Пересечение. Глава 3: «Пленница».

Сорвавшийся бутон цветка уже никогда не раскроется и не расцветет.

Прислонившись спиной к холодной стене, Сакура сидела на каменном полу около широко раскрытых окон и, склонив голову набок, крепко обнимая руками колени, безмолвно наблюдала за полнолунием. Звезды, что изредка мигали, словно капли воды на солнце, одна за другой появлялись на темнеющем небе вместе с луной – круглой, величественной и большей, чем в ее родном мире… Раньше в Токио, в доме, под тысячи огней города, расположившись на широком подоконнике большого окна своей комнаты, она любила наблюдать за ночным светилом и за маленькими сияющими точками, словно светлячками, которые заполоняли темный лес, освещая дорогу путнику или маня танцем в свое место обитания, а сейчас…
Девушка больно прикусила нижнюю губу. Все это ненавистно. Все в этом мире приводило в ярость, душило ее, связывало наикрепчайшей веревкой и пытало, хоть и не физически, но морально, ей просто хотелось закричать, вцепившись пальцами в растрепанные волосы, разрушить это ненавистное место и убежать… Но куда? Этот вопрос всегда звучал у нее в голове, как только она думала о побеге. И правда, куда? Куда бежать? У кого просить о помощи? Единственный человек, который мог бы ей помочь, так бессердечно распорядившийся ее судьбой и целый год скрывавший от нее ее настоящую сущность, неизвестно где.
Спрятав Сакуру в альтернативную вселенную, Цунаде надеялась, что она начнет жизнь с чистого листа, что, несмотря на тяжкий груз в сердце, сможет и дальше жить, как все нормальные люди. После той ужасной ночи Сакура окончательно потерялась, и, утратив контроль над своими эмоциями, она вконец погубила саму себя: ненависть и злость к человеку, по вине которого ей пришлось пройти через ад, были безграничны, но, несмотря на свое желание отомстить, Харуно обрушила свой гнев на себя, уйдя в долгий сон. Хокаге сразу после прибытия в Японию стерла все воспоминания своей ученицы, и до появления Акацки она жила в мире, где нет войны, крови, боли и отчаяния, где ее сила более-менее была под контролем. Однако цена за такое счастье оказалась слишком большой: женщина и предположить не могла, как часто девушку посещало чувство одиночества, как часто она повторяла себе, что это не ее мир.
С трудом поднеся слегка трясущуюся правую руку к левому плечу, слабо сжав плечевую мышцу, Сакура почувствовала под рукавом фиолетового цвета кимоно с белыми цветками сливы то, что стало началом ее страданий. Раньше ей казалось, что эта метка – символ красоты. С ней она чувствовала себя более привлекательной и свободной. Ей действительно нравился этот кристалл даже после того, как он изредка приносил некоторые неудобства вроде мимолетного, но очень сильного жжения. После пары отчаянных попыток узнать у Цунаде, откуда и каким способом знак оказался на ее теле, Харуно все же прекратила искать ответы на свои вопросы, оставила бессмысленную попытку разузнать что-либо об этой печати и что-либо о своем прошлом. Ведь, по сути, она не могла вспомнить детство, родителей, друзей, школу… всю свою жизнь. Однако теперь, зная правду, зная, что из себя в действительности она представляет, с чувством отвращения к себе, к этому миру, к силе, даже если придется задрать кожу, хочется отделить от себя эту тьму, эту ненависть, эту боль, заложенную в красный кристалл, который стал для нее лишь проклятием, нестираемым пятном в ее неопределенной жизни.

Сила нужна, чтобы противостоять в борьбе, а оружие – чтобы контролировать и использовать.

– Что я… такое?.. – едва пошевелив губами, тихо прошептала она, закрывая лицо, испачканное грязью, ладонями.
Ей так и не удалось вспомнить событие, произошедшее три дня назад, не удалось вспомнить о том, что именно с ней произошло на транспортной дороге города Токио, что стало с Цунадей, с людьми, сколько разрушений она принесла столице Японии и во что в итоге сама превратилась.

******

Мадара, использовав врожденную скорость шиноби, мгновенно оказался перед надоедливой девчонкой, которая, сильно вздрогнув от столь внезапного появления человека, испуганно дернулась назад, не имея возможности пошевелиться, прикованная к земле одной цепью страха и наблюдая за тем, как холодное оружие поднимается вверх над ее головой.
В солнечном свете блеснуло острое лезвие куная, и леденящий душу крик Миако спугнул стаю голубей на окраине парка.
Вся навалившаяся на тело тяжесть мигом исчезла, невидимая веревка, до этого крепко связывающая ее ноги, вдруг пропала, отчего девушка могла бы вздохнуть свободно, если бы не очередная волна тревоги, которая поселилась в сердце, если бы не была свидетелем того, какую цену пришлось заплатить за ее спасение.
Студентка безжизненно опустилась на колени, когда на ее лицо разбрызгались капли алой крови.
– С… Сакура?.. – дрогнувшим голосом тихо прошептала она, не зная, от кого теперь стоит держаться подальше.
Казалось, будто какая-то тень нависла над миром, накрывая последние лучи надежды на прежнюю жизнь.
Цунаде резко остановилась, видя то, что уже поздно остановить. Ее наихудшие опасения подтвердились. Сакура не смогла принять правду, не смогла контролировать свои эмоции, и в результате этого сила полностью вырвалась на свободу. Хокаге знала, что придет день и ей придется открыть девушке истину, придется рассказать о ее прошлом, но при других обстоятельствах, при других людях. Она надеялась, что со временем Харуно научится подчинять себе эту силу, как Наруто. Однако теперь ее самая большая ошибка заключалась в том, что еще в самом начале она не должна была приводить Сакуру в этот мир, не должна была стирать ее воспоминания, не должна была лишать ее родного дома и… не должна была ее спасать. Исходя из данной весьма безвыходной ситуации, нужно было ее уничтожить.
Длинные розовые волосы, вздымаемые холодным ветром, были подобны белым перышкам, осыпающимся на голубое озеро, чистые зеленые глаза, отражали пустоту и боль, и нежная женская окровавленная ладонь с силой сжимала острое лезвие куная.
Тоби под маской усмехнулся. Как и когда она успела схватить оружие, да еще и успела застать его врасплох? Бессердечная, безэмоциональная, ничего не знающая о боли, уничтожающая все, до чего дотронутся ее катаны… Ему нравился ее взгляд. Взгляд воина, взгляд убийцы. Она станет его любимым оружием для осуществления своей основной миссии в этой жизни.
Саске снова поднес руку назад, дотронулся пальцами до рукояти меча и, немного его обнажив, нахмурился, видя знакомые темные иероглифы, подобно мелким черным ползучим змеям, медленно выходящие из горящего кристалла на руке Сакуры и ползущие по открытым плечам, по шее, направляющиеся ко лбу.
Казалось, вместе с атакой остановилось и время.
Еще до того, как маленький красный кристалл стал появляться и на лбу девушки, Мадара перестал медлить, вытащив еще один кунай из рукава черного плаща другой свободной руки и взмахнув его так, что он непременно перерезал бы горло Сакуры, если бы не…

Тьма вновь сгущается, принося с собой неизбежное начало грядущих перемен.

******

Харуно убрала руки от своего лица, слабо раскрыла ладони и взглянула на побледневшие пальцы.
Она в замешательстве. Неизвестный мир, неизвестное убежище, неизвестные люди – все это говорило ей только о том, что она чужая, что она всего лишь пленница, которая нужна для похитителей для одной цели. Вещь, которая должна использоваться до поры до времени. Марионетка в руках так называемых Акацки. Как странно…
Девушка горестно улыбнулась, представляя себе, насколько жалкой и убогой выглядит со стороны.
Как странно… Только вчера она сдала последний экзамен по математике и наконец окончила первый курс медицинского университета, только вчера обещала подруге позаниматься с ней, болтала по телефону всю ночь, когда страх от непрекращающихся кошмарных снов вновь пробрался в ее сознание, вызывая очередную бессонницу. Прошло уже три дня с того момента, как она очнулась здесь, в этом месте, в этой комнате, с того момента, когда она в последний раз видела Цунаде, свою подругу около выхода из университета, даже не подозревая, что это была их последняя встреча, последняя жизнь обычного студента.
Смотря на свои слегка трясущиеся пальцы, Сакура в очередной раз убедилась, что сила медленно покидает ее, что завтра, возможно, больше не сможет сопротивляться этой пытке. Три дня она уже ничего не ела, и это, конечно, был ее выбор. Чем видеть эту истину, чем кушать их отравленную еду, лучше закрыться в этой комнате и голодать столько, сколько потребуется, чтобы они не смогли сломать ее полностью. Цунаде учила ее быть сильной и никогда ни при каких обстоятельствах не показывать другим свои слезы.
В глазах постепенно все начало двоиться, дышать становится тяжелее, и воздух со свистом срывается с ее уст, горло жжет от нехватки воды, а живот больно скручивает, сжимает изнутри от недостатка пищи, голова гудит, и девушке все реже удается отличить реальность от иллюзии. Иногда она задает себе вопрос, где и как тут оказалась, что это за место и почему до сих пор не дома. Ведь Цунаде, по сути, очень строгая и привередливая женщина, которая всегда требовала от нее ответственности и серьезного отношения к своей работе. Если подумать, она, где бы ни находилась Харуно, контролировала ее. Звонила, спрашивала, все ли в порядке, обращалась с ней, как с пятилетним ребенком, а это, естественно, не очень-то ей и нравилось. А теперь, когда все разъяснилось, есть только одно объяснение такой заботе: Цунаде просто боялась, что она может причинить кому-то вред. Обман. Оказалось, что вся ее жизнь в стране восходящего солнца была сплошным обманом.
После всего случившегося, закаленная и обманутая, она усвоила один очень важный урок: в этом мире ты можешь доверять только себе.
Однако бывает и так, что порой ты не можешь довериться и себе. Особенно, когда не знаешь, что из себя на самом деле представляешь.
От слабости руки тяжело опустились и свисли вдоль тела, соприкасаясь костяшками пальцев с деревянным полом.
Внезапно дверь резко распахнулась настолько, что ржавевшие петли громко скрипнули, и ручка с грохотом встретилась со стеной, оставив на ней приличную вмятину.
Погрузившаяся во мрак комната встретила свет от факела, и Сакура сразу поморщилась, когда желтый блеск в коридоре на секунду ослепил глаза, вызвав еще и сильную головную боль. Впрочем, это не помешало ей презрительно фыркнуть и устало усмехнуться, позволив себе обвести ядовитым взглядом знакомую фигуру, которая сделала шаг вперед в ее скромную обитель.
– Что? Пришел посмеяться?
В каждом ее слове слышалась скрытая вражда – ни к себе, ни к кому-либо, а именно к нему. Она хотела задеть его самолюбие, унизить, уничтожить его хваленую гордость. Горько и жестоко отомстить ему за событие двухдневной давности.

******

Первое ее пробуждение было отнюдь не лучшим. В голове по тысячу раз эхом звучали слова Мадары, тяжесть в груди не хотела ее отпускать, и рана в сердце увеличивалась, принося непереносимую боль.
Нежный запах цветка сакуры и странный металлический привкус во рту заставили Сакуру мгновенно раскрыть глаза и первым делом рвануть к широко распахнутым окнам, отметив про себя, что время года в Токио уже близится к середине лета, а весна, когда могла бы цвести дикая вишня, давно прошла.
Мимолетный ветер, принесший за собой несколько розовых лепестков, плавно опустил их на подоконник.
Вместо автомобильных дорог и многоэтажных домов стоял огромный и бесконечный лес с высокими и широкими расцветающими деревьями, а здание, в котором девушка в данный момент находилась, больше всего походило на старый заброшенный замок.
Комната не отличалась своей современностью: кровать, тумбочка, шкаф, стул – обычное помещение для обычной семьи, которая не может позволить себе роскошь. Если вспомнить о жизни в Японии, то стоит отметить, что у Сакуры было все, о чем только может мечтать юная девушка в ее возрасте. По крайней мере, Цунаде, работая в лучшем госпитале Токио, делала все возможное, чтобы ученица могла освободиться от прошлого. Умение женщины справляться с любой болезнью поражало всех, а знания девушки в области медицины помогли ей без проблем поступить в высшее учебное заведение. Хоть большая часть воспоминаний и утрачена, но тело помнило все приемы, связанные с лечением человека.
Харуно даже не знала, нужно ли удивляться такой перемене или все-таки следует оставаться спокойной, как ей всегда говорила Цунаде: как бы трудно не было, нельзя показывать другим свои эмоции.
– Проснулась.
Даже тогда, когда Зецу, стоя на пороге, произнес это короткое слово, Сакура не пошевелилась, по привычке наблюдая за природой, не дрогнула и от того, что ее позвал совсем чужой, незнакомый мужчина, который, по сути, является для нее врагом. Возможно, что ее уже ничто не может удивить. И даже то, что находилась она совсем в другом мире. Впрочем, шиноби не стал придаваться подробностям, вкратце объяснив ей только то, что девушка сама уже знает, зачем она понадобилась им и то, что после того, как переоденется, он проводит ее в одну комнату, где она сможет познакомиться и пообедать с остальными.
Через несколько минут Харуно снова осталась одна. Раньше ей часто казалось, что вокруг нее никого не осталось, что все почему-то бросили ее или, что еще хуже, – отвернулись. Окружающий мир по какой-то причине стал терять все свои краски, наполняясь лишь непроглядным мраком, и она вновь в этом куполе одиночества утратила веру в себя. Ни плакать, ни улыбаться, ни смеяться, ни радоваться. Не хочется делать то, что заставило бы сердце обливаться кровью, не хочется знать и видеть этот хаос, творящийся вокруг нее. Казалось, она давно утратила эти простые для человека эмоции.
Некоторое время простояв на свежем воздухе, Харуно наконец отстранилась от окон и, чуть повернув голову набок, глазами стала искать кимоно, о котором говорил человек в черном плаще. Сакура быстро наткнулась взглядом на стоящий около двери стул, на котором было аккуратно разложено одеяние фиолетового цвета.

Девушка остановилась посреди темного коридора, освещенная одними лишь факелами, висящими на стенах, и повернулась к какой-то двери, которую открыл для нее рядом стоящий Зецу. Перед ней предстала очередная старомодная комната, со столом и несколькими стульями, неярко горящим камином, расположенным в конце помещения.
Харуно сделала один уверенный шаг внутрь, и колокольчик на заколке в волосах вновь звонко зазвенел, привлекая внимание четырех находящихся в комнате людей. Большой красный кристалл с разноцветными маленькими камушками вокруг и висящими, словно на стеблях, стеклянными лепестками сакуры с одним колокольчиком. Вещица, по правде, была очень красивой и нежной, прекрасно сочетающаяся с традиционной японской одеждой, которую Сакура всегда считала слишком тесной и неудобной для постоянного ношения. Заколка могла бы своеобразно очаровывать и радовать глаза, если бы девушке не было все равно.

Карин, сидящая около главы команды, первая обратила внимание на звон колокольчика, не забыв недовольно поморщиться, за ней Дзюго и Суйгецу, который сразу после прихода гости встал с места и подошел к ней, при этом заинтересованно разглядывая ее с ног до головы со странной улыбкой на лице. Вполне очевидно, что перед тем, как железная дверь отворилась, тема их разговора непосредственно касалась ее самой. Впрочем, это не особо ее волновало, как и все остальное. Тем не менее, самым последним, кто удосужился наконец посмотреть на далеко не чужую девушку, был Саске. Встретившись со знакомым взглядом впереди стоящей Сакуры, он бесшумно поставил на поверхность стола пустую чашечку для саке. Карин скрипнула зубами и – либо случайно, либо специально – под напором злости разломала палочки для риса, что мелкими древесными щепками осыпались на край стола. Само присутствие незнакомки не сулило ничего хорошего, и ей совсем не нравилось, что в команде на одного человека стало больше. И если верить словам Мадары, эта девушка – старая знакомая Саске, который, если подумать, никогда не рассказывал о своем прошлом, потому что не доверял или не считал необходимостью рассказывать им что-либо о себе. Да, он собрал их для определенной цели, они – его команда, товарищи, но куноичи всегда знала, что он никогда не считал их настоящими друзьями.
Учиха, так же как и Ходзуки, зачем-то медленно стал рассматривать Харуно, словно видел впервые или, что еще хуже, она смогла чем-то очаровать его, а после… усмехнулся? Минут пять он неотрывно смотрел прямо в ее потускневшие зеленые глаза, будто она действительно чем-то привлекла его. Сокомандница на долю секунды растерялась, словно это ее откровенно разглядывал парень, гнев и ревность отступили на второй план, теряясь в сумраке мыслей и уступая место изумлению и обиде.
Он не был заинтересован в ней, нет, скорее, удовлетворен тем, что ее реакция на перемену обстановки более спокойна, чем он предполагал – без лишних истерик и криков.
Столкнувшись с ним взглядом, Сакура, шагнув вперед, поставила перед собой цель узнать все относительно своего прошлого. Первые поиски нужно начать с него, ибо девушка была уверена, что он знает ее лучше, чем она саму себя. Колокольчик вновь наполнил комнату своим приятным звоном, что, казалось, звук исходит из каждого угла стен, куда падали танцующие тени от костра.
Суйгецу так и застыл возле двери с протянутой рукой и приоткрытым ртом, когда красивая незнакомка быстро прошла мимо него, даже краем глаза не посмотрев в его сторону, словно не видела или сделала вид, что не заметила. Познакомиться с ней лично ему так и не удалось, как бы сильно не хотелось, и, учитывая ее внешний вид, он предполагать не мог, что у нее будет такой грозный нрав. И кажется, поладить, тем более сблизиться с ней, будет весьма не просто. Да, действительно, в ее характере угадывается жесткость Пятой Хокаге деревни Листа – принцессы Цунаде, одной из легендарных санинов.
Не дождавшись приглашения или хотя бы разрешения, девушка заняла место Ходзуки рядом с Саске. От такой наглости Карин чуть ли не свалилась со стула, а Учиха и вовсе не обращал внимания на Харуно, наливая себе в чашечку последние капли саке.
Птичка, несколько раз попрыгав около небольшой тарелки с рисом, раскрыла крылья, взметнулась вверх и приземлилась на широкое плечо Дзюго, который улыбнулся свободному полету своей маленькой любимицы и указательным пальцем слегка почесал ее клювик, наблюдая за тем, как Суйгецу занял свое новое место около него. Ходзуки не был разозлен на девочку за то, что та по-хозяйски заняла его стул, не разочарован, что она проигнорировала его, когда он хотел поздороваться с ней, скорее всего, ему снова скучно. И в подтверждение догадкам напарника он произнес следующее:
– Эх, скучно.
Суйгецу потянул руку вперед и взял одну из десяти бутылок холодной минеральной воды с трубочкой.
Раздраженная и одновременно спокойно реагирующая на безразличие парня, Сакура нахмурилась и только оторвала взгляд от Саске, как случайно наткнулась на меч в ножнах, что опирался на подлокотник стула, на котором сидел Учиха. Пульс в висках участился, и девушка на секунду испугалась, что бьющееся в конвульсиях сердце выдаст ее не самые благие намерения.
Девушка до боли в пальцах крепко сжала ладонью шелковую ткань кимоно, насильно возвращая себе смелость сделать это, навсегда покончить со всем этим здесь и сейчас. А другая рука невольно потянулась к орудию убийства. Неважно, что она так и не сможет ничего узнать о своем происхождении, неважно, что для нее, возможно, все закончится в этой комнате, и неважно, что задуманное никогда не осуществится. Сакура понимала, что ее действия глупы и безрассудны, но при всем своем желании жить, она не могла и не хотела остановиться.

Лезвие смертоносного оружия звякнуло. Наследник Шарингана только поднес к губам рюмку с алкогольным напитком, как на него направили его собственный меч.