Кровь и шоколад. Глава 1.

Лучи восходящего солнца проникли через плохо завешенные шторы и упали на подушку. Они дожидались, когда я повернусь на другой бок, чтобы посветить мне прямо в лицо и пробудить от тяжелого сна. И ждать им пришлось недолго.
Когда я повернулся, то тут же зажмурился. Никогда не любил светящее в глаза солнце и потому всегда быстро просыпался. Всего пара минут, и с тихим бурчанием я поднялся с кровати. Напялил на себя штаны, ботинки и майку – первое, что попалось под руку. Меня как-то мало интересовал мой имидж, поэтому обращать внимания, подходит ли та или иная майка к штанам я не собирался. Сунув ноги в тапочки, я прошаркал по деревянному старому полу к зеркалу. Вид у меня был ужасный. Лицо бледное, как полотно. Под глазами синяки, словно я вчера побывал в драке, длинные волосы на голове растрепаны, как будто я качался на сеновале. Хотя такой вид у меня был каждое утро, поэтому я ничему особо не удивился. Взяв расческу со старой тумбочки, которую подпирал железный тазик, я прошел ею по волосам. Они тут же распрямились и стали послушными. Завязав все, чем бог наградил? в конский хвост, я направился на кухню, чтобы посмотреть, насколько скудны мои припасы. Открыв холодильник, я понял, что сегодня придется идти в город за едой.
Вообще моя жизнь в последние пять лет превратилась в существование. Как амеба я передвигался по делам, тренировался, чтобы не запустить себя окончательно, ел, пил, наслаждался закатами и встречал рассветы. Только сейчас вид заходящего солнца не вызывает во мне никаких ощущений, какие были раньше. Теперь это все стало таким обыденным, что порой даже надоедало.
После поражения в битве с Наруто, я засел на дно. Могу сказать, что не просто на дно, а забился в дыру глубокой расщелины и вынашивал план мести. Теперь мой дом был здесь: в заброшенной деревушке, где уже лет десять никто не живет. По непонятно каким причинам хозяева оставили свои жилища, которые уже порядком подветшали и уехали кто куда. Так что я выбрал себе самый, по моим меркам, приличный дом и поселился там. Мне пришлось много что переделывать, так как мебель была никудышная, окна продувались при сильном ветре, а крыша текла. Я натаскал немало пакли, повозился не один час с черепицей, чтобы хоть как-то остановить поток дождя. Сейчас все держится хорошо, но кое-где все равно подтекает.
С бытовой техникой я разобрался быстро. Подключил холодильник, кое-как отремонтировал плиту, даже приобрел стиральную машину. Правда она уже далеко не в хорошем состоянии, но мне хватает. Самое главное, что электричество есть. Но есть один нюанс. Телевизора у меня нет, поэтому иногда я просто умираю со скуки.
Для того, чтобы хоть как-то прокормить себя, я устроился в городке, расположенном совсем рядом, помощником кондитера. Работа не пыльная. Мешай котел, пробуй на вкус и подноси, что скажут. Платят не много, но на месяц хватает. У меня «хороший» шеф. Он все время отдает конфеты, которые я не люблю. Я пытался раньше отказываться, но, увы, никак не получается. Он умеет так убедить, что я брал все шоколадки и пастилки, а затем, приходя домой, долго думал, зачем их взял.
Такое бы понравилось моему брату, если бы он был жив…
Временами я думаю о нем, и о том, как бы сложилась наша жизнь, будь семья жива. Был бы он сейчас капитаном АНБУ, а я его подчиненным. Или же я выполнял бы отдельные миссии ранга S, добывая важные сведения о других странах.
Кто знает…
Иногда мне кажется, что я сплю и вижу сон, а когда проснусь, все будет совсем иначе. Но время идет, а нынешняя реальность никуда не исчезает. Меняющиеся лица, забытая деревушка и я наедине со своими мыслями. Все старые раны заживают, как на собаке, когда понимаешь, что все – больше ничего не вернуть.
Но моя месть…
Я никогда не отказывался от нее, никогда не говорил никому «Я прощаю тебя», потому что не простил. И сидя на скамейке тихими летними вечерами, я смотрю на яркие точки, которые называют звездами, и думаю о том, как же мне вырваться отсюда и сделать то, что я всю жизнь так хотел – отомстить.
И кто знает, что будет со мной потом, но гнить здесь для меня невыносимо. Мой ранг не позволяет мне сделать лишний шаг в сторону, иначе сразу загребут, и не отвертишься. Промоют мозги водичкой, по особому рецепту семьи Яманака, потом поведут на пытки, чтобы я, крича и извиваясь от боли, признался во всех грехах. И в конце перед судом изольют на меня всю желчь, чтобы затем вздернуть на петле, как подлую собаку.
Такой сценарий ждал всех, кто заклеймен словом «нукенин», поэтому я и старался быль осторожным. Но пока меня никто не искал, чему я был очень рад.
Но однажды случилось событие, которое перевернуло всю мою жизнь.
После того, как я понял, что дома есть нечего, я взял свою торбочку и направился в город по старой тропинке, о которой мало кто знал. Преодолев около километра, я, наконец, добрался до города, который уже кипел и бурлил под лучами утреннего солнца.
Люди ходили туда-сюда, куда-то спеша, что-то выискивая. Проходя по базарной площади, я с трудом пробивался через толпы людей, которые с некой злостью пихали и толкали друг друга. Все пытались посмотреть как можно больше, купить как можно лучшее. С одной палатки на другую были переброшены гирлянды из разноцветной бумаги. Дальше продавали шары и игрушки. А справа от меня готовили много вкусной еды, от запаха которой текли слюни.
Я и забыл, что сегодня открылась ярмарка, поэтому такая суматоха удивила меня. Пока я шел через ряды, одна низенькая бабулька чуть не сшибла меня с ног. Я фыркнул и хотел было съязвить, но она разошлась такими ругательствами, что я приник, осмотрелся и пошел прочь, проклиная себя за то, что не смотрел под ноги. Я долго слышал, как бабуся насылала на меня свои проклятья, но когда я завернул за угол, то этой ругни больше не было слышно. Я вздохнул. Никогда не любил привлекать к себе лишнее внимание. Пройдя чуть дальше, я остановился перед бакалейным магазином, где обычно покупал еду. Все были на ярмарке, поэтому в магазине никого не было. Ахиро –сан, хозяин этого магазинчика, стоял на кассе. Когда я зашел, он весь просиял и улыбнулся.
- Саске, ты первый посетитель сегодня!
Эта фраза прозвучала так, словно я выиграл миллион. Я никак не отреагировал на такое восклицание, а только подошел к кассе.
- Что будешь брать? – сказал он, суетесь возле лавок. - Как обычно или что-то еще?
- Как обычно, - буркнул я, доставая деньги.
- А зря, - сказал он, собирая нужные продукты, - сегодня же праздник, мог бы себя побаловать.
На это заявление я ухмыльнулся. У меня не было так много денег, чтобы баловать себя, потому что зарплаты хватало ровно на месяц. Купи я себе чуть больше и завтра придется голодать.
- Тасура меня не балует, так что баловаться нечем, - ответил я, чем рассмешил Ахиро.
- Да-а-а-а, твой хозяин – скупой мужик, - сказал он, считая стоимость продуктов, - но зато у него лучшие конфеты в мире! Вот, 365 иен, как обычно.
Я молча отсчитал деньги и отдал их продавцу. Тот улыбнулся и положил деньги в кассу, давая понять, что все правильно. Пока я наполнял свою торбочку, Ахиро решил продолжить разговор:
- Кстати, Саске, ты слышал, что говорят люди?
Я пожал плечами:
-Да нет.
Ахиро-сан посмотрел на меня с удивлением, но затем, что-то сообразив, закивал.
- А, да, точно, ты же в деревне живешь, - сказал он, - ну так вот. Я слышал, что Конохе объявили войну. Это пока неофициально, но все же. Тут на днях в город к нам приезжал сын Самиры.
После того, как он увидел мою приподнятую бровь, решил дополнить:
- Ну, это жена булочника на соседней улице.
- А-а-а-а, - потянул я, пытаясь вспомнить, как выглядит жена этого булочника.
- Так вот, - продолжил Ахиро, - он сейчас служит в рядах армии Огня, и он говорил, что у них начинается мобилизация.
- Может просто учения какие, - предположил я, на что продавец отрицательно замотал головой.
- Нет, нет, - сказал он серьезно, - именно что ввели военное положение. И знаешь еще что?
Ахиро прищурился, словно ему в глаза светило солнце.
- Я уверен, что все это из-за свитка.
Свиток….
Эту историю я слышал уже не раз от местных мудрецов. Они говорили, что существует легенда о могучем камне, который может дать бессмертие и неограниченную силу. Камень этот был выброшен на берег из дна морского, куда его уронила русалка, дочь повелителя морей. Легенда гласит о том, что в этом камне скрыта вся сила владыки воды, и что, тот, кто будет обладать ею, сможет стать наравне с творцом. И чтобы уберечь свою силу, он запечатал ее в одном камне и отдал своей дочери. Но та не смогла сохранить его, и камень пропал на долгое время в пучинах моря. И только спустя тысячу лет камень попал к человеку. Говорят, что он был лазурным, но в зависимости от силы, цвет его менялся и становился почти черным. Им хотели обладать многие, но после кровопролитных войн камень был утерян. По легенде, его спрятал монах, а путь к нему описал в свитке. Но сколько люди не искали: ни камня, ни свиток они не могли найти.
И вот теперь, похоже, Конохе удалось отыскать эту карту, которая может привести Хокаге к безграничной власти. Однако другие страны узнали об этом и теперь идут на Коноху войной.
Это все, что мне удалось узнать из разговоров местных жителей. Я не сильно вникал в подробности, поэтому и знаю не так много.
- Хм, значит все очень печально, - равнодушно ответил я и стащил полную торбочку с прилавка. Ахиро как-то взгрустнул и опустил голову.
- Страна Огня не готова сейчас к войне, - сказал он после недолгой паузы, - у нее нет сил.
- У нее всегда есть силы, - буркнул я, - наберут новых воинов, обучат их и пошлют на передовую.
- Если так случится, то заберут и моего сына? - сказал продавец и с болью посмотрел на меня. - А он у меня слабый.
- Тогда не заберут, - ответил я, но Ахиро покачал головой.
- Нет, тогда уже не будут смотреть, слабый или нет, всех погонят на войну, - после этой фразы хозяин магазина тяжело вздохнул. Я немного потоптался возле прилавка, а затем поклонился и вышел. Сейчас в моей голове зрел план мести.
Пройдя по улице, я снова завернул за угол и поплелся по шумному базару. Сейчас скорее хотелось прийти домой и все обдумать, взвесить, продумать каждый шаг будущего побега из этого болота. Но в моей голове снова встали воспоминания прошлого, которые никак не хотели оставлять меня. И я погрузился в свои мысли, совершенно не видя дороги и не обращая внимания на толкающихся прохожих.
Я так и не понял, как докатился до такого. Все мои усилия, направленные на достижение самой главной цели в моей жизни, оказались ненужными. Забившись в угол, я стал никем. Обо мне забыли, как забывают старое кино, как избавляются от ненужного хлама. И пусть мне дали статус нукенина, и пусть они говорят, что меня нужно найти. Это ложь. Наглая ложь, в которую я перестал верить уже давно. Меня никто не ищет, и никому нет до меня дела вот уже последние три года. И вроде я должен быть счастлив. Забыть все печали, начать жить сначала, поселиться в маленьком городке и завести семью. Стать примерным семьянином и хорошим человеком, зарабатывать на жизнь честным трудом, чтобы я мог приносить пользу обществу, а не уничтожать его. Но нет... Все мои усилия побороть себя оказываются тщетными, словно я сражаюсь не с собой, а со своей тенью. Я пытаюсь проткнуть ее острой катаной, пытаюсь вонзить в ее сердце кунай, чтобы остановить ход времени, чтобы изменить свою судьбу. Но каждый раз моя рука проходит через темное пятно, достигает стены и останавливается. Дальше пути нет. Эта стена настолько прочная, что никакими техниками невозможно пробить ее.
Иногда я устаю. И падая на холодную землю, закрываю глаза руками. Тогда в моей голове начинают просыпаться образы прошлой жизни, совсем не такой, как сейчас. Какие-то миссии, общие дела, посиделки. Странные картины немого прошлого так четко врезаются в голову, что начинают сжимать виски. И тогда я чувствую, что начинаю сходить сума.
Сминая траву под собой, я пытаюсь дышать. Тихий шелест листьев убаюкивает, пытается сыграть свою мелодию, непонятную мне. А я только сжимаю голову руками, чтобы выбросить из головы все, что так любил и чем дорожил. Но почему-то эти образы не выходят, не исчезают, как утренний туман, не становятся морской пеной, чтобы потом разбиться о скалы и раствориться в пучине. Они не хотят послушать меня, не хотят стать лишь прошлым. Потому что я живу ими, сохраняя как нечто драгоценное.
Иногда так хочется потерять память, чтобы стереть все грехи. Тогда я смог бы поверить, что могу начать жить заново. Но сейчас нет…