Летопись разлома. Том 1. На грани... (Глава 1. Часть 3)

Сакура отдала пропуска на посту городской стражи и ждала, когда их, наконец, впустят на территорию столицы. Сейчас она сидела в зале ожидания вместе с Шикамару и Шино, проклиная все на свете за то, что из-за этих переворотов в стране въезд в Фудо ограничивался получением не только головной боли.
Это даже залом ожидания назвать нельзя было, скорее какая-то мини-тюрьма для преступников. Вместо крыши над головой – железная решетка, сквозь которую проникают солнечные лучи. Бежевые шершавые стены, пару прочных скамеек из темного дерева напротив входа, да два светильника, точнее какое-то подобие факелов. Огонь то и дело отбрасывал разнообразные тени, и Сакура, дабы не портить настроение своим спутникам догадками и предположениями, наблюдала за этим танцем тьмы и света.
То, что происходило - неудивительно, ведь всех желающих попасть на территорию столицы перед этим отводили в старую заброшенную тюрьму, ссылаясь на то, что здесь основной пост стражи. Допрашивали, проверяли документы, сверяли показания, и только потом уже можно было ожидать ответа капитана.
Кому-то везло, и его отпускали, кого-то же за шиворот, пинками прогоняли подальше от Фудо. Так что во многом люди полагались на удачу, а до этого оставалось только ждать окончательного ответа.
- Надо тщательно обдумать дальнейшие действия, пока есть время, - прервал тишину Шикамару и лениво покосился на своих напарников.
Харуно недоверчиво на него посмотрела, а потом встала с места, растирая замерзшие плечи.
- Стоит ли? Даже у стен могут быть уши, - произнесла она, смотря на маленькое решетчатое окошко в двери, за которым постоянно мелькали чьи-то тени.
- Показывая недоверие свое к властям местным, мы усугубить отношения можем между деревней нашей и феодалом, - проговорил Шино, и послышался тяжелый вздох Нара.
- Он прав, но в любом случае стоит быть осторожными, - начал Шикамару. – Я думаю, что как только мы попадем в столицу, надо будет остановиться в резиденции Конохи и запросить разрешение на дело об убийстве в государственном архиве. Меня очень заинтересовала та бандана, найденная в руке у адепта.
- Это если нас впустят на территорию. В конце концов, после недавних событий у них есть право запретить нам въезд в столицу, - упрекнула его Сакура, скрещивая руки на груди. – К шиноби сейчас относятся, как к любому преступнику ранга S, как к нукенинам.
- Но сейчас мы не выполняем роль шиноби, Сакура, - ответил шатен, заглядывая ей в глаза. – Мы просто хотим урегулировать этот конфликт, ведь тот, кто совершил убийство, мог просто подсунуть туда нашу бандану, в чем я не сомневаюсь, или это мог быть отступник из нашей деревни. Мы имеем право восстановить честь Конохи в лице Огня, поэтому они обязаны впустить нас на территорию Фудо.
Сказать что-либо на такие слова Харуно не смогла, лишь отвернулась от напарника, закусывая нижнюю губу. В чем-то он был прав, но в любом случае они судили обо всем слишком поспешно, словно составляли какой-то список дел на завтра. Так, по мелочам…
В следующие минуты в камере наступила долгая тишина, было слышно только, как потрескивает в факелах огонь. Шикамару смотрел себе под ноги, Шино думал о чем-то своем, только Сакура внимательно прислушивалась к звукам снаружи, опустив веки.
Мимо темницы постоянно проходили стражники и аристократы, задержанные у ворот Фудо, торговцы и просто жители, вернувшиеся на свою родину в нелегкое время. Только среди этих шорохов, отголосков и звуков Сакура уловила еще кое-что. Позвякивание ключей. Кто-то явно направлялся к ним с намерениями, наконец, выпустить из клетки на волю, чтобы вынести окончательный вердикт.
Как только за дверью возникла тень полного мужчины, который вставил в замочную скважину ключ и начал открывать дверь, Шикамару и Шино оживились, медленно вставая с деревянных лавок.
Пару мгновений, и преграда, разделяющая их и свободу, отворилась перед стражником с их документами в руках.
- Вы можете въехать в Фудо. Подтверждение, заверенное капитаном, находится рядом с пропуском в столицу - на случай, если вас задержат на других постах. Мне велено сопроводить вас до выхода из основного поста, - произнес мужчина, оглядывая шиноби.
Он развернулся, не собираясь пока отдавать документы, и направился по еле освещенному коридору, поэтому товарищам ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
Они шли, потом поворачивали, снова куда-то шли. Шикамару и Шино оставались спокойны, а вот девушка негодовала, ведь они проторчали тут три часа, а короткой дорогой им, видите ли, пройти не дают.
«Блин, да что ж у них за лабиринты-то тут такие?» - возмущалась "иннер" Харуно.
Только спустя десять минут они вышли к еще одной такой же тяжелой двери. Когда стражник открыл ее, за ней оказалась уже не очередная камера, а немного позабытый за время пребывания в тюрьме солнечный свет.
Сакура зажмурилась, выходя на залитую солнцем улицу, за ней вышел и Шино, а Шикамару же немного помедлил, забирая из рук мужчины документы и о чем-то его расспрашивая. Пока Нара узнавал нужную ему информацию, Харуно спокойно изучала местность, в которой она оказалась. Ее немного заинтриговало, что старая тюрьма и торговая часть города находились рядом, даже несмотря на то, что дверь была с печатью, которую стражники могли открыть только с помощью своей крови, это все равно было очень опасно. Девушка сразу же смекнула, что их вывели через черный вход, видимо, городским властям не хотелось, чтобы стало известно об их присутствии здесь как шиноби. Так же как и самим шиноби.
- Можем идти, - прозвучал голос Шикамару.
Сакура, поджав губы, покосилась на него. Не нравилось ей, что напарник упрямо не посвящает их в дела, связанные с заданием, хотя они вместе его выполняют.
- Что же ты там так долго выяснял?
- Свежие сплетни, а точнее новости. Как обстоят дела в столице, - ответил Нара, отрываясь от проверки пропусков. – Желательно не попадать в неприятности. Сейчас за одно подозрение в подстрекательстве власти могут упечь в тюрьму, пытать и казнить напоследок. По крайне мере, мне так сказал наш сопровождающий.
- Оу, - только и протянула Сакура, поморщившись, будто от неприятного запаха.
- Резиденция Конохи находится в другой части Фудо, думаю, надо взять повозку, - не обратив внимания на реакцию напарницы, проговорил Нара. – И чем скорее, тем лучше. Не стоит нам много светиться на улице.
Он пошел вдоль оживленной улицы, и Харуно с Шино последовали за ним. Девушку поразило, как сильно различались такие пункты населения, как Цунасима и Фудо. Где-то был сплошной неурожай, жертвы, бедствия, но столица, похоже, даже и не почувствовала этого кризиса.
Везде был шум и гам, люди толпились на улицах, проносились повозки мимо маленьких ресторанчиков, звенели колокольчики у входов в магазины…
Яркие вывески зазывали к себе людей, прекрасно разодетых в дорогих шелковых кимоно с изумительными оби, дети радостно поедали мороженое, наблюдая за представлениями уличного кукольного театра.
Сакура очень редко бывала в больших пунктах населения, поэтому все ее на данный момент окружение казалось каким-то фарсом. Отрепетированной сценкой немого кино, но ни один мускул на ее лице не дрогнул. Только в душе зародилось неприятное чувство. Вот все они тут расхаживают в дорогих вещах, довольствуются вкусностями, не интересуясь даже тем, что соотечественники дохнут в канавах и страдают от неурожая.
«Мерзко», - только и подумала она.
Спустя пару минут к ним подъехала повозка, в которой уже сидел Шикамару и подавал знак садиться рядом. Шино спокойно пропустил даму вперед, а потом разместился подле Харуно, и они двинулись в путь.
Нара не соврал: резиденция Конохи и вправду находилась далеко от основного поста. Ее расположение всегда было отмечено на карте Фудо в самом центре - практически рядом с королевским дворцом.
И все это время, что они ехали до места назначения, шиноби провели в молчании. Для Шино это было привычно, ведь он и не был особо разговорчив. Шикамару же, крепко держа в руках папку с печатями Конохи и Фудо, перечитывал суть задания и инструкцию на первых этапах его выполнения, словно пытался найти что-то еще, какую-то зацепку, которую пропустил. А Сакура, прижав к себе рюкзак, просто смотрела на дорогу, на места, которые они проезжали. Мимо мелькнул публичный дом, и девушка недовольно отвела взгляд в другую сторону. Они проезжали квартал увеселений. Другим же названием у этого места было "Квартал Красных Фонарей", почему именно это место имело такое имя, никому неизвестно.
Тут и там весело смеялись разодетые богатые жители Фудо, идя под руку со своими избранницами на эту ночь. На углу что-то обсуждали ярко накрашенные продажные женщины, прикрывающие лица искусно сделанными веерами от посторонних глаз. По другую сторону дороги иногда проносились такие же повозки с гордыми и высокомерными людьми, нежелающими обращать внимание на окружающую их обстановку. Даже днем здесь кипела жизнь! Сладкие запахи из разнообразных публичных домов витали в воздухе, зазывающие вывески сменялись другими, жители и приезжие веселились до упаду, наплевав, что в стране скоро может произойти переворот.
Но стоило выехать из квартала увеселений, и жизнь в столице показалась уже не такой разноцветной и будоражащей. Скорее серой и скучной.
«Похоже, здесь все не так уж и радужно», - пронеслась мысль в голове Харуно.
Чем дальше они «углублялись в недра» столицы, тем девушка убеждалась в этом все больше. Шикарные наряды остались позади, так же как и праздная атмосфера. Жители Фудо, которые не имели большого состояния и не относились к аристократам, носили обыкновенную рабочую одежду, да и по их лицам Сакура понимала и видела, что кризис все-таки достиг города.
Вскоре уже показалась и резиденция Конохи, находящаяся совсем недалеко от перекрестка Четырех Путей.
Все утро в поместье клана Хьюга было неспокойно. Гостья, пришедшая в сопровождении двух телохранителей, вызвала немало шума одним своим присутствием. Из-за чего именно, Хината так и не смогла понять, но впервые в жизни она увидела бледного отца, которого сопровождала Хироко Хьюга - ее тетя и главный советник отца.
Хиаши и незваная женщина вместе со своими людьми что-то обсуждали в кабинете главы клана, а девушка вместе со своей сестрой стояли за дверью, стараясь услышать хоть что-то из того разговора. До них долетали только обрывки фраз, незначительные и не столь важные, как сама суть их времяпровождения в комнате, но они были сказаны с таким холодом и отчужденностью, с таким металлом в голосе, что Ханаби и Хинате становилось не по себе. Куноичи без всякого стеснения стояли прямо рядом с дверью, прислонившись к ней и прислушиваясь, и боятся им, в принципе, было нечего. Слуги не обращали на них внимания, стараясь бесшумно проходить мимо кабинета и заниматься своими делами.
- Интересно, о чем они там разговаривают, - тихо прошептала Ханаби на ухо Хинате.
- Не знаю, но я никогда не видела отца таким взволнованным, - ответила брюнетка, присаживаясь на корточки рядом с сестрой, чтобы их перешептывания не стали слышны за дверью.
- Я тоже. И меня это очень сильно беспокоит. Ты заметила, что он скорее не волновался, а злился? – проговорила Ханаби, заглядывая в глаза Хинате. – А злобу отца трудно чем-либо вызвать.
Старшая Хьюга не нашлась, что ответить и вновь прислонилась к двери, но ничего особенного, кроме пары незначительных слов она так и не уловила. Чья-то тень накрыла их с сестрой, и потому Хината подняла голову, узнав в подошедшем мужчине старшего брата.
- Неджи-нии-сан, - тихо проговорила брюнетка. – Что ты здесь делаешь?
Шатен скрестил руки на груди и равнодушно посмотрел на наследниц главной ветви.
- Я хотел бы задать вам тот же вопрос, Хината-сама. Вашему отцу вряд ли понравится, если он узнает, что его дочь подслушивает важные разговоры главы клана, - спокойно сообщил он.
- Но ты ведь ему не расскажешь, так? – встряла Ханаби. – Не подставишь сестер.
- До такой низости я бы не опустился, - сказал Неджи, – но если Хиаши-сама узнает, что вы здесь делали, вам очень попадет.
Но Хината не хотела отступать, как никак, а шиноби обязаны всегда искать обходные пути. Особенно АНБУ.
- Отец никогда не посвящает нас в дела, касающиеся клана. Тогда скажи, нии-сан, что нам надо сделать, чтобы вытянуть из него нужную информацию? Ты же знаешь, что после его смерти я займу его место, и вряд ли смогу стать хорошей главой, если отец будет и дальше оберегать нас с Ханаби, - мягко произнесла Хината и заметила недоумение брата. – Ты можешь возразить?
Тот лишь покачал головой, а спустя пару минут пошел дальше по коридору, приступив к выполнению уже своих дел. Когда Неджи скрылся из поля зрения девушек, Ханаби и Хината вновь вернулись к подслушиванию, и когда слова начали долетать до их ушей, они недоуменно переглядывались, но не сказали друг другу и слова. Дело оказалось серьезным, брюнетка поняла это по тому, в какой форме говорил отец с пришедшей женщиной. Интонация могла лишь немного меняться, но суть оставалась той же. Со своими товарищами Хиаши вел беседу тепло и непринужденно, с людьми малознакомыми, но имеющими хорошие намерения – официальная форма, и под конец разговора всегда мелькало желание показать дружелюбность главы клана, но с этой женщиной...
Хьюга не находил общего языка, казалось, что его вообще и не было. Официальность, холод и равнодушие, отчуждение и звенящий металл в голосе, даже Хироко, которая всегда казалась не слишком дружелюбной, но очень тактичной женщиной, была сейчас на грани срыва.
- Я сказал, что клан Хьюга не будет вас поддерживать! – закричал Хиаши, и девушки, не ожидав такого поворота событий, резко упали на пол, обмениваясь друг с другом недоуменными взглядами. – Пока я жив, я не допущу, чтобы клан поддерживал таких людей, как вы!
- Тогда мне остается только пожелать, чтобы, когда вы покинете этот мир, главой стал человек более мудрый, - прошипела незнакомка, и двери раскрылись.
Темно-серые глаза впились в сидящих на полу Хинату и Ханаби, но даже несмотря на то, что наследницы Хьюга смотрели на нее снизу вверх, они не чувствовали себя пораженными или униженными. Даже наоборот. Хината рывком поднялась и протянула руку сестре, помогая ей поравняться вместе с остальными.
А потом просто прошла мимо женщины, загородившей проход в кабинет отца. Ханаби остановилась ненадолго, одарив незнакомку упрекающим взглядом, и последовала примеру сестры. Гостья лишь ухмыльнулась такой реакции и дала знак своим людям следовать за ней, покинула помещение.
После беседы Хиаши стало совсем плохо. Лоб покрылся испариной, а сам Хьюга тяжело дышал, и в воздухе, сотрясаемым его нелегким дыханием, чувствовалась ненависть главы клана к этой женщине. Мужчина сидел на коленях, опираясь на посох, а рядом с ним стояла невозмутимая Хироко, положив руку ему на плечо, даже не стараясь успокоить отца девушек.
Хината подошла ближе, но так и не смогла произнести и слова, но Ханаби, вопреки всякой устоявшейся в помещении неловкости, хотела знать, что именно так пошатнуло здоровье и мировоззрение отца - при любых обстоятельствах оставаться спокойным.
- Отец, пожалуйста, объясни нам, что произошло. Может, мы сможем помочь и...
- Вы ничем не поможете. Хироко, уведи их отсюда, мне нужно побыть одному.
Советница, учтиво склонив голову, велела следовать Хинате и Ханаби за ней. Младшая Хьюга с недовольством повиновалась, но старшая не сдвинулась с места, сказав, что сейчас подойдет. Хироко согласилась и повела шатенку за собой.
Сейчас отец выглядел иным. Надломленным, но не сломленным до конца. Но и этого хватало для беспокойства Хинаты, ведь он никогда не был таким.
Да, порой методы Хиаши были жесткими, но, тем не менее, эффективными. Когда он указывал на слабость, он указывал на потолок возможностей и говорил: «Сломай его и не ставь больше преград». Когда волнение будоражило кровь, он указывал на него и говорил: «Обрети терпение и не поддавайся страху». Когда боль затмевала все чувства, он говорил: «Это всего лишь туман. Развей его и сможешь нормально дышать». Учитель, но не отец.
И сейчас в этой маленькой комнатушке, где мебелью был один единственный низенький стол, сейчас, где тени проходящих мимо слуг казались упреками прошлых ошибок, совершенными главой клана, сейчас, где вне времени были он и она, отец казался слабым. Это осознание, словно смертный приговор, который нельзя было оспорить, било по нервной системе, разбиваясь на стеклянные осколки и растворяясь в крови, принося тем самым недоумение и легкую боль.
«Слаб», - одна единственная мысль возымела силу, заставив Хинату закрыть глаза.
Сила родителя – чувство защищенности у ребенка, слабость отца – горе для дочери. Все казалось неимоверно сложным и простым. Физиология была здесь ни при чем. Хиаши ценил только силу духа, воспитывая и взращивая ее в других с помощью познания жестокого мира шиноби. Защищая так других, но не сумев сегодня уберечь себя.
Сейчас они находились друг напротив друга, словно прощаясь. Не как в тех сериалах, которые так часто смотрела Ино. Без слез и истерик. Пара слов, и все будет готово.
Хината стояла в форме АНБУ, держа осанку так, как и учил отец, с коротко стрижеными волосами - как в детстве - чтобы удобнее было работать на миссиях. В глазах доля беспокойства, которую девушка всячески скрывала, чтобы не оскорбить отца своей жалостью к нему. А Хиаши сидел на коленях, словно поверженный император, и опирался на свою трость. Он поднял голову, и в его зеркалах души отразилось недоумение.
- Я же просил оставить меня одного, - спокойно проговорил глава клана. – Ты что-то хотела?
Девушка кивнула.
- Отец, прошу тебя, расскажи, что здесь произошло. Дела клана касаются и нас с Ханаби, а не только Хироко и тебя.
Тот лишь устало вздохнул.
- Она вам все расскажет, Хината. Просто мне надо о многом подумать. Вели слугам, чтобы они меня не беспокоили, и Ханаби скажи, чтобы не волновалась...
Хьюга, так же как и Хироко, учтиво склонила голову, выходя из кабинета, с неохотой оставляя отца наедине со своими мыслями. Она пошла в ту сторону, куда повела Хироко Ханаби, и спустя пару минут увидела их, ждущих ее возле дверей комнаты советницы.
Сестра посмотрела на нее как котенок, которого злые хозяева оставили под дождем, а тетя одарила лишь коротким взглядом, держа в руках эту ненавистную тонкую сигарету.
Хироко была далеко не красавицей, даже наоборот, но что-то такое странно притягивающие в этой женщине было. Сила воли и непоколебимость. А внешность здесь никогда не играла важной роли.
Советница Хиаши была из побочной ветви, следовательно, с клеймом на лбу, но оно было не видно из-за длинной челки, такой же, как и у Хинаты. Волосы угольного оттенка всегда были собраны в пучок, из одежды женщина носила всегда только простое черное кимоно с белым оби. Украшений, равно как и косметики, она себе не позволяла. Лицо не имело морщин, которым пристало появиться в ее возрасте, лишь изредка, когда Хироко хмурилась, они были видны.
- Видимо, вы уже закончили ваш разговор, Хината-сан, - спокойно проговорила женщина, медленно открывая дверь в свои покои. – Ханаби-сан уже сказала, что вы хотите узнать, в чем именно заключалось дело. Я вам все расскажу, проходите.

- Я давно здесь не была, - сказала Сакура, как только повозка скрылась из поля ее зрения, – года три назад, не меньше. Так непривычно сюда возвращаться. Особенно зная, что на этот раз не надо отстаивать позиции Фудо.
- Это еще как сказать, - хмыкнул рядом Шикамару, – если нам не повезет, то в лучшем случае начнется только гражданская война. Хотя она может начаться и без нашего вмешательства. Зависит уже от аристократии.
- Согласен я со сказанным тобою, - произнес Шино, надевая рюкзак.
«Наконец-то мы добрались», - мелькнула мысль в голове у Харуно, когда перед ней во всей своей красе предстала резиденция Конохи.
По истине, сооружение выглядело потрясающе и великолепно, вот только казалось немного воинственным. Наверное, из-за того что по замыслу архитектора в нем преобладали красные, черные и белые оттенки.
Здание представляло собой некую букву «Т». Всего три этажа. Около двенадцати маленьких спален, столовая, архивы и общая комната для слуг. Особых изысков там не наблюдалось, все было просто, без всяких украшений. Людей, работающих здесь постоянно, Хокаге и остальных шиноби тщательно проверяли, прежде отводить место в столице.
Внешне резиденция ничем не отличалась от других посольств в Фудо. Темные-красные стены, небольшие окна, рамы которых сделаны из черного дерева, на самых больших окнах были закреплены белые флаги со знаком Листа. Перед входом ряды колонн с двух сторон от каменной дорожки. В каждом ряду по пять колонн.
И каким-то зловещим Сакуре казалось это место, когда солнечные лучи касались черных крыш и вообще всего посольства в целом. Словно эта была неприступная крепость или военный штаб.
- Шикамару, - позвала товарища Харуно, когда они уже стояли перед входом в резиденцию.
- Что?
- Ты сказал, что у тебя уже созрели планы насчет этого расследования. Ну, когда мы были еще в пути, - неуверенно начала девушка.
- Говорил, - согласился тот.
- Не хочешь ли ты с нами ими поделиться?
Нара лишь нахмурился, когда услышал звенящие нотки недовольства в голосе напарницы, и тяжело вздохнул.
«Все бы ей сейчас рассказать», - саркастично подумал парень, дожидаясь, когда двери для них будут открыты.
- Я все скажу со временем. Ты не находишь, что беседовать на улице не то, что неудобно, а просто опасно? – заглядывая в глаза девушке, тихо проговорил шатен.
Шино покосился на них обоих, и что было у него на уме в тот момент, известно только самому парню. Вскоре послышались какие-то шаги по ту сторону двери, затем они распахнулись, и к удивлению напарников, встречали их вовсе не слуги, а АНБУ.

- Баронесса Цэй Вэй? – недоверчиво произнесла Ханаби, услышав имя аристократки из уст тети.
Хироко лишь ухмыльнулась в ответ и выдохнула из себя дым сигареты. В неосвещенном помещении стало пахнуть травами и гарью, но советнице было все равно, ведь это девушки хотели узнать правду. А где именно, как, когда и при каких обстоятельствах, было неважно.
- Это же ее кузен уничтожил Тоя, - вставила свою лепту Хината. – Баронет Цахибару но Вэй. Он же правил этими землями, но дело не в этом. Зачем им нужна поддержка клана?
Брюнетка недоуменно посмотрела на свои ладони, а потом перевела взгляд на тетю, которая как-то злобно улыбалась ей, но при обсуждении дел, тем не менее, сохраняла полное спокойствие.
- После смерти Бенжиро Цяо, его племянники будут буквально вгрызаться друг другу в глотки, - усмехнулась Хироко, стряхивая пепел на пол. – Половина аристократов поддерживает Тадао, а другая половина Йоширо. В такие моменты этим зажравшимся и зазнавшимся вассалам требуется поддержка древних кланов деревни, чтобы те проголосовали в пользу того или иного кандидата, когда настанет время. Многие не постыдились бы заплатить за это щедрые деньги, но Хиаши все равно, ваш отец никогда бы не продал честь клана Хьюга. Гордость не позволяет ему.
Она говорила это с таким металлом в голосе, что Хината подумала, будто Хироко на месте отца поступила бы иначе. Но осмелиться спросить у женщины это она не решилась, ведь советница была мудрой и хитрой, и ссориться с ней непростительное, а главное опасное дело.
- Но если клан Вэй имеет такую репутацию, то как он может участвовать в выборе правителя? Их наследник уничтожил собственный народ! - недоумевала Ханаби.
- Советники и верные трону генералы никогда бы не признали, что вассалы насильно забирают людей в армию. Они считают, что все делается "во благо" страны. Они просто боятся, что после смерти Бенжиро трудно будет контролировать ход выборов, - заметила Хироко, и легкая полуулыбка коснулась ее губ. – Огонь и так уже обречен, все эти распри только добивают его.
- А как же регент? Неужели она позволяет такому твориться прямо за ее спиной? – удивилась АНБУ.
- Мало того, моя милая Хината-сан, она это одобряет, - насмешливо произнесла ее тетя. – Чем хуже репутация ее кузенов, тем сильнее Кохаку становится в глазах народа. Более уверенная и благородная. А если еще ненароком ее братья поубивают друг друга, то, естественно, не останется другого кандидата на трон, кроме как дочери Бенжиро. Чем не удобный расклад, а?

Шикамару, как ни странно, не удивился такому повороту событий, да и Шино тоже. Только Сакура отнеслась к такому появлению шиноби с недоверием. Ведь Цунаде наверняка рассказала бы им, что послала вперед отряд АНБУ, следовательно, Хокаге даже и не знала об их присутствии здесь.
- Как я вижу, Данзо все-таки решил не стоять в стороне, - спокойно проговорил Нара. – Что ж, пребывание здесь будет довольно-таки интересным.
Мужчина в маске орла хмыкнул на такое заявление тактика и вышел вперед, показывая тем самым, что он является командиром этой группы. Другие же его напарники стояли позади него, словно каменные изваяния. Четверо мужчин среднего телосложения и одна женщина.
«Не думала, что Данзо когда-нибудь осмелится взять к себе "представителя слабого пола"», - саркастично подумала Харуно, которая хорошо помнила политику предводителя Корня.
- Корень не станет подчиняться ни Хокаге, ни шиноби, посланными ею, - сразу ответил АНБУ, скрещивая руки на груди.
- Много ли чести надеяться на то, чтобы вы стали нам подчиняться? - твердо произнесла Сакура, снимая с плеч рюкзак. – Посольство Конохи создано не для того, чтобы Данзо и Цунаде-сама делили его между собой. Если вы нас не впустите, то спровоцируете конфликт.
- Мы и не смели надеяться на это, - послышалось в ответ от миниатюрной девушки, стоящей за спиной командира.
Она взглянула на своих напарников, а потом медленно отступила, показывая, что повода для споров у них нет. Дальше и дальше, пока уверенность в своих доводах не возымела силу, заставляя повернуться к людям спиной и покинуть их. За ней подтянулись и ее товарищи. Последним ушел их командир, оставляя шиноби право выбора.
Принять это негласное перемирие или кичиться, показывая свою гордость и отстаивая свою позицию до конца.

Усталость и раздражение вперемешку накатили на Сакуру, словно цунами, стоило ей только переступить полог выделенной ей комнаты. Никаких изысков не было, как и предполагалось.
Одна кровать у небольшого окна, аккуратно застеленная и чистая. Тумбочка, светильник, да шкаф – вся мебель, которая здесь находилась. А из-за контраста красных и черных цветов, помещение казалось каким-то мрачным, что немного разочаровало куноичи, привыкшую к более приятным тонам.
Бросив рюкзак рядом с постелью, девушка принялась ходить по комнате, потирая виски. Харуно проклинала все, что только под руку попадалось, как только она поняла, что во время расследования за ними, скорее всего, будут следить подручные Данзо.
«Ну, конечно, куда же без этого?!», - заметила "иннер" со скучающим видом старого ученого.
Еще больше её злило не присутствие в посольстве Корня, а то, что Данзо даже не посвятил Цунаде в свои планы. Чертов старикашка, который всегда стремится заполучить власть, даже ценой подставы подручных деревни! Он-то вряд ли станет думать о том, как оценят все эти игры в кошки и мышки местные власти, не знающие о том, какие взаимоотношения связывают старейшин Конохи, а главное - Хокаге и предводителя Корня.
Мысли роились в голове, как пчелы в улье, не давали покоя. Когда Сакура цеплялась за одну из них, тут же подлетала другая. Эта чертова неопределенность в действиях! Планы, которые строились все это время, придется пересмотреть, чтобы АНБУ не строили поспешных выводов, доставляя все своему командиру. А Данзо вряд ли поскупится на комментариях, стоит им сделать одну маленькую, совсем ничтожную ошибочку!
- Сакура? – раздался голос Шикамару, выводящий ее из раздумий.
Шиноби не осмелился зайти в комнату, заметив состояние напарницы, поэтому просто слегка приоткрыл дверь, просунув в образовавшуюся щель голову.
Харуно с минуту осознавала, что происходит, а потом пригласила Нара войти, попросив получше запереться.
- Я хотел с тобой поговорить. Желательно не здесь, - сразу перешел к делу парень, скрещивая руки на груди.
- О чем именно? До обеда осталось минут пятнадцать, - напомнила ему Сакура.
- Если ты хочешь узнать мои планы, касательно всего происходящего, то обед придется пропустить.
Харуно недоверчиво на него покосилась.
- А как же Шино?
- Он договорится со слугами, чтобы еду нам предоставили, как только мы прибудем, к тому же присмотрит за людьми Данзо, - ответил Шикамару. – Но времени лучше не терять.
И куноичи пришлось с ним согласиться. Время было дороже всего.
Выйдя в коридор, они никого не заметили. Все слуги сейчас занимались приготовлением пищи, а шиноби Корня, скорее всего, разошлись по своим комнатам, даже не подозревая о том, что Харуно и Нара решили провести время за пределами посольства. Но это даже к лучшему.
«И все-таки это место чем-то схоже с храмом», - подумала девушка, как только она покинула пределы своей маленькой комнатушки.
И тишина, наставшая после разговора, способствовала подпитке этого странного ощущения. Воздух так и был наполнен чем-то благоговейным, когда в его просторах затанцевала в бесконечном вальсе пыль на фоне света и тьмы. Такие картины часто рисуют художники, которых не понимают и порой осуждают за то, что вместо чего-то эпического они изображают атмосферу покоя.
Из маленьких резных оконных рам в коридор попадали солнечные лучи, сливаясь с темнотой. Границ этих разных миров не было заметно, словно кто-то сначала прочертил четкую линию, а потом растер ее ластиком, оставляя незамысловатый след вместо нее.
Стены, выкрашенные в красный, казались бордовыми, а пол, выложенный из темного дерева, словно терялся в этой картине.
Никаких предметов роскоши не было. Ни скульптур, ни зеркал, ничего.
Только Сакура и Шикамару нарушали покой места, оставляя лишь какую-то странную интригу.
Благо, идти им не пришлось далеко. Нара все тщательно просчитал, а потом объяснил ход своих мыслей девушке.
- Через основной выход мы не пойдем – АНБУ сразу нас заметят, а если без шума вылезти в окно, то они не сразу поймут, что нас нет. У нас будет запас времени, чтобы все обсудить, даже предпринять первый шаг в этом деле, - слегка улыбнулся он, когда увидел, что Сакура заинтересовалась сказанным.
«Первый шаг?» - повторились его слова у нее в голове.
- Что ты имеешь в виду? – спросила она, когда шиноби подошли к одной из многих дверей.
- Вскоре узнаешь, - ответил шатен и распахнул преграду на пути в помещение.
Это оказалась комната Шикамару, правда, окно в ней было намного больше, чем у Сакуры. Теперь девушка поняла, куда они шли все это время.
Она подошла к тумбочке, рядом с которой валялся рюкзак, а потом заметила, что Нара стал запирать дверь на замок. Увидев ее недоумение, Шикамару поспешил ответить:
- Не хочу, чтобы кто-нибудь зашел в комнату и увидел распахнутое окно. Сразу поймут, куда мы делись.
- Ты же знаешь, обычный замок их не остановит, - упрекнула его Харуно.
- Ошибаешься, - усмехнулся Нара, вытаскивая из замочной скважины ключ. – Во-первых, если они захотят проникнуть сюда, взломав при этом замок в комнату, я об этом узнаю и произойдет конфликт, подтверждающий, что АНБУ отслеживают выполнение нашего задания.
- А во-вторых? – не удержалась Харуно, когда парень не спешил продолжать свою мысль.
- А во-вторых, если это произойдет, то пойдёт и цепочка действий. Цунаде настучит старейшинам о проступке Данзо, а Данзо, в свою очередь, расквитается с этими АНБУ’шниками.
Шатен спрятал ключ в кармане своей жилетки, подошел к окну и распахнул ставни. В комнату сразу проник легкий поток холодного ветра.
- После Вас, - галантно произнес Нара, отступая от окна.
Сакура прищурилась, давая понять, что такой жест вежливости и хорошего поведения ей явно не понравился.
- Ты просто хочешь проверить, расшибусь я или нет, - ответила девушка без особой радости, подходя к парню и заглядывая ему в глаза. – Клянусь тебе всеми богами, если я увижу свет в конце тоннеля, то я буду преследовать тебя до конца твоей жизни.
Она выглянула из окна и сглотнула. Все-таки проделывать такие пути и прыгать с высоты третьего этажа после отсутствия всякой практики около четырех лет, это не хухры-мухры!
Девушка медленно забралась на подоконник, уверяя себя, что ничего не случится, как услышала совершенно спокойный голос Нара:
- Хочешь, могу подтолкнуть?
Зрачки от удивления у Харуно расширились.
- Сделаешь это – убью, - ответила она также равнодушно и в следующее мгновение прыгнула...
Шикамару выглянул в окно и увидел, что внизу Сакура уже отряхивается от пыли. Она подняла голову и отошла в сторону, чтобы Нара при приземлении ее не задел.
Он не спеша взобрался на подоконник и последовал примеру девушки. Прохладный ветер во время прыжка резко ударил в лицо, и какое-то неприятное ощущение возникло в горле, словно какая-то маленькая преграда. Но спустя минуты две оно прошло

Ханаби недовольно хлопнула дверью, когда их разговор с тетей закончился. Она была в замешательстве, когда слушала, как советница не открыто, но все же осуждает политику ее отца. Хината же отнеслась к этому с легким удивлением, но не более.
Поэтому, когда девушки направились к своим покоям, старшая сестра решила поговорить с младшей. Начиная издалека, но заканчивая совсем близко с той проблемой, которая ее беспокоила.
- Ты как? – послышался голос куноичи, когда они отошли подальше от покоев Хироко.
- Никак. Я вообще не понимаю, с чего бы баронесса стала обращаться к нам. Отец никогда не поддерживал ее методы удержания власти, - тихо ответила Ханаби.
Мимо них так и мельтешили слуги, но стоило выйти во двор, как количество окружающих их людей значительно поубавилось. Это сейчас как раз и требовалось.
Открытая площадка, залитая лучами солнца, негромкое пение птиц и журчание воды в маленьком фонтане. Сплошная атмосфера спокойствия, в которую, так или иначе, не вписывались девушки, одетые в форму АНБУ. Они выглядели как-то нелепо и неуместно, но Хинату и Ханаби это вовсе не беспокоило.
Шатенка села на верхнюю ступеньку лестницы, поджав под себя ноги, а старшая Хьюга присела рядом, вглядываясь в черты лица Ханаби, пытаясь разгадать, что все-таки чувствует ее сестра.
Но та лишь постоянно хмурилась, все больше углубляясь в свои размышления о произошедшем, и брюнетка ничего не могла понять.
- Но ведь Цэй Вэй не знала о том, как отреагирует отец на ее действия, - сказала Хината, слегка наклонив голову.
Она перевела свой взгляд на воду, в которой постоянно мелькали солнечные блики, а потом устало вздохнула, словно после тяжелой работы.
Образ гордой блондинки с темно-серыми глазами и острыми чертами лица никак не покидал ее. И этот пронзительный взгляд...
Да он кого хочешь напугает, если на то пошло. Мегера - других слов не нашлось.
- Могла бы догадаться. Отец хоть и жесток с нами, но, тем не менее, справедлив. А она позволила своему брату уничтожить целый поселок с детьми и женщинами. Клан Хьюга и клан Вэй никогда при таких обстоятельствах не стали бы союзниками, - пробурчала Ханаби, всматриваясь в ограду поместья.
- Но Тоя уничтожила не Цэй Вэй, а Цахибару Вэй - ее брат. Еще неизвестно, одобряла ли она его действия, - пыталась найти оправдание этой женщине Хьюга.
- Если баронесса уже закрыла на это глаза, то она виновна, - ответила Ханаби, и голос ее был каким-то холодным и твердым, не терпящим возражений.
Младшая сестра одарила Хинату упрекающим взглядом.
- Как ты можешь искать ей оправдание, сестра? Эта женщина поддержала человека, который совершил преступление. Неужели ты до сих пор веришь в то, что клан Вэй чист перед законом? – воскликнула Ханаби и отодвинулась от нее.
Брюнетка лишь покачала головой.
- Ты судишь поспешно, Ханаби. То, что произошло в Тоя - ужасно, но нас там не было. Ох, давай больше не будем об этом, - Хината поджала губы и начала медленно подниматься.
Куноичи немного покоробило, что сестра обвинила ее в поддержке таких людей, но сказать чего-либо вслух не посмела. Решила отступить, чтобы не ссориться с Ханаби из-за каких-то обсуждений, касающихся аристократии Огня, а не властей Конохи.
Она с минуту отряхивала штаны, а потом, посмотрев на шатенку, протянула ей руку. Девушка сначала недоверчиво покосилась, но все-таки приняла помощь, нехотя и без всякого энтузиазма.
Сестры переглянулись и через пару минут медленным шагом направились в сторону своих покоев. Они шли молча, больше не обсуждая Хироко или отца, а главное таинственную баронессу, вокруг которой и так ходило порядочно слухов.
Ханаби и Хината свернули направо, пройдя по коридору, который выходил в еще один садик.
Здесь зелени было гораздо больше, чем перед основным входом. Трава, какие-то цветы да одно единственное дерево, которое беспокоил ветер, играющий с его листьями. Посередине уголка природы находился такой же маленький фонтан, и вода с солнечными бликами постоянно журчала.
Но наследницы клана Хьюга, привыкшие к этой извечной мелодии природы, не обращали внимания на естественную красоту этого мира.
Вот уже в поле зрения девушек попала дверь покоев Хинаты, брюнетка молча направилась к ней, а Ханаби остановилась, взглядом провожая сестру. Ей казалось, что она обидела или сильно задела старшую Хьюгу, но когда шатенка захотела извиниться, язык как будто прирос к нёбу. И невысказанные слова застряли у нее в горле, как в каком-то триллере. Но это был не страх, это красовалась собой поганая гордость.
К удивлению Ханаби, когда куноичи открыла дверь и вошла к себе в комнату, то замерла на месте. По её напряженной позе шатенка поняла, что что-то случилось, поэтому быстрым шагом направилась к ней. Преодолев тот невидимый барьер, который мешал ей сдвинуться с места еще минуту назад.
Но на самом деле опасности никакой не оказалось. Когда младшая Хьюга подошла к Хинате и проследила за её взглядом, то увидела причину ее волнения. На низеньком столике лежал букет белых лилий.