Первородные. Глава 13

Предупреждение: глава содержит отрывки из аниме, необходимые для связи с дальнейшим сюжетом.

«Для рожденного смерть неизбежна, для умершего неизбежно рождение. Поэтому не стоит грустить о неизбежном». («Махабхарата»)

Известие о смерти Орочимару настигло их перед очередным запечатыванием хвостатого. Хана тогда украдкой поглядывала на учителя, но на лице Итачи не отражалось никаких эмоций. Сама девушка никак не могла понять, для чего нужно тащить ее на этот жуткий ритуал. Однако Учиха был непреклонен. Приближался момент, которого он ждал слишком долго, следовательно, нельзя было позволять прихотям малолетней девчонки нарушить его планы.
Далеко не самые приятные дни тянулись мучительно медленно под аккомпанемент воплей умирающего джинчурики. Хана находила спасение в дневнике отца, однако стоило кошмарному действу закончиться, девушка тут же убрала записи в сумку, решив, что скоро покинет это место. Сидя в тени статуи, она отчетливо видела фигуры Итачи и Кисамэ, а также голограммы остальных членов организации.
- Оказывается, запечатывание хвостатых – это очень болезненно, - проговорил Тоби, в очередной раз строя из себя придурка. – И это еще не все, да? Я схожу с ума при одной мысли об этом.
- Куда теперь, а? – спросил Дейдара.
Хана передвинулась так, чтобы удобнее было наблюдать.
- Подождите, семпай, - вскинулся парень в маске. – Что вы имели в виду под «куда теперь»?
Подрывник посмотрел на напарника как на умалишенного:
- Это же очевидно, да. Мы будем выслеживать команду Какаши и девятихвостого или Учиху Саске?
Саске? Принцесса поморщилась и взглянула на Итачи. Тот смотрел на блондина, не выказывая никаких эмоций, но тем не менее с долей интереса. Значит, хочет выяснить, что задумал любитель взрывов.
- Эй, у меня идея! – замахал руками Тоби. – Может, не будем ни за кем гоняться?
Хана хмыкнула достаточно громко, за что заработала гневный взгляд наставника.
- Мы сделали все, что должны были сделать, - продолжал вещать Тоби. – А у Саске нет ни одного хвостатого.
- Ты в своем уме?! – вышел из себя Тсукури. – Я хочу отплатить девятихвостому за то, что он побил меня, и Какаши за то, что он сделал с моей рукой, хм! К тому же, это я должен был убить Орочимару! Поэтому я заставлю Учиху Саске заплатить мне за это, ага!
Итачи устало выдохнул, смотря в никуда. Хана чуть улыбнулась, угадывая мысли своего сенсея. Дейдара слабоват для любого Учихи.
- Блин, у него крыша поехала, - подвел итог Тоби. – Когда он в таком состоянии, то никого не слушает.
- Ты что-то сказал? – ехидно поинтересовался подрывник.
- Нет, ничего, - поспешно ответил его напарник.
- Хорошо. Идем, Тоби, - с этими словами голограмма Дейдары погасла.
Следом за ним исчез и Тоби. Кисамэ хмыкнул:
- Ну и ну. Дейдара, похоже, готов отправиться и за нашей целью, и за вашим братом. Что думаете, Итачи-сан?
Но в ответ не раздалось ни одного слова. Итачи думал о своем, не желая разговаривать с кем бы то ни было.
- Будем ждать здесь, - объявил Пейн. – Зецу проследит за Дейдарой и даст нам знать, чем все закончится.
Хана со вздохом подумала о солнце и свежем воздухе. Похоже, выбраться отсюда предстоит еще нескоро.

« - Иша! Иша, где ты? Мне нужно сообщить тебе новость!
Я заглянул в одну из комнат хранилища. Сестра сидела прямо на полу, разложив вокруг себя свитки. Картина эта нисколько меня не удивляла. Диди всегда стремилась знать как можно больше, утверждая, что владеющий информацией правит миром.
- Вот ты где, - я вошел в помещение и сел напротив, ощущая на себе ее внимательный взгляд.
- Что случилось, бхаи*?
- Отец сказал, что женит меня.
- Женит? – Иша нахмурилась. – Когда? И на ком?
- Он сказал, что сначала поговорит с родителями невесты, а потом они вместе выберут дату свадьбы.
- Это девушка из нашей деревни?
- Конечно. Разве возможно иное? – я решительно не понимал, почему сестренка даже не улыбнулась. Ее не радует моя свадьба? Конечно, я не знаком со своей нареченной, но у нашего народа браки по договоренности родителей всегда были в порядке вещей.
- Кто? – Иша резко наклонилась и схватила меня за руку. – Виджай, кто невеста? Он сказал тебе?
- Парвати, - растерянно выдохнул я в ответ. – Парвати Десаи.
Сестренка отпустила меня и встала. Я вскинул голову, наблюдая за ее реакцией. И мне почему-то нисколько не нравилось то, что я видел.
- Мне нужно поговорить с отцом, - выдавила из себя Иша, сжимая кулаки.
Раскрыв рот в недоумении, я смотрел, как она уходит. И никак не мог понять, в чем же дело.
Не знаю, о чем сестрица говорила с папой, только на следующий день нам сообщили, что он был отравлен. В тот же вечер отец умер. Мама взошла на погребальный костер вслед за ним. А сегодня утром советники зачитали нам завещание, согласно которому престол отходил мне…»
Хана поморщилась от боли и закрыла дневник. Она помнила тетю и ее непростые отношения с женой брата. Но не понимала причин подобной неприязни. Интересно, мог ли отец догадываться о мотивах своей сестры?
Голоса, раздавшиеся со стороны статуи, отвлекли девушку от горестных мыслей. Закрыв тетрадь, она выглянула из укрытия. Ага, Зецу вернулся.
- Дейдара мертв, - сообщил шпион организации. – В конце концов, он сам себя подорвал.
Хана невольно вздрогнула. Дей умер? Этот вспыльчивый, но временами довольно милый парень, уже не вернется с миссии…
- Досадно лишиться еще одного товарища, - прокомментировал Кисамэ. – Я считал его сильным.
Итачи не сводил мрачного взгляда с напарника.
- Ну, и кто же его победил? – поинтересовался рыбмэн. – Саске? Или же это был девятихвостый?
- Саске, - ответил Зецу. – Однако…
Теперь взгляд Учихи был обращен в сторону докладчика. Зецу тем временем продолжал:
- Похоже, Саске тоже не смог выжить.
Итачи даже не дернулся, но по расширившимся глазам можно было прочитать все его эмоции. У Ханы же просто дыхание перехватило. Девушка качнулась в сторону и с трудом удержалась на месте. Пришлось опереться рукой о стену. Нет. Саске не мог умереть так легко. Просто не мог… Из глаз брызнули слезы…
- Дейдара захватил его с собой, да? – заметил Кисамэ. - Скажите ему «спасибо», Итачи-сан. Дейдара умер, избавив вас от этой проблемы.
Хане очень хотелось придушить наглую акулью морду. Он вообще понимает, что несет?! Девушка зажмурилась и медленно выдохнула. Время для скорби наступит чуть позже. Только не на глазах у всех.
- Такое ощущение, что мы про кого-то забыли, - сказал тем временем Кисамэ, повернувшись к Зецу.
- Тоби тоже погиб, - доложил тот. – Дейдара особо не разбирал, кого взрывать.
- Ах, да, Тоби! Тот, кто всегда готов убежать в любую минуту, не смог этого сделать. – Кисамэ усмехнулся. – Наверное, это было нелегко.
- Неважно, - отрезал Пейн. – Его нетрудно будет заменить. А вот Дейдара – серьезная потеря.
- А мне нравился Тоби, - проговорил Хошигаки. – Он умел привнести нотку веселья в нашу мрачную организацию. В этом ему цены не было.
- Мне пора идти, - заявил лидер. – Необходимо поскорбеть о смерти Дейдары в тишине, - с этими словами его голограмма рассеялась.
Хана смотрела, как следом исчезают голограммы Конан и Зецу. Тоби погиб? А вот это уже просто смешно. Такие, как он, живучи до невозможного. Нет, этот ублюдок нашел способ спастись. Наверняка, уже строит коварные замыслы где-нибудь неподалеку.
- Хана, - голос у Итачи был донельзя усталым. – Вылезай оттуда. Пора уходить.

Дождь лил как из ведра. Словно весь мир горевал о погибшем. Стоя за спинами Итачи и Кисамэ под сводом пещеры, Хана смотрела в никуда и обдумывала последние новости. Итак, Дейдара мертв. Очередная жертва четко спланированного действа. Девушка ни на минуту не усомнилась в том, что Тоби мог спасти напарника, если бы захотел. Но этот человек не считается с чьей-либо жизнью. Принцесса невольно сжала кулаки. Собственное бездействие злило ее больше всего. Но с другой стороны – что она могла сделать?
- По-прежнему, льет, - нарушил молчание Кисамэ. – Странно. Обычно, в это время года таких ливней не бывает.
Специально для тебя природа старается, с ноткой сарказма подумала Харунами. Итачи тем временем вышел прямо под струи дождя и остановился посреди лужи. Хана наблюдала за учителем, в отличие от рыбмэна прекрасно понимая, что сейчас испытывает Учиха.
- Смотрите, еще простудитесь, - с ноткой заботы произнес Кисамэ.
Итачи взглянул на небо, не удостоив его ответом.
- Даже не представляю, о чем вы сейчас думаете, - говорил тем временем Хошигаки. – Но, по-моему, вы плачете. Жаль, конечно, что такое случилось с вашим братом. Но теперь вы – последний из клана Учиха.
- Нет, - твердо произнес Итачи.
- Что? – недоуменно переспросил Кисамэ.
Итачи обернулся и посмотрел на своих спутников:
- Он не умер, - непонятно для кого из них произнес гений клана. – К тому же…
- Что вы имеете в виду? – спросил рыбмэн.
Итачи неожиданно улыбнулся:
- Дождь закончился.
И в самом деле, все прекратилось. Из-за туч выглянуло солнце, разгоняя опостылевший мрак и согревая своим теплом. Время скорби прошло…

Хана сидела на кровати, прислонившись спиной к стене и обхватив колени руками. Вчера вечером они прибыли в убежище, где их ожидал Тоби. Конечно же, выжил, скотина этакая. Итачи велел ученице отправиться в комнату и ждать его там. Девушка провела в одиночестве всю ночь напролет. Оставалось только гадать, что делал все это время Учиха.
Хана опустила голову на колени и закрыла глаза. На душе было скверно.
Дверь приоткрылась. Девушка вскинула голову, наблюдая за входящим в помещение Итачи. Парень молча закрыл дверь, пододвинул к постели стул и водрузил на него… бутылку! После чего сел рядом с подопечной и сложил руки на коленях.
- Я хотел взять чашки на кухне, но там Тоби сидит, - вполголоса произнес он. – Придется пить так.
Хана опасливо рассматривала стоящий на стуле сосуд:
- Что это?
- Саке. – Итачи взял бутылку и принялся ее открывать.
- Вы пьете это? – девушка решительно ничего не понимала.
- Сейчас можно, - открыв бутылку, Учиха протянул ее собеседнице. – Ты первая.
- Не буду, пока вы не скажете, в чем дело.
Итачи грустно посмотрел на нее:
- Время пришло, Хана. Через час я ухожу. Нужно встретиться с Саске.
- Ч… что? – сердце, кажется, пропустило один удар. – Почему теперь?
- Дальше тянуть не имеет смысла. Пей. Всего один глоток, больше не требуется.
Дрожащей рукой девушка взяла бутылку, поднесла к губам и отпила немного. Горло немедленно обожгло. Закашлявшись, Харунами протянула питье учителю. Итачи взял у нее саке, с усмешкой наблюдая, как Хана пытается прокашляться, зажав рот рукой. У нее даже слезы из глаз брызнули. Еще бы. Раньше девчонке не доводилось пробовать алкоголь. Сделав приличный глоток, нукенин поставил бутылку на стул и лег на спину, скрестив руки на груди.
- Ты была хорошей ученицей, - заметил он.
Хана молчала, уставившись непонятно куда. Итачи задумчиво смотрел на нее пару минут, потом попросил:
- Посмотри на меня.
Девушка развернулась в его сторону. Взгляд у нее был печальный. В следующий миг она слегка качнулась и коснулась правой рукой виска. Уже дало в голову? Хотя немудрено в первый раз.
- Я хочу попросить тебя кое о чем.
Хана опустила руку, вопросительно глядя на лежащего рядом парня.
- Чего вы хотите?
- Обними меня.
Она зажмурилась, пытаясь сдержать слезы и понимая, что это была его последняя просьба. Хана со вздохом посмотрела на Учиху. После чего легла рядом, положив голову ему на грудь и обхватив его рукой. Итачи вздохнул, прижал ее к себе и еле слышно прошептал:
- Спасибо.
Пальцами девушка неуверенно теребила плащ наставника:
- Что теперь?
- Просто помолчим.
Хана кивнула. Так они и лежали, пока в дверь не постучал Кисамэ, сообщая, что время вышло…

Они ушли вчетвером. Итачи с Кисамэ, а следом – Тоби и Зецу. Оставшись одна посреди коридора, Хана поежилась и обхватила себя руками. Ей не оставалось ничего иного, кроме ожидания. Сердце ныло от жутких предчувствий. Но нельзя позволять себе плакать.
Девушка прошла обратно в свою комнату. На стуле все еще стояла початая бутылка саке. Не в силах противиться охватившему ее порыву, Хана схватила злосчастный сосуд и запустила в стену. Осколки посыпались на пол. Принцесса закрыла лицо руками и рухнула на постель. Слез по-прежнему не было. Как и желания что-либо делать.
Сколько она пролежала вот так, неизвестно. Счет времени давно уже был потерян. Нужно было хоть как-то отвлечься, но как? Хана приподнялась и взяла со стола отцовский дневник. Бездумно открыла. С внутренней стороны обложки были выведены слова:
«Моим девочкам.
Мне часто приходилось ставить благо деревни выше ваших чувств и желаний. Наверное, я был плохим отцом. И теперь, уходя на свою последнюю битву, я понимаю, что тень, павшая на наш род, накроет вас с головой. Как бы я хотел уберечь вас от этого. Но я лишь могу верить в моих дочерей и надеяться на лучшее.
Хана, Джая. Вы – мой цветок победы, то, что останется после меня. Держитесь друг друга, только так можно справиться с любым ударом судьбы. Даст Бог, когда-нибудь мы встретимся снова, в иное время и в другой жизни.
Я люблю вас. Папа».
Слезы все-таки брызнули из глаз, но не приносили никакого облегчения. Девушка захлопнула тетрадь. После чего уткнулась лицом в ладони и с криком сползла на пол. Почему? Сколько можно терять и терять? Вскочив на ноги, она схватила стул и запустила в зеркало. Хотелось разгромить все вокруг. Может, тогда станет легче?
Звон битого стекла немного отрезвил ее. Хана до боли сжала кулаки. Ногти проткнули кожу, но девушка не замечала сочащейся из ранок крови. Потом вспомнились последние строки, написанные отцом: «Мы встретимся снова, в иное время и в другой жизни». Ее народ верил в то, что души проживают множество жизней, снова и снова возвращаясь в этот мир. Харунами закрыла глаза и вздохнула. Она не знала, насколько правдива подобная вера, но почему-то сейчас очень хотелось, чтобы это было действительно так…

В коридоре раздались голоса. Лежавшая на постели Хана открыла глаза. Оказывается, она успела уснуть. Девушка села и прислушалась. Топот ног. Там явно не один человек. Слов не разобрать, говорят быстро и отрывисто. Какая-то возня. Что они там делают?
Сквозь деревянную дверь просочилась голова Зецу.
- Выходи. Тебя ждут на кухне.
- Что с Итачи?
- Все узнаешь там, - после чего он исчез.
Хана поморщилась и заставила себя встать. Идти на встречу неизбежному не хотелось. Но выбора не было. Девушка вышла в коридор и наткнулась на странного белобрысого парня. При виде нее он оскалился, обнажая остро заточенные зубы. Словно хищник какой-нибудь.
- Ты еще кто? Еще один член «Акацуки», что ли? – поинтересовался он.
Первородная заперла дверь на ключ. Отвечать на вопросы совершенно не хотелось.
- Эй, я тебе вопрос задал, между прочим!
- Меня называли «ребенком Акацуки», - вполголоса произнесла девушка и посмотрела в сторону. – Ты сам-то кто?
- Я из команды Саске.
- Ясно. – Хана направилась в сторону кухни. – Эта комната занята, можешь выбирать любую другую.
Юноша проводил ее взглядом и усмехнулся.
- Интересно, - подытожил он.

Хана замерла на пороге кухни, растерянно рассматривая лежащего на столе Саске, вокруг которого хлопотала незнакомая девушка с огненно-красными волосами.
- Дзюго, мне до завтрашнего дня ждать бинты? – недовольно высказалась она, аккуратно промывая раны на теле юноши.
Рыжеволосый здоровяк молча принес требуемое и встал рядом, готовый помочь в любую минуту.
- Иди сюда, - раздался голос Тоби из дальнего угла.
Все взоры немедленно обратились в сторону вошедшей. Хана нервно хмыкнула и подошла к столу.
- Серьезно ранен? – спросила она, рассматривая Саске.
Безумно хотелось к нему прикоснуться, но не было сил.
- Будет жить, - Тоби подошел к ним, что-то сжимая в руках. – Этот парень мне еще пригодится.
Словно под гипнозом, Хана взглянула на перепачканные кровью руки мужчины. Затем посмотрела на сосуд, который сжимали его пальцы. Вскрикнув, девушка зажала ладонью рот. С расширившимися от ужаса глазами, она отступила в сторону от садиста в маске.
- Чего испугалась? – Тоби посмотрел на плавающие внутри сосуда глаза. – А, это! Итачи они уже не понадобятся. Сохраню для Саске.
- Итачи…
- Он умер.
Хана посмотрела туда, где Зецу заворачивал в простыню неподвижное тело. Тоби тем временем невозмутимо продолжал говорить:
- Я велел Зецу не есть его. Решил, что ты захочешь устроить похороны.
Вот тут-то измотанный тревогой и болью организм оказался не в силах выдержать дополнительное напряжение. Все поплыло перед глазами… Девушка покачнулась, коснулась рукой лба… после чего без сознания рухнула на пол.

*Бхаи – (хин.) обращение к брату.