На волю. Глава 2.

[url=http://prostopleer.com/search?q=Bob+Seger+Old+Time+Rock'n'Roll ]Музыка Сакуры[/url]

Несколько секунд Сакура стояла в ступоре, а потом бросилась к раненному уголовнику. Осторожно касаясь плеча, она подтолкнула человека к раковине.
— Нужно подставить под холодную воду, — скорее напоминая себе, чем информируя находящихся в комнате людей, проговорила девушка.
Преступник послушно двинулся по направлению к умывальнику и сунул руки под струю холодной воды. Он молчал и был спокоен, несмотря на ситуацию, но даже в таком положении Сакура чувствовала исходящую от него опасность. Сила, твёрдость, уверенность проскальзывали в каждом его движении. В помещении наступила давящая тишина, прерываемая лишь звуком льющейся воды. Каждый присутствующий здесь человек ощущал тёмную ауру, ползущую от убийцы. Она разрасталась тяжёлым чёрным облаком и, будто, ядовитым ливнем обрушивалась на работников тюрьмы.
— Ему нужно в больницу. Я окажу первую помощь, но потом... — Сакура не успела договорить, как её перебил один из охранников.
— Об этом не может идти и речи, — сказал, как отрезал. — Орочимару строго — настрого приказал не выпускать никого, на то вы и здесь, — холод так и сквозил в каждом слове.
— Но вы что, не видите?! Ему нужна помощь в больнице! — Сакура разозлилась.
— Просто делайте то, что должны. Не вам решать, где ему находиться.
Она так сильно сжала кулаки, что почувствовала, как ногти впились в ладони. Это ведь несправедливо! Он же человек, а не зверь. Ему же нужна помощь! Сакура глубоко вздохнула, успокаиваясь. Спорить было бесполезно, никто не собирался выпускать преступника за пределы тюрьмы.

«Чего же они боятся...» — мелькнула мысль. Но времени не было.

— Сходите на склад, пожалуйста. Принесите тугие бинты, — обратилась девушка к конвоирам и подошла к шкафу, — и побольше.
Не обронив ни слова, охрана покинула кабинет, почему-то с лёгкостью оставив коллегу наедине, хоть и с раненным, но преступником. Очевидно, последнему надоело стоять и, не выключив воду, он сел на кушетку. Облокотившись затылком об стену, убийца сквозь волосы, падающие на глаза, наблюдал за действиями медсестры, которая искала что-то на полочках. Молодая девушка была невысокого роста, свитер карамельного цвета сбился и сейчас обнажал плечо, не скрывал красивую фигуру, хоть и был великоват. Волосы, наверняка мягкие и приятные, спадали до плеч, бледная кожа лица, на которой почти были видны вены. Уже давно он не видел столь привлекательную особу. Он, конечно же, слышал весь разговор, но ему было всё равно. Хоть и было странно.
Сакура нашла мазь и, улыбнувшись, повернулась. Тонкие брови сдвинулись, образовывая морщинку, глаза сощурились, уголки губ опустились. Весь её вид показывал недовольство от сложившейся картины: раненного не оказалось на должном месте, вода огромным напором лилась из крана, а полуголый заключённый, вальяжно рассевшийся на койке, пристально смотрел на неё.
— Можно было бы и выключить, — проговорила Сакура, закручивая кран.
Ответа не последовало, но она буквально почувствовала, как то самое чёрное облако опасной ауры обволакивает её тело. Девушка совсем не обратила должного внимания, что находилась в помещении одна с опасным человеком. А точнее она даже не думала об этом. Как будто её инстинкт самосохранения уснул.
Харуно подошла к нему и, наклонившись, дотронулась до солнечного сплетения. Реакция последовала мгновенно. Несмотря на повреждения, рука мужчины резко взметнулась вверх и передавила тонкое запястье. От неожиданности она выпустила из другой руки тюбик.

— Свежие. — Сакура хмуро смотрела на уже проявляющиеся фиолетовые пятна поверх старых синяков, и, поморщившись от боли, добавила, — Успокойся, я просто убедилась. С внутренними органами всё в порядке, но рёбра немного отбиты. Волноваться не о чем.

Девушка старалась придать голосу спокойствие. Она нервничала. Заключённый вёл себя всё также зловеще — молчал и смотрел. Убийственно-мрачный взгляд вперился в неё, пригвождая к полу. Сакура смотрела на него, чувствуя глухие удары своего сердца по всему телу, и не могла пошевелиться. Его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от ее лица, от чего кровь хлынула к щекам девушки, и они моментально покраснели. Оно было красивым, даже очень, хоть и не выражало ни единой эмоции. Бездонные чёрные глаза казались совсем безразличными. Чётко отчерченные тонкие губы, аристократичные черты лица, острый подбородок. Горячее дыхание достигло губ Сакуры, и она резко дёрнулась. Рука освободилась, и девушка быстро выпрямилась. Сердце уже не то что стучало - оно барабанило в груди, эхом отдавая в виски.
— Я всего лишь хочу помочь, — выдохнула девушка, — эта мазь предотвратит опухание и боль.
Она оглянулась в поисках тюбика и, когда уже хотела взять новый, нашла. Он лежал на коленях человека, сидящего перед ней. Вздох.
— Могу я продолжить? — спросила Сакура. Ответом был лёгкий кивок. Кончиками пальцев она подняла тюбик. Снова наклонившись, Сакура, растерев гель ладонями, коснулась мужского тела. Почувствовав, как напряглись мышцы под пальцами, она старалась принести меньше боли. Медленными, осторожными движениями, девушка растирала тёплую субстанцию по всему торсу. Заключённый наблюдал за каждым её движением, и с каждой минутой Сакура всё больше и больше напрягалась. Как будто она находилась в лесу, где со всех сторон острые бамбуковые палки. Одно движение, и ты труп.

Что-то странное она сейчас ощущала. Старалась не причинить лишней боли человеку, который когда-то причинял её другим. Она не знала, за что он находится здесь, сколько людей он убил, сколько судеб покалечил. Она не знала, сколько зла он совершил, чтобы попасть в такое страшное место. Она даже не знала его имени... Но хотела, нет, желала помочь. Сакура верила, что что-то хорошее в сердце есть у каждого подобного ему. Почему-то ей казалось, что этот человек здесь лишний. Её ладонь легла на левую грудь парня и сразу же отпрянула. Сакура снова сделала ему больно. Расслабившиеся мышцы сжались от её касания. И она могла поклясться, что слышала болезненный выдох, хоть и еле слышный. Но внимание девушки привлекло другое. Бордовый шрам тянулся на всю левую грудь. И как она его не заметила раньше?

«Как будто вырезали...сердце...».

И вдруг накатила такая грусть от этой совершенно абсурдной мысли, что Сакура, полностью погрузившись в свои переживания, закусила губу. Словно пребывая в себе, тонким пальчиком она провела от начала шрама и до конца. Медленно и легко, боясь снова сделать больно. Просто захотелось сделать это. Страх, волнение, что были раньше, полностью сменились печалью. И он видел перемену. Видел, что старалась не причинить боли, что желала помочь совсем ни как врач. Видел, как разные эмоции мелькали в глазах, от непонимания до переживания. Чувствовал, что относилась к нему ни к как заключённому, а как к человеку. Такому же, как и все.
Её рука снова отпрянула от раненного, когда дверь снова распахнулась. Один из охранников передал Сакуре в руки упаковку бинтов, и вышел в коридор, не закрывая дверь. Девушка чувствовала себя неудобно за то, что позволила себе такую глупость. Быстро взяв бинты, она стала перебинтовывать торс заключённого. Такая фиксация поможет быстрее пойти на поправку. Она так боялась встретиться с его взглядом, что не поднимала глаз. А после, взяв специальные, противоожоговые гелиевые повязки, Сакура закрыла повреждённые участки рук.
— Через два дня надо будет нанести специальную мазь на ожоги, — хриплым, слегка дрожащим голосом сказала она и, помыв руки, взяла со стола полотенце.
Яростно вытирая руки, Сакура злилась на себя, всё время мысленно повторяя, что полная дура. Что она устроила? Разве врач может вести себя так с пациентом, тем более с преступником? Это всё было не правильно, не хорошо, не нужно! Но ей так жаль...

«Вот хер же! Как стыдно-то...».

Она стояла спиной к убийце. К убийце и спиной. Но сейчас Сакуру это не волновало, она ждала, когда он покинет кабинет, чтобы, не сдерживая эмоций, сполна осознать, что только что сделала. Никогда в жизни девушка не чувствовала себя так неловко. Щёки раскраснелись пуще прежнего. Наконец услышав шуршанье, Сакура облегчённо вздохнула, но какого же было её удивление, когда спины коснулась твёрдая мужская грудь. Её глаза широко распахнулись в изумлении, губы приоткрылись. Горячее дыхание коснулось уха.

— Спасибо, Сакура... — произнёс осуждённый и бесшумно покинул помещение. Дверь закрылась.
Ещё какое-то время Сакура неподвижно стояла. Его голос. Такой холодный и приятный. Такой бесстрастный и сильный. Спасибо. И тут девушка заулыбалась глупой улыбкой, чувствую себя нелепо самодовольной.

*****

Дождь давно кончился. Близился рассвет. На улице было тихо. Ветер врывался через открытое окно, принося с собой запах свежести и приятную прохладу. В комнате на кровати спала молодая девушка. Но это было трудно назвать отдыхом. Розовые волосы рассыпались на подушке, одеяло валялось на полу. Между бровей залегла морщинка, кулаки сжимали простынь. Ночные кошмары давно стали чем-то обыденным, однако снова и снова возвращаясь назад, она испытывала душевные мучения.

Flashback.

В воздухе витал запах гари, большие клубы чёрного дыма вздымались к небу. Длинный, глубокий след от падения. Огромные дыры в земле, поваленные и сломанные деревья — всё было разрушено. Тихо. Пугающая тишина, нарушаемая лишь треском горения веток. Она шла по чёрной земле. Вокруг валялись гигантские куски покореженной летающей машины, чьи-то вещи, сумки, пассажирские кресла — всё догорало в адском пламене. Рана на животе кровоточила, вся майка была в крови, её и ещё чьей-то. Руки, сломанные кости которых, образовывали неестественные вывихи, безвольно свисали вниз, создавая образ сломанной куклы. Плоский кусок металла торчал из правого бедра. Но сейчас это было не важно. Она почти не замечала, почти ничего не чувствовала. Шок. Шок оттого, что сейчас происходило. Было не понятно. Как? И почему? В голове пусто. Сакура продолжала идти, несмотря на проявляющуюся боль. Она пыталась позвать кого-то, но ответа не следовало. Пройдя ближе к остаткам солона самолёта, Сакура сжала зубы, и слёзы водопадом ринулись по щекам. В глазах стоял страх, животный страх перед тем, что творилось. В нос резко ударил мерзкий запах сожженного мяса, от него стало тошнить. Она чувствовала, что внутри всё переворачивается и готово выйти наружу. Десятки мёртвых тел окружали её. Мужчины, женщины, дети. Все были мертвы в этом месте, все лежали у её ног. И лишь одна Сакура стояла посреди этого хауса, да, раненная, да, испуганная, и да, сломанная, но живая...

End of flashback.

Она резко открыла глаза и машинально села на кровати. Часто и тяжело дыша, Сакура смотрела в одну точку. Постепенно успокаиваясь, её дыхание замедлялось и переходило в нормальный ритм. Капельки пота скатывались по её лицу и шее. Щёки прочертили дорожки слёз. Опять. Снова тот же самый сон, что снится на протяжении пяти долгих лет. Ничто не изменилось, конец всегда был одинаковый. Ну, сколько ещё будут продолжаться эти мучения? Сакура смогла сбежать ото всех, кто рушил её жизнь. От родителей, которые закрыли её в лечебнице. От врачей, которые были только рады подольше задержать в своей клинике дочку не последнего человека в мире политики, создавая себе громкое имя и гребя баснословные гонорары. От друзей, которые стали относиться по-другому. Совсем иначе вести себя, постоянно опасаясь очередного срыва. Отношения стали сухими и напряжёнными. Эти «друзья» не смогли справиться. Никто не хотел очередной раз находиться рядом, когда было тяжело. Никто не хотел быть частью её тогдашней жизни, где присутствовала лишь боль, боль и боль...
И когда Сакура полностью это поняла, то никто уже не мог найти её. Точнее никто и не искал. Так было легче для всех. Но она не смогла сбежать от себя...

Первые лучи солнца пробрались в тёмную обитель девушки, освещая её болезненно-бледное лицо. Сакура встала и подошла окну. Было прохладно, и она обняла себя руками. Тонкая серая футболка и того же цвета шорты не спасали от озноба. Небо окрашивалось в красный цвет. Ленивые облака, освещаемые золотисто-розоватым светом появившегося небесного светила, размазались по небосводу. Ещё недавно она не могла так стоять и просто смотреть в окно. Это было так прекрасно, так натурально, и Сакура улыбнулась. Просто и легко. Счастливая улыбка озарила её лицо, глаза, будто налились ещё более насыщенным зелёным цветом. Едва заметно в них блеснул озорной огонёк. Бросив последний взгляд на красоту за окном, Сакура, перепрыгнув через кровать, побежала во вторую комнату.

Когда она сбегала из родительского дома, то захватила с собой хорошую сумму денег, ибо планы, которые она строила, требовали больших затрат. Добравшись до Оссина, Сакура сняла небольшой домик на окраине. Тихое, безлюдное место — то, чего она желала. В окружении природы, она чувствовала себя живой. Это место так отличалось от большого и шумного города, который стал железный клеткой. Небольшой, одноэтажный дом. Одна из стен, что была полностью стеклянной, выходила на восточную часть, открывая вид на непоколебимые горы, ограждающие городок от проблем большого мира со всех сторон. Просторный зал, спальня, кухня и ванная комната были полностью выдержаны в охотничьем стиле. Осенние цвета массивной, удобной мебели, стены из натурального камня и дерева, много светильников, камин, вокруг которого висели ружья, конечно не работоспособные, разные аксессуары в стиле кантри — они разбавляли суровые охотничьи реалии. Но, несмотря на некую мрачность, здесь было уютно, присутствовала теплота, в которой так нуждалась Сакура, возможно потому, что охотничий домик ассоциируется с отдыхом, горящим камином и горячим глинтвейном.

По пути на кухню, девушка нажала кнопку на старом радио. Послышались скрипения и резкие шорохи. Сакура уже было прошла мимо, когда зазвучали давно знакомые ноты, и она остановилась. Чему-то улыбнувшись, девушка покрутила колёсико в сторону плюса. Комнату разрезали аккорды гитары. Она чувствовала, как её тело откликается на музыку, чувствовала своим нутром. Так зачем же его мучить, сдерживая? Резко разведя руки в сторону и не останавливаясь, Сакура закружилась по комнате. Она ощущала ритм на своих ногах, в своём позвоночнике. Закрутив головой, из стороны в сторону махая волосами, девушка отдавалась во власть рок-н-ролла. Поставив одну ногу на носок, Сакура начала вращать ей, словно что-то давила, подражая твисту. Какая-то необыкновенная радость захлестнула её пополам с восторгом. Эйфория волной окутала её, и Сакура слышала своё сердце, что быстро стуча, отзывалось на знакомые слова. Кружась по всей комнате, она не переставала улыбаться. Игриво прищурив глаза и поставив руки перед собой, словно обнимая невидимого партнёра, девушка на носочках двинулась по кругу. От осознания того, что сегодня в комнату не зайдёт злая медсестра с новой порцией горьких лекарств, что никто больше не запрёт её в четырёх стенах, что теперь она сама себе хозяйка, Сакура словно возвышалась от того счастья, что наконец выпало на её долю. Полностью чёрный котёнок, сидящий на полу, наблюдал за своей госпожой, удивлённо склонив морду набок. Он не понимал, что собственно вытворяет эта девчонка, когда должна ему, важному, наполнить миску едой. Забравшись на длинный диван, она, подпрыгивая, протанцевав по нему, соскочила на пол. Ярко-зелёные глаза горели неугасимым огнём. Рухнув в кресло, Сакура вытянула стройные ноги вверх, и поочередно сгибая их, громко подпевала музыке. А затем, резко встав и разбежавшись, проехалась по паркету к кухне, чуть не сбив мелкий чёрный комок. Всё так же пританцовывая, Сакура стала выкладывать продукты на стол. Открыв пачку молотого кофе, она вдохнула манящий запах, и насыпала пару ложек в турку. Улыбка всё не сходила с её лица...