Летопись разлома. Том 1. На грани... (Глава 2. Часть 1)

Глава 2. Падение во тьму.

«Пришедшим издалека нигде нельзя дома найти,
Ушедшим – не вернуться,
Лишь дорога и путь станут утешеньем,
Тем, кто оставил позади разрушенья»

Мир – слишком хрупкая вещь, и в самые темные времена множества трещин проявляются на ее поверхности. Политика – первое ответвление, что бьёт по ней, словно цунами. Вера – второе ответвление, жалкие блюстители веры сохраняют ее в разлагающемся от убийств и преступлений мире, хотя сами не сохраняют данные обеты. Надежда – третье ответвление, люди надеяться, что все будет в порядке, подкрепляют веру в ложного бога, который ничего им не дал. Бездействие – четвертое ответвление, аристократы и политики за цифрами статистик и многочисленными картами прячут людские жертвы, выжженные деревни, боль и страдание. Желание – пятое ответвление, люди небезгрешны, постоянно чего-то хотят и порой ради исполнения желаний идут на все.
И вот когда настает пора, весь мир покрывается этими трещинами и впадинами, готовясь разбиться подобно хрустальному шару. В руках людей он не может продержаться целым, так как ошибки, совершаемые каждым из них, дают новую цепочку ненависти.
И под напором этой ненависти хрустальный шар готов разбиться...

Солнце ярко освещало площадку, и из-за этого Шикамару приходилось постоянно жмуриться. По его мнению, происходящее в данный момент – пустая трата времени, ведь он просто не верил в чудеса. Не верил, что он, Ино и Чоджи смогут стать полноценной командой. А еще не было облаков...
«Вообще невезуха» - промелькнуло в голове молодого парня, и он потер шею, смотря на стоящего перед ними сенсея.
Тот почему-то счастливо улыбался, находясь вместе с ними на крыше одного из высоких зданий, откуда на ладони лежала почти вся Коноха. Будто бы Асуме нравилось наблюдать за тем, как лентяй, истеричная блондинка и толстяк находятся рядом друг с другом, готовясь услышать лекцию о том, что такое настоящая полноценная команда.
Взгляд невольно коснулся стоящих рядом напарников: Чоджи по-прежнему доедал пачку чипсов, а Ино гордо встала подле него, как всегда уверенная в своих силах и в том, что заполучит Саске. И как они смогут стать командой при таком раскладе? С Чоджи он еще смог бы ужиться, но вот с Ино будет сложновато.
- Итак, вам, наверное, интересно, почему я вас собрал именно в этом месте? – спросил Асума, стряхивая с сигареты пепел.
Ответом ему послужило молчание, на что сенсей удивленно вскинул брови.
- Неужели у вас нет никаких вопросов? Я думал, что у молодежи их полным полно! – Сарутоби вновь улыбнулся, на что Ино гордо скрестила руки на груди.
- Сенсей, когда мы будем тренироваться? Мы не сможем стать полноценной командой, если не будем знать сильные стороны друг друга! – воскликнула Ямонака.
«И Сакура меня обойдет! Я должна быть сильнее!»
Асума же просто непринужденно засмеялся, услышав ее слова.
- Правда в том, что тренировки закаляют дух тренирующегося, дух же полноценной команды закаляет совсем другое, - усмехнулся сенсей, вновь прикладывая сигарету к губам. – Это мне еще сказал Третий Хокаге.
- И что же закаляет дух команды... сенсей? – с неохотой проговорил Шикамару, засунув руки в карманы.
- Открытые и чистые души, - проговорил Асума и взглянул на небо, по которому подобно ладье плыло огромное облако. – Умение ладить между собой, и только тогда тренировки становятся не просто тренировками, а общим делом, которое способно сплотить команду еще больше.
В этот момент Нара, наконец, нашел умиротворение в тени облаков, где появилась своеобразная прохлада. Странная и особенная.
- Вот, например, скажи, Чоджи, что ты больше всего любишь? – спокойно произнес Сарутоби, вновь стряхивая с сигареты пепел.
«Сейчас начнется» - промелькнула мысль в голове у будущего тактика, и он поморщился.
Акимичи оторвался от поедания чипсов, а потом немного призадумался, будто бы родители спросили его, какой подарок он хочет на день рождения.
- Наверное, чипсы... или барбекю... – вновь послышалось чавканье. – Или чипсы...
Ямонака тут же взревела.
- Ты постоянно думаешь о еде?! Как так можно?!
Чоджи лишь оторвался от упаковки с едой и каким-то затравленным взглядом посмотрел на блондинку.
- Ну, не всегда... Бывает, что я думаю о закусочных...
- Это одно и тоже!
И началось выяснение отношений, вот только Шикамару отказался принимать в этом участие. Облака все плыли и плыли по небу, уносясь куда-то вдаль. А сенсей улыбнулся и вскоре искренне засмеялся, смотря на перепалку блондинки, помешанной на Саске, и Чоджи. Так странно...
«Может быть именно в тот момент он увидел в нас команду, а не кучку придурков?» - на мгновение подумал шатен, смотря на Асуму, который по-настоящему радовался такому проявлению эмоций.
На тот момент он был еще жив...
И он улыбался...
Глядя на них.

Бумаги, документация, многочисленные потоки слов – все это мелькало перед глазами, все это ощущали подушечки пальцев, вот только мысли витали где-то вдалеке. Не рядом с командиром, который что-то задумал. Где-то рядом с последним из клана Учиха, который вопреки ее ожиданиям, не вонзил кусанаги в бьющиеся сердце ученицы Пятой. Трудно было признать, что придется некоторое время работать с ним, но еще труднее терпеть его рядом. Да, Наруто пытался вернуть Саске, да, у них состоялся бой, где Учиха явно дал понять, что не намерен возвращаться, более того – он хочет их убить. Но...
Теперь она понимала, почему так ненавидела его и одновременно хотела вернуть. Была ненависть. Была тяжелая обида. И все это бременем легло на сердце, которое упрямо стучало и молило, чтобы лишний груз исчез. Учиха желал им смерти, но до того, как стать таким, спасал им с Наруто жизнь. И почему-то очень сильно хотелось верить, что это козни Данзо и Каге сделали его таким, но...
Обида перевесила мечты, как реальность перевешивает иллюзию.
Тяжелый удар книг о поверхность стола вывел ее из раздумий. Похоже, среди этих книжных шкафов, которые все до единого стояли у стены и были заполнены, нашлось еще что-то о реформации. Несколько увесистых, перевязанных черными веревками папки незамедлительно перекочевали к командиру, который спокойно выполнял свою «работу». Будто ее здесь и не было.
Человек Данзо. Так странно...
Она же помнила, как Сай почувствовал, что печать исчезла, что умер Данзо. Тогда почему же никто не удивился его возвращению? Вернуться с того света – дело не из простых.
- Позвольте мне спросить у вас кое-что, касающиеся Данзо-сама, - попросила Сакура и незаметно для командира закрылась от него бумагами, дабы он не смог догадаться о ее чувствах.
Тот усмехнулся.
- Раньше бы я ответил отрицательно, да вот только времена изменились. Спрашивайте, Сакура-сан, - вежливо откликнулся собеседник.
- В битве с Учихой Саске Данзо-сама пал. Как тогда он смог вернуться? – тихо проговорила куноичи.
Шиноби Корня поднял на нее свои глаза, внимательно рассматривая не дрогнувшую девушку, которая осмелилась спросить такое. Любопытство и любознательность не знали границ.
- Всем нам хорошо известна такая личность, как Орочимару, Сакура-сан, - начал издалека командир. – Благодаря его экспериментам и записям, найденным в заброшенных убежищах во время Четвертой Мировой Войны Шиноби, мы смогли сделать реинкарнацию Данзо-сама. - Не лучше ли было оставить мертвых в покое?
Желтоглазый мужчина покачал головой, откладывая в сторону один из ветхих томов и одновременно придвигая к себе другой.
- Порой, Сакура-сан, не грех – вернуться из мертвых. Особенно в такие темные времена.

Шикамару внимательно осматривал планы и чертежи, находящиеся на стене в квартире Мицураги, в то время как Шино с помощью жуков проверял каждый уголок комнаты. Слишком подозрительным казалось то, что священнослужитель так внимательно изучал карты города, и этот плащ на манекене...
«Манекен!»
Нара быстро подошел к нему, аккуратно осматривая, нет ли у него взрывных печатей. Но ничего опасного не оказалось, только какое-то странное ощущение.
- Шино, - тихо проговорил тактик, окликая напарника, который проверял кровать адепта.
Абурамэ перевел взгляд на Нару, который отошел от манекена и кивком головы указал вещь, которую только что изучал. Слов было не надо, ничего не сказав, Шино поднял руку и направил небольшой рой жуков прямо на яркое знамя Акацке.
Они окружили манекен, а потом просто повалили на пол, продолжая исследовать его. Красные облака начали медленно скрываться под мельтешением маленьких телец насекомых.
- Не чувствую я опасности от данного предмета. Можешь ты спокойно проверять, - промолвил Абурамэ, и подошел к стене, где находились чертежи Храма Солнца.
Жуки тут же переключились на новую цель – бумаги под ногами у шпиона, что в данный момент разглядывал пометки на схемах и водил пальцем от одной к другой.
Шикамару же присел на корточки и достал из подсумка кунай, разрезав плащ, он стал внимательно исследовать манекен. Вроде ничего такого но...
Похоже, его уже разрезали: посередине был небрежно сделанный шов. С помощью куная Шикамару рассек черные нитки и вновь вернул ножик в подсумок. Затем аккуратно просунул руку и нащупал там какой-то листок, медленно вытянув его оттуда, он увидел надпись:
«Тайны скрывают людские не вещи,
Намного сильнее же надо капнуть,
Смелее же странник, не надо бояться.
Дух мой и тайны не унести,
То стены хранят, то хранители мира»
Нара нахмурился и медленно встал, переводя взор своих темных глаз с листка на чертежи.
«То стены хранят?» - послышались в сознании слова.
И почему же Мицураги оставила после себя столько подсказок?
Шикамару сжал отрывок бумажки в руке и резко бросил на пол, подходя к стене. Он сорвал все чертежи, чем привлек внимание Абурамэ, и начал медленно постукивать костяшками пальцев по ней.
Все-таки Мицураги была не дурой. Глупо было бы хранить важную информацию в вещи, которую можно унести. Похоже, самое важное она утаила в месте, которое невозможно заподозрить в хранении сведений. И кто бы мог подумать, что стены могут не только слышать?
Стук.
И Нара почувствовал, что по ту сторону была пустота.
Абурамэ замер в ожидании, смотря на напарника, который уже занес кулак.
Удар. И дыра, образовавшаяся в стене, позволила увидеть небольшую и запыленную черную книжку.
Ежедневник Мицураги.

- Что же тогда вы считаете грехом? – спросила Сакура, убирая листы бумаги в сторону, дабы можно было разглядеть лицо собеседника.
Желтоглазый усмехнулся, чувствуя, как недавно возникшая атмосфера спокойствия словно дрогнула после слов девушки. Харуно была напряжена. И ничего сейчас для нее не существовало, кроме одного единственного человек Данзо, который даже имя своё скрывал.
Пыль в воздухе виднелась из-за падающих в помещение солнечных лучей. Огромные громоздкие шкафы, что были усеяны томами и папками, хранящими в себе, как историю, так и дела, и законы, важнейшую информацию. Листы и бумаги на полу, что небрежно валялись повсюду, не было преграды в виде стола из темного дерева. Не было всей это мешанины с законами столицы.
Было только напряжение, был только просчет в собственных действиях и словах.
Но доверие отсутствовало.
- Вам так нравится обсуждать религиозные темы, Сакура-сан? – насмешливо проговорил командир.
- В последнее время религия и политика – вещи взаимосвязанные. Думаю, обсуждая одно, мы непременно затрагиваем другое, - уклончиво ответила девушка.
Она откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди, показывая тем самым, что ее вовсе не напрягает их разговор. Жалкая ложь.
- Тогда что же конкретно вы хотели обсудить со мной?
- Многое. В данный момент меня интересует влияние лжи на наши души. Как вы думаете, этому есть место в наших обсуждениях? – пренебрежительно проговорила Сакура. – Или все-таки между моей командой и вашей образовалось настоящее доверие?
АНБУ’шник отложил в сторону документацию, качая при этом головой, будто такие вещи его забавляли. Словно ребенок сказал какую-то несуразную вещь.
- Вы любите играть в открытую, Сакура-сан, - утвердительно произнес мужчина, складывая ладони в замок. – В мире шиноби такое отношение к делам бывает просто непозволительно.
- Но при этом чаще всего в закрытую играют только трусы, - нашла опровержение Харуно. – Какова ваша истинная цель? Почему Хокаге и Совет Старейшин не были в курсе вашего пребывания здесь?!
На последних словах она резко соскочила с места и со всей силы ударила кулаками по и так не прочному столу. Тот заскрипел, но не рухнул, так как Харуно не вложила в свой удар ни единой капли чакры. Командир же и бровью не пошевельнул, спокойно смотря на ученицу Цунаде. Внутри же его забавляла данная ситуация.
- Ваши планы... Они не такие, какими вы хотите их представить! И тот разговор в коридоре - жалкая уловка сбить нас с толку! – воскликнула она, тяжело дыша.
Сакура сжала кулаки, стараясь придти в себя, пока командир из АНБУ обдумывал ее слова.
- Вы очень мудры и смелы, Сакура-сан, раз решили выступать передо мной так открыто, - усмехаясь, сказал мужчина. - Да, вы, безусловно, правы. Нам нет никакого дела до политиков Фудо, уверовавших в правоту своих деяний.
Его признание прозвучало так, будто взрослый согласился с ребенком, дабы тот перестал волноваться и кричать. Такое отношение к ее словам напомнило ей о Саске, которому, в принципе, всегда было плевать на окружающих его людей.
- Правда в том, Сакура-сан, что наше дело здесь кое-каким образом соприкасается с вашим. Скрытая деревня Листа получила информацию о том, что нукенин Учиха Саске находится близ границ Фудо. Наша задача – его устранить.

Шикамару стряхнул с книги накопившуюся за долгое время пыль. На ежедневнике не было ни единой царапины, ни единого следа того, что кто-то все-таки до него добрался. Вывод напрашивался сам собой: Мицураги знала, что ее убьют. Оставила подсказки, прятала вещи по логике шиноби, сохранила на виду то, что сразу притянуло бы глаз. Она хотела, чтобы в случае летального исхода приготовленного плана ее убийцу нашли.
Нара спокойно кивнул Абурамэ, давая понять, что искать им здесь больше нечего и пошел по направлению к выходу из квартиры. Шино же остался на месте, разглядывая бывшее жилище адепта. На мгновение возникло странное ощущение слежки, но потом оно резко исчезло.

От услышанных слов Харуно содрогнулась. Меньше всего на свете она ожидала, что Саске обнаружат. Меньше всего на свете она ожидала, что Скрытый Лист об этом узнает именно первый.
Сердце пропустило пару ударов. Они знали.
Осознание происходящего резко закружило ее целым водоворотом невероятных событий: убийство адепта, расследование, появление бывшего напарника. Слишком много странностей и неясностей в последнее время. Маленькое – для выполнения данной миссии, большое – для Бенжиро-сана, умирающего где-то в закромах Дворца Феодала.
- Тогда... тогда почему вы сразу нам не сообщили об этом? Продолжали играться в свои игры?! – воскликнула Сакура, чувствуя, как к глазам подкатывают слезы.
И не жалость к Саске стала поводом для них, а гнев от поступков шиноби, которые так желали стать их кукловодами. Сделать ее команду жалкими пешками. Посмешищем перед лицом самой Хокаге!...
Командир команды АНБУ медленно встал со своего места, опираясь руками о поверхность стола. Такое спокойствие на лице... словно его не волновали такие «низкие» вещи этого мира, как человеческие эмоции.
«Не захотел отвечать на вопрос?» - промелькнула мысль в голове у куноичи, которая по-прежнему наблюдала за человеком Данзо.
Голоса в помещении затихли. И только размеренные шаги мужчины слышались в комнате, отведенной под архивы. Спокойно и не спеша он шел к выходу, оставляя за спиной куноичи, имеющую множество вопросов.
Грубая ладонь коснулась ручки деревянной двери, но не нажала на нее. Он все еще не поворачивался к ней, произнося страшные слова. Гром среди ясного неба.
- Правда в том, Сакура-сан, с каким содроганием вы подумали о смерти отступника.
А потом, когда он был уже в коридоре, Харуно услышала его насмешливый тон:
- Может быть, слухи и не врут...

Солнце медленно садилось, передавая постепенно бразды правления ночному времени суток. В лесу становилось все прохладнее и прохладнее, исчезал свет между листьями деревьев, последний раз одаривая зелень странным теплом. Уже не слышалось отдаленное пение птиц, деревья отбрасывали страшные тени, превращаясь ночью в огромных великанов. И ветер блуждал по закромам этого места, словно хозяин...
Именно ближе к вечеру Саске нашел то, что искал.
Оранжевая маска, брошенная в их прошлом лагере, - всего лишь повод. Приглашение на беседу, которую он так ждал. Естественно, ведь Мадара не стал бы просто так разбрасываться такими вещами. Он сделал это специально.
Пустая опушка, находящаяся примерно в двух часах пути от их лагеря, встретила его с отчужденьем. Такая атмосфера почему-то всегда присутствовала в местах, где находился Мадара. Тьма его сердца искажала итак жестокую реальность.
И в свете заходящего солнца прорисовывался силуэт легендарного Учихи. На лице – очередная маска, на теле – потрепанный плащ, который уже не как напоминал о принадлежности к преступнику ранга S. И сейчас он внимательно разглядывал Саске, которого словно с неохотой выпускает из своих объятий лес.
- Я знал, что ты придешь, Саске-кун, - в голосе ощущается легкая насмешка над ним.
Учиха в ответ лишь отшвыривает ненавистную маску в сторону, что до этого была у него в руке.
- Ты не особо изменился. По-прежнему доставляешь мне все больше проблем, - протягивает младший брат Итачи, спокойно подходя к Мадаре.
- Жизнь была бы скучна, не будь у нас проблем, Саске-кун. Кстати о проблемах, возможно, у тебя уже есть догадки, почему ты здесь.
- Ты украл мою бандану, чтобы подставить меня перед властями Огня, - откликнулся Учиха, останавливаясь и активируя шаринган. – Зачем тебе это было нужно?
В темноте тут же мелькнул риненган и шаринган, которые до этого момента Мадара просто не показывал, склонив голову набок.
- Просто пришло время избавляться от ненужных вещей, Саске-кун, - зловеще прошептал старший Учиха, но нукенин его услышал. – Скоро настанет совсем другая эра, где не будет боли и страданий. Мир, в котором не станет многих людей, но в котором никогда не будет войн.
- По-прежнему тешишь себя надеждами воскресить Джуби? В прошлой войне тебя «слегка» потрепало для того, чтобы сейчас ты смог собрать хоть какую-то военную мощь, - усмехнулся брюнет в ответ на такую угрозу.
- Но я не говорил, что собираюсь собирать военную мощь, Саске-кун. Есть пути гораздо хитрее и извилистее, но гораздо проще для того, чтобы великие нации преклонили передо мной колени.
Эти слова заставили бывшего ученика Орочимару нахмуриться. То, что Мадара замышлял что-то глобальное, сразу стало понятно, ведь старый хрыч других целей в жизни не имел. И эти «пути исповедания»...
Что он конкретно от него хочет?
- Ты – лишь маленькая составляющая этого плана, от которой я планирую избавиться, - продолжил Мадара. – Впервые Учиха Саске станет жалкой букашкой, которую просто раздавят политические интриганы, - усмехнулся бывший противник Хаширамы.
Скрытая под покровом мешковатого плаща, фигура резко отскочила в сторону, продолжая отбегать от Саске, который под наплывом эмоций использовал катон. Пострадавшее самолюбие и раненная гордость выли волком внутри, призывая отомстить.
Но Мадара не собирался использовать пространственные техники, чтобы скрыться от разъяренного отступника. Наоборот подзадорил его, отбегая все дальше. Прыжок. И он спокойно стоит на верхушке одного из деревьев, освещенный заходящим солнцем.
- Время для боев еще придет, Саске-кун, стоит только немного подождать, - проговорил бывший лидер Акацке.
- Зачем ты пришел сюда? – твердо произнес Саске, преображая обычный шаринган в Мангекё.
В свете тень Саске стала длинной, и по сравнению с ней, мужчина казался намного меньше. Мадара только усмехнулся, будто на земле стоит не человек, а муравей, которого легко раздавить.
- Чтобы отомстить за поражение, чтобы заполучить то, чего я так желаю, - ответил старший Учиха. – Тебе ведь это знакомо, не так ли?
И солнце исчезло с небесных просторов.

Сакура не помнила, как оказалась на улице. Не помнила, как собрала вещи и быстро сбежала из посольства. Его надо найти. Его надо предупредить. Рассказать о людях Данзо, не допустить, чтобы его поймали.
Вечер вступил в свои права. Везде горели фонари, разносились вкусные запахи по улице из небольших забегаловок. Сновали в разные стороны повозки, смеялись красивые и ухоженные женщины, прикрываясь искусно сделанными веерами. Обсуждали последние новости адвокаты, постоянно охая и ахая, восклицая что-то о делах многоуважаемой Кохаку-сан, которая еще не дала братьям вцепиться друг другу в глотки.
Но она словно была вне времени и этого места. Приведение, что опустив голову, медленно вышагивало по земле. Вестник бури. Вестник тревоги.
Ноги сами привели ее в квартал, за которым следовали Красные Фонари. Такая же улица увеселений, вот только здесь не было женщин легкого поведения: кафе, закусочные, даже салоны предсказаний.
Люди все шли и шли, иногда задевая ее плечом. Но Харуно не обращала внимания, шагая дальше и дальше.
- Коль хочешь, бедное дитя, я будущее предсказать могу, чтоб снять с души тревоги, - мелодично проговорила одна из таких гадалок.
Сакура не остановилась. Таких шарлатанов в Фудо пруд пруди, и с каждым днем их становится все больше. Зачем обращать внимание на всякий сброд?
- Харуно-сан, к чему так спешить? – внезапно сказала провидица.
И ноги будто примерзли к земле.
Куноичи медленно обернулась к ухмыляющейся женщине.

Мадара продолжал ждать ответа от Саске, но тот молчал, по-прежнему смотря на вернувшегося из ниоткуда «дорогого дядюшку». Но противник Хаширамы за пост Хокаге хорошо знал, что от младшего брата Итачи так и исходят волны гнева. Молчание – тому подтверждение.
- Тебе ведь это знакомо, не так ли? – повторил бывший лидер Акацке. – Это чувство, когда ощущаешь, будто что-то отняли у тебя. Оторвали самое ценное, что было у тебя в жизни, сожгли и растоптали.
Командир Хеби сжал зубы и кулаки от злости. Появилось внезапное желание поджечь его Аметарасу, чтобы этот чертов старик больше никогда не смог вернуться с того света. Уйти он не сможет. Еще не восстановился после того финального взрыва. Вот она слабая сторона могущества – если ты потерял силу и власть, то слишком многим надо пожертвовать, слишком много придется ждать, прежде чем это вернуть.
- Родной брат ушел из жизни смертью, достойной шиноби, но не достойной такого человека, как он. Ты и сам понимаешь: Итачи того не заслуживал, - Мадара пожал плечами, подогревая ненависть парня к себе. – Мы приходим в этот мир людьми, но покидаем его чудовищами. Итачи любил семью, но в итоге вырезал ее, дабы не началась новая война. Как думаешь, легко ли ему дался такой выбор?
«Ну, же, Саске, используй Аметарасу и люди Фудо незамедлительно появятся здесь» - подумал Мадара, скрещивая руки на груди.
Но парень медлил. Да, младший брат Итачи тяжело дышал, так и хотел свернуть шею этому человеку. И эта ненависть, эта месть внутри кипела всплесками магмы, бросаясь в кровь и подогревая это желание: сдвинуться с места и закопать его в землю. И сердце бешено билось...
Сердце...
Оно у него есть...

Сакура, не торопясь, подошла к этой женщине, что окликнула ее.
Она находилась не то, что в будке, скорее всего, просто на плохо сколоченные деревяшки навалили уйму красивой и разноцветной легкой ткани. Красной, черной, белой...
Харуно отодвинула мешающую ей занавес и села напротив провидицы, что внимательно разглядывала пришедшую гостью.
Сквозь дым от благовоний Харуно так же ее изучала, пробегаясь глазами по реалистично нарисованному глазу на лбу, до дорогих заколок в темных волосах, какие бывали у гейш. Темно-красное, почти цвета крови кимоно плотно облегало ее миниатюрную фигуру, черное оби придавало какой-то готичности. А длинные ногти и вовсе не оставили сомнений: перед ней сидела шизанутая на предсказаниях гадалка, которая каким-то образом ее узнала.
- Мы не знакомы, - прошипела Сакура. – Но откуда вы знаете, кто я такая?
Ярко накрашенные губы растянулись в ухмылке.
- Мы не знакомы, - повторила провидица. – Но я многое вижу...

- Ты пришел не за тем, чтобы интересоваться моим мнением, Учиха Мадара, - сказал Саске, глядя на предка Мангекё Шаринганом.

- Тревоги одолевают тебя, - сказала гадалка, крепко держа девушку за запястье и проводя ногтем по линии жизни.

- Ты прав, - усмехнулся отступник.

- За человека... Мужчину, что в сердце твоем, - продолжала говорить женщина, но на удивление, Сакура ее не одергивала, будто сама вошла в некий транс.

- Мне нет никакого дела до Итачи, - промолвил отступник, качая головой.

- Этот груз тяжким бременем лег на твое сердце...
Под действием благовоний Харуно уже ничего не понимала, смотря на все происходящее, словно сквозь туман. Сначала сознание пыталось пробиться, но ничего не выходило. Тело и душу будто бы клонили ко сну, спев сладкую колыбельную.
- Но при этом есть обида...

Саске еще сильнее сжал кулаки.

- Злость...

Вечный Мангекё Шаринган Саске проявился в темноте.

- Разочарование...

Учиха еле сдерживал себя, порываясь вытащить кусанаги из ножен, чтобы с губ этого проклятого человека больше никогда не срывалось имя старшего брата.

- Смерть...

Сакура не понимала, где она оказалась. Высокие стены и потолки быстро рушились и падали на землю, где-то вдалеке кричали люди. Но при этом яркий свет бил в глаза. Ощущался дым, взрывы продолжались. Нарастающая паника, чей-то плач...
Она медленными шагами направилась к выходу из здания, замечая, что словно на ладони перед ней предстал Фудо, но перед этим пейзажем – женщина.
Слезы в глазах, потрепанная черная одежда... Пожилая женщина, потерявшая надежду...
Она повалилась на колени и тяжело дышала, приговаривая какую-то молитву.
- И если пойду я долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной!
И вновь последовал взрыв, рушились стены и колонны.
И только когда все в округе оказалось в руинах, когда на этом странном возвышении никого не осталось в живых, кроме нее. Сакура увидела ужасающую картину: Фудо был весь в огне.