Меняя себя. Глава 1. Часть 1. Разбита

Это был один из тех монотонных, но теплых дней цветущего апреля. Весна все набирала силу, нежно окутывая мир в сочную зелень и пряные запахи распускавшихся цветов. Не верилось, что такая всеобъемлющая голубизна чистого небосвода настоящая. Слишком яркая и слишком выразительной сегодня была пелена парижской сини. Нарочито глубоко-глубоко вдыхала она полной грудью переслащенный воздух, пропитанный дурманной жимолостью. Улыбка так и играла на алых губах, иногда обнажая белоснежные зубки. Ничего плохо не предвещалось, интуиция сладко дремала, убаюканная божественной погодой и прекрасным настроением.
Наконец, вдалеке, замаячил силуэт величественной, угрюмой Музыкальной Академии, своим готическим стилем оттенявшей ослепительный день пряного апреля. Но девушка этого вовсе и не замечала, все ее рассеянные мысли были полны туманными образами прошедшего учебного дня. Кротко поздоровавшись с женщиной-вахтером, преклонных лет, она быстрым шагом направилась к нужному кабинету по классу «фортепиано», недовольно бросая взгляд на изящные наручные часы. Уже четыре часа, ей необходимо поторопиться.
Она бесшумно открыла массивную дубовую дверь, осторожно заходя внутрь. Просторный кабинет, залитый игривыми лучами весеннего солнца, с большим лаковым фортепиано, черного цвета, встретил ее веселым смехом и глухим звуком белоснежных клавиш. Нахмурив тонкие светлые брови, она решила нарушить милую идиллию, созданную ее братом и незнакомцем.
- Лео, почему ты еще не собрался? – девушка подошла к самому музыкальному инструменту, вальяжно облокотившись спиной о его гладкую поверхность.
- Ну, Сакура! Ты такая сварливая! – мальчик семи лет, с проникновенными темно-синими глазами, как само дно безмолвного океана, злобно смотрел на свою старшую сестру, недовольно скривив красивое лицо.
- Спасибо за комплимент, - спокойно отпарировала Сакура, прожигая не по годам умного братишку не менее злым взглядом муаровых глаз, которые так и приказывали немедленно повиноваться ей.
- Сакура-сан, мы с Вашим братом задержим Вас всего на пару минут, - недовольство Сакуры вмиг испарилось, стоило ей лишь встретиться с глазами этого восхитительного незнакомца. Его бездонные болкатые глаза спокойно обняли ее пронзительным взглядом. Девушка невольно поежилась, поведя плечами назад: Сакуру захлестнула эта чернота, с такой манящей таинственностью.
- Э… - нервно протянула оторопевшая Сакура, просто не зная, как себя вести. Она бегло осмотрела прекрасного молодого человека. Длинные, переливающиеся на свету, черные волосы туго собраны в низкий хвост. Небрежно одетая бистрового оттенка рубашка, расстегнутая то ли на две, то ли на три пуговицы, слегка зауженные к самому низу черные джинсы.
- Итачи, рад знакомству, - с холодной вежливостью произнес завораживающей красоты брюнет, намереваясь поцеловать, как в старинные века, тонкую руку Сакуры. Девушку пронзил неясный заряд тока, она резко села рядом со своим братом, с неприятным шумом опустив руки на лаковые клавиши. Итачи силой подавил довольную усмешку. Брюнет поставил локоть на пару клавиш, удобно подперев свой точечный подбородок. Сакура отчаянно хотела превратиться в горстку пепла, лишь бы он не прожигал ее с головы до пят своим изучающим взглядом.
- Я пойду собираться! – недовольно фыркнул Лео, легко спрыгнув с высокой скамьи. Мальчик тихо захихикал, лукаво поглядывая на смутившуюся сестру. Он быстро выбежал из класса, слишком скучно стало с Сакурой и Итачи.
- Вы умеете играть? – с явной неохотой Итачи оторвался от «исследования» Сакуры, мягко положив аристократичные руки на клавиши. Девушка что-то глухо промычала, с трудом дыша. Такое знакомство показалось ей настолько глупым и наивным, что она решила, молча, совсем бездумно, кивать головой. – Какую песню? – все не унимался Итачи, явственное понимая, что девушка ни черта не смыслит в музыке. Но своеобразная игра «в кошки мышки» на слабостях, заметно приподняла настроение брюнета.
- Собачий вальс! – на одном выдохе выпалила Сакура. Девушка жутко смутилась, ведь сморозила сущую тупость! – Простите, у меня сегодня…
- Неудачный день? – бесстрастно закончил за девушкой Итачи, встретившись с удивленным взором ее прекрасных глаз. Брюнет самодовольно улыбнулся, наконец-то разглядев их. Глаза его действительно впечатлили. Необычайно редкие. Большие, кошачьей формы. По краям радужка светло-светло зеленая, ближе к зрачку цвет становится более насыщенным, превращаясь в сверкающий оттенок изумрудов. Несказанно красивые глаза, которые еще потом долго-долго вспоминаешь после встречи.
- Что-то в этом роде, - Сакура мысленно успокоила себя, взяв в руки. Девушка с огорчением отняла пальцы от клавиш, шумно вздохнув. Перед глазами в неукротимом вихре завертелись яркие картинки ее прошлого. Неистовая тоска пронзила сердце, заставляя его бешено стучать в груди.
- Тогда, без вашего разрешения, я попытаюсь подобрать музыку под ваше настроение, - Итачи очаровательно улыбнулся ей. Сакура почувствовала, как трепетное тепло окутывает всю ее. Эта была его искренняя улыбка, без тени той наигранной вежливости и колкой холодности.
Длинные пальцы осторожно нажимали на податливые клавиши, точно порхая над ними в кружевном танце. Сакура заставила себя вслушаться в начавшуюся музыку. И вдруг она поняла, что безвозвратно канула в ласкающую нежность трепетной мелодии. Аккорды сливались в одну неземную музыку, уносившую все заботы и переживания. Сакура улыбнулась той самой беспечной улыбкой. Но как только до ее затуманенного сознания донеслись слова бархатистого голоса, то она внутренне напряглась, боясь пошевелиться.

Я не чужая.
И не твоя.
Со смертоносным гневом…
И слезы - это все еще кровоточит рана.
Хрупкое старое пламя -
Это страдание…
И когда наши сердца встречаются,
Я знаю, ты видишь.

Глухой стук замирающего сердца больно отдавался в висках. Печально. Слишком печальные слова, неосознанно пробуждающие в ней давно истлевшую боль и отчаяние, поддернутые пеленой невыносимых страданий.

Я не хочу бояться,
Я не хочу, чтобы моя душа умирала лишь от вздоха,
Я устала быть в вечном трансе.
Помощь есть, я нахожу ее, когда
Я разбита.

Все перемешалось. Действительно, стало трудно дышать. Каждый вздох впивался обрывком прошлого.

Я могу казаться сумасшедшей
Или крайне скромной.
И ты увидел бы это,
Если бы ты просто посмотрел мне в глаза.
Я чувствую одиночество и холод,
Хотя я не хочу умереть…
Но только анестетик позволяет
Почувствовать, что что-то внутри убивает меня.
Я не хочу бояться,
Я не хочу, чтобы моя душа умирала лишь от вздоха.
Я устала быть в вечном трансе.
Помощь есть, я нахожу ее, когда
Я разбита.
Боль…
Я не одинока…
Я не одинока…

Душа неумолимо кричала о старых горестях, которые она победила. Но до конца ли? Ведь засыпая ночью, она видит этот убивающий образ.

Я не чужая.
И не твоя.
Со смертоносным гневом…
И слезы - это все еще кровоточит рана.
Но я не хочу бояться,
Я не хочу, чтобы моя душа умирала лишь от вздоха.
Я устала быть в вечном трансе.
Помощь есть, Я нашла, ее когда
Я была разбита.
(Plumb - Cut)

Последние аккорды растворились в настигшей тишине кабинета. Повисла отягчающая пауза для них двоих. Сакура ощутила, как ядовитые слезы жгут глаза. Девушка резко встала, что-то крикнув на прощание. Она не могла больше находиться здесь. Чувствовать, как этот мягкий баритон безвозмездно проникает в ее сокрытые тайны души. Все это до ужаса напомнило ей те дни, когда она слепо верила, что доброта и любовь – самое главное в этой грешной жизни…
- Чего так долго?! – Лео весь насупился, гневно топнув ногой. Мальчик дернул старшую сестру за подол джинсовой юбки. – Сакура, ты плачешь?! – в страхе воскликнул Лео, теперь уже прижимаясь к любимой сестренке.
- Глупый, - сдержав горький всхлип, ласково произнесла Сакура, - мне так приятно, что мой брат такой одаренный! Я же слышала за дверью, как ты замечательно играл! – девушка потрепала радостного Лео по светло-каштановым волосам. Она вновь подавила волны боли, за руку уводя брата домой. Сегодня она никуда не пойдет: Сакура не осилит встречу с лучшими подругами, не сможет беззаботно улыбаться им и врать. Домой и только домой…

Это был один из тех бешеных дней, но удачных дней цветущего апреля. Несомненно, эти противные сладкие запахи пыльцы вызывали лишь аллергию, это необъятное голубое небо со своим ослепляющим солнцем больно резало глаза, этот душный воздух неприятно щекотал нос своими удушающими ароматами. Специально ступая по сочно-зеленому газону, он со злорадным оскалом придавливал тонкие травинки. Все шло замечательно, как и было задумано. Но странные уколы совести твердили обратное. Парню еще воздастся за мерзостное отношение к людям: слишком долго быть заносчивым и эгоцентричным кукловодом чужих жизней еще никому не удавалось. Но, не обращая никакого внимания на шестое чувство, навязчиво отбивающееся в голове, он с довольной усмешкой шел дальше.
Звонок прозвенел давно, и парень знал это. Принимал со стальным спокойствием, ничуть не чувствуя угрызения давно позабытой совести. Вальяжно идя по пустым коридорам, ему было плевать, что какие-нибудь завучи могут отправить прогульщица прямиком к директору. Но… Всегда присутствует «но» для «исключения из правил». А он как раз таким и является – блестящим учеником по всем предметам, занимающий лишь гран-при и первые места на любой олимпиаде. Довольно хмыкнув своим обыденным циничным мыслям, юноша уже было с неимоверной неохотой зайти в класс физики, как его цепкий взгляд уловил какое-то движение со стороны. Непонимающе поведя плечами, он резко свернул, ближе подходя к «источнику» движения.
И тут на него накатила неумолимая волна дикого раздражения, похуже Девятого Вала. Кулаки против воли сжались добела, челюсть свело от необузданной злости. В последнее время это сводит его с ума. Просто ненормальная одержимость из-за того случая, произошедшего еще зимой по глупости и порыву чувств парня. Гордо вскинув голову, он величественно направился к ней.
- Что же наша отличница уроки прогуливает? – ядовитое шипение раздалось прямо около ее уха. Нервно вздрогнув, она медленно развернулась, уже зная, кто стоит позади. Его пугающие огромные глаза темнее зимней ночи разъедали съежившуюся девушку взглядом, полным испепеляющего презрения и непоколебимой надменности. Волк и овечка, посмевшая попасть ему на глаза.
- Не твое дело, - голос предательски задрожал. Ненавистное волнение, колющий страх и тупое смущение поработили ее. Невозможно устоять перед этим гнусным парнем с дьявольской красотой.
- Сакура, - сладко прицыкнув в конце, точно распробовав ее нежное имя на вкус, томно произнес он, - не мешайся у меня под ногами. – Но эти глубокие антрацитовые глаза были наперекор его бархатистому баритону, чарующе ласкающий слух. Их пронзительная чернота сверкала кусочками льда вперемешку с огоньками ненависти. И все это принадлежало ей одной. Только Сакуре.
- Ты тут не король, Саске! Я тоже жду завучей! – Сакура стиснула зубы, силой воли сдерживая себя. Хотелось до костей расцарапать это идеально-вычерченное лицо, стереть с этих искушающих губ победоносную ухмылку.
- Да? – горло щекотал бешеный смех, но Саске умело прогнал его. Парень запрокинул назад голову, так, что его густые смоляные волосы волнительно (он не сомневался, что для Сакуры это будет именно так!) упали на могучие плечи брюнета. – Ты меня бесишь. Терпеть тебя не могу! – и намек на веселость исчез. Его взгляд устрашающе ожесточился, зыбкий холод окутывал каждое произнесенное им слово.
- Мне все ясно! – Сакура не собиралась проигрывать. Она так же гордо вскинула свою прелестную голову, метая молнии разъяренным взглядом в него. – Отстань от меня!
- С превеликим удовольствием, - режущей по ушам почтительностью ответил Саске, склонившись в поклоне. Парень стремительно ушел от разбитой девушки, оглушая безмолвный коридор своим гогочущим смехом, пропитанного ядом презрения.
«Неужели ты стал таким из-за меня? - она провожала его печальными глазами, в которых застыли непролитые слезы. – Я знаю, ты не такой! Саске… Изменись! Не издевайся над собой!» - Сакура обхватила себя руками, уже не сдерживая горестные всхлипы. – Прекрати! – самой себе прошептала девушка, закрывая мокрое лицо дрожащими ладонями. Это слишком. Даже для него….