Ну мы же биджу... Глава 37. Третий этап.

Хината не могла уснуть. Щёки до сих пор горели, а от простых несмелых воспоминаний кружилась голова. Всё это вышло само собой, но было так приятно, так хорошо, так волнительно...
Но ведь она же влюблена в Наруто-куна?
В таких случаях книжки говорили прислушиваться к сердцу – и тогда станет всё понятно. Однако сейчас сердце стучало быстро-быстро от того, что рука сохранила тепло чужой ладони, и отказывалось подсказывать что-либо.
А запутавшаяся Хьюга сидела без сна на кровати и пыталась собраться с мыслями; думая о Наруто-куне, она ощущала то же, что и обычно – восхищение и стремление походить, тянувшись к нему, как деревья к солнцу...
Разве это не любовь – тянуться к другому человеку и верить в него?
Но с Гаарой было иначе... С ним было хорошо вместе, легче дышалось, легче жилось, и сама Хината становилась вдруг лёгкой-прелёгкой, как пуховое пёрышко. К тому же, Собаку беспокоился о ней.
И в итоге Гаара украл её первый поцелуй, а она и не подумала возражать. И сказал, что она красивая.
Как луна.
Хинате никто никогда не говорил таких вещей, не целовал так – и вовсе не целовал, и девочка краснела и понимала, что не сможет сегодня спать; она была слишком взволнована.
Поэтому Хьюга распахнула окно и осторожно спустилась в сад. Обойдя дом – ноги успели замёрзнуть на остывшей земле – девочка забрала из прихожей обувь, отсчитала секунды, которые понадобятся стражникам, чтобы оказаться как можно дальше от неё и сбежала.
Ей срочно нужен был совет.

День выдался трудным.
Сначала Шио поругалась с Дейдарой, так как он лез не в своё дело: Тсукури не к месту встревал, вставляя свои замечания касательно размещения мин, хотя он не знал ни для чего они, ни территории Конохи. Потом Ёко умудрилась наорать на Сейрам просто потому, что той своевременно надоела роль носильщика, и посыпались колкости – а они мешали приструнить как следует Дейдару.
А потом, прикрывая всех, Шио начала спорить о какой-то чуши с едва ли не поймавшим их с поличным патрулём. Командир группы пожал плечами, а его шиноби скрутили Ёко и уволокли в допросную.
Ибики встретил её скептическим взглядом и кивнул на стул, на который девушка со вздохом облегчения рухнула. Тсукури должен был быть уже далеко.
Морино продержал её несколько часов, при этом занимаясь своими делами. Шио отнеслась к этому спокойно и не требовала срочного освобождения – она была здесь не впервые и ещё помнила, как психологическими клещами вытаскивали из неё крупицы информации. Ибики мастерски её игнорировал, понимая, что патруль сделал это лишь для порядка; перед третьим этапом все шиноби были, как на иголках, и любые подозрительные действия пресекались на корню.
Вследствие этих событий Юмия нашла Ёко лишь в четыре часа дня, когда девушка устало грызла подтаявшую на солнце шоколадку и приходила в себя. Проигнорировав её состояние, Орочи оставалась непреклонной – дела нужно было завершить в срок.
Домой вернулась Шио отчего-то абсолютно выжатой, поэтому сейчас девушка – сытая и после душа - была почти счастлива, лёжа на своей кровати на боку и скользя взглядом по знакомым уже строкам; она не первый раз перечитывала. Сасори писал сухо, больше по делу, и рассказывал о неудобствах: что Дейдара шумный и не даёт работать, что десять лет назад шиноби были сильней и у него нет подходящего материала, что пришлось ненадолго перенести мастерскую в Аме и некоторые тонкие инструменты там сыреют; так же ей его рукой излагались пару лишних строк, которые были совсем не в его духе, зато приятны Ёко, и девушка догадывалась, что он добавил их, морщась и мысленно кривясь.
Собственные чувства Сасори предпочитал держать при себе в любых обстоятельствах, так как даже сердце его подчинялось строгому порядку – всё по полочкам, под замком от мира и ничего лишнего.
Так же вряд ли он ждал её ответа – Сасори сочтёт сентиментальным и глупым переписку письмами, даже если собственнически и по праву считал Шио своей женщиной.
Однако письмо помогало скрасить минуты бессонницы. Девушка была расслаблена, довольна и рада отдохнуть; до начала третьего этапа оставалось пара дней, и единственные дела, которые у неё остались, это было – подогнать грубые углы плана, заставить заткнуться совесть и набраться сил.
И в тот момент, когда она отложила письмо и решила попытаться всё же уснуть, в дверь постучали. Ёко напряглась.
Гостей она в такой поздний час уже не ждала: Сейрам не стала бы стучаться, а у Юмии были чёткие указания на случай происшествий – входить через окно. Шукаку же она выпроводила пару часов назад, напоенного чаем и чуть менее помятого, чем он был весь день.
Шио выпрямилась на постели и взяла кунай, после чего шумно встала и направила открывать. Пока она спускалась, постучали ещё два раза, быстро и перебойно, но настойчиво.
Замерев у двери, Ёко пожалела, что не сенсор и, держа кунай за спиной, но на изготовке, открыла дверь. На пороге оказалась Хината.
В пижаме.
- А чего это ты тут делаешь… - протянула Шио и, помедлив, добавила то, что первым голову пришло, - в пижаме?
Хьюга замялась и потупила взгляд. Девочка прибежала сюда, окрылённая эмоциями, но только сейчас подумала, что стоило переодеться. Да и было уже достаточно поздно, так что не исключено, что своим визитом она разбудила Ёко посреди ночи.
- Эм… ну… я… - попыталась что-то объяснить Хината, но так и не смогла сказать ничего дельного, оставаясь на пороге.
- Тоже не спится? – прервала её вдруг Шио, решив на корню убрать неловкость. Хьюга на автомате кивнула, и девушка пожала плечами. – Заходи.
Ёко пропустила её вперёд и подождала, пока Хината разуется.
- Чаю? – предложила кицунэ, не придумав ничего лучше. Судя по тому, в каком виде пришла Хината – что-то случилось, но девочка не спешила ничего говорить, а значит вряд ли это что-то плохое или же глобально-опасное.
А чай хорошо сгладил бы молчание до того момента, как Хьюга решиться рассказать, зачем пришла, особенно если это что-то личное.
На кухне Хината уселась на край стула. Плита была кристально чистой – кажется, Ёко ей не пользовалась толком, зато заварка была под рукой и стоило дождаться лишь того, пока закипит вода. Шио подвинула к ней коробку с остатками печенья с изюмом, и Хьюга взяла штучку.
Печенье оказалось слегка чёрствым, но вкусным. Не спрашивая, Ёко добавила в чужой чай сахара и поставила чашку перед Хинатой; стоило немалых трудов найти здесь вторую, так как свою кицунэ купила прямо в селении.
Сладость помогла взять себя в руки, но Хьюга не знала толком, что спросить. Было лишь понимание того, что она запуталась, а помочь было толком некому.
- Так ты чего пришла-то посреди ночи? – случайно помогла ей Шио, первой начав говорить. – Что-то случилось? – немного встревожено.
Мало ли что Хьюга могли сказать или сделать неокрепшей и не оправдавшей надежды наследнице.
- Нет, не случилось… то есть… случилось… но ничего такого плохого…
- Но ты же пришла зачем-то ко мне в первом часу ночи, позабыв переодеться? – не враждебно ухмыльнулась Ёко.
- Ну… не спалось?..
Вышло глупо и вопросительно, так как Хината повторила слова Шио, но лучше ничего пока не придумала. В то же время ей казалось, что она правильно сделала, что пришла – кицунэ старше, опытней, и, быть может, ей поможет.
- Шио… - Хьюга уставила в чашку. – А ты… м… влюблялась? – почти шёпотом.
Ёко тихо хмыкнула; ясно всё теперь. Такие вопросы не задают просто так.
- Да, бывало, - пожала плечами она. – Но то так… мы остались хорошими знакомыми и не мешаем друг другу жить, - рассеянно. – У людей немного не так, а мы не смешиваем любовь и влюблённость.
- А чем они отличаются? – непонимающе.
Хината всегда считала это чем-то если не одинаковым, то очень и очень похожим, а влюблённость – тем, что потом перерастает в нечто большее.
- Влюблённостей может быть в жизни много… Это приятно, легко и просто приятное чувство, быстро приходит и уходит.
Шио рассеянно улыбнулась, и Хьюга заметила, что её щёки чуть порозовели. А Ёко вспомнила, как была влюблена впервые: гладкие волосы Симы из клана Муши - повелителей трав, леса и неба - первое выпитое и первый раз делила она ложе с ним, смех свой и вкус жареных кальмаров, чей сезон как раз шёл, когда они были вместе.
Хорошее было время – жизнь тогда текла легко.
Но забываться не стоило.
- Ну, а любовь – крепкая и одна. В том смысле, что хвостатый, если полюбит – то раз и на всю жизнь… Сразу понимаешь – вот оно, и всё.
- Что «всё»?
- Просто всё, - девушка пожала плечами и посмотрела на Хинату. – Будете вы вместе или нет, но трудно пропустить того, с кем суждено быть всю свою жизнь. С ним или с ней тебе хорошо и легко, и понимаешь, что нечего таить. Это как с напарником.
Шио поднялась и отошла к раковине; немытая посуда высилась аккуратной горкой, а ей хотелось чем-то занять руки. К тому же, после мыть будет лень.
- Когда встречаются напарники, говорят, что слилась разделённая душа. А когда пара заключает брак – «да соединятся ваши души вовек». Похоже чем-то, да?
Хьюга кивнула, не осознавая, что стоящая лицом к раковине Ёко этого не увидит. Слова кицунэ отчего-то заставили задуматься, но ничегошеньки не прояснили.
Впрочем, она же так и не сказала, в чём дело.
А собственно, в чём?
- Ну, так что там у тебя? – бодро спросила Шио, закончив с посудой и развернувшись. Хината подскочила на стуле от неожиданности.
- А можно любить двоих? – выпалила она, и это оказалось самым нужным вопросом.
Это раньше она была уверена, что нельзя, а теперь...
Хьюга была уверена что любит – влюблена в?.. – Наруто-куна, но Гаара… Совсем другое чувство, нежнее, тише, мягче, теплее…
- Нет, - уверенно сказала Ёко. – Не думаю. Любить – точно нет, но можно и спутать. Почему ты спросила?
Девушка села на стул возле Хинаты. Пусть сама скажет. Шио давно уже заметила, как смотрит на неё Гаара, как говорит и как ведёт себя с ней, и если Собаку на что-то решился – то она была бы рада за них, так как Хьюга отвечала ему теми же взглядами. Это видел и Шукаку, но стоило дать им всё понять самим – оба юные, свежие, и некуда им торопиться.
- Ну… мне долгое время нравился… один человек, - неуверенно начала Хината, смотря в стол и вспоминая Наруто. – И я думала, что он мне не просто нравится, и я что я…
Девочка закусила губу, не решаясь сказать. Ёко кивнула – ясно всё тут:
- Я поняла, рассказывай.
- И мне кажется, что мне в этом же смысле нравится другой человек… и это странно… я запуталась и не понимаю, что делать. – Хьюга вжала голову в плечи.
Ёко неодобрительно покачала головой, но так, чтобы её собеседница этого не видела. Зачем спрашивать, если само придёт и сложится, когда будет пора? А если уже пора – то так ещё всё проще.
- Я могла бы тебе сказать прислушаться к своему сердцу… - лениво протянула кицунэ. – Но есть способ и получше!
- Правда? – удивлённо, зато Хината немного ожила, а с щёк сошёл румянец.
- Да-да, правда, - постаралась как можно уверенней заверить её Шио, так как идея пришла ей в голову только что. – С кем из них ты можешь представить себя целующейся?
Наверное, это был плохой вопрос.
Или же наоборот – девушка попала в точку, так как Хьюга, молчала, молчала, и вдруг покраснела так, что спелый помидор казался бы слишком бледным рядом с цветом её щёк. Ёко постаралась сдержать смех – не злой, не насмешку, просто забавно вышло. Кицунэ знала, что Хината робкая и стеснительная, но кто ж знал, что так подействует простой вопрос?
Хьюга ощущала, что вся горит, но ничего не могла с этим поделать. Девочка не отреагировала бы так просто так, но Гаара…. она же… с ним…
Ой…
К тому же, Хината вспомнила, что не могла представить никогда, чтобы Наруто её целовал. Это было что-то настолько далёкое от него, что Хьюга даже не задумывалась о подобном. Наруто был ярким, смелым, добрым, но чтобы целоваться…
От таких мыслей Хината растерялась сильнее, но внезапно она услышала тихий стук. Подняв взгляд, она увидела перед собой уже знакомую чашку, а Шио, как оказалось, уже успела отойти к полкам и старательно пыталась что-то там найти.
Ёко с трудом дотянулась до второй упаковки печенья. На этот раз оно было шоколадным. И, уже решив, что с Хинаты на сегодня хватит, подошла обратно к ней и вскоре с лёгкостью смогла перевести тему, чтобы через каких-то полчаса проводить сонную Хьюга до родного квартала домой.

Шукаку осознал, что нервничает, лишь на утро перед началом третьего этапа. Без своего песка, который лучше слушался и защищал, выходить в бой было непривычно – а бой будет. Поэтому тануки совсем не знал, куда себя деть, хотя натренировал нужную технику до недолговечного идеала и собрал песок у реки в точную копию калебаса Гаары, скопировав даже узоры на крутых боках бутыли.
Так было нужно.
Так было нужно для Гаары, да и во имя тусклой мести подруги его жизни.

Гости начали прибывать ещё за два дня до начала третьего этапа, и всех надо было разместить согласно их статусам и достатку и не обидеть никого. Лавочники из соседних деревень высыпали на главную улицу, пряча за яркими вывесками истинные тайны селения Листа, матери ловили и приструняли своих слишком любопытных детей, чтобы те не путались под ногами, перезвон фуринов* разносил прохладу по душным улочкам.
Арена находилась на окраине Конохи. Обычно её использовали для итоговых испытаний в экзамене на звание джонина, когда на трибунах размещались лишь несколько старших шиноби, учителя испытуемых и действующий Хокаге. Но сейчас трибуны, укрытые навесами от тени, постепенно наполнялись зрителями, а в толпе нет-нет, да мелькали равнодушные маски АНБУ-охранников.
Хината торопилась, при этом стараясь обойти знакомых. Участники собирались раньше зрителей: им давали краткий организационный инструктаж, - но перед этим Шио невзначай попросила прийти в один из внутренних коридоров. План был обговорён позавчера, но всё равно Хьюга порядком волновалась; меч был спрятан в свитке и, в случае чего, девочка могла уверенно его извлечь в какие-то секунды – Ёко заставила её довести движения до автоматизма.
Однако она всё равно опоздала, так как слишком много петляла. Кажется, ждали только её, так как все дружно обернулись, лишь Шукаку, стоя вместе с Гаарой чуть в стороне, был слишком увлечён разговором и продолжил тараторить. Случайно пересекшись взглядами с Собаку, Хината вспомнила то, что было пару несколько дней назад; им не удалось толком переговорить за это время, да и оба слишком смущались, чтобы начать разговор, а потому делали вид, что ничего не изменилось, тайком держась за руки, пока никто не видит.
На щеках Гаары выступил еле заметный румянец, и парень отвернулся. Стоило сосредоточиться на Шукаку, так как в этот раз это была не просто болтовня – ему предстояла сложная задача, а Шио заставляла продумывать мелочи.
Ёко вообще была на взводе. У девушки взмокли спина и ладони, взгляд стал бегающим, и она постоянно тянула воду из дешёвой прозрачной фляги. На деле же в ней было больше льда, чем воды, но от рук кицунэ и жары талая вода появлялась быстро. Шио махнула рукой Хинате и жестом поманила к себе:
- Выспалась? – с ходу спросила она.
- Да!- выпалила почему-то Хьюга.
- Ничего не забыла?
Хьюга мысленно перебрала всё, что надо было взять с собой, и покачала головой. Общую картину знала только Ёко и, возможно, крайне напряжённая Юмия. Впрочем, Хината не была уверена, что ей не показалась – в столь оживлённый день Орочи прятала лицо, к тому же, у девушки был идеальный контроль над собой.
- Пойдёшь с Гаарой, - сказала Шио, и Хьюга понимала, что возражать не стоит. – Но сначала – на трибуны, поможешь там нам. Твоя семья искать тебя не будет?
Ёко спрашивала с осторожностью, потому что в идеале, чтобы исчезновение с трибун Хинаты замечено не было, но, с другой стороны, это же её семья – и неужто им настолько всё равно? Неужели её отцу настолько наплевать на собственную дочь?
- Меня никто не заметит, - тихо выдохнула Хината.
Ханаби и Хиаши придут смотреть на Неджи. Проигравшая дочь никак не интересовала главу Хьюга в этот день, собственно, как и в другие.
Шио не хотелось, чтобы девочка на этом сосредотачивалась; если она каждый раз перед боем или просто важным делом думает о дурном, то её многие неудачи не удивительны. Поэтому Ёко постаралась сменить тему и отвлечь её.
- Чтобы тебя не узнали, Юмия позже отдаст тебе плащ и маску, только держись подальше от сенсоров, хорошо? Это мы тут гости, а тебе жить.
Хината встряхнулась и кивнула. Если она с Гаарой – то ей предстоит важная задача, а потому следовало сосредоточиться.
Откуда-то сверху донёсся шум и звучный голос, экзаменатора, собирающий участников чуть заранее. Гаара с Шукаку переглянулись, и старший тануки бегом рванул вверх по лестнице. Собаку оглянулся на Шио и произнёс:
- Северные ворота.
Ёко кивнула. Парень махнул рукой, заставляя калебас рассыпаться в текучий песок, опустил крепление к поясу и намотал полосу ткани, которой при миссиях в пустыне порой закрывал голову, а так носил перекинутой через плечо, вокруг шеи, как шарф, до носа пряча лицо. Отросшие волосы скрывали иероглиф, и такая маскировка была лучше хенге; если перевоплощение – то точно прячется от кого-то или не хотят, чтобы узнали, а в не спокойный для Конохи день третьего этапа и при наводнивших селение чужаках это не пропустят.
А так Собаку был просто немного странным, но кроме внешности – самым обычным человеком из толпы, которого не узнают, если не будут искать специально.
Песок закружился вихрем и скрыл Гаару от мира. Секунда – и Собаку исчез.
- Куда он?.. – тихо спросила Хината, у которой в голове план не состыковывался. Гаара сейчас должен был быть с экзаменатором, а после – сражаться на арене, так как Хьюга знала, что до какого-то момента всё будет идти, как надо.
- Так нужно, - мягко отозвалась Шио, не желая ничего объяснять. – Ладно, ты иди. Встретимся на третьей трибуне.
Хьюга почувствовала, как под рёбрами остро закололо беспокойством – знакомое ощущение, но в этот раз сильнее, чем обычно. Но девочка не стала ничего спрашивать: она не знала порядка боёв, но ей хотелось успеть поддержать Наруто-куна и Шино-куна.
Как только он скрылась, Ёко покачала головой. Юмия ей уже сказала, что что-то будет – но что?
Такая неизвестность порядком тревожила.
Вдруг вниз по ступеням – по той же самой лестнице – скатился Шукаку. Парень был растрёпан, и с него в буквальном смысле сыпалось.
- Спалился? – меланхолично поинтересовалась Сейрам, впервые подав голос из своего угла; она держалась рядом с Орочи и отчего-то поддерживала гробовое молчание напарницы. Быть может, тоже что-то чувствует?
Шукаку фыркнул и чихнул.
- Я в порядке, - отмахнулся он.
- Зачем вернулся? – спросила Шио.
Тануки пожал плечами. Шукаку и сам точно не знал, зачем, следовало уже идти, но от того, что он ушёл просто так, не махнув никому рукой, остался неприятный осадок; последний раз он так делал, когда кричал Азе, чтобы шла дальше, и пообещал, что выживет и догонит.
Выжил.
Не догнал.
Но был заточён на слишком много лет.
- Нервы? – хмыкнула негромко Ёко
- Нервы, - кивок.
Самое точное определение.
Кицунэ шагнула ближе и отряхнула его плечи от песка.
- И у меня нервы, - тихо призналась она с совсем другой интонацией, не поднимая головы. – Я слишком много времени провела среди людей. Иногда мне кажется, что я – как они.
- Думаешь, как смертная, - фыркнул Шукаку.
- Все смертны, кроме богов наших.
- Мы же биджу, - задумчиво проговорил тануки. – Что нам какие-то люди?
Девушка ухмыльнулась и хлопнула его по плечу. Никого это не спасло в прошлый раз, однако, сейчас обнадёживало.
Тогда – по двое, по одиночке.
Сегодня их было шестеро.

Трибуны шумели: зрители жаждали зрелища, за которым они и пришли. Казекаге решили не дожидаться; у главы селения ниндзя может быть тысяча и одна причина для задержки, обида была бы не уместна, и кому, как не Хокаге Третьему было это знать. И так было ясно, что по прибытии Тени Ветра последуют извинения, а Хирузен их, разумеется, примет.
Почти стандартная процедура вежливости.
Из той же вежливости шиноби Суны на всякий случай не были поставленными первыми; вряд ли Казекаге захочет пропустить их бои, к тому же, малому кругу лиц Конохи было известно о том, что вся их группа – его дети.
Охрана встала на выходах, прячась за масками и плащами. Экзаменуемые смотрели на зрителей снизу вверх; они находились в нише гораздо ниже основного уровня. Впрочем, на деле участников мало интересовала шумная публика – все они знали истинную цель нахождения этих людей здесь: чья деревня покажет лучших шиноби, у той и будет в будущем больше серьёзных заказов.
А потому предстоящие сражения волновали их гораздо больше, хотя некоторым было всё равно, или же они никак не показывали этого. Шикамару, к примеру, и не подумал стать сосредоточенным и хотя бы вынуть руки из карманов и перестать сутулиться. Парень не считал нужным трепыхаться раньше времени: способности Темари он уже видел, сильна, но что надо было продумать заранее, он уже проанализировал.
Сейчас – отдых. Уже скоро он будет свободен от всех этих никому не нужных проблем в независимости от исхода последнего этапа.
У Юмии дрожали руки. Кончики пальцев кололо льдом, как тогда, когда она впервые коснулась сухой человеческой кости из растревоженного могильника; меч гудел и вибрировал в ожидании не только крови Досу. В боку тянуло и ныло, а маска, которую Орочи не решилась оставить без присмотра, то нагревалась и раскалялась, то обжигала холодом.
Плохие знаки.
Девушка посмотрела на свои руки, держа их ладонями вверх. Пропитанные целительной мазью бинты держались крепко и туго, скрывая возникшие недавно гнойники и кислотные ожоги – то пройдёт, плата за мастерство некроманта никогда не бывает мала, как бы ты ни был осторожен и опытен, а она ещё слишком молода. Но пальцы дрожали так, что это было видно невооружённым взглядом.
Боковым зрением Юмия уловила внимательный взгляд. Обернувшись, она обнаружила, что Гаара в упор смотрит на её ладони. Орочи скрестила руки на груди и отвернулась к арене.
- Что с тобой? – тихо, но не так.
Совсем не так.
Гаара так не говорил.
- Будет буря, - отозвалась Юмия, поняв своё состояние.
Для смерти и её Бога нет будущего и прошлого, есть лишь бесконечное сейчас. И если Он скоро явится в этот мир с чьей-то помощью – Он уже знает это, даже если и не думал об этом глупец, что призовёт его.
Вся кожа её искрилась, как молнии в готовых разразиться громом, ливнем и ветром тучах перед грозой в открытом море.
А может это был страх чайки, отлетевшей не в то время слишком далеко от гнёзд?
- Сильная буря, - ответила она.

Генма внимательно следил немного со стороны, дожидаясь, пока подадут знак к началу финала. Один из тюнинов в его поле зрения уверенно кивнул. Ширануи перегнал сенбон в другой уголок рта.
Пора.
Мах рукой – и генины, дошедшие до этого этапа, вышли на арену становясь позади него. Генма незаметно нахмурился: Учиха Саске так и не появился. А ведь именно его выхода многие ждали больше всего – знаменитый клан, громкое имя гениев с демоническими глазами.
Ширануи недовольно цикнул.
Саске считает себя столь важной персоной, что позволяет себе опаздывать, или же заразился этой нехорошей привычкой от своего учителя, которого, к слову, тоже нигде не было видно?
Удзумаки тоже заметил, что нет Саске, и тоже завертел головой. Да, не слабо ему досталось, но это же Саске! Учиха скорее приползёт на бой на карачках, чем пропустит его, дав повод стольким людям считать, что он струсил.
- Эй, нечего головой вертеть, - быстро одёрнул Генма слишком активного Удзумаки. – Поприветствуйте наших гостей.
Генины подняли головы. Заполненные людьми трибуны шумели, словно неспокойное море, и все эти люди пришли сюда, чтобы посмотреть на несколько мелких сошек селений.
- В этом чемпионате вы главные звёзды, - произнёс Ширануи и не лгал.

Кресло рядом с местом Хокаге ещё пустовало, но исчезновение Саске волновало Хирузена больше. Если бы это был любой другой шиноби – то ему позже не слабо бы досталось за опоздание, но отсутствие последнего Учиха могло значить, что Орочимару уже добрался до него, скрывшись за суматохой приёма гостей селения.
Третий приказал докладывать о любых изменениях, но тщетно – их не было:
- Саске ещё не нашли? – негромко сказал Сарутоби в сторону, даже не оборачиваясь в сторону подошедшего Райдо.
- Нет, - Намиаши был сосредоточенней обычного. – Мы отправили ещё несколько команд АНБУ, но другие ничего не нашли.
Мужчина склонился ниже, понижая голос до шёпота:
- Неужели Орочимару уже… - он перестал скрывать объяснимую тревогу. – Если так, мы никогда его не найдём…
Райдо осёкся и мельком посмотрел на вновь прибывшего гостя. Намиаши никогда не был на заданиях в Суне и её окрестностях, а потому не видел раньше главу их селения. Впрочем, ситуация не изменилась – гость прятал лицо.
Казекаге наконец-то прибыл и, разумеется, успел вовремя.

Первым шёл бой Наруто и Неджи, а Хината так и не решила, за кого ей болеть. Наруто-кун яркий, ей хотелось, чтобы он прошёл дальше и все увидели то упорство и стремление, которые с лёгкостью видит она, но, с другой стороны, Неджи было бы непросто перенести такое поражение; брат гордый, брат сильный, на брата направлены взгляды Хиаши, младшей дочери главы Хьюга и других членов клана. Неджи представлял здесь их семью вместо слабой и проигравшей двоюродной сестры – его поражение значило больше, чем просто отдаление звания тюнина от него.
И хоть Неджи не относился к ней с добротой, Хината не желала ему плохого, даже после того, как…
- Удзумаки, надери ему зад!
Хьюга подскочила от звучного голоса аж привставшей Сейрам, не ожидая такого крика в непосредственной близости от себя.
Некоторые уже определились, кого поддержать в первом поединке.
Шио налетела на Хинату со спины шумно и с трудом затормозила, закинув руку девочке на плечо и заставив её пригнуться к бортику: они были на первых рядах.
- Вон он, - тихо и быстро шепнула ей на ухо Ёко, незаметно для окружающих указывая на лоджию Каге; это не было сложно, расстановка сил на арене внезапно поменялась и зрители увлеклись сражением. – Человек в маске, рядом с Хокаге.
Хьюга вгляделась внимательней – всё же они сидели достаточно далеко – и с лёгкостью разглядела человека в одеяниях и шляпе Казекаге.
Но это был не глава селения Песка.
Не Четвёртый Каге Суны.
И Шио лишь кивнула, подтверждая её мысли; лишь шестеро в селении знали этот обман - и смолчали.
- Это Орочимару.

Хинату хватило на пятнадцать минут беспричинного волнения, но ничего не происходило. Шио была спокойна и, протянув ноги в проход, выглядела довольно расслабленно. Сейрам вовсе не замечала ничего, помимо происходящего на арене: радовалась новым идеям Наруто и улюкала, кусая губы, когда Неджи в очередной раз пресекал его действия на корню. Ёко буркнула ей, что она привлекает лишнее внимание, но Хачи была не единственной активной болельщицей – многие были на стороне упёртого Удзумаки и вели себя почти так же шумно, как он сам. В конце концов кицунэ махнула на неё рукой, а Хьюга слишком устала думать об Орочимару и коситься в сторону лоджии.
А вдруг Шио солгала?
До этого момента Хинате не приходило это в голову, так как всё другое, ею сказанное, было правдой, но сейчас Орочимару – он ли? – бездействовал, хотя находился меньше, чем в расстоянии вытянутой руки от Хокаге.
Но Хьюга так устала… Устала держать это в голове, устала пытаться уследить за всем сразу, а потому, когда, тихо выдохнув, поймала взглядом кивок Шио, повернулась к арене и увидела восхитительный вихрь небес.**
Идеальное исполнение, которого она так и не добилась.
Но лишь Хината знала, что Неджи освоил эту технику сам: подглядела случайно и не решилась выдать его тайну после.***
После ей остро хотелось закрыть глаза руками, что она и сделала. Но, пряча лицо за ладонями, Хьюга всё равно смотрела и вздрагивала от каждого удара, все шестьдесят четыре. Порой от Неджи ей становилось дурно, вот и сейчас голова закружилась от его атак и слов: жёстких, сухих, таких же, как всплывающая там, внизу, спрятанная история их семьи.
Хината всё ещё помнила своего доброго дядю, но забыла, что несчастный Неджи умел улыбаться когда-то ей и другим – и от этого хотелось плакать.
Чья-то ладонь коснулась плеча, и Хьюга обернулась. Шио смотрела на неё с лёгкой тревогой, тихо вздохнула и, покачав головой, мягко притянула Хинату к себе. Кицунэ показалась, что девочка вот-вот заплачет, а проверять, так это или нет, не было никакого желания, поэтому Ёко просто уткнула её себе в плечо. Хьюга не сопротивлялась, а значит против не была, хоть спина и дрогнула; что там на арене происходит легче узнать по реакции Сейрам, которая пока скучала и поносила болтовню тех, кто должен драться, а не говорить.
- Варварские обычаи у этих Хьюга, - негромко произнесла Шио, не долго думая, переходя на старый язык; Хината молода ещё в своей новой ипостаси и не поймёт, как понял в башне Гаара, носящий в себе биджу с дня своего появления на свет.
- Пацан много болтает, - поморщилась Хачи, не поясняя, что именно ей не нравится: то, что бой остановился или глупость Неджи, не подумавшего о том, что на трибунах могут оказаться шиноби Облака.
Впрочем, кажется, ему повезло, и раскрытая тайна селению не навредит. Эта информация в любом случае выставляла Облако не в лучшем свете.
- Разлучить близнецов, убить близнеца… Милостью было бы убить обоих. Несчастный клан, несчастный народ, прогнивший… - продолжила Шио, которая так и не приняла и не поняла многих тонкостей в отношениях между людьми. – Как они живут и сохраняют свой рассудок чистым?
- Ты с ними якшаешься, ты и думай,**** - выплюнула Сейрам, не желая далее об этом говорить. Сражение её интересовало больше, чем жизнь белоглазого мальчишки, а причины его ненависти к Хинате – глупы и надуманы.
Глупые порядки людей.
Глупый человечишка.
Шио откинулась назад на спинку стула, поборов соблазн положить ноги на борт трибун, прикрыла ухо Хинаты ладонью – девочка словно спала – и закрыла глаза. Ей не хотелось больше смотреть бой, чтобы там не происходило, а судья в любом случае не даст Наруто умереть: Неджи не настолько силён, чтобы экзаменатор не успел.
И Удзумаки был крепче, чем кажется – упёртая зараза, в теле которого заперт её брат.
«А я сняла сегодня чайник с плиты и выключила ли вообще плиту?» - вдруг подумалось Ёко. Бытовая мысль обдала теплом своей простоты и лёгкой тревогой, так как с утра кицунэ спешила, а сейчас действительно не помнила, выключила ли она плиту; новенькая электрическая, купленная для удобства по дешёвке, сломалась неделю назад, оправдав свою копеечную цену, и приходилось пользоваться старой – газовой, на баллонах, которые девушка с трудом доволокла из кладовой до кухни.
Почему вообще жители, съезжая, оставили их там? Рассчитывали вернуться?
От потока знакомой чакры волосы на голове Шио встали дыбом, глаза распахнулись, а девушка чуть не рухнула на пол вместе с Хинатой. Кицунэ резко качнулась к бортику, Хьюга ойкнула, так как Ёко так и не выпустила её.
Шио зажмурилась на секунду и снова открыла глаза – но ей не показалось, девять хвостов вихрем развернулись за спиной Наруто. Девушка удивлённо уставилась на них.
- Твой братец в форме, - невозмутимо сказала Сейрам, подперев щёку рукой.
- Ага.
- Бедный Неджи.
- Ага.
- Но он его не убьёт?
- Не… Или ты не про Наруто?
Хачи хмыкнула и пожала плечами. Кураму она помнила плохо, мужчина ей в отцы годился, хоть она и таскалась сейчас полудобровольно с его сестрой, которая, хоть и не была скучна, но порой занудствовала. Раньше она такой не была – лисица обладала крутым, но весёлым нравом, а с годами её всё чаще тянуло говорить о тонких и далёких от Хачи материях.

Парень не смотрел бой – лишь начало – и в какой-то момент, мысленно пожелав Наруто победы, сполз по стеночке вниз и, закрыв глаза, упёрся лбом в положенные на подтянутые к груди колени руки, чтобы просидеть так до момента, когда его ушей достигло: «Победитель – Удзумаки Наруто!»
Молодец, Наруто; он был очень рад, хотя и жалел, что так и не добрался до Неджи сам, но не стал тратить силы, чтобы подняться – впереди бой с Саске, и всё выходило сложнее, чем он думал. Сейчас было не важно, что Темари и Канкуро косятся – подойти и спросить всё равно не посмеют, а остальным плевать.
Лишь бы следующий бой – не его.
Отчего-то ныли запястья. Там находились узлы каналов чакры, ведущие к пальцам, но другие-то места не болели – и это было странно. Парень приподнял голову, вытянул руки вперёд, не отнимая предплечья от коленей, и попытался размять руки. Разогрев помог, но не слишком, и приходилось терпеть.
Бутыль не спине не давала свободно откинуться назад, поэтому парень вновь опустил голову, уткнувшись в свои руки. Лучше бы калебас был плоский – тогда бы он лёг на спину и наплевал бы на уважение к другим участникам.
Пускай смотрели бы, как он лежит – ему было б всё равно.
Чужая рука коснулась плеча, но парень остался сидеть: надо будет идти, он услышит. Не проскочат же так быстро бои мимо него?
Однако голову всё же поднял и на Юмию посмотрел.
- Ты в порядке? – сухо и ровно настолько тихо, чтобы их разговор не слышали другие участники.
Парень пожал плечами: в порядке, а как иначе?
- Запястья?
Кивок. Разумеется, Орочи заметила, но он и не скрывался особо. Но ноют и ноют – что с того?
- Ты когда-нибудь тренировал пропускать там чакру?
- Нет. Но сейчас-то что?
- Сам подумай.
Подумал, додумал и кивнул. Выходило всё вполне логично, но ему вдруг стало интересно, будут ли болеть запястья Юмии, если девушка будет пропускать чакру через них.
А у клана Хьюга – у них болит? У Хинаты?
Хотя вряд ли – техники их должны тренировать энергетические каналы, хотя он не был уверен до конца.
Орочи снова тронула его плечо. Парень открыл глаза, которые на заметил, как закрыл, и увидел в упор смотрящую на него Темари, чей черёд был идти на арену.
- Ты другой, - произнесла она одними губами и распахнула веер, слетая на арену в ареоле привычной и небезосновательной уверенности в себе.
Парень покачал головой. Не вовремя она это сказала.
Канкуро не заметил ничего.
Канкуро сдался ради своего селения ровно минуту назад. Ему не нужен был этот дурацкий экзамен, чтобы быть сильным шиноби Суны.

Юмия не поняла, как пропустила столь интересный бой, который начался с фарс; полный тактики и стратегии, в другое время девушка не отрывала бы взгляда. Голова её была повёрнута к арене, но не Собаку но Темари и не Шикамару Нара видела она, а устремляла взгляд выше – далеко, туда, где рядом с Хокаге сидел обманка-Казекаге.
Орочи не так часто испытывала нетерпение перед боем, но теперь оно пронизывало её. Время было. Девушка жаждала этого боя, в котором можно будет убить Досу, чтобы он не бил камнями по голове не знающих пока техник младших девочек.
Жестокость хороша к месту.
Жестокость идёт не всем, даже если Досу о чём-то догадывается: глаза у него чёрные-чёрные теперь и в них сухо, как в степи за день до сезона дождей. Но это ему не поможет.
Юмия убьёт его не потому, что так надо – приказа такого нет, а потому что иногда она позволяет себе делать то, что хочется.
Шикамару поднял руку и произнёс слова, которые закончили бой, и Орочи увидела их сражение лишь сейчас – сломанное дерево, следы на земле, пот на лбе Нара и шее Темари, её недовольство и его скуку.
А Юмия уже позабыла о боли в своих руках; нетерпение, к которому она не привыкла, мутило разум. Девушка развернулась к лестнице, вход на ступеньки которой был за спиной участников третьего этапа. Ладонь сама нашла эфес, и касание к нему вернуло сосредоточенность. Меч пустил молнию, бередя ожоги, но то был добрый знак.

- Смотрите на меня, лорд Орочимару.

Девушка вышла на арену с обнажённым клинком, дав его черноте поглотить свет солнца.

- Смотрите!

*Фурин - традиционный японский колокольчик, сделанный из металла или стекла(иногда также используется керамика или бамбук), с прикреплённым к язычку листом бумаги, на котором иногда изображают стихотворный текст. Обычно фурин имеет округлую форму. Традиционно колокольчики размещают на окнах или под карнизом для обеспечения ощущения прохлады летом.
**Здесь подразумевается техника Неджи, а так же главной ветви Хьюга – «Небесный вихрь», он же «Кайтен».
***На деле то, что Неджи знает эту технику, не тайна для Тен-Тен, а так же предположительно для Рока Ли и Гая. Однако в клане действительно не в курсе.
****Сейрам и Шио говорят на старом языке, он же – язык хвостатых. Его они знают с рождения в самом буквальном смысле, так же, как звери знают знаки своих коммуникаций. Однако общий язык – людской – слишком в ходу, чтобы его не знать, так как многие хвостатые – двуязычные, хотя те, кто помладше, забывают уже старый язык.