехала из Токио в Коноху, когда еще училась в начальной школе, а затем через несколько лет вернулась в родные стены, встретив своего друга Узумаки спустя столько лет.

И вот она сидит на кафельном полу, прячась от двух пар пронзительных, но таких любимых глаз. Ей больно и тяжело признавать то, что одна из дорогих пар глаз так поступила с ней. А другая доверчиво и покорно ждет Хинату, которая примет оплату за ранний завтрак.

Миловидная брюнетка с синим оттенком волос зашла в барную стойку и слегка засмеялась, завидев подругу, спрятавшуюся за стульями.

– Вот ваш счет, - тихо проговорила Хината, подавая книжечку с чеком, в которую мгновенно опустилась крупная купюра.

- Как обычно, сдачи не надо, - улыбнулся Узумаки девушке, почесав затылок.

- Спасибо, - тихо проговорила она. – Приходите еще, - добавила она, улыбаясь Наруто, но при этом стараясь не смотреть на Саске, который уставился в одну точку возле компьютера, задумавшись.

- Хината, - как-то тихо и неуверенно позвал блондин девушку, закрывающую счет. – Ты знаешь адрес Сакуры? Мы ее навестим, - спросил парень, ударив себя по лбу рукой за свой страх.

- Не могу, прости, Наруто-кун, но если Сакура не сказала вам сама, где ее место жительства, то и я не скажу. Пусть отдыхает. Простите, - добавила Хьюга, слегка покраснев и смущаясь.

- Я понимаю. Но тогда передай ей привет и выздоровления, - с тоской в голосе сказал он. – Учиха, - резко придав своему тону искорки наивности и смеха, позвал друга Узумаки. – Чего вылупился в столб? – смотря на стенд в виде дерева, на котором находилось меню, проговорил Наруто.

- Узумаки, лучше заткнись, - зло прошипел Саске, медленно повернув голову к другу. – Я тоже умею действовать на нервы и доставать людей, – добавил он, зло ухмыляясь.

- До меня такому засранцу, как ты, далеко, - улыбнувшись Хинате, ответил Наруто. – Сакура твоя девушка, а ты и адреса ее не знаешь, а еще и идиотом меня кличешь! – похлопав друга по плечу, высказался Наруто, издав какой-то странный смешок.

- Твоя тупоголовость передается воздушно-капельным путем, - с сарказмом сказал Саске, скинув руку со своего плеча. – Да и как будто ты знаешь адрес своей девушки. - Хината, дай свой номер этому оболтусу, он уже давно возле тебя ошивается, - сказал Учиха, разворачиваясь в сторону выхода, оставляя друга, который невольно и неряшливо стал поправлять свои волосы, а на бледных щеках появился румянец.

- Наруто-кун, - тихо прошептала Хината, сжав свои кулачки пред собой. – Меня уволят, если я не буду обслуживать посетителей, - проговорила Хьюга, хватая блокнот и направляясь к столику, дабы убрать лишнюю посуду, смяв несчастный блокнот в своих тонких пальцах. «И зачем я упустила такой шанс?» - винила себя девушка, подходя к столику и собирая ненужные чашки, спрашивая клиентов со смущенной и унылой улыбкой о новом заказе, получая отрицательный ответ. Убрав блокнот в карман фартука, с полузакрытыми глазами, словно по заданному маршруту, Хината убирала салатницы и супницы, сделанные из белого, на вид легкого материала. Хрупкие пальцы с силой сжали тарелки и понесли на мойку все то, что оставили поле себя люди, надменно посмеиваясь над юной девушкой, с грустной улыбкой.

- Так что, Хината-чан, - произнес Наруто, представший пред девушкой, словно из воздуха.
В ту же секунду послышался громкий вскрик и часть тяжелой ноши с громким звуком повалилась на пол, издавая звонкий шум, разбившегося фарфора и лязга металла.

- Хината-чан, ты в порядке? – обеспокоенно спросил Наруто, смотря на брюнетку, державшую в руке несчастную тарелку, а на ногах виднелись капельки крови.

- Все хорошо, - медленно присаживаясь на корточки, проговорила Хьюга, поднимая крупные осколки. – Вот и весь мой чай, – таким же печальным тоном добавила она.

- Забудь ты про это! – принимая серьезный вид, надевая непривычно серьезную маску на свое лицо, сказал Наруто. – У тебя кровь! – громко добавил он, крича на девушку.

Большинство любопытных глаз обеспокоенно, но в тоже время критично посмотрели на напуганную и печальную официантку, издавая смешки и звуки удивления. На весь этот шум, из второго зала выбежала Каору, неся в руках пару тарелок, которые быстро унесла в цех, приходя в зал посетителей уже с веником и совком, смотря на то, как постоянный клиент вместе с девушкой поднимает крупные осколки и задает какие-то вопросы, смущая ее.

- Хьюга, ты сегодня в ударе, - улыбнулась шатенка. – Я все уберу. Я все заказы собрала, осмотри свои ноги, - завидев струйки крови, ответила она. – Наруто-кун, не могли бы вы унести вот это, - дав парню крупные осколки, собранные в пакет, - в первый зал, там есть дверка, заодно и Хинате поможете, - мило улыбнулась кареглазая, заметая остатки совок.

- Без проблем! – забрав все тяжелое, радостно ответил Наруто, уходя за смущенной брюнеткой в комнату, которая была предназначена для персонала.

- Сакура, помоги убрать тут все. Они ушли, - окликнула Сакуру шатенка. – Учиха вроде на улице. Хозяйки нет, так что все нормально, никто и не заметит пропажи пары тарелок. Иди бегом сюда! – заставляя вылезти официантку из-под барной стойки, тихо, но властно говорила девушка.

- Саске-куна точно нет? – поинтересовалась Сакура, медленно поднимаясь с полу и поправляя свою юбку и золотистую блузку. – А то весь наш план коту под… - она резко наклонилась, увидев знакомый силуэт через прозрачное окно. – Он стоит прямо за тобой на улице! – прокричала девушка, радуясь, что оказалась незамеченной. – Я еще чуть-чуть посижу здесь, - проговорила она, выставляя баррикаду из стульев, ползая на четвереньках по ледяному полу.

- Ой, действительно, - виноватым тоном проговорила девушка, приводя пол в нормальное состояние. - Сакура, - заходя в бар, обратилась Каору к подруге. - Ты помнишь, что завтра работаешь, а затем два дня отдыхаешь? - переспросила девушка, глядя в окно. - Он ушел... - облегченно вздохнула она.

- Слава Богу! - выдохнула Сакура, не вылезая из-под укрытия. - Ты уверена? - переспросила она, ерзая на полу. - Он не мог уйти без Наруто, а тот, в свою очередь с Хинатой сидит, - пояснила Харуно, стараясь правдиво улыбаться.

- Может, расскажешь о том, что случилось? – поинтересовалась Каору, опустив взгляд в пол.

- Прости, но нет… - медленно, растягивая звуки, проговорила Сакура, а на глазах появились маленькие бусинки-слезы, остановившиеся на глазах, словно думая, коснуться им едва видных веснушек или же продолжать жечь оболочку глаз.

- Просто я подумала, что имею право знать, ибо прикрываю тебя не меньше, чем Хината, - пожала плечами шатенка, уходя прочь из бара. – Сиди тихо, он внутри, - добавила она, убегая прочь, дабы проверить столы и клиентов.

«А ведь действительно… ты прикрываешь меня, поддерживаешь и помогаешь, но все же, прости, Каору…», - сжимая кулачки и крепко жмуря глаза, мыслила Сакура, давая бусинкам коснуться едва видных веснушек. А Саске, со скучающим видом и пустыми глазами, стоял возле барной стойки, дожидаясь лучшего друга, который, должно быть, смог поймать свое счастье. Пусть внешне Учиха был боле или менее спокоен, но внутри все кричало и сопротивлялось, тем временем, сидящая на полу Сакура старалась не издавать звука, ведь мало ли, где находится Саске. Один с безразличием и как-то холодно смотрел на окружающих, девушка же вообще не могла смотреть на кого-то, крепко закрывая глаза, бесшумно роняя теплые слезы на кожу рук. Безмолвная тишина между двумя людьми, разделенными одной стеной деревянного покрытия, и шум вокруг, наполненный легким смехом и какими-то перешептываниями. У каждого своя душа, свой мир, свои эмоции и свои чувства реальности. Свой замок сделанный из прочного металла и единственный ключ от чьего-то, но не от своего сердца, не от своей крепости.

- Что, заждался меня, утиная задница? – проговорил Наруто, выбегая из зала. – Не отвечай. Знаю, что да, так что брысь, не смущай здесь никого своими феромонами и поганым настроением, - проговорил блондин, толкая в спину друга, погруженного в себя.

- Умолкни, трусливый… - не заканчивая фразу, тяжело вздохнул Саске, - просто заткнись, - стараясь не срываться на друге, добавил брюнет. – Я так понимаю, что ты сюда вечером завалишься? – посмотрев на Хинату, стоящую возле стойки, проговорил он, направляясь к выходу.

- О, если этот блядоносец мне ничего не ответил, то у него проблемы. Пока, Хината, я позвоню тебе! – прокричал Узумаки, выходя следом за другом направляющегося к черной машине.

- До свидания, Наруто-кун, - в пустоту проговорила Хината, смущенно улыбаясь. – Сакура, - наклонившись под стойку, позвала подругу девушка. – Наруто ничего не знает про ваши отношения с Саске. Не знаю, радоваться или грустить тебе, но иди, приведи себя в порядок, - обняв девушку за плечи, прошептала брюнетка. – Держись, мы с тобой в десять уходим, а Каору уже через несколько часов, так что продержись чуть-чуть, а потом мы посидим здесь, ибо под вечер никого не будет, - убаюкивающим голосом говорила девушка, помогая встать подруге с пола. – И не раскисай, хотя мне ли говорить тебе о том, что не стоит расстраиваться? – прошептала себе под нос девушка, радуясь, что теперь у нее есть номер Наруто, хотя он был у нее давно, ибо Сакура посодействовала в этом и все-таки, она это сделала, в какой-то мере, сама, хотя весьма необычным и отнюдь не прибыльным способом. Но искорки в глазах быстро погасли, ведь счастливая неделю назад подруга была в каком-то безысходном, убитом и разбитом состоянии.

- Ты не поранилась? – спросила девушка дрожащим голосом, крепко держась за Хьюгу.

- Да все хорошо, просто порезалась. Иди-ка ты приведи себя в порядок, а я буду мыть бокалы и займусь кассой, - понимая, что Сакуре сейчас совсем не до денег, высказалась Хината, тем временем как розоволосая пошла в сторону черного хода.

Весь день она проходила с печальной улыбкой на лице, с грустными, заплаканными глазами, на которых появлялась тонкая, едва видная блестящая оболочка, появлявшаяся из-за грустных мыслей, раненного сердца и колотой души, смешиваясь с ревностью, видя, когда кто-то счастливо улыбается и смеется, сидя со своими вторыми половинками в треклятом кофе. Счастливые влюбленные, якобы незаметные поцелуи, объятия за талию, искренний смех, все эти счастливые мгновения проявляли эгоистичность и белую зависть в сознании, а может, и душе Харуно Сакуры.

Весь день она с завистью смотрела на окружающих ее людей, презрительно и отчужденно разглядывая на них. Ее зеленые глаза светились гневом, а нежные руки разбили пару стеклянных бокалов. Тело не слушалось, лицо не хотело дарить улыбку, а слезы хотели показаться наружу, иногда побеждая. Ближе к вечеру разбитая Харуно, ближе к закрытию кафе, выплакалась Хинате, то и дело произнося вопросы: «зачем», «почему», «за что». А Хьюга молчала, аккуратно поглаживая подругу по голове до тех пор, пока она не успокоилась. Брюнетка знала всю историю, она не требовала повторного рассказа, ей просто нужно было посидеть с Сакурой, слегка успокоить ее, если такое возможно.

- Сакура, я понимаю, что тебе плохо, но скоро приедет Наруто и нехорошо будет, если он увидит тебя здесь, так что езжай домой, прими ванну и успокойся, но если тебе станет хуже, то звони мне. Я попрошу Неджи и он отвезет меня к тебе. Отдохни, завтра ты работаешь до трех, а затем двое выходных! Отдохнешь, развеселишься и развеешься! – оптимистично лепетала Хината, искренне улыбаясь подруге. – Ты поняла меня? – слегка строгим тоном, спросила юная Хьюга.

- Да, - приглушив согласную, ответила Сакура. – Поняла. Спасибо, - тихо и слегка обидчиво произнесла Харуно, зная, что победить свою печаль она сможет, но со временем. – Хината, - шумно вздохнув, а за тем на выдохе, окликнула она девушку, - ты права. Можно я возьму твои чаевые? Когда оклемаюсь, то верну! Честно-честно! – с каким-то детским задором спросила Сакура, зная, что за весь день от нее было больше убытка, нежели пользы.

- Правда-правда? - стараясь сохранить зарождающийся огонек в глаз, в манере Сакуры спросила Хината, слегка нахмурив черные брови. – Не врешь? – добавила она с улыбкой.

- Угу, - два раза положительно кивнув головой, ответила Харуно, приподняв уголки губ.

- Там осталась твоя часть и вот держи мои и того, три тысячи йен. Тебе должно хватить, - улыбнулась Хината. – А если завидят по камерам, что мы посуды набили целый ворох, то будем вместе расплачиваться, - также задорно улыбнулась Хьюга.

- На такси мне поездка дорого обойдется. Лучше я пешком. Будем надеяться, что никто не увидит нашего погрома в виде тарелок и чашек, - сказала Сакура, напоследок сказав «спасибо», а затем пошла переодеваться в повседневную одежду.

- Я вызову тебе такси! – прокричала Хьюга, набирая номер «женской компании» (прим. автора, специальное такси для женщин). – Одевайся! – прокричала она вслед, уходящей девушке.
- Делай, что хочешь, - добавила она, скрываясь за дверью, снимая с себя фартук.
Такси, вызванное Хинатой, приехало быстро. Прощаясь с подругой, Сакура быстро села в серо-белую машину, назвала адрес и расслабилась на заднем сиденье. Возможно, Харуно повезло, а возможно и нет, но такси ехало до места назначения отнюдь недолго. В окнах мелькали различные здания, некоторые был красивыми и ухоженными, а некоторые нуждались в ремонте, как в капитальном, так и в косметическом. Зеленые деревья сменялись одним за другим, люди, гуляющие по темным переулкам, освещенными баннерами реклам. И вот, наконец, показался дом девушки, выкрашенный в бледно-желтый цвет. Расплатившись за услуги такси, Сакура не спеша поднялась на четвертый этаж, перевела дыхание и открыла железную дверь.
Темнота и мрак комнаты радушно поприветствовали девушку, нагнав на не новую волну слез, показывая одиночество, заставляя страдать ее снова, а свет включать ох как не хотелось… Она поддалась боли... снова...



Добросив счастливого Узумаки, получившего номер телефона Хинаты, до дома, Саске направился в места, где высаживал Сакуру. Он знал, что она учится в медицинском университете, знал, что ее семья платит за ее квартиру, расположенную в самом спокойном (спальном) районе Токио, но все же она никогда не звала его к своему подъезду и просила не спрашивать ее о том, где она живет, взамен обещала, что будет звонить сразу же, как зайдет в квартиру. И она всегда держала слово, звоня примерно через пять-семь минут, словно маленький ребенок, отчитываясь пред родителями, Харуно отчитывалась перед Саске, затем желала ему приятных снов и говорила, что напишет утром.

«Можно было бы попросить Итачи об этой услуге, но сейчас он в командировке. Значит, мне нужно просто дождаться того, что она уйдет в магазин. Вот только выйдет ли она?» - оставив машину возле магазина, увешанного какими-то странными плакатами, парень невольно нахмурился и, поставив на сигнализацию, направился в супермаркет, дабы купить кофе. Даже после того, как он выпил напиток, который должен был его чисто теоретически взбодрить, парня тянуло в сон. Он боролся со своим телом, сознанием и душой. Каждая часть требовала удовлетворить свою прихоть: тело требовало немедленного сна, заручившись поддержкой сознания, действуя вдвоем против бодрящего, приятного и дающего энергию напитка, обуздывая желанное действие в сон. В обыкновенный сон, который должен был помочь физическому состоянию. Однако… третья и не маловажная часть под названием душа, желала найти девушку, поговорить и извиниться. Проигрывающая в состязании часть отчаянно шептала слова «найди», «терпи», «страдай». Она влияла на сердце, на разум, даже стала перетягивать на свою сторону сознание… И Саске был готов сидеть и бороться дальше, ведь девушка дома, рано или поздно она появится из-за угла, пройдет в знакомый магазин и купит все то, что ей нужно. И все же «сон – это лучшее лекарство»… и что прикажете делать человеку, который спал все пару часов?

Саске тер свои глаза, крепко сжимал кулаки, снова пил кофе, стараясь избегать сна. Он даже боялся задремать – вдруг он проглядит все, пропустит, и все его страдания унесет ветер, оставив отпечаток в душе.

«Но ведь ей нездоровится, тогда зачем ей идти в магазин, да и в целом выходить из квартиры?» - задался вопросом Саке, просидев около получаса в машине, побеждая сон. «Выходит, что я буду стоять здесь и наблюдать за движением людей, которые мне не интересны и не нужны даже теоретически?» - оскалившись, усмехнувшись над своей тупостью и глупостью, Учиха завел машину и направился к себе домой, планируя выспаться и найти адрес чертовой девчонки, которая лезет в его голову, не давая нормально уснуть, принося в первую очередь душевную, а затем и физическую боль. Ее образ недосягаемого ангела со странным окрасом пушистых крыльев нежным ветерком гулял в его голове, рисуя образ розововласой особы с длинными распущенными волосами. Но затем этот нежный ветерок превращается в страшную бурю, отталкивая приятный образ. Все рушится, все стены, выстроенные за короткий срок, были безжалостно снесены смерчем, который образовал тот самый ангел со странным окрасом крыльев… И все случилось ночью, лунной ночью, сопровождаемой небесным светилом.

«Ну вот надо же было так напортачить? Даже Узумаки не попадал в такие передряги! Что же, сейчас мы приедем, выспимся и завтра в кафе я узнаю адрес, дождусь начальницу ее. Думаю, что она не откажется от легких денег», - ухмыльнулся Саске, придав таким диалогом себе сил, надавливая на несчастную педаль газа, разгоняя машину до скорости, превышающей допустимое значение, но разве сейчас у него есть дело до штрафов? Никаких. И все же он сбавляет скорость, в голове играет картинка того, как Сакура показывает ему различные рожицы, пока они несутся по загородному шоссе. Слышится звонкий смех и приятные слова, которые шепчет поразительная нимфа: «можешь улыбнуться, я никому не скажу. А если хочешь, то и посмеяться!». И он помнит, как поддался ее уговорам и засмеялся, искреннее, по-настоящему, не притворяясь, убирая всю иронию и циничность из своего приятного баритона. Убирая всю надменность и высокомерие, давая вырваться наружу обычному парню, которого привлекает собеседница и быстрая езда на скоростной машине.

«Черт, как же было приятно!» - снова гнусные, отвратительные мысли лезут в напряженную голову. «За что я провинился, коли так страдаю? Хотя, глупо спрашивать. Сам прекрасно знаю и осознаю всю комичность ситуации, но при этом не хочу превращаться в романтика, который беспрекословно выполнит любой ее приказ!» - усмехнулся Учиха, а перед глазами предстали ее слезы и слова: «Ты ведь не остановишься, да? Тогда будь слегка нежней со мной». Вспоминая картину одной из самых неприятных ночей, он вспомнил фразу и тон своего высокомерного голоса: «С тобой было весело, Сакура»…

- Черт, да после таких слов она точно кинет меня с той крыши и неважно, что она ниже меня на голову! – буркнул Саске, представляя эту картину.

Долгожданная высотка, долгожданная квартира и долгожданный сон, который поможет ему завтра в осуществлении его плана. «Завтра все изменится, Сакура», - приятные мысли, внушающие спокойствие и легкость, помогли уснуть парню на черном диване, но сны с содержанием их ссор проникли в голову измученного парня, заставляя просыпаться днем.