Я когда-нибудь встречу с тобой рассвет. Часть 2. Глава 3.

Минато наконец уснул. Совершенно измученная, Мизуки вышла на кухню, поискала в буфете сигареты. Глубоко затянулась и упала на стул.
Половина одиннадцатого. Наруто еще нет. Сколько раз она просила его звонить, если задерживается! А он, смеясь, отвечал: «Миленькая, меня иногда в такие места заносит, где и сеть-то не ловит!» И целовал ее в шею – он почему-то больше всего любил целовать ее в шею, в мягкую ямочку у ключицы.
В последнее время она не очень верила, что поздние возвращения мужа связаны исключительно с работой. Хотя другой женщины у него сейчас не было. Мизуки чувствовала, что не было, во всяком случае, пока.
Напрасно она поддалась на его уговоры и не устроилась на работу после декретного. Конечно, Минато часто болел, а она любила сына как ненормальная, даже маме его не доверяла. Мизуки почему-то казалось, что когда Минато при ней, с ним ничего плохого случиться не может, а стоит ему исчезнуть из ее поля зрения хоть ненадолго, ему сразу угрожают Бог весть какие опасности. Смешно было вспоминать, как она во время беременности боялась, что у нее отсутствует материнский инстинкт. Стоило Минато появиться на свет, как оказалось, что этого инстинкта у нее в избытке. «Могло бы и поменьше быть», – считала Санака, которой внука отвозили лишь изредка и с кучей наставлений.
Одиннадцать. Ну, где же его носит? После скандальной статьи в «Неделе» о школах Наруто стал весьма популярной личностью. Ему даже предложили сделать свою программу на телевидении, в общем, человек круто пошел в гору. Только Мизуки от этого было мало радости. Денег в доме стало гораздо больше, но что-то важное исчезло, их отношения как-то неуловимо изменились. Нет, он ее любил по-прежнему, в его любви она не сомневалась. Но раньше ей казалось, что она может читать его, как открытую книгу, а теперь, похоже, некоторые страницы этой книги для нее недоступны.
Хлопнула входная дверь.
– Привет! – Наруто, не раздеваясь, прошел в кухню и чмокнул Мизуки в лоб. – Почему ты сидишь в темноте?
Щелкнул выключатель.
– Привет, – Мизуки вымученно улыбнулась и встала. – Голоден? Есть будешь?
– Не голоден, но чаю выпил бы. Представляешь, – продолжал Узумаки уже из коридора, раздеваясь, – Ёширо Кобаяси пригласили на «Эхо». Помнишь, его статью о политиках. И…
– Не кричи, Минато разбудишь. Мой руки и иди сюда, расскажешь.
– Есть, капитан!
Через несколько минут Наруто уже сидел за столом, намазывал хлеб маслом и излагал сагу о приключениях Кобаяси на радио «Эхо». Мизуки слушала вполуха, женским чутьем понимая, что и Наруто эта сага не очень волнует. «А вот о своих делах, о том, что его действительно задевает, он мне редко рассказывает», – с обидой подумала молодая женщина. Выслушав до конца историю о Кобаяси, Мизуки все-таки спросила:
– А сам-то где задержался?
– Зашел к приятелю обсудить одно дело, потом поехали в одно место и сняли один сюжет… Мизуки, ты же прекрасно знаешь, какая у меня работа!
– Знаю.
– Журналиста, как и волка, ноги кормят. Лучше гордись, что у тебя такой красивый и талантливый муж!
– Я и горжусь. Только хотелось бы время от времени освежать в памяти твой светлый образ. Хотя бы по воскресеньям. Сыну тебя вообще скоро только на фотографиях показывать буду: это, Минато, Ямамото Кичи, а вот это наш папа, тоже великий сказочник, только сказку нам все время рассказывает одну и ту же. Под названием «В следующее воскресенье буду дома».
– Ну-ну, не дуйся. В следующее воскресенье я действительно буду дома. Хочешь, свожу Минато в зоопарк или еще куда? Или все вместе пойдем? В цирк, а?
– Свежо предание. – Мизуки хотела было гордо замолчать и закончить разговор, но не выдержала и спросила: – А ты действительно в воскресенье будешь дома?
– Честное благородное слово.

***

Разумеется, в воскресенье с утра Наруто после очередного звонка куда-то умчался, сказав, что ненадолго. Пусть подождут его часика полтора-два, а потом они все вместе, как и собирались, пойдут в зоопарк. А потом – в «Зимний холм» есть копченые бананы или в «Шоколадного Удо».
Когда Мизуки, не слишком доверявшая обещаниям мужа, уселась читать Минато «Сказку о золотом драконе», позвонила Сакура.
– Ужасно соскучилась по тебе и Минато. Если сегодня забегу, вы как?
– Ты же знаешь, я всегда рада. Мы собирались сегодня пойти развеяться, но…
– Понятно, Наруто опять сбежал.
– Обещал через два часа вернуться.
– Ну, значит, в лучшем случае к обеду. Тогда я сейчас забегу, хорошо?
– Хорошо.
Минато так бурно кинулся приветствовать тетку, что чуть не сбил Сакуру с ног. Мизуки на фоне своего жизнерадостного сына выглядела уныло и бледно. С легким осуждением посмотрела на пакеты, принесенные сестрой.
– Опять дорогие подарки? Ты его мне совсем разбалуешь.
– Ой, мам, смотри! Новая модель «Nissan»!
– Минато, у тебя уже столько машин, что порой мне кажется, будто я сплю в гараже! Чай будешь? – спросила она Сакуру.
– Не откажусь.
Потом Минато занимался новой подаренной машинкой, у сестер появилась возможность поговорить спокойно.
– Ты знаешь, я все понимаю – работа, деньги, семью содержать надо… Вроде бы все, что он делает – для меня и для Минато. И он действительно очень талантлив, все у него получается. Даже как-то слишком хорошо.
– Мизуки, не буди лихо, пока оно тихо. Что тебя гложет? Дома Наруто редко бывает?
– И это тоже.
– А в первую очередь?
– Ну… – Мизуки замолчала и потянулась за сигаретой.
– Что-то ты много курить стала, – неодобрительно заметила Сакура.
– Да ладно, не так уж много.
Несколько минут они сидели молча. Мизуки курила, а Сакура не хотела выспрашивать: захочет она продолжить эту тему, сама все расскажет. В конце концов, это ее личная жизнь, и даже родной сестре незачем вмешиваться.
– Понимаешь, я больше не чувствую себя женщиной. Кем угодно – кухаркой, прачкой, мамой Минато, слушателем, а чаще всего привычным и удобным предметом домашнего обихода. Но не женщиной! Иногда смотрю на себя в зеркало: страшно становиться, такая тусклая особа.
– Да ну? А по-моему, ты лучше, чем была раньше. Все хорошеешь и хорошеешь.
– Перестань! Ты-то не можешь не замечать.
Сакура действительно кое-что замечала. Женщина бывает особенно хороша в периоды «охоты», даже у самых некрасивых в глазах появляется какая-то чертовщинка, некий блеск, на который мужчины слетаются, как бабочки на свет. Так вот Мизуки, по наблюдениям Сакуры, давно уже в такое состояние не впадала. Вот это и беспокоило. Внешне она действительно стала красивее, чем до замужества. Талия стала тоньше, бедра чуть полнее, исчезла девичья угловатость. Но блеска в глазах, той самой чертовщинки, не было.
– Мизуки, – осторожно начала Сакура, – ты извини за бестактность, но, может быть… Как у вас с сексом?
– А никак!
– То есть?
– То есть все в порядке. Два раза в неделю. Перед сном, как и рекомендовано.
– Кем рекомендовано?
– Врачами-сексологами, которые пишут учебники в помощь молодым супругам. Судя по этим книжкам, у нас нет никаких отклонений от нормы. Правда, они еще рекомендуют утренний секс, но это не для нас, утром нам некогда, да и Минато рано просыпается.
– Как-то странно ты говоришь об этом…
– Да нет, правда, все нормально! Знаешь, я думаю, все дело в том, что я не работаю. Стала какой-то домашней клушей, кухня да ребенок. Все мое общество – молодые мамаши во дворе!
– Да, – улыбнулась Сакура, – не самая интересная компания.
– Вот-вот! Пока наши отпрыски роются в песочнице, мы перемываем кости мужьям и свекровям, прямо как бабки на рынке. Надоело!
– Ты же можешь время от времени куда-нибудь выбираться! И мама всегда рада побыть с Минато.
– Интересно, куда? Пока еще Киоко с Канкуро здесь жили, к ним ходила, а сейчас… Она, правда, иногда звонит, но до Молний все же далековато будет.
– У тебя ведь не одна Киоко в подружках ходила.
– У всех свои дела. Вообще-то все куда-то ходят с мужьями, а Наруто… Я уже и не помню, когда и где мы бывали вдвоем в последний раз.
– Ну так иди работать, кто тебе мешает?
– А Минато?
– А детский сад?
– С ума сошла! Он совсем не детсадовский ребенок!
– Мама могла бы работать через день и брать его к себе.
– Но если я пойду на службу, мне-то ходить на работу каждый день!
– Не обязательно. Устройся в какую-нибудь редакцию на полставки – уж в этом-то Наруто тебе поможет. С его-то связями! Для тебя главное не зарплата, а на люди выйти…
– То-то и оно!..
Мизуки замолчала и потянулась за новой сигаретой.

***

Наруто позвонил через два часа и извиняющимся тоном сообщил, что задерживается до вечера.
Они с Сакурой сводили Минато в «Шоколадного Удо», где ребенок объелся мороженым, погуляли в парке, и, распростившись с Харуно у метро, Мизуки вернулась домой. Минато, которому в виде исключения сегодня разрешили не спать днем, устал и капризничал. Узумаки довольно быстро уложила его в постель, и он моментально уснул.
Наруто все не возвращался.
Мизуки приняла ванну, сделала маникюр, вымыла голову и чуть-чуть по-новому уложила волосы. Она подстриглась в первый раз сразу после рождения Минато, и с тех пор всячески экспериментировала с прическами. Теперь у нее была стрижка «каре» умеренной длинны – почти до плеч.
Потом Мизуки подсела к зеркалу и занялась лицом. Светлые персиковые тени на веки, немного темнее – в уголки глаз. Персикового же тона помада на губы, совсем слегка. Критически осмотрела себя в зеркале и осталась довольна результатами. Теперь – белье. За последнее время она накупила себе кучу барахла, но хорошее белье всегда было ее слабостью. Немного подумав, Мизуки остановила свой выбор на черном кружевном комплекте, подаренном Сакурой на день рождения. Наруто, кажется, ее еще в таком не видел.
Переоделась и снова осмотрела себя в зеркале – во весь рост. Нет, все-таки она красивая. Как хорошо, что это так! Мизуки открыла флакончик «Armand Basi» – в выборе запахов она была консервативна и уже много лет пользовалась одними духами, – надушила брови, запястья и ложбинку груди.
Она накрыла на кухне стол, жалея про себя, что квартира однокомнатная и нельзя это сделать в комнате, достала из холодильника бутылку шампанского. Еще раз осмотрела стол – все вроде в порядке – и уселась ждать. Сегодня она не будет пенять Наруто на пропавшее воскресенье. В конце концов, можно же устроить иногда маленький праздник для двоих!
Долго ждать не пришлось, через пять-десять минут Мизуки услышала, как тихо щелкнул замок, и вышла в коридор. Вид у Наруто был донельзя виноватый.
– Прости меня, ради Бога. Минато уже спит?
– Спит. Раздевайся и проходи на кухню.
Увидев парадно накрытый стол, хрустальные фужеры и шампанское, Наруто остолбенел.
– Я что-то забыл?
– Почему?
– У нас какая-то дата? Не годовщина свадьбы – это точно, – и не день рождения. Тогда что?
– Почему сразу дата? – Мизуки подошла к нему, обняла за шею и потерлась щекой о его плечо. – Просто я хотела сделать тебе приятное.
Наруто приподнял ее лицо за подбородок и внимательно посмотрел в глаза.
– Я-то иду домой, ожидая, что мне сейчас достанется, и по заслугам, – уже и оправдания заготовил, а меня ждет вкусный ужин с вином, красивая женщина и никаких упреков. Что случилось?
– Ничего. Просто мне так захотелось.
Мизуки отстранилась и взяла тарелку. Пока она накладывала мясо и салат, Наруто открыл шампанское и разлил его по фужерам.
– За тебя! – Пригубив шампанское, Наруто жадно набросился на еду. Попутно стал рассказывать, почему задержался: завтра надо отдавать материал на просмотр, а они обнаружили, что не все сняли, так что пришлось доснимать…
Мизуки, подперев щеку рукой, слушала, кивала, наблюдая, как он ест, и в ее душе шевельнулась обида. «Ему все равно, с таким же успехом я могла бы шваркнуть на стол колбасу, а не возиться с мясным рулетом. И всего остального тоже, кажется, не заметил. Я как в том анекдоте могу хоть в противогазе сидеть, а он – ничего!» Однако, не дав обиде расцвести пышным цветом – не для того она старалась, чтобы немедленно поругаться, – Мизуки улыбнулась и подлила в фужеры еще шампанского.
– За нас! – отпила и спросила: – Вкусно?
– Замечательно! У меня самая лучшая жена в мире! – Наруто встал, подошел к ней и обнял сзади за плечи. – Как ты думаешь, не продолжить ли нам вечер в постели?
– Ничего не имею против. Иди в ванную, а я пока уберу посуду.
– А может быть, оставишь это до завтрашнего утра? Давай сейчас примем душ вместе!
– Хорошо, иди, а я сейчас к тебе присоединюсь.
«Ничего себе, до завтрашнего утра! – Мизуки сваливала посуду в раковину, с трудом сдерживая раздражение. – Мог бы сам помыть сегодня, в виде исключения!»
С таким настроением в постель не ложатся. Мизуки опять постаралась успокоиться: ничего особенного не произошло, Наруто никогда не отличался сообразительностью по части домашних дел. Вместо того чтобы идти к мужу, села за стол, налила себе еще шампанского и стала отпивать маленькими неторопливыми глотками. Халат распахнулся, но она не стала его запахивать – наоборот, закинула ногу на ногу и откинулась на спинку стула.
– Ну где ты пропала? – Наруто возник на пороге. Волосы его были влажными после душа, вокруг бедер – полотенце. Глаза Узумаки скользнули по полуобнаженному телу жены, взгляд задержался на ногах. Мизуки с удовольствием отметила, что у него перехватило дыхание, а зрачки расширились и потемнели. В два шага он оказался рядом с ней, обнял. Его губы скользнули по щеке и задержались у теплой ключицы. Она отставила фужер с шампанским, повернулась и закинула руки ему за шею. Он подхватил ее и понес в постель.

***

Потом она лежала, ощущая рядом его горячее тело, и пыталась понять, что же с ними произошло? Раньше они могли проводить не один час вот так в постели, лаская друг друга. Собственно, сам акт был не так важен, как чувство необыкновенной близости, когда не знаешь где ты, а где он, когда двое становятся одним. Раньше Наруто терял голову от одного ее прикосновения, и ей было совершенно неважно, сколько у него было женщин до нее. Она не сомневалась, что ни с одной из них, предыдущих, он такого не испытывал. То, что он делал с ней, он делал только для нее одной.
Теперь же… Мизуки почему-то не могла не отделаться от чувства, что сегодня Наруто просто взял ее, как мог взять любую хорошенькую девушку, если бы она оказалась вдруг на месте Мизуки в этой постели. Сегодня ему было неважно, чтобы именно Мизуки была с ним. И только ли сегодня?
Ей припомнились их предыдущие соития – именно соития, другого слова для этого действа она подобрать не могла. Мизуки стала вспоминать – и не вспомнила – когда они в последний раз занимались этим так, чтобы это можно было бы назвать любовью. Но ведь она-то любила его по-прежнему!
Наруто повернулся во сне, высвободил правую руку и обнял жену. «Как неодушевленный предмет – подушку или грелку», – подумала Мизуки. Щеки ее стали мокрыми. Слезы.