Непокоренная вера в добро. Глава 2.
Категория: Романтика
Название: Непокоренная вера в добро.
Автор: ^Hime^ (lilian).
Бета: Ricka.
Жанр: продолжение, романтика.
Персонажи/пары: Рин, Обито (он же Мадара), Какаши, Наруто, Обито-младший (мой персонаж), упоминаются Шикамару, Сакура; Рин/Обито, намек на Хината/Наруто.
Рейтинг: G.
Предупреждения: никакой ненормативной лексики, сцен насилия или жестокости. Есть POV.
Дисклеймеры: все герои принадлежат Кисимото, я лишь пофантазировала чуток.
Содержание: на момент я представила, что было бы, если Обито остался жив, и дала свободу своей верящей в чудеса душе. Многие мысли героев, диалоги и сцены имеют автобиографический характер.
Статус: окончен.
От автора: это мой дебют^_^
Автор: ^Hime^ (lilian).
Бета: Ricka.
Жанр: продолжение, романтика.
Персонажи/пары: Рин, Обито (он же Мадара), Какаши, Наруто, Обито-младший (мой персонаж), упоминаются Шикамару, Сакура; Рин/Обито, намек на Хината/Наруто.
Рейтинг: G.
Предупреждения: никакой ненормативной лексики, сцен насилия или жестокости. Есть POV.
Дисклеймеры: все герои принадлежат Кисимото, я лишь пофантазировала чуток.
Содержание: на момент я представила, что было бы, если Обито остался жив, и дала свободу своей верящей в чудеса душе. Многие мысли героев, диалоги и сцены имеют автобиографический характер.
Статус: окончен.
От автора: это мой дебют^_^
Глава № 2: “Безумная идея”.
- Хм, Обито, - имя собеседника с видимым усилием и долей замешательства слетает с губ мужчины.
- Да, Какаши? – чуть хриплым от волнения голосом выдыхает идущий рядом.
- Ты уверен, что твои раны не настолько серьезны, чтобы их осмотрел давно отошедший от практики медик? - неожиданно лукаво усмехается Какаши.
- Я не знаю. Честно, не знаю. Наверное, вся эта затея весьма глупа и никчемна. Но мне так хочется увидеть ее! Столько лет прошло… Какаши, скажи, пожалуйста, какой она стала?
- Ну… Могу сказать только одно: жизнь не оставила шрамов на ее лице, – взгляд Какаши скользнул по повязке, закрывающей левую половину лица Обито (неосознанным движением Хатаке быстро поправляет такую же повязку на своем лице).
Бой окончен… Шатаясь, Какаши идет к месту недавнего поединка Мадары и Наруто.
- Какаши-сенсей, - задыхаясь от усталости, Наруто встает с земли. – Этот человек… он жив.! Я не смог убить его…
Человек в оранжевой маске вымученным движением пытается поднять руку, но сил на это у него не хватает. Бой был нелегким – кровь алыми ручейками стекает по его боку, пропитывая то подобие одежды, которое еще совсем недавно было черным плащом с узором из алых облаков, расползаясь неровными пятнами по лиловой сетчатой футболке, медленно, по капле, уходя в многострадальную землю. Рука бессильно падает на землю ладонью вверх; сквозь маску слышится прерывистое учащенное дыхание.
- Какаши-сенсей! Что с ним делать-то? – внезапно в голосе Наруто проскальзывают нотки непонимания. – Я никак не мог одолеть его до конца, мне не хватало самой малости! А тут он просто перестал двигаться, застыл, словно окаменел, и я смог наконец-то поразить его! Но все это очень, очень странно…
- Подожди, Наруто.
Какаши подходит к раненому и опускается на колени рядом с ним. Долгим и пристальным взглядом он смотрит в единственный глаз лежащего на земле. Угольная радужка, широко расширенный зрачок. Ничем не примечательно на первый взгляд. Мужчина вспоминает, как впервые встретил этого человека, как глубоко в душу засело ему это видение – кровавый Шаринган, блещущий из-под оранжевой маски. На левой половине лица...
Вспоминая сейчас свое оцепенение, Какаши не мог найти ему объяснения. Старательно не думая о прошлом, он отчаянно пытался свалить все на удивление, вызванное столь неожиданным появлением еще одного из клана Учих, просто одного из этого чертова клана! Но его память услужливо рисовала картины прошлого, которые снились ему по ночам до сих пор, заставляя просыпаться то от собственных криков и проклятий, то от ужасающей тупой боли в области сердца… Тот самый день когда они выдвинулись на миссию, первую его миссию в качестве джоунина, последнюю миссию для них как для команды. Привычные, тогда откровенно напрягающие, теперь милые сердцу и душе, стычки: яростные искры из глаз непоседливого брюнета в очках и его возмущенные, упрямые возгласы, каменное спокойствие и уничижительные равнодушные фразы из его собственных уст, робкая нежная девочка, изо всех сил пытающаяся хоть на минуточку примирить их, улыбающийся золотоволосый сенсей… Уже после того, как они разбились на две команды, и была похищена Рин, произошла их такая необычная ссора - казалось бы, одна из многих, но сколько всего она затронула и перевернула в замороженной от подобных сентенций душе мальчика. И абсолютно абсурдное для всего его существа решение – идти вслед за товарищем, спасать Рин! И хотя он тщательно прикрывался маской прежнего равнодушия, между ним и Обито в тот момент наконец-то расцвела дружба, ярко и уверенно, подобно отчаянно красивой бабочке, выбравшейся из томительного кокона наперекор всем невзгодам. Если бы тогда он только знал, каким мучительно коротким окажется это Счастье! В его души до сих пор жило два образа Друга… Его живые глаза, молодые, отчаянные, искрометные, искренние, радостные, до краев наполненные надеждой и верой в себя, устремленные в будущее в прекрасном порыве стать лучше, сильнее, желающие перевернуть этот мир! И второй – лицо, наполовину скрытое ужасающей каменной махиной; тоненькие струйки крови; едва различимым шепотом Обито говорит что-то о достойном подарке, о том, что Какаши великолепный джоунин… В ушах звучат последние слова друга, когда Какаши вытаскивал Рин из-под смертельного камнепада, разрываясь между долгом и зовом сердца: “Как жаль, что я не смог побыть с вами еще немного…”
Мысли, думы, воспоминания все глубже засасывают Какаши…
“Обито, друг мой…”
- Какаши… - Хатаке вздрагивает. – Маску… Пожалуйста, сними маску…
До пораженного мужчины не сразу доходит смысл сказанного. Ум отказывается воспринимать действительность. Чувствуя, как учащенно начинает биться сердце, как капельки пота неожиданно выступают на спине, Какаши встряхивает головой, пытаясь разогнать океан разом навалившихся на его мозг надежд, самых неожиданных, невозможных, запрещенных и похороненных в глубинах сознания давным-давно.
- Сними маску, прошу, - выдыхает недавний противник, борясь со слабостью тела. Его рука опять судорожно пытается сделать какое-то движение, но сил на это не хватает, и она падает на землю; мышцы вновь напрягаются (может, получится хотя бы сжать пальцы в кулак?!), но у тела есть свой предел – ладонь снова в изнеможении раскрыта.
Легкий ветерок играет травой, нежит и ласкает венчики полевых цветов, осторожно обволакивает могучие ветви вековых деревьев, обступающих поляну, на которой окончилась последняя в истории этого мира война. Никогда не сидящий на одном месте, легкий и озорной, умиротворяющий и приносящий свежесть, ветер кружит листья, унося их высоко-высоко в небо, в кристально-чистые высоты, пронизанные золотыми лучами закатного солнца. Отбившись от общей стаи, зеленый лист опускается вниз, на раскрытую, обагренную кровью ладонь…
Какаши так и не смог выполнить просьбу своего умирающего друга… Безумная вера, которая медленно боролась в его душе с сомнениями и страхами, забрала все его силы, все чувства. Если бы не Наруто…
- Как изменилась Коноха, просто глазам своим не верю! – восклицает спутник Какаши. – Такое чувство, что прежними остались лишь главные ворота, резиденция Хокаге и каменные лики. Хотя нет… Когда я был здесь в последний раз, их было только три, а сейчас я вижу пять.
- Пройдет не так много времени, и мы увидим Шестого, – прерывает Какаши своего собеседника уверенным голосом.
- Наруто, да? Он удивителен…
- Хм, Обито, - имя собеседника с видимым усилием и долей замешательства слетает с губ мужчины.
- Да, Какаши? – чуть хриплым от волнения голосом выдыхает идущий рядом.
- Ты уверен, что твои раны не настолько серьезны, чтобы их осмотрел давно отошедший от практики медик? - неожиданно лукаво усмехается Какаши.
- Я не знаю. Честно, не знаю. Наверное, вся эта затея весьма глупа и никчемна. Но мне так хочется увидеть ее! Столько лет прошло… Какаши, скажи, пожалуйста, какой она стала?
- Ну… Могу сказать только одно: жизнь не оставила шрамов на ее лице, – взгляд Какаши скользнул по повязке, закрывающей левую половину лица Обито (неосознанным движением Хатаке быстро поправляет такую же повязку на своем лице).
Бой окончен… Шатаясь, Какаши идет к месту недавнего поединка Мадары и Наруто.
- Какаши-сенсей, - задыхаясь от усталости, Наруто встает с земли. – Этот человек… он жив.! Я не смог убить его…
Человек в оранжевой маске вымученным движением пытается поднять руку, но сил на это у него не хватает. Бой был нелегким – кровь алыми ручейками стекает по его боку, пропитывая то подобие одежды, которое еще совсем недавно было черным плащом с узором из алых облаков, расползаясь неровными пятнами по лиловой сетчатой футболке, медленно, по капле, уходя в многострадальную землю. Рука бессильно падает на землю ладонью вверх; сквозь маску слышится прерывистое учащенное дыхание.
- Какаши-сенсей! Что с ним делать-то? – внезапно в голосе Наруто проскальзывают нотки непонимания. – Я никак не мог одолеть его до конца, мне не хватало самой малости! А тут он просто перестал двигаться, застыл, словно окаменел, и я смог наконец-то поразить его! Но все это очень, очень странно…
- Подожди, Наруто.
Какаши подходит к раненому и опускается на колени рядом с ним. Долгим и пристальным взглядом он смотрит в единственный глаз лежащего на земле. Угольная радужка, широко расширенный зрачок. Ничем не примечательно на первый взгляд. Мужчина вспоминает, как впервые встретил этого человека, как глубоко в душу засело ему это видение – кровавый Шаринган, блещущий из-под оранжевой маски. На левой половине лица...
Вспоминая сейчас свое оцепенение, Какаши не мог найти ему объяснения. Старательно не думая о прошлом, он отчаянно пытался свалить все на удивление, вызванное столь неожиданным появлением еще одного из клана Учих, просто одного из этого чертова клана! Но его память услужливо рисовала картины прошлого, которые снились ему по ночам до сих пор, заставляя просыпаться то от собственных криков и проклятий, то от ужасающей тупой боли в области сердца… Тот самый день когда они выдвинулись на миссию, первую его миссию в качестве джоунина, последнюю миссию для них как для команды. Привычные, тогда откровенно напрягающие, теперь милые сердцу и душе, стычки: яростные искры из глаз непоседливого брюнета в очках и его возмущенные, упрямые возгласы, каменное спокойствие и уничижительные равнодушные фразы из его собственных уст, робкая нежная девочка, изо всех сил пытающаяся хоть на минуточку примирить их, улыбающийся золотоволосый сенсей… Уже после того, как они разбились на две команды, и была похищена Рин, произошла их такая необычная ссора - казалось бы, одна из многих, но сколько всего она затронула и перевернула в замороженной от подобных сентенций душе мальчика. И абсолютно абсурдное для всего его существа решение – идти вслед за товарищем, спасать Рин! И хотя он тщательно прикрывался маской прежнего равнодушия, между ним и Обито в тот момент наконец-то расцвела дружба, ярко и уверенно, подобно отчаянно красивой бабочке, выбравшейся из томительного кокона наперекор всем невзгодам. Если бы тогда он только знал, каким мучительно коротким окажется это Счастье! В его души до сих пор жило два образа Друга… Его живые глаза, молодые, отчаянные, искрометные, искренние, радостные, до краев наполненные надеждой и верой в себя, устремленные в будущее в прекрасном порыве стать лучше, сильнее, желающие перевернуть этот мир! И второй – лицо, наполовину скрытое ужасающей каменной махиной; тоненькие струйки крови; едва различимым шепотом Обито говорит что-то о достойном подарке, о том, что Какаши великолепный джоунин… В ушах звучат последние слова друга, когда Какаши вытаскивал Рин из-под смертельного камнепада, разрываясь между долгом и зовом сердца: “Как жаль, что я не смог побыть с вами еще немного…”
Мысли, думы, воспоминания все глубже засасывают Какаши…
“Обито, друг мой…”
- Какаши… - Хатаке вздрагивает. – Маску… Пожалуйста, сними маску…
До пораженного мужчины не сразу доходит смысл сказанного. Ум отказывается воспринимать действительность. Чувствуя, как учащенно начинает биться сердце, как капельки пота неожиданно выступают на спине, Какаши встряхивает головой, пытаясь разогнать океан разом навалившихся на его мозг надежд, самых неожиданных, невозможных, запрещенных и похороненных в глубинах сознания давным-давно.
- Сними маску, прошу, - выдыхает недавний противник, борясь со слабостью тела. Его рука опять судорожно пытается сделать какое-то движение, но сил на это не хватает, и она падает на землю; мышцы вновь напрягаются (может, получится хотя бы сжать пальцы в кулак?!), но у тела есть свой предел – ладонь снова в изнеможении раскрыта.
Легкий ветерок играет травой, нежит и ласкает венчики полевых цветов, осторожно обволакивает могучие ветви вековых деревьев, обступающих поляну, на которой окончилась последняя в истории этого мира война. Никогда не сидящий на одном месте, легкий и озорной, умиротворяющий и приносящий свежесть, ветер кружит листья, унося их высоко-высоко в небо, в кристально-чистые высоты, пронизанные золотыми лучами закатного солнца. Отбившись от общей стаи, зеленый лист опускается вниз, на раскрытую, обагренную кровью ладонь…
Какаши так и не смог выполнить просьбу своего умирающего друга… Безумная вера, которая медленно боролась в его душе с сомнениями и страхами, забрала все его силы, все чувства. Если бы не Наруто…
- Как изменилась Коноха, просто глазам своим не верю! – восклицает спутник Какаши. – Такое чувство, что прежними остались лишь главные ворота, резиденция Хокаге и каменные лики. Хотя нет… Когда я был здесь в последний раз, их было только три, а сейчас я вижу пять.
- Пройдет не так много времени, и мы увидим Шестого, – прерывает Какаши своего собеседника уверенным голосом.
- Наруто, да? Он удивителен…
За это время его прочитали 1034 раза и оставили 0 комментариев.
