Когда сгорают лепестки... Глава 9.

IX

Дни ученика старшей школы протекают среди бесчисленного числа забот. Необходимо поглощать огромное количество разнородной информации на уроках и выполнять объемные домашние задания. Едва начинается новый триместр, как уже подходит время промежуточных экзаменов по японскому, математике, английскому, естествознанию и обществоведению. Только несчастный школьник приходит в себя после этого ученического кошмара, как наступает конец триместра, а вместе с ним и новая череда экзаменов уже по всем изучаемым предметам.
Для Сакуры все это не являлось большой проблемой, однако все же учеба отнимала много времени. Кроме того, оставались еще посещения спортивного зала и уроки вокала.
Сасори тоже был занятым человеком — постоянные репетиции в театре, частые вечерние представления, работа в мастерской над созданием новых и реставрацией изношенных марионеток.
Поэтому, как бы им не хотелось, но видеться подолгу у Сакуры и Сасори не получалось.
Они выкраивали время для встреч едва ли не поминутно — встречались в кафе между его работой и ее занятиями, чтобы выпить вместе чаю, пройтись по уютной аллее, посидеть на лавочке в городском сквере. Иногда эти встречи занимали всего 10-15 минут, но Сасори старался, чтобы в день такое короткое свидание было не одно. Ради этого он менял вагоны метро на салон своего автомобиля и наоборот. Спешил по улице, едва не сбивая с ног прохожих. Наградой ему, когда они встречались, служили ее светлая и радостная улыбка, ее мягкие, податливые, нежные губы, шелковистость ее волос под его рукой...
Если же им удавалось провести вместе вечер — это был праздник. Праздник, который заканчивался для Сакуры неминуемым объяснением с родителями, потому что ранее полуночи она не возвращалась.
Отношения с Сасори оставались романтичными. Он намеренно, будто опасаясь ее спугнуть, не переходил определенную черту. Сакура ценила это, потому что еще не ощущала себя готовой на нечто большее. А он просто был счастлив находиться рядом с ней.

В тот майский вечер им, наконец, удалось остаться вдвоем. Хотя это было не совсем верно, потому что телефон Сасори разрывался каждые 10-15 минут от звонков его друзей.
Молодые люди сидели на песочного цвета ковре в студии-мастерской, расположенной в уютной двухэтажной квартире Сасори. Сакура давно хотела посмотреть на марионеток, которые он делал, и сегодня Сасори решил ей их продемонстрировать. Они висели на стенах по периметру мастерской — самые разнообразные, всевозможных размеров и форм. Здесь были суровые самураи с мечами и прекрасные дамы в ярких расписных кимоно, добродушные крестьяне и ремесленники, величественные феодалы и императоры, страшноватые демоны и сказочные животные. Когда они только пришли в мастерскую, девушка долго ходила от одной куклы к другой, рассматривая их и слушая истории, которые Сасори рассказывал о каждой марионетке. Так они дошли до огромного деревянного льва, чьи части тела были подвижно сочленены между собой проволокой, но так искусно, что Сакура никогда бы ее не заметила, если бы не указание Сасори.
Теперь лев покоился на ковре перед ними в окружении целого сонма специальных кистей и баночек с масляными красками. Последнюю пару часов Сасори и Сакура пытались его раскрасить. Сасори старательно выбирал краску, а иногда смешивал несколько цветов между собой, Сакура обмакивала кисть, а потом молодой человек водил рукой девушки по телу деревянного животного, постепенно оживавшего, обретая красивейший окрас. Этот процесс доставлял им настоящее удовольствие, но все портило то, что Сасори был вынужден постоянно отвлекаться на звонки своих друзей:
— Да, Итачи. Это отлично, что вы собрались в баре. Нет, меня сегодня не будет...
— Да, Пейн. Это замечательно, что Хидану понравилась официантка. Можно его с этим поздравить.
— Да, Дейдара. Я рад, что вам удалось прицепить записку с нецензурным высказыванием к спине администратора...
— Да, Пейн. Сочувствую Хидану, что официантка послала его так далеко.
— Да, Хидан. Сожалею, что вас выставили вон...
— Эй, Дейдара! Попытки сорвать государственный флаг с правительственного учреждения могут кончиться для вас плачевно!
— Нет, Итачи! Из полицейского участка выбирайтесь сами! Без моей помощи! Я занят!!! Ясно?!!!
Сакура чувствовала, что ее терпение вот-вот лопнет. Сасори раздраженно отключил телефон:
— Прости. Они такие балбесы...
Увидев напряжение молодого человека, Сакура тут же подавила собственное недовольство:
— Зато, наверно, с ними не соскучишься!
— Это точно! По части влипания во всякие неприятности мы дадим фору кому угодно,- он сразу расслабился и рассмеялся. Она рассмеялась с ним вместе, а потом, повинуясь неожиданному порыву, быстрым движением изобразила кистью нечто, отдаленно напоминающее цветок, на щеке Сасори.
— Ах так! — он тут же вооружился другой кистью и попытался нарисовать что-то на лице Сакуры. Она отчаянно крутила головой, отбивалась руками, беззаботно смеясь, и, наконец, в попытках увернуться, опрокинулась на ковер. Сасори тут же наклонился над ней, одной рукой сжал оба ее запястья, заведя руки Сакуры за голову и, с чувством глубокого удовлетворения, которое девушка прочитала на его лице, провел две красные полоски на ее губах. Она вздохнула. Он на секунду замер, потом наклонился и медленно своими губами снял краску с губ Сакуры, наблюдая, как расширяются ее зрачки. Сакура почувствовала, как глухо забилось его сердце. Он отбросил кисть в сторону и повторил поцелуй, более настойчиво и страстно. Ее дыхание участилось, и когда его рука легла на ее грудь, она будто со стороны услышала свой тихий стон. Не прерывая медленного и глубокого поцелуя он легко провел рукой от груди девушки вниз, к ее животу, осторожно скользнул под коротенькую юбку и едва уловимо коснулся внутренней поверхности бедра. Сакура вздрогнула, безотчетно выгнулась и в следующий момент резко вырвала руки из хватки Сасори и оттолкнула его.
Чтобы не видеть его лица, Сакура тут же закрыла глаза ладонями и зажмурилась:
— Прости меня... Для меня это впервые... Я немного боюсь. Дай мне время... Прости...
— Эй, — она услышала его мягкий проникновенный голос, — Все в порядке. Я не тороплю тебя...
Он отвел ее руки в стороны:
— Посмотри на меня...
Она открыла свои красивые зеленые глаза, в которых отразилась тревога и вина.
Все также мягко он проговорил:
— Сакура, я люблю тебя. Я буду ждать столько, сколько тебе потребуется. Я хочу, чтобы это был твой выбор.
Ее губы дрогнули в робкой улыбке, и она встала на колени, обняв его шею:
— Спасибо. Спасибо тебе.
Она услышала его тихий смех:
— Да. Видишь, какой я замечательный?

Сасори подвез ее до дома. Сакура следила взглядом, как пролетают мимо огни встречных автомобилей и неоновые рекламные вывески, когда он сказал:
— Я разговаривал на днях с Итачи. Он ищет вокалиста...
Девушка отвела взгляд от лобового стекла и посмотрела на Сасори:
— Твой друг? Зачем ему? Он же, кажется, писатель...
— Это нужно его брату, — Сасори смотрел на дорогу, — Он басист в какой-то начинающей группе. Играли только инструментальную музыку, но теперь хотят, чтобы у них был вокалист.
Сакура молчала.
— Я думаю, тебе стоит попробовать. Ты же хочешь петь?
— Да, — ее голос прозвучал неуверенно, — Но дело не в этом. У меня же нет опыта...
— Опыт придет. Главное, чтобы вы поладили. Характер у нашего юного дарования не подарок.
— Я знаю одного басиста, — девушка отвернулась и прислонилась лбом к прохладному стеклу, — Вот у кого характер — хуже не придумаешь...
— Не бойся. На первую встречу я приду с тобой. И уж точно не дам в обиду.
— Хорошо, — сказала она после короткой паузы, — Скажи Итачи, что я согласна. Попробуем...

***

Ночью Сакура металась в поту на горячих простынях. Ей снился сон. Она чувствовала руки Сасори на своей груди, на своих бедрах. Она чувствовала его пламенные, требовательные поцелуи. Но во сне Сакура не оттолкнула его. Она приникла к нему и не желала отпускать. Она подняла голову, чтобы посмотреть на него, но увидела перед собой другое лицо — холодное, равнодушное лицо. Лицо Саске. И снова услышала его жестокие слова:

— Ты мне не интересна... Не доставай меня.