Мир из бумажных мыслей. Глава 3.

На удивление Суйгецу, Саске не пропустил ни одного похода к врачу, что не было свойственно Учихе. Обычно, стоило мужчине встать на ноги, как он возвращался к работе, но не в этот раз. В больницу губернатор ходил регулярно. Сначала друг вышеупомянутого посчитал, что такое послушание из-за уважения, что равноценно боязни Цунаде. Но заглянув в больницу собственной персоной, Хозуки увидел совсем другое объяснение – и оно Карин совсем не понравится.

Судьба того, кто подслушивает, заключается в том, что рано или поздно и он будет подслушан. Поэтому Саске, который сейчас наблюдал за разговором медперсонала, стал объектом наблюдения Суйгецу, а ведь напарник Учихи просто не мог потерять редчайший шанс оказаться в такой роли.

Но остаться незамеченным Хозуки помогли не навыки, а то, что Учих был слишком заинтересован разговором девушек. Пусть мужчина стал случайным слушателем, но пройти мимо ему не позволило не то любопытство, не то желание проверить Сакуру. Ведь девушка оказалась далеко не в легкой ситуации – сотрудники больницы были чем-то недовольны.

- Почему именно нас отправляют на войну? – зло прошипела медсестра: многие из них были наслышаны о девушках-утешительницах, которые не могли найти покоя днем, а тем более – ночью. – Вы затеяли эту войну, так почему мы должны ложиться под японцев? – произнесено это было на достаточно высоких тонах, но Харуно молчала.

В какой-то степени чосонки были правы: числа доходили до ста тысяч, когда кто-то решался подсчитывать, сколько корейских женщин работало в таких условиях. Но Сакура продолжала молчать. Страх и злость – враги разума, поэтому медик слушала все те обидные выказывания о себе и стране, из которой она приплыла.

- Как бы ни пыталась казаться доброй – ты все же японка. Никто из нас не может даже мечтать о должности врача, да что там мечтать, нам не позволено получить и кроху тех знаний, которые вам, японцам, преподают в первом семестре, - Харуно знала, что всегда будут находиться недовольные: сколько ни делай добра – не оценят. – Почему Япония кричит о равности прав корейцев и японцев, но в то же время японке позволено знать больше, чем корейскому мужчине!

А дальше пошли далеко не культурные слова, Саске уже хотел было вмешаться, но вовремя остановился – Сакура больше не собиралась терпеть.

- Может, если бы вы уделяли больше времени самообразованию, то многие двери открылись перед вашими глазами. Неизвестно, куда отправляют девушек после того, как мы проверили их на болезни, никто не собирался нам докладывать, - медик оттолкнула одну из недовольных чосонок и вышла из угла. – Чем был Чосон до японцев и что вы получили после того, как присоединились к Японии? Как ты, Мак До, попала в эту больницу, по чьей рекомендации?.. Кто спас твоего младшего брата, когда он заболел? – голос Харуно было высок, но он не напоминал истерический крик, это были слова уверенного человека, который не собирался поддаваться толпе. – Правильно, японцы. Ненавидеть кого-то – самое простое дело, но чем ты тогда лучше… нет, - Сакура обвела взглядом всех девушек. – Чем вы все лучше японцев, если подлизывались к нам… Постоянно кричите о несправедливости, но сами ставите себя ниже. Я хоть раз указала кому-то из вас на «свое» место или использовала происхождение хоть одного корейца, чтобы унизить его?..

За мгновение все стихло. Саске даже не заметил, как на его лице появилась едва заметная улыбка – это чувство, которое возникло внутри, можно было назвать гордостью. Нет, не за девушку, а за то, что он так удачно выбрал будущую жену.

И пусть ответ Учиха должен получить только через несколько дней, но хотя бы он увидел, что, кроме красоты и положения, в медике есть что-то еще. А сейчас… Все, что губернатор хотел увидеть – узрел, поэтому более оставаться здесь Саске был не намерен, и как раз вовремя, ибо бедного Суйгецу постигла участь его друга– замечен, вот только это был не товарищ, а Цунаде.

- Что ты здесь делаешь? – было известно, что Сенджу опекает медперсонал, особенно она бережет девушек, поэтому подобные наблюдения за женской частью жестоко карались, и Хозуки не успел сбежать – попался в руки монстра.



Кизаши с некой опаской смотрел на мужчину, который ожидал ответа. Торговцу трудно было понять решение дочери, но самая большая загадка сидела напротив. Харуно не догадывался, что связывало этих двоих, и от этого запутывался в паутине дум еще сильнее. Но откладывать более не было смысла – Учиха проявил небывалое терпение, и пришла пора его вознаградить.

- Сакура согласна на брак, - и почему-то по реакции губернатора Кизаши понял, что другого исхода Саске даже не предполагал. – Вот только я не дам свое благословение, если ты сейчас мне не ответишь, - забыв о статусе будущего зятя, Харуно задал волнующий его вопрос: - Для тебя моя дочь только хорошее дополнение к должности, удачная покупка?

- Хм, - ухмылка Учихи стала еще шире. – Если бы меня интересовала мебель или же цветы, я бы обратился в соответствующие магазины. Если бы мне нужно была только благосклонность какка, я бы подкупил его подарками. Вы не опустились до того, чтобы предлагать дочь как товар, и я не покупал её. Ведь все, что продалось однажды, можно перекупить по более выгодной цене. Менять жен, как вещи, я не собираюсь.

Кизаши внимательно посмотрел на юношу. Как торговец, Харуно знал цену всему, но только одно для него оставалось бесценным – дочь. Поэтому мужчина не верил, что найдется хоть кто-то достойный руки его прекрасного дерева. И, наверное, только Императору отец Сакуры отдал бы самое дорогое. Но сейчас перед ним сидел молодой губернатор, единственный, кто сумел получить от медика ответ «да», и только после этого Кизаши уступил. Ибо если этого мужчину выбрало сердце дочери, то он не смеет мешать.

- Что ж, - мужчина встал, чтобы удалиться. – Больше вопросов у меня нет. Но все же, думаю, прежде чем объявить о помолке, вам стоит поговорить, - после этого Харуно направился к двери.

Саске, конечно, тоже мог уйти, ведь положительный ответ получен, но зачем спешить? В провинции, где мало кого знаешь, а еще меньше тех, кто хотел бы видеть твою мордашку, Учиха предпочел пообщаться с той, которая напоминает ему о родном доме.

Хотя девушка, вошедшая в комнату в одежде европейского стиля, совсем отличалась от «химэ», которую губернатор повстречал возле реки. Но этот образ поднимал в сознании другие ассоциации…

- Отец хотел, чтобы я с тобой поговорила, - своими словами Харуно выдернула мужчину из дум. – Хотя я не посмею задерживать столь занятого человека: наверное, после происшествия с бомбой накопилось много дел, - медик подошла к шкафу с книгами. И пусть внешне она была спокойна, но внутри её нехило колотило.

Сакура специально не смотрела в сторону будущего мужа, чтобы не видеть, как он уйдет. Но прошло полминуты, затем минута, а скрипа открывающихся дверей не слышалось. Поэтому японка решила проверить, не был ли губернатор миражом, но стоило ей обернуться, как она едва не врезалась в Саске.

- По рекомендации Цунаде, я приступлю к работе с завтрашнего дня, – объяснил мужчина, разглядывая немного покрасневшие лицо девушки.

- Вот как… - чуть слышно прошептала Харуно, в глубине сознания удивляясь, как же тихо он подкрался.

- Но у меня есть к тебе один вопрос, - Учиха сделал еще один шаг вперед, тем самым заставив девушку отступить влево, ибо сзади были только книги.

- Какой же? – пусть внутри медик чувствовала слабость перед мужчиной, но её голос звучал уверенно, и, кажется, Саске не заметил тех волнующих ноток души юной особы.

- Почему ты согласилась? – военный снова приблизился к японке, и «химэ» пришлось снова уступить, вот только Сакура не знала, что еще несколько шагов и ее ждет тупик – стена.

- Разве не понятно, что привилегии, которые получит моя семья после замужества единственной дочери, столь заманчивы... - с нотками удивления ответила медик, немного отойдя от жениха… теперь уже жениха.

- Если бы тебя интересовало положение, ты согласилась бы на брак с Узумаки Наруто или с каким-то Ли из королевской семьи, - мужчина приблизился к Сакуре – постепенно расстояние между ними уменьшилось. – Не советую лгать, - немного грозно продолжил Саске, и девушка, подавив желание сглотнуть, посмотрела в глаза будущему мужу. – Я это пойму с первого звука.

- Не думаю, что тебе будет интересно слушать историю о девушке, чья мать потеряла первого ребенка еще на первых месяцах беременности, едва смогла выносить второго и вместе с третьим умерла при родах. Сомневаюсь, что маленькая девочка, оплакивающая мать возле моря, могла хоть как-то привлечь внимание мальчика, который не раз прогуливался в то время с братом неподалеку. Просто уверена, что ты не поверишь, если я скажу, что девочка захотела жить, увидев столь прекрасную улыбку, и в её маленьком сердце зародилась любовь не только к отцу. Тебе станет скучно от рассказа о трудностях девочки, что оказалась в новой стране с неизвестными обычаями и нравами. Ты посчитаешь историю о блестящей карьере девушки в области медицины скучной, ибо она меркнет перед славой Цунаде-самы. А также откажешься слушать о том, что спустя чуть ли не двадцать лет медик встретила того самого мальчика на операционном столе, где и спасла ему жизнь, как когда-то он спас жизнь ей, показав, как становится тепло от одной улыбки. Вряд ли ты поверишь в любовь с первого взгляда. Но это совсем другая история…

Саске хмыкнул и развел руки в стороны – он загнал её в угол.

- Да, ты права, меня мало интересует прошлое, которое не меняет настоящее, или же описания, как в сердце девушки появляются чувства: любовь или же ненависть. Но, тем не менее, мне любопытно узнать историю о том, как девушка смогла получить должность, о которой не всякий мужчина-медик в этой стране может мечтать. Мне не скучно будет слушать историю о докторе, которая спасла своего будущего мужа. Интересно будет услышать о том, как ты живешь в этом мире, где тебя ненавидят за твое происхождение. Но запомни, - он приблизился к лицу Сакуры. – Только меня ты можешь называть с приставкой «сама».

Щеки медика запылали красным румянцем, стоило Учихе взглянуть в глаза Харуно. Девушка стала похожа на помидор, после того как мужчина приблизился к ней. Их разделяли какие-то миллиметры... И когда Сакура уже смирилась, что прикосновение губ неминуемо, военный отошел:

- Так не интересно… - прошептал губернатор, так и не поцеловав девушку.

На лице медика резко изменились преобладающие эмоции – гнев из-за стыда. И это выражение Саске нравилось больше, нежели наивное личико, которое легко втоптать в грязь.

«Скоро ей придется стать еще сильнее», - подумал мужчина, прежде чем уйти.

---

Сноски:
Девушка-утешительница – другими словами, секс-рабыня.
Ли – фамилия последней правящай династии Кореи. Записывается как «李» и в корейском произносится как «И» (이).