Не страшно

Просыпаешься и перед глазами лишь чернота. Ты умер?
Кожу обжигает теплое касание рук, скользнувших по израненной груди. Что это? Ты все-таки жив?
Пытаешься открыть глаза, но сознание прошивает молниеносная боль, и ты с силой смыкаешь веки. Вокруг тебя какая-то вязкая пустота. Не пошевелиться.
Тяжело, больно дышать. Пальцы дрожат, не слушаются. Горло горит в вязкой соленой боли. Такое ощущение, будто тебя раздробили, воскресили и пронзили несколько раз прохладным клинком. Боль разгорается, нарастает, и ты тонешь в ней, как в морском шторме.
Стон едва не вырывается из твоей израненной груди, вызванный очередным прикосновением.
- … ты не умрешь-не умрешь…. – шепчет мужской голос. – выживешь-выживешь-выживешь…
Ты, наконец, краем сознания понимаешь, кто это рядом с тобой. Но тело… Оно почти не чувствуется от захлестнувшего океана боли.
- Карин… - пытаешься прошептать ты знакомое имя, но из горла исходит только невнятный хрип. – Джуго… - в мыслях зов звучит оглушающим отчаянием, но губы лишь судорожно шевелятся, не в силах выдохнуть имена. И ты вспоминаешь.
Карин умерла - ты пожертвовал ей ради убийства заклятого врага. Джуго возможно погиб - ты оставил его в жалких развалинах некогда могучего здания, даже не позаботившись о его состоянии. Их нет рядом, они не придут. Никто… не придет. Не вынесет из пучины хаоса, не освободит от боли.
Ты ничего не слышишь, не видишь, не чувствуешь. Боль во всем теле колотит тебя, и ты изнываешь от прикосновения ее полыхающих когтей. Тело дергается под ее пальцами. Тело умирает, и ты бессилен перед смертью, раскачивающейся у изголовья.
Они послужили твоим планам и выполнили свою миссию. Только так можно было добиться твоей цели - ценой твоей жизни, и их. Но как же ты недооценил их помощь - каждого из тщательно собранной тобой команды.
Пытаешься повернуть голову, но снова горло напоминает о себе рваным кошмаром. Как же больно.
Они умели жертвовать собой, даже Суйгетсу, но ты все равно принял решение за них. Просто вычерпал жизни досуха. Неужели стал таким чудовищем?
Что ж... Ты скоро умрешь. Ты выполнил месть и заслужил грядущую неласковую бездну - плату за хождение по чужим сердцам. Костер мучений где-то в правом боку начинает замолкать.
Так спокойно, тихо, холодно. Только проворные пальцы снова и снова причиняют невольную боль, обжигая теплом. Исцеляющее дзюцу? Чьи это пальцы?
Тело горит от многочисленных ран, но в одном месте боль действительно исчезает. Горло по-прежнему болит, но губы приоткрываются в нелепой попытке произнести имя.
- Наруто, пожалуйста… Оставь меня с ним, – нерешительно просит женский голос. Сакура?
Едва цепляешься за сознание, выныриваешь из темноты, но распахнуть веки ты не в силах. Рядом слышится звук удаляющихся шагов. Кто-то уходит? Она попросила оставить ее одну… Наруто?
Неужели это действительное они? Наруто и Сакура? Рядом с тобой, пытаются спасти? После всего, что ты сделал?! После того, как бросил их с Наруто, ее?
Острая боль в правом боку, присыпанная неприятным жжением, остывает, уходит насовсем. Рана затянулась? Снова жжение, только на раненном плече. Руки торопливо оббегают плечи, предплечья, запястья. Ты потихоньку выплываешь из неприветливого мрака.
Но почему она не лечит рану, что мешает тебе говорить и окончательно прийти в сознание? Зачем она мучает тебя? Зачем так медлит? Сомневается?
Оставляешь попытки открыть глаза, просто доверяешься ей - сейчас все зависит не от тебя. Устал? Сдался? Или может, ты перенес всю ответственность на нее, чтобы не решать, не задумываться.
Хочется ли тебе жить? Так много тобой сделано, столько преодолено. Ты выжал из себя все соки, сделал все, что мог.
Убил Данзо, ради брата. Убил брата, ради себя. Убил себя, ради мести. И все, каждое убийство – ради клана. Стоило ли это такой жертвы?
Внутри лишь пустота. Раньше все время была ненависть, месть. Раньше ты боролся - за улыбку матери, за похвалу отца, за прежнего себя. Было ради чего бороться – ради того, что осталось далеко в прошлом. Месть и ненависть будто связывали тебя с сокровенным алой нитью, но что теперь?
Внутри лишь пустота. И одиночество… Оно всегда с тобой. Хотя больше не режет, словно острой бритвой - к нему просто привыкаешь. Наверное, потому что ты тогда принял его как часть себя, сам выбрал этот путь мстителя. И это чувство – необходимое условие, которое помогло тебе стать сильнее и лишило тебя слабостей.
Вот только… ты уже добился того, чего хотел. Почти добился, и одиночество … больше не нужно. Но вопреки этому оно всегда с тобой – и с ним невозможно жить.
«Меня никто не ждет» - однажды посчитал ты в далеком детстве, когда уже не было мягкой и нежной мамы, надежного строгого отца, доброго старшего брата. Итачи…
ЗАЧЕМ? Зачем брат так поступил? Оставил одного, несколько раз лишил семьи...
В первый раз, когда истребил ваш клан. Убил родителей, оставил тебя без себя и без них - одного в целом мире.
Во второй раз, когда пришел и напомнил о себе, о том, что ты мститель. И тогда ты навсегда решил оставить друзей, и остаться один.
А в третий раз... В третий раз, когда умер сам, позволив тебе и неведомой болезни заколотить крышку своего гроба. И тогда ты окончательно, бесповоротно остался один, без семьи, без друзей. Последняя крупица семьи умерла вместе с ним, любящим заботливым братом, пожертвовавшим всем ради тебя. А дружба… Для дружбы нужен мост, проложенный с обеих сторон.
Свою грань ты давно уничтожил, оставил только жалкие крохи. А грань Сакуры и Наруто должна, не могла не пошатнуться. И эти руки… Эти ласковые горячие руки, порхающие над твоим телом… уже не руки друга. Они сомневаются: жить тебе или нет.
И ты так хочешь провалиться в спасительную тьму, хмуришь брови, пытаешься повести головой. Что это защемило на сердце? Боль? Так больно... Они, эти обманчиво заботливые руки, покинувший тебя Наруто - последняя надежда на спасение от одиночества. Ты и ее теряешь.
Жаркие руки гладят по плечу, касаются лица. Так нежно, горячо, любя - будто просят прощения. И становится невыносимо, больно и безразлично.
Только сейчас тебе удается открыть тяжелые веки. В последний раз взглянуть в чужие глаза, почувствовать руки, гладившие тебя эту жестокую вечность, и потерять страх. Ведь ты уже умирал однажды - Итачи давно убил тебя.

Распахнутые веки смотрели в утреннее небо. Болезненно щурясь, он опустил ресницы. Было больно, было тяжело, но уже не страшно. Пусть он умирал.
Пусть умер.