Never Thought Before. Лисьи Проблемы. Глава 13, Отступление 1.

Глава 13. Все тщетно.

"Счастье вольная птица, не знаешь, когда прилетит, и не угадаешь, когда захочет улететь".

Коноха. Солнце лениво клонилось от зенита в сторону горизонта, показывая, что уже вторая половина дня и близится вечер. Шум на улицах стоял сильный, люди радовались, ведь кончилась война, очередная война, принесшая и горе, и радость семьям жителям Конохи и жителям деревень, невольно ставшими полем брани двух сил, Листвы и Облака.
Радость не обошла и одну красноволосую особу, находившуюся в особняке, стоящим обособленно от других деревенских домов. Но радость этой женщины заключалась в другом.
Она, с теплой улыбкой в устах, любовалась своим сыном, игравшим во внутреннем дворе их дома. Рыжий мальчик, с забавными полосками на щеках, был сегодня особо весел. Маленький ребенок, заметив, что за окном на него глядит мама, широко улыбнулся, от чего та ответила ему такой же улыбкой. В голове молодой женщины пронеслись воспоминания событии, совсем отличавшихся от этой спокойной жизни семьи.

Flashback

- Сегодня придут мои дорогие муженек и сыночек. Как я хочу увидеть моего малыша. Наруто, ты, наверное, уже подрос чуточку, ведь прошел почти месяц с твоего рождения. - Кушина уже с раннего утра была бодрой. После того, как она проснулась прошлым вечером, её организм будто тоже очнулся от спячки и начал интенсивно приводить куноичи в порядок. Похоже, что чакра девятихвостого, которая до этого была будто блокирована, начала работать и лечить свою носительницу. Красноволосая, свесив ноги с койки, села, а потом попыталась встать. К её радости, это у нее получилось, и она пошла в сторону окна. - Мито-сама, я счастлива, не смотря на то, что я - джинчурики, - произнесла женщина, подойдя к окну и глядя на небо сквозь нее. - Спасибо вам, спасибо за ваши мудрые слова, сказанные мне.
Узумаки стояла так, когда за снаружи послышались голоса. Вход в палату открылась, и в нее зашел Минато, держа в руках сверток. Он, закрыв дверь, улыбкой на устах пошел в сторону женщины. Но вдруг Кушина согнулась от боли, печать на животе просто горела.
- Минато! - отчаянно прокричала красноволосая, чакра девятихвостого внутри просто взбесилась. Биджу, никак себя до этого не проявлявши, от чего-то пытался вырваться. Демоническая чакра обволокла Кушину, уже начал образовываться хвост. Воздух в палате просто плавился от жары, исходившего от демонической чакры и его ки. Стены задрожали от вырвавшейся волны темной ауры, а окна просто взорвались в волне стеклянных осколков, не выдержав чудовищного давления.
Минато отреагировал быстро: он, поставив печать мгновенного перемещения на двери, исчез из виду на секунду. Когда Намикадзе вернулся, Наруто с ним не было, и мужчина ринулся в сторону жены, выставив вперед ладонь, на которой появилась надпись "Подавление", коснулся ею лба красноволосой. Покров чакры исчез, но успел оставить ожог на внутренней стороне ладони мужчины, на что не обратил внимания. Кушина, видевшая все это как будто за экраном, начала падать, заметив в конце лишь переместившегося за ней мужа, не дав её безвольное тело встретиться с полом палаты. Глаза красноволосой закатились, и сознание погрузилось во тьму.

The end of the flashback

Женщина содрогнулась от воспоминаний. Они были просто ужасными. Но, что хуже, это повторялось не раз. После первого случая они не стали сильно волноваться, сослав это на совпадение. Намикадзе не стал беспокоить этим других, но он послал людей, чтобы нашли Джирайю, его сенсея, ведь его учитель был одним из немногих, который разбирался разными видами печатей не хуже Минато.
Второй инцидент случился через несколько дней, когда выписанную из больницы Кушину встречали дома. На этот раз вырвались уже два хвоста, а разбушевавшийся демон внутри женщины чуть не захватил сознание и не разнес дом. Саннину пришлось утихомирить лиса, а Минато перенесся с младенцем от дома, отдав его Микото на неопределенный срок, от которой он и забрал младшего Узумаки перед выходом его супруги. Подруга жены сильно беспокоилась за Кушину и с радостью согласилась присмотреть за их сыном. Что хорошо, у нее тоже был маленький сын, Саске, из-за чего у нее было свободное время, чтобы присмотреть и за Наруто.
Кушину отдалили от ребенка, боясь за обоих. А Минато пришлось остаться с ней, отдав на время управление деревней Третьему Хокаге, Сарутоби Хирузену. Иногда приходил Джирайя, делясь мыслями с ними. Тогда Намикадзе рассказал о печати появившейся на животе Наруто и спросил у жены и сенсея, что это может означать и может быть ли причиной этому какой-то эффект от техники клана Узумаки. Но не один из них не подтвердил эту догадку. Кушина сказала, что хоть фуиндзюцу их клана и были особенными, но они были очень точными и влияли только на выбранный субъект или объект. Тогда Минато обозначил единственную причину появления печати: в Наруто запечатана другая штука, но не известно, какая именно и также не известо, как его смогли и успели в него запечатать. Она и стала причиной буйства девятихвостого, который почуял в ней что-то для него опасное. На этом они закончили разговор, и саннин покинул их на время, сказав, что пошел искать материалы по этому делу.
И он пришел через месяц, но сообщил одну не очень приятную новость, что они могут остановить эти попытки вырваться единственным способом: Кушине нужно было уговорить своего хвостатого не буйствовать при присутствии Наруто. А для этого нужно модифицировать печать, сделав его более гибкой, чтобы Узумаки могла встретиться лисом в своем подсознании.
"Я смогу, ради Наруто, ради нашей семьи, я смогу!" - вот как она думала, когда муж изменил печать, как и сказал Джирайя, но, к сожалению, лис даже не пытался, не то что сотрудничать, он даже не желал слушать её. Не пробиваемой стеной ненависти и, как казалось иногда куноичи, страха он говорил, что готов уничтожить её ребенка. Он рычал во весь голос, говоря что Учиха и Узумаки - два клана, кровь которых он был готов лить рекой. Одних из-за их глаз, которые могли лишить его свободу, а других, что все-таки лишили его её. Так он говорил всегда, но Кушина замечала фальшь в его голосе, демон скрывал еще что-то. Пытаясь пробить с помощью этого брешь в его защите, она начала говорить об этой, замеченной ей, вещи. Только это еще больше разозлило девятихвостого, биджу начал обвинять всех людей в их коварстве, что жажда силы движет ими, и что нет никого в их роде, которым не управляла бы эта цель.
Кушина помнила все это. Она отчаялась, ведь она пыталась. Но всё было тщетно.
Прошли уже полтора года её бесплодных усилии. Женщина закатывала истерики дома, из которой она никогда не выходила; злые слова биджу и невозможность увидеть своего сына, своего лучика счастья, начала сводить Узумаки с ума. И тогда Кушина решилась на отчаянный шаг, она захотела выпустить лиса на свободу. Красноволосая услышала разговор Джирайи и Минато, что у джинчурики есть возможность лишиться демона, при этом остаться в живых, но эта возможность ничтожна мала, даже для людей из их клана, издавна славившихся нечеловеческой жизненной силой и выносливостью. Женщина решилась на этот шаг, не смотря на высказывания против этого со стороны мужа. Намикадзе, помнится, тогда говорил, что не простит её никогда, если она это сделает. Он, конечно, желал всей душой, чтобы жена, наконец, увидела Наруто, чтобы они стали счастливы вместе, всей семьей. Вспоминая эти события раз за разм, она, Кушина, понимала это, но тогда сказала в порыве безумного гнева, что он - эгоист, и его душа желает только своего счастья. Тогда сам Минато пошел на отчаянный шаг, он решил привести их сына, чтобы девятихвостый захотел вырваться, желая напасть на него, и в это время, словив момент, самому встретиться с демоном в подсознании жены и заставить того быть ниже травы и тише воды. Но произошло никем не предвиденное событие.

Отступление 1. "Экстра". Скука.

Темнота. Но среди всей темноты отчетливо были видны золотистые прутья клетки. Огромной клетки.
- Хрррр... - послышался то ли рык, то ли храп. Вдруг в этой непроглядной тьме зажегся чей-то громадный глаз. Око, с вертикальным и узким зрачком, уставилось на что-то, что было видно только его обладателю.
- Скукота, - прогремел кто-то. Голос был холодный и явно не человеческий. Слишком много было в нем животного: необузданно дикого и таинственного. - Не думал, что когда-то буду скучать по чьему-то обществу. О, Рикудо, прошло уже почти два года. Два года как мы вышли из той тьмы, и два года как вошел в новую. - Послышался смех полный иронии. - Неужто я так сильно соскучился по его компании?
Из темноты показалась огромная рыжая морда лиса. Гигантского лиса. Но нет, это не лис. Он выглядит как это животное, только глаза выдавали его. Красные, нет, кровавые. Разве у животных могут быть такие глаза. У них очи разные: зеленые, лазурные, желтые, но никак не горящие огнем. Это глаза настоящего демона. Они наполнены знанием и мудростью, силою и мощью, безумством и ненавистью. Но в них читалось еще что-то - скука. Вселенская тоска читалась в глазах демона-лиса.
Вдруг он оскалился. А потом:
- Черт! - выругался лис. - Вот надо было сдружиться с этим оболтусом. А теперь сиди и скучай по его обществу. Кажется, я начинаю понимать Шукаку. Каждый раз устраивал бесчинства. Исчезнет среди песков, а потом придет и уничтожит несколько деревень. И я подозреваю, что причина не в ненависти, а в нехватке общения. Хотя у этих песчаных техника запечатывания хвостатого тоже странная. Силу могут использовать, а со своим биджу не могут общаться, а сам однохвостый может капать на мозги своему тюремщику, пока тот окончательно не сойдет с ума. У Хачи, конечно, очень удобная печать. Но здесь одно но. Они полная противоположность песчаников. Этот недоделанный рэпер, его джинчурики, своими стихами может самого биджу чокнутым сделать. Не знаю, как он с ним вообще с катушек не слетел. Смотря на него можно подумать, что от одного слова у него из ушей пойдет пар, а глаза нальются кровью. И телосложение у него совсем не подходит его характеру. Ну как осьминог, в придачу бык, может быть спокойным и рассудительным. Эти головоногие же совсем не могут сидеть на месте. Куда они не лезут. Да, Мудрец, слишком ты уж намудрил, когда создавал его. Мне иногда кажется, что ты хорошенько напился саке после создания пятихвостого. Громадный ШЕСТИХВОСТЫЙ слизень, выпускающий пузырьки. Пузырьки! Он, что, его чакру с мылом смешал? Да и Чоумей странная. То ли цикада, то ли стрекоза. А потом, конечно, бык-осьминог. Когда закончил с ним, он, наверно, протрезвел. Увидев, что сделал, поместил все остальное во мне. И это остальное, конечно, оказалось больше, чем все до этого. Но с лисом он, конечно, не сильно прогадал. Сильное, красивое животное, да и довольно хитрое. Но я бы хотел быть тигром, хоть меня могли и обзывать полосатиком, но у него хотя бы вид очень внушительный, да и благородный он зверь. И зарычать может, и заткнуть этим ревом. Ну, настоящая безупречность, - из голоса девятихвостого так и несло глубоким уважением. - Может Рикудо думал, что я сойду с ума из-за своей силы, и это стало причиной выбора лиса. А что? Они как-никак одни из главных распространителей бешенства. А может это из-за моей чакры джинчурики такие неугомонные? Хотя Мито была довольно спокойная женщина. А вот вторая. Этот демоненок похлеще меня в гневе. - Лис глубоко вздохнул. - Эх, странно видеть тех, которых ты собственноручно отправил на тот свет. Но иногда человеческая глупость и эмоции могут творить невероятные вещи. Как полумертвой мошке можно было остановить лапу, хоть и ослабленного в два раза, демона, которым он может снести целый холм. - Лис задумчиво посмотрел на коготь указательного пальца левой руки, и провел им по одному из прутьев решетки, на металле осталась довольно глубокая борозда. - Ничего не пойму.
Нависла тишина. У любого человека кровь в жилах застыла бы, если бы он побыл в такой тишине. Потому что она была громкая, просто ты оглох от шума и не слышишь её. Мрачные мысли жили здесь, потому что вся жизнь обитателя была во мраке. Будто ослепили его, и сказали, что не видать ему света никогда в своей жизни.

Лис никогда не любил воспоминания, но только не эти. Один парень смог оставить в его голове отпечаток событий, которые он хотел видеть снова и снова. Но они влекли за собой другие, будто были всего лишь первой волной огромной цунами. Парень невольно заставлял вспомнить его родителей. Что поделать, он был их копией. Вера, сила, не замечаемая ни кем, хитрость и острый ум - все это он видел у Минато и Кушины. Кушина. Маленькая крикливая девочка. Но сильная. Только внутренний стержень её, хоть и был крепкий, но не стальной. Такой был у Минато. Непробиваемость и нерушимая воля - вот, что оставил он своему сыну, кроме таких же цвета волос и глаз. А в остальном его друг походил на красноволосую. Узумаки Кушина.
- Я ощущал твое присутствие, маленькая девочка, ощущал довольно сильно, вместе с лисом внутри тебя. Но сейчас я чувствую, что ты довольно далеко. Наверно, демон внутри тебя учуял угрозу в Наруто. Он не я. По крайней мере, сейчас. Иногда я чувствую всплески твоей чакры и его ненависти и страха. Он боится меня. Ха-ха-ха! Он боится меня! Животный страх не дает ему сосредоточиться на причине этого. Хоть я вспомнил слова Мудреца, я такой же демон, как и он, хотя слабее. Часть меня не здесь, целая половина меня не со мной. А он копит свою ненависть уже почти век, готовясь в любой момент превратить его в силу, как Учихи. - Последние два года он повсюду ощущал их. Как же он их ненавидит! Потомки его создателя, возомнившие себя выше других. Хотя среди них он уже ощущает несколько источников силы, которые в корне отличаются от других Учих. Хотя всех у них не такая темная чакра, которая была у Мадары. Но эти двое больше походят на потомков Ашуры*, от них исходит сила, неподвластная другим из этого проклятого клана – сила духа. Один из них лис уже знал, точнее, чувствовал раньше. Он сильнее другого источника, хотя чакра его на этот момент слабее. Но что такое чакра? Он, девятихвостый демон-лис, исполинский сгусток чакры, преклонил колени перед Наруто. А ведь его чакра хоть и огромна, но это капля в море рядом с моей. Его воля, его противоречивость. Вот, что такое истинное могущество. То же, что он увидел у Минато, то же, что он заметил у того Учихи. Но не было у них того, кто бы сбалансировал с ними, чтобы достигнуть той силы, способной изменить мир. Соклановец того, один из отличающихся, ни на грамм не похож на потомков Индры**, хоть сила его глаз будет мощнее всех живых из их клана.

Девятихвостому осточертело ничего не видеть и ничего не слышать, ведь той связи, позволяющей ему своими глазами видеть происходящее, которая установилась с его джинчурики, не было. Он растерял ее, когда их выкинуло в это время. Из-за этого ему приходилось напрягать свое осязание. Как демон и создание из чистой энергии, он ощущал чувства и чакру близ находящихся и близко знакомых, среди которых и были вышеперечисленные Учиха и родители Наруто. Курама тяжело вздохнул:
- Эх, скучно…