Материнское сердце

- Быстрее! Везите её в родильную палату!
- Доктор, у неё сильное кровотечение, мы можем не успеть…
- Делайте, что я сказал! Живее! Если мы не поторопимся, то…
Двери родильной палаты резко распахнулись. Женщину около двадцати пяти лет аккуратно переложили на кушетку. В ту же минуту перепуганные врачи подключили около пяти приборов, прицепив предварительно к роженице провода.
- Что вы стоите?! Вам нужно особое приглашение? Укол, быстро! – главный врач был не на шутку взволнован. В его голосе персонал мог уловить обеспокоенность, торопливость и нотку страха, что на его глазах могут умереть два человека: женщина и её ребёнок. Все прекрасно понимали, что медлить нельзя, однако в этой суетливой атмосфере происходила сплошная сумятица. Риск потерять пациентку был невероятно высок: роженица истекала кровью, глотая спасительный воздух с широко раскрытыми глазами. Счёт шёл не на минуты, а на секунды, и в этот момент больше всего на свете ей хотелось, чтобы врачи спасли её ребёнка. Женщина дрожащей рукой еле коснулась своего живота. Почувствовав едва ощутимое движение внутри себя, она дала волю чувствам. Солёные капли стали одна за другой стекать по её горячей щеке, опускаясь на засохшие губы. Роженице было страшно, больно, невыносимо тяжело, но тепло, исходящее от её нерождённого ребёнка, придавало ей силы терпеть эти адские муки до самого конца.

«У нас всё получится…всё получится…» - шептала женщина, будто произносила какое-то заклинание.

- Не беспокойтесь, всё будет хорошо. Вы отлично держитесь! – подбадривала её акушерка, легонько вытирая салфеткой пот с лица.
Роженица постаралась улыбнуться. В глазах всё уже начало мутнеть, а тело постепенно занемело. Ей пытались что-то говорить, но слова наотрез отказывались доходить до осмысления. Уже толком не понимая, что происходит, роженица решилась закрыть глаза, после чего в её подсознании появился образ маленькой девочки с красивыми чёрными волосами и изумрудными глазами. Она протягивала ей руку, мило улыбаясь ровными белыми зубками. Женщина вновь ощутила тепло каждой клеточкой своего тела. Как же в этот момент ей хотелось, чтобы она осталась с ней навсегда…

В эту ночь было особенно ветрено. Окна маленькой комнатки с треском распахнулись. На оконной раме можно было заметить осколки от стекла, которые слабо сверкали при свете луны. Резкий звук бьющегося стекла разбудил Алину, лежащую полусогнувшись на кровати. Впрочем, в эту ночь сновидения не явились к ней приятными: покрывало ночи укутало и её подсознание своей темнотой.
Женщина посмотрела на «жертву» ночного ветра. Сердце от неожиданности прыгало с бешеной скоростью, но, глубоко вздохнув, она немного успокоилась. Но что-то её продолжало сильно тревожить, и Алина прекрасно знала, что от этого, возможно, никогда нельзя будет избавиться.
События пятилетней давности снова проникли к ней в сон. И, хотя Алина проматывала эти моменты, как плёнку на кассете, увы, от воспоминаний никуда нельзя было деться. Тело снова начало адски болеть, а страшная тяжесть внизу живота заставила женщину, стиснув зубы, согнуться и плюхнуться на подушку. Её как будто разъедало изнутри: тошнота постепенно подбиралась к горлу, а перед глазами Алины снова возник образ родильный палаты и суеты врачей вокруг неё. В области шеи и груди начали появляться едва заметные красные пятна: тело отдавало жаром. Женщина посмотрела на серый низкий потолок, разглядывая что-то, но и там она видела эти ужасные образы. Зажмурив изо всех сил глаза, она почувствовала, как у неё задрожали руки. «Ещё одна ночь, что напоминает мне об этом кошмаре…почему я не могу забыть его?» - спрашивала себя Алина. Она начала вслушиваться в биение своего сердца, пока с правой стороны не раздался приглушённый чих. Женщина облегчённо вздохнула и спокойно перевернулась на бок.
- Мамочка, извини, я тебя разбудила, – виновато проговорила пятилетняя маленькая девочка, лежащая рядом.
- Ничего, Олесь. Спи, дорогая… – Алина нежно поцеловала дочурку и улыбнулась.
Девочка прижалась к маме, положив свои ледяные руки ей на грудь. Она приобняла её, коснувшись губами до затылка дочери. Больше всего на свете Алина боялась потерять её: Олеся была единственной отрадой и ясным солнцем среди мрачных туч. Глубоко вздохнув, женщина начала осматриваться: серые низкие потолки будто давили сверху на маленькую квартирку, состоявшую из гостиной, маленькой кухоньки и ванной комнаты. Матери приходилось спать с дочерью на небольшой кроватке в центре гостиной, которую украшали две занавески и телевизор, неизвестно какого года выпуска. Кухня состояла из двух стоек, плиты и мини-холодильника, на котором были видны следы от трещин и грязи. На небольшой тумбочке рядом со столиком находились аккуратной стопочкой долговые расписки с терзающими душу цифрами, а также ненавистные счета.
Алина снова задрожала, не то от образовавшегося сквозняка, не то от тесной и угнетённой атмосферы её крохотной квартирки. Она понимала, что могла бы создать и лучшие условия вместо этой серой тесноты, однако то, что не давало ей это сделать, легло тяжёлым грузом на сердце. Помимо оплаты многочисленных счетов, Алина покупала продукты, одежду, а так же отдавала большие деньги за выписанные врачами лекарства, которые составляли большую часть рациона маленькой Олеси. Женщина понимала, что без них её сокровище уже давно бы могло отправиться на тот свет, а так был хоть какой-то шанс продлить ей жизнь на пару дней, недель, месяцев…

«Неужели я столько испытала боли, ради того, чтобы мучиться от переживаний за свою единственную дочь? Ну, нет. Я не отдам её никому, тем более в когтистые чёрные лапы Госпожи Смерти…»

Окутывая таинственностью и мраком улицы города, ночь пробралась сквозь маленькие щели в сознание женщины, заставляя её передаться своим тревогам и опасениям. Она нервно сжимала одеяло, которым укрыла Олесю, пытаясь выкинуть из головы обрывки воспоминаний. О, как же Алине хотелось, чтобы жизнь вознаградила её за терпение, но чувствовала, что этому ещё нескоро суждено будет сбыться.



Холодное утро манило нежными красками рассвета из тёплых кроватей. Только коснувшись своими лучами людей, солнце пробуждало энергию, заставляя их открыть глаза и улыбнуться новому дню. Увы, многие предпочитали укутаться поплотнее в мягкое одеяло и, сладко зевнув, продолжить путешествие по миру снов; только некоторые решались вернуться к реальной жизни, какой бы серой она не была. К этим людям относилась и Алина, которая решила встретить рассвет у окна своей комнатки. Оранжевые лучи переходили в золотистый цвет, сливаясь с небесными красками. Ночь постепенно отводила шёлковую тёмно-синюю ткань, пряча в рукава свои звёзды, и только луна продолжала украшать небеса своим слабым свечением, перемешиваясь с лучами утреннего солнца. На какой-то момент Алине захотелось оказаться на месте луны, такой романтичной и загадочной. Именно в такие моменты ей было необходимо помечтать, вздохнув полной грудью абсолютно свободно и беззаботно. Это были какие-то мгновения, минута-две, может чуть больше, но они придавали женщине сил, чтобы вытерпеть очередную пытку: целый день без дочери на нелюбимой работе с бездушными сотрудниками.

Алина работала продавцом-консультантом в супермаркете «Сказка». Несмотря на довольно приятное и необычное название, атмосфера царила не самая сказочная: многочисленные потоки людей с тележками и корзинками протекали мимо прилавков, наступая друг другу на ноги, после чего через весь отдел летело такое, что уши автоматически сворачивались в трубочку. Стоя у груды консервных банок, Алина должна была приветливо улыбаться покупателям, не обращая внимания на их косые взгляды или безразличие. От такой работы у женщины часто затекали ноги, от чего хотелось сесть на холодную грязную плитку и расслабиться. Но ей этого никто бы сделать не позволил, а своеволие каралось не просто обычным выговором, но и увольнением. Некоторые сотрудницы жестоко потешались над Алиной, называя её то «деревенщиной», из-за проблем с гардеробом, то «курицей», из-за неловкостей. Женщина старалась не обращать внимания на дерзость остальных, проглатывая обиду. Ей не было больно: такое поведение было слишком банальным. Доброте сейчас мало кто обучен, да и кто её станет проявлять, особенно по отношению к какой-то неуклюжей старомодной даме с бейджиком на помятой форме?

Долгожданный перерыв был спасительным глотком для Алины. Женщина, не раздумывая, схватила пальто и выбежала через служебный вход на улицу. Частое горячее дыхание перемешивалось с холодным воздухом в клубах пара, руки нервно перебирали монетки в карманах пальто, когда Алина, хлюпая по мокрому снегу, подходила к телефонной будке. Она положила нужное количество монет в специальное отделение, после чего замёрзшие пальцы начали скользить по кнопкам телефонного аппарата, набирая до боли знакомый Алине номер. В трубке очень скоро послышались гудки, которые прервал тонкий девичий голосок:
- Алло.
- Родная, здравствуй! – трепетно отозвалась женщина.
- Мамочка! Это ты?
- Да-да, доченька!
- Ты сегодня скоро вернёшься домой?
- Постараюсь, солнышко. А ты как? Ты таблетки выпила? Всё как по инструкции?
- Да, мамочка. Их осталось три: до ужина, после ужина и перед сном.
- Какая ты у меня умничка! Не скучай, я скоро вернусь домой.
- Я буду ждать, мамочка!
Алина вытерла рукавом пальто появившиеся слезинки. Голос любимой дочери ласкал ей ухо сильнее любых сладких комплиментов. Женщина взглянула на часы и, выбежав из будки, направилась в сторону супермаркета.
«Если я не появлюсь через пять минут, Дмитрий Александрович меня уволит…»

Окрылённая после разговора с дочерью, Алина с новыми силами вернулась на работу. Снимая пальто около своего шкафчика, она вдруг почувствовала сзади себя чьё-то присутствие. Женщине стало не по себе, и она оглянулась. Неожиданный крик сорвался из её уст, за что получила удар по губам тяжёлой ладонью. «Дмитрий Александрович, за что?» - Алина еле сдержала настигнувшие её эмоции. Мужчина прижал её к открытому шкафчику, заставив упереться копчиком о полку. В его глазах читалось зверское удовлетворение и глубокая жажда страсти, которую он хотел получить от невинной напуганной женщины. В одно мгновение его зелёные глаза затушили неизвестно откуда взявшийся огонь желаний. Теперь на его месте появился холод.
- Ты опоздала на двадцать секунд. Где твоё рабочее место?
- Я…прошу прощения. В следующий раз…
- Следующего раза может и не быть. Живо отправляйся в зал! Ты знаешь, что со мной лучше не спорить, Алина…
Женщина собиралась ещё что-то сказать, но страх потерять работу взял вверх, и ей пришлось ему подчиниться. Бросив пальто в шкафчик, Алина выбежала из служебного помещения в зал супермаркета, оставляя Дмитрия наедине со своими смешанными чувствами. Неожиданно для себя он поднял выпавшее из шкафчика пальто женщины и бережно повесил его. В воздухе пронёсся соблазнительный аромат чего-то сладкого. У мужчины тут же закружилась голова. Ему пришлось опуститься на колени, придерживая голову руками. Глаза забегали в разные стороны в поисках источника головокружительного запаха, однако Дмитрий предпочёл воспользоваться своим обонянием, которое удивительным образом заставило его уткнуться в воротник Алининого пальто.

«Этот запах когда-нибудь сведёт меня с ума, но не раньше, чем я попробую на вкус её губы…»

Алина проносилась мимо покупателей, извиняясь на каждом шагу. То, что только что произошло возле шкафчиков, начало морально её давить. Она не понимала, почему её так задела эта ситуация, и самым неприятным было то, что она не выходила у женщины из головы, будто поселилась на нервных клетках и сейчас резко давила на них своей сущностью. «Да уйди же ты! Не мучай меня!» - Алина заметно нервничала. На лбу начали появляться капельки пота, предательски блестя благодаря яркому освещению. Женщина оперлась на полку с мобильными телефонами. В животе неприятно заурчало, покалывая бока. «Опять начинается…» - Алина закусила губу, сжимая в руке первую попавшуюся коробочку с мобильным телефоном. Проходившие мимо люди с опаской и неприязнью глядели на происходящее, тыкая пальцем и требуя, чтобы её вывели из зала. Грубый говор проносился мимо ушей женщины, хотя она и прекрасно понимала, что сама создаёт своими внутренними проблемами негативную атмосферу в супермаркете. Если бы только Алине дали гарантию, что она найдёт себе работу лучше этой, то увольнение было бы незамедлительным по собственному желанию. Увы, пока нахождение в людском потоке наедине с консервными банками было единственной возможностью заработать деньги, и женщина прекрасно это понимала, как и то, что долго она здесь не продержится. Остаток рабочего дня Алина провела с мыслями о будущем Олеси, которого просто не могло бы быть. Она глушила боль, обиды, разочарования, пыталась не поддаваться страхам только ради неё.

«Пусть меня сожрут эти подлые твари, но я вытерплю всё, ради Олеси!»

И не было пути назад. Слишком много поставлено на карту, чтобы нажать на сигнал «Стоп». Алина поправила волосы. Выбившаяся прядь её непослушных каштановых волос плавно скользнула к носу. Слегка улыбнувшись, она стала наматывать её на палец, как делает кокетка при виде симпатичного мужчины, с которым имеет желание познакомиться. На миг Алина подумала о своей личной жизни. Полный кризис, объясняемый отсутствием времени, заботой о единственной дочери, а так же полным недовольством своей внешностью. Но женщина тут же отбросила эти мысли: сейчас это, безусловно, было лишним. Алина в данный момент могла думать только об Олесе. Как же ей захотелось снова услышать нежный голос своей девочки. Тоска кольнула женщину глубоко в сердце, пытаясь отправить её в отчаянный путь, который предстал в подсознании Алины грубыми раскалёнными камнями словом «Кража». Она вспомнила, что в её руке находилась коробка с мобильным телефоном. «Если бы у меня был бы мобильный, то я бы могла гораздо чаще созваниваться с Олесей…» - Алина всё крепче сжимала несчастную коробку, медленно пододвигая её к себе. Вдруг она почувствовала резкий хлопок по своей ладони. Женщина тут же отпустила «свою добычу» и огляделась. Покупатели по-прежнему ходили взад-вперёд со своими корзинами, изредка поглядывая на Алину, как на сумасшедшую. Рядом с прилавком, где находились мобильные телефоны, никого не было, кроме самой Алины.

«Моё отчаяние было повержено совестью, но, на этот раз, абсолютно зря».

Запретный плод сладок. Очень трудно устоять перед соблазном, но, подвергнутая искушению женщина, готова была пойти на этот отчаянный шаг. Убедившись, что никого рядом нет, Алина схватила коробку и поспешно направилась в служебное помещение к шкафчикам, чтобы спрятать украденное.

Женщина дрожала, как осиновый лист. Она не понимала, что управляло ею в тот момент, когда она твёрдо решила пойти на кражу. В какой-то момент Алине захотелось развернуться обратно и положить эту треклятую коробку на место, но что-то продолжало её удерживать на месте. Она стояла неподвижно, крепко прижав к себе украденное. Абсолютно подавленная своим поступком Алина начала закрывать глаза. Она хотела, чтобы всё это оказалось дурным сном, чтобы сейчас она проснулась, оказавшись рядом с дочерью. Но…

«Воровка!»

Алина резко открыла глаза, уронив на пол коробку.

«Ты сама прекрасно понимаешь это…»

Сердцебиение начало учащаться. Воздух вокруг женщины вдруг стал плотно сгущаться, от чего ей становилось тяжелее дышать. Она прикрыла ладонью нижнюю часть лица, после чего почувствовала жгучую боль в области губ. Алина резко убрала ладонь от лица и посмотрела на неё. Глаза женщины цвета лесного ореха расширились от удивления и страха: от подушечек пальцев до самого центра ладони текла горячая жидкость, напоминающая лаву.

«Тебе страшно…я чувствую это, Алина. Запретный плод дорого тебе обойдётся…»

«Да что тебе от меня нужно?!» - женщина схватила стоящую неподалёку швабру и начала размахиваться. Гнев охватил её, не давая обратиться за помощью трезвому рассудку. Но так же Алина была растеряна: она не знала, на кого нужно направлять ядовитые взгляды и куда целиться шваброй. Женщина стала медленно отходить назад, тяжело вздыхая после каждого шага. Она чувствовала тяжесть внутри себя, которую не могла объяснить.

«Успокойся, дорогая. Неужели ты станешь бить этим грязным предметом саму себя?»

Алина уронила швабру на пол. Последние слова эхом отозвались у неё в подсознании. Она схватила себя за талию, пытаясь отдышаться от прошедших галлюцинаций. Коробка с мобильным телефоном предательски лежала около её ног, когда в служебное помещение зашёл Дмитрий.
- Ты опять здесь?
Алину будто дёрнуло током. Она резко повернулась к нему, не скрывая своего испуганного взгляда.
- А…я…ну…
Дмитрий, не двигаясь, переместил свой взгляд на коробку. Женщина попыталась закрыть ногами место, где просвечивалось содержимое украденного предмета, но было поздно.
- Ах ты, воровка… - менеджер проскрипел зубами, после чего рывком приблизился к Алине. Схватив её за волосы, он резко потянул её на себя, так, что его губы почти касались её шеи. – Объясни мне, ты только тронулась рассудком или совсем из ума выжила?
- Я не…я не хотела… - обессиленная женщина пыталась оправдаться перед Дмитрием, но тот только продолжал усиливать хватку.
- Ты украла это. Признавайся! – мужчина со всей силы дёрнул её в сторону. Алина закусила губу до крови, чтобы не закричать.
- Да-да! Я это сделала… - на глазах женщины стали выступать предательские слёзы, - Но мне нужны деньги, понимаете? Очень нужны…
Озверевший Дмитрий неожиданно смягчился и призадумался.
- Так значит, тебе нужны деньги? – мужчина отпустил Алинины волосы. Не решаясь притронуться к корням волос, она начала нежно приглаживать локон за локоном.
- Да, нужны.
Дмитрий с опаской посмотрел по сторонам. Убедившись, что никого кроме них нет, он достал из нагрудного кармана рубашки визитную карточку.
- Вот тебе работа. Платят очень большие деньги, но нужно хорошо постараться, чтобы их заработать. Считай, что я там руковожу парадом, так что можешь не бояться.
Дмитрий протянул визитку Алине. Она недоверчиво посмотрела на мужчину, но всё-таки приняла её. Развернув карточку лицевой стороной к себе, женщина начала вчитываться. Слова, напечатанные красивым шрифтом, мозолили Алине глаза. Она даже представить себе не могла, что когда-нибудь будет читать подобное.
- Да…да как вы смеете мне такое предлагать?! – женщина ударила Дмитрия по лицу и быстро выбежала из служебного помещения, роняя по дороге визитную карточку. Потирая покрасневшую от удара щёку, мужчина поднял с пола визитку и едва заметно улыбнулся.

«Она вернётся: у неё нет другого выбора…»

Алина, выбежав из служебной комнатки, быстро закрыла за собой дверь и тут же уткнулась в неё носом. Она была абсолютно подавлена. Опустив на холодную железную поверхность двери ладонь, женщина провела ею до рукоятки двери.

«Господи, у меня же нет другого выбора. Мне придётся согласиться, чтобы заработать побольше денег на…»

Разум был полностью затуманен неизведанностью, лишь в отдалённых уголках Алининого сознания ярко поблёскивал маленький лучик света, который превращался в малышку Олесю. Женщина еле сдержалась, чтобы вновь не заплакать. Любовь к родной дочери подпитывала Алину изнутри, пытаясь вытолкнуть накопившиеся страхи и нелепые сомнения. И вот сейчас это светлое, ничем не рушимое чувство, именуемое материнской любовью, бережно приласкало истерзанное болью сердце Алины.
Железная дверь со скрипом неспешно отворилась. Женщина медленно подошла к шкафчикам, около которых сидел Дмитрий. Он с удивлением посмотрел на Алину, хотя в его хитрых кошачьих глазах играли чувство ожидания и уверенность.
- Я согласна.
- Чтож, это отчаянный поступок с твоей стороны. Видно, что у тебя не было выбора…
- Ты прав.
- Не переживай, публичный дом – это не каторга. Завтра сходишь к гинекологу, провериться. Я уверен, что у тебя там всё прекрасно, однако правила есть правила. У нас приличное заведение, и к нам ходят приличные люди. – Дмитрий говорил спокойно, но довольно чётко, стараясь голосом выделить важные для понимания слова. – И вот ещё, Алина, прикупи себе чего-нибудь эротичного, чтобы у клиентов башню сорвало.
- Но я…
- Не беспокойся, я дам тебе деньги на шмотки. Остальное, думаю, объяснять не нужно: секс только в презервативе, работаем мы ночью…
Алина молча кивала, не поднимая своих глаз на Дмитрия. Она чувствовала себя морально приниженной и угнетённой. Променять серую домашнюю атмосферу на похоть – так мог бы поступить только легкомысленный и алчный человек, а может…слабый и безнадёжный?



Ночные бабочки, порхающие мимо аллей и парков, останавливались на улице Лазурной, около дома двадцать два. Пара красивых ножек в высоких кожаных сапогах приковывали взгляд любого проходящего мимо мужчины. Поглядывая на короткую кожаную юбку, которая едва прикрывала упругие ягодицы ночных красавиц, у очевидцев мужского пола начинал просыпаться животный инстинкт. Похлопав глазками, девушки начинали заманивать к себе наивных мужчин, доставляя им неземное удовольствие за некоторую сумму денег, имеющуюся в кошельке у «жертвы» ночной бабочки.
На той же улице, только в доме двадцать четыре, находилась престижная квартирка, которая и была публичным домом. Именно туда и направлялась сейчас Алина, одетая в полупрозрачное красное бельё, поверх которого элегантно прилегало к телу чёрное платье с глубоким вырезом на груди. Женщина сразу сказала дочери, что теперь ей предстоит работать ещё и ночью. Попросив соседку Нину Леонидовну присмотреть за Олесей, она «отправилась на работу».
Приближаясь к месту назначения, Алина ещё раз сверилась с адресом на визитке. «Точно, это он», - пробормотала она, чуть съёжившись. Ей было по-прежнему страшно и не комфортно, но Алина пыталась поймать нужную волну, чтобы не выглядеть белой вороной на фоне остальных.
Зайдя в дом, женщина поднялась на пятый этаж, нашла нужную квартиру и неуверенно нажала на звонок.
- Кто?
- Это Алина.
Послышался треск от внутренних замков. Когда дверь отворилась, женщину окутал дым фирменных сигар. Тихонько прокашлявшись, она узнала в стоящем человеке с сигарой Дмитрия.
- Значит, ты пришла? – в интонации Дмитрия можно было уловить удивление, удовлетворённость и нотку обеспокоенности.
- Я же сказала, что приду. Я пришла, - проговорила медленно Алина, будто продумывая каждое слово. Однако неизвестно откуда взявшаяся уверенность в её голосе озадачила не только Дмитрия, но и саму Алину.
Мужчина не был многословен. Он отошёл в сторону, давая проход женщине. Сняв с себя верхнюю одежду и сапоги, Алина прошла в комнату: большой ярко-красный диван, находящийся напротив женщины, смешивался с алыми шёлковыми шторами; стены были покрашены в ядовито-лимонный цвет, от чего у Алины сильно заболели глаза. Зажмурившись, она прикрыла их ладонью, вдыхая в себя пьянящий аромат дорогих вин и эксклюзивных французских духов. Внезапно кто-то схватил её за локоть. Когда Алина обернулась, то увидела перед собой Дмитрия с двумя бокалами красного вина.
- Может, выпьем?
- Не пью, благодарю.
- А стоит выпить… скоро придёт первый клиент.
Алина ничего не ответила. Выхватив из рук Дмитрия бокал, она нервно стала опустошать его. В этот момент в дверь стали настойчиво звонить. Дмитрий сразу смекнул, что это клиент, и что он наверняка попросит в свои хоромы морально неподготовленную Алину.



«Я смогу. Я справлюсь. Мне всего-то нужно будет удовлетворить его похотливые желания…»

Женщина, поборов свой страх, отправилась в спальню к первому клиенту. Отворив дверь, она, дерзко посмотрев на него, начала медленно снимать с себя платье, касаясь ладонями оголявшихся частей тела. Алина чувствовала на себе его пристальный взгляд, и это её немного раздражало, однако, взяв себя в руки, она откинула платье в сторону и с разбегу запрыгнула на кровать к мужчине.
Ему было на вид лет тридцать пять: средний рост, светло-русые волосы и карие глаза. На вид был довольно приятным молодым человеком, однако не это было важным для Алины. Пока клиент, захлёбываясь горячей страстью, ласкал груди женщины, она невольно принюхивалась к запаху его тела. «Ммм…довольно-таки неплохо…» - Алина была довольна, что клиент приятно пах: это помогло ей расслабиться. Шёлковые белые простыни не выдерживали накала страстей между мужчиной и женщиной, сминаясь то в одну сторону, то в другую. Алина старалась показать себя со стороны безжалостной стервы. Мысленно подбирая необходимые слова и движения, она встала над клиентом, широко раздвинув ноги, чтобы он смог полюбоваться на её прелести. Эффект от такого «просмотра» не заставил себя долго ждать, и женщина перешла к основной части своего маленького эротического «шоу».
Алину разрывала изнутри пламенная страсть, которая управляла ею, заставив позабыть о совести и стыде. Женщина просто наслаждалась свободой действий в постели, царапая ногтями торс клиента. Она чувствовала каждой клеточкой своего тела, что он её безумно желает, и Алина не могла ему отказать. Уже в следующую минуту она находилась на нём сверху, двигаясь в быстром темпе вверх и вниз. «Вам хорошо?» - возбуждённо дыша, ласково спросила Алина. Мужчина только и мог, что молниеносно кивнуть головой в знак согласия, задыхаясь от сладкого наслаждения.

«Нужно было всего-то войти в роль и ограничить доступ от посторонних мыслей».

Концовка первого полового акта особенно запомнилась Алине: мужчина оказался вежливым, потому, когда дело подходило к концу, он аккуратно вышел из неё и только потом выпустил всё. Женщине показалось, что он немного её стеснялся, что было довольно странным, учитывая застенчивость самой Алины. Но в данный момент она превзошла даже все свои ожидания, невольно войдя во вкус. «Интересно, это всё, на что я способна?» - женщина лукаво улыбнулась. Она накинула красный шёлковый халат на голое тело и вышла из комнаты.

- Дмитрий Александрович, это было довольно-таки неплохо. – Алина посмотрела на своего босса горящими глазами. Он поперхнулся вином: ему не верилось, что эти слова произносит Алина, которая всегда отличалась порядочностью и скромностью.
- Ты серьёзно?!
- Ну, да. Как придёт второй клиент, зовите его ко мне. Обслужу так, что он всю кровать обкончает! – Алина залилась звонким смехом и подмигнула мужчине. Он промолчал. Просто потерял дар речи. Женщина, пожав плечами, не стала дожидаться ответа Дмитрия: она сразу отправилась в мини-гардеробную, подобрать себе какой-нибудь сексуальный наряд. Когда Алина только зашла в комнату, то сразу её заметила.
Провожая женщину взглядом, Дмитрий перематывал происходящее назад, предаваясь воспоминаниям.

«Неужели это та Алина, которую я знал? Неужели за маской беззащитной, хрупкой и чувственной женщины, скрывается самая настоящая похотливая стерва? Если так, то интересно было бы узнать причину такого маскарада…»



Отворяя дверь в мини-гардеробную, Алина думала, что попадает в некий экзотический мир, окутанный таинственностью. Помимо чудных секс-игрушек в гардеробной был огромный выбор кожаных вещей, которые выделялись своим «мини размером». Далее находился шикарный отдел с женским бельём: от милого и кружевного, до дерзкого и прозрачного. У Алины разбегались глаза, а на её лице сияла счастливая улыбка, будто она была маленьким ребёнком, попавшим в бесплатную кондитерскую. Проходя мимо стеллажей и вешалок с одеждой, женщина заметила большое зеркало, которое отражало её со всех сторон. Алина не удержалась и, подбежав к нему, начала вертеться, корча разные рожицы. «Это оказывается так весело!» - женщина вновь звонко рассмеялась. Однако её смех вскоре резко прервался. Алине начало казаться, что её засасывает куда-то в темноту, укрывая покрывалом холода. По спине пробежали мурашки, добравшись до ягодиц женщины. Ещё несколько секунд назад тело Алины отдавало жаром, а сейчас оно стало холодным как лёд. В глазах женщины вновь мелькнула тень страха и непонимания. «Нет, неужели снова? Не хочу!» - Алина соскочила с места, не на шутку испугавшись. Совершенно не осознавая, где находится выход из комнаты, женщина развернулась на сто восемьдесят градусов, решив испытать судьбу. С замиранием сердца Алина пробежала каких-то десять метров, после чего наткнулась на то самое большое зеркало, что видела в последний раз. «Хм, так я не выберусь отсюда, нужно поискать другой выход», - женщина, тяжело вздохнув, хотела уже начать поиски выхода в другом направлении, как вдруг поняла, что не может оторваться от зеркала. Взгляд был намертво прикован к отражению. Внезапно оно зашевелилось и потянуло руки к Алине. Она хотела закричать, но не могла: женщина чувствовала на уровне горла огромную пульсацию, заставлявшую её напряжённо дышать ртом. Отражение в зеркале сделало два шага и выбралось из зазеркалья. Оно было точной копией Алины, только без души и тела. Женщина не могла оторвать ноги от пола и двигать руками. Отражение без всяких эмоций подошло к своему оригиналу, дунув ему в лицо осколками зеркала. Лезвия стекла поцарапали нежную кожу Алины. Незамедлительно пошла кровь. Женщина ощущала лёгкую боль от осколков и сильную от тяжёлого взгляда отражения. Оно приблизилось вплотную, толкнув Алину на пол. Сопротивляться было бесполезно и абсолютно бессмысленно.

«Я как будто нахожусь в параллельном мире. Совершенно беспомощная…»

В этот момент отражение Алины начало громко смеяться, показывая пальцами на свой оригинал. Женщина недоуменно приподняла бровь, едва сдерживая свой страх перед непонятным ей явлением. Зеркальная часть Алины аккуратно положила свою ладонь на зеркало, в последствие чего в её руке появилась кожаная плеть. Не обращая внимания на потерянное состояние Алины, отражение начало жестоко хлестать её по ягодицам, постепенно поднимаясь всё выше и выше, делая удары всё жёстче и жёстче. Когда плеть коснулась в третий раз лица Алины, она рассыпалась на мелкие зеркальные осколки, смешиваясь с капельками крови и слёз.

«Тебе больно?»

У женщины расширились зрачки. Она медленно повернула голову в сторону своего отражения, не веря свои ушам.

«Тебе больно?»

Алина, дрожа каждой клеточкой своего тела, свернулась в клубочек. Она вытирала ледяной ладонью солёные капли, меланхолично катящиеся по щеке. «Да, мне очень больно».

«Почему тебе больно?»

Женщина замерла на полу. Она была в отчаянном положении, и дело было вовсе не в присутствии отражения, напротив, оно помогало разобраться в пылящихся забытых чувствах, отложенных «на потом». Именно боль Алина заглушала больше остальных ощущений. «Я не знаю…» - прошептала она, наконец.

«Как странно, что ты не можешь ответить на этот вопрос самой себе. Неужели так сложно разобраться в своих ощущениях, когда всё понятно без слов?»

Алина вопросительно посмотрела на своё отражение. В её глазах блеснул лучик надежды, в ожидании помощи, подсказки.

«Боль бывает разной. Она подразделяется не только на физическую или духовную. Боль может относиться к конкретному лицу или быть получена через другие факторы, не зависящие от тебя. Сейчас ты корчишься от физической боли: тебе больно от моих жестких ударов. Если сейчас тебе очень больно из-за этого, то ты ещё слабее, чем кажешься, ведь духовная боль куда мощнее и тяжелее…»

«Мне очень больно, потому что я била саму себя…» - Алина старалась произнести это как можно искреннее, чтобы убедить саму себя в том, что нет ничего хуже собственной боли. Однако отражение, печально вздохнув, покачало головой.

«Неужели ты так ничего и не поняла?»

После этих слов женщина вновь почувствовала пронзительный холод. Резко обернувшись, она попыталась вскрикнуть, но отражение крепко зажало ей рот своей стеклянной рукой. Алина ощутила, как что-то лёгкое шаловливо спадает с неё. Красный шёлковый халат уже полностью валялся у её ног, обнажив полностью тело женщины. Алина покраснела, отвернувшись от зеркала, но тут же встретилась лицом к лицу со своим отражением.

«Что же ты отвернулась? Посмотри на себя…»

Зеркальная часть Алины подошла к зеркалу и нежно провела ладонями по его поверхности. Эффект от касаний был точно такой же, если бы настоящая Алина проводила по шёлковой ткани или едва касалась пальцами воды. Отражение оторвало ладони от места своего заточения и, грациозно перебрав пальцы в воздухе, вытащила тонкие серебряные нити, которые мгновенно прикрепились к Алине.

«Я знаю, мы с тобой не любим кукольный театр, но сейчас подобное сравнение просто необходимо…»

Отражение Алины мастерски начало управлять своим оригиналом. Женщина, будучи обнажённой, ласкала себе грудь, пытаясь возбудить себя. Отражение позаботилось и о том, чтобы, делая это, Алина смотрела на себя в зеркало. Нежно массируя свои груди, она легонько затрагивала и соски, которые отличались особой чувствительностью. Зеркальная Алина неожиданно прервала действия, заставив свой оригинал поглаживать одной рукой свои бёдра, а другой проводить ногтями по шее. Ехидно приподняв бровь, отражение посадило Алину на пол, широко раздвинув ей ноги.

«Я чувствую – ты возбуждена. Но твоё тело жаждет большего. Оно хочет получить ещё больше удовольствия…»

Зеркальная Алина ловко перекинула несколько ниточек друг через друга, образовав серебряную петлю. В этот момент женщина начала поглаживать свой живот, опускаясь всё ниже и ниже, пока подушечки пальцев не коснулись «пуговки». Приятная волна пробежалась по всему телу «куклы», выманивая из её уст сладкий продолжительный стон.

«А теперь посмотри в зеркало…»

Серебряные нити посадили женщину на пол, заставляя внимательно смотреть в зеркало. Сердце Алины нервно забилось в груди, изредка покалывая. Там она увидела сонную Олесю, которая непонимающе хлопала глазками, прижимая к себе плюшевого медведя. «Мамочка, что ты делаешь?» - испуганно спросила девочка, опуская глаза на гениталии Алины. Она вскрикнула. «Мамочка, это – твоя работа? - у Олеси из глаз брызнули слёзы, - Тебе здесь так весело, я вижу, так хорошо, а мне почему-то ужасно плохо, ведь я очень по тебе скучаю…мне тебя не хватает, мама! – Девочка задрожала и, схватившись за больное сердце, упала на зеркальный пол, пододвигая к себе ногами медведя. – Только он у меня остался…»
Алина приняла отчаянные попытки выбраться из нитей своего отражения, но всё было абсолютно напрасно: женщина продолжала выполнять желаемые действия кукольника помимо своей воли. «Хватит! Перестань! Ей же больно…»

«Говоришь, что ей больно? А как ты думаешь, почему ей стало больно?»

Алина не выдержала. Горькие слёзы одна за другой начали капать из её глаз. Женщина начала громко всхлипывать и рыдать. «Это я виновата…как я могла даже на мгновение забыть об Олесе? Ведь она – самое дорогое, что есть у меня в этой жизни. – Алина посмотрела на заплаканную девочку в зеркале, - Когда она испытывает боль, я её тоже ощущаю, каждой клеточкой своего тела…»

«Теперь ты понимаешь, о чём я тебе говорила? Физическая боль – ничто, по сравнению с духовной. Ты ощущаешь её внутри себя, она сжимает тебя изнутри, и ты ничего не можешь с этим поделать, только терпеть, что, кстати, не каждому под силу…»

Отражение Алины распутало нити, освободив оригинал от «власти кукольника». Оно приблизилось к женщине, едва коснувшись ладонью её шеи.

«Сейчас ты видела себя в зеркале, такую, какой ты была до моего пробуждения. Ты была отвратительной, очень мерзкой и бессовестной Алиной, которая пошла на поводу у разврата, позабыв о самом дорогом. Вот так обычно дети и остаются одни без родительского внимания. Неужели ты настолько слаба, что не можешь взять себя в руки? Не причиняй боль другим, не думай только о своих несчастьях. Многие люди – мазохисты: они постоянно причиняют себе боль, не важно, каким способом. Это всё банально. Люди привыкли усложнять. Не надо быть «одним из многих», не нужно сложных задач с неизвестными решениями…просто будь сильной, ради Олеси…»

Алина закрыла глаза и утвердительно закивала головой. Губы до сих пор оставались солёными от слёз, но сердце начало немного успокаиваться, переходя в свой привычный ритм биения. Она хотела ещё что-то сказать своему отражению, но, едва его коснувшись, она почувствовала только холодное твёрдое стекло. Открыв глаза, женщина резко соскочила от яркого света. Она снова оказалась в гардеробной, или…или Алина никуда из неё и не выходила? Алина осмотрела себя с ног до головы: всё было на своих местах.

«Спасибо тебе, Совесть, что проснулась вовремя и пролила свет на ситуацию!»

Алина рывком выбежала из мини-гардеробной. Она была уверена на все сто процентов, что приняла правильное решение, нужно было только сообщить об этом Дмитрию.
Поиск босса прервал какой-то неопрятный мужчина, лет сорока пяти. Он дерзко усмехнулся, схватив Алину за локоть и потянув на себя. От мужчины пахло потом и перегаром, что вызывало тошноту у женщины.
«Нет, только не говорите мне, что…»
- Ну, вот, дорогуша. Просила второго клиента? Милости просим обслужить как надо! – раздался позади голос Дмитрия. Алина умоляюще посмотрела на него, но тот отвернулся от женщины, закуривая очередную сигару.
«Этого не может быть…нет!» - женщина попыталась вырваться, но клиент очень крепко держал её.
Алина начала нервно царапать ногтями руки своего клиента, однако это только придало ускорению к сеансу «ублажения». Смачно причмокнув, он перекинул женщину через себя и понёс её в комнату для уединения. Чтобы никто им не мешал, мужчина запер дверь. Алина сразу забралась на кровать, забившись в угол. Она дрожала, поджав ноги, как осиновый лист. Женщина понимала, что это не спасёт её от очередного полового акта, однако всё же надеялась на чудесное спасение. Не спрашивая Алину, мужчина полностью обнажился, выставляя на показ свои гениталии, обросшие тёмными волосками. Женщина никогда не любила обильно волосатых мужчин, а этот напоминал ей гориллу из зоопарка, да и запах, по её мнению, был ничуть не лучше. В данный момент он больше походил на обычного неудачника, которому в личной жизни не очень то и везло. Да, скорее всего так оно и было: он был жалок, что читалось по его глазам. Он начал поигрывать в воздухе язычком, якобы заманивая Алину к себе, но та даже не шелохнулась. Она боялась его, боялась входить с ним в сексуальный контакт. «Как жаль, что этаж не первый», - уныло подумала женщина, посмотрев в окно. Чем ближе приближалась эта волосатая туша к ней, тем сильнее она дрожала. «Успокойся, девочка моя, сейчас тебе будет очень хорошо», - слащавым голосом произнёс клиент, активно перемещаясь на кровать. Алина отрицательно помотала головой, запустив в него подушкой, что есть силы. Мужчине это очень не понравилось.
«Сейчас я тебя научу, как надо себя вести!» - он яростно сорвал с напуганной женщины красный халатик, выкинув его в другой конец комнаты. Алина стала активно прикрывать свои интимные места от этого чудовища, однако он одним движением плотно прижал её к кровати. Алину начинало тошнить: она уже чувствовала, как рвотная масса подбирается к её горлу. Мужчина повернул женщину к себе спиной, начиная жестоко хлопать мохнатой рукой по упругим бёдрам Алины. Она гневно сжимала простыню в кулачке, молясь про себя, чтобы этот ад поскорее закончится. Мольбам Алины не суждено было сбыться. Силой заставив женщину надеть ему презерватив ртом, он поставил её на четвереньки и, схватив её за волосы и потянув на себя, грубо вошёл в Алину. Он двигался очень быстро и резко, не обращая внимания на состояние женщины. Она терпела, как только могла, принимая молча все последующие акты насилия. Алина пыталась отбросить всю неприязнь и страх на второй план, подпитываясь мыслями о дочери.

«Это должно скоро закончиться, должно…»



«Если бы ты знала, что сейчас происходило здесь, в этой комнате, ты бы меня возненавидела…»

Женщина посмотрела в окно, проводя ладонью по простыне. Она твёрдо решила, что больше никогда не придёт в это место. Слишком много переживаний и боли. Несмотря на пестроту цветов и излишнюю изысканность комнат, женщине было ужасно неуютно, будто стены давили на неё со всех сторон. Даже крохотная серая квартирка в данный момент казалась Алине сказочной.

Из соседней комнаты послышались голоса и звук закрывающейся двери. Женщина молча опустила голову на подушку, ожидая, когда зайдёт Дмитрий. Он не заставил себя долго ждать.
- Алина, с тобой всё хорошо? – Дмитрий зашёл в комнату и присел на противоположный край кровати. Он заметил на простыне следы крови и спермы, которые вели к Алине. Она лежала к мужчине спиной, поджав ноги.
- Как видишь, нет, - женщина повернулась лицом к Дмитрию, совершенно поникнувшая и растерянная. – У меня такое чувство, будто меня изнасиловали десять человек, а не один. Меня продолжает тошнить, и голова до сих пор кружится, а в организме как будто поменялись местами все органы, от чего мне ужасно больно и дискомфортно…
- Что ты сейчас хочешь, Алин? Скажи мне, и я это сделаю.
Женщина повернулась лицом к мужчине и вопросительно приподняла одну бровь, заглядывая мужчине в глаза.
- Я пытаюсь сейчас понять, что это только что было? Ты меня жалеешь?
- Нет, я виноват в сложившейся ситуации. Так не должно было быть. Мне самому противно, что я подверг любимого человека такой пытке.
- Любимого? Я не ослышалась? – Алина удивлённо похлопала глазами.
Дмитрий смутился. Немного откинувшись в сторону, он задумчиво начал что-то бормотать, но потом снова вернулся в прежнее положение, только уже с сияющей улыбкой на лице.
- Не ослышалась. Я люблю тебя, Алина.
Неожиданно для себя женщина расхохоталась, положив ладонь на свой лоб.
- Что за бред? Да если бы ты действительно любил меня, то не допустил бы такой ситуации: тогда ты должен был понять, почувствовать, что эта ситуация вышла из-под контроля. Да меня вообще бы тогда здесь не было, если бы ты меня любил по-настоящему.
Алина вдруг резко соскочила с кровати. Подойдя к большому платяному шкафу, она начала искать своё нижнее бельё и платье. Дмитрий потянулся к женщине и нежно взял её за руки, усадив обратно на кровать рядом с собой. Алина решила не сопротивляться.

«Пусть он сейчас говорит, что хочет: всё равно для меня его слова – пустой звук…»

- Алина, ты замечательный человек и очень красивая девушка. С такими прекрасными данными грех не быть женой и матерью, так вот…
- Дима, я не нуждаюсь в твоих сладостных речах и пламенных взглядах. Я спокойно могу прожить и без мужа, потому что плевала я на мужчин с высокой колокольни. Им нельзя доверять, Тебе нельзя доверять.
- Но ты же меня совсем не знаешь…
- Ты тоже знаешь обо мне далеко не всё, а уже говоришь, что любишь. Кто знает, может у меня тёмное прошлое…
- Ты говоришь загадками, Алина. Что происходит? Расскажи мне.
Женщина тяжело вздохнула.

«Порой, если нести тяжкий груз на сердце, то он может задавить его, но если поделиться им с некоторыми людьми, то он станет немного легче, и переносить его уже будет не так тяжело».

- Помнишь, я тебе говорила, что мне срочно нужны деньги?
- Помню.
- Я собираю деньги на операцию в Германии. Она очень дорогая, а деньги нужно собрать в течение месяца, иначе она будет просто бессмысленной.
- У тебя что-то серьёзное? Почему ты мне сразу об этом не сказала?! Если бы ты только…ах, Алина! – Дмитрий схватил женщину за плечи, начиная нервно сжимать их. Гневно посмотрев на него, Алина резко толкнула его в грудь.
- Успокойся. Я ещё не договорила. Операцию должны сделать не мне, а моей дочке, у которой от рождения больное сердце. Олеся – это смысл всей моей жизни. Без неё я не представляю своей жизни…а велик риск, что для неё каждый последующий день может закончиться смертью…- Алина всхлипнула. Только лишь одна мысль о потери дочери могла вызвать в ней столько эмоций. – Все эти пять лет я жила практически одними молитвами и надеждами на чудесное выздоровление. Я пролила столько слёз, истрепала столько нервов, что просто взять и потерять её…для меня это будет…непростительно.
- А почему ты одна воспитываешь ребёнка? Неужели у тебя не было мужа или…
- Был, – фыркнула Алина. - И именно благодаря ему я так возненавидела мужчин. Все они одинаковые, говорят, что любят, а потом бросают на произвол судьбы.
- Он просто тряпка.
- Верно, но сейчас это не имеет значения. Всё в прошлом. Не могу передать тех чувств, что я испытала, когда он позвонил мне по телефону за два дня до родов и сказал, что улетает жить со своей любовницей в Австралию.
- Алин, я понимаю, что тебе было очень тяжело с этим ублюдком, но, послушай: ты правильно сказала, что это всё в прошлом. У нас с тобой всё может получиться! Олесе сделают операцию, вы будете счастливы, а, значит, я тоже буду счастлив. У нас с тобой будет новая семья, свои дети! Тихое семейное…
- Не будет ничего. – Алина посмотрела поникшим взглядом на Дмитрия. – Понимаешь? У нас нет будущего.
- Я не понимаю, в чём проблема? – Дмитрий бережно положил ладонь Алины в свою руку.
- Ты не поймёшь, а мне этого не надо.
- Алина! Ты боишься, что я смогу тебя бросить так же, как этот хмырь?
- Нет, Дмитрий. Дело совсем не в этом.
- Тогда скажи мне истинную причину твоих отказов.
Алина молча убрала свою ладонь из его руки.
- Всё гораздо сложнее, чем ты можешь себе это представить.
Дмитрий начинал злиться. Эта ситуация просто сводила его с ума.
- Алин, даже если я не смогу подружиться с Олесей, то у нас с тобой будут дети, понимаешь? Наши дети…
- Да не будет у нас с тобой детей! – Алина пнула стоящую рядом тумбочку. Резко вскочив на ноги, она повернулась к Дмитрию, посмотрев ему в глаза. Он ничего не понимал, а в глазах Алины читались подавленность и опустошённость. – Дим, понимаешь? Не будет…я не могу больше иметь детей…
- Как… - Дмитрий закусил губу. Он отказывался понимать услышанное.
- Вот так. Роды были очень тяжёлыми, мы могли вообще не выжить. Олеся родилась слабенькой с больным сердцем, а мне во время операции удалили матку. Врачи сказали, что если бы они её оставили, то, если бы я снова забеременела, то точно бы погибла. А как же тогда Олеська будет без меня? У неё роднее меня нет никого…
- Прости, я не знал…
Алина похлопала Дмитрия по плечу.
- Всё будет хорошо. У тебя ещё вся жизнь впереди! – женщина ободряюще улыбнулась и стала одеваться. – Теперь, когда у меня есть необходимая сумма денег, я смогу поехать с Олесей в Германию. – Мне повезло, что у этих двоих денег куры не клюют.
- И всё-таки, почему ты мне сразу об этом не сказала? Я бы помог материально…
- Вот поэтому и не сказала. Это мои проблемы, и касаются они только меня и моего ребёнка. Нам подачки не нужны, мы зарабатываем всё сами. – Алина застегнула платье и, поправив волосы, медленно вышла из комнаты, направившись к выходу.
В коридоре Дмитрий помог женщине надеть пальто и застегнуть сапоги. Алина еле стояла на ногах, опираясь о стенку. Уже прощаясь в дверях, тишину квартиры вдруг прервал телефонный звонок.
- Подожди, секундочку, - Дмитрий подбежал к гудевшему аппарату. – Да, я слушаю. Здравствуйте, а вы кто? Как вас зовут? Нина Леонидовна?
Услышав знакомое имя, Алина рывком подбежала к Дмитрию. Она стала резко дёргать его за рукав, требуя, чтобы он дал ей трубку.
- Подождите, подождите. С вами Алина хочет поговорить.
Женщина торопливо взяла трубку.
- Алло, Нина Леонидовна! Здравствуйте! Вы сюда позвонили, значит что-то срочное, да? Да? Рассказывайте, не томите меня пож…что? Откуда звонили? Из Германии? Что они сказа…лиии…О, Боже мой! И как теперь…нет, это конец, это конец… - Алина нервно начала бродить взад-вперёд по комнате. – Я сейчас приеду! Да, не спускайте с неё глаз…Спасибо! До свидания!
Алина, бросив трубку на журнальный столик, быстро выбежала из квартиры Дмитрия, даже не попрощавшись. Мужчина успел уловить тревогу в её голосе, когда она разговаривала с соседкой. Присев в широкое кресло, он посмотрел на входную дверь в надежде, что она сейчас вернётся. Но этого не произошло.
Дмитрий встал с кресла и медленными шагами отправился закрывать дверь. По пути он смог уловить тот самый сладкий аромат, который соблазнял его в супермаркете.

«Итак, она снова от меня ускользнула, оставив меня сходить с ума от её запаха. Пусть даже это аромат её любимого парфюма, но он напоминает мне о ней, такой соблазнительной и такой неприступной…»



Белоснежные лепестки расцветающей яблоньки шаловливо развевались по ветру, уносясь куда-то вдаль. Вместе с красотой они уносили с собой дивный сладкий аромат, который многие могли вдохнуть полной грудью в конце весны. Мужчина с букетом белых роз стремительно прошмыгнул в подъезд дома номер тридцать три, поднимаясь по лестницам всё выше и выше, пока не добрался до нужного этажа: седьмой этаж, восемьдесят первая квартира. Мужчина нажал на звонок, затем постучался в дверь, но дома, казалось, никого не было. Немного подумав, он вспомнил про соседку, которая присматривала за пятилетней больной девочкой из этой квартиры. На счастье мужчины, она оказалась дома.
- Здравствуйте, молодой человек. А вы к кому?
- Добрый день, я вообще-то к вашей соседке, к Алине. Она дома?
- Боюсь, что… Постойте-ка, а вы, случаем, не Дмитрий?
- Дмитрий!
- Тогда вам письмо от Алины. Она попросила передать его вам, когда наступит время…
Соседка протянула белоснежный конверт мужчине. Улыбнувшись, она пожелала ему удачи и закрыла за собой дверь.
Дмитрий сел на лестничную площадку, бережно открывая полученный конверт. В нём был аккуратно согнутый пополам одинарный листочек в клеточку, на котором воздушным, лёгким почерком было написано небольшое послание:

«Дима! Я надеюсь, что ты сейчас читаешь это письмо. Оно будет коротким, не содержательным, но достаточным для понимания. Во-первых, прости меня, что в нашу последнюю встречу, я выбежала, не попрощавшись. Во-вторых, прошу не держать на меня обиды и зла на то, что ты прочитаешь далее…»

Нервно сглотнув, Дмитрий пробежался глазами по тексту. Дойдя до последней строчки, он будто получил удар ножом в спину. Его руки мгновенно похолодели и затряслись, еле удерживая тонкий лист бумаги. «Ну, нет! Я ещё не совсем потерял рассудок, чтобы поступить так …- мужчина достал мобильный телефон и набрал номер, - Алло? Это аэропорт? Здравствуйте, у вас есть на сегодняшний рейс билеты до Германии? Есть? Спасибо, до свидания!»

«…От Нины Леонидовны я узнала, что мне звонили врачи из немецкой клиники, где должны были сделать операцию Олесе. Человек, который должен был стать донором, в последний момент передумал. Хм, это, наверное, так глупо, что мы искали человека, который отдал бы нам своё сердце. Он сначала хотел свести счёты с жизнью, но потом врачи его прибрали к себе и сообщили нам. А сейчас, видимо, понял, что жизнь прекрасна. У Олеси очень редкая группа крови, найти донора за такой короткий срок – задача нереальная, поэтому, пользуясь тем, что у меня такая же группа крови, я решила…отдать ей своё сердце, чтобы она жила…»

- Добрый день, вы говорили, что у вас есть билеты…
- Да, вот. Один билет до Германии?
- Да-да, девушка. Вот документы.
- У вас вещи с собой?
- Да, я сразу подготовился к отлёту.
- Тогда поторопитесь. Самолёт взлетает через полчаса.
- Спасибо, дальше сам разберусь!

«…У меня не осталось ни капли сомнений. Теперь, когда всё уже решено, я хочу попросить тебя о двух вещах: во-первых, я бы хотела, чтобы ты позаботился об Олесе. У неё нет никого, кроме меня. Я очень тебя прошу. Ты же знаешь, как это многое для меня значит…»

Дмитрий перечитывал эти строки через каждые три минуты, чтобы дать себе свыкнуться с мыслью, что его любимой больше нет. Теперь есть только Олеся, в которой живёт частичка Алины, самая важная и жизненная частичка.

«…И, во-вторых, Дима, ни при каких условиях не рассказывай Олесе правду. Правду о том, что внутри неё бьётся моё сердце. Она не должна этого знать. Ей будет больно, а я этого не хочу. Скажи ей, что я всегда буду рядом с ней: и душой, и телом. Я очень хочу, чтобы она была по-настоящему счастлива…»

«Какая же ты глупенькая, Алина. Олеся никогда не будет по-настоящему счастлива без тебя…»

Находясь в постоянных раздумьях об Алине и Олесе, мужчина не сразу заметил суеты в салоне.
- Что случилось? – Дмитрий попытался встать с кресла, но тут же резким толчком был откинут на противоположные сидения. – Что происходит?
Мужчина увидел, что никто не отражал происходящее. Многие пытались разобраться в происшедшем, но всё было напрасно…
Внезапно послышался взрыв. Салон самолёта окатило волной, от чего люди, задыхаясь, стали терять сознание. Самолёт начал падать, когда с противоположной стороны произошел второй взрыв. В этой ситуации Дмитрий прекрасно понимал, что гибель неминуема.

«Алина, прости меня, пожалуйста, за то, что я не сумел выполнить твою просьбу. Когда мы с тобой вскоре встретимся на небе, я извинюсь перед тобой ещё столько раз, сколько ты попросишь…»

Больничная палата в немецкой клинике пахла свежестью постельного белья. Молодая девушка в белом халате двадцати пяти лет приоткрыла окно, чтобы проветрить комнату, где отдыхала пятилетняя девочка после тяжёлой операции. К счастью, она прошла успешно. Через два дня малышку отключат от аппарата искусственного дыхания, и она сможет дышать самостоятельно.
Медсестра на цыпочках вышла из палаты, чтобы не разбудить ребёнка. Если бы она только знала, что он никак не может заснуть. Этим ребёнком была Олеся, которая не смыкала глаз, боясь пропустить приход матери. Она повернула голову к окну, заворожено наблюдая за колыхающимися цветками на деревьях. Они были такими же белоснежными, как и цветки яблоньки. Олеся ощущала внутри себя тепло, будто её ласково прижимала к себе мама. Новое сердце казалось ей каким-то родным, будто никакой операции и не было, только лишь чудесное исцеление. Как же она хотела рассказать о своих ощущениях маме, но она всё не приходила…
Наконец Олеся закрыла глаза, отправляясь в чудесное царство сновидений, в надежде хотя бы там побыть вместе с матерью.

«Моё новое сердце согревает меня изнутри, словно ты обнимаешь меня. Мамочка, я верю, что ты скоро придёшь за мной, и мы снова будем вместе …»