Летопись разлома. Том 1. На грани... (Глава 4. Часть 3)

Vivere militare est
Жить — значит бороться

Она ушла в рассвет. Растворилась, как наваждение, в лучах поднимающегося солнца. Для Саске и его команды она так и осталась призраком доброй воли, который помог им спастись от участи ужаснее смерти. Помогла спастись от наказания, которое они не заслужили, помогла спастись от кары, которая должна была обрушиться на другого. Шиноби не боятся смерти, так как с детства знают, на что идут. Они боятся стать чудовищами и монстрами, они боятся умереть, потеряв честь воина. Именно поэтому большинство желают познать объятие иного мира в бою, потому что именно в бою обнажается душа и мотивы поступков, потому что в бою, ты знаешь, за что борешься.
Сакура искренне была рада тому, что Саске и кто-либо не спрашивал ее имени. Она бы не ответила. Проблемы никому не нужны. Женщина спасла их, но ничего не требовала взамен, успокоив беснующееся сердце и не замолкавшую совесть.
Вот только ее борьба с собой продолжилась.
Вернувшись в свои покои, избавившись при этом от маски, Харуно села на кровать и тяжело вздохнула. Прямо в грязной одежде, наплевав на гигиену. Какая гигиена, если ты сейчас думаешь, как не умереть?
Что-то пошло не так. Что-то с ней случилось. Она чувствовала перемены в себе. С треском сломались какие-то замки, разрушилась клетка. Стало свободным чувство и мысль, что она что-либо кому-то должна. Сакура теперь поняла, точнее, ощутила на собственной шкуре, как несправедлива бывает власть. Чертовы политики – всего лишь разжиревшие свиньи, которым все мало.
И теперь единственное, что удерживало ее не стать таким же нукенином – это дом, это друзья, ради которых стоит пожертвовать своими принципами и жизнью.
Она судорожно вздохнула и закрыла руками лицо. На ладонях были перчатки, все в крови, но это не останавливало Харуно. Нужно было успокоиться. Немедленно. Но она не могла...
Ее до сих пор мучил вопрос.
Что может быть хуже Пятой Мировой Войны?

- Достаточно! – внезапный крик заставил всех замолкнуть.
Шум в зале тут же затих. Аристократы и вассалы недоуменно смотрели в сторону регента, которая вскочила со своего места. Пристыженные своим поведением мужчины и женщины отводили взгляд, понимая, что они не вели себя должным образом. Тадао и Йоширо так же недоуменно переглядывались, стоя посреди зала. Два принца не сдерживали и не старались скрыть своей неприязни друг к другу.
Зал собраний, где все должно было решаться мирным путем, стал похож на арену.
Цунаде лишь неодобрительно посмотрела на всех собравшихся, понимая, что они мало, чем смогут помочь людям, если будут вести себя подобным образом. Как можно говорить о спасении, если они готовы вгрызаться друг другу в глотки? В первую очередь раздорам надо положить конец именно здесь.
Шикаку и Шикамару, стоявшие позади Хокаге, рассуждали так же. Иноичи, Какаши, Наруто, Шино и Сакура готовились к отбытию в Коноху. Да и нечего им делать было на собрании. Меньше всего на свете Цунаде хотела бы, чтобы они увидели такую картину. К тому же Абурамэ и Харуно, равно как и остальные, слишком давно не были дома. После пережитого им стоило все-таки вернуться.
Она сейчас наблюдала. Наблюдала за тем, как Кохаку медленно идет на встречу своим братьям. Вассалы перешептывались, смотрели на нее, ожидали действий. Видимо, ситуация уже дошла до того самого пика, когда не было больше сил терпеть.
- Как вы смеете вести себя таким образом, когда идет война? – осуждающе проговорила Кохаку.
- Огню нужен правитель, который привел бы страну к победе. И это точно не Тадао, - прошипел Йоширо, сжимая кулаки.
Старший Такугава оскалился, готовясь высказать все, что думал о брате, но его остановила регент.
- И это уж точно не ты, Йоширо, и не один из вас, - довольно-таки резко произнесла Кохаку, махнув рукой. – Правитель должен думать о своем народе, а не о власти, он должен положить свою жизнь на алтарь, лишь бы его страна процветала. И что мы видим здесь?
Она оглядела всех присутствующих в зале.
- Вы спорите друг с другом, пока на севере и юге гибнут люди. Вы выясняете отношения, пока наша страна распадается на части. Вот только вы упускаете истину. Если мы не дадим отпор неприятелю сейчас, то бороться нам будет уже не за что, - твердо проговорила Цяо, с отчаянием и осуждением глядя на аристократов. – Рис и Река пошли в наступление и благо, что они не объединились, ведь тогда бы мы точно не смогли дать отпор. Земля, Вода и Гром создали свой Альянс и уже собирают свою армию. Мы не выстоим, если раздор будет поселен даже между нами.
- Именно поэтому Коноха предложила выход из этой ситуации, - спокойно сказала Цунаде, подходя к регенту.
Все взгляды тут же устремились к Хокаге. Непонимающие, немного озлобленные, где-то мелькал страх во взоре вассалов. Они смотрели на Сенджу, словно та была их врагом, но внучка Первого с чем только не сталкивалась и стойко держалась в высшем обществе. Перешептывания начинали набирать обороты, но как только Цунаде засобиралась говорить, они стихли. Все ждали вердикта Хокаге.
- Если верховная власть не в силах выбрать правителя, то Огонь должен перейти во власть сегуната на то время, пока не закончится война, - Сенджу скрестила руки на груди и посмотрела на регента и принцев. – Мы не можем разрываться между двумя наследниками. Если вы стали забывать о своем прямом долге, то вы не сможете защитить страну.
- Да как вы смеете...
- Она права, - отрезала Кохаку, скрещивая руки на груди и смотря на Йоширо со злостью. – Хватит. Если так и дальше продолжится, то тебе не за что будет бороться, и нечем будет править.
Казалось, эти слова образумили принцев. Они, тяжело вздохнув, взглянули друг на друга. Первый шаг к примирению сделал Тадао, с неохотой протягивая руку, которую Йоширо с не особым рвением пожал. Данный жест подтверждал, что наследники дома Такугава будут действовать сообща. И теперь озлобленность и пристыженность сменились удивлением, аристократы ждали дальнейших действий.
Цунаде, заметив такую реакцию, снова заговорила:
- Так же есть и второй вариант, - она посмотрела на Кохаку. – Госпожа регент, вы мудро правили в то время, когда ваш отец находился на грани жизни и смерти. Вы сможете держать за собой престол, если согласитесь, потом уступить наследнику клана Такугава. Как только пройдут тяжелые времена, у Огня появится феодал.
Цяо задумалась над этим предложением, а потом посмотрела на трон своего отца, находящийся позади Цунаде. Мысль о том, что ее растили, как истинную дочь своего отца, не покидала сознания. Может судьба дает шанс показать себя? Показать, что даже если у Бенжиро родилась дочь, от нее будет толк?
Регент взглянула на принцев, а потом на Хокаге, и медленно кивнула ей.
Вассалы тоже с замиранием сердца смотрели за тем, как Кохаку делает свой выбор, делает первые шаги в сторону трона, а потом уже более уверенным шагом направляется к нему и занимает место Бенжиро. Это и стало для всех ответом. Гордая осанка, непоколебимая решительность в глазах, Кохаку могла стать достойной заменой своему отцу, пока Тадао или Йоширо не заняли престол.
Она тяжело вздохнула и посмотрела на вассалов, которые замерли, не зная, что им делать дальше. Пока первый человек не выделился из толпы и не подошел медленно к ней. Мужчина лет сорока судорожно вздохнул и оглядел собравшихся, а потом присел на колени и стал давать клятву верности. Снова стали выделяться из толпы мужчины и женщины, учтиво склоняя голову, каждый, все до единого. И Кохаку с замиранием сердца почувствовала странное благоговение, которым был насыщен этот момент. Раньше власть не казалась ей такой сладкой на вкус.
Сейчас...
Все эти аристократы преклоняли колени и признавали ее своим правителем.
- Я не подведу никого из вас, - проговорила Кохаку. – И победа обязательно будет за нами. Нам могут угрожать, нас могут убить, могут устроить хаос и сказать, что спасения нет, но это не так. Человека можно убить, но нельзя уничтожить его веру и надежду! Пока жива вера Огня, он не сдастся! Пока нам есть за что бороться, мы будем бороться!
Послышались одобрительные выкрики и вассалы захлопали в ладоши. Странный огонек зажегся в глазах каждого присутствовавшего здесь человека. Такая реакция была у тех, кому Наруто когда-то давал надежду. Когда кто-то давал им стимул идти дальше, не оборачиваться на проблемы и знать, что это временное, что эти задачи вовсе не непосильны, их можно решить.
Что немаловажное – это знать, что ты идешь за настоящим предводителем, который знает, что делает и понимает сложившуюся ситуацию. И не просто понимает...
Кохаку уже знала, как приобрести новых союзников и выманить из Альянса одну из стран. Осталось только привести план в действие.
И они не будут больше проигрывать.
И умирать, зная, что поддержка не придет. Больше она не допустит ошибок. Больше не допустит бессмысленных смертей.
Цяо судорожно вздохнула.
Не допустит. Просто пришла пора для решительных действий. Действий со стороны власти, которых многие ждали слишком долго.

Какаши задумчиво посмотрел на то, что осталось от оживленной столицы. Никто не сомневался, что ее можно будет возродить, но на это уйдет очень много времени. Иноичи, который стоял рядом с ним, высказывал предположение, что только при помощи объединенных сил этот город можно будет восстановить максимум лет через пять.
Мимо засновали прохожие, не обращая на них особого внимания и обсуждая то, куда они направятся выпить после окончания войны. Мужчина убеждал своего спутника, что точно уйдет в запой дня на три, а его товарищ, усмехаясь, говорил, что его жена просто такого не допустит. Где-то тащили поврежденную балку два парня, помогали расчищать завал девушки и женщины, которые были способны помочь. Все работали от рассвета и до заката. И сейчас, когда солнце нещадно освещало не самый прекрасный пейзаж, работа продолжалась.
Шино и Наруто находились поодаль, обсуждая военные действия, которые сейчас проводились. Все ждали у ворот города только Сакуру, которая по каким-то причинам запаздывала. Но вскоре на фоне всей этой суеты появился знакомый силуэт. Все та же одежда, внешность, походка, вот только...
Поникшая, но в тоже время уверенная, более взрослая, более решительная женщина. Глаза отражали в себе тот самый стержень, который нельзя сломать, благодаря которому держатся сильные шиноби и выдерживают все самые сложные испытания.
- У меня были дела, прошу прощения за то, что задержалась, - холодно проговорила Сакура и оглядела присутствующих. – Мы можем выдвигаться?
- У тебя все в порядке? – спокойно спросил Какаши, который заметил эту странную перемену в ней.
Иноичи обратил внимание к подруге своей дочери и прислушался к разговору. То, что женщина была уставшей и несколько сонной, Сакура скрывала плохо.
- Мне просто снились кошмары. Не стоит обращать на это внимание, - Харуно еле выдавила из себя смешок, чтобы показать незначительность ее проблем.
Одно она только не сказала вслух. Кошмары терзали ее наяву.
Сакура перевела свой взор с Хатаке на Наруто и улыбнулась, присоединяясь к обществу Абурамэ и Удзумаки. Однако Какаши все-таки отметил, что к ней надо будет приглядеться. Что-то явно шло не так. Люди не менялись так быстро. В них не появлялось нетерпение, ожесточение просто так. От теплого человека не мог исходить холод, если пламя в нем резко не потеряло силу, оставив лишь пепел и недогоревшие поленья.
Иноичи лишь тяжело вздохнул и повернулся к нему.
- Надо выходить.
- Стойте!
К ним бежал юноша, практически задыхаясь от долгого бега. Пот проявился на бледном лице, парень судорожно впускал в свои легкие воздух, опираясь руками о колени и стараясь привести дыхание в порядок.
- Вам послание от Цунаде-сама, - все еще дрожа, проговорил юноша и протянул Какаши свиток.
Отец Ино задумчиво наблюдал за Хатаке, который спокойно пробежался по немногочисленным строчкам послания и взглянул на юношу, который ожидал дальнейших приказаний.
- Передай Хокаге, что мы отправляемся немедленно. Ей не о чем волноваться, - спокойно проговорил Какаши, пряча свиток.
Парень поклонился и снова пустился бежать.
- Что там было написано? – поинтересовался Иноичи.
- Ничего особенного. Насчет расстановки наших сил в Конохе, дабы мы знали, с чем столкнемся, - соврал Какаши, медленно шагая в сторону своих бывших учеников и Шино.
- Нас же просвещали на этот счет, - устало выдохнул Ямонака, поверив Хатаке и не заметив какого-либо подвоха в его словах. – Зачем Хокаге было напоминать об этом?
- Просто там было сказано, что твоя дочь остается защищать Коноху. Думаю, тебе будет интересно это знать, - вспомнив подробности недолгого разговора с Сенджу, спокойно проговорил Какаши.
Иноичи тут же остановился, словно его поразили молнией. Удивление отразилось в его глазах наряду с радостью и отеческой любовью. Он с затаенной благодарностью посмотрел на Какаши, который вряд ли смог бы понять его чувств, ведь детей у него не было. Ямонака же переживал, оставляя дочь и зная, что грядут нелегкие времена. Двадцать один год ей или больше, Ино все равно оставалась для него ребенком.
- Она пережила атаку при границе? Из Конохи до сих пор нет вестей о выживших, только слухи о продвижении армии Риса, - тревогу в голосе Ямонака даже и не пытался скрыть.
- Она является одним из командиров небольшой группы шиноби, отвечающих за эвакуацию жителей в безопасное место. Большая часть населения Конохи уже перебралась поближе к убежищу, чтобы быстро добраться в случае нападения. Академия закрылась на этот период, все шиноби сейчас занимаются подготовкой деревни к встрече с врагом. Твоя дочь в том числе, - все так же равнодушно проговорил Какаши. – Она справится, учитывая, что ей пришлось пережить Четвертую Мировую Войну и выйти из нее живой.
- Я так хочу ее увидеть. Сейчас больше всего. Некоторые обсуждали, что могут делать с женщинами в плену... – Иноичи замолчал и спустя минуту посмотрел Какаши в глаза. – Я бы не хотел, чтобы такую судьбу повторила и моя дочь.
- Происходящее наводит на мысли, но будь с этим осторожен. Размышления на подобные темы быстро сводят с ума, - Какаши не терял спокойствия и терпения, в то время как в Ямонака сильнее загорелось желание вернуться домой.
Увидеть своего ребенка. Свою дочь.
Ему удалось отвлечь Иноичи от свитка, где было сказано совсем иное. Побег Саске из тюрьмы пока не стал общепринятым достоянием, вылившись в информацию, которая принесла бы много бед, но до этого недалеко. Цунаде держала ситуацию под контролем, давая им время уйти и прекрасно зная, кто мог быть виновником произошедшего. Сенджу описывала, что Сакура все подстроила удачно, вот только одна деталь раскрыла ее, малозначительная и практически незаметная.
Какаши задумчиво наблюдал за Харуно, которая выдавливала из себя улыбку, когда Наруто стал ей весело что-то рассказывать, стараясь отвлечь от всех этих переживаний. Шино шел рядом, прислушиваясь к их разговору. Сакура беззаботно засмеялась на какой-то части рассказа и обернулась, всего лишь на мгновение, задержав свой взгляд на Иноичи и Хатаке. Всего лишь на миг пересеклись взгляды Какаши и Харуно.
И в этот миг она поняла, что он знает. И в этот миг для обоих исчезла вся фальшь.
Вот только никто не произнес и слова.

- Ты свободен, так что можешь катиться на все четыре стороны, - небрежно проговорила Вэй и махнула рукой в сторону выхода из полуразрушенной лаборатории.
Вот только Итачи не уходил. Саске и Хеби не покидали бывшее пристанище террориста так же. Правду говорят, что все в мире взаимосвязано. Даже люди и их судьбы, их действия, порожденные совершенно разными и невообразимыми чувствами. В нужный момент человек способен быть подобно скале, смело принимая удары безжалостных волн в плохую погоду. Но терпение и стойкость не могут быть вечными.
- Ты думаешь, я позволю воскресить тебе Мадару? – спокойно спросил Итачи, скрестив руки на груди.
Спина баронессы напряглась.
- Стоп! Эта цыпочка хочет воскресить...
- Это не твоего ума дело! – прошипела Вэй, прерывая тираду Суйгецу, и резко обернулась.
Она тяжело дышала, сжимая и разжимая кулаки, стараясь успокоиться. Вот только спокойствие не приходило, а его слова превращались в рябь на поверхности ее терпения.
- Я хочу исправить ошибки...
- Исправить или отомстить за то, что он сделал с тобой? Твоя идея безумна, но ты этого не видишь, - попытался образумить ее Учиха. – Твои методы не знают цены, которую надо заплатить за то, чтобы получить желаемое. Террор в Фудо унес жизни многих, когда ты хотела заполучить мир, в котором нет войн, вот только своими действиями вы развязали Пятую Мировую Войну.
- Это было необходимо...
- Кому?! – воскликнул Итачи, и Карин, стоявшая позади Саске, непроизвольно вздрогнула.
Суйгецу больше не отпускал шуточек, внимательно наблюдая за братом Саске, который уже выходил из себя. Дзюго был мрачнее обычного, переводя иногда печальный взгляд на сенсора. Он до сих пор помнил, в каком состоянии она пролежала в той камере. Что уж говорить о том, какая участь бы ей выпала, если бы она находилась в одном помещении с кем-то другим? У преступников присутствуют довольно-таки садистские развлечения.
Особенно с женщинами.
- Тем, кто по твоей милости должен сейчас хоронить своих родных? Тем, кто держал на руках тела собственных детей? Тому, кто, рискуя своей жизнью, проник в тюрьму, спасая моего брата? Сколько жизней ты разрушила, помогая Ему? – не переставал надавливать на болезненные точки баронессы Итачи, крепко держа ее за плечи и смотря прямо в глаза. – И сколько еще разрушишь?
Цэй Вэй молчала. Долго. И нет ничего хуже того, когда женщина, которой есть, что сказать, молчит. Ее молчание оглушает.
- Чего ты от меня хочешь? Я не раскаюсь в содеянном. У нас разные мировоззрения, именно поэтому ты меня никогда не поймешь. Все сделанное было во благо, и если каждый раз мы будем думать, какую цену мы заплатим, - она вырвалась из его хватки, - то мы никогда не добьемся желаемого, все время проводя в постоянных расчетах.
Чаша переполнилась и оглушительно опрокинулась.
Терпению пришел конец.
Карин взвизгнула и сделала пару шагов назад, найдя поддержку у Дзюго, который схватил ее за руку и закрыл собой. Итачи не сдерживал гнева, опрокинув баронессу на стол с такой силой, что тот переломался пополам. Хватка была крепкой. Цэй Вэй чувствовала, что задыхалась, трепыхаясь, словно рыба на суше.
Суйгецу уже сделал шаг, чтобы остановить Итачи, но Саске, вытащив катану, преградой поставил ее между братом и Ходзуки. Холодный взгляд бывшего члена команды номер семь сверлил лицо баронессы, которое исказилось в гримасе боли. Даже видя брата таким, Саске ничего не предпринял, ведь прекрасно знал, на что способна эта женщина. Что говорить о Конохе, ради которой Итачи возложил свою жизнь на алтарь самопожертвования?
Жертв будет намного больше.
- Расскажи о проекте «Святилище проклятых», - тихо проговорил Учиха, активировав шаринган и смотря в серые глаза, которые уже начали закрываться.
Он ослабил хватку.
Баронесса тут же судорожно впустила в легкие воздух, больше не пытаясь вырваться. Уж слишком холодным оказалось дыхание смерти, чтобы хотеть еще раз почувствовать его на своем лице.
- Думаешь, я смогу рассказать об этом? – усмехнулась Цэй Вэй и показала язык.
На нем красовалась печать, которая была у каждого члена корня АНБУ.
- Он не настолько глуп, как ты думаешь. Попытаться избавиться от целого источника информации? Даже если бы он и не убил меня, то не позволил бы, чтобы произошла утечка, - прошипела Вэй и, дотянувшись до ворота своего платья, оттянула его, показывая еще одну печать. – «Пленение тела». Убьешь меня, но информацию считать не сможешь.
- Тогда что насчет того, что ты нам уже рассказала? – поинтересовался Итачи и вытащил кунай из подсумка, проведя им по щеке женщины.
Ухмылка Цэй Вэй стала еще шире.
- О, не обращай внимания, просто он просил передать вам это, как маленький подарок за то, что вы уже вытерпели. Насчет остального, то я рекомендовала бы тебе вернуться в Коноху и передать их властям это, - она вложила свиток в его руку и легко засмеялась. – Тебе это очень пригодится.
Карин находилась в объятиях Дзюго, когда увидела этот сумасшедший взгляд баронессы. Взгляд, от которого все замирало и холодело внутри.
- Прежде чем винить во всем меня или Его, - тихо и зловеще прошептала Цэй Вэй, – ознакомься с приказом Йоширо Такугава. Там говорится о том, что именно он велел не подходить войскам Огня к границе Рисовых Полей, не захотев рисковать своими людьми. Там говорится о том, что именно он отдал приказ шиноби задержать врага, принеся в жертву множество людей.
Она, опираясь на локти, смогла чуть приподняться и посмотреть в глаза Итачи.
- Принеся жертву, которой можно было избежать, дав врагу проникнуть на территорию Огня. Вот только властей интересует время, а не человеческая жизнь, - она облизнула губы и состроила невинное выражение лица. – Подумай над этим.
Воспользовавшись легким замешательством Учихи, аристократка скинула его с себя и, подбежав к телу своего кузена, бросила несколько маленьких шариков, которые тут же разорвались. Дым наполнил помещение, заставил глаза слезиться, но когда он исчез, интриганки уже не было.
Она просто исчезла, как наваждение. Исчезла, не желая, чтобы ее больше преследовали. Вот только женщина не знала, что у них была своя дорога. Дорога, которая обещала пересечься с ее.
Но очень нескоро.

После всего того, что они пережили, после всех напастей, только сегодня небо плакало вместе с ними. Серый и унылый небосвод разрезали молнии, которые сопровождал гром, и хрустальные капли падали на лицо, закатывались за шиворот рубашки, умирали, как только касались земли. Все это сопровождалось холодными потоками ветра, которые заставляли деревья прогибаться, шелестеть листву.
Вот только остановиться или повернуть назад было нельзя, хоть и было тяжело идти. Для шиноби такие препятствия – мелочевка, но Темари не в первый раз слышала и видела, как добровольцы поскальзывались и падали на землю. Им следовало отдать должное, ведь все они были моложе и неопытнее тех же самых самураев, но они не ныли, не сдавались. По меркам шиноби эти юноши и девушки уже давно могли бы быть закаленными в боях воинами, вот только они не шиноби, а дети, которым слишком рано пришлось повзрослеть. Вымазанные в грязи, они все равно упрямо шли вперед, усталые, но со стержнем внутри, который не ломался. Даже зная, что они могут умереть, они все равно пошли! Темари и Канкуро просто не могли не оценить это.
- Когда я вернусь в Суну, точно напьюсь, - тихо проговорил рядом брат Гаары, обращая внимание куноичи на себя. – Буду долго-долго пить, пока не забуду весь этот кошмар.
Несмотря на ситуацию, в которой они находились, эти слова заставили Темари улыбнуться.
- Не забудь потом сообщить об этом Гааре, он вряд ли будет в восторге, - с толикой насмешки ответила ему сестра.
- Я его с собой потащу, чтобы не был в обиде. Нашему Кадзекаге тоже это не помешает, - Канкуро довольно прикрыл глаза, продолжая строить планы на будущее. – Тем более сомневаюсь, что все будут трезвыми, когда все закончится, и мы будем праздновать победу. Пережить две мировые войны за всю свою жизнь... Непросто.
Темари промолчала, не зная, что на это ответить. Женщина просто склонила голову, думая, что на этом их разговор будет окончен.
- А что будешь делать ты, когда мы вернемся? – поинтересовался Канкуро, внимательно наблюдая за реакцией куноичи.
Темари просто отвела взгляд, задаваясь этим же вопросом. Ее губы слегка приоткрылись, а ее молчание лишь подтвердило то, что она сама еще не знает, что же ждет ее в будущем.
- Расскажешь? – только и спросил ее брат. – Расскажешь, что стало причиной твоего молчания?
Женщина прикусила нижнюю губу, но потом все-таки взглянула на Канкуро. Нерешительность и замешательство отразились во взоре ее темных глаз. Всего на мгновение, прежде чем она ответила:
- Обещание вернуться.
- Кажется, я догадываюсь, кому ты это обещала, - только и протянул брат, словно в этом не было чего-то такого, чего он от нее не ожидал.
Они остановились. Те, кто шел за ними, тоже. Вот только никто не рискнул интересоваться, что же послужило причиной их остановки. Многие уже уяснили, что чем меньше ты знаешь, тем крепче ты будешь спать. Другие же просто знали, что действия руководства обсуждать запрещено.
- Откуда?
- Я не слепой, к тому же слишком хорошо тебя знаю, - Канкуро улыбнулся и покачал головой. – Учитывая, что мы пережили и переживаем до сих пор, нет ничего плохого в том, что у тебя появилась личная жизнь. Хорошо, что тебя кто-то ждет.
Темари лишь тяжело вздохнула, крепко сжав кулаки. Он не осуждал ее, хоть и знал о том, что происходило с ней и горе-тактиком все это время. Значит, в этом мире есть хоть какая-то справедливость, ведь Канкуро не лез в их дела, прекрасно зная, что когда-нибудь должен был настать этот момент. Момент, когда каждый пойдет своей дорогой.
- Спасибо, - тихо и еле слышно проговорила Собаку, вновь возобновляя путь.
Канкуро лишь хмыкнул, переводя взгляд с сестры на дорогу. Правду говорят, что с дорогим человеком нестрашна ни буря, ни дожди, а если разделяешь сложную дорогу не в одиночестве, то тем более нечего бояться. Можно просто протянуть руку, чтобы почувствовать, что рядом кто-то так же идет, оставляя за своей спиной дом.
Хоть впереди сейчас было так же туманно, как и позади.
Настоящий проливной дождь, словно наказание, стал еще сильнее. Ветер гнул деревья, срывал листья.
Вся одежда стала прилипать к телу. Все ноги промокли, и не за горами могла быть простуда. Время потерялось среди всех этих неприятных ощущений и соизволило остановиться только тогда, когда четко прорисовался впереди человеческий силуэт. Тогда они снова остановились и ожидание стало для них всем.
Силуэт все приближался, пока Темари не заметила протектор со знаком Конохи, короткие черные волосы, матового оттенка глаза. Представительница клана Хьюга остановилась и учтиво склонила голову.
- Меня послали вперед, чтобы убедиться, что с вами все в порядке, - спокойный голос Хинаты раздался довольно-таки уверенно, нежели раньше. – В последнее время наши планы слишком часто рушились, нужно было удостовериться.
- Мы все понимаем, остальные уже на перекрестке?
- Да, мой отряд и отряд Неджи выступили первыми. Мы проверяли дорогу на случай, если шпионы из Реки подготовили ловушки, ведь неизвестно еще, как далеко смогли забраться люди Тауры. Отряды во главе с Шизуне, Шиби и Тсуме* вышли следом за нами.
- Они еще не прибыли? – скептично поинтересовался Канкуро, который знал, что в таких делах как никогда должна цениться точность и пунктуальность.
- В мое отсутствие они должны были появиться, - не теряя терпения, проговорила Хината. – Думаю, это не самое подходящее место для разговора.
Хьюга развела руками в стороны, имея в виду, что и ситуация для долгого разговора не подходила. Обсуждать под дождем на открытой дороге, когда позади находились уставшие и голодные люди, было не очень хорошей затеей.
- Продолжим путь, заодно все и обсудим, - приказным тоном бросила Темари и уже более громким голосом добавила, чтобы приободрить немного ребят и гордых самураев, которые когда-то находились под началом генерала Шэндая: - Скоро привал, вам осталось пройти еще немного пути.
Ей показалось, что по толпе пронесся странный вздох облегчения, или так оно и было?
Они направились уже более быстрым шагом к перекрестку, намереваясь как можно скорее прибыть и хоть немного отдохнуть.
- Если ты и остальные представители клана Хьюга были в группе, то почему послали тебя? Бьякуган помог бы нас увидеть, - Темари стала задаваться этим вопросом сразу, как только Хината сообщила о том, что здесь делала.
- Но вы бы нас не увидели, - возразила куноичи и бросила печальный взгляд на добровольцев. – Сейчас все опасаются, что Таура наняла вольнонаемников из маленьких деревень, раз скрытой деревни у Реки нет. Те за хорошие деньги с радостью выполнят любую работу. Несколько таких нам попадалось на пути, но Неджи и Шиби быстро их выследили и убили. Мы оборудовали что-то вроде лагеря в часе пути от перекрестка, чтобы немного сбить их со следу. Члены клана Инузука, Хьюга и Абурамэ прочесывают округу, чтобы избавиться от шпионов, если те еще остались в этих лесах. Мы пойдем другой дорогой в столицу.
Темари нахмурилась, бросая взгляд в сторону Канкуро, который так же был не рад этой идее.
- Мы понимаем, что идти открытой дорогой опасно. Вы уже нашли путь, который вел бы в столицу Реки? – рассуждая уже, как делал бы это ее любимый тактик, поинтересовалась сестра Гаары.
- Да, но идти нам придется практически на полтора дня больше, - Хината тяжело вздохнула, но нашла в себе силы продолжить: - Так будет намного безопасней. Таура уверена, что из-за большого количества человек мы пойдем по дороге. Именно там было обнаружено больше всего наемников. Вот только если небольшими группами мы пойдем к столице, организуя при этом все свои действия, то избежим шпионов и проблем.
- В этом случае им нужна приманка, - тут же вставил Канкуро, недоуменно смотря на представительницу клана Хьюга. – Вряд ли несколько огромных отрядов могут просто раствориться в воздухе. Они быстро догадаются.
- Тсуме и Хана знают, как дать им ложный след. Об этом лучше поговорить в лагере, - уклончиво ответила Хината, косясь на деревья.
Больше Хьюга ничего не говорила, уставившись в одну точку где-то впереди. Она сказала не всю правду, как только повстречала их на дороге. Пришла Хината сюда далеко не одна, но зачем что-то говорить о тех, что скрывались сейчас среди веток и листвы деревьев, избавляя их от лишних ушей? Шиноби Конохи не так глупы, а жестокости их методов уничтожения противников и выполнения задания всегда можно было найти оправдание: это война, если не ты – то тебя.
Вскоре показался перекресток, где их встретил один шиноби из отряда Хинаты. Крупный пес, стоявший рядом с ним, уже ясно говорил Темари и Канкуро из какого он был клана. Парень, который был младше Хинаты лет на десять, но считался в своем клане гением, оглядел обещанную поддержку и учтиво склонил голову.
- Хината-сама, во время вашего отсутствия все было в порядке, и мы полностью контролировали ситуацию. Тсуме-сама и Хана-сама уже ожидают вас в лагере, - он перевел взгляд на Темари и Канкуро, а потом снова на своего командира. – Я распоряжусь, чтобы всех людей отвели в лагерь. Командиры всех отрядов скоро начнут совещание, вам надо там присутствовать.
- Я знаю дорогу, так что сопровождающие нам не понадобятся, что касается поддержки, то все было уже сказано, - проговорила Хьюга, глядя сестре Гаары в глаза.
Темари кивнула, и спустя минуту они сорвались с места.
За время их пути никто ничего не говорил.
Лишь небо продолжало проливать свои слезы на землю, но его мольбы остановить это безумие сквозь отголоски грома вряд ли кто-либо был способен понять. Люди готовились к войне, страдая из-за опущенных возможностей и времени, оставляя за спиной то, что было дорого. И природа страдала вместе с ними, смотря на то, как подобно карточному домику разрушаются судьбы многих и превращаются в пепел будущее и мечты.
Вот только пламя разгоралось сильнее, несмотря на все старания природы его потушить.
А небо продолжало проливать свои слезы...
Но мольбы так и остались не услышанными.

Шаги давались тяжело. Постепенно, не спеша, шаг за шагом, ближе к цели. Плевать было на дождь, на сырость, на опасность, которая могла возникнуть из ниоткуда. Надо было только немного побыть одной, чтобы успокоить в себе буйство разнообразных волнений. Находиться рядом с товарищами было больно, видеть счастливое лицо Наруто, который вырос и старался не думать об участи, которая была уготована Саске, ловить на себе осуждающий взгляд Какаши и наблюдать, как постепенно там появляется понимание. Смирение. Сосредоточенный Иноичи, который несся вперед, которого подталкивала лишь одна мысль о встрече с дочерью. Задумчивый Шино, который почти за всю дорогу проронил лишь пару слов.
Это все было таким родным! Именно в такие моменты она понимала, что неправ был человек, сказавший, что шиноби – всего лишь орудие в руках своей деревни. Он был так близорук, когда говорил это и даже не видел чего-то большего и грандиозного. Брат готов вступиться за брата, друзья по команде, что становятся целой семьей, учителя, что со временем могут зваться вторыми родителями. Ведь не по приказу проливалась кровь! Ведь не может вера в чьи-то слова, в деньги, заставить человека пожертвовать жизнью и всем, что он ценил! Если копнуть глубже, то помимо любви к деревне, можно было увидеть любовь к людям, которые там жили, веру в то, что ты готов отдать себя полностью, лишь бы они жили счастливо...
Вот только Сакура не могла понять, что же творилось с ней. Она села на мокрую траву, подняв глаза к небу. Сквозь зеленую листву были видны вспышки молний, слышны отголоски грома. Она чувствовала, как чистые капли падают на ее лицо, и лишь прикрыла глаза.
Дышать становилось тяжелее.
Разрыв между долгом и чувствами стал сильнее, и она уже начинала терять себя в постоянных раздумьях, потерявшись среди ощущений, как маленькая девочка в лесу.
Одиночество ей было сейчас необходимо, как воздух. Но она продолжала задыхаться.
- Вы никому не сказали, - тихо прошептала Харуно и подняла взгляд на Какаши, который
спокойно за ней наблюдал все это время. – Почему?
Хатаке лишь присел рядом с ней, заглядывая в зеленые глаза, которые уже казались незнакомыми. Незнакомыми...
Она изменилась.
- Я проникла в тюрьму, убила столько людей, но вы все равно промолчали... Я не понимаю, - Сакура просто хотела узнать, что заставило его не выдать ее.
- Один человек сказал мне, что ничтожеством является тот, кто не исполняет приказы, но куда хуже – бросивший друзей. Тогда я тоже сделал выбор, но о нем мне сожалеть не пришлось, - он неотрывно наблюдал за ее переменой в лице, наблюдал, как проблески надежды на что-то лучшее проявляются во взгляде. – Я не заметил, чтобы доказательства, выдвинутые против Саске, были неопровержимыми. Более того, Цунаде собиралась опровергать его вину, как только улягутся волнения, официальная казнь была назначена намного позже. Кто-то отдал приказ свыше, чтобы казнь перенесли.
- Но кто? – Сакура просто не могла понять, кому из властей была выгодна скорая смерть Саске.
Просто не могла понять, из-за кого ей пришлось пережить столько волнений и спуститься под землю, без надежды увидеть небосвод.
- Все подозрения падают на Йоширо Такугава, Цунаде выдвинула кандидатуру Кохаку на место регента, пока правитель не будет избран. Так как власть Кохаку-сама исчезла сразу после смерти Бенжиро, ее необходимо было восстановить, чтобы не развязалась гражданская война. Параллельно с этим проверялась документация обоих принцев, у Йоширо были найдены приказы о перенесении казни и отмене высылки поддержки для Конохи, это навело вышестоящие власти на размышления, - так же, не теряя спокойствия, ответил Какаши.
Плевать было на дождь, на слякоть, на опасность, которая могла появиться из ниоткуда. Надо было узнать, что же все-таки происходило втайне от них. И снова научиться дышать.
- Он виноват в терроре? Замешан в том, что произошло в столице?
Верить в такое было невыносимо. Они не имели столько власти, сколько имел принц. Это делало его опасным соперником, если его нельзя было нейтрализовать вовремя.
- Это неизвестно, - коротко обронил учитель, вставая в полный рост и поднимая голову к небу.
Дождь становился сильнее.
- Просто знай, что твоей вины в произошедшем не столь много. Шиноби не должны бросать своих товарищей, долг заключается именно в этом. Наруто поступил бы так же, - эти слова заставили ее с упреком посмотреть на сенсея и крепко сжать кулаки.
- Он не стал бы убивать.
- Но не бросил бы в беде Саске, - тут же нашел аргумент Какаши. – Ты действовала по мере своих возможностей. Только будь осторожней...
Он развернулся в сторону, где находился их лагерь. Хатаке сделал всего пару шагов, прежде чем исчезнуть, но перед этим все-таки договорил:
- В такое время легче всего стать настоящим чудовищем.
Плевать было на дождь, на слякоть, на опасность, которая могла появиться из ниоткуда. Надо было услышать эти слова, необходимо, как воздух.
Капли продолжали падать на ее лицо, смешиваясь теперь с солеными слезами.
«Шиноби не должны бросать своих товарищей, долг заключается именно в этом», - эти слова заставили разрыв приостановиться.
Губы дрогнули, и пришло осознание содеянного. Она повалилась на траву, уже не сдерживая всхлипов и слез. Как же долго Сакура держала эту боль в себе! Расследование, террор, битва в Храме Солнца, захват Саске, интриги аристократии – все это внезапно навалилось на женские плечи.
Она вся сжалась, выпуская эти переживания. Больше не было сил сдерживаться.
Всхлипы становились громче, тело сотрясалось в рыданиях. И только сейчас она почувствовала себя ничтожной пешкой в большой игре. Маленькая и хрупкая, политики разбивают многих, заставляют страдать, делать то, что делать не хочется, и верить в то, во что никогда не поверишь.
Нет. Вера ее неизменна.
Плевать было на дождь, на слякоть, на опасность, которая могла появиться из ниоткуда.
Она заново научилась дышать.
И больше не чувствовать угрызения совести.

Его руки были теплыми, это она ощутила даже сквозь ткань юката. Ей необходимо было прижаться к нему, выплеснуть все те переживания, что накопились. Ей это было необходимо, но ему было все равно. Он просто позволял ей это делать, позволял и дальше превращаться ее любви в одержимость, тем, без чего нельзя было прожить.
Женщина привыкла к такому повороту судьбы. И приняла это, как нечто должное, ведь она могла находиться рядом с ним! Какой же это был неописуемый восторг, взрыв эмоций! Его присутствие стало ее наркотиком.
Тем, без чего нельзя было прожить.
- Они поверили в то, что я хочу тебе отомстить. Ты был прав, нам просто надо было внести немного правды, - Цэй Вэй отстранилась. – Избиение было не самой приятной частью, но потом... Ты обязан признать, что у меня есть актерские таланты!
- Я и не отрицал, - Тоби перевел взгляд на тело Цахибару, который лежал у его ног.
В этой лаборатории их точно никто бы не смог найти. Слишком хорошо спрятана, слишком далеко находиться от эпицентра всех действий. Здесь они могли творить, что хотели.
И никто не мог быть им помехой.
- Я передала свиток, теперь они убедят Коноху в том, что Йоширо являлся твоим сообщником. Что касается инцидента с Саске, то тут тоже есть свои плюсы. Объявят его виновным или нет, мы все равно в выигрыше! – радостно воскликнула баронесса, но тут же поникла. – Правда, ждать окончания Пятой Мировой у меня вряд ли хватит сил.
- Тебе будет, чем заняться, - тут же ответил Тоби. – Воскрешение Мадары необходимо.
- Как тебе будет угодно.
Она всегда была покорна, как сытая кошка, когда испытывала удовольствие от общения с ним. Когда он создавал иллюзию, что видит в ней равную.
- Когда война закончится, - слегка неуверенным голосом начала Цэй Вэй, - что мы будем делать? Спустя какое время начнем действовать?
- Три года. Лаборатории на острове Гань Вань Ши только начали свою работу, - в отличие от нее, у Тоби никогда не исчезала уверенность. Так оно и должно было быть, если они хотели, чтобы проект сработал. – К тому же придется ждать, пока политика вновь войдет в русло.
- Моя сестра сейчас работает над второй стадией? – догадалась баронесса и ухмыльнулась, скрестив руки на груди.
- Она сейчас не на материке. Тебе не о чем волноваться.
- Хорошо. Тогда что ты будешь делать? – в планы-то за время ее отсутствия никто не просвещал!
- Все, чтобы Огонь одержал победу и нажил себе врагов.
Сказав это, Тоби исчез, оставив Цэй Вэй в лаборатории. Зетцу и Хидан сейчас тоже были не на материке, это баронесса знала точно. Но ей все равно становилось немного не по себе в столь огромном помещении, наедине с полудохлым кузеном. Снова голубоватое сияние наполнило лабораторию, множество колб, разнообразных схем. Он достал все, чтобы она смогла продолжить работу над воскрешением Мадары. Вот только кое-что ее все-таки гложило.
Достав фотографии своей семьи, баронесса вспомнила, как плакала над ними, чтобы чуть смягчить внимание Итачи к ее персоне. Пусть думает, что она безумная женщина с пунктиком по поводу того, чтобы изменить мир к лучшему, нежели догадается, что на самом деле происходит в мире.
Без всякого сожаления аристократка вытащила зажигалку, скрепила фотографии, замяв верхний уголок, и подожгла. Не было боли или разочарования, никакого облегчения.
Просто вера, что человек, который плакал над этими фотографиями, умер очень давно.
От нее осталось лишь имя и тело.
Она усмехнулась и покинула лабораторию.
«Правду говорят, что существовать, а не жить, гораздо хуже смерти».
Вот только как много людей сейчас существует, а как много живут?
Это ей было неведомо.

На случай, если кто-то не знал или забыл, делаю памятку, поскольку герои будут мелькать довольно часто:
Шиби Абурамэ – отец Шино.
Тсуме Инузука – мать Кибы.
Хана Инузука – старшая сестра Кибы.
Эти персонажи не выдуманные, можете проверить в Нарутопедии.