Ну мы же биджу... Глава 19. Неджи и Хината.

- Гаара, твои руки! – воскликнула Шио. – О, боги...
От лёгкого прикосновения Собаку поморщился. Вся кожа от запястий до плеча была сплошным ожогом, край левого рукава обгорел, а на правой руке уже вспухло несколько волдырей. Малейшее движение вызывало сильнейшие вспышки острой боли, но даже в неподвижном состоянии мышцы словно пульсировали.
Ёко, встревожено хмурясь, покачала головой. Притом, что огонь не мог навредить ей – по крайней мере, сейчас – девушка неплохо в этом разбиралась. Посему выходило, что повреждения не такие уж и серьёзные, но для того, кто в первый раз почувствовал физическую боль, меньше недели назад – крайне мучительные.
- У Юмии мазь была, должна помочь, - негромко сказала она. – Ну-ка, подъём!
Как ни странно, встать удалось с первого раза, хоть и не без помощи кицунэ – девушка ухватила его ладони, вздёрнула вверх и, напоследок, встряхнула. Шио и сама выглядела неважно, но в целом, что у первого, что у второй никаких серьёзных ранений не было.
Через мгновение всех присутствующих оглушил вопль.
- ДА КАК ТЫ МОГ ПРОИГРА-АТЬ!!!
В этом крике было всё, от злости до отчаяния неудачливого болельщика; Шукаку орал, не жалея лёгких, размахивал руками, подпрыгивая на одном месте, и пока что ещё не перевалился через поручень лишь потому, что Сейрам продолжала удерживать его поперёк пояса. Её хохот весьма органично вписывался в общую картину.
- Эм... а это нормально? – робко спросила Хината у Юмии.
- Да, - ответила Орочи и поправила раскрытый зонтик на плече, который успел вернуть ей Гаара, чтобы не мешался перед боем. Кстати, надо бы отдать его обратно.
Шио закатила глаза. Наконец, она весело сказала:
- Шу-чан, заткнись.
Шукаку поперхнулся и побагровел.
- Я же просил не называть меня так!
- Ох... Как же всё сложно...
Ёко цокнула языком. Сейрам отпустила Шукаку. Гаара с интересом проследил, как однохвостый кубарем падает через перила головой вперёд и в самый последний момент хватается за поперечную балку в поручне. Повиснув таким образом, он стал орать ещё громче.
Хачи пришла в голову отличная мысль – тряхнуть перила и свалить его вниз, но вдруг она заметила светлый металлический блеск, там, на полу. До воздушных пируэтов Шукаку его там определенно не было. Девушка прищурилась и спрыгнула вниз.
- Да вы сговорились что ли? – тем временем вопрошал тануки у небес и у сблизившихся после боя Гаары и Шио.
Кицунэ и Собаку переглянулись. Последний равнодушно пожал плечами. Парень чувствовал, что у него есть синяки даже там, где их не может быть в принципе, где-то в глубине тела клубилась и завывала в ветряных потоках чакра, а слишком громкий голос Шукаку резал по ушам.
- Ты придурок, - бесцветным и уставшим голосом сообщил Гаара.
Тануки собирался было сообщить, кем он считает бывшего носителя и остальных его сообщников, но тут Хачи присвистнула так громко, что все трое оглянулись в её сторону. Сейрам ухмылялась и подкидывала на руке нечто, похожее на некрупную монету.
- Да ты у нас богат, Шу-ча-ан...
Девушка поймала предмет, который действительно оказался монетой, и, зажав между указательным и средним пальцем, дразняще помахала ею. Шукаку, хмурясь, запустил руку в карман брюк и, разумеется, ничего там не обнаружил, кроме большой дыры в ткани. Вопрос только в том, а было ли там что-либо вообще, и стоит ли высказывать ей претензии по поводу собственного имени? Одно дело Шио, оно привычно и как-то необидно, а тут...
- Может, вернёшь?
- Ага, щаз. Лови!
Сейрам, не глядя, перекинула монетку напарнице и прыгнула наверх. В ладонь Орочи упал кругляшок из светлого металла, на вид – обычное серебро. На монете была тонкая гравировка: дерево с раскидистыми голыми ветвями, переплетающимися в нити, а над ним, казалось, сияла звезда с девятью лучами, - это был герб рода Райдо, герб Империи эльфов Тёмного леса.
- Имперский цехин, - вынесла свой вердикт Юмия, лишь подтверждая негласную догадку Хачи. Монета перелетала в руки Шио, которая уже успела перебраться на скромные трибуны, чтоб не мельтешить и не мешать дальнейшим боям. Вместе с ней поднялись Шукаку и Гаара, который, пользуясь тем, что на него никто не обращает внимания, привалился к стене, тяжело дыша и прикрыв глаза. Отдыхал. Орочи наскоро оценила его состояние и, поймав красноречивый взгляд Ёко, потянулась за бинтами.

- Чистое серебро, - сказала Шио, после того, как повертела монетку в руках и попробовала её на зуб. – Незамутнённое.
- Слышь, отдай, а? У меня денег нет, я на мели.
Для дополнительной аргументации Шукаку вывернул карманы, из которых в левом оказался грязный конфетный фантик, неизвестно как переживший множественные трансформации тела при заточении и попытках обуздать его. То, что на серебряной монете не было ни царапины, никого не удивило: за что бы ни брались тёмные эльфы, славившиеся техникой обработки металлов, качество их работы было за пределами понимания непосвящённых, а уж что касалось своей ходовой валюты, закрытой от мира Империи, так тут и вовсе не о чем было говорить. Такая монета могла пролежать десятилетиями на дне морском, но соль и течения не причинили бы ей вреда.
Ёко усмехнулась.
- На мели он... Откуда у тебя вообще такие деньги?
- А шут их знает... Остались с последнего путешествия, наверно...
- Брось, Шио! – встряла вдруг Сейрам. – Портовые девки с Последнего мыса только цехинами и берут.
- Ай-ай-яй... – Ёко покачала головой, в сторону нервно улыбающегося Шукаку. – И не жалко тебе?
- Жестокой кицунэ не понять порывов моей души, - туманно сказал он и вдруг сделал выпад, пытаясь выхватить серебняк из рук подруги. Девушка ловко увернулась и завлекающее-задорно пропела:
- Пол цехина за любовь, пол на заколочки.
Монетка играла в её руках, быстро перемещаясь между пальцами, улыбка была нежной и ласковой, а глаза томно прикрыты.
- Дорого берёшь, красавица, – не растерявшись, подыграл тануки, с видимым удовольствием поймал подлетевшую в воздух монету и упрятал в самый прочный и незаметный внутренний карман.
Кицунэ фыркнула.
- Я ещё и продешевила.
- Ну, не сказал бы...
Вообще-то, они оба были правы. На Последнем мысе, самой дальней оконечности мира людей, все ночные бабочки весёлого квартала брали за свою любовь не меньше трёх цехинов, не считая щедрых подарков от довольных клиентов, но вот в стране Огня за ту же сумму, коль найдётся поблизости меняла, можно было купить целый бордель на всю ночь.

Гаара морщился и шипел сквозь стиснутые зубы, но ничем другим не показывал, насколько ему больно. Некоторые бы поразились такой выдержке, но Юмии было не до того: мази оказалось катастрофически мало, поэтому она тоже шипела, по-змеиному и с лёгкой досадой.
- Эм... извините...
Орочи даже не повернулась к мнущейся Хинате, не желая отвлекаться, но Собаку обратил внимания на пробившийся к сознанию голос и даже открыл глаза. Хьюга, заминаясь, держала в руках маленькую невзрачную баночку и определённо пыталась что-то сказать.
- Вот... целебная мазь...
- От ожогов? – уточнила Юмия.
- Ну... от всего, вроде...
- Открой.
Как только крышечка была снята, воздух наполнился густым травным ароматом, щекочущим нос желанием чихнуть. Восьмихвостая сочла это хорошим признаком, но всё равно тщательно осмотрела серовато-белую густую субстанцию с зеленоватыми вкраплениями на предмет нарушения консистенции и иной гадости, могущей испортить свойства и качества лекарства. Не обнаружив ничего подобного, Орочи дала Хинате сухое указание смазать на левой руке те места, которые ещё не были обработаны, а сама занялась правой, решив остатки своей мази потратить на наиболее повреждённые участки кожи.
Гаара вздрогнул от перемены ощущений: к выверенным до миллиметра касаниям мертветски ледяных и безжизненных пальцев Юмии прибавились другие, мягкие и робкие, просто до безумия осторожные. И они тоже одаривали прохладой, которая облегчала жар и прогоняла боль, в отличие от первых, с чьим трупным холодом хотелось контактировать как можно меньше.
То, что Хината обрабатывала его раны, было чуть более странно, чем сам факт наличия оных и того, что кому-то есть до этого дела. К тому же глаза он так и не открыл, что было неосознанно верным решением. В противном случае, Хьюга смущалась бы ещё больше.

Киба повертел головой. Предыдущий бой был невероятно захватывающим, диким, в нём чувствовалось то самое, звериное, что есть в клане Инудзука. Так что совсем не удивительно, что парень не на шутку увлёкся. Но вот теперь из-за этого он потерял из виду Хинату.
Так-с, вон песчаники, вон группа Наруто, вон та группа девчонок из Дождя, две из которых уже отыгрались. Мастерски, надо сказать, отыгрались. Их плащи, похожие на крылья гигантских летучих мышей, загораживали обзор, но вряд ли сокомандница там.
Так где же? По запаху не найти, всё перемешалось...
- Шино, не знаешь, где Хината?
- Важно это, несомненно, но не о том должен думать ты сейчас.
Абураме больше ничего не сказал, но собачник сразу же его понял. А когда посмотрел на табло, ему захотелось рассмеяться. Но вместо этого Инудзука только фыркнул.
- Пф... Да это ж Наруто. Я его в два счёта!
Но и на это у Шино нашлось своё мнение, которое тот проникновенно озвучил.
- Противника своего недооценивая, под удар подставляешь ты себя.
- Эй, очнись! Это же На-ру-то Уд-зу-ма-ки.
- Так иди ж тогда.
И то верно, заболтался, да и с кем - с Шино! Расскажешь, не поверят. Поэтому Киба, выбросив из головы всё лишнее, спрыгнул вниз, прекрасно зная, что Акамару и без зова следует за ним.
В конце концов, никуда Хината из этого зала не денется.

- Спасибо, - сухо сказал Гаара. Впрочем, он всё произносил сухо, не умея разговаривать по-другому, так что судить по этому об искренности его благодарности было нельзя. Юмия не ответила – она как раз заканчивала перевязку правой руки, а Хината робко улыбнулась и украдкой вытерла неловко выпачканные в мази руки друг о друга. И ещё покраснела почему-то. Но Собаку уже успел отметить, что краснеет девочка часто. По поводу или без него он точно не знал, так как весьма смутно представлял, из-за чего люди обычно краснеют. Парень знал только, что краснота лица делится на два типа: мерзкая и отталкивающая, как у замахивающегося пустой бутылкой пьяницы, и лёгкая и чем-то даже приятная глазу. О существовании второй он узнал ровно тридцать шесть секунд назад.
Шио сделала какое-то движение, указывая себе за спину; Хьюга встрепенулась и метнулась куда-то вправо. Орочи уже затянула ему одну руку бинтами, и теперь Ёко, мурлыкая что-то себе под нос, ловко справлялась со второй. Белая ткань туго, и в тоже время мягко ложилась поверх ожога, но боли Гаара уже не ощущал, или же она притупилась настолько, что можно было её игнорировать. Или же он просто привык.
Когда шатенка закончила, Собаку поблагодарил ещё раз. Получилось гораздо лучше.
- Да не за что, - отмахнулась она.
Шукаку, прищурившись, глянул через плечо и пробормотал что-то под нос, но услышала это лишь стоящая рядом Сейрам, которая буйно расхохоталась от его слов.
Шио же мимоходом тронула Хинату за плечо, привлекая внимание, и сказала:
- Спасибо. Ты хороший человек.

А ведь ей стыдно. Нет, действительно, Темари впервые в жизни стыдно из-за брата. Не из-за Канкуро, как тогда, когда он случайно попробовал саке, а из-за младшего. Ещё одно кардинальное различие заключалось в том, что на этот раз куноичи было стыдно за себя.
В конце концов, семья Гаары – это она и Канкуро. Но не они болели за него во время боя, а тот взявшийся из ниоткуда парень, не их усилиями был порождён азарт боя, заменивший механическое желание убить, хотя кто знает, насколько... Да и не её руки перетянули ожоги младшего брата.
Темари не знала, чувствует ли Канкуро тоже самое. Порою вообще не просто понять, что творится в голове под форменной шапочкой и каштановыми вихрами, но девушка могла сказать, что брату, по меньшей мере, неуютно.
Вон он, Гаара. Стоит вдалеке, молчит, но к своему пёстрому окружению относится спокойно, это и на расстоянии заметно. Не враждебно.
Собаку поморщилась и попыталась сосредоточиться на бое двух придурков из Листа.
Даже завидно как-то, блин.

Хаято отошёл немного назад, чтобы не мешать сражающимся. Было видно, что парни старались выложиться на полную – у Кибы было неоспоримое преимущество – но им не повезло с порядком боёв. По сравнению с предыдущим, их бой казался детской шутовской дракой или же стычкой пьяных в кабаке.
Впрочем, возможно, он и слегка недооценил их...
Гекко отодвинулся ещё немного, чтобы разошедшийся Инудзука со своей псиной ненароком не задели его, и вдруг почувствовал, что под сандалией что-то еле слышно хрустнуло. Странно, но убрав ногу, он ничего не увидел. Хотя...
Мужчина, пользуясь тем, что до него никому нет дела, неосознанно, следуя профессиональной привычке, стараясь сделать всё как можно быстрее и незаметней, нагнулся и поднял с земли прозрачную каплю, уже разрушенную его стопой. Сквозь прозрачный материал было отчётливо видно его ладонь, и только преломление мешало общей картине. Проверяя неприятную догадку, от которой как-то нехорошо сосало под ложечкой даже у закоренелого АНБУ, вроде Хаято, мужчина осторожно тронул пальцем поломанный краешек, без особой надежды, желая, чтобы тот деформировался под пальцами как пластилин, и не оказался стеклом.
Но, как и ожидалось, вместо этого по осколку скатилась капля крови из пореза, крася кристальную прозрачность алым цветом.
Экзаменатор запоздало прокашлялся и бросил взгляд вперёд. Кажется, у Удзумаки есть какой-то козырь, но он всё никак не успевал им воспользоваться: скорости у парнишки было маловато, зато у его оппонента – хоть отбавляй.
Когда человек может меньше, чем за минуту, переплавить некоторое количества песка в стекло – это неприятно. Тут определённо использовались необходимые примеси, не зря же девица в белом порошке вывалялась и потратила на это драгоценные мгновения; но важней температура. Можно допустить, что у неё изменённый геном.
Можно допустить ещё очень многое. Но Гекко сразу же вспомнились старые добрые подземелья Кровавого Тумана, где одной из самых изощрённых пыток было поливание тонкими струями жидкого стекла, начиная с рук и заканчивая глазницами. Плоть сжигалась до кости, а те шиноби, которые выбирались оттуда, если не сходили с ума, то не могли больше выносить вид и запах жареного мяса.
Над всем этим стоило подумать, и Хокаге, наверняка, думал, но сейчас проблемой первой очерёдности был Орочимару. А ещё – экзамен, который необходимо завершить, ни смотря, ни на что...
- Кха... кха... Победитель - Наруто!

- М-м-м... Послушайте... – обратилась Хината к медикам, уносившим Кибу на носилках, и протянула им уже вскрытую мазь, - Вот... Возьмите... Для Кибы и Акамару.
-Хе! Чем переживать о других, лучше бы о себе побеспокоилась! - пролаял Инудзука. – Осталось десять человек: ты, Неджи, Ли, Тен-Тен, Чоджи, Шикамару, двое из Звука, одна из Песка и одна из Дождя. Послушай, Хината...
Киба перевёл дух.
- Если тебе выпадет сражаться с девчонкой из Аме... Лучше сразу сдавайся!
Хьюга вздрогнула. Она уже видела эту силу и прекрасно понимала, что ей не справиться. Так что Киба был прав. Если её противником окажется Сейрам, надо будет поднять руку и... Но сдаться на глазах у всех? На глазах у Наруто и у новых недодрузей? Но ведь это будет верным решением...
- Акамару что-то чувствует. Когда она мимо прошла, он начал скулить и закрыть нос лапами. Это плохой признак, поверь мне. Да и если она на уровне остальных членов своей группы, то лучше не рисковать.
- Хорошо, Киба-кун, - согласилась Хината, мысленно давая себе и ему обещание, что, в случае чего, так и сделает.
- И ещё... С Неджи тоже самое. Сдавайся без раздумий! Уж он то тебя точно жалеть не будет. Изобьёт до полусмерти.
Девушка понурилась. Неджи был последним человеком, которому она была готова сдаться, но Киба опять-таки был прав.
- Седьмой поединок! – объявил экзаменатор, и Хьюга сразу же напряглась, ожидая худшего. – Темари но Собаку против Такахеши Тен-Тен.

Шио немного скисла, когда победил Наруто. Честно говоря, она не болела ни за кого конкретного, но как-то оно позорно было. Хотя эффектный конец, вроде как, всё окупал.
Но теперь Ёко только морщилась, так как бои по принципу, когда один бьёт, а другой принимает жалкие, на фоне противника, попытки нападения или же атаки, она не любила. Не то чтобы Такахеши Тен-Тен была слабой куноичи, просто ей не повезло с противником, и не повезло сильно – сестра Гаары была очень сильна.
Ещё один удар – девушка грузно упала на стоящий стоймя закрытый веер. Кицунэ ещё раз поморщилась: её показалось, что она слышала хруст. Скорее всего, ей показалось, а может, это было ребро. Всё лучше, чем травма позвоночника.
- Седьмой поединок окончен! Победитель - Темари!
Темари победно усмехнулась, но когда она уже сбросила лишний груз с веера, а парень в идиотском зелёном трико – кажется, её сокомандник – наудивление быстро метнулся на перехват безвольного тела девушки, то случилось то, чего куноичи ожидала меньше всего.
Песка было неожиданно много, столько не должно умещаться в калебасе*. Темари казалось, будто он затмил всё, и девушка замерла от ужаса. Она вдруг спокойно подумала, что сейчас умрёт, и более важно стало то, что трёхлунный веер, вероятно, не избежит воздействия песчинок и, самое лучшее, покроется царапинами. А как она уговаривала отца, Яшамару и даже старейшин отдать этот веер ей, тогда ещё десятилетней девочке, как рада была, когда получила именно его на день рождения, как без сожалений тратила часы на тренировки с ним, на ручную полировку, на латание дыр и иных полевых повреждений в укреплённом шёлке... Это оружие - произведение искусства! – уже давно стало её частью. Так что было очень обидно, даже обидней, чем собственная кончина.
Но, кажется, её смерть откладывалась на неопределённое потом, ведь песок, обвивший талию и ноги под коленями, не сдавил в тело в тисках, ломая кости, а весьма аккуратно поднял наверх и поставил возле побледневшего Канкуро. От того, что от лица марионеточника отлила кровь, полосы грима казались насыщенней и темнее. Кроме того, песок отодвинул к стене Рока Ли и бережно положил на пол обессиленную Тен-Тен. Последнее, разумеется, никто не видел.

Гаара, не шевелясь, перевёл взгляд на Шукаку. Возможно, многие из Суны, да и не только, возразят, но переломить собственную сестру пополам, словно веточку, ему не хотелось. Когда же Шукаку частично перехватил контроль над небольшим количество песка, Собаку едва ли это не сделал. Тануки же только развёл руками и чуть виновато улыбнулся.

- И что это было?
- А ничего.
- Ты ж весь бой на Темари пялился?
«Вот ведь, пристала».
Шио лениво подпёрла голову рукой и выжидающе уставилась на друга, ожидая вразумительного ответа.
- Темари-сан прекрасна в своём великолепии, но не смягчить падение премилой девушки я не мог.
Шукаку гордо скрестил руки на груди. Пару секунд они с Ёко ещё играли в гляделки.
- Вот ведь загнул... – она усмехнулась. – Ладно, ты выиграл. Как-то она её...
- Жёстко?
- Ну, одно дело просто жёстко, другое дело – жёстко и быстро.
Шукаку кивнул. На ум пришли тренировки и те немногие сражения Шио, которые он видел.
- Сама то...
- А всё потому, что бабы – стервы! – заявила Сейрам, бесцеремонно влезая в разговор.
- Ты тоже девушка! – вырвалось у тануки и Шио одновременно.
Хачи ответила бесовской ухмылкой, но ничего не сказала.

Когда на экране высветилось её имя вместе с именем двоюродного брата, в груди словно надломилось что-то. Хината вздохнула. Это было именно то, от чего её остерегал Киба, а так же Куренай-сенсей, и то, чего боялась она сама иного больше других противников и опасностей. Но назад дороги она не видела.
Спускаясь вниз, девочка перехватила встревоженный взгляд Куренай, успела увидеть две улыбки: ободряющую с налётом несмываемой наглости в обрамлении и тёплую, но встревоженную - скрыть волнение Шио не удалось.
- Никогда бы не подумал, что мне придётся сражаться с вами, Хината-сама.
- Неджи-нии-сан...**

А Неджи всё говорил и говорил... А Хината всё зажималась и отступала назад, внутренне, на деле замерев, не в силах двинуться. А желание собственноручно утопить этого ублюдка в зыбучих песках было всё сильнее и сильнее. Или же убить каким-нибудь другим, более доступным, но не менее мучительным способом. Можно было бы потом полебезить перед некромантами или Лигой, не важно, все они там в одной куче, чтоб вызвали его обратно, чтобы вновь избить, а потом заставить жрать землю и биться об неё лбом в извинениях.
Какого чёрта он так обращается со своей сестрой?! То, что она сестра, Шукаку понял сразу по нескольким признакам: одна фамилия на двоих, робкое «братец»*** и шипящие объяснения висящей на нём Шио о клановой структуре Хьюга на ухо вперемешку с угрозами. Угрозы относились к тому, чтобы тануки не смел устраивать кровавую расправу немедленно.
Впрочем, ему и не нужно было немедленно. Ему нужно было сейчас же, ежесекундно!
- Отцепись, - прорычал однохвостый сквозь стиснутые зубы и сделал очередную попытку сбросить руки Ёко с плеч и ноги – с пояса. Безуспешно.
Шукаку переглянулся с Сейрам. Янтарь глаз Хачи никому ничего хорошего не сулил, а её руки сжались на поручне столь сильно, что тот во второй раз деформировался, словно размягчённый пластилин. Тануки вдруг страстно захотел себе какое-нибудь разрушительное доджитсу. Или же своей товарке по несчастью, чтобы золотая молния не оставила от Хьюга Неджи мокрого места.
- Не вздумай, - вновь зашипела Шио.
- Да ты ж сама хочешь ему глаза повыцарапывать.
Ответом было внезапное молчание, хотя ожидаемей было бы ещё одна порция шипения и прозрачного вранья ему и себе.

- Изменить себя абсолютно невоз...
- Можно!!!
Хината вздрогнула, Неджи неприязненно прищурился. Но Наруто, в сторону которого повернулись все без исключения, было абсолютно наплевать на Неджи и его трёп. Потому что говорить, что человек не может измениться – не иначе как пустая болтовня. И вряд ли кто-то мог бы его сейчас переубедить.
- Хватит решать за других, идиот! Хината, наваляй этому выскочке!!!

- Да, врежь ему!!! – вторил Шукаку, оглушив Шио. Впрочем, на этот раз она была совсем не против.
«Её взгляд изменился... - подумала Ёко. – Давай, Хината».

«Это ещё кто?»
- Значит, вы не собираетесь сдаваться. Что ж, тогда за последствия я не отвечаю.
Неджи ожидал, что его последние слова смогут как-то задеть её – он был сильнее, и Хината прекрасно об этом знала. Но нет.
Хината Хьюга не была уверенна в себе. Но в ней почему-то были уверенны другие.
Не зря Неджи не понравилась Шио но Ёко; её насмешка была слишком явной, чтобы забыть, и ему казалось, что она со своими дружками продолжает смеяться не только над ним, но и над всей побочной ветвью Хьюга.
Парень незаметно тряхнул головой. Сейчас не время было думать о каких-то глупостях и накручивать себя. Как бы ни слаба была сестра, он не собирался сдерживаться, а раз так – надо сосредоточиться.
Тем более что и Хината окончательно взяла себя в руки, активировала Бьякуган со словами:
- Я больше не собираюсь прятаться!
Левая рука чуть вперёд, правая ближе к поясу, расслабленно, как учил отец, покуда ему ещё было дело до старшей дочери. Ноги симметричны с руками.
- Неджи... Начнём поединок.
Хьюга против Хьюга.
Бьякуган против Бьякугана.
Лучшее тайджитсу.
Брат и сестра шагнули навстречу одновременно.

Бой проходил в полнейшей тишине. Все затаили дыхание, только шорох одежды сражающихся и лёгкие удары Джукеном нарушали само собой воцарившееся безмолвие.
Удар.
Удар.
Поворот.
Блок.
Разворот.
Ещё удар.
Вскоре Хината почувствовала, что у неё начинает сбиваться дыхание. Плохо. Очень плохо. До этого ей удалось поймать ритм и держать его, но сейчас девушка уже еле поспевала за ним.
Вдруг Неджи открылся! Понимая, что другого шанса не будет, Хината нанесла удар в солнечное сплетение, чтобы перебить его каналы чакры, но не убить.
В следующее мгновение её тело конвульсивно содрогнулось, а всплеск внутреннего кровотечения наполнил рот металлическим привкусом. Тёмно-красные, почти бордовые струи потекли от губ по подбородку. Два вытянутых пальца Неджи – указательный и средний – упирались в руку на ладонь выше локтя, блокируя одну из тенкецу, хоть и не самую важную.
-Я так и знал... Это всё, на что способна будущая глава главной ветви клана!
«Я ещё... не закончила...»

Несчастный поручень всё-таки сломался. Всем было плевать.
Хината отлетала от ударов Неджи снова и снова.
Хината вставала снова и снова.
Презрение в глазах Неджи разгоралось всё ярче и ярче и разило не хуже его атак.
- Он же её убьёт такими темпами... – вырвалось у Шукаку. Никто не ответил – это было и так ясно. Не физически, так морально, но убьёт. Сломает.
С точки зрения хвостатых, ломать морально во время боя – позор. Это означает лишь то, что ты не можешь победить своими силами. Неджи мог, поэтому в их глазах опускался ещё ниже.
- Перегрызу горло. Загрызу к чёрту, - наконец-то ответила Шио на, казалось бы, такой давний вопрос.

Перед глазами Хинаты помутнело. Сквозь пелену она видела пол с какими-то странными тёмными пятнами. Кажется, это была её кровь.
А ещё где-то на периферии сознания поселилась мысль, поражающая своим холоднокровием: ей каким-то чудом удалось избежать удара в сердце. Если бы Неджи попал – она бы умерла, и никакие медики не могли бы спаси её жизнь.
Надо встать. Надо унять дрожь в руках и ногах, заставить подгибающиеся локти разогнуть и встать. Перестать валяться поломанной куклой.
Девушка подняла взгляд и посмотрела на брата.
«Неджи... За что...»
Как только она могла быть такой глупой? Как она могла принимать это за равнодушие? Впрочем, весь клан никогда её не замечал.
Ещё одна попытка напасть, но бесполезно – Хината снова упала; сумка с оружием случайно открылась и вместе с несколькими кунаями из неё выкатился неприметный свиток. Девушка зачем-то поймала его и сжала в ладони.
В горле встал ком, глаза защипало.
«За что?..»
Свиток покрылся голубыми трещинами, словно что-то пытается прорваться из нутрии, следуя отчаянному зову Хинаты.
Подняться не получалось. Слёзы сами собой потекли по щекам и оставалось лишь надеяться, что Неджи их не заметит, ведь он наверняка бы приписал их к её общей слабости и горечи неизбежного поражения.
Бьякуган видит всё. Для Бьякугана нет холодных масок.
«За что ты так сильно меня ненавидишь?!»
Отчаяние.
Первая упавшая на пол слезинка разбилась с радостным звоном. Повеяло холодом.
Свиток распался в руке голубыми лепестками снега. Хината поражённо посмотрела на опустевшую ладонь; от другой руки на полу расползся бледный орнамент инея.
В следующую секунду сердце девушки пронзили ледяные иглы боли. Свет померк...

*Калебас, также калабас, калебаса, мате — общее название сосудов для питья горячего настоя листьев падуба парагвайского, более известного, как мате (йерба мате). Сосуды выделывались индейцами из древесной тыквы-горлянки (Lagenaria siceraria). Бутыль Гаары сродни калебасу большого размера. Вероятно, реальный калебас был прототипом, так как и форма и узоры чем-то схожи.
**Как автор, я бы предпочла перевести «нии-сан». Но вы ведь тоже считаете, что в этом моменте так звучит лучше?
***В одном из переводов манги использовалось «братец Неджи». Считайте это переводом.